Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что все мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках, буржуазии и т. д., то самый добрый человек превращается в дикого зверя.
Внимание!
понедельник, 23 января 2012
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Кондиция.(2) - Ммм… - застонал Тсуна, слегка передернувшись всем телом и почти незаметно качнув головой.
Все замерли, наблюдая за Дечимо. Гокудера и Ямамото побледнели еще больше, Спаннер в это время ковыляющий мимо Тсуны настороженно замер, судорожно прижимая к себе ноутбук. Но убедившись, что Савада все-таки не открыл глаза, быстро перехватил в руке свой гребущий аппарат и почти что вприпрыжку подбежал к двери, и тихо юркнув за нее, прикрыл створку.
- Одна минута. - прошептал Гокудера, подойдя к боссу. – Ну засыпай давай.
Но неожиданно, резкий удар вышиб дверь и она, распахнувшись с громким стуком, ударилась о стену. А на пороге, источая миазмы злости и ненависти, стоял Хибари Кея, держа в руке одну сломанную тонфа, зажав ее как кусок арматуры. Хранитель Облака был весь в муке, с волос, вязкой кашицей стекал кетчуп. Он стер его со щеки и брезгливо вытер руку о штанину. Хищно-бешенным взглядом оглядел комнату и сунув руку во внутренний карман пиджака, достал оттуда кухонную зажигалку, и щелкнул ней пару раз, проверяя исправность. Затем он медленно зашел в комнату.
- Убью, падаль. - зарычал он, обводя безумным взглядом комнату.
Но тут, узрев застывшего посреди комнаты Тсуну и бледных хранителей, он резко остановился. Хранитель Облака очень быстро оценил ситуацию. Тонфа в его руке дрогнуло, а в глазах мелькнуло что-то похожее на панику.
- Кондиция? – спросил Кёя.
- Она, родимая. – обреченно кивнул Хаято.
- Сколько еще? – коротко бросил бывший Глава Дисц. Ком.
- 10 секунд. – напряженно ответил Гокудера.
- Про задницу в жизни было?
- Было.
- Блять.
- Угу…
Хибари сделал еще один шаг в комнату и, не глядя, поддев ногой двери, осторожно ее закрыл.
- Кажется спит. - с надеждой верующего в чудо прошептал Хаято.
- Су~ка~!!! - неожиданно скривившись, громко протянул Тсуна, резко распахивая глаза. – С хера ли я такой злой, а? – он немигающим взглядом уставился куда-то в пространство перед собой. – Ой-ёй, как все кружится. – он повернул голову в сторону стола. – Юху! Вария! Заебись! Понеслась.
- Не уснул. – раздосадовано бросил Ямамото и посмотрел на Гокудеру.
Но тот лишь прижал руку к глазам и, опустив голову беспомощно поник.
- Вария, Вария, Вария, Вария, Вария… - быстро затараторил Савада, очень виляющей походкой направляясь к своему месту во главе стола.
Но внезапно он на полпути остановился, и, качаясь, задумчиво почесал голову.
- Извините, я на минуто-точку. Меня зовет природа, мать моя. – скривившись, выдавил Тсуна.
- Ох ты ж бля. - тихо простонал Гокудера, наблюдая как его босс по-идиотски что-то мыча, качаясь «плывет» в сторону угла, где стояла пальмо-Мукуро.
Все заметили, как у бедного растения слегка дернулись все листья и даже немного приподнялись, как бы защищаясь.
- Хм-мммм-хм-ммм-ха мм-мнн… - напевал Савала, курсируя к вазону.
- Что он делает? – полюбопытствовал Бельфегор, наблюдая за Тсуной.
Но хранители Вонголы только скорбно покачали головами. Хотя губы Хаято слегка растянулись в кровожадной улыбке.
- Что ж так далеко идти к этому… - Тсуна резко остановился напротив вазона и приподняв одну бровь, сильно шатаясь в бедрах, окинул его взглядом. – Ооо… Почва.
Довольно улыбнувшись, он начал копошиться, пытаясь расстегнуть ширинку, при этом шатаясь еще сильнее. Пальму уже явно трясло. С радостным возгласом, наконец завершив расстегивание, Тсуна, приняв соответствующую позу, с улыбкой отдался во власть блаженству. Но постигнуть нирвану до конца ему не дал дикий, отчаянный визг издаваемый пальмой. Испугавшись и прикрыв свое достоинство, он судорожно принялся запихивать его обратно в штаны. Неуклюже, но весьма проворно отскочив подальше от беснующегося и визжащего растения, и глазами, словно два открытых канализационных люка, смотрел как фауна в горшке машет ветками. Но тут пальму заволокло туманом, а когда он рассеялся, взору босса явился Рокудо. Чуть не рыдая, он яростно топал ногой, пытаясь струсить со штанины влагу, которая почти уже впиталась в ткань.
- Вау! – радостно развел руками Тсуна, глядя на Мукуро. – Наш укурок появился. А че пальма? Надо было ананас заделать. А то ввел в заблуждение. Хотя знаешь, это был самый замечательный поход по малой нужде за всю мою жизнь. Спасибо тебе, Мукуро.
Иллюзионист, скривившись, еще раз топнул ногой и окинул взглядом комнату. Все кое-как пытались скрыть улыбки, хоть у них это плохо получилось. А Фран, так просто, положил голову на сложенные на столе руки и мелко дрожал, изредка похрюкивая. Но тут глаза Рокудо встретились с глазами Кеи, губы которого подозрительно дрожали.
- Чё ржешь, ежара психованная? – зло выплюнул Мукуро.
- Тц-тц-тц. - покачал головой Тсуна и тут он оступился, и его занесло. Но он безразлично махнул рукой, с трудом уравновесил тело и, уперев руки в бока, сильно качаясь, посмотрел на Рокудо пьяным взором. – Картина маслом, ананас. В данный момент ты мне так нравишься. Вот так… Вот как ты щас…Слушай, а ходи теперь так всегда. Гы-гы! - улыбнулся босс злой физиономии хранителя, и, повернувшись «погреб» к своему месту. – Ой! – выкрикнул Тсуна, которого очередной занос в сторону, отделял от места прибытия. – Вот это я пьяненький, капец. Шатко как-то… Тым-тым-тым. - лепетал он, силой воли меняя направление.
Наконец, добравшись до своего стула и налетев на него, тяжело оперся о спинку, медленно мотая головой.
- В гавно? – спросил он сам себя, слегка приседая и шатаясь. – Естественно. - по-идиотски улыбнулся он. А потом повернул голову в сторону собравшихся. – Нуу? Хули лица такие напряженные? Проблемы с писщв… писвар… пищесва…пищепереворением.
- Джудайме, вы себя хорошо чувствуете? – осторожно спросил Хаято, судорожно сжимая бутылку.
- Я? Великолепно. – махнул рукой Тсуна.
Но, не учтя своего состояния, от этого движения его резко качнуло в сторону и потеряв равновесие он свалился за кресло. Послышалось громкое бурчание и приглушенный мат. Но верный Гокудера даже не дернулся в сторону босса, а только с отчаянием в глазах покачал головой. Кряхтя и пыхтя, словно новорожденный олень и путаясь в ногах, босс Вонголы поднялся, и начал неуклюже себя отряхивать, продолжая шататься.
- Шкурку стесал, блять. - печально констатировал он, помасировав ушибленное колено.
Но потом ему видимо это надоело и он, выпрямившись, посмотрел на присутствующих.
- Фу. - скривился он. – Собрание, да? Ну да. – скорбно качнул он головой. – Херово, но что поделаешь. Хотя… - он хитро прищурился.
- О, боже мой, - простонали Гокудера и Ямамото в унисон.
- Тише-тише, аккуратненько… - кряхтел Тсуна, вылазя на стул ногами. – Щас проведем соб… - преодолев силу притяжения, он все-таки вылез на кресло и шатаясь, вцепился в спинку, - …ранее. – он на мгновение застыл ко всем спиной, тяжело пыхтя.
Потом осторожно развернулся и сверху вниз посмотрел на собравшихся. Довольно хмыкнув, нагнулся и, облокотившись руками о столешницу, начал заползать на стол, при этом уверенно пошатываясь.
- Тежеловатенько, блин. - недовольно буркнул он.
Немного проползя раком вперед, он остановился и недовольно скривившись, начал поворачиваться. При этом, ногой смёл сложенные Франом ножи, которые со звоном посыпались на пол. Развернувшись на 180 градусов, он резко вытянул ноги и упал на поверхность стола. Потом с натуженным вздохом повернулся к Белу лицом и подперев рукой голову блаженной улыбкой посмотрел на принца.
- Ммм. - сощурив глаза, улыбнулся Тсуна. – Бефлегор. Принц. Правда, не понятно какого королевства, но с короной. Ооо, слушай, жук ты мой колорадский, дай-ка мне свой ножичек. - он протянул к Белу руку и помахал ладонью.
- Что? – тряхнул челкой Бел и слегка отстранился.
- Нуу… Ты же вроде гений. - разочарованно мотнул головой Тсуна. – Ну ножик, такая штука, с одной стороны острая и ей можно резать. – Дечимо поводил ребром ладони по столу, имитируя нож. – Резать, понял?
- Зачем? – осторожно спросил Бел.
- Ну надо. – клянчил Савада. – Ну очень надо.
Бел достал из-за пазухи стилет и дрожащей рукой протянул его Тсуне.
- О, благодарочка. – улыбнулся Савада, и выхватив у принца нож, вдруг упал на спину и поднеся к глазам руки, начал кончиком ножа ковырять у себя под ногтями.
Закончив свои манипуляции, Савада опять повернулся к принцу и дунув на острие с двух сторон, протянул его обратно Белу. Но вдруг скривился, качнув головой и поднеся оружие к губам плюнул на него и вытерев его об штанину с благодарной улыбкой протянул стилет Белу.
- Спасибо. Такие грязные ногти были. - сморщил нос Тсуна. – Неудобно как-то перед вами.
С безграничной брезгливостью скривив рот, принц даже не рыпнулся, что бы забрать свое оружие.
- Забери. - зловеще произнес над его головой материализовавшийся за креслом Хаято, прижимая к себе бутылку.
- Но… – запнулся Бел.
- Забери. - повторил Гокудера.
И Бел скривившись еще больше, протянул и кончиками пальцев взял свой стилет. Но так и застыл с ним в руке, не зная, куда его засунуть. А Тсуна тем временем неуклюже перекатился на другой бок и, опять подперев голову рукой, воззрился на Франа.
- О, ученичек того рахита. – скривил губы Тсуна глядя в безразличные глаза парня. – Слушай ты, я вот тебя хочу спросить. Ты, в отличие от своего дибила-учителя хоть какое-то понятие порядочности имеешь? – и с наигранной заинтересованностью заглянул ему в глаза, но тут же разочарованно махнул головой. – Нда… Вижу по твоим честным глазам, что не имеешь. Ну что ж… - пожал плечами Тсуна. – Ждет вас, мальчики, вечный Ад. Слыш, Мукуро? – он с трудом повернул голову и уставился на своего Хранителя Тумана, который в этот момент, скривившись, отряхивал свою одежду от муки. – Ты пока можешь, наслаждайся жизнью. А то в Аду на перекур не выпускают, знаешь ли. – но иллюзионист только чихнул в ответ, недовольно морща нос. – Ладно, пошел я дальше. – улыбнулся Тсуна и опять встав на карачки, и аккуратно пополз дальше по столу.
Доползя до нужного места, он опять упал и, разлегшись, посмотрел на Луссурию.
- Моя ты прелесть. – послал он ему воздушный поцелуй. – Мой ты Спилберг ненаглядный. Знаешь… - Тсуна коварно прищурился.
- Д…да, Тсунаеши-кун? – напряженно улыбнулся Луссурия.
- Я вот тут только что фильм придумал, который можно снять. Ну, это типа ты его снимешь…
- И какой? – уже более заинтересованно, спросил Вариец.
- Алису в стране чудес. А? У тебя даже весь состав актерский присутствует. Вон… - он махнул рукой. – Кота чеширского вон та сволочь коронованная сыграет. - указал он на Бельфегора. – Гусеницу вон жаба сыграет. Они обе зеленые, никто не заметит. И глаза у обоих укуренные. Ты будешь кроликом. Не вполне прилично, но зайцы то разные бывают. Скуалло будет Алисой. Ну да, немного громкая главная героиня. И с матами… Но это все хуйня. Зато с волосами и это немного разбавит сюжет. Леви он будет деревом. Ну, или шестеркой королевы. А королеву сыграет Занзас. Ооо! - протянул Тсуна, зыркнув на босса Варии. – Как же ему пойдет красное платье и корона. Правда королева-алкоголичка это как-то не очень, но и сам фильм какой-то не очень получится. Так что это не так стремно.
- Ну я не знаю… - дрожащим голосом почти прошептал Луссурия, глянув на побледневшее лицо Занзаса.
- Не сцы, голубчик. Ну ты пока подумай, а я с хвостатым поздороваюсь. - и он перевернулся к Скуалло. – Приве~т! - по-идиотски поздоровался Тсуна.
- Савада. - огрызнулся мечник. – Хорош пить.
- А я не пью. - нахмурил брови Тсуна. – Я организм дезинфицирую. Вот лежу я и думаю, сколько тебе надо времени, что бы волосы свои расчесать. Наверное, часа четыре. И когда ты их чешешь, то об этом знают ближайшие поселки в радиусе 5 км. Это типа знаешь: «О, Скуалло волосы чешет. Пора курей кормить. Время уже» Да?
- Враааай! Савада!
- Ну чё ты орешь?!! – тоже заверещал на него Тсуна. – Не напрягая диафрагму, расслабь колени. И вообще… - более спокойно продолжил Тсуна. – Ты футбол любишь?
- Нет. - огрызнулся вариец.
- Жаль, а то с такими жабрами , тебе как футбольному болельщику цены нет. - Тсуна почесал подбородок, задумчиво смотря на Скуалло. – Слушай, чудовище, а это, правда, что у тебя татуировка есть?
- Чё сказал? – настороженно глянул на него Скуалло.
- Ну я про ту, что тебе по пьяни на ягодицах накололи. Про которую знаешь только ты, Бел, Фран, которые собственно и прикольнулись, выловив тебя пьяного из бассейна и потащив в тату салон. - Савада коварно улыбнулся. – Ну, а теперь знает Мукуро, ну и я.
- Молчи, Савада. - рявкнул Скуалло.
- Ааа… Стыдно? – улыбнулся Тсуна. – Но я не могу удержать это в себе. Эта тайна грызет меня изнутри, заставляя мое бедное тело давится смехом.
- Савада. - зарычал мечник, привставая с места.
- Да ладно, рыбка моя серебристая, все не так страшно. Но неужели у тебя и правда наколото по «Х» на каждой ягодице и портрет злого Занзаса над копчиком? - Савада с любопытством смотрел на Скуалло, как в прочем и все присутствующие в комнате. – Не, ну правда?
На заднем плане вдруг раздался дикий хохот Мукуро. Лицо мечника покрылось пепельной бледностью, и он скосил взгляд на Занзаса. Тот сидел, удивленно приподняв бровь, и с недоверием во взгляде смотрел на подчиненного.
- Блять. - тихо выдохнул Скуалло и тихо опустился в кресло.
- Ого как потух сразу, бедняга. - скорбно качнул головой Тсуна. – Не печалься, малчик. Если хочешь знать, Луссурия, воодушевленный твоим подвигом, тоже сделал себе татуировку на заднице в виде штампа «Одобрено Минздравом» на одной ягодице, а на второй у него печать «100% гарантия качества». Даже думать не хочется, что он этим хотел сказать. Фу. – скривился Тсуна.
Смех Мукуро стал еще громче.
- Фига себе заходится. - удивился Тсуна. – Быстро отошел, гад, аж обидно.
-Ах ты, мелкий сученыш! - вдруг зарычал на него Скуалло. – Ты какого сраного хуя свой грязный вякальник открыл, а? – он приблизил свое пышущее злобой лицо к лицу Тсуны. – Я тебя сейчас на рагу разделаю, недомерок.
- Я только что ослышался? Или ты сейчас позволил себе некие матерные неадекватные выражения в мой адрес? И к тому же обплевал всего… - спросил Тсуна, вытирая ладонью лицо.
- Ой дура~к. - простонал Гокудера.
Мукуро резко замолчал, настороженно глянув на босса.
- Сдохни сука пьяная. - зарычал Скуалло, замахиваясь рукой для удара.
Но не успел он среагировать, как Тсуна уже сидел по-турецки перед ним и, перехватив его занесенную для удара руку, резко вывернул под неестественным углом. Послышался неприятный хруст. Мечник болезненно зашипел. Второй рукой он сильно надавил на лицо Скуалло и резко толкнув, заставил мечника упасть в кресло и вместе с ним опрокинуться назад. Перекувыркнувшись через спину, капитан Варии кряхтя поднялся и, морщась, прижал сломанную в кисти руку к груди.
- Умойся кровью, жук навозный! - гаркнул Тсуна, блестя глазами. – Укрылся босоножками и быстро затих, понял? Для особо тупорылых повторяю… Закрыл рот с той стороны, лошара, и веди себя прилично.
Он, качаясь, зло смотрел на Скуалло.
- Ведь сам же первый начал, херовина патлатая. – сказал Тсуна, ползя по столу к Леви.
Горестно вздохнув, он остановился напротив варийца и опять приняв лежачее положение, медленно моргая, уставился на него.
- Как дела?
- Что? – буркнул тот.
- Бе-бе-бе. - начал кривляться Тсуна.
- Ты чего…
- Бе-бе-бе. - поморщился Дечимо.
- Тебе чего надо?
- Бе-бе-бе~!
- Ты издеваешься?
- Бе-бе-бе.
- Да ты…
- Бе-бе-беее-бе.
- Занзас-сама…
- Бе-бе-бе.
А пока Тсуна был занят «занимательной» беседой с Леви, Бел жестом подозвал к себе Гокудеру.
- Слыш, а чего это вы все так боитесь? – шепотом спросил он.
- А Занзас не рассказывал? – удивился Хаято.
- Нет.
- Просто когда Джудайме напился до такого состояния в прошлый раз, то пришлось отстраивать этот особняк… С нуля. - скорбно подытожил он. – Хибари вообще по частям собирали. Пять месяцев в больнице лежал. А вашего босса, который пришел в тот день, привалило рухнувшей стеной. Он тогда еще пару недель в больнице провел.
- И часто с ним такое?
- Бывает периодически. И тогда мы его пытаемся увести подальше от цивилизации. Но сегодня не успели. - скорбно закончил Хаято и отошел.
А тем временем…
- Хватит крив..
- Бе-бе-бе.
- Я… - бесновался А Тан.
- Бу-бе-бу.
- Ты…
- Все. Устал я. Слушай, Занзас, - он неуклюже повернулся и поднявшись, сел перед боссом Варии, – у тебя не подчиненный, а дебил прям какой-то, честное слово. Слушай ты… - повернулся он к Леви. – Пикачу недоделанное, говорить научись, страшилище. За~нза~с, - протянул он, поворачивая к нему голову . – Малышунчик ты мой злобный. Усю-сю. Поговорим по душам? - улыбнулся Тсуна.
В ответ Занзас только поднес стакан с виски к губам и сделал небольшой глоток, при этом сверля злобным взглядом Тсуну.
- Ты как всегда, краснок…красноречетив. – качнувшись, кивнул Дечимо. – Но я с тобой вот о чем хочу поговорить. – Тсуна прищурил один глаз и, высунув кончик языка, сделал вид что задумался, постукивая указательным пальцем себя по подбородку. – Я вот тут распространялся насчет твоих опричников, ну там, рассказывал о том, какие они плохие и все такое, а про тебя, буську, ничего плохого не сказал. Так вот… - Савада немного отполз назад, не меняя позы, и нагнулся вперед. – Милый мой, ненаглядный Занзас. Ты, извини конечно, но ты хуй и говно с вечным синдромом похмелья и ПМС вместе взятыми.
Лицо «великого и ужасного» потемнело от злости, а потом начало покрываться красными пятнами. Глаза налились кровью, а бокал в руке задрожал. И чисто рефлекторно он запустил им в сидящего перед ним на расстоянии метра Тсуну. Но тот ловко увернувшись, резко крутнул головой, наблюдая, как стеклянная тара пролетела, ударилась о спинку его кресла и разлетелась вдребезги.
- Ммм. - скривился Савада, опять повернувшись к источающему бешенство Занзасу. – Опять заляпал кресло. Намусорил. Слышь, истеричка, тебе бы молот за олимпийскую сборную метать.
- Ты мелкий сученыш. Какого хуя пасть свою открыл? Ты хоть знаешь, на кого тявкаешь, блядина пьяная?
- Мда… - скорбно протянул Тсуна, качая головой. – Когда крыть нечем кроешь матом. И чем же ты такой крутой? Чем ты меня лучше? – ёрничал Тсуна. – Ты имеешь в подчиненных таких же вредителей как и я, у меня даже чупакабра своя имеется. - он ткнул пальцем в Кею. – И растение-маньяк. - он показал на Мукуро. – А еще есть дебил, долбоеб и придурок. - поочередно ткнул он пальцем в Гокудеру, Ямамото и Ламбо. - Еще у меня есть даун, но он пока немой и не с нами, ну я имею, введу тут не снами. - он пожал плечами. – А у тебя, между прочим, не лучше. У тебя есть жаба, припадочный принц, матерящаяся русалочка, демографическая проблема и дерево. Ммм. - он чмокнул собранные в горсть пальцы. – Беллисимо. Так что не понтуйся и расслабь лицо человека вечно страдающего запором. И вообще… - Тсуна подполз к Занзасу ближе и, протянув руку, схватил его за торчащие из-под воротника перья и потянул на себя. – Это… Мне вот интересно, ты это из какого петуха выдрал? Или это подарок от Луссурии и ты его сердечно хранишь? – он брезгливо скривился.
- Нахуй пошел, злоебень мелкая. – прошипел Занзас, тыча под нос Тсуны средний палец.
- И тебя по тому же месту тем же кончиком. - он скосил взгляд на палец Занзаса. – Обязательно помой руки после такого жеста. И еще… – он посмотрел в глаза Варийцу. – А где колечко твое, а?
Босс отряда убийц медленно сжал руку в кулак и положил на подлокотник кресла.
- Молчи~шь? - ехидно протянул Савада. - А я знаю где. – он прищурился глядя на Занзаса. – Мне тут недавно зефирный звонил. Ну, тот, который одуванчик, правда, он сначала 15 минут в трубку ржал, а потом, давясь смехом, спросил: «Когда моя Вария у него будет кольца свои выкупать». - Тсуна весело улыбнулся. - Я тоже сначала 10 минут ржал, от словосочетания «моя Вария», а потом у меня было три дня угара от истории, что он мне поведал. Как Вария, всем составом, гульбенила после удачной миссии, и как какие-то шмары опоили их, а потом обчистили босса и его пьяных подчиненных. Забрав все кроме носков и трусов. Хотя нет, розовые стринги Луссурии, обшитые жемчугом, они все-таки забрали. А потом, ваши полудохлые от счастья тушки, отволокли в Макдоналдс и усадили за круглый столик, прям как Артура и его рыцарей, блять, заказав на каждого по стаканчику Кока-Колы и вставив в рот каждому трубочку, видимо волновались, что вас сушить после прихода в сознание будет. А девочки-то оказались из борделя Бъякурана. Видимо решили погнать с вас, ребятки. – ухмыльнулся Тсуна, слыша сдавленный смех Мукуро. – Вооот. Кольца я не забирал. Но когда поедете к Джессо, позови с собой, а? Так посмотреть хочется.
Щеки босса Варии слегка алели от стыда и злобы, а руки дрожали, и он из-подо лба смотрел на улыбающегося Тсуну.
- Вот час сдохнуть хочется, да? – качнулся в сторону Занзаса Тсуна. – Знаю-знаю я такое. Мне по несколько раз на дню хочется. И я даже знаю, как это сделать. Слушай, недавно понял, но никак смелости не наберусь. Но я с тобой поделюсь секретом. – Савада подвинулся к Занзасу и заговорил тише. – Так вот… Чтобы быстро и качественно умереть, нужно плюнуть смерти в лицо… - Савада блаженно улыбнулся. – Хибари, поди сюда, подставь личико. – пропел он, поворачиваясь к своему хранителю Облака и начал медленно сползать со стола.
Но тут относительную тишину комнаты взорвал громкий воплю ужаса, сорвавшийся с губ Гокудеры и Ямамото, бросившихся наперерез боссу и с паникой в глазах, жестами, пытаясь остановить его.
- Алё! – удивленно уставился он на своих хранителей, окончательно сползая со стола. – Чего орете, придурки? Орать это не ваша работа. Это во-первых… А во-вторых, напрягать голосовые связки, это чревато, знаете ли. – он, ухмыльнувшись, ткнул указательным пальцем в сторону Скуалло который опять восседал в кресле и бледный прижимал к груди сломанную руку, злобно наблюдая за Тсуной.
- Джудайме, может вам отдохнуть? Вы сегодня так утомились. - словно ребенка уговаривал его Гокудера.
- Да, Тсуна, все устали и хотят спать. Тебе не мешало бы. – вторил ему Ямамото.
- Спать? Отказать спать! - категорично отчеканил Дечимо, расталкивая своих хранителей в стороны и проходя мимо.
Но тут он оступился, и его занесло влево. Гокудера с испуганным писком отскочил в сторону. А Тсуна неуклюже налетел на кресло, на котором сидел Леви. Приглушенно матерясь, он выровнялся, тяжело опираясь о спинку, подняв глаза на А Тана и встретился с его округлившимся взглядом.
- О, ты. Бе-бе-бе~. - слегка склонив голову, вежливо произнес Савада.
- Что? – еле шевелил губами А Тан.
- Извините, говорю, дибилоид. – выплюнул Тсуна и оттолкнувшись от кресла, направил себя в сторону Хибари, при этом гаденько улыбаясь. – Хибари~. - подойдя к хранителю протянул Тсуна. –Чё там?
- Твою мать. - застонал Хаято.
- Савада. - с холодной настороженностью ответил ему Кея, сжимая свою тонфа еще крепче.
- Хммм. - задумчиво выдал Тсуна, шатнувшись назад и окинув хранителя взглядом. – Я тут подумал… - медленно протянул он. – Отдай палку.
Он неожиданно вытянул вперед руку и, выдрав из железной хватки Кеи его сломанную тонфа, швырнул в сторону Мукуро.
- Апорт! Давай, мальчик, принеси. Служить. – он неудачно присвистнул и слегка нагнувшись, похлопал себя по коленям.
На автомате словив брошенную в него тонфа, Рокудо аккуратно положил ее на пол и медленно отошел, не переставая с опаской поглядывать на босса.
- Ну и скучный ты, Хибари... - разочарованно бросил Тсуна, похлопав хранителя по плечу. - Пойди вон с Мукуро поиграй. - он подтолкнул Кёю и отвернувшись пошел по направлению к Занзасу.
Подойдя к креслу босса Варии, Дечимо тяжело уперся о спинку и слегка нагнулся к мужчине.
- Знаете, коллега, - с намеком на вежливость начал 10-й, - а вы оказывается ворюга. – Занзас косо посмотрел на Тсуну, а тот в свою очередь, по-пьяному мило улыбнулся ему. – Шо зыришь? Сей факт донесли мне несколько управляющих отелями, в которых вы останавливались. А именно… Вы, простите, пиздите кресла из номеров. При этом самые дорогие. Скажи мне, друг мой, тебе что мебели дома не хватает? Так я тебе одолжу пару табуреток. Ну, если хочешь, диван могу подарить. – Тсуна вопросительно посмотрел на Занзаса. – Или это такие трофеи военные у тебя?
- Рот закрыл, уебок мелкий. - сквозь зубы выдавил вариец
- Нууу. - покачал головой Савада. – Зачем ты так сверо… сквар…сквернословишишиш? Ты же потом этими губами маму свою целуешь. Ай-яй-яй. А в детстве такой милый ребенок был. Так папу своего радовал. – Тсуна печально улыбнулся. – Мне просто 9-й недавно показывал твои детские фотографии. Говорил, такой хороший мальчик был. Правда своих воспитателей порой вводил в состояние жуткого страха и недоумения. Рассказал как ты когда-то на вопрос учительницы «Что отделяет голову от туловища?» ответил «Топор». Бедная женщина сразу же уволилась. - Тсуна похлопал трясущегося от бешенства Занзаса по плечу. – Да.. Вот таки дела. А еще, 9-й рассказал, как тебя отдали в детский сад. Правда, забрали уже на следующий день, заплатив огромную денежную компенсацию. Просто ты сломал воспитательнице 2 ребра и ногу, выковырял у всех кукол глаза, отрезал руки и ноги, и сжег волосы. Заставил всех детей надеть на голову горшки и, объявив их армией повстанцев, решил идти штурмом на кабинет директора. Бедным детям, умываясь слезами и соплями, ничего не оставалось, как, рыдая, подчинится тебе, угрожающему им пластмассовым пистолетом и украденным из кухни ножом. Ну и про няню твою алкоголичку, которая тебя споила, тоже мне поведали. Ничё себе какое насыщенное у тебя детство было. – покачал головой Тсуна.
Он неуклюже потянулся к плечу Занзаса, на котором некогда висел хвост енота.
-А куда хвост своего скунса дел? В ломбард сдал? Или в нем блохи завелись, и ты его выбросил? – улыбнутся Дечимо.
И еще раз похлопав босса Варии по плечу, он оттолкнулся от его кресла и хотел было отойти, но вдруг опять повернулся к нему.
- Кричать, матерится и бросаться мебелью будешь, когда выйду, понял? – улыбнулся Тсуна красному от злости боссу Варии. – Эй, Скуалло. - кивнул он варийцу. – А на твоем месте я бы уже начал прятаться. А я с вашего позволения удаляюсь. Так что собрание можно считать оконченным, всего вам лучшего и горите вы все в Аду, херовы уебанцы. – он послал воздушный поцелуй в сторону стола и, неуклюже развернувшись, зигзагами пошел к двери.
Но возле самого выхода остановился и повернулся к Мукуро.
- Поть сюда, скотина! - махнул он рукой Рокудо, подзывая его.
Но иллюзионист только, вздрогнув, покачал головой.
- Иди-иди, а то хуже будет. – угрожающе нахмурился Тсуна.
Рокудо медленно со страхом в глазах подошел к боссу и остановился на расстоянии метра от него.
- Ну, ближе! - капризно буркнул Тсуна.
Тот сделал еще один шаг. Тяжело вздохнув, Дечимо нетвердо ступая, преодолел разделяющее из расстояние, и подошел вплотную к хранителю Тумана.
- Забыл тебе сказать, мой милый ананас. – сказал 10-й положив ему руки на плечи. – Знаешь, в виде истерзанной жизнью шалавы ты мне безумно нравишься. А вот так!.. – выкрикнул он, резко надавив Рокудо на плечи, заставляя нагнутся, и ударил его коленом в пах. - ..еще больше. - кровожадно прошептал он ему на ухо.
Отпихнув от себя переставшего дышать хранителя, который скрюченной тушкой упал на пол, Тсуна отряхнул руки и подошел к двери.
- Все, мои уебашечки, за мной. А Занзас щас на своем стаде злость будет сгонять. Эй, корова, можешь уже вылазить из-за дивана. Все, я ушел. – и не поворачиваясь, он махнул рукой и вывалился из кабинета.
Хранители Дечимо, быстро переглянувшись, тоже быстро выбежали вслед за боссом. Только Мукуро, скрючившись, постанывал на полу. Но тут к нему подбежал Фран и, быстро подхватив подмышки, начал волочь к выходу.
- Ты куда собрался, жабеныш? – зашипел на него принц
- Учитель, старый немощный человек. Обиженный жизнью и не только. Моя обязанность, как его ученика, помочь ему в трудную минуту. Так что Бел-семпай, встретимся дома. – скорбно говорил Фран, оперативно выволакивая тело учителя, а на пороге скорбно вздохнул и закрыл за собой дверь.
Со стороны Занзаса послышалось тихое рычание. Его лицо начало покрываться красными пятнами, а руки задрожали.
- Предвкушаю пиздец. - послышалось обреченное из-под стола.
- В окно. - тихо произнес Леви.
- Скорее всего да. - прошептал Луссурия.
- ССССАВААААДА!!! – разнесся по особняку грозный рев предводителя Варии.
***
- О, шоу-представление началось. - ухмыльнулся Тсуна, нарезая уверенные зигзаги по коридору, от одной стены к другой.
Затем послышались громкий грохот и чьи-то крики, а потом было слышно, как что-то разбилось.
- А… это был стул и окно. - продолжал Тсуна. - но что-то я воплей ананаса не слышу.
- А учитель здесь, Савада-сан. - протянул Фран, волоча за свитой Тсуны скрюченного Мукуро.
Дечимо, остановившись, медленно повернулся и окинул взглядом семенивших за ним Хранителей. Но когда его взгляд наткнулся на Рокуд, он сильно скривился.
- Ну, зачем ты спас это чудовище? – недовольно протянул он.
- Скорее я спас себя, использовав немощность и недалекий идиотизм своего мастера. – резонно заметил Фран, безразлично бросая тело своего учителя на пол.
- Ммм… - протянул Тсуна. – Умно, но все-таки жаль… - разочарованно пожал он плечами.
- Савада-сан! – раздалось радостное за спиной 10-го.
Он быстро повернулся, упорно пытаясь сфокусировать взгляд на окликнувшем его человеке.
- О, Ромарио! - удивленно констатировал Дечимо, окидывая взглядом подчиненного Кавалоне.
Но вдруг, взгляд его перекочевал на плече мужчины, на котором весел Дино. В красных семейках, одном носке, кухонном фартуке, в одной руке он сжимал бутылку шампанского, а в другой швабру.
- О, вижу ты таки нашел своего босса. – улыбнулся Тсуна.
- Ага. - горестно кивнул Ромарио. – Он тут недалеко, шваброй яростно боролся с вазой династии Цин. Но слегка не рассчитал и, замахиваясь, заехал себе по голове.
- А где кнут? – удивился Тсуна.
- Он ним кресло связал. Думая, что оно на него пытается напасть с фланга. – стыдливо пряча глаза пробормотал Ромарио.
- Ааа, молодец. Дино - стратег. - серьезно кивнул Тсуна. - Давай, тащи его за мной. – махнул он ему рукой и опять начал лавировать по коридору. – Щас мы с ним сядем, выпьем, поговорим.
- А может не надо больше пить, Джудайме? – тихо произнес подбежавший к нему Гокудера.
- Что значит не надо? – возмутился Тсуна. – У меня там Занзас дом разносит, как дракон, злобой плюется, а я не буду праздновать? Нееет, мой дорогой. Буду пить, пока не вырубит. – Тсуна махнул руками в разные стороны.
Его слегка занесло, и он толкнул Ромарио, которого под весом босса резко крутануло и Тсуну неожиданно приложило по затылку шваброй, которую сжимал в руке Дино. Тихо ойкнув, Савада, с круглыми от удивления глазами, тяжело упал на пол. В коридоре воцарилась гробовая тишина. Все шокировано смотрели на неподвижное тело 10-го Вонголы.
- Джудайме? – осторожно позвал его Хаято.
Но ответа так и не последовало.
- Вырубило. - облегченно выдохнул Гокудера.
Он подошел к своему боссу и, подняв его бесчувственное тело, вскинул себе на плече.
- Пошли, Ромарио, я покажу, где положить Дино.
В этот момент по дому прокатился звук взрыва.
- Это что? – слегка приседая, испуганно спросил Ромарио.
- Это Вария. - пожал плечами Хаято. – Собрание было.
- Ааа, понятно. - кивнул подчиненный Кавалоне. – Отстраивать, наверное, придется.
- Ну да. - скорбно кивнул Хаято.
Так два помощника юных боссов, несущие на плечах своих начальников и хранители 10-го Вонголы, перекидываясь короткими фразами и слегка посмеиваясь, медленно шли по коридору, направляясь в другое крыло особняка. То, в котором никогда не проводились собрания.
Все замерли, наблюдая за Дечимо. Гокудера и Ямамото побледнели еще больше, Спаннер в это время ковыляющий мимо Тсуны настороженно замер, судорожно прижимая к себе ноутбук. Но убедившись, что Савада все-таки не открыл глаза, быстро перехватил в руке свой гребущий аппарат и почти что вприпрыжку подбежал к двери, и тихо юркнув за нее, прикрыл створку.
- Одна минута. - прошептал Гокудера, подойдя к боссу. – Ну засыпай давай.
Но неожиданно, резкий удар вышиб дверь и она, распахнувшись с громким стуком, ударилась о стену. А на пороге, источая миазмы злости и ненависти, стоял Хибари Кея, держа в руке одну сломанную тонфа, зажав ее как кусок арматуры. Хранитель Облака был весь в муке, с волос, вязкой кашицей стекал кетчуп. Он стер его со щеки и брезгливо вытер руку о штанину. Хищно-бешенным взглядом оглядел комнату и сунув руку во внутренний карман пиджака, достал оттуда кухонную зажигалку, и щелкнул ней пару раз, проверяя исправность. Затем он медленно зашел в комнату.
- Убью, падаль. - зарычал он, обводя безумным взглядом комнату.
Но тут, узрев застывшего посреди комнаты Тсуну и бледных хранителей, он резко остановился. Хранитель Облака очень быстро оценил ситуацию. Тонфа в его руке дрогнуло, а в глазах мелькнуло что-то похожее на панику.
- Кондиция? – спросил Кёя.
- Она, родимая. – обреченно кивнул Хаято.
- Сколько еще? – коротко бросил бывший Глава Дисц. Ком.
- 10 секунд. – напряженно ответил Гокудера.
- Про задницу в жизни было?
- Было.
- Блять.
- Угу…
Хибари сделал еще один шаг в комнату и, не глядя, поддев ногой двери, осторожно ее закрыл.
- Кажется спит. - с надеждой верующего в чудо прошептал Хаято.
- Су~ка~!!! - неожиданно скривившись, громко протянул Тсуна, резко распахивая глаза. – С хера ли я такой злой, а? – он немигающим взглядом уставился куда-то в пространство перед собой. – Ой-ёй, как все кружится. – он повернул голову в сторону стола. – Юху! Вария! Заебись! Понеслась.
- Не уснул. – раздосадовано бросил Ямамото и посмотрел на Гокудеру.
Но тот лишь прижал руку к глазам и, опустив голову беспомощно поник.
- Вария, Вария, Вария, Вария, Вария… - быстро затараторил Савада, очень виляющей походкой направляясь к своему месту во главе стола.
Но внезапно он на полпути остановился, и, качаясь, задумчиво почесал голову.
- Извините, я на минуто-точку. Меня зовет природа, мать моя. – скривившись, выдавил Тсуна.
- Ох ты ж бля. - тихо простонал Гокудера, наблюдая как его босс по-идиотски что-то мыча, качаясь «плывет» в сторону угла, где стояла пальмо-Мукуро.
Все заметили, как у бедного растения слегка дернулись все листья и даже немного приподнялись, как бы защищаясь.
- Хм-мммм-хм-ммм-ха мм-мнн… - напевал Савала, курсируя к вазону.
- Что он делает? – полюбопытствовал Бельфегор, наблюдая за Тсуной.
Но хранители Вонголы только скорбно покачали головами. Хотя губы Хаято слегка растянулись в кровожадной улыбке.
- Что ж так далеко идти к этому… - Тсуна резко остановился напротив вазона и приподняв одну бровь, сильно шатаясь в бедрах, окинул его взглядом. – Ооо… Почва.
Довольно улыбнувшись, он начал копошиться, пытаясь расстегнуть ширинку, при этом шатаясь еще сильнее. Пальму уже явно трясло. С радостным возгласом, наконец завершив расстегивание, Тсуна, приняв соответствующую позу, с улыбкой отдался во власть блаженству. Но постигнуть нирвану до конца ему не дал дикий, отчаянный визг издаваемый пальмой. Испугавшись и прикрыв свое достоинство, он судорожно принялся запихивать его обратно в штаны. Неуклюже, но весьма проворно отскочив подальше от беснующегося и визжащего растения, и глазами, словно два открытых канализационных люка, смотрел как фауна в горшке машет ветками. Но тут пальму заволокло туманом, а когда он рассеялся, взору босса явился Рокудо. Чуть не рыдая, он яростно топал ногой, пытаясь струсить со штанины влагу, которая почти уже впиталась в ткань.
- Вау! – радостно развел руками Тсуна, глядя на Мукуро. – Наш укурок появился. А че пальма? Надо было ананас заделать. А то ввел в заблуждение. Хотя знаешь, это был самый замечательный поход по малой нужде за всю мою жизнь. Спасибо тебе, Мукуро.
Иллюзионист, скривившись, еще раз топнул ногой и окинул взглядом комнату. Все кое-как пытались скрыть улыбки, хоть у них это плохо получилось. А Фран, так просто, положил голову на сложенные на столе руки и мелко дрожал, изредка похрюкивая. Но тут глаза Рокудо встретились с глазами Кеи, губы которого подозрительно дрожали.
- Чё ржешь, ежара психованная? – зло выплюнул Мукуро.
- Тц-тц-тц. - покачал головой Тсуна и тут он оступился, и его занесло. Но он безразлично махнул рукой, с трудом уравновесил тело и, уперев руки в бока, сильно качаясь, посмотрел на Рокудо пьяным взором. – Картина маслом, ананас. В данный момент ты мне так нравишься. Вот так… Вот как ты щас…Слушай, а ходи теперь так всегда. Гы-гы! - улыбнулся босс злой физиономии хранителя, и, повернувшись «погреб» к своему месту. – Ой! – выкрикнул Тсуна, которого очередной занос в сторону, отделял от места прибытия. – Вот это я пьяненький, капец. Шатко как-то… Тым-тым-тым. - лепетал он, силой воли меняя направление.
Наконец, добравшись до своего стула и налетев на него, тяжело оперся о спинку, медленно мотая головой.
- В гавно? – спросил он сам себя, слегка приседая и шатаясь. – Естественно. - по-идиотски улыбнулся он. А потом повернул голову в сторону собравшихся. – Нуу? Хули лица такие напряженные? Проблемы с писщв… писвар… пищесва…пищепереворением.
- Джудайме, вы себя хорошо чувствуете? – осторожно спросил Хаято, судорожно сжимая бутылку.
- Я? Великолепно. – махнул рукой Тсуна.
Но, не учтя своего состояния, от этого движения его резко качнуло в сторону и потеряв равновесие он свалился за кресло. Послышалось громкое бурчание и приглушенный мат. Но верный Гокудера даже не дернулся в сторону босса, а только с отчаянием в глазах покачал головой. Кряхтя и пыхтя, словно новорожденный олень и путаясь в ногах, босс Вонголы поднялся, и начал неуклюже себя отряхивать, продолжая шататься.
- Шкурку стесал, блять. - печально констатировал он, помасировав ушибленное колено.
Но потом ему видимо это надоело и он, выпрямившись, посмотрел на присутствующих.
- Фу. - скривился он. – Собрание, да? Ну да. – скорбно качнул он головой. – Херово, но что поделаешь. Хотя… - он хитро прищурился.
- О, боже мой, - простонали Гокудера и Ямамото в унисон.
- Тише-тише, аккуратненько… - кряхтел Тсуна, вылазя на стул ногами. – Щас проведем соб… - преодолев силу притяжения, он все-таки вылез на кресло и шатаясь, вцепился в спинку, - …ранее. – он на мгновение застыл ко всем спиной, тяжело пыхтя.
Потом осторожно развернулся и сверху вниз посмотрел на собравшихся. Довольно хмыкнув, нагнулся и, облокотившись руками о столешницу, начал заползать на стол, при этом уверенно пошатываясь.
- Тежеловатенько, блин. - недовольно буркнул он.
Немного проползя раком вперед, он остановился и недовольно скривившись, начал поворачиваться. При этом, ногой смёл сложенные Франом ножи, которые со звоном посыпались на пол. Развернувшись на 180 градусов, он резко вытянул ноги и упал на поверхность стола. Потом с натуженным вздохом повернулся к Белу лицом и подперев рукой голову блаженной улыбкой посмотрел на принца.
- Ммм. - сощурив глаза, улыбнулся Тсуна. – Бефлегор. Принц. Правда, не понятно какого королевства, но с короной. Ооо, слушай, жук ты мой колорадский, дай-ка мне свой ножичек. - он протянул к Белу руку и помахал ладонью.
- Что? – тряхнул челкой Бел и слегка отстранился.
- Нуу… Ты же вроде гений. - разочарованно мотнул головой Тсуна. – Ну ножик, такая штука, с одной стороны острая и ей можно резать. – Дечимо поводил ребром ладони по столу, имитируя нож. – Резать, понял?
- Зачем? – осторожно спросил Бел.
- Ну надо. – клянчил Савада. – Ну очень надо.
Бел достал из-за пазухи стилет и дрожащей рукой протянул его Тсуне.
- О, благодарочка. – улыбнулся Савада, и выхватив у принца нож, вдруг упал на спину и поднеся к глазам руки, начал кончиком ножа ковырять у себя под ногтями.
Закончив свои манипуляции, Савада опять повернулся к принцу и дунув на острие с двух сторон, протянул его обратно Белу. Но вдруг скривился, качнув головой и поднеся оружие к губам плюнул на него и вытерев его об штанину с благодарной улыбкой протянул стилет Белу.
- Спасибо. Такие грязные ногти были. - сморщил нос Тсуна. – Неудобно как-то перед вами.
С безграничной брезгливостью скривив рот, принц даже не рыпнулся, что бы забрать свое оружие.
- Забери. - зловеще произнес над его головой материализовавшийся за креслом Хаято, прижимая к себе бутылку.
- Но… – запнулся Бел.
- Забери. - повторил Гокудера.
И Бел скривившись еще больше, протянул и кончиками пальцев взял свой стилет. Но так и застыл с ним в руке, не зная, куда его засунуть. А Тсуна тем временем неуклюже перекатился на другой бок и, опять подперев голову рукой, воззрился на Франа.
- О, ученичек того рахита. – скривил губы Тсуна глядя в безразличные глаза парня. – Слушай ты, я вот тебя хочу спросить. Ты, в отличие от своего дибила-учителя хоть какое-то понятие порядочности имеешь? – и с наигранной заинтересованностью заглянул ему в глаза, но тут же разочарованно махнул головой. – Нда… Вижу по твоим честным глазам, что не имеешь. Ну что ж… - пожал плечами Тсуна. – Ждет вас, мальчики, вечный Ад. Слыш, Мукуро? – он с трудом повернул голову и уставился на своего Хранителя Тумана, который в этот момент, скривившись, отряхивал свою одежду от муки. – Ты пока можешь, наслаждайся жизнью. А то в Аду на перекур не выпускают, знаешь ли. – но иллюзионист только чихнул в ответ, недовольно морща нос. – Ладно, пошел я дальше. – улыбнулся Тсуна и опять встав на карачки, и аккуратно пополз дальше по столу.
Доползя до нужного места, он опять упал и, разлегшись, посмотрел на Луссурию.
- Моя ты прелесть. – послал он ему воздушный поцелуй. – Мой ты Спилберг ненаглядный. Знаешь… - Тсуна коварно прищурился.
- Д…да, Тсунаеши-кун? – напряженно улыбнулся Луссурия.
- Я вот тут только что фильм придумал, который можно снять. Ну, это типа ты его снимешь…
- И какой? – уже более заинтересованно, спросил Вариец.
- Алису в стране чудес. А? У тебя даже весь состав актерский присутствует. Вон… - он махнул рукой. – Кота чеширского вон та сволочь коронованная сыграет. - указал он на Бельфегора. – Гусеницу вон жаба сыграет. Они обе зеленые, никто не заметит. И глаза у обоих укуренные. Ты будешь кроликом. Не вполне прилично, но зайцы то разные бывают. Скуалло будет Алисой. Ну да, немного громкая главная героиня. И с матами… Но это все хуйня. Зато с волосами и это немного разбавит сюжет. Леви он будет деревом. Ну, или шестеркой королевы. А королеву сыграет Занзас. Ооо! - протянул Тсуна, зыркнув на босса Варии. – Как же ему пойдет красное платье и корона. Правда королева-алкоголичка это как-то не очень, но и сам фильм какой-то не очень получится. Так что это не так стремно.
- Ну я не знаю… - дрожащим голосом почти прошептал Луссурия, глянув на побледневшее лицо Занзаса.
- Не сцы, голубчик. Ну ты пока подумай, а я с хвостатым поздороваюсь. - и он перевернулся к Скуалло. – Приве~т! - по-идиотски поздоровался Тсуна.
- Савада. - огрызнулся мечник. – Хорош пить.
- А я не пью. - нахмурил брови Тсуна. – Я организм дезинфицирую. Вот лежу я и думаю, сколько тебе надо времени, что бы волосы свои расчесать. Наверное, часа четыре. И когда ты их чешешь, то об этом знают ближайшие поселки в радиусе 5 км. Это типа знаешь: «О, Скуалло волосы чешет. Пора курей кормить. Время уже» Да?
- Враааай! Савада!
- Ну чё ты орешь?!! – тоже заверещал на него Тсуна. – Не напрягая диафрагму, расслабь колени. И вообще… - более спокойно продолжил Тсуна. – Ты футбол любишь?
- Нет. - огрызнулся вариец.
- Жаль, а то с такими жабрами , тебе как футбольному болельщику цены нет. - Тсуна почесал подбородок, задумчиво смотря на Скуалло. – Слушай, чудовище, а это, правда, что у тебя татуировка есть?
- Чё сказал? – настороженно глянул на него Скуалло.
- Ну я про ту, что тебе по пьяни на ягодицах накололи. Про которую знаешь только ты, Бел, Фран, которые собственно и прикольнулись, выловив тебя пьяного из бассейна и потащив в тату салон. - Савада коварно улыбнулся. – Ну, а теперь знает Мукуро, ну и я.
- Молчи, Савада. - рявкнул Скуалло.
- Ааа… Стыдно? – улыбнулся Тсуна. – Но я не могу удержать это в себе. Эта тайна грызет меня изнутри, заставляя мое бедное тело давится смехом.
- Савада. - зарычал мечник, привставая с места.
- Да ладно, рыбка моя серебристая, все не так страшно. Но неужели у тебя и правда наколото по «Х» на каждой ягодице и портрет злого Занзаса над копчиком? - Савада с любопытством смотрел на Скуалло, как в прочем и все присутствующие в комнате. – Не, ну правда?
На заднем плане вдруг раздался дикий хохот Мукуро. Лицо мечника покрылось пепельной бледностью, и он скосил взгляд на Занзаса. Тот сидел, удивленно приподняв бровь, и с недоверием во взгляде смотрел на подчиненного.
- Блять. - тихо выдохнул Скуалло и тихо опустился в кресло.
- Ого как потух сразу, бедняга. - скорбно качнул головой Тсуна. – Не печалься, малчик. Если хочешь знать, Луссурия, воодушевленный твоим подвигом, тоже сделал себе татуировку на заднице в виде штампа «Одобрено Минздравом» на одной ягодице, а на второй у него печать «100% гарантия качества». Даже думать не хочется, что он этим хотел сказать. Фу. – скривился Тсуна.
Смех Мукуро стал еще громче.
- Фига себе заходится. - удивился Тсуна. – Быстро отошел, гад, аж обидно.
-Ах ты, мелкий сученыш! - вдруг зарычал на него Скуалло. – Ты какого сраного хуя свой грязный вякальник открыл, а? – он приблизил свое пышущее злобой лицо к лицу Тсуны. – Я тебя сейчас на рагу разделаю, недомерок.
- Я только что ослышался? Или ты сейчас позволил себе некие матерные неадекватные выражения в мой адрес? И к тому же обплевал всего… - спросил Тсуна, вытирая ладонью лицо.
- Ой дура~к. - простонал Гокудера.
Мукуро резко замолчал, настороженно глянув на босса.
- Сдохни сука пьяная. - зарычал Скуалло, замахиваясь рукой для удара.
Но не успел он среагировать, как Тсуна уже сидел по-турецки перед ним и, перехватив его занесенную для удара руку, резко вывернул под неестественным углом. Послышался неприятный хруст. Мечник болезненно зашипел. Второй рукой он сильно надавил на лицо Скуалло и резко толкнув, заставил мечника упасть в кресло и вместе с ним опрокинуться назад. Перекувыркнувшись через спину, капитан Варии кряхтя поднялся и, морщась, прижал сломанную в кисти руку к груди.
- Умойся кровью, жук навозный! - гаркнул Тсуна, блестя глазами. – Укрылся босоножками и быстро затих, понял? Для особо тупорылых повторяю… Закрыл рот с той стороны, лошара, и веди себя прилично.
Он, качаясь, зло смотрел на Скуалло.
- Ведь сам же первый начал, херовина патлатая. – сказал Тсуна, ползя по столу к Леви.
Горестно вздохнув, он остановился напротив варийца и опять приняв лежачее положение, медленно моргая, уставился на него.
- Как дела?
- Что? – буркнул тот.
- Бе-бе-бе. - начал кривляться Тсуна.
- Ты чего…
- Бе-бе-бе. - поморщился Дечимо.
- Тебе чего надо?
- Бе-бе-бе~!
- Ты издеваешься?
- Бе-бе-бе.
- Да ты…
- Бе-бе-беее-бе.
- Занзас-сама…
- Бе-бе-бе.
А пока Тсуна был занят «занимательной» беседой с Леви, Бел жестом подозвал к себе Гокудеру.
- Слыш, а чего это вы все так боитесь? – шепотом спросил он.
- А Занзас не рассказывал? – удивился Хаято.
- Нет.
- Просто когда Джудайме напился до такого состояния в прошлый раз, то пришлось отстраивать этот особняк… С нуля. - скорбно подытожил он. – Хибари вообще по частям собирали. Пять месяцев в больнице лежал. А вашего босса, который пришел в тот день, привалило рухнувшей стеной. Он тогда еще пару недель в больнице провел.
- И часто с ним такое?
- Бывает периодически. И тогда мы его пытаемся увести подальше от цивилизации. Но сегодня не успели. - скорбно закончил Хаято и отошел.
А тем временем…
- Хватит крив..
- Бе-бе-бе.
- Я… - бесновался А Тан.
- Бу-бе-бу.
- Ты…
- Все. Устал я. Слушай, Занзас, - он неуклюже повернулся и поднявшись, сел перед боссом Варии, – у тебя не подчиненный, а дебил прям какой-то, честное слово. Слушай ты… - повернулся он к Леви. – Пикачу недоделанное, говорить научись, страшилище. За~нза~с, - протянул он, поворачивая к нему голову . – Малышунчик ты мой злобный. Усю-сю. Поговорим по душам? - улыбнулся Тсуна.
В ответ Занзас только поднес стакан с виски к губам и сделал небольшой глоток, при этом сверля злобным взглядом Тсуну.
- Ты как всегда, краснок…красноречетив. – качнувшись, кивнул Дечимо. – Но я с тобой вот о чем хочу поговорить. – Тсуна прищурил один глаз и, высунув кончик языка, сделал вид что задумался, постукивая указательным пальцем себя по подбородку. – Я вот тут распространялся насчет твоих опричников, ну там, рассказывал о том, какие они плохие и все такое, а про тебя, буську, ничего плохого не сказал. Так вот… - Савада немного отполз назад, не меняя позы, и нагнулся вперед. – Милый мой, ненаглядный Занзас. Ты, извини конечно, но ты хуй и говно с вечным синдромом похмелья и ПМС вместе взятыми.
Лицо «великого и ужасного» потемнело от злости, а потом начало покрываться красными пятнами. Глаза налились кровью, а бокал в руке задрожал. И чисто рефлекторно он запустил им в сидящего перед ним на расстоянии метра Тсуну. Но тот ловко увернувшись, резко крутнул головой, наблюдая, как стеклянная тара пролетела, ударилась о спинку его кресла и разлетелась вдребезги.
- Ммм. - скривился Савада, опять повернувшись к источающему бешенство Занзасу. – Опять заляпал кресло. Намусорил. Слышь, истеричка, тебе бы молот за олимпийскую сборную метать.
- Ты мелкий сученыш. Какого хуя пасть свою открыл? Ты хоть знаешь, на кого тявкаешь, блядина пьяная?
- Мда… - скорбно протянул Тсуна, качая головой. – Когда крыть нечем кроешь матом. И чем же ты такой крутой? Чем ты меня лучше? – ёрничал Тсуна. – Ты имеешь в подчиненных таких же вредителей как и я, у меня даже чупакабра своя имеется. - он ткнул пальцем в Кею. – И растение-маньяк. - он показал на Мукуро. – А еще есть дебил, долбоеб и придурок. - поочередно ткнул он пальцем в Гокудеру, Ямамото и Ламбо. - Еще у меня есть даун, но он пока немой и не с нами, ну я имею, введу тут не снами. - он пожал плечами. – А у тебя, между прочим, не лучше. У тебя есть жаба, припадочный принц, матерящаяся русалочка, демографическая проблема и дерево. Ммм. - он чмокнул собранные в горсть пальцы. – Беллисимо. Так что не понтуйся и расслабь лицо человека вечно страдающего запором. И вообще… - Тсуна подполз к Занзасу ближе и, протянув руку, схватил его за торчащие из-под воротника перья и потянул на себя. – Это… Мне вот интересно, ты это из какого петуха выдрал? Или это подарок от Луссурии и ты его сердечно хранишь? – он брезгливо скривился.
- Нахуй пошел, злоебень мелкая. – прошипел Занзас, тыча под нос Тсуны средний палец.
- И тебя по тому же месту тем же кончиком. - он скосил взгляд на палец Занзаса. – Обязательно помой руки после такого жеста. И еще… – он посмотрел в глаза Варийцу. – А где колечко твое, а?
Босс отряда убийц медленно сжал руку в кулак и положил на подлокотник кресла.
- Молчи~шь? - ехидно протянул Савада. - А я знаю где. – он прищурился глядя на Занзаса. – Мне тут недавно зефирный звонил. Ну, тот, который одуванчик, правда, он сначала 15 минут в трубку ржал, а потом, давясь смехом, спросил: «Когда моя Вария у него будет кольца свои выкупать». - Тсуна весело улыбнулся. - Я тоже сначала 10 минут ржал, от словосочетания «моя Вария», а потом у меня было три дня угара от истории, что он мне поведал. Как Вария, всем составом, гульбенила после удачной миссии, и как какие-то шмары опоили их, а потом обчистили босса и его пьяных подчиненных. Забрав все кроме носков и трусов. Хотя нет, розовые стринги Луссурии, обшитые жемчугом, они все-таки забрали. А потом, ваши полудохлые от счастья тушки, отволокли в Макдоналдс и усадили за круглый столик, прям как Артура и его рыцарей, блять, заказав на каждого по стаканчику Кока-Колы и вставив в рот каждому трубочку, видимо волновались, что вас сушить после прихода в сознание будет. А девочки-то оказались из борделя Бъякурана. Видимо решили погнать с вас, ребятки. – ухмыльнулся Тсуна, слыша сдавленный смех Мукуро. – Вооот. Кольца я не забирал. Но когда поедете к Джессо, позови с собой, а? Так посмотреть хочется.
Щеки босса Варии слегка алели от стыда и злобы, а руки дрожали, и он из-подо лба смотрел на улыбающегося Тсуну.
- Вот час сдохнуть хочется, да? – качнулся в сторону Занзаса Тсуна. – Знаю-знаю я такое. Мне по несколько раз на дню хочется. И я даже знаю, как это сделать. Слушай, недавно понял, но никак смелости не наберусь. Но я с тобой поделюсь секретом. – Савада подвинулся к Занзасу и заговорил тише. – Так вот… Чтобы быстро и качественно умереть, нужно плюнуть смерти в лицо… - Савада блаженно улыбнулся. – Хибари, поди сюда, подставь личико. – пропел он, поворачиваясь к своему хранителю Облака и начал медленно сползать со стола.
Но тут относительную тишину комнаты взорвал громкий воплю ужаса, сорвавшийся с губ Гокудеры и Ямамото, бросившихся наперерез боссу и с паникой в глазах, жестами, пытаясь остановить его.
- Алё! – удивленно уставился он на своих хранителей, окончательно сползая со стола. – Чего орете, придурки? Орать это не ваша работа. Это во-первых… А во-вторых, напрягать голосовые связки, это чревато, знаете ли. – он, ухмыльнувшись, ткнул указательным пальцем в сторону Скуалло который опять восседал в кресле и бледный прижимал к груди сломанную руку, злобно наблюдая за Тсуной.
- Джудайме, может вам отдохнуть? Вы сегодня так утомились. - словно ребенка уговаривал его Гокудера.
- Да, Тсуна, все устали и хотят спать. Тебе не мешало бы. – вторил ему Ямамото.
- Спать? Отказать спать! - категорично отчеканил Дечимо, расталкивая своих хранителей в стороны и проходя мимо.
Но тут он оступился, и его занесло влево. Гокудера с испуганным писком отскочил в сторону. А Тсуна неуклюже налетел на кресло, на котором сидел Леви. Приглушенно матерясь, он выровнялся, тяжело опираясь о спинку, подняв глаза на А Тана и встретился с его округлившимся взглядом.
- О, ты. Бе-бе-бе~. - слегка склонив голову, вежливо произнес Савада.
- Что? – еле шевелил губами А Тан.
- Извините, говорю, дибилоид. – выплюнул Тсуна и оттолкнувшись от кресла, направил себя в сторону Хибари, при этом гаденько улыбаясь. – Хибари~. - подойдя к хранителю протянул Тсуна. –Чё там?
- Твою мать. - застонал Хаято.
- Савада. - с холодной настороженностью ответил ему Кея, сжимая свою тонфа еще крепче.
- Хммм. - задумчиво выдал Тсуна, шатнувшись назад и окинув хранителя взглядом. – Я тут подумал… - медленно протянул он. – Отдай палку.
Он неожиданно вытянул вперед руку и, выдрав из железной хватки Кеи его сломанную тонфа, швырнул в сторону Мукуро.
- Апорт! Давай, мальчик, принеси. Служить. – он неудачно присвистнул и слегка нагнувшись, похлопал себя по коленям.
На автомате словив брошенную в него тонфа, Рокудо аккуратно положил ее на пол и медленно отошел, не переставая с опаской поглядывать на босса.
- Ну и скучный ты, Хибари... - разочарованно бросил Тсуна, похлопав хранителя по плечу. - Пойди вон с Мукуро поиграй. - он подтолкнул Кёю и отвернувшись пошел по направлению к Занзасу.
Подойдя к креслу босса Варии, Дечимо тяжело уперся о спинку и слегка нагнулся к мужчине.
- Знаете, коллега, - с намеком на вежливость начал 10-й, - а вы оказывается ворюга. – Занзас косо посмотрел на Тсуну, а тот в свою очередь, по-пьяному мило улыбнулся ему. – Шо зыришь? Сей факт донесли мне несколько управляющих отелями, в которых вы останавливались. А именно… Вы, простите, пиздите кресла из номеров. При этом самые дорогие. Скажи мне, друг мой, тебе что мебели дома не хватает? Так я тебе одолжу пару табуреток. Ну, если хочешь, диван могу подарить. – Тсуна вопросительно посмотрел на Занзаса. – Или это такие трофеи военные у тебя?
- Рот закрыл, уебок мелкий. - сквозь зубы выдавил вариец
- Нууу. - покачал головой Савада. – Зачем ты так сверо… сквар…сквернословишишиш? Ты же потом этими губами маму свою целуешь. Ай-яй-яй. А в детстве такой милый ребенок был. Так папу своего радовал. – Тсуна печально улыбнулся. – Мне просто 9-й недавно показывал твои детские фотографии. Говорил, такой хороший мальчик был. Правда своих воспитателей порой вводил в состояние жуткого страха и недоумения. Рассказал как ты когда-то на вопрос учительницы «Что отделяет голову от туловища?» ответил «Топор». Бедная женщина сразу же уволилась. - Тсуна похлопал трясущегося от бешенства Занзаса по плечу. – Да.. Вот таки дела. А еще, 9-й рассказал, как тебя отдали в детский сад. Правда, забрали уже на следующий день, заплатив огромную денежную компенсацию. Просто ты сломал воспитательнице 2 ребра и ногу, выковырял у всех кукол глаза, отрезал руки и ноги, и сжег волосы. Заставил всех детей надеть на голову горшки и, объявив их армией повстанцев, решил идти штурмом на кабинет директора. Бедным детям, умываясь слезами и соплями, ничего не оставалось, как, рыдая, подчинится тебе, угрожающему им пластмассовым пистолетом и украденным из кухни ножом. Ну и про няню твою алкоголичку, которая тебя споила, тоже мне поведали. Ничё себе какое насыщенное у тебя детство было. – покачал головой Тсуна.
Он неуклюже потянулся к плечу Занзаса, на котором некогда висел хвост енота.
-А куда хвост своего скунса дел? В ломбард сдал? Или в нем блохи завелись, и ты его выбросил? – улыбнутся Дечимо.
И еще раз похлопав босса Варии по плечу, он оттолкнулся от его кресла и хотел было отойти, но вдруг опять повернулся к нему.
- Кричать, матерится и бросаться мебелью будешь, когда выйду, понял? – улыбнулся Тсуна красному от злости боссу Варии. – Эй, Скуалло. - кивнул он варийцу. – А на твоем месте я бы уже начал прятаться. А я с вашего позволения удаляюсь. Так что собрание можно считать оконченным, всего вам лучшего и горите вы все в Аду, херовы уебанцы. – он послал воздушный поцелуй в сторону стола и, неуклюже развернувшись, зигзагами пошел к двери.
Но возле самого выхода остановился и повернулся к Мукуро.
- Поть сюда, скотина! - махнул он рукой Рокудо, подзывая его.
Но иллюзионист только, вздрогнув, покачал головой.
- Иди-иди, а то хуже будет. – угрожающе нахмурился Тсуна.
Рокудо медленно со страхом в глазах подошел к боссу и остановился на расстоянии метра от него.
- Ну, ближе! - капризно буркнул Тсуна.
Тот сделал еще один шаг. Тяжело вздохнув, Дечимо нетвердо ступая, преодолел разделяющее из расстояние, и подошел вплотную к хранителю Тумана.
- Забыл тебе сказать, мой милый ананас. – сказал 10-й положив ему руки на плечи. – Знаешь, в виде истерзанной жизнью шалавы ты мне безумно нравишься. А вот так!.. – выкрикнул он, резко надавив Рокудо на плечи, заставляя нагнутся, и ударил его коленом в пах. - ..еще больше. - кровожадно прошептал он ему на ухо.
Отпихнув от себя переставшего дышать хранителя, который скрюченной тушкой упал на пол, Тсуна отряхнул руки и подошел к двери.
- Все, мои уебашечки, за мной. А Занзас щас на своем стаде злость будет сгонять. Эй, корова, можешь уже вылазить из-за дивана. Все, я ушел. – и не поворачиваясь, он махнул рукой и вывалился из кабинета.
Хранители Дечимо, быстро переглянувшись, тоже быстро выбежали вслед за боссом. Только Мукуро, скрючившись, постанывал на полу. Но тут к нему подбежал Фран и, быстро подхватив подмышки, начал волочь к выходу.
- Ты куда собрался, жабеныш? – зашипел на него принц
- Учитель, старый немощный человек. Обиженный жизнью и не только. Моя обязанность, как его ученика, помочь ему в трудную минуту. Так что Бел-семпай, встретимся дома. – скорбно говорил Фран, оперативно выволакивая тело учителя, а на пороге скорбно вздохнул и закрыл за собой дверь.
Со стороны Занзаса послышалось тихое рычание. Его лицо начало покрываться красными пятнами, а руки задрожали.
- Предвкушаю пиздец. - послышалось обреченное из-под стола.
- В окно. - тихо произнес Леви.
- Скорее всего да. - прошептал Луссурия.
- ССССАВААААДА!!! – разнесся по особняку грозный рев предводителя Варии.
***
- О, шоу-представление началось. - ухмыльнулся Тсуна, нарезая уверенные зигзаги по коридору, от одной стены к другой.
Затем послышались громкий грохот и чьи-то крики, а потом было слышно, как что-то разбилось.
- А… это был стул и окно. - продолжал Тсуна. - но что-то я воплей ананаса не слышу.
- А учитель здесь, Савада-сан. - протянул Фран, волоча за свитой Тсуны скрюченного Мукуро.
Дечимо, остановившись, медленно повернулся и окинул взглядом семенивших за ним Хранителей. Но когда его взгляд наткнулся на Рокуд, он сильно скривился.
- Ну, зачем ты спас это чудовище? – недовольно протянул он.
- Скорее я спас себя, использовав немощность и недалекий идиотизм своего мастера. – резонно заметил Фран, безразлично бросая тело своего учителя на пол.
- Ммм… - протянул Тсуна. – Умно, но все-таки жаль… - разочарованно пожал он плечами.
- Савада-сан! – раздалось радостное за спиной 10-го.
Он быстро повернулся, упорно пытаясь сфокусировать взгляд на окликнувшем его человеке.
- О, Ромарио! - удивленно констатировал Дечимо, окидывая взглядом подчиненного Кавалоне.
Но вдруг, взгляд его перекочевал на плече мужчины, на котором весел Дино. В красных семейках, одном носке, кухонном фартуке, в одной руке он сжимал бутылку шампанского, а в другой швабру.
- О, вижу ты таки нашел своего босса. – улыбнулся Тсуна.
- Ага. - горестно кивнул Ромарио. – Он тут недалеко, шваброй яростно боролся с вазой династии Цин. Но слегка не рассчитал и, замахиваясь, заехал себе по голове.
- А где кнут? – удивился Тсуна.
- Он ним кресло связал. Думая, что оно на него пытается напасть с фланга. – стыдливо пряча глаза пробормотал Ромарио.
- Ааа, молодец. Дино - стратег. - серьезно кивнул Тсуна. - Давай, тащи его за мной. – махнул он ему рукой и опять начал лавировать по коридору. – Щас мы с ним сядем, выпьем, поговорим.
- А может не надо больше пить, Джудайме? – тихо произнес подбежавший к нему Гокудера.
- Что значит не надо? – возмутился Тсуна. – У меня там Занзас дом разносит, как дракон, злобой плюется, а я не буду праздновать? Нееет, мой дорогой. Буду пить, пока не вырубит. – Тсуна махнул руками в разные стороны.
Его слегка занесло, и он толкнул Ромарио, которого под весом босса резко крутануло и Тсуну неожиданно приложило по затылку шваброй, которую сжимал в руке Дино. Тихо ойкнув, Савада, с круглыми от удивления глазами, тяжело упал на пол. В коридоре воцарилась гробовая тишина. Все шокировано смотрели на неподвижное тело 10-го Вонголы.
- Джудайме? – осторожно позвал его Хаято.
Но ответа так и не последовало.
- Вырубило. - облегченно выдохнул Гокудера.
Он подошел к своему боссу и, подняв его бесчувственное тело, вскинул себе на плече.
- Пошли, Ромарио, я покажу, где положить Дино.
В этот момент по дому прокатился звук взрыва.
- Это что? – слегка приседая, испуганно спросил Ромарио.
- Это Вария. - пожал плечами Хаято. – Собрание было.
- Ааа, понятно. - кивнул подчиненный Кавалоне. – Отстраивать, наверное, придется.
- Ну да. - скорбно кивнул Хаято.
Так два помощника юных боссов, несущие на плечах своих начальников и хранители 10-го Вонголы, перекидываясь короткими фразами и слегка посмеиваясь, медленно шли по коридору, направляясь в другое крыло особняка. То, в котором никогда не проводились собрания.
@темы: стеб, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: это все я =_=
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола, Вария
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Вот собственно и последняя часть сего творения... Не ждали, да? Ну... А я написала
Может кого-то разочарует написанное, кого-то улыбнёт, кого-то заставит плеваться... В общем, читайте!
Кондиция.(1) Комната совещаний, в которой на данный момент заседала вся элита Варии и частично Вонголы, была наполнена звенящей тишиной уже примерно около 20-ти минут. Даже Занзас, не отсербывал из своего стакана. Все присутствующие с любопытством наблюдали за 10-м боссом Вонголы, который, подперев подбородок рукой, осоловевшим взглядом смотрел в монитор стоящего пред ним ноутбука. Но странным было то, что за все это время он ни разу не моргнул.
- Ку-фу-фу. – не выдержал Мукуро. – Эй ты, седая секретарша, по кличке «правая рука», потыкай-ка ручкой в нашего босса. А то он, кажись, заснул.
- Завались, имбицил хохлатый. - зашипел на него Гокудера.
- Аха-ха. Выдохся, бедняга. - не обратил внимание на выпад подрывника Мукуро. – Столько выпить за сегодняшний день…Система-то и зависла. Даже с открытыми глазами заснул. Ну, прям истинный тунец. Рыбы-то, если хотите знать, с открытыми глазами спят.
- Босс не спит! Он… - Хаято заметался взглядом по комнате, пытаясь что-то придумать, чтобы выгородить Тсуну. – Он просто задумался.
- Семпа~й, а разве человек может спать с открытыми глазами? – проблеял Фран.
- Конечно, может, лягушонок, Вонгола же спит. Иши-ши. - заулыбался Потрошитель.
- Босс не спит, идиоты! Какой нормальный человек сможет заснуть с открытыми глазами? – заступился за шефа верный хранитель. – Правда ведь, Джудайме?
Но ответом верному хранителю был тихий всхрап.
- Кккк-ха-ха-ха. - не выдержал Мукуро, согнувшись пополам на своем стуле, колотя рукой по колену.
Все присутствующие пытались сдержать смех, делая серьезные лица. Занзас поднес стакан к губам, поэтому было сложно понять, улыбается он или нет.
- Ой, как же это мило. - засюсюкал Луссурия.
Гокудера побледнел и, нагнувшись к боссу, легонько потряс его за плечо.
- Дж…Джудайме, проснитесь. - тихо позвал хранитель Тсуну.
И тут вдруг Савада нервно вздрогнул и недоуменно моргнул.
- Да я тебя зараза хохлатая убью, в яму зарою и кол осиный вобью чтоб не вылез! – заорал Дечимо. - дай хоть на рыбалке нормально отдохнуть, у меня выходной сегодня, от вас, долбоебов, отдыхаю! А ты мне тут ананасы свои суешь! – после столь бурной тирады, в комнате стало очень тихо, и все удивленно глазели на Тсуну.
- Ээээ, босс. - осторожно обратился к нему Хаято. – Вы немного устали и заснули. Это Вам сниться, а сейчас у нас собрание с Варией.
Тсуна, ошалелым после сна взглядом, обвел всю Варийскую братию, моргнул, вытер стекающую с уголка рта слюну и повернул голову к своей «правой руке».
-Знаю я. - строго произнес Дечимо. – Это я просто так вслух думаю. – и, снова, истерический смех Мукуро напомнил Комнату. – Ну все, дворняга ты паскудная. Ты меня уже вконец достал. - зарычал Тсуна. – Видит Бог, я не хотел этого делать, но довел ты меня.
После этих слов 10-й повернул голову к своему Хранителю Облака и глубоко вздохнул
-Кея, - быстро заговорил он, – в прошлом году, это Мукуро покрасил твои тонфа в розовый цвет и написал на стенах твоей любимой школы: «Хибари бреет подмышки женской бритвой и делает эпиляцию на ногах». Это Мукуро выдрал у Хиберда перья из хвоста и запихал их в рот Ури, что бы ты подумал, будто это она съела бедную птичку. Про палероль ты уже знаешь… - Тсуна перевел дыхание и заговорил еще быстрее. – А еще, он с помощью фотошопа приделал тебе на фото сиськи, одел в стринги и сунул в руку жезл Сейлор Мун. Распечатал большой плакат и повесил его в столовой, зная, что ты туда не заходишь. В общем, поэтому вся Вонгола уже месяц истерически ржет, когда тебя видит. Кстати плакатик там так и весит. А еще, он нарисовал и выложил в интернет комиксы зоофилийного характера про тебя и твоего ежика. - брезгливо скривившись, закончил Тсуна. – Пока все, что вспомнил. - он злорадно зыркнул на побледневшего Мукуро. – Получи, вредитель!
- Вот же блять. - тихо прошипел Мукуро и, сжавшись, посмотрел на Хибари.
Глаза Кеи, превратившись в щелочки, словно лазерные прицелы уперлись в фигуру иллюзиониста. Он медленно встал, достал торфа и сделал глубокий вдох.
- Беги, ананас. - тихо, ели сдерживаясь, произнес Хибари. – Беги так быстро, как только сможешь. Так жертву убивать намного интересней.
-Тсунаеши, - не отрывая глаз от Кеи, произнес Мукуро, – я тебе это припомню.
И резко сорвавшись с места, рванул к двери и скрылся за ней. Хибари еще раз глубоко вздохнул и, медленно пересекши комнату, вышел за двери, тихо ее прикрыв за собой.
-Давай-давай! – саркастично улыбнувшись, пропел Тсуна, помахав рукой обоим Хранителям. – Припомнит он мне, ага. Вот из реанимации выпишут, тогда и приходи. Если вообще что-то помнить будешь. Ха-ха! – Савада весело улыбнулся и, взяв свою бутылку, чокнулся ней с монитором. – Беги, Мукуро, беги, навстречу закату. Чтоб ты споткнулся! – выкрикнул он и, отсалютовав бутылкой в сторону двери, щедро из нее отхлебнул.
- Правильно вы его, Джудайме. - кровожадно заискивал перед боссом Гокудера. – Давно с этим гадом надо было разобраться. А то уж больно говорит много.
- Гокудера. - спокойно проговорил Савада, не поворачивая голову к хранителю.
- Да, Джудайме? – «забил хвостом» Хаято.
- Во-первых, заткнись! - гаркнул 10-й. – А во-вторых, ты, надеюсь, не забыл, что ты первосортный гавнюк?
- Нет Джудайме. - опустив голову, пробормотал осаженный Хранитель.
- Вот и славненько. - улыбнулся Тсуна. – Помниться, мы остановились на Беле и Фране, да? Да. – спросил, и сам себе ответил Тсуна
Он посмотрел на Бельфегора. Тот сидел, уперев локти в стол и обхватив руками голову. Фирменной улыбки на лице не наблюдалось. Савада повернулся к Франу и от неожиданности даже удивленно приподнял бровь. Парень весело улыбался, глядя то на своего семпая, то на дверь комнаты. Его всегда безразличное лицо сейчас светилось такой неподдельной детской радостью, что можно было предположить, будто он весело мотает ногами под столом.
- Эй… - обратился 10-й к иллюзионисту. – Ты че лыбишься?
- Как же мне не улыбаться, Савада-сан? У семпая такая радость в жизни приключилась, - издевался Фран. – Он свою вторую половинку нашел. А возраст, он ведь не важен! – махнул он рукой.
Потрошитель злобно зашипел.
- И за учителя я рад. - на это раз улыбочка парня стала какой-то насмешливой. – Он так давно хотел заняться спортом. Каждый день мне говорил: «Старею я, мой глупый ученик. Надо бы собой заняться. Побегать мне, что ли?». Ну вот и сбылась его мечта. - зеленоволосый пожал плечами.
С дальнего конца стола послышались всхлипы. Леви никак не мог успокоиться.
-Так! – гаркнул Савада. – Уймись уже, истеричка! Хватит мне тут сырость разводить, плесень заведется.
-Багагабугушка! – завыл Леви А Тан
-Занзас! – позвал Тсуна. – Уйми своего идиотика. Приласкай его что ли.
Но реакции со стороны босса Варии не последовало.
-Занзас. - опять позвал 10-й.
Но реакция была та же.
- Он что, уснул? – удивился Тсуна. – В таком-то шуме?
- Врааай! Этот чертов босс засыпает только когда шумно! – объяснил Скуалло.
- Ааа… Понятно. - кивнул 10-й. – Значит, это ты, патлатый, ему колыбельные на ночь поешь.
- Враааай! – возмутился мечник.
- Тише-тише. - зашептал Тсуна. – А то этот алкаш еще сильнее заснет. И как его разбудить?
- Кипруууотприкт! - заливаясь соплями, проныл Леви
- Чё ты там мычишь? – раздраженно спросил Тсуна.
Леви вытер лицо рукавом и посмотрел на Дечимо.
- Нужно просто возле его уха вынуть корок из бутылки. - всхлипывая, произнес А Тан.
- Ммм… - протянул Тсуна. – Ну так тогда давай, буди его, чего сидишь? А то скучно как-то.
Вариец медленно встал и, понурив плечи, снова поплелся к бару.
- Режче перебирай клешнями, членистоногое! – рыкнул Савада.
Леви быстро схватил стоящую на баре бутылку виски, подошел с ней к боссу и, приблизив тару к уху босса, резко дернул пробку, открывая ее с громким «чпок». Глаза Занзаса мгновенно открылись. Он по инерции отпил из полупустого стакана и посмотрел на Тсуну.
- Как спалось? – усмехнувшись, спросил Тсуна. – Галстук не муляет?
- Чего тебе, Савада? - злобно зыркнул на него Занзас
- Да собственно ничего. - пожал плечами Тсуна. – Хотел с тобой в шахматы поиграть. Задавить, так сказать, интеллектом и эрудицией.
В комнате воцарилась недоуменная тишина. Тсуна обвел всех присутствующих разочарованным взглядом и тихо вздохнул.
- Эх вы, посредственное сборище дегенератов. - он махнул рукой. – Лучше я маме позвоню. – он начал неуклюже шарить рукой в кармане брюк ища своего телефон, но попытка была неудачной и результата не принесла. – Тц! – раздраженно махнул он головой. – Потерял.
- Скорее всего пропил. - полушепотом произнес Фран, безразлично косясь на Тсуну.
- Цыц, мелочь. Не дорос еще мне тут ехидством промышлять. - огрызнулся на него Савада. – Понахватался херни всякой у учителя своего недоделанного. Квакай себе там, в шапку, и не дерзи. Гокудера! – позвал Хранителя босс.
- Да, Джудайме. – отозвался тот.
- Телефон.
- 9680592718… - начал было тот
- Дибил! – гаркнул Тсуна, прижав ладонь ко лбу. – Нахрена ты мне свой телефон разглашаешь тут? Мобилку мне свою дай, я маме позвоню. – Тсуна, не оборачиваясь, протянул ему руку с растопыренной ладонью и пошевелил пальцами, понукая подчиненного быстрей положить в нее телефон.
Пристыженный Хаято достал из внутреннего кармана пиджака трубку и дал ее боссу. Тсуна взял телефон и стал в нем усердно что-то искать, щелкая клавишами.
- Че за херня? – огрызнулся 10-й. – Найди мне номер моей мамы. А то там у тебя какие-то «идиот 1», «идиот 2», «идиот 3», «козел 1», «козел 2», «главный козел», «мурло»… Ну это я походу понял кто. – усмехнулся Тсуна. – Слушай, а кто такой «Засранец»?
Хаято опасливо зыркнул на дверь.
- Хибари. - коротко бросил он.
- Хмм… - Тсуна запнулся. – Долго думал? – усмехнулся босс, насмешливо посматривая на Гокудеру. – Слушай, а я у тебя как записан?
- Не скажу. - пробубнил, заливаясь краской Хаято.
Тсуна удивленно моргнул, глядя на друга, и опять начал пролистывать список имен на телефоне. И тут его глаза резко широко распахнулись.
- «Мое голубое небо»?! – выкрикнул Савада. – Ты что, издеваешься? Да если бы это увидел Мукуро, это стеба на полгода, не меньше. Тебя что, просто «Джудайме» уже не устраивает?
Хаято еще больше покраснел, опустив голову вниз и рассматривая свои ботинки.
- Так, ладно. Как мама записана? – устало спросил Тсуна.
- М….я, - пробубнил Хаято.
- Чего? – не понял 10-й.
- Мария, - более внятно произнес Хранитель Урагана.
- А? Почему Мария? Ее же Нана зовут. – недоуменно пожал плечами Тсуна.
- Прсто понимаете, Джудайме… - лепетал смущенно Хаято. – Для меня Нана-сан ваша мать и поэтому…
- Я нихена не понял, ну да и фиг с ним, Мария так Мария. – пробурчал Тсуна.
И найдя в списке нужный номер, нажал на кнопку вызова, приставив трубку к уху.
-Алло, ма? Да, я. Что делаю? А, да вот хотел с Занзасом в шахматы поиграть. А он ломается как девочка.
- Джудайме! – раздался вопль Гокудеры.
Тсуна, не отнимая трубку от уха, резко пригнулся. Очередной стакан, с недопитым виски врезавшись в спинку кресла над головой 10-го, разлетелся вдребезги. Тсуна устало вздохнул.
- Нет, ма. Это Гокудера-кун вопит. А Занзас просто стакан уронил не в ту сторону. - не отрываясь от разговора с матерью, продолжал Тсуна, опять принимая вертикальное положение. – Нет, ма, это я не тебе. Подожди секунду. - Тсуна неуклюже выполз из кресла и встал, слегка шатаясь. – Гокудера, поубирай тут, а то я осколками себе всю задницу исцарапаю. - приказал босс, обращаясь к своей «Правой руке», зажав ладонью трубку, что бы Нана не услышала.
- Я сейчас все сделаю. - услужливо затараторил Хаято, зыркнув на Занзаса.
- Ма~м, а ты папочку моего давно видела? – ехидно спросил Тсуна. - Что? Он сейчас дома? Так это же чудесно. А что он… Ах спит. Ну это не беда. Приставь ему к уху телефон, я хоть с ним поздороваюсь. Ага, давай. - он выжидательно замер, наблюдая за тем, как верный Гокудера очищает от остатков разбитого стекла его стул. – Что? Можно говорить? – обрадовался Тсуна. – Давай, прикладывай. Кхем-кхем! – пошатнувшись на месте, Тсуна набрал в легкие воздуха. – А ну вставай, пьянь бородатая! – заверещал сынок, приветствуя папочку. – Что значит «кто это»? Это я, сын твой, прости Господи. Чё мычишь в трубку, землекоп херов? Слюни вытри и слушай сюда. - Тсуна перевел дыхание, и, схватив бутылку, отхлебнул из нее. – Чё? Я пьяный? О~й… - скептически скривил рожу Савада. – Кто бы говорил. Так… не хами мне, папаша! – крикнул, закипая, 10-й, нетвердо притопнув ногой. – А теперь слуш.. Так, дай сказать, зачатель! Папулечька… - нежно-приторным голосом, пропел Тсуна, слегка согнув одну ногу в колене и зажав бутылку в руке, помахивал ей из стороны в сторону. – Любимый мой, непревзойденный. Я тебя НЕ-НА-ВИ-ЖУ! Понял, гад? А это все ты и этот придурок, Реборн, мне Хранителей выбирали. Так вот теперь и цацкайтесь с этим сбродом. И это вы сделали меня боссом мафии, а я не хотел. Сбросили на меня всех этих сволочей, а что мне с ними делать? Так! Не перебивай меня, когда я злой! Это ж как надо сына своего не любить, чтобы в репетиторы ему такого монстра пригласить. Родитель, тоже мне. Мудак. И еще. Вылови этого в шляпе, приезжайте сюда и сами с этим зоопарком разбирайтесь. А я доведу это собрание и пошлю всю вашу Вонголу нахер. Понял? Все! Адьё, папашка. Встретимся в Аду, то есть в штабе Вонголы. – помахав бутылкой, сказал Тсуна и выключил Телефон.
Самодовольно улыбаясь, он сунул аппарат в дрожащие руки Гокудеры. Который, бледный как мертвяк, смотрел с ужасом на своего босса.
- Убрал? – просил его Тсуна.
Тот же, не в силах ничего сказать, только кивнул.
- Отлично.- пропел 10-й, садясь в кресло. – Продолжаем разговор. - и посмотрел на онемевших Варийцев.
Где-то в углу раздалось жалобное скуление Ламбо. Даже Ямамото перестал улыбаться.
- Так-так-так… - бубнил Савада, пытаясь сфокусировать взгляд на мониторе ноутбука. – Чет меня совсем развезло. Значит Бел и Фран, да?
В ответ босс Вонголы услышал лишь тишину.
- Эй, Лелик и Болик, я вообще-то к вам обращаюсь. - насмешливо буркнул Тсуна, поочередно глянув на «сладкую парочку».
Бельфегор опять был погружен в раздумья, видимо полностью отдался переживаниям по поводу своей недавней женитьбы. Он сидел, брезгливо скривив свой королевский рот, пальцами теребил кончики волос. Фран же, как всегда, занимался какой-то хренью. А именно, пытался сквозь шапку почесать голову.
- Игнорите, значит, да? – тихо констатировал Тсуна, пьяненько моргнув и скривив губы в гаденькой усмешке. – Ну, ладно… Занзас, а Занзас. - с долей ехидства пропел Тсуна, обращаясь к боссу Варии. – А хош узнать, кто мне инфу сливает про все, что твориться у вас в особняке?
- Ты что-то вякнул, нечтожный мусор? – зыркнул на него босс элитного отряда убийц.
- Савада-саан, - вдруг подал голос Фран, – Вы же хотели что-то про нас с Бел-семпаем рассказать.
- Правда? – наигранно улыбнулся Тсуна, глянув на иллюзиониста. – Чё-то я не помню.
- Правда-правда. Семпаю тоже интересно. Так ведь, семпай? – Фран выжидательно глянул на принца, но тот не желал отпускать свою хандру. Тогда лягушонок чуть сполз с кресла под стол и пнул ногой принца под коленку.
- Ты что себе позволяешь, твареныш? – зашипел Потрошитель, пытаясь ногами отпихнуть от себя настырную ступню напарника.
- Я пытаюсь сконцентрировать ваше внимание на том, что нам хотел сказать 10-й Вонгола. - лаконично заметил парень, со снисхождением глядя на старшего коллегу.
-Так он уже вроде сказал все, что хотел. - недовольно бросил Бел, поворачивая голову к Тсуне.
Савада в свою очередь, пьянеько пошатываясь в кресле и все больше погружаясь в царство зеленого змея, начал понемногу закипать.
- Так, кончайте трепаться и слушайте сюда, ничтожества! - зло бросил Тсуна, цыкнув языком. – Ваша парочка меня не то, что достала, она мне уже почти что всю печень сожрала своими выходками. Вот скажите… - он тяжело вздохнул. – Вам самим, взрослым, вроде не тупым, не надоело такой хуйней заниматься, а? Ну вот была у вас даже не миссия, просто нужно было сходить на похороны, засвидетельствовать должное уважение главе одного мелкого клана. Кто ж виноват, что на него люстра из венецианского стекла свалилась. Но вы… Да, не было у меня никого в тот момент послать, чтоб на похороны послать. Но вам-то делать ничего не надо было. Просто постоять на службе и все. Все! – выкрикнул Тсуна. – Зачем вы начали на пару напевать в церкви «Хеппи Бездей»? Человек умер… Умер, понимаете? Какой День Рождение, мать вашу? – Дечимо со всей дури хлопнул ладонью по столу.
Бутылка с дорогущим виски, беспечно поставленная на край стола слегка скользнула по гладкой поверхности и опасно остановилась у самого края. У Занзаса, с хищным блеском наблюдавшего за заветной бутылкой, в глазах мелькнул то ли страх, то ли паника. Он даже слегка дернулся в кресле. А Тсуна все продолжал колотить по столу рукой.
- Смерть – это только начало. - зловеще выпучил глаза Фран.
- Какое начало, идиот? Вы поздравили с Днем Рождения человека, которого убила люстра. Вы что должны были купить, цветы, да? А купили что? Торт и резиновую бабу в секс-шопе?
- Но там все такие грустные были. - пробубнил Фран.
- Это похороны, придурок! Какие же они еще должны были быть? Ну ладно торт. Бабу резиновую зачем принесли?
- Ну, так как Луссурия не мог пойти, мы решили разбавить ту тусклую тусу приятной женской компанией. - пожал плечами Фран. – Тем более, виновник торжества молодой парень, затею он бы оценил.
- Покойнику стукнуло 78 лет! Какая резиновая баба? Зачем она была нужна трупу? Что бы там скучно не было, да? Ну ладно, фиг с ней, с бабой. А напиваться-то так зачем? А потом орать тосты за жениха и невесту Это же вообще ахтунг. И Фран, не нужно было воровать телевизор, завернув его в норковую шубу вдовы. Я понимаю, пагубное влияние твоего козла-учителя сказывается, но я уже устал за вас перед всеми извиняться.
- Ну так не извиняйтесь. - пожал плечами иллюзионист.
- Скотина ты, понял кто? – устало ответил Тсуна. – Бел, ну вот скажи. Почему ты такой кретин? Я просто не понимаю. Шизофреник это ладно, все мы тут с бзиком. Но ты ж грандиозный критинище. Ну вот зачем… Зачем ты, блять, дразнил любимую обезьянку жены покойного? – устало выдохнул Тсуна. – На кой хер тебе эта обезьяна сдалась. Тебе жабы твоей мало? – он ткнул пальцем в Франа. – Замордовал бедное животное. С какого перепугу тебе нужен был тот банан? Сидело бедное животное, скорбело о покойном папочке, печально жевало банан. Зачем ты начал за ней бегать? Примат ты недоразвитый, а не принц, - Тсуна устало помассировал виски и зловеще посмотрел на Франа, а затем на принца. – Ну и где он?
- Кто? – в унисон спросили Вариццы, не понимая чего от них хочет 10-й.
- Где труп?
- О боже, они еще кого-то убили? – залепетал Луссурия.
- Я вас, долбоебы, спрашиваю, где труп? Куда вы дели бедного покойника, на похороны которого я вас отправил? Бедная вдова до сих пор не знает, где тело ее покойного мужа. Мало того, этот жабий детеныш залез в гроб когда его грузили в катафалк, а этот жук колорадский, - рыкнул он, тыкая пальцем в Бела, - залез в машину рядом с водителем и крикнув: «Едим прямо!», уснул, прижимая к себе бедную полудохлую от нервного потрясения обезьянку. Которая, в свою очередь, героически прижимала к груди банан, так и не отдав его. Водитель, видимо подумал, что это какой-то особо убитый горем родственник, решивший в последний путь проводить покойного. Ага, убитый горем… Просто убитый. Занзас, - обратился Тсуна к боссу Варии, – ты плохо влияешь на свое окружение. У тебя же все пьют. Так они скоро все от цироза печени передохнут. Тебе-то что? Ты у нас железный человек. Ну, или каменный, хер его знает. В общем, у меня такое впечатление, что у тебя даже яйца железные, по ним ногой если ударить, можно инвалидом остаться. - ухмыльнулся Савада. – Так вот, спал себе наш спящий принц на сидении в машине. А «зеленый» сладко сопел в гробу. И тут, видимо, захотелось ему по малой нужде. Ну и, собственно, открывает он крышку гроба, и в окошко к водителю стучит: «Господин-водитель, остановите пожалуйста. Мне выйти надо.» Опа, какие трупы нынче вежливые пошли. Ну и что дальше? А дальше у водителя инсульт, он до сих пор говорить не может, только слюни пускает. Катафалк в кювет, Фран все-таки сходил в туалет, правда, под себя. А обезьянка так и не смогла доесть свой банан – разрыв сердца. Бедняга, не вынесла насыщенности того дня. А вот Бел спал. Жалко, что проснулся. - тихо произнес Тсуна. – Итак, вернемся к началу сего рассказа. Где труп, суки вы такие?
- Семпа~й, - зевнул Фран, – а это случайно не его мы отволокли в спальню и засунули под кровать, потому что подумали, что это какой-то готический хмырь, напился и лег спать в гроб?
- Он. - тихо буркнул Бел.
- Тогда, Савада-сан, все прояснилось. - хлопнул в ладоши Фран. – Труп под кроватью в одной из 56 комнат того особняка. Но в какой мы вспомнить, наверное, не сможем.
- О боже мой. - застонал Тсуна хватаясь за голову. – За что мне все это? Я же ничего не сделал. Я даже молюсь каждую ночь. Правда, чтобы вы все сдохли мучительной смертью, но это не плохое желание, правда?
И тут, в комнате раздался душераздирающий воплю, как будто кого-то страшно пытают.
- Простите. - трепыхнувшись воскликнул Хаято, и вытащив их кармана брюк телефон, приставил его к уху. – Чё те надо? Живой еще? Что? Пойди убейся, долбоеб. Что? Сам справишься. – но вдруг лицо «правой руки» Вонголы мгновенно побледнело и тут же окрасилось румянцем. – Да я тебя…Да ты… - Хаято робко отнял трубку от уха и протянул ее Тсуне. – Босс, это Мукуро, просит вас к телефону.
Савада округлив свои залитые глаза, посмотрел сначала на хранителя, потом на телефон.
- Он что еще живой и может говорить?
Гокудера, скривившись, кивнул.
Тсуна взял телефон.
- Ого, по-моему, Хибари стареет. Надо будет ему витаминки попить. Але, придурок. Те чего надо? – зло бросил Тсуна, прикладывая трубку к уху. – Что говоришь? Помочь? Кому? Тебе? – он шокированно открыл рот. – А кольцо тебе с бриллиантом не подарить? Не отказался бы? Слышь ты, недоношенный, пошел в жопу, понял? Мне глубоко насрать, что ты как последняя лошара, прячешься в тумбочке в соседней комнате, а Кея ходит и словно акула кружит по комнате, избивая воздух, ища тебя. Я не буду тебе помогать. Что? Громче говори. Мукуро, эй! Ананас! - Тсуна отнял трубку и удивленно на нее уставился. – Походу, ежик его все-таки нашел. Итак, продолжим.
Но вдруг, из-за стены послышался громкий визг, затем последовал стук в стену.
- Однозначно нашел. - улыбнулся 10-й.
А за стеной бушевала настоящая вакханалия: визг, крик, мольбы о помощи, грохот, маты.
- Музыка… Это воистину музыка для моих ушей. - блаженно прикрыл глаза Тсуна. – И под эти божественные сутры мы, пожалуй, продолжим наше совещание. О! – вдруг воскликнул Дечимо, подняв указательный палец и прислушиваясь. – Этот воплю был особенно прекрасен. Очень смахивает на игру «по яйцам». Прекрасно. Луссурия, - неожиданно обратился босс Вонголы к варийцу. – Хочется сказать тебе пару слов, а именно… - но договорить Саваде не дали. Его прервал громкий стук в дверь, а потом она резко распахнулась. На пороге стоял запыхавшийся Ромарио с зажатыми в руках штанами Дино.
- Вы босса…мо…моего не…гхе…не видели? – задыхаясь, выпалил подчиненный Дино.
Тсуна удивленно воззрился на него, недоуменно заморгав.
- Ну, последний раз я его видел в туалете. Мы с ним его штаны искали. А потом он пошел вас искать. – кивнул хмельной головой Тсуна.
- Ну, штаны я его нашел. - устало протянул подчиненный, махнув находкой. – А вот босса нигде нет. Боже мой, он же себе точно что-то сломает. - горестно схватился за голову Ромарио.
- Проверь погреб. А лучше сразу винный отдел. - кивнул утвердительно Тсуна.
- Опять? – ужаснулся парень в очках. – Опять запой? – он горестно поник и, отступив назад, начал медленно закрывать дверь. – Спасибо, Савада-сан. – тихо произнес он и закрыл ее окончательно.
- Бедняга. - покачал головой Тсуна. – Вот смотри, Гокудера. Скоро и тебя такое ждет.
- Джуд… - трепыхнулся Гокудера, но Тсуна прервал его, подняв руку.
- Просто заткнись и прими неизбежное. - голосом пророка произнес Савада и глянул в монитор ноутбука, а потом посмотрел на Луссурию. – Итак, птенчик мой ненаглядный, теперь я хочу поговорить о твоей ненавистной мне персоне.
- Ой-йой! Боже мой! - встрепенулся Лус, замахав руками. – Так я же почти святой среди всех. Никому ничего, сижу дома, супчики варю. Никого не трогаю. Каждый день маникюр, педикюр, спа, шопинг. Да у меня просто времени нет, доставлять тебе проблемы, Тсу-чан. – сюсюкал трансвестит.
- Что-что? – скривился Тсуна. – Маникюр, спа, шопинг? Слышь ты, ошибка природы, ты хоть иногда-то мужика включай. Откопай в себе мужское начало. Ну например… Ну не знаю… - Савада пожал плечами. – Не побрейся недельку. Носки не постирай. Поплюйся на кого-нибудь. Хош, вон Мукуро могу тебе одолжить, если от него хоть что-то останется. Можно потом конечно голову его тебе одолжить, ну на которой лицо, хотя нет… - он покачал головой. – Лучше ногу, да точно. В его голову я сам буду плеваться. Ммм… Но все-таки мы отвлеклись. – 10-й махнул рукой и строго посмотрел на варийца. – Мне тут весточка по голове из одной семьи прилетела. Так воот… - он сузил глаза и ехидно улыбнулся. – Луссурия, цветочек ты мой ненаглядный, ах ты ж старая, грязная прошмандовка. Ты, скотина, вообще страх потерял, а вместе с ним и последние мозги. Это ж каким психованным нужно быть, что бы украсть сына союзной семьи и связав, потащить его к алтарю.
- Но он такой милашка, и полностью в моем вкусе. - надул губки Луссурия.
- Чего? – скептически поднял бровь Тсуна. – Низкорослый карлик, с телосложением гамадрила, бородатый, волосатый, похожий на пещерного человека субъект, твой типаж мужчин?
- Он такой первобытный, это меня заводит. - мечтательно пропел Лусс.
- Пизде~ц. - протянул Тсуна. – Ладно… А зачем ты свадебное платье надел, да еще и белое?
- Как, почему одел? У меня же свадьба была. А белое, ну так в первый раз все-таки.
- Так, с этим понятно. - устало потер виски Тсуна. – А связал ты его зачем?
- Нуу, он просто был не со всем согласен. Сомнения перед свадьбой и все такое. Ну и я все-таки старше его, и немного выше. Он, наверное, просто очень стеснительный. И почему-то постоянно пытался от меня сбежать. - грустно пропел Вариец.
- Ну если бы я такое увидел, я бы тоже попытался. - с ужасом пробубнил Тсуна. – Больше так никогда не делай. И платье не надевай. И еще… Что бы я никогда не видел, как твоя курица гуляет у меня по дому. Все ковры загадила, дрянь. Чем ты ее там кормишь, что она так срет? И вообще, как оружие из коробочки может гадить? Да еще и на самые дорогие, персидские ковры.
- Просто мой Пи-тян эстет. - гордо сказал Луссурия.
- Ну значит с него очень эстетичный бульон получиться! - всплеснул руками Тсуна.
- Бу…бульен? – заикаясь, почти прошептал вариец, в ужасе открыв рот и приложив руки к щекам. – Ты такой жестокий, Тсу-тян, такой жестокий. – и достав из рукава кружевной в цветочек шморовичек, приложил к глазам, скрытых за очками.- Я жестокий?! – шокировано округлил глаза Тсуна. – Ты чё, прикалываешься, какаду? Оглянись. Посмотри, с какими монстрами ты живешь и работаешь. Ну вот хотя бы эти два недоразумения взять. - он махнул руками, показывая на Франа и Бела. – Вспомнить только тот дибилоидный случай, когда они на спор бегали по парку и отбирали конфеты у детей, кто больше насобирает. Или кто больше всех бабушек через дорогу переведет. Хотя бедным пенсионеркам совсем ненужно было никуда переходить. Тем более по оживленной проезжей части без намека на светофор и пешеходный переход. Или окуня этого патлатого. - махнул он в сторону Скуалло. – Это ж, блять, додуматься, заявиться на соревнования паралимпийской сборной по фехтованию и став в позу «пиздатый, сука, мечник», махать там своим резаком и оскорблять несчастных инвалидов воплями, типа «Вставай, неудачник. Сразись со мной!». Дибил. – с брезгливостью в голосе выплюнул Тсуна, скосив взгляд на пристыженного мечника. – А ты говоришь я жестокий. Да я святой… Мученик! Вечно приходиться за вас всех извиняться. Да проще пристрелить вас нахер. И еще… - он опять зыркнул на Луссурию и скривился. – Слушай, хватит слать мне свои идиотские фильмы, собственного производства. Смирись уже с тем, что не стать тебе ни великой актрисой, не гениальным продюсером.
- Ну почему? – искренне возмутился трансвестит, даже слегка привставая в кресле.
- Почему? – искренне удивился Тсуна. – А как ты, блять, прикажешь реагировать на то, что ты мне прислал? Когда я прочитал название, то сразу подумал что это какая-то порнуха, а когда увидел, что ты в главной роли то мои подозрения возросли. Но это коварное любопытство взяло верх, я пошел на риск и все-таки решил посмотреть фильм «Старшеклассница». Челюсть у меня отвалилась сразу же, как я узрел тебя в девчачьей школьной форме. Думал: хуже уже не будет, но тут в кадре появился Скуалло. Это недоразумение тоже было в девчачьей школьной форме, а на голове у него красовалось 2 хвостика. Правда это «хвостатое» было привязано к стулу и жутко материлось. Насколько я понял, по сценарию он играл твою лучшую подругу. Правда твоя «подружка», когда ты ей что-то рассказывала, шепча на ушко и краснея, только и делала что верещала и покрывала тебя матом. А это чудесное: «Сраный пидарас, я тебе хер отрежу и сожрать заставлю». Прямо крылатая фраза, ёпть. И еще, знаешь, варийцы, сыгравшие учеников, это как-то… В общем бородатые мужики бухающие за партами не совсем смахивают на старшеклассников. Но Скуалло…- Тсуна покачал головой. – Ты был прекрасен. Единственное что… Сюжета я не понял, так как все диалоги перекрывали вопли и маты нашей милашки Ску. – Тсуна с насмешкой посмотрел на мечника. – Очаровашка.
- Врааай!
- Ладно-ладно! – весело улыбнулся Тсуна. - Не смущайся так. Комплименты нужно уметь принимать. - махнул он на него рукой. - Но знаешь, Лус, с ремейком «Женщины кошки» ты слегка того… - он махнул головой, - круто заложил, так сказать. Когда увидел тебя в костюме кошки и с ушами…То от такого эпатажа чуть в кому не впал. Ты поаккуратнее с такими видео. За такое и посадить могут. Хотя за «Старшекласницу» в принципе тоже… - задумчиво протянул он. - Вот «Человек петух» из тебя получился бы просто великолепный. А главное костюмы шить не придется. Так пару перьев у своей курицы выдернешь и финальный штрих готов. – Тсуна коварно усмехнулся.
- Тсу-тян! – вдруг вскочил на ноги Луссурия и, весь зардевшись, воззрился на Тсуну. – Ты…ты смотрел мои шедевры?
- Ага. - рассеянно буркнул Савада, повернув голову в сторону стены, из-за которой недавно доносились вопли Мукуро.
Внезапно он нахмурился и вопросительно посмотрел на Гокудеру.
- Чет тихо там, да? Может нужно труп убрать, и ковры по-быстрому почистить, чтобы кровь не присохла.
- Б…б…босс. - шокировано вытаращил на него глаза Хаято.
- Эй вы… вы все слышали? – тем временем восторгался Лусс. – Он смотрел мои фильмы! Он их смотрел! Он не резал их ножом, не сжигал в камине и не выбрасывал через окно. А также не грозился засунуть мне их в… - вдруг замялся вариец. – О боже, я сейчас расплачусь от радости.
Солнце Вари вскочило из-за стола, и вприпрыжку размахивая руками, помчалось к Тсуне. Но 10-й, прибывая в садистских фантазиях, пропустил тот момент, когда вариец метнулся к нему в эйфорическом порыве. Тсуна был не готов к тому, что к его щеке прижмутся горячие, накрашенные блеском губы накаченного мужика. По комнате пронесся вопль удивления, а затем было слышно, как кто-то застонал. Фран прижал руку к губам и весь театрально позеленел, пытаясь сдержать порывы к рвоте.
- Джу… – побледнев и скривившись, запнулся Гокудера.
Тсуна замер, с трудом осознавая своим хмельным мозгом то, что только что произошло.
- Ты что сделал? – не глядя на Лус, прорычал 10-й.
- Это я тебя так благодарю. - лучезарно улыбнулся трансвестит, протянув руку к голове Тсуны и потрепав ее по волосам.
- Знаешь, Луссурия, - холодно отчеканил Дечимо, не глядя на варийца, - мне тут так резко захотелось страуса тебе подарить.
- Зачем? – искренне удивился тот.
- Зачем? – нервно хохотнул Дечимо. – Что бы он тебе два яйца снес, - он резко дернулся, глянув на Луссурию. – Левой ногой!! – заорал он. – Да ты…
Но тут, громкий, нечеловеческий визг раздался за дверью и пронесся по коридорам особняка. А потом раздался хлопок, быстрый топот ног и звук чего-то упавшего. А затем громкий мат.
- Нда… - скривился Тсуна, разочарованно глянув на дверь. – Труп не удался.
В комнате все напряженно прислушивались к звукам в коридоре, но, к сожалению, очередных воплей и отзвуков драки не наблюдалось. Только какое-то невнятное копошение и приглушенное бубнение.
- Семпа~й. - вдруг подал голос Фран.
Все удивленно повернули голову в его сторону. Парнишка, скучающе подперев голову рукой, смотрел на Леви.
- Леви-семпа~й, а знаете…- он поднял свободную руку и ткнул пальцем в А Тана. – А на Вас села муха.
- Что? – удивленно округлил глаза вариец.
- Ой! - Фран поднял брови. – На Вас села еще одна муха.
- Ты чё мелишь, ебанатик? – зло зашипел Леви, но плечами все таки передернул.
- Нет-нет, семпай. Я ничего не хочу сказать, но… - парень пожал плечами. – Знаете, мухи редко когда ошибаются. Даа… - он сморщил нос и почесал щеку.
- Ах ты, сученыщ малолетний! – зашипел А Тан спустя минуту. – Убью нахер.
- Иши-ши. - заулыбался принц.
- Нуу, Фран-чан, не будь таким злым. – засюсюкал стоящий рядом с Тсуной Луссурия.
- Я не злой, - протянул Фран, – я наблюдательный.
- Ааа… - застонал Тсуна, обессилено опуская голову на сложенные на столе руки. – Мать твою, как меня все это харит. Это ж какой-то грандиозный пиздец. Что же я такого в прошлой жизни сделал, что в этой так мучаюсь? Не иначе, как стер с лица земли целую цивилизацию. – он горестно вздохнул и поник. – Луссурия, иди сядь на место. И находись там, пока я благополучно не покину пределы этой комнаты. С тобой мне больше разговаривать не о чем. Так что просто растворись в интерьере сего помещения и заткнись. – он поднял скорбный взгляд на варийца. – Просто потеряйся, ладно?
Грустно улыбнувшись, недомужик покачал головой и вернулся на свое место.
- А теперь, пожалуйста, 3 минуты тишины. – выдохнул Тсуна, опуская голову и массируя виски.
Но спустя 30 секунд дверь резко распахнулась, и в комнату ввалилось нечто похожее на человека и плашмя упало на пол, что-то злобно бурча.
- Ну что еще? – раздраженно прошипел Тсуна. – Кто там еще при… - он поднял голову и слегка приподнялся в кресле, чтобы узреть новоприбывшего.
А комната уже привычно за сегодня наполнилась предвкушающей тишиной.
- Что это? – Тсуна ткнул пальцем в лежащего на полу субъекта, повернув голову в сторону Гокудеры.
Но тот только непонимающе качнул головой, наблюдая, как нечто блондинистое, опираясь на зажатое в руке весло, пытается встать с пола.
По мере того как «вошедший» принимал вертикальное положение, глаза Тсуны становились все больше и больше.
- Ебани~сь… Святые крабы. – выдохнул Тсуна. – Спаннер.
Лучший механик Вонголы стоял, тяжело опираясь о весло и раздраженно оправляя задравшийся голубой топик с эмблемой супермена на груди. Он шатко переваливался в красных лаковых сапогах на 10-тисанитиметровой шпильке. А всю феерию наряда завершали черные колготки в сеточку, розовая фатиновая юбка, 3 пластмасових бигудя в волосах и разбитая до крови губа
- Йо, Вонгола. – он осторожно отцепил руку от весла и неуклюже махнул ней, приветствуя Саваду. Но тут же, опять чуть не навернувшись, расставил шире ноги для устойчивости и крепче вцепился в весло.
- Ууууу… - протянул Фран, хлопая в ладоши. – Мне даже нечего добавить.
Тсуна на автомате схватил свою бутылку и, как-то неуверенно поднявшись, вылез из своего кресла. Но тут, его слегка занесло в сторону. Он свободной рукой схватился за край стола. Немного подождав пока комната перестанет так коварно вращаться перед глазами, вышел из-за стола и виляя всем телом, и неуверенно передвигая ногами прокурсировал к Спаннеру. Оглядев того с ног до головы и скептически приподняв бровь
приложился к бутылке и сделал 3 мощных глотка, ознаменовав тем самым половину выпитого из нее пойла.
- Ух ты ж ё! – выдохнув после порции допинга, выдавил Тсуна, опасно пошатнувшись вперед. – Зря я конечно встал… Укачивает…Что такое? – он недовольно нахмурился и топнул босой ногой. – Не понял, что тако… - он опустил глаза и посмотрел на свои ноги.
Недовольно бурча он попытался с помощью босой ноги стащить туфлю с ноги, при этом чуть не упав. С попытки 5 у него это все-таки получилось и, мотнув ногой, 10-й сбросил обувь с ноги. Довольно кивнув, он, качнувшись, опять посмотрел на Спаннера.
- И? – стал он уперев руки в бока. – Что, воин добра и справедливости во имя ракушки? Чего это от тебя так горючим несет, а? Крошись давай, Спаннер Мун недоделанный… Пил?
- Ага… - икнув, кивнул механик, вяло покачнувшись.
- Много? – опять отхлебывая из бутылки, спросил Тсуна.
- Спирт… - пожал плечами Спаннер. – Водичка, глюкозка… раз…бавили…
- Угу… - кивнул, надув щеки Савада. – А чего одет как пьяненькая шалава, мечта укуренного педофила?
- Проиграл… - опять икнул Спаннер, извиняющее улыбнувшись. – Рыжему… в шашки.
- Аааа… - понимающе кивнул Дечимо. – А губа чего разбита? Тоже Рыжий тебя… - он махнул кулаком.
- А… не-не-не… Рыжий не… - сделав волну всем телом отрицал Спаннер. – Меня, это… - он махнул головой. – Задело облаком…
- Чем? – нахмурился Тсуна, непонимающе фокусируя взгляд на блондине.
- Ну этим твоим… как его? – скривился механик. – «Беги Ананасссс.» - он грозно нахмурился.
- Аааа… Этим. – махнул рукой Тсуна. – Чего пришел?
- За Албертом. – умоляюще посмотрел на него Спаннер.
- За кем? – непонимающе скривился 10-й.
- Ну за другом моим 2-ядерным. – почему-то покраснел Спанер. – Просто там одно видео есть… О том как интегрируют некий математик с физиком… Ну и про их тесное взаимодействие и слиянии на широких просторах лабораторного пространства.
- Это… Ты, парень, по ходу только что в астрал выпадал. Потому что обращался явно не ко мне. – нахмурился Тсуна.
- Джудайме. – вдруг подал голос уже стоящий возле него Гокудера. – Он про порнушку на ноутбуке говорит.
- Аааа… так тебе ноутбук нужен?
- Алберт. – поправил Тсуну Спанер. – А то как Мукуро ушел нам с Шо грустно стало смотреть на ваше заседание.
- Что, прости? – непонимающе нахмурился Тсуна.
- Ну, просто у нас тут камеры во всех комнатах понатыканы, так что мы тоже весело проводим время… - но тут он слегка трепыхнулся. – Но это все только в мерах безопасности, только так…
- Мммм… Весело, говоришь? Вижу. – протянул Тсуна, опять взглядом окидывая механика с ног до головы. – Забирай своего питомца, мне он уже не нужен. Про Занзаса я и так помню. Давай забирай, СпанерМен бля. – хохотнул Тсуна. – А! – вдруг выкрикнул Дечимо. – И главный вопрос, не дающий мне покой последние 3 минуты. Спанер, зачем тебе весло?
- Это? – Спанер посмотрел на свою «опору».
- Ну да. - кивнул Тсуна.
- Мне его Кавалоне дал. Он там дальше по коридору с вазой разговаривает. Сказал, помогает от бешенных ежиков отбиваться. - слегка пожав плечами сказал механик. - Правда я не понял, почему он без штанов был и с веслом, только щас он без весла… и без штанов. – задумчиво произнес он.
- Ммм… Походу его уже догнало. - протянул Тсуна складывая губы трубочкой. – Ладно, забирай свой аппарат. – Савада неуклюже развернулся с намерением вернуться на свое место.
Но тут его слуха коснулся непонятный шум из коридора. Было такое впечатление, что там находится большое количество людей. Звук нарастал, и уже было более отчетливо слышно топот множества ног и приглушенная какофония голосов. Савада замер спиной к двери, прислушиваясь, сильнее сжав бутылку в руке.
- А дальше по коридору вы можете видеть ряд дверей за которыми, собственно, и проходят совещания союзных мафиозных кланов с Боссом Вонголы и его хранителями. – послышался очень знакомый женский голос. – А вот и открытая дверь, Мукуро-сама специально открыл для нас одну комнату, что бы можно было собственными глазами увидеть богатый интерьер кабинета этого особняка и прочувствовать всю помпезность обстановки. – и тут, женский силуэт с довольно знакомой прической в синем деловом костюме замер на пороге спиной к присутствующим в комнате, и медленно пятясь зашел в комнату, конечно же, даже не догадываясь, что та не пуста.
Вслед за ней, в комнату зашло человек 20, явно азиатской наружности. Все были с фотоаппаратами и камерами. Некоторые в руках держали флажки с изображением ананаса с гербом Вонголы по центру. У нескольких детей были шарики с такой же эмблемой. Вошедшие, узрев присутствующих, которые взирали на них с неподдельным удивлением в глазах, сразу начали быстро переговариваться и довольно кивать.
- А, экскурсавода, а можна фотография делать? – спросил один особо радостных.
- Конечно. - кивнула Хроме, а это была именно она. – Кто заплатил за эту услугу на входе, может сделать несколько снимков, чтобы запечатлеть на память особенности интерьера данного зала.
И тут же комната наполнилась щелканьем и яркими вспышками.
- Вау, вау! - воскликнул особо рьяный папарацци. – Прямо как живой!
Фран восторженно присвистнул.
Тсуна, шатаясь, очень медленно повернулся, но тут к нему подпрыгнул один из туристов и весело улыбаясь, начал бегать вокруг него с камерой, снимая Дечимо с ног до головы. Удовлетворив свою страсть кинооператора, подбежал к Спаннеру, который безразлично-скептическим взглядом наблюдал за происходящим, улыбнулся ему еще шире и тоже начал снимать его на камеру.
- Хххроомм… - зарычал Тсуна, уперев полыхающий ненавистью взгляд в спину девушки.
Та, нервно вздрогнула и, вжав голову в плечи, медленно повернулась, уставившись большим испуганным глазом на стремительно краснеющего от бешенства Саваду.
- Босс. - побледневшими губами выдохнула Докуро, прижав руки к губам. – Это…
- Хххррооомм… - снова зарычал Тсуна не в состоянии вымолвить что-то еще.
Девушка в ужасе развернулась к «туристам» и быстро что-то заговорила на китайском, размахивая руками, понукая двигаться к выходу.
Недовольно бурча и с интересом глядя на остальных субъектов, так и не успевших попасть в объектив их камер, они, скучковавшись, бубнящей толпой начали выходить из комнаты.
- Пропустите! С дороги! – вдруг раздался сквозящий отчаянием голос Мукуро из коридора.
Он настойчиво распихивал выходящих из кабинета жителей поднебесной пытаясь прорваться внутрь.
- Босс! – заорал он, наконец, прорвавшись сквозь толпу. – Босс, помогите мне! – он подлетел к Тсуне и упав перед нимна колени, обнял того за ноги и уткнулся носом в бедро. – Спасите меня от него, он чудовище! Он меня убьет! Почти убил уже! – причитал Рокудо, цепляясь за штанину Дечимо.
Тсуна же, все еще прибывая в бешенстве, опустил голову и посмотрел на своего хранителя. Одежда иллюзиониста была вся изодрана, одного рукава на пиджаке не было. Босой. Несколько ярких кровоподтеков украшало разноглазое лицо. Он был весь в муке и в пятнах от яиц по всей спине. Хохолок на голове был обожжен. Узрев столь прелестную глазу картину, губы Тсуны растянулись в кровожадной улыбке.
- Оооо-хо-хо-хооо! - засмеялся Дечимо. – А вот наша прямоходящая неадекватность вернулась. Чего скулишь, животное? Бабайка за тобой гонится? – он клацнул зубами и улыбнулся еще кровожаднее. – А как наш бабайка тебя уделал то, а? Прям не налюбуюсь.
- Бо~сс. - проныл умоляющий Мукуро, подняв на Тсуну глаза и держа их открытыми до тех пор, пока на них не появились слезы.
- Плачешь? Плачешь, сука ты этакая?! – угрожающе зашипел Савада. – А я, блять, как стал боссом, так каждую ночь в подушку рыдаю. Рыдаю и пью, пью и рыдаю.
- Босс. - заморгал глазами иллюзионист.
- Джудайме. - взволнованно подался к нему Гокудера.
- Эх, Вонгола. - качнул головой Спанер, опершись на весло.
- Тсуна. - сочувственно глянул на него Ямамото.
За софой послышалось тихое шуршание и всхлипы.
- Ой-ёй-ёй. - выдохнул Луссурия.
Занзас твердо глянул на Тсуну. Его губы слегка дрогнули и он отпил из своего стакана.
- Ооо… - протянул Фран. – У вас, как не посмотри, одна сплошная круглосуточная печалька. Сходите к психиатру, выговоритесь, может, полегчает.
- Мукуро-сама. - робко подала голос Хром, вопросительно глянув на иллюзиониста.
Тот, оторвав свой избитый лик от ноги босса, опасливо зыркнул на девушку, и отпустив штанину, махнул напарнице рукой, тем самым говоря, что нужно выйти. Та, кивнув, низко поклонилась и, развернувшись, выпроваживая зазевавшихся туристов, вышла и закрыла за собой дверь. Савада прикрыв глаза, тяжело дыша, со свистом выдыхая сквозь сильно сжатые зубы. Он мелко дрожал. Губы растянулись в улыбке, и с них внезапно сорвался смешок. Затем он начал смеяться все громче и громче. Он уже просто заходился смехом. Подняв обе руки вверх, в одной из которых он все еще сжимал бутылку, другую сжав в кулак. Подняв голову, он безумным взглядом уставился в потолок.
- Эй там наверху! – заорал Савада. – Бог! Будда! Ктулху! Святой хомячок или кто бы ты ни был. Посмотри на этот вселенский, мегазаебический пиздец! Какого хера там, кому-то на небесах торкнуло в его божественную голову сделать меня боссом этого сборища приписженных ебланов, а? За что? – он устало поник, опуская руки.
Потом печальным взглядом обведя всех присутствующих, удостоив особо скорбным прилипшего к его ноге Мукуро, тяжело вздохнул.
- Вы… Вы все просто жутко болючие прыщи на заднице моей жизни. Я вас всех искренне, от всего сердца, ненавижу. – он прижал свободную руку к груди. – Да постигнет вас ужасная анальная кара, придурки.
С этими словам он поднес бутылку к губам и начал пить, делая один мощный глоток за другим. 10-й босс Вонголы уже опустошил половину оставшегося в бутылке, как вдруг…
- Гокудера. - взволнованно позвал Ямамото друга. – Быстро забери у него бутылку.
- Сам знаю. - огрызнулся Хаято, подходя ближе к боссу и протягивая руку к бутылке. – Джудайме, может, хватит? Отдайте.
- У-у. - качнул головой Тсуна, продолжая пить.
- Забирай быстро, а то он ее сейчас допьет! – заверещал Такеши, вскакивая с места и подбегая к Тсуне. – Помоги ему, Мукуро!
- Джудайме, отдайте! – вцепившись обеими руками в бутылку и пытаясь ее отодрать от губ босса, упрашивал Гокудера.
Тсуна дернулся и попытался отскочить в сторону, но Мукуро крепко вцепившийся ему в ноги не дал совершить маневр.
- Забирай ее, мне тяжело держать! – с натугой заорал иллюзионист, обхватив босса сильнее.
А Тсуна тем временем уже почти допил содержимое. Капля дорогого виски, скатившаяся с уголка его губ, когда он улыбнулся, скатилась по щеке.
- А что, собственно, происходит? - взволнованно залепетал Луссурия.
- Забирай! – уже вопил Такеши, заламывая Тсуне свободную руку, которой он отталкивал от себя Гокудеру.
- Поздно. – зловеще произнес Хаято, уже держа бутылку в руке. – Пусто. – со страхом в голосе произнес он.
- Твою мать… - зашипел Такеши, отпуская Тсуну и медленно отходя от него на шаг. – Что ж делать то будем?
- А я откуда знаю? – огрызнулся Гокудера. – Это этот во всем виноват! – он ткнул пальцем в Мукуро, который осторожно отпустив ноги Тсуны, начал медленно от него отползать. – Может его тут с ним закрыть? – спросил Хаято.
- Не получиться. Мы так в прошлый раз делали. Помнишь, чем все закончилось? – спросил сурово глянувший на него Такеши.
Гокудера горестно застонал, с ужасом глядя на бутылку в своей руке.
- Эй, мусор. - вдруг подал голос Занзас. – Что происходит? – злобно, с легкой настороженностью, спросил босс Варии, тем самым озвучив немой вопрос присутствующих.
- Увидишь через пять минут. - обреченно произнес Хаято.
- Я пожалуй заберу Альберта. - выдавил Спанер. – И скроюсь в неизвестном направлении в области подвала. – и, ковыляя на каблуках, тяжело опираясь на весло, он поплелся к своему ноутбуку.
- Й-й-я наверное пойду. - залепетал Мукуро осторожно поднявшись на ноги и пятясь к двери.
- Ну попробуй. - насмешливо бросил Такеши. – Я бы на твоем месте притворился вазоном и забился где-то в угол. Как говориться, то, что у тебя перед глазами, замечаешь не сразу.
- Да? – шепотом переспросил Рокудо. – Я, наверное, так и сделаю. – и, сменив направление, пошел в угол комнаты, по дороге окутывая себя туманом.
А уже через несколько секунд в углу красовалась великолепная декоративная пальма.
- Итак… - полушепотом быстро заговорил Гокудера. – Пока Джудайме ничего не слышит, хотя это ненадолго, хочу попросить всех стараться не делать резких движений и сидеть максимально тихо. А лучше вообще молчать и прикинуться мебелью. – тут он задумался и настороженно зыркнул на замершего и прикрывшего глаза Тсуну. – Но если нам вообще повезет, то он заснет и проспит следующие сутки. Но такое было только один раз.
- Враааай! – заверещал Скуалло. – Что за хуйня твориться с этим сосунком? - он вскочил и принялся махать руками для пущего эффекта. – Меня все это уже заебало, я ухожу.
- Чшш. - шикнул на него Ямамото. – Ты что идиот, тебе же сказали молчать. Если все будет хорошо, то вы уйдете через пару минут.
- Врааай! - хотел выразить ярое несогласие вариец, но полетевший в него туфель Тсуны которым запустил в него Гокудера, слегка поумерил его пыл.
- Осталось три минуты. - вполголоса произнес Хаято глянув на напольные часы. – Надеюсь, пронесет. – прошептал он, бледнея.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола, Вария
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Вот собственно и последняя часть сего творения... Не ждали, да? Ну... А я написала
Может кого-то разочарует написанное, кого-то улыбнёт, кого-то заставит плеваться... В общем, читайте! Кондиция.(1) Комната совещаний, в которой на данный момент заседала вся элита Варии и частично Вонголы, была наполнена звенящей тишиной уже примерно около 20-ти минут. Даже Занзас, не отсербывал из своего стакана. Все присутствующие с любопытством наблюдали за 10-м боссом Вонголы, который, подперев подбородок рукой, осоловевшим взглядом смотрел в монитор стоящего пред ним ноутбука. Но странным было то, что за все это время он ни разу не моргнул.
- Ку-фу-фу. – не выдержал Мукуро. – Эй ты, седая секретарша, по кличке «правая рука», потыкай-ка ручкой в нашего босса. А то он, кажись, заснул.
- Завались, имбицил хохлатый. - зашипел на него Гокудера.
- Аха-ха. Выдохся, бедняга. - не обратил внимание на выпад подрывника Мукуро. – Столько выпить за сегодняшний день…Система-то и зависла. Даже с открытыми глазами заснул. Ну, прям истинный тунец. Рыбы-то, если хотите знать, с открытыми глазами спят.
- Босс не спит! Он… - Хаято заметался взглядом по комнате, пытаясь что-то придумать, чтобы выгородить Тсуну. – Он просто задумался.
- Семпа~й, а разве человек может спать с открытыми глазами? – проблеял Фран.
- Конечно, может, лягушонок, Вонгола же спит. Иши-ши. - заулыбался Потрошитель.
- Босс не спит, идиоты! Какой нормальный человек сможет заснуть с открытыми глазами? – заступился за шефа верный хранитель. – Правда ведь, Джудайме?
Но ответом верному хранителю был тихий всхрап.
- Кккк-ха-ха-ха. - не выдержал Мукуро, согнувшись пополам на своем стуле, колотя рукой по колену.
Все присутствующие пытались сдержать смех, делая серьезные лица. Занзас поднес стакан к губам, поэтому было сложно понять, улыбается он или нет.
- Ой, как же это мило. - засюсюкал Луссурия.
Гокудера побледнел и, нагнувшись к боссу, легонько потряс его за плечо.
- Дж…Джудайме, проснитесь. - тихо позвал хранитель Тсуну.
И тут вдруг Савада нервно вздрогнул и недоуменно моргнул.
- Да я тебя зараза хохлатая убью, в яму зарою и кол осиный вобью чтоб не вылез! – заорал Дечимо. - дай хоть на рыбалке нормально отдохнуть, у меня выходной сегодня, от вас, долбоебов, отдыхаю! А ты мне тут ананасы свои суешь! – после столь бурной тирады, в комнате стало очень тихо, и все удивленно глазели на Тсуну.
- Ээээ, босс. - осторожно обратился к нему Хаято. – Вы немного устали и заснули. Это Вам сниться, а сейчас у нас собрание с Варией.
Тсуна, ошалелым после сна взглядом, обвел всю Варийскую братию, моргнул, вытер стекающую с уголка рта слюну и повернул голову к своей «правой руке».
-Знаю я. - строго произнес Дечимо. – Это я просто так вслух думаю. – и, снова, истерический смех Мукуро напомнил Комнату. – Ну все, дворняга ты паскудная. Ты меня уже вконец достал. - зарычал Тсуна. – Видит Бог, я не хотел этого делать, но довел ты меня.
После этих слов 10-й повернул голову к своему Хранителю Облака и глубоко вздохнул
-Кея, - быстро заговорил он, – в прошлом году, это Мукуро покрасил твои тонфа в розовый цвет и написал на стенах твоей любимой школы: «Хибари бреет подмышки женской бритвой и делает эпиляцию на ногах». Это Мукуро выдрал у Хиберда перья из хвоста и запихал их в рот Ури, что бы ты подумал, будто это она съела бедную птичку. Про палероль ты уже знаешь… - Тсуна перевел дыхание и заговорил еще быстрее. – А еще, он с помощью фотошопа приделал тебе на фото сиськи, одел в стринги и сунул в руку жезл Сейлор Мун. Распечатал большой плакат и повесил его в столовой, зная, что ты туда не заходишь. В общем, поэтому вся Вонгола уже месяц истерически ржет, когда тебя видит. Кстати плакатик там так и весит. А еще, он нарисовал и выложил в интернет комиксы зоофилийного характера про тебя и твоего ежика. - брезгливо скривившись, закончил Тсуна. – Пока все, что вспомнил. - он злорадно зыркнул на побледневшего Мукуро. – Получи, вредитель!
- Вот же блять. - тихо прошипел Мукуро и, сжавшись, посмотрел на Хибари.
Глаза Кеи, превратившись в щелочки, словно лазерные прицелы уперлись в фигуру иллюзиониста. Он медленно встал, достал торфа и сделал глубокий вдох.
- Беги, ананас. - тихо, ели сдерживаясь, произнес Хибари. – Беги так быстро, как только сможешь. Так жертву убивать намного интересней.
-Тсунаеши, - не отрывая глаз от Кеи, произнес Мукуро, – я тебе это припомню.
И резко сорвавшись с места, рванул к двери и скрылся за ней. Хибари еще раз глубоко вздохнул и, медленно пересекши комнату, вышел за двери, тихо ее прикрыв за собой.
-Давай-давай! – саркастично улыбнувшись, пропел Тсуна, помахав рукой обоим Хранителям. – Припомнит он мне, ага. Вот из реанимации выпишут, тогда и приходи. Если вообще что-то помнить будешь. Ха-ха! – Савада весело улыбнулся и, взяв свою бутылку, чокнулся ней с монитором. – Беги, Мукуро, беги, навстречу закату. Чтоб ты споткнулся! – выкрикнул он и, отсалютовав бутылкой в сторону двери, щедро из нее отхлебнул.
- Правильно вы его, Джудайме. - кровожадно заискивал перед боссом Гокудера. – Давно с этим гадом надо было разобраться. А то уж больно говорит много.
- Гокудера. - спокойно проговорил Савада, не поворачивая голову к хранителю.
- Да, Джудайме? – «забил хвостом» Хаято.
- Во-первых, заткнись! - гаркнул 10-й. – А во-вторых, ты, надеюсь, не забыл, что ты первосортный гавнюк?
- Нет Джудайме. - опустив голову, пробормотал осаженный Хранитель.
- Вот и славненько. - улыбнулся Тсуна. – Помниться, мы остановились на Беле и Фране, да? Да. – спросил, и сам себе ответил Тсуна
Он посмотрел на Бельфегора. Тот сидел, уперев локти в стол и обхватив руками голову. Фирменной улыбки на лице не наблюдалось. Савада повернулся к Франу и от неожиданности даже удивленно приподнял бровь. Парень весело улыбался, глядя то на своего семпая, то на дверь комнаты. Его всегда безразличное лицо сейчас светилось такой неподдельной детской радостью, что можно было предположить, будто он весело мотает ногами под столом.
- Эй… - обратился 10-й к иллюзионисту. – Ты че лыбишься?
- Как же мне не улыбаться, Савада-сан? У семпая такая радость в жизни приключилась, - издевался Фран. – Он свою вторую половинку нашел. А возраст, он ведь не важен! – махнул он рукой.
Потрошитель злобно зашипел.
- И за учителя я рад. - на это раз улыбочка парня стала какой-то насмешливой. – Он так давно хотел заняться спортом. Каждый день мне говорил: «Старею я, мой глупый ученик. Надо бы собой заняться. Побегать мне, что ли?». Ну вот и сбылась его мечта. - зеленоволосый пожал плечами.
С дальнего конца стола послышались всхлипы. Леви никак не мог успокоиться.
-Так! – гаркнул Савада. – Уймись уже, истеричка! Хватит мне тут сырость разводить, плесень заведется.
-Багагабугушка! – завыл Леви А Тан
-Занзас! – позвал Тсуна. – Уйми своего идиотика. Приласкай его что ли.
Но реакции со стороны босса Варии не последовало.
-Занзас. - опять позвал 10-й.
Но реакция была та же.
- Он что, уснул? – удивился Тсуна. – В таком-то шуме?
- Врааай! Этот чертов босс засыпает только когда шумно! – объяснил Скуалло.
- Ааа… Понятно. - кивнул 10-й. – Значит, это ты, патлатый, ему колыбельные на ночь поешь.
- Враааай! – возмутился мечник.
- Тише-тише. - зашептал Тсуна. – А то этот алкаш еще сильнее заснет. И как его разбудить?
- Кипруууотприкт! - заливаясь соплями, проныл Леви
- Чё ты там мычишь? – раздраженно спросил Тсуна.
Леви вытер лицо рукавом и посмотрел на Дечимо.
- Нужно просто возле его уха вынуть корок из бутылки. - всхлипывая, произнес А Тан.
- Ммм… - протянул Тсуна. – Ну так тогда давай, буди его, чего сидишь? А то скучно как-то.
Вариец медленно встал и, понурив плечи, снова поплелся к бару.
- Режче перебирай клешнями, членистоногое! – рыкнул Савада.
Леви быстро схватил стоящую на баре бутылку виски, подошел с ней к боссу и, приблизив тару к уху босса, резко дернул пробку, открывая ее с громким «чпок». Глаза Занзаса мгновенно открылись. Он по инерции отпил из полупустого стакана и посмотрел на Тсуну.
- Как спалось? – усмехнувшись, спросил Тсуна. – Галстук не муляет?
- Чего тебе, Савада? - злобно зыркнул на него Занзас
- Да собственно ничего. - пожал плечами Тсуна. – Хотел с тобой в шахматы поиграть. Задавить, так сказать, интеллектом и эрудицией.
В комнате воцарилась недоуменная тишина. Тсуна обвел всех присутствующих разочарованным взглядом и тихо вздохнул.
- Эх вы, посредственное сборище дегенератов. - он махнул рукой. – Лучше я маме позвоню. – он начал неуклюже шарить рукой в кармане брюк ища своего телефон, но попытка была неудачной и результата не принесла. – Тц! – раздраженно махнул он головой. – Потерял.
- Скорее всего пропил. - полушепотом произнес Фран, безразлично косясь на Тсуну.
- Цыц, мелочь. Не дорос еще мне тут ехидством промышлять. - огрызнулся на него Савада. – Понахватался херни всякой у учителя своего недоделанного. Квакай себе там, в шапку, и не дерзи. Гокудера! – позвал Хранителя босс.
- Да, Джудайме. – отозвался тот.
- Телефон.
- 9680592718… - начал было тот
- Дибил! – гаркнул Тсуна, прижав ладонь ко лбу. – Нахрена ты мне свой телефон разглашаешь тут? Мобилку мне свою дай, я маме позвоню. – Тсуна, не оборачиваясь, протянул ему руку с растопыренной ладонью и пошевелил пальцами, понукая подчиненного быстрей положить в нее телефон.
Пристыженный Хаято достал из внутреннего кармана пиджака трубку и дал ее боссу. Тсуна взял телефон и стал в нем усердно что-то искать, щелкая клавишами.
- Че за херня? – огрызнулся 10-й. – Найди мне номер моей мамы. А то там у тебя какие-то «идиот 1», «идиот 2», «идиот 3», «козел 1», «козел 2», «главный козел», «мурло»… Ну это я походу понял кто. – усмехнулся Тсуна. – Слушай, а кто такой «Засранец»?
Хаято опасливо зыркнул на дверь.
- Хибари. - коротко бросил он.
- Хмм… - Тсуна запнулся. – Долго думал? – усмехнулся босс, насмешливо посматривая на Гокудеру. – Слушай, а я у тебя как записан?
- Не скажу. - пробубнил, заливаясь краской Хаято.
Тсуна удивленно моргнул, глядя на друга, и опять начал пролистывать список имен на телефоне. И тут его глаза резко широко распахнулись.
- «Мое голубое небо»?! – выкрикнул Савада. – Ты что, издеваешься? Да если бы это увидел Мукуро, это стеба на полгода, не меньше. Тебя что, просто «Джудайме» уже не устраивает?
Хаято еще больше покраснел, опустив голову вниз и рассматривая свои ботинки.
- Так, ладно. Как мама записана? – устало спросил Тсуна.
- М….я, - пробубнил Хаято.
- Чего? – не понял 10-й.
- Мария, - более внятно произнес Хранитель Урагана.
- А? Почему Мария? Ее же Нана зовут. – недоуменно пожал плечами Тсуна.
- Прсто понимаете, Джудайме… - лепетал смущенно Хаято. – Для меня Нана-сан ваша мать и поэтому…
- Я нихена не понял, ну да и фиг с ним, Мария так Мария. – пробурчал Тсуна.
И найдя в списке нужный номер, нажал на кнопку вызова, приставив трубку к уху.
-Алло, ма? Да, я. Что делаю? А, да вот хотел с Занзасом в шахматы поиграть. А он ломается как девочка.
- Джудайме! – раздался вопль Гокудеры.
Тсуна, не отнимая трубку от уха, резко пригнулся. Очередной стакан, с недопитым виски врезавшись в спинку кресла над головой 10-го, разлетелся вдребезги. Тсуна устало вздохнул.
- Нет, ма. Это Гокудера-кун вопит. А Занзас просто стакан уронил не в ту сторону. - не отрываясь от разговора с матерью, продолжал Тсуна, опять принимая вертикальное положение. – Нет, ма, это я не тебе. Подожди секунду. - Тсуна неуклюже выполз из кресла и встал, слегка шатаясь. – Гокудера, поубирай тут, а то я осколками себе всю задницу исцарапаю. - приказал босс, обращаясь к своей «Правой руке», зажав ладонью трубку, что бы Нана не услышала.
- Я сейчас все сделаю. - услужливо затараторил Хаято, зыркнув на Занзаса.
- Ма~м, а ты папочку моего давно видела? – ехидно спросил Тсуна. - Что? Он сейчас дома? Так это же чудесно. А что он… Ах спит. Ну это не беда. Приставь ему к уху телефон, я хоть с ним поздороваюсь. Ага, давай. - он выжидательно замер, наблюдая за тем, как верный Гокудера очищает от остатков разбитого стекла его стул. – Что? Можно говорить? – обрадовался Тсуна. – Давай, прикладывай. Кхем-кхем! – пошатнувшись на месте, Тсуна набрал в легкие воздуха. – А ну вставай, пьянь бородатая! – заверещал сынок, приветствуя папочку. – Что значит «кто это»? Это я, сын твой, прости Господи. Чё мычишь в трубку, землекоп херов? Слюни вытри и слушай сюда. - Тсуна перевел дыхание, и, схватив бутылку, отхлебнул из нее. – Чё? Я пьяный? О~й… - скептически скривил рожу Савада. – Кто бы говорил. Так… не хами мне, папаша! – крикнул, закипая, 10-й, нетвердо притопнув ногой. – А теперь слуш.. Так, дай сказать, зачатель! Папулечька… - нежно-приторным голосом, пропел Тсуна, слегка согнув одну ногу в колене и зажав бутылку в руке, помахивал ей из стороны в сторону. – Любимый мой, непревзойденный. Я тебя НЕ-НА-ВИ-ЖУ! Понял, гад? А это все ты и этот придурок, Реборн, мне Хранителей выбирали. Так вот теперь и цацкайтесь с этим сбродом. И это вы сделали меня боссом мафии, а я не хотел. Сбросили на меня всех этих сволочей, а что мне с ними делать? Так! Не перебивай меня, когда я злой! Это ж как надо сына своего не любить, чтобы в репетиторы ему такого монстра пригласить. Родитель, тоже мне. Мудак. И еще. Вылови этого в шляпе, приезжайте сюда и сами с этим зоопарком разбирайтесь. А я доведу это собрание и пошлю всю вашу Вонголу нахер. Понял? Все! Адьё, папашка. Встретимся в Аду, то есть в штабе Вонголы. – помахав бутылкой, сказал Тсуна и выключил Телефон.
Самодовольно улыбаясь, он сунул аппарат в дрожащие руки Гокудеры. Который, бледный как мертвяк, смотрел с ужасом на своего босса.
- Убрал? – просил его Тсуна.
Тот же, не в силах ничего сказать, только кивнул.
- Отлично.- пропел 10-й, садясь в кресло. – Продолжаем разговор. - и посмотрел на онемевших Варийцев.
Где-то в углу раздалось жалобное скуление Ламбо. Даже Ямамото перестал улыбаться.
- Так-так-так… - бубнил Савада, пытаясь сфокусировать взгляд на мониторе ноутбука. – Чет меня совсем развезло. Значит Бел и Фран, да?
В ответ босс Вонголы услышал лишь тишину.
- Эй, Лелик и Болик, я вообще-то к вам обращаюсь. - насмешливо буркнул Тсуна, поочередно глянув на «сладкую парочку».
Бельфегор опять был погружен в раздумья, видимо полностью отдался переживаниям по поводу своей недавней женитьбы. Он сидел, брезгливо скривив свой королевский рот, пальцами теребил кончики волос. Фран же, как всегда, занимался какой-то хренью. А именно, пытался сквозь шапку почесать голову.
- Игнорите, значит, да? – тихо констатировал Тсуна, пьяненько моргнув и скривив губы в гаденькой усмешке. – Ну, ладно… Занзас, а Занзас. - с долей ехидства пропел Тсуна, обращаясь к боссу Варии. – А хош узнать, кто мне инфу сливает про все, что твориться у вас в особняке?
- Ты что-то вякнул, нечтожный мусор? – зыркнул на него босс элитного отряда убийц.
- Савада-саан, - вдруг подал голос Фран, – Вы же хотели что-то про нас с Бел-семпаем рассказать.
- Правда? – наигранно улыбнулся Тсуна, глянув на иллюзиониста. – Чё-то я не помню.
- Правда-правда. Семпаю тоже интересно. Так ведь, семпай? – Фран выжидательно глянул на принца, но тот не желал отпускать свою хандру. Тогда лягушонок чуть сполз с кресла под стол и пнул ногой принца под коленку.
- Ты что себе позволяешь, твареныш? – зашипел Потрошитель, пытаясь ногами отпихнуть от себя настырную ступню напарника.
- Я пытаюсь сконцентрировать ваше внимание на том, что нам хотел сказать 10-й Вонгола. - лаконично заметил парень, со снисхождением глядя на старшего коллегу.
-Так он уже вроде сказал все, что хотел. - недовольно бросил Бел, поворачивая голову к Тсуне.
Савада в свою очередь, пьянеько пошатываясь в кресле и все больше погружаясь в царство зеленого змея, начал понемногу закипать.
- Так, кончайте трепаться и слушайте сюда, ничтожества! - зло бросил Тсуна, цыкнув языком. – Ваша парочка меня не то, что достала, она мне уже почти что всю печень сожрала своими выходками. Вот скажите… - он тяжело вздохнул. – Вам самим, взрослым, вроде не тупым, не надоело такой хуйней заниматься, а? Ну вот была у вас даже не миссия, просто нужно было сходить на похороны, засвидетельствовать должное уважение главе одного мелкого клана. Кто ж виноват, что на него люстра из венецианского стекла свалилась. Но вы… Да, не было у меня никого в тот момент послать, чтоб на похороны послать. Но вам-то делать ничего не надо было. Просто постоять на службе и все. Все! – выкрикнул Тсуна. – Зачем вы начали на пару напевать в церкви «Хеппи Бездей»? Человек умер… Умер, понимаете? Какой День Рождение, мать вашу? – Дечимо со всей дури хлопнул ладонью по столу.
Бутылка с дорогущим виски, беспечно поставленная на край стола слегка скользнула по гладкой поверхности и опасно остановилась у самого края. У Занзаса, с хищным блеском наблюдавшего за заветной бутылкой, в глазах мелькнул то ли страх, то ли паника. Он даже слегка дернулся в кресле. А Тсуна все продолжал колотить по столу рукой.
- Смерть – это только начало. - зловеще выпучил глаза Фран.
- Какое начало, идиот? Вы поздравили с Днем Рождения человека, которого убила люстра. Вы что должны были купить, цветы, да? А купили что? Торт и резиновую бабу в секс-шопе?
- Но там все такие грустные были. - пробубнил Фран.
- Это похороны, придурок! Какие же они еще должны были быть? Ну ладно торт. Бабу резиновую зачем принесли?
- Ну, так как Луссурия не мог пойти, мы решили разбавить ту тусклую тусу приятной женской компанией. - пожал плечами Фран. – Тем более, виновник торжества молодой парень, затею он бы оценил.
- Покойнику стукнуло 78 лет! Какая резиновая баба? Зачем она была нужна трупу? Что бы там скучно не было, да? Ну ладно, фиг с ней, с бабой. А напиваться-то так зачем? А потом орать тосты за жениха и невесту Это же вообще ахтунг. И Фран, не нужно было воровать телевизор, завернув его в норковую шубу вдовы. Я понимаю, пагубное влияние твоего козла-учителя сказывается, но я уже устал за вас перед всеми извиняться.
- Ну так не извиняйтесь. - пожал плечами иллюзионист.
- Скотина ты, понял кто? – устало ответил Тсуна. – Бел, ну вот скажи. Почему ты такой кретин? Я просто не понимаю. Шизофреник это ладно, все мы тут с бзиком. Но ты ж грандиозный критинище. Ну вот зачем… Зачем ты, блять, дразнил любимую обезьянку жены покойного? – устало выдохнул Тсуна. – На кой хер тебе эта обезьяна сдалась. Тебе жабы твоей мало? – он ткнул пальцем в Франа. – Замордовал бедное животное. С какого перепугу тебе нужен был тот банан? Сидело бедное животное, скорбело о покойном папочке, печально жевало банан. Зачем ты начал за ней бегать? Примат ты недоразвитый, а не принц, - Тсуна устало помассировал виски и зловеще посмотрел на Франа, а затем на принца. – Ну и где он?
- Кто? – в унисон спросили Вариццы, не понимая чего от них хочет 10-й.
- Где труп?
- О боже, они еще кого-то убили? – залепетал Луссурия.
- Я вас, долбоебы, спрашиваю, где труп? Куда вы дели бедного покойника, на похороны которого я вас отправил? Бедная вдова до сих пор не знает, где тело ее покойного мужа. Мало того, этот жабий детеныш залез в гроб когда его грузили в катафалк, а этот жук колорадский, - рыкнул он, тыкая пальцем в Бела, - залез в машину рядом с водителем и крикнув: «Едим прямо!», уснул, прижимая к себе бедную полудохлую от нервного потрясения обезьянку. Которая, в свою очередь, героически прижимала к груди банан, так и не отдав его. Водитель, видимо подумал, что это какой-то особо убитый горем родственник, решивший в последний путь проводить покойного. Ага, убитый горем… Просто убитый. Занзас, - обратился Тсуна к боссу Варии, – ты плохо влияешь на свое окружение. У тебя же все пьют. Так они скоро все от цироза печени передохнут. Тебе-то что? Ты у нас железный человек. Ну, или каменный, хер его знает. В общем, у меня такое впечатление, что у тебя даже яйца железные, по ним ногой если ударить, можно инвалидом остаться. - ухмыльнулся Савада. – Так вот, спал себе наш спящий принц на сидении в машине. А «зеленый» сладко сопел в гробу. И тут, видимо, захотелось ему по малой нужде. Ну и, собственно, открывает он крышку гроба, и в окошко к водителю стучит: «Господин-водитель, остановите пожалуйста. Мне выйти надо.» Опа, какие трупы нынче вежливые пошли. Ну и что дальше? А дальше у водителя инсульт, он до сих пор говорить не может, только слюни пускает. Катафалк в кювет, Фран все-таки сходил в туалет, правда, под себя. А обезьянка так и не смогла доесть свой банан – разрыв сердца. Бедняга, не вынесла насыщенности того дня. А вот Бел спал. Жалко, что проснулся. - тихо произнес Тсуна. – Итак, вернемся к началу сего рассказа. Где труп, суки вы такие?
- Семпа~й, - зевнул Фран, – а это случайно не его мы отволокли в спальню и засунули под кровать, потому что подумали, что это какой-то готический хмырь, напился и лег спать в гроб?
- Он. - тихо буркнул Бел.
- Тогда, Савада-сан, все прояснилось. - хлопнул в ладоши Фран. – Труп под кроватью в одной из 56 комнат того особняка. Но в какой мы вспомнить, наверное, не сможем.
- О боже мой. - застонал Тсуна хватаясь за голову. – За что мне все это? Я же ничего не сделал. Я даже молюсь каждую ночь. Правда, чтобы вы все сдохли мучительной смертью, но это не плохое желание, правда?
И тут, в комнате раздался душераздирающий воплю, как будто кого-то страшно пытают.
- Простите. - трепыхнувшись воскликнул Хаято, и вытащив их кармана брюк телефон, приставил его к уху. – Чё те надо? Живой еще? Что? Пойди убейся, долбоеб. Что? Сам справишься. – но вдруг лицо «правой руки» Вонголы мгновенно побледнело и тут же окрасилось румянцем. – Да я тебя…Да ты… - Хаято робко отнял трубку от уха и протянул ее Тсуне. – Босс, это Мукуро, просит вас к телефону.
Савада округлив свои залитые глаза, посмотрел сначала на хранителя, потом на телефон.
- Он что еще живой и может говорить?
Гокудера, скривившись, кивнул.
Тсуна взял телефон.
- Ого, по-моему, Хибари стареет. Надо будет ему витаминки попить. Але, придурок. Те чего надо? – зло бросил Тсуна, прикладывая трубку к уху. – Что говоришь? Помочь? Кому? Тебе? – он шокированно открыл рот. – А кольцо тебе с бриллиантом не подарить? Не отказался бы? Слышь ты, недоношенный, пошел в жопу, понял? Мне глубоко насрать, что ты как последняя лошара, прячешься в тумбочке в соседней комнате, а Кея ходит и словно акула кружит по комнате, избивая воздух, ища тебя. Я не буду тебе помогать. Что? Громче говори. Мукуро, эй! Ананас! - Тсуна отнял трубку и удивленно на нее уставился. – Походу, ежик его все-таки нашел. Итак, продолжим.
Но вдруг, из-за стены послышался громкий визг, затем последовал стук в стену.
- Однозначно нашел. - улыбнулся 10-й.
А за стеной бушевала настоящая вакханалия: визг, крик, мольбы о помощи, грохот, маты.
- Музыка… Это воистину музыка для моих ушей. - блаженно прикрыл глаза Тсуна. – И под эти божественные сутры мы, пожалуй, продолжим наше совещание. О! – вдруг воскликнул Дечимо, подняв указательный палец и прислушиваясь. – Этот воплю был особенно прекрасен. Очень смахивает на игру «по яйцам». Прекрасно. Луссурия, - неожиданно обратился босс Вонголы к варийцу. – Хочется сказать тебе пару слов, а именно… - но договорить Саваде не дали. Его прервал громкий стук в дверь, а потом она резко распахнулась. На пороге стоял запыхавшийся Ромарио с зажатыми в руках штанами Дино.
- Вы босса…мо…моего не…гхе…не видели? – задыхаясь, выпалил подчиненный Дино.
Тсуна удивленно воззрился на него, недоуменно заморгав.
- Ну, последний раз я его видел в туалете. Мы с ним его штаны искали. А потом он пошел вас искать. – кивнул хмельной головой Тсуна.
- Ну, штаны я его нашел. - устало протянул подчиненный, махнув находкой. – А вот босса нигде нет. Боже мой, он же себе точно что-то сломает. - горестно схватился за голову Ромарио.
- Проверь погреб. А лучше сразу винный отдел. - кивнул утвердительно Тсуна.
- Опять? – ужаснулся парень в очках. – Опять запой? – он горестно поник и, отступив назад, начал медленно закрывать дверь. – Спасибо, Савада-сан. – тихо произнес он и закрыл ее окончательно.
- Бедняга. - покачал головой Тсуна. – Вот смотри, Гокудера. Скоро и тебя такое ждет.
- Джуд… - трепыхнулся Гокудера, но Тсуна прервал его, подняв руку.
- Просто заткнись и прими неизбежное. - голосом пророка произнес Савада и глянул в монитор ноутбука, а потом посмотрел на Луссурию. – Итак, птенчик мой ненаглядный, теперь я хочу поговорить о твоей ненавистной мне персоне.
- Ой-йой! Боже мой! - встрепенулся Лус, замахав руками. – Так я же почти святой среди всех. Никому ничего, сижу дома, супчики варю. Никого не трогаю. Каждый день маникюр, педикюр, спа, шопинг. Да у меня просто времени нет, доставлять тебе проблемы, Тсу-чан. – сюсюкал трансвестит.
- Что-что? – скривился Тсуна. – Маникюр, спа, шопинг? Слышь ты, ошибка природы, ты хоть иногда-то мужика включай. Откопай в себе мужское начало. Ну например… Ну не знаю… - Савада пожал плечами. – Не побрейся недельку. Носки не постирай. Поплюйся на кого-нибудь. Хош, вон Мукуро могу тебе одолжить, если от него хоть что-то останется. Можно потом конечно голову его тебе одолжить, ну на которой лицо, хотя нет… - он покачал головой. – Лучше ногу, да точно. В его голову я сам буду плеваться. Ммм… Но все-таки мы отвлеклись. – 10-й махнул рукой и строго посмотрел на варийца. – Мне тут весточка по голове из одной семьи прилетела. Так воот… - он сузил глаза и ехидно улыбнулся. – Луссурия, цветочек ты мой ненаглядный, ах ты ж старая, грязная прошмандовка. Ты, скотина, вообще страх потерял, а вместе с ним и последние мозги. Это ж каким психованным нужно быть, что бы украсть сына союзной семьи и связав, потащить его к алтарю.
- Но он такой милашка, и полностью в моем вкусе. - надул губки Луссурия.
- Чего? – скептически поднял бровь Тсуна. – Низкорослый карлик, с телосложением гамадрила, бородатый, волосатый, похожий на пещерного человека субъект, твой типаж мужчин?
- Он такой первобытный, это меня заводит. - мечтательно пропел Лусс.
- Пизде~ц. - протянул Тсуна. – Ладно… А зачем ты свадебное платье надел, да еще и белое?
- Как, почему одел? У меня же свадьба была. А белое, ну так в первый раз все-таки.
- Так, с этим понятно. - устало потер виски Тсуна. – А связал ты его зачем?
- Нуу, он просто был не со всем согласен. Сомнения перед свадьбой и все такое. Ну и я все-таки старше его, и немного выше. Он, наверное, просто очень стеснительный. И почему-то постоянно пытался от меня сбежать. - грустно пропел Вариец.
- Ну если бы я такое увидел, я бы тоже попытался. - с ужасом пробубнил Тсуна. – Больше так никогда не делай. И платье не надевай. И еще… Что бы я никогда не видел, как твоя курица гуляет у меня по дому. Все ковры загадила, дрянь. Чем ты ее там кормишь, что она так срет? И вообще, как оружие из коробочки может гадить? Да еще и на самые дорогие, персидские ковры.
- Просто мой Пи-тян эстет. - гордо сказал Луссурия.
- Ну значит с него очень эстетичный бульон получиться! - всплеснул руками Тсуна.
- Бу…бульен? – заикаясь, почти прошептал вариец, в ужасе открыв рот и приложив руки к щекам. – Ты такой жестокий, Тсу-тян, такой жестокий. – и достав из рукава кружевной в цветочек шморовичек, приложил к глазам, скрытых за очками.- Я жестокий?! – шокировано округлил глаза Тсуна. – Ты чё, прикалываешься, какаду? Оглянись. Посмотри, с какими монстрами ты живешь и работаешь. Ну вот хотя бы эти два недоразумения взять. - он махнул руками, показывая на Франа и Бела. – Вспомнить только тот дибилоидный случай, когда они на спор бегали по парку и отбирали конфеты у детей, кто больше насобирает. Или кто больше всех бабушек через дорогу переведет. Хотя бедным пенсионеркам совсем ненужно было никуда переходить. Тем более по оживленной проезжей части без намека на светофор и пешеходный переход. Или окуня этого патлатого. - махнул он в сторону Скуалло. – Это ж, блять, додуматься, заявиться на соревнования паралимпийской сборной по фехтованию и став в позу «пиздатый, сука, мечник», махать там своим резаком и оскорблять несчастных инвалидов воплями, типа «Вставай, неудачник. Сразись со мной!». Дибил. – с брезгливостью в голосе выплюнул Тсуна, скосив взгляд на пристыженного мечника. – А ты говоришь я жестокий. Да я святой… Мученик! Вечно приходиться за вас всех извиняться. Да проще пристрелить вас нахер. И еще… - он опять зыркнул на Луссурию и скривился. – Слушай, хватит слать мне свои идиотские фильмы, собственного производства. Смирись уже с тем, что не стать тебе ни великой актрисой, не гениальным продюсером.
- Ну почему? – искренне возмутился трансвестит, даже слегка привставая в кресле.
- Почему? – искренне удивился Тсуна. – А как ты, блять, прикажешь реагировать на то, что ты мне прислал? Когда я прочитал название, то сразу подумал что это какая-то порнуха, а когда увидел, что ты в главной роли то мои подозрения возросли. Но это коварное любопытство взяло верх, я пошел на риск и все-таки решил посмотреть фильм «Старшеклассница». Челюсть у меня отвалилась сразу же, как я узрел тебя в девчачьей школьной форме. Думал: хуже уже не будет, но тут в кадре появился Скуалло. Это недоразумение тоже было в девчачьей школьной форме, а на голове у него красовалось 2 хвостика. Правда это «хвостатое» было привязано к стулу и жутко материлось. Насколько я понял, по сценарию он играл твою лучшую подругу. Правда твоя «подружка», когда ты ей что-то рассказывала, шепча на ушко и краснея, только и делала что верещала и покрывала тебя матом. А это чудесное: «Сраный пидарас, я тебе хер отрежу и сожрать заставлю». Прямо крылатая фраза, ёпть. И еще, знаешь, варийцы, сыгравшие учеников, это как-то… В общем бородатые мужики бухающие за партами не совсем смахивают на старшеклассников. Но Скуалло…- Тсуна покачал головой. – Ты был прекрасен. Единственное что… Сюжета я не понял, так как все диалоги перекрывали вопли и маты нашей милашки Ску. – Тсуна с насмешкой посмотрел на мечника. – Очаровашка.
- Врааай!
- Ладно-ладно! – весело улыбнулся Тсуна. - Не смущайся так. Комплименты нужно уметь принимать. - махнул он на него рукой. - Но знаешь, Лус, с ремейком «Женщины кошки» ты слегка того… - он махнул головой, - круто заложил, так сказать. Когда увидел тебя в костюме кошки и с ушами…То от такого эпатажа чуть в кому не впал. Ты поаккуратнее с такими видео. За такое и посадить могут. Хотя за «Старшекласницу» в принципе тоже… - задумчиво протянул он. - Вот «Человек петух» из тебя получился бы просто великолепный. А главное костюмы шить не придется. Так пару перьев у своей курицы выдернешь и финальный штрих готов. – Тсуна коварно усмехнулся.
- Тсу-тян! – вдруг вскочил на ноги Луссурия и, весь зардевшись, воззрился на Тсуну. – Ты…ты смотрел мои шедевры?
- Ага. - рассеянно буркнул Савада, повернув голову в сторону стены, из-за которой недавно доносились вопли Мукуро.
Внезапно он нахмурился и вопросительно посмотрел на Гокудеру.
- Чет тихо там, да? Может нужно труп убрать, и ковры по-быстрому почистить, чтобы кровь не присохла.
- Б…б…босс. - шокировано вытаращил на него глаза Хаято.
- Эй вы… вы все слышали? – тем временем восторгался Лусс. – Он смотрел мои фильмы! Он их смотрел! Он не резал их ножом, не сжигал в камине и не выбрасывал через окно. А также не грозился засунуть мне их в… - вдруг замялся вариец. – О боже, я сейчас расплачусь от радости.
Солнце Вари вскочило из-за стола, и вприпрыжку размахивая руками, помчалось к Тсуне. Но 10-й, прибывая в садистских фантазиях, пропустил тот момент, когда вариец метнулся к нему в эйфорическом порыве. Тсуна был не готов к тому, что к его щеке прижмутся горячие, накрашенные блеском губы накаченного мужика. По комнате пронесся вопль удивления, а затем было слышно, как кто-то застонал. Фран прижал руку к губам и весь театрально позеленел, пытаясь сдержать порывы к рвоте.
- Джу… – побледнев и скривившись, запнулся Гокудера.
Тсуна замер, с трудом осознавая своим хмельным мозгом то, что только что произошло.
- Ты что сделал? – не глядя на Лус, прорычал 10-й.
- Это я тебя так благодарю. - лучезарно улыбнулся трансвестит, протянув руку к голове Тсуны и потрепав ее по волосам.
- Знаешь, Луссурия, - холодно отчеканил Дечимо, не глядя на варийца, - мне тут так резко захотелось страуса тебе подарить.
- Зачем? – искренне удивился тот.
- Зачем? – нервно хохотнул Дечимо. – Что бы он тебе два яйца снес, - он резко дернулся, глянув на Луссурию. – Левой ногой!! – заорал он. – Да ты…
Но тут, громкий, нечеловеческий визг раздался за дверью и пронесся по коридорам особняка. А потом раздался хлопок, быстрый топот ног и звук чего-то упавшего. А затем громкий мат.
- Нда… - скривился Тсуна, разочарованно глянув на дверь. – Труп не удался.
В комнате все напряженно прислушивались к звукам в коридоре, но, к сожалению, очередных воплей и отзвуков драки не наблюдалось. Только какое-то невнятное копошение и приглушенное бубнение.
- Семпа~й. - вдруг подал голос Фран.
Все удивленно повернули голову в его сторону. Парнишка, скучающе подперев голову рукой, смотрел на Леви.
- Леви-семпа~й, а знаете…- он поднял свободную руку и ткнул пальцем в А Тана. – А на Вас села муха.
- Что? – удивленно округлил глаза вариец.
- Ой! - Фран поднял брови. – На Вас села еще одна муха.
- Ты чё мелишь, ебанатик? – зло зашипел Леви, но плечами все таки передернул.
- Нет-нет, семпай. Я ничего не хочу сказать, но… - парень пожал плечами. – Знаете, мухи редко когда ошибаются. Даа… - он сморщил нос и почесал щеку.
- Ах ты, сученыщ малолетний! – зашипел А Тан спустя минуту. – Убью нахер.
- Иши-ши. - заулыбался принц.
- Нуу, Фран-чан, не будь таким злым. – засюсюкал стоящий рядом с Тсуной Луссурия.
- Я не злой, - протянул Фран, – я наблюдательный.
- Ааа… - застонал Тсуна, обессилено опуская голову на сложенные на столе руки. – Мать твою, как меня все это харит. Это ж какой-то грандиозный пиздец. Что же я такого в прошлой жизни сделал, что в этой так мучаюсь? Не иначе, как стер с лица земли целую цивилизацию. – он горестно вздохнул и поник. – Луссурия, иди сядь на место. И находись там, пока я благополучно не покину пределы этой комнаты. С тобой мне больше разговаривать не о чем. Так что просто растворись в интерьере сего помещения и заткнись. – он поднял скорбный взгляд на варийца. – Просто потеряйся, ладно?
Грустно улыбнувшись, недомужик покачал головой и вернулся на свое место.
- А теперь, пожалуйста, 3 минуты тишины. – выдохнул Тсуна, опуская голову и массируя виски.
Но спустя 30 секунд дверь резко распахнулась, и в комнату ввалилось нечто похожее на человека и плашмя упало на пол, что-то злобно бурча.
- Ну что еще? – раздраженно прошипел Тсуна. – Кто там еще при… - он поднял голову и слегка приподнялся в кресле, чтобы узреть новоприбывшего.
А комната уже привычно за сегодня наполнилась предвкушающей тишиной.
- Что это? – Тсуна ткнул пальцем в лежащего на полу субъекта, повернув голову в сторону Гокудеры.
Но тот только непонимающе качнул головой, наблюдая, как нечто блондинистое, опираясь на зажатое в руке весло, пытается встать с пола.
По мере того как «вошедший» принимал вертикальное положение, глаза Тсуны становились все больше и больше.
- Ебани~сь… Святые крабы. – выдохнул Тсуна. – Спаннер.
Лучший механик Вонголы стоял, тяжело опираясь о весло и раздраженно оправляя задравшийся голубой топик с эмблемой супермена на груди. Он шатко переваливался в красных лаковых сапогах на 10-тисанитиметровой шпильке. А всю феерию наряда завершали черные колготки в сеточку, розовая фатиновая юбка, 3 пластмасових бигудя в волосах и разбитая до крови губа
- Йо, Вонгола. – он осторожно отцепил руку от весла и неуклюже махнул ней, приветствуя Саваду. Но тут же, опять чуть не навернувшись, расставил шире ноги для устойчивости и крепче вцепился в весло.
- Ууууу… - протянул Фран, хлопая в ладоши. – Мне даже нечего добавить.
Тсуна на автомате схватил свою бутылку и, как-то неуверенно поднявшись, вылез из своего кресла. Но тут, его слегка занесло в сторону. Он свободной рукой схватился за край стола. Немного подождав пока комната перестанет так коварно вращаться перед глазами, вышел из-за стола и виляя всем телом, и неуверенно передвигая ногами прокурсировал к Спаннеру. Оглядев того с ног до головы и скептически приподняв бровь
приложился к бутылке и сделал 3 мощных глотка, ознаменовав тем самым половину выпитого из нее пойла.
- Ух ты ж ё! – выдохнув после порции допинга, выдавил Тсуна, опасно пошатнувшись вперед. – Зря я конечно встал… Укачивает…Что такое? – он недовольно нахмурился и топнул босой ногой. – Не понял, что тако… - он опустил глаза и посмотрел на свои ноги.
Недовольно бурча он попытался с помощью босой ноги стащить туфлю с ноги, при этом чуть не упав. С попытки 5 у него это все-таки получилось и, мотнув ногой, 10-й сбросил обувь с ноги. Довольно кивнув, он, качнувшись, опять посмотрел на Спаннера.
- И? – стал он уперев руки в бока. – Что, воин добра и справедливости во имя ракушки? Чего это от тебя так горючим несет, а? Крошись давай, Спаннер Мун недоделанный… Пил?
- Ага… - икнув, кивнул механик, вяло покачнувшись.
- Много? – опять отхлебывая из бутылки, спросил Тсуна.
- Спирт… - пожал плечами Спаннер. – Водичка, глюкозка… раз…бавили…
- Угу… - кивнул, надув щеки Савада. – А чего одет как пьяненькая шалава, мечта укуренного педофила?
- Проиграл… - опять икнул Спаннер, извиняющее улыбнувшись. – Рыжему… в шашки.
- Аааа… - понимающе кивнул Дечимо. – А губа чего разбита? Тоже Рыжий тебя… - он махнул кулаком.
- А… не-не-не… Рыжий не… - сделав волну всем телом отрицал Спаннер. – Меня, это… - он махнул головой. – Задело облаком…
- Чем? – нахмурился Тсуна, непонимающе фокусируя взгляд на блондине.
- Ну этим твоим… как его? – скривился механик. – «Беги Ананасссс.» - он грозно нахмурился.
- Аааа… Этим. – махнул рукой Тсуна. – Чего пришел?
- За Албертом. – умоляюще посмотрел на него Спаннер.
- За кем? – непонимающе скривился 10-й.
- Ну за другом моим 2-ядерным. – почему-то покраснел Спанер. – Просто там одно видео есть… О том как интегрируют некий математик с физиком… Ну и про их тесное взаимодействие и слиянии на широких просторах лабораторного пространства.
- Это… Ты, парень, по ходу только что в астрал выпадал. Потому что обращался явно не ко мне. – нахмурился Тсуна.
- Джудайме. – вдруг подал голос уже стоящий возле него Гокудера. – Он про порнушку на ноутбуке говорит.
- Аааа… так тебе ноутбук нужен?
- Алберт. – поправил Тсуну Спанер. – А то как Мукуро ушел нам с Шо грустно стало смотреть на ваше заседание.
- Что, прости? – непонимающе нахмурился Тсуна.
- Ну, просто у нас тут камеры во всех комнатах понатыканы, так что мы тоже весело проводим время… - но тут он слегка трепыхнулся. – Но это все только в мерах безопасности, только так…
- Мммм… Весело, говоришь? Вижу. – протянул Тсуна, опять взглядом окидывая механика с ног до головы. – Забирай своего питомца, мне он уже не нужен. Про Занзаса я и так помню. Давай забирай, СпанерМен бля. – хохотнул Тсуна. – А! – вдруг выкрикнул Дечимо. – И главный вопрос, не дающий мне покой последние 3 минуты. Спанер, зачем тебе весло?
- Это? – Спанер посмотрел на свою «опору».
- Ну да. - кивнул Тсуна.
- Мне его Кавалоне дал. Он там дальше по коридору с вазой разговаривает. Сказал, помогает от бешенных ежиков отбиваться. - слегка пожав плечами сказал механик. - Правда я не понял, почему он без штанов был и с веслом, только щас он без весла… и без штанов. – задумчиво произнес он.
- Ммм… Походу его уже догнало. - протянул Тсуна складывая губы трубочкой. – Ладно, забирай свой аппарат. – Савада неуклюже развернулся с намерением вернуться на свое место.
Но тут его слуха коснулся непонятный шум из коридора. Было такое впечатление, что там находится большое количество людей. Звук нарастал, и уже было более отчетливо слышно топот множества ног и приглушенная какофония голосов. Савада замер спиной к двери, прислушиваясь, сильнее сжав бутылку в руке.
- А дальше по коридору вы можете видеть ряд дверей за которыми, собственно, и проходят совещания союзных мафиозных кланов с Боссом Вонголы и его хранителями. – послышался очень знакомый женский голос. – А вот и открытая дверь, Мукуро-сама специально открыл для нас одну комнату, что бы можно было собственными глазами увидеть богатый интерьер кабинета этого особняка и прочувствовать всю помпезность обстановки. – и тут, женский силуэт с довольно знакомой прической в синем деловом костюме замер на пороге спиной к присутствующим в комнате, и медленно пятясь зашел в комнату, конечно же, даже не догадываясь, что та не пуста.
Вслед за ней, в комнату зашло человек 20, явно азиатской наружности. Все были с фотоаппаратами и камерами. Некоторые в руках держали флажки с изображением ананаса с гербом Вонголы по центру. У нескольких детей были шарики с такой же эмблемой. Вошедшие, узрев присутствующих, которые взирали на них с неподдельным удивлением в глазах, сразу начали быстро переговариваться и довольно кивать.
- А, экскурсавода, а можна фотография делать? – спросил один особо радостных.
- Конечно. - кивнула Хроме, а это была именно она. – Кто заплатил за эту услугу на входе, может сделать несколько снимков, чтобы запечатлеть на память особенности интерьера данного зала.
И тут же комната наполнилась щелканьем и яркими вспышками.
- Вау, вау! - воскликнул особо рьяный папарацци. – Прямо как живой!
Фран восторженно присвистнул.
Тсуна, шатаясь, очень медленно повернулся, но тут к нему подпрыгнул один из туристов и весело улыбаясь, начал бегать вокруг него с камерой, снимая Дечимо с ног до головы. Удовлетворив свою страсть кинооператора, подбежал к Спаннеру, который безразлично-скептическим взглядом наблюдал за происходящим, улыбнулся ему еще шире и тоже начал снимать его на камеру.
- Хххроомм… - зарычал Тсуна, уперев полыхающий ненавистью взгляд в спину девушки.
Та, нервно вздрогнула и, вжав голову в плечи, медленно повернулась, уставившись большим испуганным глазом на стремительно краснеющего от бешенства Саваду.
- Босс. - побледневшими губами выдохнула Докуро, прижав руки к губам. – Это…
- Хххррооомм… - снова зарычал Тсуна не в состоянии вымолвить что-то еще.
Девушка в ужасе развернулась к «туристам» и быстро что-то заговорила на китайском, размахивая руками, понукая двигаться к выходу.
Недовольно бурча и с интересом глядя на остальных субъектов, так и не успевших попасть в объектив их камер, они, скучковавшись, бубнящей толпой начали выходить из комнаты.
- Пропустите! С дороги! – вдруг раздался сквозящий отчаянием голос Мукуро из коридора.
Он настойчиво распихивал выходящих из кабинета жителей поднебесной пытаясь прорваться внутрь.
- Босс! – заорал он, наконец, прорвавшись сквозь толпу. – Босс, помогите мне! – он подлетел к Тсуне и упав перед нимна колени, обнял того за ноги и уткнулся носом в бедро. – Спасите меня от него, он чудовище! Он меня убьет! Почти убил уже! – причитал Рокудо, цепляясь за штанину Дечимо.
Тсуна же, все еще прибывая в бешенстве, опустил голову и посмотрел на своего хранителя. Одежда иллюзиониста была вся изодрана, одного рукава на пиджаке не было. Босой. Несколько ярких кровоподтеков украшало разноглазое лицо. Он был весь в муке и в пятнах от яиц по всей спине. Хохолок на голове был обожжен. Узрев столь прелестную глазу картину, губы Тсуны растянулись в кровожадной улыбке.
- Оооо-хо-хо-хооо! - засмеялся Дечимо. – А вот наша прямоходящая неадекватность вернулась. Чего скулишь, животное? Бабайка за тобой гонится? – он клацнул зубами и улыбнулся еще кровожаднее. – А как наш бабайка тебя уделал то, а? Прям не налюбуюсь.
- Бо~сс. - проныл умоляющий Мукуро, подняв на Тсуну глаза и держа их открытыми до тех пор, пока на них не появились слезы.
- Плачешь? Плачешь, сука ты этакая?! – угрожающе зашипел Савада. – А я, блять, как стал боссом, так каждую ночь в подушку рыдаю. Рыдаю и пью, пью и рыдаю.
- Босс. - заморгал глазами иллюзионист.
- Джудайме. - взволнованно подался к нему Гокудера.
- Эх, Вонгола. - качнул головой Спанер, опершись на весло.
- Тсуна. - сочувственно глянул на него Ямамото.
За софой послышалось тихое шуршание и всхлипы.
- Ой-ёй-ёй. - выдохнул Луссурия.
Занзас твердо глянул на Тсуну. Его губы слегка дрогнули и он отпил из своего стакана.
- Ооо… - протянул Фран. – У вас, как не посмотри, одна сплошная круглосуточная печалька. Сходите к психиатру, выговоритесь, может, полегчает.
- Мукуро-сама. - робко подала голос Хром, вопросительно глянув на иллюзиониста.
Тот, оторвав свой избитый лик от ноги босса, опасливо зыркнул на девушку, и отпустив штанину, махнул напарнице рукой, тем самым говоря, что нужно выйти. Та, кивнув, низко поклонилась и, развернувшись, выпроваживая зазевавшихся туристов, вышла и закрыла за собой дверь. Савада прикрыв глаза, тяжело дыша, со свистом выдыхая сквозь сильно сжатые зубы. Он мелко дрожал. Губы растянулись в улыбке, и с них внезапно сорвался смешок. Затем он начал смеяться все громче и громче. Он уже просто заходился смехом. Подняв обе руки вверх, в одной из которых он все еще сжимал бутылку, другую сжав в кулак. Подняв голову, он безумным взглядом уставился в потолок.
- Эй там наверху! – заорал Савада. – Бог! Будда! Ктулху! Святой хомячок или кто бы ты ни был. Посмотри на этот вселенский, мегазаебический пиздец! Какого хера там, кому-то на небесах торкнуло в его божественную голову сделать меня боссом этого сборища приписженных ебланов, а? За что? – он устало поник, опуская руки.
Потом печальным взглядом обведя всех присутствующих, удостоив особо скорбным прилипшего к его ноге Мукуро, тяжело вздохнул.
- Вы… Вы все просто жутко болючие прыщи на заднице моей жизни. Я вас всех искренне, от всего сердца, ненавижу. – он прижал свободную руку к груди. – Да постигнет вас ужасная анальная кара, придурки.
С этими словам он поднес бутылку к губам и начал пить, делая один мощный глоток за другим. 10-й босс Вонголы уже опустошил половину оставшегося в бутылке, как вдруг…
- Гокудера. - взволнованно позвал Ямамото друга. – Быстро забери у него бутылку.
- Сам знаю. - огрызнулся Хаято, подходя ближе к боссу и протягивая руку к бутылке. – Джудайме, может, хватит? Отдайте.
- У-у. - качнул головой Тсуна, продолжая пить.
- Забирай быстро, а то он ее сейчас допьет! – заверещал Такеши, вскакивая с места и подбегая к Тсуне. – Помоги ему, Мукуро!
- Джудайме, отдайте! – вцепившись обеими руками в бутылку и пытаясь ее отодрать от губ босса, упрашивал Гокудера.
Тсуна дернулся и попытался отскочить в сторону, но Мукуро крепко вцепившийся ему в ноги не дал совершить маневр.
- Забирай ее, мне тяжело держать! – с натугой заорал иллюзионист, обхватив босса сильнее.
А Тсуна тем временем уже почти допил содержимое. Капля дорогого виски, скатившаяся с уголка его губ, когда он улыбнулся, скатилась по щеке.
- А что, собственно, происходит? - взволнованно залепетал Луссурия.
- Забирай! – уже вопил Такеши, заламывая Тсуне свободную руку, которой он отталкивал от себя Гокудеру.
- Поздно. – зловеще произнес Хаято, уже держа бутылку в руке. – Пусто. – со страхом в голосе произнес он.
- Твою мать… - зашипел Такеши, отпуская Тсуну и медленно отходя от него на шаг. – Что ж делать то будем?
- А я откуда знаю? – огрызнулся Гокудера. – Это этот во всем виноват! – он ткнул пальцем в Мукуро, который осторожно отпустив ноги Тсуны, начал медленно от него отползать. – Может его тут с ним закрыть? – спросил Хаято.
- Не получиться. Мы так в прошлый раз делали. Помнишь, чем все закончилось? – спросил сурово глянувший на него Такеши.
Гокудера горестно застонал, с ужасом глядя на бутылку в своей руке.
- Эй, мусор. - вдруг подал голос Занзас. – Что происходит? – злобно, с легкой настороженностью, спросил босс Варии, тем самым озвучив немой вопрос присутствующих.
- Увидишь через пять минут. - обреченно произнес Хаято.
- Я пожалуй заберу Альберта. - выдавил Спанер. – И скроюсь в неизвестном направлении в области подвала. – и, ковыляя на каблуках, тяжело опираясь на весло, он поплелся к своему ноутбуку.
- Й-й-я наверное пойду. - залепетал Мукуро осторожно поднявшись на ноги и пятясь к двери.
- Ну попробуй. - насмешливо бросил Такеши. – Я бы на твоем месте притворился вазоном и забился где-то в угол. Как говориться, то, что у тебя перед глазами, замечаешь не сразу.
- Да? – шепотом переспросил Рокудо. – Я, наверное, так и сделаю. – и, сменив направление, пошел в угол комнаты, по дороге окутывая себя туманом.
А уже через несколько секунд в углу красовалась великолепная декоративная пальма.
- Итак… - полушепотом быстро заговорил Гокудера. – Пока Джудайме ничего не слышит, хотя это ненадолго, хочу попросить всех стараться не делать резких движений и сидеть максимально тихо. А лучше вообще молчать и прикинуться мебелью. – тут он задумался и настороженно зыркнул на замершего и прикрывшего глаза Тсуну. – Но если нам вообще повезет, то он заснет и проспит следующие сутки. Но такое было только один раз.
- Враааай! – заверещал Скуалло. – Что за хуйня твориться с этим сосунком? - он вскочил и принялся махать руками для пущего эффекта. – Меня все это уже заебало, я ухожу.
- Чшш. - шикнул на него Ямамото. – Ты что идиот, тебе же сказали молчать. Если все будет хорошо, то вы уйдете через пару минут.
- Врааай! - хотел выразить ярое несогласие вариец, но полетевший в него туфель Тсуны которым запустил в него Гокудера, слегка поумерил его пыл.
- Осталось три минуты. - вполголоса произнес Хаято глянув на напольные часы. – Надеюсь, пронесет. – прошептал он, бледнея.
@темы: стеб, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
суббота, 29 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Дай-ка я тебя помою. «Что-то не так…
Что-то определенно не так с моим существованием!
В какой-то момент моя жизнь покатилась по наклонной, изменив свое ровное продвижение по простой и незамысловатой дороге. Вот только когда это все началось? Хотя, если подумать, наверное, с тех пор как к нам в дом затесался этот жуткий аркобалено, заявивший, что теперь будет моим репетитором. А потом, в тот самый момент когда меня нарекли наследником мафиозной семьи, все… Все, что было стабильно в моем маленьком незаметном существовании начало систематически уничтожатся вандалами, гордо именуемыми сейчас моими друзьями. Но я… Я ведь мелкое, ничтожное существо не достойное великих свершений.
Нет… Даже не так. Я просто не способен на них. Ведь настоящий я это тот, у которого во лбу не горит пламя посмертной воли, который не бросается пафосными речами и не стремится взять на себя ответственность. Я не блещу умом, а красотой вообще не выделяюсь. У меня нет ахиренного, накачанного, сексуального тела и пронзительного взгляда. И пахну я тоже вроде не особенно. Я полный и неисправимый неудачник. Своего рода образец того, каким быть не рекомендуется. Но… Тогда назревает один вполне резонный и пугающий вопрос…
Что? Что, блять, мать вашу, во мне мог такого найти Глава Дисциплинарного Комитета, неповторимый красавчик школы и сильнейший Хранитель Облака Вонголы, чтобы захотеть со мной переспать? Ну вот что? Я просто не понимаю.
Толпы… Нет, табуны девчонок бегают за ним, забрасывают подарками и вполне прямыми предложениями на отношения. Он может выбрать любую, какую захочет… А может сразу всех. Он может каждый день гулять с новой… Но по непонятным причинам он никогда не одаривал ни одну из них своим вниманием, даже иногда угрожал избиением, доводя бедняжек до слез.
А я… Я ведь тоже постоянно слышу в свой адрес красноречивые эпитеты типа: ничтожество, слабак, мелкое травоядное. Это беспощадное «Камикорос». Вечные тычки, побои, издевательства. А потом вдруг, как будто мне всего этого мало, взял и, опоив какой-то хренью, тупо изнасиловал. А может это какой-то особо изощренный способ физического наказания? Не удивительно, что я еле передвигаюсь, да еще и морально полностью уничтожен. Да уж, в изобретательности Хибари не откажешь. В прошлой жизни он, наверное, был средневековым катом. Хотя почему это был? Он ним и остался. Садист и изверг. А теперь смотрит на меня как на эклер с кремом… Правда для Хибари я, скорее, сочный кусок поджаренного мяса. Облизывается и говорит, что я его возбуждаю.
Что-то мне подсказывает, что если я у него напрямую спрошу, почему он так поступил, то получу вполне очевидный ответ: «Потому что мне так захотелось». Ну конечно… Возразить то на это нечего.
А теперь еще и Реборн… Он меня теперь просто заклюет. Это без вариантов.
А еще меня лишили невинности. Правда, в очень извращенный способ. К тому же мужчина! Хибари! Блять, пиздец!
Наверное, именно в такие моменты, мысли про суицид посещают голову бедняг, которые не готовы к резким и не особо приятным поворотам судьбы. Хотя мне сейчас настолько херово, что даже о таком думать тошно.»
Вот так, истязая свой затуманенный мозг и обливаясь соплями саможаления, юный наследник Вонголы плелся по направлению к ванной, «героически» волоча за собой покрывало, любезно наброшенное на него Хибари, и теперь благодарно прикрывающего его истерзанное в любовных ласках и покрытое засосами тщедушное тельце.
Мышцы ныли, даже те о сосуществовании которых Тсуна до сих пор не догадывался. В голове творился настоящий бардак, мысли хаотично скакали одна на другую, что в итоге просто привело к тому, что в мозгах образовался запутанный клубок из придуманного, увиденного и не свершенного, который, постепенно запутываясь, блокировал мозговую активность, сводя ее к минимуму. Мозг теперь подавал только простые сигналы, типа: идти, стоять, дышать, моргать и… не думать. Разум Тсуны сейчас решил, что думать это плохо.
Каждый шаг давался с поистине героическим усилием. Во рту чувствовался какой-то неприятный горьковатый привкус. Бедра были в чем-то липком и гадком по ощущениям. Задница нещадно пекла, как будто там усердно поковырялись паяльником. Неприятное чувство чего-то скользкого между ягодицами еще больше сковывали движения. Бедняга брезгливо кривился, от столь острых ощущений, о причине коих он старался не задумываться, но продолжал упорно «ползти» к своей цели, в данный момент являющейся ванной комнатой. А смысл задумываться? Кому от этого станет легче? Не ему, так точно.
Тсуна резко мотнул головой… И сразу же пожалел об этом. Коридор, словно в американских горках, сделал перед глазами виртуозный кульбит, тошнота сперла дыхание, а перед глазами замелькали черные точки, предвестники сладко-холодного небытия. Ноги парня подкосились, и если бы не стена, так удачно оказавшаяся рядом, он просто рухнул бы на пол.
Возблагодарив строителей и проектировщика, за сей подарок судьбы, не давший ему произвести очередное лобзание с паркетом, Тсуна, прижав прохладную влажную ладонь ко лбу, и сделал пару глубоких вдохов, слегка наклонив голову вперед. Немного придя в себя, все-таки отлепился от стены и мужественно преодолел эти проклятые 3 шага к двери в ванную.
Попав, наконец, в обитель чистоты и комфорта, парень неуклюже повернулся и прикрыл за собой двери. На мгновение задумавшись, он протянул руку и повернул замок под ручкой, запирая двери. И хотя не надо было быть пророком, чтобы догадаться, что при желании кое-кого сюда попасть, замок не особо поможет, но все же хоть какую-то видимость защиты это создавало.
Сбросив с себя покрывало и оставив его скомканной кучей лежать на полу Савада словно робот осторожно и скованно передвигая ноги, таким образом, пытаясь доставить себе меньше дискомфорта, подошел к ванной и… тупо на нее уставился, словно это была не обыкновенная ванна обложенная плиткой, а невиданное до селе изобретение неизвестного предназначения. В данную минуту парень первый раз за всю жизнь, что он пользуется этим поистине гениальным изобретением человечества, пожалел, что у них нет душевой кабины.
— Да вы издеваетесь… — проскулил Тсуна, готовый разрыдаться от досады.
Он сюда с трудом дошел. А от мысли о том, что ему еще и забраться нужно в это устройство для омовений, вообще становилось невыносимо. И все-таки, стиснув зубы и опершись обеими руками о край ванной, он перешагнул бортик. Парень в принципе догадывался, что это будет не самое приятное ощущение в его жизни и не ошибся. Боль и жжение «любезно» напомнили о себе. Застонав от досады Тсуна, мужественно терпя, залез наконец в ванную.
Что-то злобно бурча, он включил воду и отрегулировав нужную температуру, блаженно выдохнул подставил лицо под теплые струи благодатной влаги. Тело, омываемое прозрачными струями, ручейками сбегающими по коже, наконец начало постепенно расслабляться. Мысли в голове начали притупляться, оставляя только чувство блаженства. Приятный шум льющейся потока вводил в какой-то немыслимо успокаивающий транс. На смену раздражению, стыду и злости пришло притупляющее чувство апатии и тоски. Даже плакать и жаловаться не хотелось. Ничто в этом мире уже не имело значения кроме воды льющейся ему на голову. Тсуна хотел бы вот так вечно стоять под этими каплями, колючим дождем орошающим тело.
Но неожиданно блаженный поток воды прекратился. Удивленно сведя брови, Савада протер ладонями глаза и уже готов был проклясть всю систему водоснабжения города, и в отдельности людей за нее отвечающих, как вдруг почувствовал, что кто-то дотронулся сзади до его шеи и медленно провел пальцами вдоль позвоночника. Испуганно съежившись, парень резко вдохнул и зачем-то прикрыл руками грудь. Но тут же, осознав весь идиотизм своего поступка, дернувшись, спело покраснел и опустил руки, прикрывая ими самое дорогое. Тем временем некто за его спиной распластал свою ладонь у основания его спины и медленно, словно растягивая удовольствие, провел ней вверх, лаская мокрую кожу. Тсуна покрылся мурашками и начал слегка дрожать, но повернутся так и не решался. Можно подумать он не знал кто это? Рука, добравшись до его плеча, скользнула по шее парня и, немного поиграв с мокрыми волосами, прилипшими к коже, плавно переместилась на подбородок. Несильно обхватив, на него слегка надавили, понукая наклонить голову на бок. Тсуна мысленно застонал, ругая себя за то, что не услышал как Хибари пробрался в ванную. Правда, против главы Дисц. Ком. в нынешнем состоянии он мало что мог, разве что просто стонать и плакать от досады, делая слабые попытки вырваться.
Савада опустил взгляд на сжимающую его подбородок руку.
«Что это?..» — про себя удивился Тсуна, округлив глаза.
Рука, лапающего его в данный момент субъекта была одета в черную перчатку. А это значило, что или Кёя решил носить теперь перчатки или это был вовсе не Хибари.
«Этого просто не может быть…» — мысленно застонал Савада.
Но его жуткие подозрения вполне оправдались спустя буквально секунду.
— Ку-фу-фу. Здравствуй Савада Тсунаеши. – тихо произнес Рокудо припадая поцелуем к оголенной шее парня и щекоча ее своими волосами.
— Мукуро. – передернулся Тсуна, покрываясь очередной порцией мурашек.
Парень уже даже паниковать и нервничать нормально не мог. Прострация и полный шок. Вот то на что он максимум был способен в данную минуту.
— Ммм… — недовольно протянул иллюзионист. – Ты пахнешь сексом и… ним. А это может значит только одно… Я опоздал и пальму первенства оседлал именно он. – разочарованно произнес Мукуро положив свой подбородок на плече Тсуне.
Его вторая рука в наглую легла Саваде на бедро и начала по-хозяйски его гладить, заставляя последнего нервно вздрагивать, словно от ударов током.
— И как? Тебе понравилось? – как бы между прочем спросил Хранитель Тумана, отпуская подбородок босса и обхватив его этой рукой за талию.
— Ты что здесь делаешь? – тихо спросил Тсуна, тупо уставившись куда-то перед собой.
— Да так… — вздохнул парень с ананасной прической. – В гости зашел, подарочек тебе принес.
— И именно для этого нужно было заходить в ванную, когда я моюсь? – приподняв бровь, спросил Дечимо, слегка поворачивая голову к Мукуро.
— Так ведь интересней. – ухмыльнулся иллюзионист, теснее прижимая парня к себе. – Не в спальню же заходить, там как ты, наверное, помнишь, страшный зверь лежит. Хоть и удовлетворенный, но все же монстр. А тело то не мое, Хром может пострадать. Но знаешь, — вдруг негромко воскликнул Рокудо, — я ожидал совсем другой реакции от тебя. – как-то разочарованно протянул он.
— Да ты что? – скептически выдавил из себя Тсуна.
— Ага. – не убирая подбородка с плеча босса слегка кивнул иллюзионист. – Где стыдливый румянец? – протянул он, скользнул ладонью по бедру босса и нарыл ней его руки, коими он прикрывал свое достоинство. – А где твое томное «Не надо!»? — с придыханием прошептал он прямо в ухо парню. – Или это ты сегодня так скрываешь свой стыд? – спросил Мукуро, сжимая ладонь на сомкнутых руках Тсуны.
— Нет. Просто не хочу чтобы ты лишний раз трогал то что не твое. – спокойно, даже как-то скучающе произнес Тсуна. – Руку убери.
— Оооо! Какие мы грозные. – насмешливо пропел Мукуро. – Я аж весь завелся. Чувствуешь? – он, плавно качнув бедрами, прижался своим стояком к голой попке босса и слегка потерся об нее.
— Скажи, Мукуро, тебе что делать нечего? – раздраженно спросил Тсуна, сделав слабую попытку отстранится от этого извращенца.
Почему-то в данную минуту наследнику Вонголы было скорее противно, чем стыдно или смущающее. Все эти домогания и приставания настолько ему осточертели, что уже не вызывали ничего кроме гадливого чувства навязчивости. Хотя он не мог сказать, какая была бы у него реакция, будь на месте Рокудо девушка. Но сейчас ему хотелось чтобы все забыли о нем и просто оставили один на один с его мыслями… Хотя еще лучше чтобы и мысли тоже убрались к черту. Но вот с этим настырным извращенцем, который уже заставлял Тсуну не единожды смущаться и заливаться краской, справится было не так просто. Уж очень цепкий гад оказался.
— Неа, совсем нечего. – убрав руку и отстраняясь от Дечимо, произнес Рокудо. – В тюрьме, знаешь ли, скучно, поговорить не с кем.
— Ммм… — протянул Савада. – И ты решил, что я тебе в этом могу помочь? Или ты просто решил меня достать?
— Ну что ты! Я просто решил сделать тебе приятное но, как видишь, опоздал. Твой сладкий цветок невинности был сорван. – раздосадовано произнес иллюзионист, опуская свои разноцветные глаза. – Знаешь, Тсунаеши, а я был бы намного нежнее того зверя. Ты только посмотри, что он с тобой сделал. Ты весь в синяках и засосах, стертые в кровь запястья, укусы по всему телу. Он тебя что, пытал, или как? – с напускным ужасом, воскликнул Рокудо. – Да он настоящее животное, этот Хибари Кёя. Так поиздеваться над моим Тсунаеши. Дай-ка я тебя помою. – ворковал хранитель.
— Эй, Мукуро. Может, ты бы вышел из ванной и дал мне спокойно помыться? – устало вздохнув, спросил Тсуна, бесстрастным взглядом уставившись в стенку.
— Я не могу тебя оставлять в таком состоянии. – произнес прямо в ухо Тсуне иллюзионист. – Я за тобой поухаживаю, мой милый босс.
И с этими словами он включил душ. Вода мощным потоком хлынула Тсуне на голову. Тут же в руке хранителя оказалась мочалка и он, шустро ее намылив, начал тереть своему боссу спину. Он нежно словно играючи водил губкой верх вниз, скользил от шеи к плечам, круговыми движениями прошелся по ягодицам и бедрам. Аккуратно скользнул между аппетитными полушариями. Потом, наклонившись, заглянув Тсуне в глаза и с наглой ухмылкой начал намыливать его грудную клетку. Плотоядно облизнувшись, он начал водить поочередно вокруг сосков. Медленно скользнув взглядом по намыленной груди и животу, он остановился на причинном месте босса, старательно прикрытом руками.
— Там тоже надо помыть. – обнажив зубы в улыбке произнес Мукуро, упершись мочалкой в сомкнутые руки парня. – Это чисто в интересах гигиены, ничего такого. Тебе же еще маленьких мафиози делать этим местом, надо чтобы оно всегда было чистое. Всякие болезни нам не нужны. Так ведь, Тсунаеши?
— Исчезни, а? – обреченно простонал Тсуна. – Ну, пожалуйста, мне правда очень плохо. Я хочу побыть один.
— Пока я не смою запах этого животного с твоего тела, — с решительной брезгливостью произнес хранитель, – я не успокоюсь.
Он, сильнее надавив на руки Тсуны и склонился прямо к его губам, почти касаясь их своими.
— А тебе разве не противно, что ты пахнешь тем, кто тебя пошло использовал как подстилку для своих прихотей? – почти что зашипел он, обжигая своим дыханием губы Дечимо. — Сколько раз он в тебя кончал? Ты, небось, стонал от удовольствия, кричал в экстазе, извивался в его руках, требовал продолжения. А он растягивал свое удовольствие, мучая тебя, издеваясь и шепча какие-то пошлости.
— Заткнись. – сквозь зубы процедил Тсуна.
— А то что? – издевался Мукуро. – Неужели ударишь? А сможешь?
— Дрянь! – огрызнулся Савада, резко отталкивая руками ладонь хранителя.
Но юркая ладонь, в которой иллюзионист сжимал губку, ловко скользнула мимо рук боса и осторожно легла на его промежность. Мило улыбнувшись он слегка погладил ему между ног, а потом убрал руку и присев начал намыливать ему ноги, старательно смывая с них напоминание о прошедшей ночи.
— Делов то, а ты так смущался. – весело произнес Рокудо.
— Ты это специально, да? – голос Тсуны начал дрожать.
— Когда ты расстроен, ты очень упрямый. – пробурчал Рокудо, подымаясь и промыв мочалку подвинул Тсуну под струи воды, чтобы смыть пену.
Странно, но Савада вообще ничего не чувствовал. Никакого возбуждения, как в прошлую их встречу, ни смущения на грани фола. Даже легкое волнение и то его не тревожило. Только злость и безразличие. И хотя в принципе такие чувства не совместимы между собой, они каким-то образом сейчас преобладали в душе… или в мозгах, он уже и сам не мог понять где именно. Вконец отбросив бессмысленные мысли о стыде и просто смирившись со своим положением, вечно быть униженным и замученным, он опустил руки вдоль тела, закрыл глаза и просто наслаждался теплой водой быстро стекающей по его телу.
— Вот и все. – пропел Мукуро, выключая воду.
Он бережно набросил на Дечимо махровый халат и, запахнув его на нем, аккуратно подхватив безвольное тело под мышки, вытащил из ванной и поставил на коврик перед ванной. Накинув на его голову пушистое полотенце, он начал усердно вытирать им Тсуне голову.
Закончив манипуляции с головой босса, он отбросил мокрое полотенце в сторону и склонился к его уху.
— Я принес тебе кое-что, Тсунаеши. – произнес он и, вытянув вперед руку, протянул ему какую-то небольшую красную картонную коробочку.
Тсуна отстраненно, с легкой настороженностью, посмотрел на подарок своего хранителя.
— Что это? – спросил он, скосив глаза на хранителя.
— Просто шоколад. – хитро улыбнулся Мукуро. – Чтобы поднять тебе настроение.
И тут в голове у Тсуны что-то громко щелкнуло. Он повернулся к Рокудо и как-то странно на него посмотрел. Опять перевел взгляд на коробочку.
— Бельгийский? – неуверенно спросил Дечимо.
— Он самый. – пропел иллюзионист, открывая коробочку и демонстрируя ее содержимое.
Круглые конфетки из белого и молочного шоколада, покрытые каждая вязью замысловатых узоров в 3 ровных ряда по 5 штук аппетитно красовались каждая в отдельном ложе из хрустящей белой бумаги.
— Так это значит, что… — запнулся Савада, подымая взгляд на хранителя. – Те жуткие подарки не от Кёи.
— О, так ты догадался? Забавно получилось, да? – злорадно ухмыльнулся Рокудо. – Розовый я сам выбирал.
— Извращенмммм… — хотел было возмутится Тсуна.
Но Хранитель Тумана, быстро взяв конфету сунул ее в рот Дечимо, тем самым затыкая ему рот.
Тсуна чисто инстинктивно начал жевать. Он давно уже избавился от такой привычки как выплевывать пищу. Прожив в одном доме с Ламбо и Реборном достаточное количество времени он понял, что жевать нужно быстро, ибо можно в наглую лишится своей пищи. Шоколад на вкус был просто божественным, а вкуснее он был еще и потому, что перебивал неприятный привкус во рту и пускал благодатную глюкозу в кровь.
— Вижу, тебе нравится. – довольно протянул Мукуро. – Мне что ли попробовать?
Хищно улыбнувшись и облизавшись словно кот, он наклонился и неожиданно впился поцелуем в испачканные шоколадом губы Тсуны. Шокировано распахнув глаза, парень почувствовал как язык его хранителя прорвался сквозь его губы и начал пошло играть кусочками шоколада у него во рту. Одной рукой все еще сжимающей коробочку он обхватил босса за талию, а второй схватил за подбородок, не позволяя отвернутся. Прикрыв свои адски порочные разноцветные глаза, он с наслаждением посасывал язык и губы Тсуны, размазывая сладкий шоколад вокруг его рта, а потом опять медленно его слизывая. Полусмешок, полувздох сорвался с губ Повелителя 6-ти Путей. Создавалось впечатление, что он не может насытиться поцелуем, все больше углубляя его. Протестующее мычание сорвалось с губ Тсуны, он нервно дернулся в руках хранителя но тот, лишь ухмыльнувшись, прижал его к себе теснее. Тсуна упершись в плечи Рокудо настойчиво попробовал его отстранить, но был настолько слаб, что попытка не увенчалась особым успехом, скорее наоборот, его стали целовать еще более настойчиво. При этом колено иллюзиониста, плавно скользнув между ногами парня, прижалось к его промежности. Что-то невнятно пискнув, Савада снова попытался вырваться.
— Вкусно. – страстно прошептал Мукуро, на мгновении оторвавшись от губ Тсуны и облизнувшись опять припал к ним поцелуем.
Но неожиданно резкий и громкий удар в двери заставил целующуюся парочку вздрогнуть и прервать лобзание. Они оба с опаской посмотрели на нее. Второй удар, напрочь вырвав замок, позволил настойчивому гостю открыть бедную дверь, которую теперь придется менять. На пороге, к великому неудовольствию Мукуро и ужасу Тсуны, стоял Глава Диссц. Ком. Он был уже полностью одет, только рубашка, не застегнута до конца, соблазнительно приоткрывающая накачанное тело.
Холодный до дрожи взгляд окинул происходящую картину и по достоинству оценив распухши и измазанные в шоколаде губы Тсуны, скользнул на коробочку из под конфет. Глаза Кёи сузились еще больше и он, медленно моргнув, с ненавистью посмотрел, наконец, в глаза Мукуро.
— Ты. – холодно протянул Кёя.
— Я. – весело откликнулся Рокудо, прижимая к себе Тсуну.
Брезгливая насмешка искривила губы Хранителя Облака, заметившего этот собственнический жест.
— Убери руки, мразь. Это мое. – с угрозой в голосе прошипел Кёя.
— А на нем что написано, что он тебе принадлежит? – издевательски спросил Рокудо. – Что-то когда я его мыл, я не заметил.
На мгновение глаза Кёи приоткрылись шире, а затем опять угрожающе сузились.
— Ты его трогал. – скорее утверждая чем спрашивая, отчеканил Хибари.
— И не только трогал. – с издевкой, протянул Рокудо.
— Никто не смеет трогать мое. – отчеканил брюнет.
— Я тебя уже спрашивал где… — хотел опять докопаться до Кёя иллюзионист.
Но Хранитель Облака словно большая черная тень подскочил к обнимающейся парочке и схватив Тсуну за руку дернул на себя. При этом сильно толкнув Мукуро в плечо. Но хранитель Тумана ловко извернувшись схватил боса за другую руку и тоже с силой потянул на себя. Послышался треск ткани и сдавленный вскрик. От столь резких дерганий былая ночка опять дала о себе знать, вернув несказанно неприятное чувство именуемое: «на дыбе». И хотя хранители, осознав, что причинили боссу некие «неудобства», все же перестали его тянуть друг на друга, но отпускать добычу не собирались. В итоге бедного Тсуну словно тряпичную куклу мотыляли между двумя пышущих ядом и злобой соперниками, не давая даже нормально стоять на ногах. И из-за такого вот шаткого положения тела, боль во всех ее членах начала нарастать с новой силой.
— Убью. – зашипел Кёя обдавая холодным взглядом иллюзиониста.
— Ну попробуй. – издевался Мукуро.
Тсуна вдруг почувствовал, как по его щеке скатилась слеза. Он удивленно моргнул. Но за ней скатилась еще одна и еще, и еще… Слезы начали течь не преставая, сколько бы он не моргал. Обида, злость, безнадежность, отчаяние, раздражение…
Да, именно главным образом раздражение, вдруг, как будто внезапно сошедшая лавина, которая может возникнуть даже от негромкого вскрика в горах, начала заволакивать разум, наполняя его бешенством. Ему внезапно стало так себя жалко. В данную минуту он был для себя самым несчастным человеком на всем белом свете. Его даже затрясло от бешенства и обиды. Слезы он уже не пытался сдерживать, отпустив все на самотек. Напрягая последние силы он с тихим рыком вырвал свои руки из железных хваток своих хранителей и, нервно вытерев слезы со щек, поочередно зыркнул на уставившихся на него парней. Он трясущимися руками опять запахнул полы разошедшегося в потасовке халата и, ковыляя, пройдя мимо хранителей, подошел к двери. Остановившись около нее, он сжал кулаки и повернулся к ним лицом. Мукуро и Кёя с некой долей беспокойства наблюдали за действиями своего босса. Он растерянный и злой, весь в слезах и соплях с бешенным огнем в глазах посмотрел на них и тихо, еле слышно прошипел:
— А теперь, пошли вон.
— Но Тсунаё… — хотел было отшутится Мукуро.
— Я СКАЗАЛ ВОН! – с неимоверно для такого тщедушного тельца силой проорал парень, заставив своих хранителей даже слегка вздрогнуть от неожиданности.
— Нам нужно поговорить. – холодно произнес Кёя делая шаг к любовнику.
— Нен…на…наавижу вас в…вс…сех. – начал всхлипывать Савада, содрогаясь всем телом. – Пош…шли вон из мо…моего дома. Не хочу вас видеть никогда! – взвизгнул он, продолжая вытирать катящиеся с глаз слезы при этом размазывать оставшийся вокруг рта шоколад по лицу.
Но вдруг его взгляд стал до жути твердым и пронизывающим.
— Никогда! Слышите, никогда больше ни один из вас не посмеет ко мне прикоснуться. Никто больше не посмеет меня трогать. Я ни чья-то вещь чтоб меня дергать туда-сюда, понятно?! Пошли вон!
Проверещав это Тсуна на последок, окатив своих хранителей уничтожающим взглядом и шморгнув носом, вышел из ванной и медленно пошел по коридору.
Повернув голову в сторону Мукуро, Кёя окинул его холодным взглядом и брезгливо скривился.
— Увижу что ты возле него ошиваешься разорву, понял? – отчеканил он и двинулся вслед за Тсуной.
Но вдруг дорогу ему преградил Реборн внезапно возникший на пороге ванной и насмешливо поигрывая пистолетом в руке. Он, ухмыльнувшись, посмотрел на горе-любовников из-под полей своей шляпы.
— Да уж не думал я, что мне ничего не нужно будет предпринимать, чтоб вас развести. А тут такой подарок судьбы. Вы сами все сделали мальчики. Шикарно! Главное теперь поддерживать этот его огонь ненависти к вам. Но тут я постараюсь. – он внимательно посмотрел на Мукуро. – Вижу ты тоже глазом накинул на своего босса, Рокудо. Но сегодня и твой факел был погашен, так и не добравшись до финиша. Этот то, — кивнул он в сторону Хибари, — хоть опробовал, то на что сейчас претензии предъявляет, а вот у тебя вообще печалька.
— С чего ты это взял, аркобалено? – издевательски протянул Мукуро, косясь на Кёю. – Я вполне доволен своей пробой. И истерики нашего юного босса мне не помеха. Это даже станет более забавным.
— Ну вот, проблем теперь стало две. – с досадой в голосе протянул Реборн. – Ладно ребята, а теперь попрошу вас исчезнуть из этого дома, ибо в противном случае мне придется вас убить. – издевательски протянул киллер наставив пистолет в сторону хранителей Вонголы.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Дай-ка я тебя помою. «Что-то не так…
Что-то определенно не так с моим существованием!
В какой-то момент моя жизнь покатилась по наклонной, изменив свое ровное продвижение по простой и незамысловатой дороге. Вот только когда это все началось? Хотя, если подумать, наверное, с тех пор как к нам в дом затесался этот жуткий аркобалено, заявивший, что теперь будет моим репетитором. А потом, в тот самый момент когда меня нарекли наследником мафиозной семьи, все… Все, что было стабильно в моем маленьком незаметном существовании начало систематически уничтожатся вандалами, гордо именуемыми сейчас моими друзьями. Но я… Я ведь мелкое, ничтожное существо не достойное великих свершений.
Нет… Даже не так. Я просто не способен на них. Ведь настоящий я это тот, у которого во лбу не горит пламя посмертной воли, который не бросается пафосными речами и не стремится взять на себя ответственность. Я не блещу умом, а красотой вообще не выделяюсь. У меня нет ахиренного, накачанного, сексуального тела и пронзительного взгляда. И пахну я тоже вроде не особенно. Я полный и неисправимый неудачник. Своего рода образец того, каким быть не рекомендуется. Но… Тогда назревает один вполне резонный и пугающий вопрос…
Что? Что, блять, мать вашу, во мне мог такого найти Глава Дисциплинарного Комитета, неповторимый красавчик школы и сильнейший Хранитель Облака Вонголы, чтобы захотеть со мной переспать? Ну вот что? Я просто не понимаю.
Толпы… Нет, табуны девчонок бегают за ним, забрасывают подарками и вполне прямыми предложениями на отношения. Он может выбрать любую, какую захочет… А может сразу всех. Он может каждый день гулять с новой… Но по непонятным причинам он никогда не одаривал ни одну из них своим вниманием, даже иногда угрожал избиением, доводя бедняжек до слез.
А я… Я ведь тоже постоянно слышу в свой адрес красноречивые эпитеты типа: ничтожество, слабак, мелкое травоядное. Это беспощадное «Камикорос». Вечные тычки, побои, издевательства. А потом вдруг, как будто мне всего этого мало, взял и, опоив какой-то хренью, тупо изнасиловал. А может это какой-то особо изощренный способ физического наказания? Не удивительно, что я еле передвигаюсь, да еще и морально полностью уничтожен. Да уж, в изобретательности Хибари не откажешь. В прошлой жизни он, наверное, был средневековым катом. Хотя почему это был? Он ним и остался. Садист и изверг. А теперь смотрит на меня как на эклер с кремом… Правда для Хибари я, скорее, сочный кусок поджаренного мяса. Облизывается и говорит, что я его возбуждаю.
Что-то мне подсказывает, что если я у него напрямую спрошу, почему он так поступил, то получу вполне очевидный ответ: «Потому что мне так захотелось». Ну конечно… Возразить то на это нечего.
А теперь еще и Реборн… Он меня теперь просто заклюет. Это без вариантов.
А еще меня лишили невинности. Правда, в очень извращенный способ. К тому же мужчина! Хибари! Блять, пиздец!
Наверное, именно в такие моменты, мысли про суицид посещают голову бедняг, которые не готовы к резким и не особо приятным поворотам судьбы. Хотя мне сейчас настолько херово, что даже о таком думать тошно.»
Вот так, истязая свой затуманенный мозг и обливаясь соплями саможаления, юный наследник Вонголы плелся по направлению к ванной, «героически» волоча за собой покрывало, любезно наброшенное на него Хибари, и теперь благодарно прикрывающего его истерзанное в любовных ласках и покрытое засосами тщедушное тельце.
Мышцы ныли, даже те о сосуществовании которых Тсуна до сих пор не догадывался. В голове творился настоящий бардак, мысли хаотично скакали одна на другую, что в итоге просто привело к тому, что в мозгах образовался запутанный клубок из придуманного, увиденного и не свершенного, который, постепенно запутываясь, блокировал мозговую активность, сводя ее к минимуму. Мозг теперь подавал только простые сигналы, типа: идти, стоять, дышать, моргать и… не думать. Разум Тсуны сейчас решил, что думать это плохо.
Каждый шаг давался с поистине героическим усилием. Во рту чувствовался какой-то неприятный горьковатый привкус. Бедра были в чем-то липком и гадком по ощущениям. Задница нещадно пекла, как будто там усердно поковырялись паяльником. Неприятное чувство чего-то скользкого между ягодицами еще больше сковывали движения. Бедняга брезгливо кривился, от столь острых ощущений, о причине коих он старался не задумываться, но продолжал упорно «ползти» к своей цели, в данный момент являющейся ванной комнатой. А смысл задумываться? Кому от этого станет легче? Не ему, так точно.
Тсуна резко мотнул головой… И сразу же пожалел об этом. Коридор, словно в американских горках, сделал перед глазами виртуозный кульбит, тошнота сперла дыхание, а перед глазами замелькали черные точки, предвестники сладко-холодного небытия. Ноги парня подкосились, и если бы не стена, так удачно оказавшаяся рядом, он просто рухнул бы на пол.
Возблагодарив строителей и проектировщика, за сей подарок судьбы, не давший ему произвести очередное лобзание с паркетом, Тсуна, прижав прохладную влажную ладонь ко лбу, и сделал пару глубоких вдохов, слегка наклонив голову вперед. Немного придя в себя, все-таки отлепился от стены и мужественно преодолел эти проклятые 3 шага к двери в ванную.
Попав, наконец, в обитель чистоты и комфорта, парень неуклюже повернулся и прикрыл за собой двери. На мгновение задумавшись, он протянул руку и повернул замок под ручкой, запирая двери. И хотя не надо было быть пророком, чтобы догадаться, что при желании кое-кого сюда попасть, замок не особо поможет, но все же хоть какую-то видимость защиты это создавало.
Сбросив с себя покрывало и оставив его скомканной кучей лежать на полу Савада словно робот осторожно и скованно передвигая ноги, таким образом, пытаясь доставить себе меньше дискомфорта, подошел к ванной и… тупо на нее уставился, словно это была не обыкновенная ванна обложенная плиткой, а невиданное до селе изобретение неизвестного предназначения. В данную минуту парень первый раз за всю жизнь, что он пользуется этим поистине гениальным изобретением человечества, пожалел, что у них нет душевой кабины.
— Да вы издеваетесь… — проскулил Тсуна, готовый разрыдаться от досады.
Он сюда с трудом дошел. А от мысли о том, что ему еще и забраться нужно в это устройство для омовений, вообще становилось невыносимо. И все-таки, стиснув зубы и опершись обеими руками о край ванной, он перешагнул бортик. Парень в принципе догадывался, что это будет не самое приятное ощущение в его жизни и не ошибся. Боль и жжение «любезно» напомнили о себе. Застонав от досады Тсуна, мужественно терпя, залез наконец в ванную.
Что-то злобно бурча, он включил воду и отрегулировав нужную температуру, блаженно выдохнул подставил лицо под теплые струи благодатной влаги. Тело, омываемое прозрачными струями, ручейками сбегающими по коже, наконец начало постепенно расслабляться. Мысли в голове начали притупляться, оставляя только чувство блаженства. Приятный шум льющейся потока вводил в какой-то немыслимо успокаивающий транс. На смену раздражению, стыду и злости пришло притупляющее чувство апатии и тоски. Даже плакать и жаловаться не хотелось. Ничто в этом мире уже не имело значения кроме воды льющейся ему на голову. Тсуна хотел бы вот так вечно стоять под этими каплями, колючим дождем орошающим тело.
Но неожиданно блаженный поток воды прекратился. Удивленно сведя брови, Савада протер ладонями глаза и уже готов был проклясть всю систему водоснабжения города, и в отдельности людей за нее отвечающих, как вдруг почувствовал, что кто-то дотронулся сзади до его шеи и медленно провел пальцами вдоль позвоночника. Испуганно съежившись, парень резко вдохнул и зачем-то прикрыл руками грудь. Но тут же, осознав весь идиотизм своего поступка, дернувшись, спело покраснел и опустил руки, прикрывая ими самое дорогое. Тем временем некто за его спиной распластал свою ладонь у основания его спины и медленно, словно растягивая удовольствие, провел ней вверх, лаская мокрую кожу. Тсуна покрылся мурашками и начал слегка дрожать, но повернутся так и не решался. Можно подумать он не знал кто это? Рука, добравшись до его плеча, скользнула по шее парня и, немного поиграв с мокрыми волосами, прилипшими к коже, плавно переместилась на подбородок. Несильно обхватив, на него слегка надавили, понукая наклонить голову на бок. Тсуна мысленно застонал, ругая себя за то, что не услышал как Хибари пробрался в ванную. Правда, против главы Дисц. Ком. в нынешнем состоянии он мало что мог, разве что просто стонать и плакать от досады, делая слабые попытки вырваться.
Савада опустил взгляд на сжимающую его подбородок руку.
«Что это?..» — про себя удивился Тсуна, округлив глаза.
Рука, лапающего его в данный момент субъекта была одета в черную перчатку. А это значило, что или Кёя решил носить теперь перчатки или это был вовсе не Хибари.
«Этого просто не может быть…» — мысленно застонал Савада.
Но его жуткие подозрения вполне оправдались спустя буквально секунду.
— Ку-фу-фу. Здравствуй Савада Тсунаеши. – тихо произнес Рокудо припадая поцелуем к оголенной шее парня и щекоча ее своими волосами.
— Мукуро. – передернулся Тсуна, покрываясь очередной порцией мурашек.
Парень уже даже паниковать и нервничать нормально не мог. Прострация и полный шок. Вот то на что он максимум был способен в данную минуту.
— Ммм… — недовольно протянул иллюзионист. – Ты пахнешь сексом и… ним. А это может значит только одно… Я опоздал и пальму первенства оседлал именно он. – разочарованно произнес Мукуро положив свой подбородок на плече Тсуне.
Его вторая рука в наглую легла Саваде на бедро и начала по-хозяйски его гладить, заставляя последнего нервно вздрагивать, словно от ударов током.
— И как? Тебе понравилось? – как бы между прочем спросил Хранитель Тумана, отпуская подбородок босса и обхватив его этой рукой за талию.
— Ты что здесь делаешь? – тихо спросил Тсуна, тупо уставившись куда-то перед собой.
— Да так… — вздохнул парень с ананасной прической. – В гости зашел, подарочек тебе принес.
— И именно для этого нужно было заходить в ванную, когда я моюсь? – приподняв бровь, спросил Дечимо, слегка поворачивая голову к Мукуро.
— Так ведь интересней. – ухмыльнулся иллюзионист, теснее прижимая парня к себе. – Не в спальню же заходить, там как ты, наверное, помнишь, страшный зверь лежит. Хоть и удовлетворенный, но все же монстр. А тело то не мое, Хром может пострадать. Но знаешь, — вдруг негромко воскликнул Рокудо, — я ожидал совсем другой реакции от тебя. – как-то разочарованно протянул он.
— Да ты что? – скептически выдавил из себя Тсуна.
— Ага. – не убирая подбородка с плеча босса слегка кивнул иллюзионист. – Где стыдливый румянец? – протянул он, скользнул ладонью по бедру босса и нарыл ней его руки, коими он прикрывал свое достоинство. – А где твое томное «Не надо!»? — с придыханием прошептал он прямо в ухо парню. – Или это ты сегодня так скрываешь свой стыд? – спросил Мукуро, сжимая ладонь на сомкнутых руках Тсуны.
— Нет. Просто не хочу чтобы ты лишний раз трогал то что не твое. – спокойно, даже как-то скучающе произнес Тсуна. – Руку убери.
— Оооо! Какие мы грозные. – насмешливо пропел Мукуро. – Я аж весь завелся. Чувствуешь? – он, плавно качнув бедрами, прижался своим стояком к голой попке босса и слегка потерся об нее.
— Скажи, Мукуро, тебе что делать нечего? – раздраженно спросил Тсуна, сделав слабую попытку отстранится от этого извращенца.
Почему-то в данную минуту наследнику Вонголы было скорее противно, чем стыдно или смущающее. Все эти домогания и приставания настолько ему осточертели, что уже не вызывали ничего кроме гадливого чувства навязчивости. Хотя он не мог сказать, какая была бы у него реакция, будь на месте Рокудо девушка. Но сейчас ему хотелось чтобы все забыли о нем и просто оставили один на один с его мыслями… Хотя еще лучше чтобы и мысли тоже убрались к черту. Но вот с этим настырным извращенцем, который уже заставлял Тсуну не единожды смущаться и заливаться краской, справится было не так просто. Уж очень цепкий гад оказался.
— Неа, совсем нечего. – убрав руку и отстраняясь от Дечимо, произнес Рокудо. – В тюрьме, знаешь ли, скучно, поговорить не с кем.
— Ммм… — протянул Савада. – И ты решил, что я тебе в этом могу помочь? Или ты просто решил меня достать?
— Ну что ты! Я просто решил сделать тебе приятное но, как видишь, опоздал. Твой сладкий цветок невинности был сорван. – раздосадовано произнес иллюзионист, опуская свои разноцветные глаза. – Знаешь, Тсунаеши, а я был бы намного нежнее того зверя. Ты только посмотри, что он с тобой сделал. Ты весь в синяках и засосах, стертые в кровь запястья, укусы по всему телу. Он тебя что, пытал, или как? – с напускным ужасом, воскликнул Рокудо. – Да он настоящее животное, этот Хибари Кёя. Так поиздеваться над моим Тсунаеши. Дай-ка я тебя помою. – ворковал хранитель.
— Эй, Мукуро. Может, ты бы вышел из ванной и дал мне спокойно помыться? – устало вздохнув, спросил Тсуна, бесстрастным взглядом уставившись в стенку.
— Я не могу тебя оставлять в таком состоянии. – произнес прямо в ухо Тсуне иллюзионист. – Я за тобой поухаживаю, мой милый босс.
И с этими словами он включил душ. Вода мощным потоком хлынула Тсуне на голову. Тут же в руке хранителя оказалась мочалка и он, шустро ее намылив, начал тереть своему боссу спину. Он нежно словно играючи водил губкой верх вниз, скользил от шеи к плечам, круговыми движениями прошелся по ягодицам и бедрам. Аккуратно скользнул между аппетитными полушариями. Потом, наклонившись, заглянув Тсуне в глаза и с наглой ухмылкой начал намыливать его грудную клетку. Плотоядно облизнувшись, он начал водить поочередно вокруг сосков. Медленно скользнув взглядом по намыленной груди и животу, он остановился на причинном месте босса, старательно прикрытом руками.
— Там тоже надо помыть. – обнажив зубы в улыбке произнес Мукуро, упершись мочалкой в сомкнутые руки парня. – Это чисто в интересах гигиены, ничего такого. Тебе же еще маленьких мафиози делать этим местом, надо чтобы оно всегда было чистое. Всякие болезни нам не нужны. Так ведь, Тсунаеши?
— Исчезни, а? – обреченно простонал Тсуна. – Ну, пожалуйста, мне правда очень плохо. Я хочу побыть один.
— Пока я не смою запах этого животного с твоего тела, — с решительной брезгливостью произнес хранитель, – я не успокоюсь.
Он, сильнее надавив на руки Тсуны и склонился прямо к его губам, почти касаясь их своими.
— А тебе разве не противно, что ты пахнешь тем, кто тебя пошло использовал как подстилку для своих прихотей? – почти что зашипел он, обжигая своим дыханием губы Дечимо. — Сколько раз он в тебя кончал? Ты, небось, стонал от удовольствия, кричал в экстазе, извивался в его руках, требовал продолжения. А он растягивал свое удовольствие, мучая тебя, издеваясь и шепча какие-то пошлости.
— Заткнись. – сквозь зубы процедил Тсуна.
— А то что? – издевался Мукуро. – Неужели ударишь? А сможешь?
— Дрянь! – огрызнулся Савада, резко отталкивая руками ладонь хранителя.
Но юркая ладонь, в которой иллюзионист сжимал губку, ловко скользнула мимо рук боса и осторожно легла на его промежность. Мило улыбнувшись он слегка погладил ему между ног, а потом убрал руку и присев начал намыливать ему ноги, старательно смывая с них напоминание о прошедшей ночи.
— Делов то, а ты так смущался. – весело произнес Рокудо.
— Ты это специально, да? – голос Тсуны начал дрожать.
— Когда ты расстроен, ты очень упрямый. – пробурчал Рокудо, подымаясь и промыв мочалку подвинул Тсуну под струи воды, чтобы смыть пену.
Странно, но Савада вообще ничего не чувствовал. Никакого возбуждения, как в прошлую их встречу, ни смущения на грани фола. Даже легкое волнение и то его не тревожило. Только злость и безразличие. И хотя в принципе такие чувства не совместимы между собой, они каким-то образом сейчас преобладали в душе… или в мозгах, он уже и сам не мог понять где именно. Вконец отбросив бессмысленные мысли о стыде и просто смирившись со своим положением, вечно быть униженным и замученным, он опустил руки вдоль тела, закрыл глаза и просто наслаждался теплой водой быстро стекающей по его телу.
— Вот и все. – пропел Мукуро, выключая воду.
Он бережно набросил на Дечимо махровый халат и, запахнув его на нем, аккуратно подхватив безвольное тело под мышки, вытащил из ванной и поставил на коврик перед ванной. Накинув на его голову пушистое полотенце, он начал усердно вытирать им Тсуне голову.
Закончив манипуляции с головой босса, он отбросил мокрое полотенце в сторону и склонился к его уху.
— Я принес тебе кое-что, Тсунаеши. – произнес он и, вытянув вперед руку, протянул ему какую-то небольшую красную картонную коробочку.
Тсуна отстраненно, с легкой настороженностью, посмотрел на подарок своего хранителя.
— Что это? – спросил он, скосив глаза на хранителя.
— Просто шоколад. – хитро улыбнулся Мукуро. – Чтобы поднять тебе настроение.
И тут в голове у Тсуны что-то громко щелкнуло. Он повернулся к Рокудо и как-то странно на него посмотрел. Опять перевел взгляд на коробочку.
— Бельгийский? – неуверенно спросил Дечимо.
— Он самый. – пропел иллюзионист, открывая коробочку и демонстрируя ее содержимое.
Круглые конфетки из белого и молочного шоколада, покрытые каждая вязью замысловатых узоров в 3 ровных ряда по 5 штук аппетитно красовались каждая в отдельном ложе из хрустящей белой бумаги.
— Так это значит, что… — запнулся Савада, подымая взгляд на хранителя. – Те жуткие подарки не от Кёи.
— О, так ты догадался? Забавно получилось, да? – злорадно ухмыльнулся Рокудо. – Розовый я сам выбирал.
— Извращенмммм… — хотел было возмутится Тсуна.
Но Хранитель Тумана, быстро взяв конфету сунул ее в рот Дечимо, тем самым затыкая ему рот.
Тсуна чисто инстинктивно начал жевать. Он давно уже избавился от такой привычки как выплевывать пищу. Прожив в одном доме с Ламбо и Реборном достаточное количество времени он понял, что жевать нужно быстро, ибо можно в наглую лишится своей пищи. Шоколад на вкус был просто божественным, а вкуснее он был еще и потому, что перебивал неприятный привкус во рту и пускал благодатную глюкозу в кровь.
— Вижу, тебе нравится. – довольно протянул Мукуро. – Мне что ли попробовать?
Хищно улыбнувшись и облизавшись словно кот, он наклонился и неожиданно впился поцелуем в испачканные шоколадом губы Тсуны. Шокировано распахнув глаза, парень почувствовал как язык его хранителя прорвался сквозь его губы и начал пошло играть кусочками шоколада у него во рту. Одной рукой все еще сжимающей коробочку он обхватил босса за талию, а второй схватил за подбородок, не позволяя отвернутся. Прикрыв свои адски порочные разноцветные глаза, он с наслаждением посасывал язык и губы Тсуны, размазывая сладкий шоколад вокруг его рта, а потом опять медленно его слизывая. Полусмешок, полувздох сорвался с губ Повелителя 6-ти Путей. Создавалось впечатление, что он не может насытиться поцелуем, все больше углубляя его. Протестующее мычание сорвалось с губ Тсуны, он нервно дернулся в руках хранителя но тот, лишь ухмыльнувшись, прижал его к себе теснее. Тсуна упершись в плечи Рокудо настойчиво попробовал его отстранить, но был настолько слаб, что попытка не увенчалась особым успехом, скорее наоборот, его стали целовать еще более настойчиво. При этом колено иллюзиониста, плавно скользнув между ногами парня, прижалось к его промежности. Что-то невнятно пискнув, Савада снова попытался вырваться.
— Вкусно. – страстно прошептал Мукуро, на мгновении оторвавшись от губ Тсуны и облизнувшись опять припал к ним поцелуем.
Но неожиданно резкий и громкий удар в двери заставил целующуюся парочку вздрогнуть и прервать лобзание. Они оба с опаской посмотрели на нее. Второй удар, напрочь вырвав замок, позволил настойчивому гостю открыть бедную дверь, которую теперь придется менять. На пороге, к великому неудовольствию Мукуро и ужасу Тсуны, стоял Глава Диссц. Ком. Он был уже полностью одет, только рубашка, не застегнута до конца, соблазнительно приоткрывающая накачанное тело.
Холодный до дрожи взгляд окинул происходящую картину и по достоинству оценив распухши и измазанные в шоколаде губы Тсуны, скользнул на коробочку из под конфет. Глаза Кёи сузились еще больше и он, медленно моргнув, с ненавистью посмотрел, наконец, в глаза Мукуро.
— Ты. – холодно протянул Кёя.
— Я. – весело откликнулся Рокудо, прижимая к себе Тсуну.
Брезгливая насмешка искривила губы Хранителя Облака, заметившего этот собственнический жест.
— Убери руки, мразь. Это мое. – с угрозой в голосе прошипел Кёя.
— А на нем что написано, что он тебе принадлежит? – издевательски спросил Рокудо. – Что-то когда я его мыл, я не заметил.
На мгновение глаза Кёи приоткрылись шире, а затем опять угрожающе сузились.
— Ты его трогал. – скорее утверждая чем спрашивая, отчеканил Хибари.
— И не только трогал. – с издевкой, протянул Рокудо.
— Никто не смеет трогать мое. – отчеканил брюнет.
— Я тебя уже спрашивал где… — хотел опять докопаться до Кёя иллюзионист.
Но Хранитель Облака словно большая черная тень подскочил к обнимающейся парочке и схватив Тсуну за руку дернул на себя. При этом сильно толкнув Мукуро в плечо. Но хранитель Тумана ловко извернувшись схватил боса за другую руку и тоже с силой потянул на себя. Послышался треск ткани и сдавленный вскрик. От столь резких дерганий былая ночка опять дала о себе знать, вернув несказанно неприятное чувство именуемое: «на дыбе». И хотя хранители, осознав, что причинили боссу некие «неудобства», все же перестали его тянуть друг на друга, но отпускать добычу не собирались. В итоге бедного Тсуну словно тряпичную куклу мотыляли между двумя пышущих ядом и злобой соперниками, не давая даже нормально стоять на ногах. И из-за такого вот шаткого положения тела, боль во всех ее членах начала нарастать с новой силой.
— Убью. – зашипел Кёя обдавая холодным взглядом иллюзиониста.
— Ну попробуй. – издевался Мукуро.
Тсуна вдруг почувствовал, как по его щеке скатилась слеза. Он удивленно моргнул. Но за ней скатилась еще одна и еще, и еще… Слезы начали течь не преставая, сколько бы он не моргал. Обида, злость, безнадежность, отчаяние, раздражение…
Да, именно главным образом раздражение, вдруг, как будто внезапно сошедшая лавина, которая может возникнуть даже от негромкого вскрика в горах, начала заволакивать разум, наполняя его бешенством. Ему внезапно стало так себя жалко. В данную минуту он был для себя самым несчастным человеком на всем белом свете. Его даже затрясло от бешенства и обиды. Слезы он уже не пытался сдерживать, отпустив все на самотек. Напрягая последние силы он с тихим рыком вырвал свои руки из железных хваток своих хранителей и, нервно вытерев слезы со щек, поочередно зыркнул на уставившихся на него парней. Он трясущимися руками опять запахнул полы разошедшегося в потасовке халата и, ковыляя, пройдя мимо хранителей, подошел к двери. Остановившись около нее, он сжал кулаки и повернулся к ним лицом. Мукуро и Кёя с некой долей беспокойства наблюдали за действиями своего босса. Он растерянный и злой, весь в слезах и соплях с бешенным огнем в глазах посмотрел на них и тихо, еле слышно прошипел:
— А теперь, пошли вон.
— Но Тсунаё… — хотел было отшутится Мукуро.
— Я СКАЗАЛ ВОН! – с неимоверно для такого тщедушного тельца силой проорал парень, заставив своих хранителей даже слегка вздрогнуть от неожиданности.
— Нам нужно поговорить. – холодно произнес Кёя делая шаг к любовнику.
— Нен…на…наавижу вас в…вс…сех. – начал всхлипывать Савада, содрогаясь всем телом. – Пош…шли вон из мо…моего дома. Не хочу вас видеть никогда! – взвизгнул он, продолжая вытирать катящиеся с глаз слезы при этом размазывать оставшийся вокруг рта шоколад по лицу.
Но вдруг его взгляд стал до жути твердым и пронизывающим.
— Никогда! Слышите, никогда больше ни один из вас не посмеет ко мне прикоснуться. Никто больше не посмеет меня трогать. Я ни чья-то вещь чтоб меня дергать туда-сюда, понятно?! Пошли вон!
Проверещав это Тсуна на последок, окатив своих хранителей уничтожающим взглядом и шморгнув носом, вышел из ванной и медленно пошел по коридору.
Повернув голову в сторону Мукуро, Кёя окинул его холодным взглядом и брезгливо скривился.
— Увижу что ты возле него ошиваешься разорву, понял? – отчеканил он и двинулся вслед за Тсуной.
Но вдруг дорогу ему преградил Реборн внезапно возникший на пороге ванной и насмешливо поигрывая пистолетом в руке. Он, ухмыльнувшись, посмотрел на горе-любовников из-под полей своей шляпы.
— Да уж не думал я, что мне ничего не нужно будет предпринимать, чтоб вас развести. А тут такой подарок судьбы. Вы сами все сделали мальчики. Шикарно! Главное теперь поддерживать этот его огонь ненависти к вам. Но тут я постараюсь. – он внимательно посмотрел на Мукуро. – Вижу ты тоже глазом накинул на своего босса, Рокудо. Но сегодня и твой факел был погашен, так и не добравшись до финиша. Этот то, — кивнул он в сторону Хибари, — хоть опробовал, то на что сейчас претензии предъявляет, а вот у тебя вообще печалька.
— С чего ты это взял, аркобалено? – издевательски протянул Мукуро, косясь на Кёю. – Я вполне доволен своей пробой. И истерики нашего юного босса мне не помеха. Это даже станет более забавным.
— Ну вот, проблем теперь стало две. – с досадой в голосе протянул Реборн. – Ладно ребята, а теперь попрошу вас исчезнуть из этого дома, ибо в противном случае мне придется вас убить. – издевательски протянул киллер наставив пистолет в сторону хранителей Вонголы.
@темы: НЦ-17, романтика, слеш, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
четверг, 13 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Одумайся, Кёя... Медленно… Очень медленно затуманенное сном сознание Тсуны пыталось пробиться к свету этого мира и снова самоутвердиться. Боль и дискомфорт непонятным образом смешались с каким-то всепоглощающим чувством уюта и расслабленности. Хотелось и проснуться, и не просыпаться одновременно. Интуиция громко шептала, умоляя хозяина не открывать глаза, ибо то что он узрит, может сильно ему не понравится. А вот любопытство, острым ржавым гвоздем неприятно шкрябало по мозгу заставляя открыть глаза и выяснить, в чем причина столь странных ощущений, даже если это будет не совсем приятно. Но осведомлен значит вооружен. В принципе обе перспективы не радовали, поэтому пришлось выбирать из двух зол. А так как это решение принимал Савада Тсунаеши, то естественно он выбрал самое худшее для себя. А именно открыл глаза сдавшись на милость своему поганому любопытству.
То, что он увидел в первую очередь, скорее его озадачило, чем напугало. Он просто не ожидал, открыв утром глаза, узреть прямо перед собой мужской сосок. Недоуменно заморгав, что вызвало непонятный приступ резкой глазной боли, он опять уставился на мужской сосок. Чтобы хоть как-то прояснить для своего ватного после сна сознания, данную ситуацию, он медленно с опаской обвел глазами доступное его взору пространство. Он находился в своей комнате – это внушало некую надежду. Время было видимо обеденное, судя по светившему в окно солнцу. Его голова уютно лежала на плече какого-то мужчины. Это умозаключение он сделал по тому, что грудь была явно не женской. Мужчина по всей видимости спал, его грудь плавно подымалась и опускалась в такт дыханию. Ничего опасного или взрывоопасного в районе его головы не наблюдалось, сродни большого молотка или гранаты, и это радовало. Уж больно часто Тсуна не досматривал свои сладкие сны, лишь только потому, что Реборн в виду своих садистских наклонностей просто не давал ему это сделать. Но сейчас все было так спокойно и тихо, что просто не хотелось портить эту сладкую идиллию, не смотря на то, что у парня по непонятной ему причине, просто жутко раскалывалась голова, а под боком спал какой-то субъект мужского пола.
«Ну и ладно, сосок так сосок. – про себя подумал Тсуна, опять блажено прикрывая глаза. – Боже как же хорошо. Никто не орет, не прыгает по мне, не бьет меня. Так тепло и уютно лежать в своей кровати. И со мной… »
Вот на этом месте его плавных умозаключений и промелькнул первый острый луч непонимания. Сознание, вынырнувшее из глубин царства Морфея, уже не желало туда погружаться. Поэтому активно начало строить логические цепочки. Парень резко открыл глаза.
«Опять этот сосок! Чей он?» — шок постепенно начал застилать глаза.
«Я ведь лежу в кровати с мужиком… Или?.. Да нет, это мужчина».
Потрясению Тсуны не было границ.
Он шокировано уставился на этот злополучный мужской сосок, не в состоянии понять как мужчина, которому собственно и принадлежит этот сосок, может лежать в его уютной тепленькой постельке.
И вдруг неожиданно, как, впрочем, у него всегда бывает, вся катастрофичность ситуации немой волной накрыла бедного Дечимо.
«Я сплю в одной кровати с каким-то мужиком!!!» — захлебываясь, вопило сознание парня.
Резко дёрнувшись, парень хотел было встать, но резкая боль, мгновенно наполнившая все тело, не дала ему такой возможности. Савада сипло застонал болезненно съеживаясь. Тело «какого-то мужика» под ним напряглась и чья-то рука нежно приобняв стонущего парнишку прижала к сильной мужской груди. Кто-то нежно поцеловал его в макушку, игриво потершись подбородком о всклокоченные волосы.
Уткнувшись носом в грудь неизвестного Тсуна тихо скулил. Все тело болело. Было такое впечатление, как будто он всю ночь бежал марафон, отжимался, подтягивался, тягал штангу и потом ей же его били по голове и…по пояснице. Как убедился парень спустя несколько минут стенания и саможаления, поясничный отдел позвоночника болел больше всего. А еще, что вызывало массу неприятных ощущений и уж совсем неприятных догадок, у него болела задница. Она даже не болела, она пылала, пекла, горела. В общем, у него было чувство, что он подвергся средневековой пытке.
А незнакомец, тем временем, что-то тихо мурлыкая, перебирал рукой пряди Тсуниных волос, нежно пропуская их сквозь пальцы, словно расчесывая.
И все-таки, как бы мучительно не было сейчас Саваде, но он хотел знать хотя бы с кем лежит сейчас в кровати. Так как память полностью отказывалась ему в этом помогать, он решил положится на действительность. Медленно, болезненно морщась, он поднял голову, в надежде хоть частично разъяснить для себя ситуацию.
То, что он увидел, заставило его шокировано приоткрыть рот и выпучить глаза.
— Хи-хибари-сан. – не веря собственным глазам, прошептал Тсуна.
— Доброе утро, Тсунаеши. – слега улыбнулся Глава Дисц. Ком.
— Что?.. Что вы тут делаете?
То что его Хранитель Облака находится в его постели, полностью обнаженный и прижимает его к своей груди, никак не хотело складываться в его голове хоть в какое-то подобие адекватности происходящего.
— Спал, как видишь. – как не в чем не бывало, ответил Хибари.
— Спали? Но как?.. – ошарашено хлопая осоловелыми глазами, лепетал Тсуна.
— А ты разве не помнишь? – осторожно спросил Кёя, не отрывая взгляда от босса.
— Нет, я…
И тут, словно кто-то невидимый высыпал на макушку Тсуне многотысячный пазл и начал быстро складывать его у него в голове. Ситуация начала приобретать уже совсем другие краски. Понимание происходящего нещадно обрушилось на больную голову юного наследника Вонголы. В уме шальным потоком начали всплывать картины последних дней. Поцелуй, подарки, сообщения, угрозы, предательство друзей, телефон, крыша школы, опять поцелуи, а потом тот невообразимо сладкий стыд. А затем он пришел к нему домой , а дальше… А вот эта часть пазла ну никак не хотела собираться, как только Тсуна не напрягал свою разрывающуюся от боли голову. Он слабо дернулся, пытаясь отстранится от Кёи, но тот только крепче прижал его к себе.
— Хибари отпусти. – недовольно буркнул Савада, морщась от болезненных ощущений.
— Не хочу. – коротко бросил брюнет.
— Ну тогда объясни, — вздохнув, смирился со своей судьбой Тсуна, — что ты делаешь в моем доме, и что более важно в моей кровати да и еще и голый?
— А самому тяжело додуматься? – приподнял одну бровь Кёя, скептически глянув на Тсуну.
— Но ведь… — Савада запнулся. – Как это может быть? Я ведь… Тогда получается что у меня болит там… О Боже!
— Неужели вспомнил?
— Нет… — растеряно пролепетал Тсуна. – Но как такое возможно, чтобы я не помнил что ты и я…
Кёя слегка расслабился ослабляя объятья, но этого Тсуне хватило чтобы упереться в его торс обеими руками и отстранится. Правда за такое похабное отношение к своему телу после бурной ночки, парень сразу же поплатился жуткой болью в пояснице, волнами разбежавшейся по всему телу, и жжением в одном более деликатном месте. Но, все-таки пересилив себя, парень отполз от Кёи к стене и, скрутившись в позу зародыша, жалобно заскулил, вытирая выступившие от боли слезы о простыню. Прикрывшись концом покрывала, он старался меньше двигаться, чтобы не напрягать свое истерзанное в любовных ласках тело.
Саваду колотила нервная дрожь, его слегка морозило, в голове кружилось. Осознание того, что ты переспал с парнем и даже не можешь этого вспомнить, пугало. Хотя может если бы он помнил весь тот стыд, что с ним делал Кёя, было бы хуже. Но… Но как можно не помнить такого?
«Я схожу с ума?» — медленно впадал в истерику парень.
— Не понимаю… — всхлипывая, мотал головой Тсуна, с ужасом глянув на полуприкрытого простыней Кёю. – Я ничего не помню. Хибари, неужели ты все-таки сделал это со мной?
— Да. – твердо, без малейшего чувства раскаяния, кинул Кёя.
— Но я ведь ничего… Стоп! Чай! – Тсуна невидяще уставился в пространство, пытаясь вспомнить события вчерашнего дня, а потом шокировано посмотрел на хранителя. – Ты… Неужели ты подлил мне что-то в чай?
Хибари раздраженно вздохнув, отвел взгляд. Приподнялся и спиной облокотился на спинку кровати. Он сложил руки на оголенной груди и, согнув одну ногу в колене, нагло задрал подбородок и твердым взглядом посмотрел на Тсуну.
Тсуна словно маленький затравленный зверек скукоживался все больше под этим безапелляционным взглядом, понимая, что его догадки правильные и что Великий и Ужасный Глава Дисцип. Ком. пошел на хитрость. Не получив желаемое в прошлый раз, он решил добиться этого выбрав более изощренный способ.
— Зачем? – только и смог выдавить из себя бедный парень.
Хибари молчал, все так же уверено глядя в глаза боссу.
— Почему ты молчишь?! – не выдержав, выкрикнул Тсуна, судорожно комкая покрывало в руке и прижимая его к груди. – Зачем ты это сделал? Что ты мне подлил?
— Это не важно. – холодно ответил Кёя.
— Что значит не важно?! – сорвался на истеричный крик парень. – Мы переспали, понимаешь, переспали. И я не помню этого. Мне даже представить трудно, что здесь было, вспоминая то что ты со мной сделал в школе.
Тсуна часто задышал, словно от быстрого бега, его сильно колотило в ознобе. Боль, пульсирующая в самых неожиданных местах его истерзанного тела, мысли о том, что его, можно сказать, изнасиловал парень, и непонятный туман и боль в голове, видимо последствия той дряни, что подлил ему Хибари. Все это тугим комком подкатило к горлу, не давая нормально дышать. Тсуна не знал чего хочет больше разрыдаться как белуга, ропща на свою несчастную судьбу, или выплеснуть все что у него накипело на голову Хибари, покрыв того матом, вспомнив весь лексикон Гокудеры, так соблазнительно крутившийся у него на языке.
— Ты… Ты хоть понимаешь что просто изнасиловал меня? Ты животное. Грязное похотливое животное! – Уже начал визжать Тсуна со злостью смотря на Кёю.
— Изнасиловал? – скептически глянул на парня хранитель, слегка выгнув бровь. – Ну я бы не сказал что я тебя насильно принуждал к сексу, Тсунаеши. Скорее уж ты оказался на редкость похотливым маленьким животным. Но мне это даже нравится в тебе.
— Что?.. – Тсуна побледнел, правда, его щеки сразу же окрасил румянец, когда он увидел, какой насмешливой улыбкой одарил его Хибари.
— Именно так Савада. – хищно ухмыльнулся Кёя, отстранившись от спинки кровати и медленно наклоняясь к Дечимо. – Ты маленький похотливый зверек. Который теперь принадлежит мне.
— Нет… — испуганно прошептал Тсуна, пытаясь отползти от надвигающегося на него хранителя Облака. – Не приближайся ко мне. Пошел вон из моего дома.
— Командуй своими шавками, босс. А здесь ты будешь слушаться меня, понял? – Холодно произнес Кёя, все ближе наклоняясь к боссу.
— Я сказал не прибл… Ааа!!!
Но договорить парень так и не смог. Его неожиданно схватили за щиколотку и, резко дернув, повалили на спину. Кёя вырвал из его рук покрывало, которым он пытался прикрыть свою наготу, и отбросил в сторону. И не успел Дечимо опомнится, как Хибари накрыл его своим обнаженным телом, нависнув над ним на локтях. Тсуна резко выдохнул. Его словно прошибло разрядом тока. Тело наполнила боль. Перед глазами замелькали белые точки. Хотелось крикнуть, но дыхание сперло и он так и остался лежать с открытым в немом крике ртом, часто дыша. Савада почувствовал, как в его бедро уперлось что-то твердое. Он широко распахнул глаза и с ужасом, граничащим с паникой, уставился на Хибари. Тот только хищно ухмыльнулся и склонился к его губам. Парень почувствовал, как его дыхание смешалось с возбужденным дыханием любовника.
— Возбуждаешь ты меня, Тсунаеши. И смирись уже с этим. – прошептал Кёя.
— Лучше сразу добейте Хибари-сан. – еле шевеля губами, прошептал Тсуна. – Потому что если вы сделаете это со мной еще раз, я просто не переживу.
Хибари хищно ухмыльнулся и коснулся губ Тсуны своими, а затем, зарычав хотел было впиться в них поцелуем, но что-то со свистом рассекая воздух на огромной скорости врезалось в его голову, не давая ему свершить задуманное. Предмет, так нагло запущенный в Хибари, отрикошетил от его головы, ударился о стену над кроватью и упал прямо возле головы Тсуны. Оба парня в полном ахере от происходящего повернули головы на лежащий перед ними предмет.
— Что?.. – непонимающе произнес Тсуна, уставившись на злополучный розовый вибратор.
И тут он услышал тихий рык над головой. Как оказалось, Хибари был, можно сказать, не очень доволен происшедшим.
— Хорош светить своими голыми задницами, мальчики. Прикройтесь и повернитесь ко мне лицом. – послышался насмешливый писклявый голос над их головами.
От звука этого голоса Тсуна сразу съежился и, похоже, краска стыда покрыла не только его щеки, но и всё тело. По сравнению с Тсуной, Хибари пылал далеко не смущением, а скорее злостью и раздражением. И с каким бы уважением он не относился к малышу Реборну, в данный момент, он готов был послать его к чертям, не задумываясь. Поэтому не особо спешил выполнить приказ настырного аркобалено.
— Ты оглох, Хранитель Облака? – ехидно пропел киллер. – Мальчики, еще пара секунд и я сделаю несколько снимков, и покажу эту сладкую идиллию всей школе, расклеив фото в коридорах.
Злобно скосив глаза в сторону сидящего на быльце кровати Реборна, Кёя все-таки потянулся за простыней и, укутав себя и дрожащего Тсуну, повернулся к репетитору. На удивление бережно прижав к себе тщедушное тельце своего босса, словно капризный ребенок любимую игрушку, Хибари враждебно уставился на киллера. Реборн же спрыгнув на кровать, уселся «по-турецки» и лениво накручивая на палец свои бачки, острыми черными глазками уставился на Кёю.
— И что это такое? – ровным голосом с легким оттенком насмешки, спросил аркобалено.
— Реборн! – захныкал Тсуна, титаническим усилием преодолевая болезненные ощущения во всем теле и пытаясь выкарабкаться из железной хватки Хибари. – Я не виноват, я ничего не помню, он что-то мне подлил. Он изнасиловал меня!
— Знаешь, Тсуна? – посмотрел на своего воспитанника Реборн. – Изнасилованный человек, не будет с блаженной улыбкой на идиотски счастливом лице мирно спать, прижавшись к своему насильнику. Так что это уже не изнасилование, а проблема… — задумчиво протянул младенец. – И да, Хибари, что ты ему такое подлил, что он превратился в покорного, похотливого кролика?
— Шамал мне кое-что задолжал. – коротко бросил брюнет.
— Так значит эту дрянь… — хотел было возмутится Савада, продолжая свои осторожные попытки выбраться.
— Шамал, значит. – перебил его Реборн. – Надо будет к нему наведаться. А откуда здесь вибратор и набор кружевного белья для трансвеститов. У Тсуны просто ни мозгов, ни смелости до такого додуматься нет. А вот от тебя Хибари я такого не ожидал. Розовый? Ну хотя бы черный, что ли.
— Это не от меня. – скривившись, холодно бросил Кёя.
— Но ты сам мне прислал все это. – возмущался Тсуна, скосив глаза на вибратор который от удара о стену включился и тихо вибрировал.
— Это не я. – невозмутимо отчеканил парень.
— Но сообщения ты присылал. – гнул свое Савада.
— Да.
— Эти идиотские: «Если ты выбросишь подарок…» и «Наслаждайся моим подарком.»? – лепетал Тсуна. – И пошлые записки… Отпусти меня!
В ответ на возмущения парня Хибари все теснее прижимал его к себе. В итоге Тсуна, болезненно застонав, сдался на милость своего хранителя.
— Я написал это только для того чтобы ты не выбросил букет роз, что я послал тебе с утра, а наслаждаться ты должен был великолепным бельгийским шоколадом. – недоуменно произнес Хибари. – Но как это непотребство принесли вместо… — неожиданно он запнулся и со злостью и отвращением посмотрел на вибратор. – Я придушу его. – зарычал Кёя.
— Кого? – удивленно моргнул Тсуна.
— Вижу ты догадался. – усмехнулся Реборн. – Но давай ты убьешь его попозже, ладно? А сейчас… Тсуна выйди из комнаты.
Парень удивленно воззрился на репетитора.
— Ты приказываешь мне в моем же собственном до…
— Я сказал пошел отсюда! – рявкнул киллер.
В ужасе выпучив глаза на малыша, парень замер в объятьях Кёи, а потом попытался вылезти из кольца рук Хибари. Но Хранитель Облака всегда на все имел собственное мнение, поэтому не дал ему возможности покинуть пределы своего личного пространства. Тсуна беспомощно заскулил.
— Хибари, этому идиоту лучше не слышать того, что я хочу тебе сказать. – угрожающе произнес киллер.
Пристально посмотрев на малыша и видимо решив, что он не шутит, Хибари медленно ослабил объятия. Тсуна посекундно то краснея, то бледнея, начал осторожно выпутываться из простыни в которую их замотал Кёя. Но так как он вообще с трудом мог двигаться, движения его были до жути медленными и скованными. Раздраженно вздохнув, Кёя, которому видимо надоело наблюдать за потугами босса, помог тому стащить простыню. Потом он аккуратно поставил парня на ноги и небрежно накинул на плечи покрывало. Сам же он прикрылся простыней.
В голове у Тсуны закружилось, перед глазами поплыло, уши наполнил противный писк, тошнотный ком подкатил к горлу. Ноги подкосились, неся своего хозяина на встречу с твердым и неуютным полом. Но и тут на помощь своему боссу пришел его хранитель. Вовремя подоспевший Кёя ловко придержал Дечимо за талию, помог ему устоять на ногах. Тсуна болезненно морщась, тряс головой пытаясь разогнать туман перед глазами, и прекратить этот противный писк в ушах.
— Если ты пришел в себя, Тсуна, то иди прими душ. – бросил Реборн, с насмешкой наблюдая, как заботливо относится хранитель к боссу.
Потерев лицо ладонями, Савада оттолкнул обнимающую его руку Кёи. Стянул на груди концы покрывала, обмотался им и, осторожно ступая, ковыляя, вышел из комнаты.
— Как мило. – протянул Реборн. – Ты прямо становишься прилежным мужем, Хибари.
— Ты нарываешься, малыш. – угрожающе произнес Кёя.
— Нет Хибари, это ты нарываешься. Знаешь, ты слишком высоко метишь.
— Что?
— Изнасиловал мне Тсуну. А вдруг ему понравится и он влюбится в тебя? Что тогда?
— Это не твое дело.
— Нет уж, мое. – спокойно произнес Реборн. – Я в ответе за этого неудачника.
— Этот неудачник теперь принадлежит мне, я сам разберусь, что с ним делать. – огрызнулся глава Дисип. Ком.
— А теперь послушай сюда Хибари. – холодно отчеканил киллер, вскакивая на ноги. – Тсуна, каким бы неудачником не был, будет в итоге боссом мафии. Во-первых, ему нужны наследники, а ты их ему дать не сможешь. Во-вторых, если он в тебя влюбится, что очень вероятно, ибо ты какой-то чересчур к нему заботливый стал, это чревато. Парень уж очень преданный. И хотя в мире мафии такие отношения вполне приемлемы, но они все равно остаются под запретом. Вот когда у него появится парочка наследников, можете трахаться где хотите. А пока я хочу чтобы ваше общение было сведено к минимуму, ограничиваясь отношениями «Босс-Подчиненный» ну или «Хибари-сан -Травоядное».
— А если я откажусь?
Сложив руки на груди и задрав подбородок, Кёя упрямо посмотрел на Реборна. Устало вздохнув, киллер молниеносным жестом вытащил и наставил на него пистолет.
— Тогда мне придется тебя убить, пока все не зашло слишком далеко. – холодно произнес Реборн. – Жалко конечно терять такого превосходного Хранителя Облака, но если ты думаешь что такой неподражаемый и неповторимый, то сильно заблуждаешься. Нам есть, кем тебя заменить.
— Я не хочу делить Саваду ни с кем. – рыкнул Кёя, насторожено глядя в черное дуло пистолета.
— Это будет всего лишь Кеко. Одолжи свое травоядное милой девушке на время, парень сделает свое дело и он полностью в твоем распоряжении. – пожал плечами аркобалено.
— Нет.
— Я даю тебе время подумать. Тем более Тсуна сейчас очень на тебя обижен за то, что ты его опоил и насильно склонил к близости. А я ведь могу «подлить масла в огонь». Так что сделай вид, что тебе было весело, но на этом все. И пафосно фыркнув, просто уйди. Он немного пострадает, но это быстро пройдет.
— Нет.
— И все-таки подумай. Или ты уйдешь сам, или мне придется настроить Тсуну против тебя, а может просто убить. Пока не поздно одумайся, Кёя, или я сделаю это за тебя.
Аркобалено бросив еще один красноречивый взгляд на Хибари, спрыгнул с кровати и вышел из комнаты.
— Не позволю. – тихо произнес Кёя с холодной брезгливостью глядя на приоткрытую дверь.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Одумайся, Кёя... Медленно… Очень медленно затуманенное сном сознание Тсуны пыталось пробиться к свету этого мира и снова самоутвердиться. Боль и дискомфорт непонятным образом смешались с каким-то всепоглощающим чувством уюта и расслабленности. Хотелось и проснуться, и не просыпаться одновременно. Интуиция громко шептала, умоляя хозяина не открывать глаза, ибо то что он узрит, может сильно ему не понравится. А вот любопытство, острым ржавым гвоздем неприятно шкрябало по мозгу заставляя открыть глаза и выяснить, в чем причина столь странных ощущений, даже если это будет не совсем приятно. Но осведомлен значит вооружен. В принципе обе перспективы не радовали, поэтому пришлось выбирать из двух зол. А так как это решение принимал Савада Тсунаеши, то естественно он выбрал самое худшее для себя. А именно открыл глаза сдавшись на милость своему поганому любопытству.
То, что он увидел в первую очередь, скорее его озадачило, чем напугало. Он просто не ожидал, открыв утром глаза, узреть прямо перед собой мужской сосок. Недоуменно заморгав, что вызвало непонятный приступ резкой глазной боли, он опять уставился на мужской сосок. Чтобы хоть как-то прояснить для своего ватного после сна сознания, данную ситуацию, он медленно с опаской обвел глазами доступное его взору пространство. Он находился в своей комнате – это внушало некую надежду. Время было видимо обеденное, судя по светившему в окно солнцу. Его голова уютно лежала на плече какого-то мужчины. Это умозаключение он сделал по тому, что грудь была явно не женской. Мужчина по всей видимости спал, его грудь плавно подымалась и опускалась в такт дыханию. Ничего опасного или взрывоопасного в районе его головы не наблюдалось, сродни большого молотка или гранаты, и это радовало. Уж больно часто Тсуна не досматривал свои сладкие сны, лишь только потому, что Реборн в виду своих садистских наклонностей просто не давал ему это сделать. Но сейчас все было так спокойно и тихо, что просто не хотелось портить эту сладкую идиллию, не смотря на то, что у парня по непонятной ему причине, просто жутко раскалывалась голова, а под боком спал какой-то субъект мужского пола.
«Ну и ладно, сосок так сосок. – про себя подумал Тсуна, опять блажено прикрывая глаза. – Боже как же хорошо. Никто не орет, не прыгает по мне, не бьет меня. Так тепло и уютно лежать в своей кровати. И со мной… »
Вот на этом месте его плавных умозаключений и промелькнул первый острый луч непонимания. Сознание, вынырнувшее из глубин царства Морфея, уже не желало туда погружаться. Поэтому активно начало строить логические цепочки. Парень резко открыл глаза.
«Опять этот сосок! Чей он?» — шок постепенно начал застилать глаза.
«Я ведь лежу в кровати с мужиком… Или?.. Да нет, это мужчина».
Потрясению Тсуны не было границ.
Он шокировано уставился на этот злополучный мужской сосок, не в состоянии понять как мужчина, которому собственно и принадлежит этот сосок, может лежать в его уютной тепленькой постельке.
И вдруг неожиданно, как, впрочем, у него всегда бывает, вся катастрофичность ситуации немой волной накрыла бедного Дечимо.
«Я сплю в одной кровати с каким-то мужиком!!!» — захлебываясь, вопило сознание парня.
Резко дёрнувшись, парень хотел было встать, но резкая боль, мгновенно наполнившая все тело, не дала ему такой возможности. Савада сипло застонал болезненно съеживаясь. Тело «какого-то мужика» под ним напряглась и чья-то рука нежно приобняв стонущего парнишку прижала к сильной мужской груди. Кто-то нежно поцеловал его в макушку, игриво потершись подбородком о всклокоченные волосы.
Уткнувшись носом в грудь неизвестного Тсуна тихо скулил. Все тело болело. Было такое впечатление, как будто он всю ночь бежал марафон, отжимался, подтягивался, тягал штангу и потом ей же его били по голове и…по пояснице. Как убедился парень спустя несколько минут стенания и саможаления, поясничный отдел позвоночника болел больше всего. А еще, что вызывало массу неприятных ощущений и уж совсем неприятных догадок, у него болела задница. Она даже не болела, она пылала, пекла, горела. В общем, у него было чувство, что он подвергся средневековой пытке.
А незнакомец, тем временем, что-то тихо мурлыкая, перебирал рукой пряди Тсуниных волос, нежно пропуская их сквозь пальцы, словно расчесывая.
И все-таки, как бы мучительно не было сейчас Саваде, но он хотел знать хотя бы с кем лежит сейчас в кровати. Так как память полностью отказывалась ему в этом помогать, он решил положится на действительность. Медленно, болезненно морщась, он поднял голову, в надежде хоть частично разъяснить для себя ситуацию.
То, что он увидел, заставило его шокировано приоткрыть рот и выпучить глаза.
— Хи-хибари-сан. – не веря собственным глазам, прошептал Тсуна.
— Доброе утро, Тсунаеши. – слега улыбнулся Глава Дисц. Ком.
— Что?.. Что вы тут делаете?
То что его Хранитель Облака находится в его постели, полностью обнаженный и прижимает его к своей груди, никак не хотело складываться в его голове хоть в какое-то подобие адекватности происходящего.
— Спал, как видишь. – как не в чем не бывало, ответил Хибари.
— Спали? Но как?.. – ошарашено хлопая осоловелыми глазами, лепетал Тсуна.
— А ты разве не помнишь? – осторожно спросил Кёя, не отрывая взгляда от босса.
— Нет, я…
И тут, словно кто-то невидимый высыпал на макушку Тсуне многотысячный пазл и начал быстро складывать его у него в голове. Ситуация начала приобретать уже совсем другие краски. Понимание происходящего нещадно обрушилось на больную голову юного наследника Вонголы. В уме шальным потоком начали всплывать картины последних дней. Поцелуй, подарки, сообщения, угрозы, предательство друзей, телефон, крыша школы, опять поцелуи, а потом тот невообразимо сладкий стыд. А затем он пришел к нему домой , а дальше… А вот эта часть пазла ну никак не хотела собираться, как только Тсуна не напрягал свою разрывающуюся от боли голову. Он слабо дернулся, пытаясь отстранится от Кёи, но тот только крепче прижал его к себе.
— Хибари отпусти. – недовольно буркнул Савада, морщась от болезненных ощущений.
— Не хочу. – коротко бросил брюнет.
— Ну тогда объясни, — вздохнув, смирился со своей судьбой Тсуна, — что ты делаешь в моем доме, и что более важно в моей кровати да и еще и голый?
— А самому тяжело додуматься? – приподнял одну бровь Кёя, скептически глянув на Тсуну.
— Но ведь… — Савада запнулся. – Как это может быть? Я ведь… Тогда получается что у меня болит там… О Боже!
— Неужели вспомнил?
— Нет… — растеряно пролепетал Тсуна. – Но как такое возможно, чтобы я не помнил что ты и я…
Кёя слегка расслабился ослабляя объятья, но этого Тсуне хватило чтобы упереться в его торс обеими руками и отстранится. Правда за такое похабное отношение к своему телу после бурной ночки, парень сразу же поплатился жуткой болью в пояснице, волнами разбежавшейся по всему телу, и жжением в одном более деликатном месте. Но, все-таки пересилив себя, парень отполз от Кёи к стене и, скрутившись в позу зародыша, жалобно заскулил, вытирая выступившие от боли слезы о простыню. Прикрывшись концом покрывала, он старался меньше двигаться, чтобы не напрягать свое истерзанное в любовных ласках тело.
Саваду колотила нервная дрожь, его слегка морозило, в голове кружилось. Осознание того, что ты переспал с парнем и даже не можешь этого вспомнить, пугало. Хотя может если бы он помнил весь тот стыд, что с ним делал Кёя, было бы хуже. Но… Но как можно не помнить такого?
«Я схожу с ума?» — медленно впадал в истерику парень.
— Не понимаю… — всхлипывая, мотал головой Тсуна, с ужасом глянув на полуприкрытого простыней Кёю. – Я ничего не помню. Хибари, неужели ты все-таки сделал это со мной?
— Да. – твердо, без малейшего чувства раскаяния, кинул Кёя.
— Но я ведь ничего… Стоп! Чай! – Тсуна невидяще уставился в пространство, пытаясь вспомнить события вчерашнего дня, а потом шокировано посмотрел на хранителя. – Ты… Неужели ты подлил мне что-то в чай?
Хибари раздраженно вздохнув, отвел взгляд. Приподнялся и спиной облокотился на спинку кровати. Он сложил руки на оголенной груди и, согнув одну ногу в колене, нагло задрал подбородок и твердым взглядом посмотрел на Тсуну.
Тсуна словно маленький затравленный зверек скукоживался все больше под этим безапелляционным взглядом, понимая, что его догадки правильные и что Великий и Ужасный Глава Дисцип. Ком. пошел на хитрость. Не получив желаемое в прошлый раз, он решил добиться этого выбрав более изощренный способ.
— Зачем? – только и смог выдавить из себя бедный парень.
Хибари молчал, все так же уверено глядя в глаза боссу.
— Почему ты молчишь?! – не выдержав, выкрикнул Тсуна, судорожно комкая покрывало в руке и прижимая его к груди. – Зачем ты это сделал? Что ты мне подлил?
— Это не важно. – холодно ответил Кёя.
— Что значит не важно?! – сорвался на истеричный крик парень. – Мы переспали, понимаешь, переспали. И я не помню этого. Мне даже представить трудно, что здесь было, вспоминая то что ты со мной сделал в школе.
Тсуна часто задышал, словно от быстрого бега, его сильно колотило в ознобе. Боль, пульсирующая в самых неожиданных местах его истерзанного тела, мысли о том, что его, можно сказать, изнасиловал парень, и непонятный туман и боль в голове, видимо последствия той дряни, что подлил ему Хибари. Все это тугим комком подкатило к горлу, не давая нормально дышать. Тсуна не знал чего хочет больше разрыдаться как белуга, ропща на свою несчастную судьбу, или выплеснуть все что у него накипело на голову Хибари, покрыв того матом, вспомнив весь лексикон Гокудеры, так соблазнительно крутившийся у него на языке.
— Ты… Ты хоть понимаешь что просто изнасиловал меня? Ты животное. Грязное похотливое животное! – Уже начал визжать Тсуна со злостью смотря на Кёю.
— Изнасиловал? – скептически глянул на парня хранитель, слегка выгнув бровь. – Ну я бы не сказал что я тебя насильно принуждал к сексу, Тсунаеши. Скорее уж ты оказался на редкость похотливым маленьким животным. Но мне это даже нравится в тебе.
— Что?.. – Тсуна побледнел, правда, его щеки сразу же окрасил румянец, когда он увидел, какой насмешливой улыбкой одарил его Хибари.
— Именно так Савада. – хищно ухмыльнулся Кёя, отстранившись от спинки кровати и медленно наклоняясь к Дечимо. – Ты маленький похотливый зверек. Который теперь принадлежит мне.
— Нет… — испуганно прошептал Тсуна, пытаясь отползти от надвигающегося на него хранителя Облака. – Не приближайся ко мне. Пошел вон из моего дома.
— Командуй своими шавками, босс. А здесь ты будешь слушаться меня, понял? – Холодно произнес Кёя, все ближе наклоняясь к боссу.
— Я сказал не прибл… Ааа!!!
Но договорить парень так и не смог. Его неожиданно схватили за щиколотку и, резко дернув, повалили на спину. Кёя вырвал из его рук покрывало, которым он пытался прикрыть свою наготу, и отбросил в сторону. И не успел Дечимо опомнится, как Хибари накрыл его своим обнаженным телом, нависнув над ним на локтях. Тсуна резко выдохнул. Его словно прошибло разрядом тока. Тело наполнила боль. Перед глазами замелькали белые точки. Хотелось крикнуть, но дыхание сперло и он так и остался лежать с открытым в немом крике ртом, часто дыша. Савада почувствовал, как в его бедро уперлось что-то твердое. Он широко распахнул глаза и с ужасом, граничащим с паникой, уставился на Хибари. Тот только хищно ухмыльнулся и склонился к его губам. Парень почувствовал, как его дыхание смешалось с возбужденным дыханием любовника.
— Возбуждаешь ты меня, Тсунаеши. И смирись уже с этим. – прошептал Кёя.
— Лучше сразу добейте Хибари-сан. – еле шевеля губами, прошептал Тсуна. – Потому что если вы сделаете это со мной еще раз, я просто не переживу.
Хибари хищно ухмыльнулся и коснулся губ Тсуны своими, а затем, зарычав хотел было впиться в них поцелуем, но что-то со свистом рассекая воздух на огромной скорости врезалось в его голову, не давая ему свершить задуманное. Предмет, так нагло запущенный в Хибари, отрикошетил от его головы, ударился о стену над кроватью и упал прямо возле головы Тсуны. Оба парня в полном ахере от происходящего повернули головы на лежащий перед ними предмет.
— Что?.. – непонимающе произнес Тсуна, уставившись на злополучный розовый вибратор.
И тут он услышал тихий рык над головой. Как оказалось, Хибари был, можно сказать, не очень доволен происшедшим.
— Хорош светить своими голыми задницами, мальчики. Прикройтесь и повернитесь ко мне лицом. – послышался насмешливый писклявый голос над их головами.
От звука этого голоса Тсуна сразу съежился и, похоже, краска стыда покрыла не только его щеки, но и всё тело. По сравнению с Тсуной, Хибари пылал далеко не смущением, а скорее злостью и раздражением. И с каким бы уважением он не относился к малышу Реборну, в данный момент, он готов был послать его к чертям, не задумываясь. Поэтому не особо спешил выполнить приказ настырного аркобалено.
— Ты оглох, Хранитель Облака? – ехидно пропел киллер. – Мальчики, еще пара секунд и я сделаю несколько снимков, и покажу эту сладкую идиллию всей школе, расклеив фото в коридорах.
Злобно скосив глаза в сторону сидящего на быльце кровати Реборна, Кёя все-таки потянулся за простыней и, укутав себя и дрожащего Тсуну, повернулся к репетитору. На удивление бережно прижав к себе тщедушное тельце своего босса, словно капризный ребенок любимую игрушку, Хибари враждебно уставился на киллера. Реборн же спрыгнув на кровать, уселся «по-турецки» и лениво накручивая на палец свои бачки, острыми черными глазками уставился на Кёю.
— И что это такое? – ровным голосом с легким оттенком насмешки, спросил аркобалено.
— Реборн! – захныкал Тсуна, титаническим усилием преодолевая болезненные ощущения во всем теле и пытаясь выкарабкаться из железной хватки Хибари. – Я не виноват, я ничего не помню, он что-то мне подлил. Он изнасиловал меня!
— Знаешь, Тсуна? – посмотрел на своего воспитанника Реборн. – Изнасилованный человек, не будет с блаженной улыбкой на идиотски счастливом лице мирно спать, прижавшись к своему насильнику. Так что это уже не изнасилование, а проблема… — задумчиво протянул младенец. – И да, Хибари, что ты ему такое подлил, что он превратился в покорного, похотливого кролика?
— Шамал мне кое-что задолжал. – коротко бросил брюнет.
— Так значит эту дрянь… — хотел было возмутится Савада, продолжая свои осторожные попытки выбраться.
— Шамал, значит. – перебил его Реборн. – Надо будет к нему наведаться. А откуда здесь вибратор и набор кружевного белья для трансвеститов. У Тсуны просто ни мозгов, ни смелости до такого додуматься нет. А вот от тебя Хибари я такого не ожидал. Розовый? Ну хотя бы черный, что ли.
— Это не от меня. – скривившись, холодно бросил Кёя.
— Но ты сам мне прислал все это. – возмущался Тсуна, скосив глаза на вибратор который от удара о стену включился и тихо вибрировал.
— Это не я. – невозмутимо отчеканил парень.
— Но сообщения ты присылал. – гнул свое Савада.
— Да.
— Эти идиотские: «Если ты выбросишь подарок…» и «Наслаждайся моим подарком.»? – лепетал Тсуна. – И пошлые записки… Отпусти меня!
В ответ на возмущения парня Хибари все теснее прижимал его к себе. В итоге Тсуна, болезненно застонав, сдался на милость своего хранителя.
— Я написал это только для того чтобы ты не выбросил букет роз, что я послал тебе с утра, а наслаждаться ты должен был великолепным бельгийским шоколадом. – недоуменно произнес Хибари. – Но как это непотребство принесли вместо… — неожиданно он запнулся и со злостью и отвращением посмотрел на вибратор. – Я придушу его. – зарычал Кёя.
— Кого? – удивленно моргнул Тсуна.
— Вижу ты догадался. – усмехнулся Реборн. – Но давай ты убьешь его попозже, ладно? А сейчас… Тсуна выйди из комнаты.
Парень удивленно воззрился на репетитора.
— Ты приказываешь мне в моем же собственном до…
— Я сказал пошел отсюда! – рявкнул киллер.
В ужасе выпучив глаза на малыша, парень замер в объятьях Кёи, а потом попытался вылезти из кольца рук Хибари. Но Хранитель Облака всегда на все имел собственное мнение, поэтому не дал ему возможности покинуть пределы своего личного пространства. Тсуна беспомощно заскулил.
— Хибари, этому идиоту лучше не слышать того, что я хочу тебе сказать. – угрожающе произнес киллер.
Пристально посмотрев на малыша и видимо решив, что он не шутит, Хибари медленно ослабил объятия. Тсуна посекундно то краснея, то бледнея, начал осторожно выпутываться из простыни в которую их замотал Кёя. Но так как он вообще с трудом мог двигаться, движения его были до жути медленными и скованными. Раздраженно вздохнув, Кёя, которому видимо надоело наблюдать за потугами босса, помог тому стащить простыню. Потом он аккуратно поставил парня на ноги и небрежно накинул на плечи покрывало. Сам же он прикрылся простыней.
В голове у Тсуны закружилось, перед глазами поплыло, уши наполнил противный писк, тошнотный ком подкатил к горлу. Ноги подкосились, неся своего хозяина на встречу с твердым и неуютным полом. Но и тут на помощь своему боссу пришел его хранитель. Вовремя подоспевший Кёя ловко придержал Дечимо за талию, помог ему устоять на ногах. Тсуна болезненно морщась, тряс головой пытаясь разогнать туман перед глазами, и прекратить этот противный писк в ушах.
— Если ты пришел в себя, Тсуна, то иди прими душ. – бросил Реборн, с насмешкой наблюдая, как заботливо относится хранитель к боссу.
Потерев лицо ладонями, Савада оттолкнул обнимающую его руку Кёи. Стянул на груди концы покрывала, обмотался им и, осторожно ступая, ковыляя, вышел из комнаты.
— Как мило. – протянул Реборн. – Ты прямо становишься прилежным мужем, Хибари.
— Ты нарываешься, малыш. – угрожающе произнес Кёя.
— Нет Хибари, это ты нарываешься. Знаешь, ты слишком высоко метишь.
— Что?
— Изнасиловал мне Тсуну. А вдруг ему понравится и он влюбится в тебя? Что тогда?
— Это не твое дело.
— Нет уж, мое. – спокойно произнес Реборн. – Я в ответе за этого неудачника.
— Этот неудачник теперь принадлежит мне, я сам разберусь, что с ним делать. – огрызнулся глава Дисип. Ком.
— А теперь послушай сюда Хибари. – холодно отчеканил киллер, вскакивая на ноги. – Тсуна, каким бы неудачником не был, будет в итоге боссом мафии. Во-первых, ему нужны наследники, а ты их ему дать не сможешь. Во-вторых, если он в тебя влюбится, что очень вероятно, ибо ты какой-то чересчур к нему заботливый стал, это чревато. Парень уж очень преданный. И хотя в мире мафии такие отношения вполне приемлемы, но они все равно остаются под запретом. Вот когда у него появится парочка наследников, можете трахаться где хотите. А пока я хочу чтобы ваше общение было сведено к минимуму, ограничиваясь отношениями «Босс-Подчиненный» ну или «Хибари-сан -Травоядное».
— А если я откажусь?
Сложив руки на груди и задрав подбородок, Кёя упрямо посмотрел на Реборна. Устало вздохнув, киллер молниеносным жестом вытащил и наставил на него пистолет.
— Тогда мне придется тебя убить, пока все не зашло слишком далеко. – холодно произнес Реборн. – Жалко конечно терять такого превосходного Хранителя Облака, но если ты думаешь что такой неподражаемый и неповторимый, то сильно заблуждаешься. Нам есть, кем тебя заменить.
— Я не хочу делить Саваду ни с кем. – рыкнул Кёя, насторожено глядя в черное дуло пистолета.
— Это будет всего лишь Кеко. Одолжи свое травоядное милой девушке на время, парень сделает свое дело и он полностью в твоем распоряжении. – пожал плечами аркобалено.
— Нет.
— Я даю тебе время подумать. Тем более Тсуна сейчас очень на тебя обижен за то, что ты его опоил и насильно склонил к близости. А я ведь могу «подлить масла в огонь». Так что сделай вид, что тебе было весело, но на этом все. И пафосно фыркнув, просто уйди. Он немного пострадает, но это быстро пройдет.
— Нет.
— И все-таки подумай. Или ты уйдешь сам, или мне придется настроить Тсуну против тебя, а может просто убить. Пока не поздно одумайся, Кёя, или я сделаю это за тебя.
Аркобалено бросив еще один красноречивый взгляд на Хибари, спрыгнул с кровати и вышел из комнаты.
— Не позволю. – тихо произнес Кёя с холодной брезгливостью глядя на приоткрытую дверь.
@темы: НЦ-17, романтика, слеш, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
среда, 12 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Стоны... Стоны...
Тсуна снова бежал, уже в который раз за этот чертовски неприятный для него день.
Что он испытывал?
Страх?
Нет, не страх…
Боль?
Нет, скорее легкий дискомфорт в особо труднодоступных местах…
Отчаяние?
Ну, это больше было похоже на неудовлетворенность…
Ноги болели от напряжения, ведь их хозяин бежал изо всех сил, уподобившись, толи ветру, толи ужаленному в задницу оленю.
Все тело зудело от переизбытка чувств и эмоций. Хотелось бежать и бежать от всего этого но, как известно, от бардака в своей голове убежать невозможно, разве что на время забыться, а более менее привлекательной стены, чтобы приложится об нее головой и вырубить свой пылающий мозг, Савада не наблюдал. Да и особой охоты валятся в бессознательном состоянии, посреди школьного коридора на потеху всем ученикам — что не раз уже случалось, спасибо Реборну — у него не было. А уж тем более возлежать в школьном медпункте, где он словно подарочек, весь такой разомлевший и в глубоком обмороке, будет полностью предоставлен в «заботливые ручки» Хибари. Неееет! Лучше уж добежать до дома, а уже там что-нибудь придумать и со своим мозгом, и со своим телом, и вообще ему нужно было в душ. Срочно!
Поэтому не особо долго думая 10-й босс Вонголы поднажал на свои пятки и побежал быстрее, если это вообще было возможно, ловко лавируя в школьных коридорах. И вот уже выход из школы светлым проемом на свободу показался в поле зрения нашего нерадивого босса. И до него осталось всего ничего, каких-то 3 шага, как кто-то с силой вцепился в его руку и настойчиво остановил, разворачивая в свою сторону. Чуть не упав от неожиданности и столь резкого торможения, Савада оторвал отчаянный, полный разочарования взгляд от входной двери и решил посмотреть на очередное неприятное недоразумение сегодняшнего дня.
Недоразумением оказался…
— Привет, Тсуна!
— Ямамото, – тихо произнес парень, округлившимися глазами глядя на мечника.
— Куда ты так бежишь?
- Ямамото, – как идиот, повторил Савада.
— Ты что опять упал? – улыбнувшись, спросил Такеши, окинув Тсуну взглядом и заметив его «легкую» небрежность в одежде.
— Упал? – не понял Тсуна.
— Ну да, выглядишь слегка потрепанным, как после тренировок с малышом.
Тсуна опустил глаза и окинул себя взглядом.
«Ну да, видок еще тот!» — нервно улыбнувшись, подумал парень.
— Да, можно сказать я очень неудачно упал, – Тсуна поднял голову и, на мгновение, заглянув Такеши в глаза, стыдливо покраснел и отвел взгляд. – На шнурок себе наступил.
— Бывает, – улыбнулся мечник. – Знаешь, у меня как-то было…
— Зачем ты меня остановил, Такеши? – вдруг резко прервав мечника, спросил Тсуна.
Ямамото перестал улыбаться и серьезно посмотрел на своего босса.
— Тебя Гокудера искал.
— Да уж, наверное, – нервно улыбнулся шатен.
— Тсуна, понимаешь, просто…
— Ямамото, послушай, я догадываюсь, о чём ты хочешь поговорить. Так вот,что я тебе скажу, – Савада тяжело вздохнул, – Мне абсолютно все равно, какие у вас с Гокудерой отношения. Спите вы вместе или просто целуетесь по углам, это ваше личное дело. Так что ребятки, будьте счастливы, – он по дружески похлопал Такеши по плечу, – А мне пора. Передашь Гокудере, чтобы не приходил сегодня, я себя плохо чувствую и хочу поспать, хорошо?
— Тсуна… — хотел было что-то сказать мечник.
— Пока! – крикнул Савада и, резко вырвавшись из хватки друга, быстро выбежал на улицу.
— Джудайме!!! – раздался душераздирающий вопль Хаято который как раз выбежал из-за угла.
Ямамото повернулся на вопль подрывника и, когда тот хотел пробежать мимо него на улицу, резко перехватил его и, обняв, прижал к себе.
— Отпусти, придурок! Я слышал голос Джудайме! Он вышел на улицу, да? – верещал Хаято.
— Гокудера…
— Мне нужно с ним поговорить! Он все не так понял.
— Гокудера, Тсуна все правильно понял, просто он… — Такеши замялся.
— Что? – Хаято напряженно замер в крепких объятьях друга.
— Он немного обижен и просил тебя не приходить сегодня к нему.
— Но…
— Давай дадим ему время, ему нужно обдумать все, что он видел. И, похоже, у него помимо нас еще какие-то проблемы, и как я понял, он пока не хочет о них никому рассказывать.
— Но…
— Хаято, — Ямамото прижался губами к шее любовника и нежно поцеловал, — прошу, подожди.
— Но Джудайме…
— Он со временем все поймет и все будет хорошо. Ты же знаешь Тсуну, – шептал Такеши, продолжая ласково покусывать шею парня, наконец переставшего вырываться из его объятий.
Да уж, Ямамото прекрасно знал, как быстро успокоить свой любимый ураган.
Горячие струи воды обжигающими ручьями стекали по и так пылающему телу Тсуны. Парень отчаянно тер себя мочалкой, пытаясь стереть со своего тела малейшее напоминание сегодняшнего дня. Вот только это мало чем помогало. Мысли все равно раздражающе возвращались к особо неприятным моментам, произошедшим сегодня.
— Это идиотизм какой-то! – бурчал Тсуна, – Ну ладно еще Мукуро, он по жизни вечно не в себе. Допустим, опять решил надо мной поиздеваться. Но Хибари? Это же полный бред! Говорить такое… делать такое… дарить такое! Он, наверное, свихнулся. Да! Точно! Это у него пройдет, главное некоторое время не показываться ему на глаза. А пока просто надо не думать про это, – Тсуна энергично закивал головой, разбрызгивая вокруг себя воду.
Но, как известно, очень трудно заставить себе не думать о чем-то конкретном, тем более, если это очень яркое, и ко всему же не совсем для тебя приятное воспоминание. Мысли все время возвращались к Хибари и их, если можно так сказать, общению. В голове начали всплывать картинки прошлого: вот Глава Дисциплинарного Комитета угрожающе на него смотрит, когда Тсуна опаздывает в очередной раз в школу; вот он ему нещадно врезал тонфой под дых, мотивировав это тем, что он ему не нравится; вот он с призрением смотрит на Саваду и его друзей, сидящих на крыше в обеденный перерыв; вот он избивает какого-то несчастного правонарушителя; вот он обзывает его травоядным и замахивается, чтобы в очередной раз высказать свою неприязнь; вот он подходит к нему ближе, ближе, ближе… обнимает и впивается в губы страстным поцелуем, вот его руки алчно ласкают тело Тсуны, он нежно зовет его по имени, зарывается рукой ему в волосы, нежно перебирая пряди, его рука скользи по торсу парня все ниже и ниже, разжигая в нем страсть. Вот он…
— Тсу-кун, ты скоро? – голос матери прямо таки вырывал парня из его эротических фантазий и безжалостно вернул в эту кошмарную реальность.
Испуганно вздрогнув, он резко глянул на дверь, как будто опасаясь, что мама стоит и смотрит на то, как ее сын пошло сам себя лапает. А именно этим и занимался Тсуна. Он даже не заметил, как возбудился и начал неосознанно ласкать себя. Покраснев как самый спелый томат с огородной грядки, парнишка прикрыл свою срамоту мочалкой, которую все еще сжимал в руке.
— Мам, я уже скоро! – дрожащим голосом ответил сын. – Ещё минут 10, ладно?
— Тсу-кун, тогда мы поехали. Обед я приготовила, разогреешь себе, – послышалось из-за двери.
— Да, ма! – на автомате ответил Тсуна, не очень вникая в слова матери, а пытаясь как-то успокоится и остыть.
— Тогда встретимся послезавтра! – весело отозвалась Нана.
— Ага! – крикнул Тсуна, опустив голову и со злостью уставившись на свой возбужденный член, – Да упади ты уже! – в отчаянии бормотал своему достоинству парень, – Ну же! Пожалуйста! – хныкал он. – Что же делать?
Не придумав ничего лучшего Тсуна, быстро закрыв горячую воду, резко открыл кран с холодной. Первые струи холодной воды, окатившие разгоряченное тело парня, заставили его взвизгнуть от неожиданности. Он хотел было выпрыгнуть из душа, но собрав в кулак всю выдержку на которую был способен, продолжал стоять под ледяным душем, фыркая и задыхаясь от холода.
Наконец выключив воду, мокрый, дрожащий, слегка ободренный, а главное без эрекции, Тсуна вылез из ванной, естественно чуть не упал, поскользнувшись на разбрызганной по всюду им же самим воде, но со сказочной ловкостью удержавший равновесие.
— Нет, это какой-то кошмар! – бормотал Савада, вытерев голову полотенцем и одевая банный халат, – Я посплю и все пройдет. Все станет как раньше.
Тяжело вздохнув, Тсуна вышел из ванной и поплелся на кухню, добыть себе какой-то пищи, чтоб совсем не загнутся и хоть как-то себя отвлечь, может хотя-бы поглощение вкусной маминой еды поможет.
«Может это банан съесть, пока Ламбо дома нет, а то из-за этой прожорливой морды меня судьба как-то обделяет в выборе любимой пищи, — печально подумал Дечимо, но вдруг перед его мысленным взором предстал розовый вибратор, – Нет, банан я как-то уже перехотел, – он брезгливо передернул плечами, – Съем ка я…»
Но дойти до спасительного холодильника ему не дал дверной звонок. Савада хотел было проигнорировать сей неприятный на данный момент фактор, но не услышав привычное «Джудайме!» из-за двери, решил что раз это не Гокудера, которого он не хотел сейчас видеть, то можно и посмотреть кто посетил его в сей неурочный час. Тем более ,непрошенный гость продолжал звонить, попутно колотя в дверь.
— Иду, иду! – раздраженно крикнул парень, подходя к двери и открывая ее. – В чем дело? Зачем так колотить в две…
Парень запнулся на полуслове узрев кто же посетил его скромную обитель.
— Вы?! – выкрикнул Тсуна, испуганно округлив глаза, – Вот черт! – крикнул он, быстро закрывая двери.
Но нога в чёрном, начищенной до блеска туфле, вовремя поставленная между закрывающийся дверью и косяком не дала свершиться столь вопиющему негостеприимству хозяина дома.
— Тсунаеши, разве так поступают с приглашенным гостем? Невежливо закрывать двери перед самым носом у пришедшего, – раздался наигранно-возмущенный голос Хибари из-за так и не запертой двери.
— Когда это я Вас приглашал, Хибари-сан? Что-то не припомню! – задыхаясь, произнес Тсуна, навалившись плечом на дверь, – Идите куда шли.
— Я уже пришел туда, куда мне надо было, – спокойно ответил Кёя и несильно толкнув дверь, так упорно закрываемую Тсуной, тем самым отпихнув перепуганного парня, спокойно зашел в дом и медленно закрыл её за собой.
Хранитель Облака окинул своего боса жадным взглядом, по достоинству оценив влажные после душа волосы, пылающие щеки и едва прикрытый халатом голый торс.
— Как аппетитно, – кровожадно улыбнулся Хибари.
— Что? – шокировано прошептал Тсуна, пятясь от Кёи и стыдливо запахивая разошедшиеся края халата.
— Как дела, Тсунаеши? Скучал?
— Что вам нужно?
— Принес тебе кое-что.
— Очередную пошлую фигню? – возмущенно прошипел парень, продолжая медленно отходить от своего хранителя.
— Что? – Кёя недоуменно на него посмотрел, – Это когда это я тебе пошлую фигню приносил?
Хибари быстро разулся и медленно пошел к Тсуне.
— Не подходите! Я буду кричать! – пискнул Савада, срываясь с места и бросаясь на кухню.
Кёя неторопливо прошел за ним и, подойдя к столу, чинно уселся на стул.
Савада, оббежав вокруг стола, остановился напротив Хибари и с опаской на него уставился.
— Хочу чаю, – приказным тоном сказал Хранитель Облака, – Сделай мне чаю.
— Что? – удивился Тсуна.
— Ты же вроде не глухой, Савада, – вздохнул Хибари. – Сделай мне чаю, а не то я тебя поцелую.
Тсуна вздрогнул и, посмотрев своему хранителю в глаза понял, что тот не шутит и действительно может сделать что-то не совсем приличное. Бурча себе что-то под нос, он медленно подошел к плите, зажег конфорку и поставил на нее чайник.
Все время пока грелась вода, парни провели в тишине, если не считать шума, который производил нагревающийся чайник. Никто из них не проронил ни слова. Савада с опаской наблюдал за Хибари в любой момент готовый сорваться и,если потребуется, сигануть в ближайшее окно.
— Савада, кипит, – холодно произнес Хибари.
— Что?
— Чайник кипит, идиот.
Тсуна вздрогнул и резко повернувшись к плите выключил газ. Стыдливо краснея, парень достал с полки заварник, чтобы запарить в нем чай. Все это время что он возился с заварником Кёя, улыбаясь, наблюдал за ним.
«Чего это он приперся? – между тем думал Тсуна, специально медленно проделывая все манипуляции с чаем, чтобы хоть как-то успокоится и заставить сердце перестать так оглушительно барабанить в груди, — И почему ему в школе не сиделось. Он же меня вроде отпустил? Или нет? Может я зря Гокудеру не позвал? Тогда… А хотя, чем бы это помогло? Хибари ведь зверюга ещё та, просто выкинул бы бедного Хаято за двери и сделал бы то, что ему хочется. Так надо срочно придумать план отступления. Может прикинуться больным? Покашлять для наглядности, в обморок упасть? Ага как же? Я щас точно сознание потеряю. Я же сам в пустом доме с Хибари!!! Мне точно трындец! Прощай, моя невинность! Мама, твоего сына вот-вот лишат невинности и не в самый естественный способ, а ты ушла, наверное, покупать Ламбо очередную чертову игрушку или жратву. Да что же ты за мать такая?!!» — Тсуна и сам не заметил, как начал тихо скулить.
— Что это за интересные звуки ты издаешь, Тсунаеши? – растягивая слова, протянул Хибари.
Савада испуганно вздрогнул, чуть не разлив уже приготовленный и налитый чай для Кеи. Горячая жидкость, слегка выплеснувшаяся, из чашки больно обожгла парню руку. Он тихо зашипел. Боль, напряжение, усталость, так безжалостно точившее его изнутри весь день, все это смешавшись в гремучий коктельчик, вдруг взыграло в истощенной душе 10-го Вонголы, и прорвалась наружу.
«Как же меня все это достало!» — заорал про себя Тсуна.
Резко схватив чашку с чаем, он подошел к Кёе и с громким стуком поставил её перед ним на стол.
— Пей и вали отсюда! – резко бросил Тсуна, округлившему глаза, Кёе.
Но тут Хибари привычно сузил глаза, и хитро улыбнувшись, заинтересованно посмотрел на Саваду.
— Я не хочу пить чай в одиночестве, налей и себе чашечку.
— Чего? Да пошел ты…
— Не зли меня Тсунаеши, – холодно произнес Кёя.
С силой стиснув губы и со злостью глянув на Хибари, Тсуна развернулся и опять пошел к плите.
Пока он делал себе чай, что-то бурча про тупых уродов, не дающих нормально пожить, Хибари достал из внутреннего кармана пиджака какую-то бутылочку с прозрачной, слегка желтоватой жидкостью и накапал из нее в поставленную перед ним чашку, а затем быстро спрятал обратно. Тсуна, естественно, занятый нареканием Кёи всевозможными матерными эпитетами, которые мог вспомнить, не заметил этого. Сделав себе чай Савада подошел к столу и уселся на самый дальний от Хибари стул.
— Довольны? – зло бросил парень.
— Нет.
— Что опять не так?
— Мой чай остыл, пока ты делал свой.
— Вы издеваетесь? – чуть не визжал Тсуна, доведенный до белого каления.
— Нет, просто не люблю холодный чай, – спокойно произнес Кёя.
Хибари мог поклясться, что услышал тихое рычание, раздавшееся со стороны босса. Тсуна вскочил с места, схватил свою кружку, подошел к Кёе и поставил ее перед ним.
— Этот достаточно горячий? – еле сдерживаясь, сквозь зубы, процедил парень.
— Да, этот подойдет, а ты пей тот, что принес мне, — произнес, улыбнувшись Хибари подсунув Тсуне свою кружку.
Схватив кружку и не чувствуя подвоха, тот опять отошел к своему месту и уселся на стул.
Последующие 15 минут, на протяжении которых Хибари чинно пил чай, наблюдая за своим травоядным, прошли в полной тишине. И только убедившись, что Тсуна выпил все до последней капли, Кёя отставил свою почти полную кружку, и слегка наклонившись над столом, произнес:
— Продолжим, Тсунаеши?
Тсуна, как раз допивающий последние капли чая, от слов Кёи подавился и начал громко кашлять, колотя себя кулаком в грудь.
— Ч…чт…о, продол…жим? – задыхаясь произнёс Савада.
— С тобой я хочу продолжить только одно, – облизнулся Хибари.
— Вы что совсем свихнулись, Хибари-сан? Вы случайно головой не ударялись? А может что-то выпили или съели не то?
Тсуна вскочил со стула и забегал глазами по кухне, ища возможность улизнуть, но Кёя тоже встал со стула и остановился напротив выхода, загораживая его, таким образом, давая понять, что единственный путь из кухни лежит мимо его устрашающей персоны.
— Давайте поговорим. Это ведь не нормально. Эту проблему можно решить. Обратится к врачу или психологу, ну или, я не знаю, к шаману какому-нибудь. Сейчас все лечится.
— Тсунаеши, но ведь тебе тоже было приятно! – проигнорировал истеричный бред парня Кёя.
— Нет!
— Да! И может быть еще приятней.
— Нет! Мама должна скоро прийти! – Тсуна попытался повлиять на Кёю, озвучив самый, на его взгляд, веский аргумент.
— Твоя мама уехала с детьми на горячие источники. Приедет послезавтра.
— Что?.. Как?.. – заикался от неожиданного поворота событий Тсуна.
— Я организовал им бесплатные путевки, как выигрыш в лотерее, чтобы нам никто не помешал.
— Вы, что?.. – последняя надежда парня разбилась в дребезги, парень почувствовал, как по спине потянуло неприятным холодком, а значит, единственный способ избежать своей печальной участи это…бежать…опять… и притом быстро.
Тсуна прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Неожиданно его тело обдало непонятной волной жара. Дыхание сбилось, в ушах зашумело. Он непонимающе замотал головой. Недоумевая, что только что произошло с ним.
— Кстати, Тсунаеши, ты уже попробовал то, что было во втором подарке, мне сказали…
— Ах, подарок? – тихо произнес Тсуна.
Неожиданно его обуяла такая злость, нет, даже ярость. Щеки вспыхнули лихорадочным румянцем, руки сжались в кулаки и слегка задрожали. Его всего опять обдало непонятным жаром. Казалось, что тело и разум пылают.
— Подарок, говорите?!! – выкрикнул Савада, с яростью глядя на Кёю. – Да мне ваш подарок нахер сдался. Забирайте его и идите к чертовой матери!!! И оставьте, наконец, меня в покое!
Тсуна резко сорвался с места и пробежав мимо Кёи выбежал из кухни и помчался по ступенькам на верх. Слегка растерявшись, Хибари решил дать своей жертве фору, ведь пойманное, затравленное травоядное такое аппетитное. Но к его великому изумлению Савада выбежал из своей комнаты и, быстро перепрыгивая через ступеньки, спустился вниз и остановился напротив Хибари.
— Чего вылупился, извращенец конченный? – выкрикнул Тсуна с яростью, глядя на своего хранителя.
И только теперь Хибари заметил, что парень держит в руках две небольшие коробки.
— Ну, забирай и сваливай, – гаркнул, Савада протягивая Кёи свою поклажу.
— Что это? – не понял Хибари.
— Сам подарил и не помнишь? Я сказал, забирай эту херню и выметайся! – закричал Тсуна бросая в Хибари коробкой, что была побольше.
Та, ударившись о его плече, упала и, открывшись, явила взору Хранителя Облака кружевное белье накануне подаренное Тсуне.
— Ты такое носишь? – удивленно моргнул глазами Кёя, уставившись на кружевное произведение портного искусства.
— Ах ты гад! – заорал Тсуна.
Его начала бить непонятная дрожь, голова слегка кружилась, ноги почему-то стали ватными, в паху начало приятно ныть. По телу забегали мурашки. Махровый халат неприятно тер кожу, жутко захотелось его снять. Дыхание то и дело сбивалось, щеки пылали.
«Да что же это со мной, а?» — недоумевал Тсуна, нервно сжимая коробочку с горе вибратором.
— Тсунаеши? – заглядывая в лицо боссу настороженным голосом, спросил Кёя
— А? – словно очнулся Тсуна, и опустив глаза заметил, что судорожно мнет в руках коробку, и тут до него дошло что там. – Придурок! – гнев с новой силой начал душить парня. – Забери эту гребанную штуку из моего дома.
С этими словами парень швырнул «подарочек» в Хибари. В полете, неплотно закрытая коробочка, открылась и розовый вибратор, вылетев из нее, полетел прямо в лицо брюнета. Но так как у хранителя реакция была просто великолепная — он ловко поймал летящий в него псевдо — фаллос. Переведя взгляд на объект зажатый у него в руках Глава Дисципл. Комит. Сначала с недоумением смотрел на свою «добычу», но потом когда пришло понимание того ЧТО он держит, глаза Хибари расширились и он посмотрев на Тсуну настороженно спросил:
— Савада, ты увлекаешься секс — игрушками?
— Да вы… — Тсуне становилось все труднее дышать, халат неумолимо царапал кожу, казалось, что он из наждака. – Вы же сами мне его подарили, се…сегодня утром. Ммммм! – внезапно застонал Тсуна, на ватных ногах оседая на пол.
— А вот и долгожданные 10 минут прошли, – предвкушающе произнес Кёя, отбрасывая розовый дилдо в сторону и подходя к корчившемуся на полу Тсуне.
Нежно подхватив своего босса на руки, хранитель прижался губами к его шее. И, нежно целуя, проложил дорожку поцелуев к его уху. Он почувствовал, как тело Тсуны обдало дрожью наслаждения, и он часто задышал. Глаза его милого травоядного были подернуты поволокой как у пьяного.
— Я бы не подарил тебе столь вульгарный подарок, – прошептал он на ушко Тсуне.
Савада с трудом понимая, что говорит Хибари, сделал вялую попытку отстранится, но тело, словно предав своего хозяина, совсем его не слушалось. Непонятное чувство нестерпимой жажды заволакивало сознание. Что-то странное творилось с ним, но это «что-то» было очень приятным. И это жутко пугало.
Хибари, покрывая шею Тсуны нежными поцелуями, поднялся по ступенькам наверх и зашел в его комнату. Найдя взглядом кровать, он направился к ней.
— Но оставим-ка мы этот разговор на потом, – страстно шептал Кёя, укладывая Тсуну на его ложе, и распахивая на нем халат.
Возбужденный вздох сорвался с губ хранителя, когда он жадно припал губами к соску Тсуны. Полностью во власти похоти Савада выгнулся дугой, предоставив свое тело настойчивым ласкам любовника. И хотя сознание еще в малой толике преобладало над страстью, непонятно по какой причине вдруг так неожиданно вспыхнувшей во всем теле, оно плавно словно пьянея начало гаснуть в танце похотливого желания.
Тсуна, извивался в объятиях Хибари, с трудом осознавая, что с ним происходит. Возбуждение, настолько сильное поглотило все его существо, что даже дыхание казалось, заставляло тело вибрировать от желания. Руки Кёи нежно, словно дотрагивались до чего-то хрупкого, прошлись по всем изгибам тела Тсуны. У парня было такое чувство, что от одного только прикосновения все тело пылает и дрожит. Но ему этого было недостаточно. О Боже! Как же этого было мало! Хотелось почувствовать прикосновения более отчётливо, буквально впитать в себя каждое движение рук Хибари. Хотелось как можно теснее прижаться к тому, кто дарит такое неимоверное блаженство. Тсуна начал извиваться всем телом, стараясь как можно теснее прижаться к Кёе, так скудно, на его взгляд, одаривающего его ласками. Но Хибари, словно не замечая призыва Тсуны к более настойчивым ласкам, продолжал медленно водить прохладными слегка влажными ладонями по телу своего любовника, едва касаясь его разгоряченной кожи. От шеи он мучительно-медленно спустился к его груди, слегка потеребил соски и скользнул ниже. Тсуна болезненно застонал сквозь плотно сжатые губы, голова его начала лихорадочно мотаться из стороны в сторону, пытаясь хоть как-то разогнать этот туман болезненной похоти заволакивающий его разум. Руки Кёи тем временем опустились к животу парня. Обведя поочередно большими пальцами вокруг его пупка, ладони скользнули еще ниже… Но вдруг он остановился и отстранился.
— Нет! Не оставляй… Не надо! Больше… Хочу больше! – умолял Тсуна, подняв руки и резко закрывая ими лицо.
— Не будем спешить, Тсунаеши. У нас еще в запасе много времени. Ты заплатишь за то, что заставил меня так долго ждать, – коварно произнес Кёя, снимая с себя пиджак, а затем рубашку и небрежно бросая их на пол.
И вдруг резко подавшись вперед и опершись на согнутые в локтях руки, он навис над Тсуной. Наклонившись к лицу своего босса, Хибари почти касался своими губами его губ.
— Я наконец сделаю тебя своим, Тсунаеши, – прошептал Кёя прямо в приоткрытые губы Тсуны, – Ты — мой!
Хибари впился в губы парня таким яростным поцелуем, что поранил зубами губу любовника и во рту почувствовался металлический привкус крови. Кёя слегка отстранился и нежно слизал капельку крови выступившую на нижней губе Тсуны. Затем он более нежно прикоснулся к устам Савады и начал то нежно покусывать припухшие губы, то посасывать, слегка оттягивая зубами нижнюю губу. Немного отстранившись, он через секунду снова припал в жадном поцелуе к губам Тсуны более нежно, но все так же настойчиво. Его язык нахально скользнул в рот парню, играя с его языком.
Тсуна застонал, прижимаясь своим торсом к оголенному телу Кёи. Волны доселе не изведанных ощущений манящим огоньком туманили сознание и заставляли лететь на этот притягательно яркий свет, дарящий наслаждение. Крошечные остатки здравого смысла медленно дрейфовали в бесконечно теплом океане наслаждения, заставляя забыть кто ты есть и полностью отдаться ощущениям. Прикосновение разгоряченной плоти любовника к своей сводило с ума. Тсуна зарылся пальцами в волосы Кёи, ближе прижимая его голову, тем самым углубляя поцелуй.
Хибари насмешливо хмыкнул, совсем не противореча желанию своего ненасытного травоядного. Одна его рука скользнула к затылку Тсуны, и нежно погладив шею, он зарылся пальцами в его волосы, вдруг сильно сжав их в кулак, настойчиво дернул.
Тсуна болезненно охнул от неожиданности и тут же застонал от наслаждения, когда шелковистый язык Хибари еще глубже погрузился ему в рот, исследуя и лаская его. Тем временем вторая рука Кёи медленно спустившись по груди, а затем опустилась еще ниже… И тут Тсуна с восторгом почувствовал как прохладная рука хранителя легла на его возбужденный член и настойчиво его обхватила. Кёя начел медленно водить по отвердевшей плоти. Савада тихо застонал. Он неуклюже задвигал бедрами, подстраиваясь под ритм руки Хибари. Но тот постоянно менял ритм своих ласк. Это очень возбуждало Тсуну, хоть и доставляло некоторую неудовлетворенность. Вдруг Хибари остановился и дотронулся большим пальцем к самому кончику члена парня, нежно размазывая выступившую вязкую влагу. От неожиданно чувственной ласки с губ Тсуны сорвался резкий вздох.
— Еще недолго. – предвкушающе произнес он, наконец, оторвавшись от губ парня.
10-й задыхался, жадно ловя ртом воздух. Тело ныло от желания. Он начал опять двигать бедрами понукая Кёю продолжить ласки и наконец, освободится от этой сладкой боли и получить желаемою разрядку. Но у Хибари, как оказалось, были совсем другие планы. Он зажал его бедра между своими коленями, жестоко ограничивая его движения. Медленно отстранившись, Кёя приподнял Тсуну за плечи, снял с него халат и отбросил его в сторону, перед этим вытащив из петелек пояс.
— Так будет интереснее, – прошептал он, наклонившись к уху Тсуны.
— Пожалуйста, продолжай, – лепетал Савада, извиваясь, – Мне плохо!
— Сейчас будет хорошо, – успокаивал своего босса Кёя, заведя Тсуне руки ему над головой и крепко связывая поясом запястья, а концы пояса привязывая к спинке кровати.
Савада осоловелым взглядом смотрел на Кёю, не вполне осознавая, а точнее вовсе не осознавая, что его нагло связали как жертвенного ягненка. Собственно он не осознавал даже того факта что он абсолютно голый и с не хилой эрекцией лежит сейчас перед Хибари Кёей словно подарочек и при этом стонет как заправская шлюха. Сейчас по непонятным для него причинам, им владела всепоглощающая похоть, причины которой он не понимал, да и не хотел. Ведь самое главное это получить удовольствие, ведь так? На данную секунду, минуту, в данной реальности и именно сейчас самое главное это получить удовольствие, раствориться в нем полностью и без остатка отдаться волнам пьянящего экстаза.
— Тсунаеши, наверное, завтра, когда ты придешь в себя, ты будешь ужасно злиться. Но знаешь, я это как-то переживу. – тихо произнес Хибари, ухмыляясь и с жадностью глядя на распростертого и извивающегося в его объятиях босса.
Тсуна снова застонал, с отчаянной силой натягивая пояс, которым были связаны его запястья, когда Хибари провел рукой по внутренней стороне бедра, плавно поглаживая нежную кожу верх вниз. Потом он резко отстранился, схватив Тсуну за талию, перевернул его на живот и поставил на колени. Тсуна охнул от неожиданности, но тут же сразу блаженно застонал, когда Кёя провел рукой вдоль его позвоночника, слегка царапая ногтями разгоряченную кожу. Савада словно кот выгнул спину и приподнял бедра, наслаждаясь ласками. Связывающие его путы больно впились в нежную кожу запястий. Не сильная боль сладостно смешанная с наслаждением, порождала до сели неизведанные ощущения, жгучей волной растекающихся по всему телу. Тсуна упал лицом в подушку и вцепившись в нее зубами снова застонал.
— Оооо! – протянул Кёя, лаская руками аппетитные полушария попки своего любовника.
Но неожиданно Тсуна ощутил, как источник его наслаждения отстранился от него. Затем послышался шорох снимаемой одежды и уже через пару секунд, показавшимися парню неимоверно долгими, его Облако снова прильнуло к нему, прижавшись оголенной грудью к его спине. Парень охнул, почувствовав, как что-то твердое ткнулось в его анус.
— Тсунаеши. – с придыханием прошептал Кёя, наклонившись к ушку Тсуны и слегка его прикусил.
Савада от восторга и предвкушения чуть не сошел с ума, когда рука Кёи опять опустилась на его член и сжав его, начала поглаживать. Хибари терся головкой своего члена между ягодицами Тсуны, дразнящими движениями, вторя ритму своей руки. Второй рукой он нежно погладил ямочки внизу спины Тсуны, а затем скользнул к анусу парня и круговыми движениями слегка погладил тугое колечко мышц, которое от его прикосновения плотно сжалось. Кёя услышал, как Савада застонал в подушку, упорно толкаясь в его руку. Ухмыльнувшись, Кёя медленно погрузил один палец в Тсуну. Тот слегка вздрогнул от неприятных ощущений. Слегка пошевелив пальцем Хибари улыбнулся, найдя нужную точку, так как почувствовал как Тсуна весь задрожав, выгнулся, приподымая бедра и быстрее ими задвигал.
Эйфория, немыслимый восторг, экстаз. Как мало названия дали люди тем чувствам и ощущениям, которые сейчас мощным ураганом истязали тело Тсуны. Было так хорошо, так великолепно. Каждая клеточка тела вибрировала от наслаждения. Хотелось кричать, стонать, молить о том, чтобы это никогда не заканчивалось. Тсуна подняв голову, запрокинул её назад, громко застонал, абсолютно отдавшись на волю водовороту ощущений. Он прикусил нижнюю губу, тихо поскуливая в такт движениям бедер. Он едва почувствовал, как Кёя погрузил в него второй палец, растягивая узкое отверстие. Было слегка неприятно, но это было неважно, ведь боль сейчас для него была неотъемлема от наслаждения и поэтому была желанна. Пусть будет боль, ведь за ней последует наслаждение. Все мысли покинули голову, все стало таким пустым, легким и понятным. Желания тела сейчас для него стали главнее всего того что могло существовать в этом мире.
Прикосновения Хибари, его дыхание, шёпот, его язык в данный момент плавно скользящий вдоль позвоночника, оставляя на коже влажный слегка холодивший след. Все это доставляло такое невообразимое блаженство, что хотелось плакать, кричать, стонать. Перед закрытыми глазами замелькали яркие точки, они становились все ярче и ярче, все горячее, все привлекательнее. И вдруг мир взорвался ярким светом, все стало таким прекрасным и насыщенным, хоть и было ослепительным. Оргазм был безумно ярким и безжалостным, прямо до боли. Широко открытые глаза парня наполнились слезами и две прозрачные капельки сорвались с ресниц и покатились по щекам. Рот открылся в немом крике. Продолжая конвульсивно дергать бедрами, Тсуна толкался в руку Кёи. Горячая сперма оросила руку Хибари, вязкой влагой проливаясь на покрывало. Тело стало как бы ватным, все вокруг стало совершенно неважным, хотелось остаться в таком состоянии навечно. В голове шумело, захотелось спать, утомляющая истома как теплое одеяло накрыло все тело, лишая желания делать хоть что-нибудь.
— Приятно, не так ли? – услышал Тсуна у себя над ухом, – А теперь будет еще приятнее.
После этих слов парень почувствовал, как рука Кёи отпустила его все еще возбужденный член. Он вынул пальцы из Тсуны и прижав испачканные спермой пальцы второй руки ласково провел ими между ягодиц, а потом погрузил один в Тсуну, смазывая узкий проход. Вслед за тем как палец Кёи покинул анальное отверстие парня, но на его месте оказалась головка его члена и, не особо медля, Кёя начал входить в него.
— Больно! – застонал Савада, пытаясь отстранится.
— Расслабься. – тихо прошептал Кёя, продолжая входить.
Тсуна тихо зашипел от боли так не вовремя пришедшей на смену наслаждению. Чем глубже Хибари проникал в него, тем больнее было. Но эрекция у Тсуны так и не прошла, возбуждение все еще беспощадно терзало тело. Боль, предвкушение, непонятное наслаждение происходящим. Все это просто сводило с ума. Тсуна закричал от нахлынувших на него противоречивых чувств. Боль не проходила. Хотелось оттолкнуть то, что причиняло ее. Но руки были связаны, а бедра крепко держал Хибари, полностью лишив Тсуну возможности двигаться.
— Расслабься, – опять прошептал Кёя, – я не могу войти до конца.
Тсуна бессильно замотал головой, выражая протест. На это Кёя прикоснулся рукой к шее парня нежно ее погладил, зарылся в волосы на затылке и несильно их сжав в кулак надавил на голову, заставляя опустить ее на подушку. Тсуна тихо застонав, подчинился. Затем рука Хибари ласкающим движением прошлась по шее, лопаткам, скользнула на грудь, слегка потеребила сосок, опустилась ниже и опять обхватила возбужденный член Тсуны, начала его гладить. Савада застонал в подушку и наконец слегка расслабился. Кёя воспользовавшись моментом, погрузился в него, еще глубже войдя до конца. Боль белой колючей пеленой снова накрыла Тсуну, заставив болезненно захныкать. Затем Хибари осторожно качнул бедрами.
Кёя начал медленно двигаться. Он видел, что Саваде больно, но останавливаться не собирался. Он слишком долго ждал, когда же это травоядное будет принадлежать ему. Еще один толчок. Внутри него было так жарко и узко. Это сводило с ума, хотелось сделать ему и больно и приятно одновременно. Страсть, волна за волной накрывали сознание хранителя, туманя разум и понукая двигаться быстрее, потакая своей похоти. Тсуна был ещё возбужден, но это только благодаря тому препарату, что он подлил ему в чай.
«Что ж, — подумал Хибари наклоняясь и целуя влажную спину любовника, — он хотя-бы не падает в обморок и не брыкается.»
Такого удовольствия Хибари не испытывал никогда, за всю свою жизнь. Было настолько приятно держать Тсунаеши в своих руках и понимать, что сейчас он принадлежит только тебе. Хотелось поглотить его, заставить принадлежать только ему одному. Никто не смеет трогать то, что принадлежит Хибари Кёе. Злость от того что кто-то еще может прикоснуться к нему, заставила его тихо зарычать. Толчки стали более настойчивыми. Рука, поглаживающая член Тсуны переместилась ему на поясницу и слегка погладила ямочки у основания позвоночника. Эти соблазнительные впадинки почему-то очень возбуждали. Вторая рука поглаживала бедро Тсуны. Парень тихо стонал, уткнувшись лицом в подушку. Еще один толчок и еще один, и еще… Но тут Тсуна резко охнув поднял голову и выгнул спину, насаживаясь на член Кёи. Его дыхание участилось, голова запрокинулась назад. Влажные губы приоткрылись в экстазе, щеки пылали румянцем, он сильно дернул за пояс халата, которым был привязан к кровати. Хибари замер, наслаждаясь реакцией босса. Потом снова толкнулся в него, Тсуна застонал и подался бедрами к Кёе. Хранителя окатила новая волна желания, когда он осознал, что Тсуна тоже получает удовольствие от процесса. Он наклонился к нему и нежно поцеловал спину между лопатками. Но он хотел видеть лицо Тсунаёши, его Тсунаёши, в момент наивысшего наслаждения. Он вышел из него, и ловко перевернув на спину навис над ним и впился в его губы поцелуем, снова входя в него. Тсуна застонал прямо в губы любовника, когда головка его члена задела простату. Кея начал двигаться, то ускоряя ритм, то снова замедляясь. Его босс сладострастно стонал под ним, широко разведя бедра. Его руки были связаны, делая его беспомощным перед Хибари. Этот факт возбуждал ещё больше. Кёя обхватил его ягодицы, слегка приподымая бедра парня, для более глубокого проникновения. Тсуна стонал и извивался в пароксизме страсти. Чувствуя скорую разрядку, Хибари задвигался быстрее, вколачиваясь в Тсуну с яростной силой. Тот застонал чуть ли не плача, закрыв глаза и полностью отдавшись похоти. Неожиданно дыхание Тсуны стало более частым, он распахнул свои лихорадочно блестевшие глаза и, уставившись в пустоту, громко застонал, выгнувшись дугой. Горячая влага брызнула Кёе на живот. Выражение безграничного счастья на лице Тсуны почему-то возбудило его настолько, что оргазм настиг его настолько неожиданно и был настолько сильным, что у Хибари все поплыло перед глазами. Дикий восторг и облегчение нахлынули на него словно лавина. Он громко застонал и излился в Тсуну. А потом обессилено упал на него сверху, тяжело дыша, уткнувшись носом ему в шею. Было так хорошо, так великолепно, чувство свободы и освобождения теплым потоком бежало по венам. Он поднял руку и развязал пояс, которым был связан Тсуна. Руки парня все еще связанные в запястьях безвольно упали над его головой. Он тяжело дышал, глаза были закрыты. Тсуна облизнул пересохшие губы и сглотнул вязкую слюну. Кея слегка приподнялся на локтях и посмотрев в лицо своего боса наклонился к нему и нежно поцеловал в губы. Поцелуй был скорее не страстным, а очень чувственным. Не выходя из Тсуны, Хибари нежно обхватив его за талию, перекатился набок и прижал к себе, продолжая целовать. Но неожиданно Тсуна открыл подернутые поволокой глаза и посмотрел на Хибари затуманенным взглядом.
— Еще. – выдохнул он, настойчиво потерявшись все еще возбужденным членом о живот Кеи.
— Что? – только и смог спросить хранитель, ощущая, как возбужденное естество его босса трется об него, – Ты же завтра не встанешь, Тсунаёши.
— Еще! – словно капризный ребенок простонал Тсуна, обняв связанными руками Кёю за шею и припадая поцелуем к его губам.
От столь настойчивой инициативы Хибари понял, что начал снова возбуждаться. Его член все еще находившийся в Тсуне опять становился твердым. Савада продолжал тереться о Кёю и тихо постанывать, требуя удовлетворить его похоть. И Кёя не смог отказать ни ему, ни себе в такой долгожданной близости.
Страсть опять неумолимым водоворотом захлестнула любовников, заставив полностью отдаться животным потребностям тела. Их секс был настолько бурным и насыщенным, что они оба потеряли счет времени, полностью поглощенные наслаждением и блаженством. В этом мире сейчас не существовало никого и ничего кроме них и их страсти. Только глубокой ночью насытившись друг другом, и изнемогая от бурных ласк полностью погруженные в сладостную негу, они смогли забыться глубоким сном.
Но когда рассветные лучи красным окрасили интерьер комнаты, в которой почивали сплетенные в объятиях любовники, на подоконнике неожиданно появился чей-то силуэт, напоминающий по очертаниям маленького ребенка в широкополой шляпе. Ребенок спрыгнул на пол подошел к кровати и запрыгнул на нее. В тишине предрассветного утра маленький человек в костюме молча смотрел на спящую парочку. Простояв так минут 10 и так и не проронив ни звука ребенок опять спрыгнул на пол и подойдя к окну запрыгнул на подоконник. Потом повернулся к спящим и опять зыркнув на них из-за полей своей шляпы, тихо произнес:
— И что бы это могло значить? Во что ты вляпался на сей раз Бесполезный Тсуна? – и поправив шляпу он развернулся и выпрыгнул в окно.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Стоны... Стоны...
Тсуна снова бежал, уже в который раз за этот чертовски неприятный для него день.
Что он испытывал?
Страх?
Нет, не страх…
Боль?
Нет, скорее легкий дискомфорт в особо труднодоступных местах…
Отчаяние?
Ну, это больше было похоже на неудовлетворенность…
Ноги болели от напряжения, ведь их хозяин бежал изо всех сил, уподобившись, толи ветру, толи ужаленному в задницу оленю.
Все тело зудело от переизбытка чувств и эмоций. Хотелось бежать и бежать от всего этого но, как известно, от бардака в своей голове убежать невозможно, разве что на время забыться, а более менее привлекательной стены, чтобы приложится об нее головой и вырубить свой пылающий мозг, Савада не наблюдал. Да и особой охоты валятся в бессознательном состоянии, посреди школьного коридора на потеху всем ученикам — что не раз уже случалось, спасибо Реборну — у него не было. А уж тем более возлежать в школьном медпункте, где он словно подарочек, весь такой разомлевший и в глубоком обмороке, будет полностью предоставлен в «заботливые ручки» Хибари. Неееет! Лучше уж добежать до дома, а уже там что-нибудь придумать и со своим мозгом, и со своим телом, и вообще ему нужно было в душ. Срочно!
Поэтому не особо долго думая 10-й босс Вонголы поднажал на свои пятки и побежал быстрее, если это вообще было возможно, ловко лавируя в школьных коридорах. И вот уже выход из школы светлым проемом на свободу показался в поле зрения нашего нерадивого босса. И до него осталось всего ничего, каких-то 3 шага, как кто-то с силой вцепился в его руку и настойчиво остановил, разворачивая в свою сторону. Чуть не упав от неожиданности и столь резкого торможения, Савада оторвал отчаянный, полный разочарования взгляд от входной двери и решил посмотреть на очередное неприятное недоразумение сегодняшнего дня.
Недоразумением оказался…
— Привет, Тсуна!
— Ямамото, – тихо произнес парень, округлившимися глазами глядя на мечника.
— Куда ты так бежишь?
- Ямамото, – как идиот, повторил Савада.
— Ты что опять упал? – улыбнувшись, спросил Такеши, окинув Тсуну взглядом и заметив его «легкую» небрежность в одежде.
— Упал? – не понял Тсуна.
— Ну да, выглядишь слегка потрепанным, как после тренировок с малышом.
Тсуна опустил глаза и окинул себя взглядом.
«Ну да, видок еще тот!» — нервно улыбнувшись, подумал парень.
— Да, можно сказать я очень неудачно упал, – Тсуна поднял голову и, на мгновение, заглянув Такеши в глаза, стыдливо покраснел и отвел взгляд. – На шнурок себе наступил.
— Бывает, – улыбнулся мечник. – Знаешь, у меня как-то было…
— Зачем ты меня остановил, Такеши? – вдруг резко прервав мечника, спросил Тсуна.
Ямамото перестал улыбаться и серьезно посмотрел на своего босса.
— Тебя Гокудера искал.
— Да уж, наверное, – нервно улыбнулся шатен.
— Тсуна, понимаешь, просто…
— Ямамото, послушай, я догадываюсь, о чём ты хочешь поговорить. Так вот,что я тебе скажу, – Савада тяжело вздохнул, – Мне абсолютно все равно, какие у вас с Гокудерой отношения. Спите вы вместе или просто целуетесь по углам, это ваше личное дело. Так что ребятки, будьте счастливы, – он по дружески похлопал Такеши по плечу, – А мне пора. Передашь Гокудере, чтобы не приходил сегодня, я себя плохо чувствую и хочу поспать, хорошо?
— Тсуна… — хотел было что-то сказать мечник.
— Пока! – крикнул Савада и, резко вырвавшись из хватки друга, быстро выбежал на улицу.
— Джудайме!!! – раздался душераздирающий вопль Хаято который как раз выбежал из-за угла.
Ямамото повернулся на вопль подрывника и, когда тот хотел пробежать мимо него на улицу, резко перехватил его и, обняв, прижал к себе.
— Отпусти, придурок! Я слышал голос Джудайме! Он вышел на улицу, да? – верещал Хаято.
— Гокудера…
— Мне нужно с ним поговорить! Он все не так понял.
— Гокудера, Тсуна все правильно понял, просто он… — Такеши замялся.
— Что? – Хаято напряженно замер в крепких объятьях друга.
— Он немного обижен и просил тебя не приходить сегодня к нему.
— Но…
— Давай дадим ему время, ему нужно обдумать все, что он видел. И, похоже, у него помимо нас еще какие-то проблемы, и как я понял, он пока не хочет о них никому рассказывать.
— Но…
— Хаято, — Ямамото прижался губами к шее любовника и нежно поцеловал, — прошу, подожди.
— Но Джудайме…
— Он со временем все поймет и все будет хорошо. Ты же знаешь Тсуну, – шептал Такеши, продолжая ласково покусывать шею парня, наконец переставшего вырываться из его объятий.
Да уж, Ямамото прекрасно знал, как быстро успокоить свой любимый ураган.
Горячие струи воды обжигающими ручьями стекали по и так пылающему телу Тсуны. Парень отчаянно тер себя мочалкой, пытаясь стереть со своего тела малейшее напоминание сегодняшнего дня. Вот только это мало чем помогало. Мысли все равно раздражающе возвращались к особо неприятным моментам, произошедшим сегодня.
— Это идиотизм какой-то! – бурчал Тсуна, – Ну ладно еще Мукуро, он по жизни вечно не в себе. Допустим, опять решил надо мной поиздеваться. Но Хибари? Это же полный бред! Говорить такое… делать такое… дарить такое! Он, наверное, свихнулся. Да! Точно! Это у него пройдет, главное некоторое время не показываться ему на глаза. А пока просто надо не думать про это, – Тсуна энергично закивал головой, разбрызгивая вокруг себя воду.
Но, как известно, очень трудно заставить себе не думать о чем-то конкретном, тем более, если это очень яркое, и ко всему же не совсем для тебя приятное воспоминание. Мысли все время возвращались к Хибари и их, если можно так сказать, общению. В голове начали всплывать картинки прошлого: вот Глава Дисциплинарного Комитета угрожающе на него смотрит, когда Тсуна опаздывает в очередной раз в школу; вот он ему нещадно врезал тонфой под дых, мотивировав это тем, что он ему не нравится; вот он с призрением смотрит на Саваду и его друзей, сидящих на крыше в обеденный перерыв; вот он избивает какого-то несчастного правонарушителя; вот он обзывает его травоядным и замахивается, чтобы в очередной раз высказать свою неприязнь; вот он подходит к нему ближе, ближе, ближе… обнимает и впивается в губы страстным поцелуем, вот его руки алчно ласкают тело Тсуны, он нежно зовет его по имени, зарывается рукой ему в волосы, нежно перебирая пряди, его рука скользи по торсу парня все ниже и ниже, разжигая в нем страсть. Вот он…
— Тсу-кун, ты скоро? – голос матери прямо таки вырывал парня из его эротических фантазий и безжалостно вернул в эту кошмарную реальность.
Испуганно вздрогнув, он резко глянул на дверь, как будто опасаясь, что мама стоит и смотрит на то, как ее сын пошло сам себя лапает. А именно этим и занимался Тсуна. Он даже не заметил, как возбудился и начал неосознанно ласкать себя. Покраснев как самый спелый томат с огородной грядки, парнишка прикрыл свою срамоту мочалкой, которую все еще сжимал в руке.
— Мам, я уже скоро! – дрожащим голосом ответил сын. – Ещё минут 10, ладно?
— Тсу-кун, тогда мы поехали. Обед я приготовила, разогреешь себе, – послышалось из-за двери.
— Да, ма! – на автомате ответил Тсуна, не очень вникая в слова матери, а пытаясь как-то успокоится и остыть.
— Тогда встретимся послезавтра! – весело отозвалась Нана.
— Ага! – крикнул Тсуна, опустив голову и со злостью уставившись на свой возбужденный член, – Да упади ты уже! – в отчаянии бормотал своему достоинству парень, – Ну же! Пожалуйста! – хныкал он. – Что же делать?
Не придумав ничего лучшего Тсуна, быстро закрыв горячую воду, резко открыл кран с холодной. Первые струи холодной воды, окатившие разгоряченное тело парня, заставили его взвизгнуть от неожиданности. Он хотел было выпрыгнуть из душа, но собрав в кулак всю выдержку на которую был способен, продолжал стоять под ледяным душем, фыркая и задыхаясь от холода.
Наконец выключив воду, мокрый, дрожащий, слегка ободренный, а главное без эрекции, Тсуна вылез из ванной, естественно чуть не упал, поскользнувшись на разбрызганной по всюду им же самим воде, но со сказочной ловкостью удержавший равновесие.
— Нет, это какой-то кошмар! – бормотал Савада, вытерев голову полотенцем и одевая банный халат, – Я посплю и все пройдет. Все станет как раньше.
Тяжело вздохнув, Тсуна вышел из ванной и поплелся на кухню, добыть себе какой-то пищи, чтоб совсем не загнутся и хоть как-то себя отвлечь, может хотя-бы поглощение вкусной маминой еды поможет.
«Может это банан съесть, пока Ламбо дома нет, а то из-за этой прожорливой морды меня судьба как-то обделяет в выборе любимой пищи, — печально подумал Дечимо, но вдруг перед его мысленным взором предстал розовый вибратор, – Нет, банан я как-то уже перехотел, – он брезгливо передернул плечами, – Съем ка я…»
Но дойти до спасительного холодильника ему не дал дверной звонок. Савада хотел было проигнорировать сей неприятный на данный момент фактор, но не услышав привычное «Джудайме!» из-за двери, решил что раз это не Гокудера, которого он не хотел сейчас видеть, то можно и посмотреть кто посетил его в сей неурочный час. Тем более ,непрошенный гость продолжал звонить, попутно колотя в дверь.
— Иду, иду! – раздраженно крикнул парень, подходя к двери и открывая ее. – В чем дело? Зачем так колотить в две…
Парень запнулся на полуслове узрев кто же посетил его скромную обитель.
— Вы?! – выкрикнул Тсуна, испуганно округлив глаза, – Вот черт! – крикнул он, быстро закрывая двери.
Но нога в чёрном, начищенной до блеска туфле, вовремя поставленная между закрывающийся дверью и косяком не дала свершиться столь вопиющему негостеприимству хозяина дома.
— Тсунаеши, разве так поступают с приглашенным гостем? Невежливо закрывать двери перед самым носом у пришедшего, – раздался наигранно-возмущенный голос Хибари из-за так и не запертой двери.
— Когда это я Вас приглашал, Хибари-сан? Что-то не припомню! – задыхаясь, произнес Тсуна, навалившись плечом на дверь, – Идите куда шли.
— Я уже пришел туда, куда мне надо было, – спокойно ответил Кёя и несильно толкнув дверь, так упорно закрываемую Тсуной, тем самым отпихнув перепуганного парня, спокойно зашел в дом и медленно закрыл её за собой.
Хранитель Облака окинул своего боса жадным взглядом, по достоинству оценив влажные после душа волосы, пылающие щеки и едва прикрытый халатом голый торс.
— Как аппетитно, – кровожадно улыбнулся Хибари.
— Что? – шокировано прошептал Тсуна, пятясь от Кёи и стыдливо запахивая разошедшиеся края халата.
— Как дела, Тсунаеши? Скучал?
— Что вам нужно?
— Принес тебе кое-что.
— Очередную пошлую фигню? – возмущенно прошипел парень, продолжая медленно отходить от своего хранителя.
— Что? – Кёя недоуменно на него посмотрел, – Это когда это я тебе пошлую фигню приносил?
Хибари быстро разулся и медленно пошел к Тсуне.
— Не подходите! Я буду кричать! – пискнул Савада, срываясь с места и бросаясь на кухню.
Кёя неторопливо прошел за ним и, подойдя к столу, чинно уселся на стул.
Савада, оббежав вокруг стола, остановился напротив Хибари и с опаской на него уставился.
— Хочу чаю, – приказным тоном сказал Хранитель Облака, – Сделай мне чаю.
— Что? – удивился Тсуна.
— Ты же вроде не глухой, Савада, – вздохнул Хибари. – Сделай мне чаю, а не то я тебя поцелую.
Тсуна вздрогнул и, посмотрев своему хранителю в глаза понял, что тот не шутит и действительно может сделать что-то не совсем приличное. Бурча себе что-то под нос, он медленно подошел к плите, зажег конфорку и поставил на нее чайник.
Все время пока грелась вода, парни провели в тишине, если не считать шума, который производил нагревающийся чайник. Никто из них не проронил ни слова. Савада с опаской наблюдал за Хибари в любой момент готовый сорваться и,если потребуется, сигануть в ближайшее окно.
— Савада, кипит, – холодно произнес Хибари.
— Что?
— Чайник кипит, идиот.
Тсуна вздрогнул и резко повернувшись к плите выключил газ. Стыдливо краснея, парень достал с полки заварник, чтобы запарить в нем чай. Все это время что он возился с заварником Кёя, улыбаясь, наблюдал за ним.
«Чего это он приперся? – между тем думал Тсуна, специально медленно проделывая все манипуляции с чаем, чтобы хоть как-то успокоится и заставить сердце перестать так оглушительно барабанить в груди, — И почему ему в школе не сиделось. Он же меня вроде отпустил? Или нет? Может я зря Гокудеру не позвал? Тогда… А хотя, чем бы это помогло? Хибари ведь зверюга ещё та, просто выкинул бы бедного Хаято за двери и сделал бы то, что ему хочется. Так надо срочно придумать план отступления. Может прикинуться больным? Покашлять для наглядности, в обморок упасть? Ага как же? Я щас точно сознание потеряю. Я же сам в пустом доме с Хибари!!! Мне точно трындец! Прощай, моя невинность! Мама, твоего сына вот-вот лишат невинности и не в самый естественный способ, а ты ушла, наверное, покупать Ламбо очередную чертову игрушку или жратву. Да что же ты за мать такая?!!» — Тсуна и сам не заметил, как начал тихо скулить.
— Что это за интересные звуки ты издаешь, Тсунаеши? – растягивая слова, протянул Хибари.
Савада испуганно вздрогнул, чуть не разлив уже приготовленный и налитый чай для Кеи. Горячая жидкость, слегка выплеснувшаяся, из чашки больно обожгла парню руку. Он тихо зашипел. Боль, напряжение, усталость, так безжалостно точившее его изнутри весь день, все это смешавшись в гремучий коктельчик, вдруг взыграло в истощенной душе 10-го Вонголы, и прорвалась наружу.
«Как же меня все это достало!» — заорал про себя Тсуна.
Резко схватив чашку с чаем, он подошел к Кёе и с громким стуком поставил её перед ним на стол.
— Пей и вали отсюда! – резко бросил Тсуна, округлившему глаза, Кёе.
Но тут Хибари привычно сузил глаза, и хитро улыбнувшись, заинтересованно посмотрел на Саваду.
— Я не хочу пить чай в одиночестве, налей и себе чашечку.
— Чего? Да пошел ты…
— Не зли меня Тсунаеши, – холодно произнес Кёя.
С силой стиснув губы и со злостью глянув на Хибари, Тсуна развернулся и опять пошел к плите.
Пока он делал себе чай, что-то бурча про тупых уродов, не дающих нормально пожить, Хибари достал из внутреннего кармана пиджака какую-то бутылочку с прозрачной, слегка желтоватой жидкостью и накапал из нее в поставленную перед ним чашку, а затем быстро спрятал обратно. Тсуна, естественно, занятый нареканием Кёи всевозможными матерными эпитетами, которые мог вспомнить, не заметил этого. Сделав себе чай Савада подошел к столу и уселся на самый дальний от Хибари стул.
— Довольны? – зло бросил парень.
— Нет.
— Что опять не так?
— Мой чай остыл, пока ты делал свой.
— Вы издеваетесь? – чуть не визжал Тсуна, доведенный до белого каления.
— Нет, просто не люблю холодный чай, – спокойно произнес Кёя.
Хибари мог поклясться, что услышал тихое рычание, раздавшееся со стороны босса. Тсуна вскочил с места, схватил свою кружку, подошел к Кёе и поставил ее перед ним.
— Этот достаточно горячий? – еле сдерживаясь, сквозь зубы, процедил парень.
— Да, этот подойдет, а ты пей тот, что принес мне, — произнес, улыбнувшись Хибари подсунув Тсуне свою кружку.
Схватив кружку и не чувствуя подвоха, тот опять отошел к своему месту и уселся на стул.
Последующие 15 минут, на протяжении которых Хибари чинно пил чай, наблюдая за своим травоядным, прошли в полной тишине. И только убедившись, что Тсуна выпил все до последней капли, Кёя отставил свою почти полную кружку, и слегка наклонившись над столом, произнес:
— Продолжим, Тсунаеши?
Тсуна, как раз допивающий последние капли чая, от слов Кёи подавился и начал громко кашлять, колотя себя кулаком в грудь.
— Ч…чт…о, продол…жим? – задыхаясь произнёс Савада.
— С тобой я хочу продолжить только одно, – облизнулся Хибари.
— Вы что совсем свихнулись, Хибари-сан? Вы случайно головой не ударялись? А может что-то выпили или съели не то?
Тсуна вскочил со стула и забегал глазами по кухне, ища возможность улизнуть, но Кёя тоже встал со стула и остановился напротив выхода, загораживая его, таким образом, давая понять, что единственный путь из кухни лежит мимо его устрашающей персоны.
— Давайте поговорим. Это ведь не нормально. Эту проблему можно решить. Обратится к врачу или психологу, ну или, я не знаю, к шаману какому-нибудь. Сейчас все лечится.
— Тсунаеши, но ведь тебе тоже было приятно! – проигнорировал истеричный бред парня Кёя.
— Нет!
— Да! И может быть еще приятней.
— Нет! Мама должна скоро прийти! – Тсуна попытался повлиять на Кёю, озвучив самый, на его взгляд, веский аргумент.
— Твоя мама уехала с детьми на горячие источники. Приедет послезавтра.
— Что?.. Как?.. – заикался от неожиданного поворота событий Тсуна.
— Я организовал им бесплатные путевки, как выигрыш в лотерее, чтобы нам никто не помешал.
— Вы, что?.. – последняя надежда парня разбилась в дребезги, парень почувствовал, как по спине потянуло неприятным холодком, а значит, единственный способ избежать своей печальной участи это…бежать…опять… и притом быстро.
Тсуна прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Неожиданно его тело обдало непонятной волной жара. Дыхание сбилось, в ушах зашумело. Он непонимающе замотал головой. Недоумевая, что только что произошло с ним.
— Кстати, Тсунаеши, ты уже попробовал то, что было во втором подарке, мне сказали…
— Ах, подарок? – тихо произнес Тсуна.
Неожиданно его обуяла такая злость, нет, даже ярость. Щеки вспыхнули лихорадочным румянцем, руки сжались в кулаки и слегка задрожали. Его всего опять обдало непонятным жаром. Казалось, что тело и разум пылают.
— Подарок, говорите?!! – выкрикнул Савада, с яростью глядя на Кёю. – Да мне ваш подарок нахер сдался. Забирайте его и идите к чертовой матери!!! И оставьте, наконец, меня в покое!
Тсуна резко сорвался с места и пробежав мимо Кёи выбежал из кухни и помчался по ступенькам на верх. Слегка растерявшись, Хибари решил дать своей жертве фору, ведь пойманное, затравленное травоядное такое аппетитное. Но к его великому изумлению Савада выбежал из своей комнаты и, быстро перепрыгивая через ступеньки, спустился вниз и остановился напротив Хибари.
— Чего вылупился, извращенец конченный? – выкрикнул Тсуна с яростью, глядя на своего хранителя.
И только теперь Хибари заметил, что парень держит в руках две небольшие коробки.
— Ну, забирай и сваливай, – гаркнул, Савада протягивая Кёи свою поклажу.
— Что это? – не понял Хибари.
— Сам подарил и не помнишь? Я сказал, забирай эту херню и выметайся! – закричал Тсуна бросая в Хибари коробкой, что была побольше.
Та, ударившись о его плече, упала и, открывшись, явила взору Хранителя Облака кружевное белье накануне подаренное Тсуне.
— Ты такое носишь? – удивленно моргнул глазами Кёя, уставившись на кружевное произведение портного искусства.
— Ах ты гад! – заорал Тсуна.
Его начала бить непонятная дрожь, голова слегка кружилась, ноги почему-то стали ватными, в паху начало приятно ныть. По телу забегали мурашки. Махровый халат неприятно тер кожу, жутко захотелось его снять. Дыхание то и дело сбивалось, щеки пылали.
«Да что же это со мной, а?» — недоумевал Тсуна, нервно сжимая коробочку с горе вибратором.
— Тсунаеши? – заглядывая в лицо боссу настороженным голосом, спросил Кёя
— А? – словно очнулся Тсуна, и опустив глаза заметил, что судорожно мнет в руках коробку, и тут до него дошло что там. – Придурок! – гнев с новой силой начал душить парня. – Забери эту гребанную штуку из моего дома.
С этими словами парень швырнул «подарочек» в Хибари. В полете, неплотно закрытая коробочка, открылась и розовый вибратор, вылетев из нее, полетел прямо в лицо брюнета. Но так как у хранителя реакция была просто великолепная — он ловко поймал летящий в него псевдо — фаллос. Переведя взгляд на объект зажатый у него в руках Глава Дисципл. Комит. Сначала с недоумением смотрел на свою «добычу», но потом когда пришло понимание того ЧТО он держит, глаза Хибари расширились и он посмотрев на Тсуну настороженно спросил:
— Савада, ты увлекаешься секс — игрушками?
— Да вы… — Тсуне становилось все труднее дышать, халат неумолимо царапал кожу, казалось, что он из наждака. – Вы же сами мне его подарили, се…сегодня утром. Ммммм! – внезапно застонал Тсуна, на ватных ногах оседая на пол.
— А вот и долгожданные 10 минут прошли, – предвкушающе произнес Кёя, отбрасывая розовый дилдо в сторону и подходя к корчившемуся на полу Тсуне.
Нежно подхватив своего босса на руки, хранитель прижался губами к его шее. И, нежно целуя, проложил дорожку поцелуев к его уху. Он почувствовал, как тело Тсуны обдало дрожью наслаждения, и он часто задышал. Глаза его милого травоядного были подернуты поволокой как у пьяного.
— Я бы не подарил тебе столь вульгарный подарок, – прошептал он на ушко Тсуне.
Савада с трудом понимая, что говорит Хибари, сделал вялую попытку отстранится, но тело, словно предав своего хозяина, совсем его не слушалось. Непонятное чувство нестерпимой жажды заволакивало сознание. Что-то странное творилось с ним, но это «что-то» было очень приятным. И это жутко пугало.
Хибари, покрывая шею Тсуны нежными поцелуями, поднялся по ступенькам наверх и зашел в его комнату. Найдя взглядом кровать, он направился к ней.
— Но оставим-ка мы этот разговор на потом, – страстно шептал Кёя, укладывая Тсуну на его ложе, и распахивая на нем халат.
Возбужденный вздох сорвался с губ хранителя, когда он жадно припал губами к соску Тсуны. Полностью во власти похоти Савада выгнулся дугой, предоставив свое тело настойчивым ласкам любовника. И хотя сознание еще в малой толике преобладало над страстью, непонятно по какой причине вдруг так неожиданно вспыхнувшей во всем теле, оно плавно словно пьянея начало гаснуть в танце похотливого желания.
Тсуна, извивался в объятиях Хибари, с трудом осознавая, что с ним происходит. Возбуждение, настолько сильное поглотило все его существо, что даже дыхание казалось, заставляло тело вибрировать от желания. Руки Кёи нежно, словно дотрагивались до чего-то хрупкого, прошлись по всем изгибам тела Тсуны. У парня было такое чувство, что от одного только прикосновения все тело пылает и дрожит. Но ему этого было недостаточно. О Боже! Как же этого было мало! Хотелось почувствовать прикосновения более отчётливо, буквально впитать в себя каждое движение рук Хибари. Хотелось как можно теснее прижаться к тому, кто дарит такое неимоверное блаженство. Тсуна начал извиваться всем телом, стараясь как можно теснее прижаться к Кёе, так скудно, на его взгляд, одаривающего его ласками. Но Хибари, словно не замечая призыва Тсуны к более настойчивым ласкам, продолжал медленно водить прохладными слегка влажными ладонями по телу своего любовника, едва касаясь его разгоряченной кожи. От шеи он мучительно-медленно спустился к его груди, слегка потеребил соски и скользнул ниже. Тсуна болезненно застонал сквозь плотно сжатые губы, голова его начала лихорадочно мотаться из стороны в сторону, пытаясь хоть как-то разогнать этот туман болезненной похоти заволакивающий его разум. Руки Кёи тем временем опустились к животу парня. Обведя поочередно большими пальцами вокруг его пупка, ладони скользнули еще ниже… Но вдруг он остановился и отстранился.
— Нет! Не оставляй… Не надо! Больше… Хочу больше! – умолял Тсуна, подняв руки и резко закрывая ими лицо.
— Не будем спешить, Тсунаеши. У нас еще в запасе много времени. Ты заплатишь за то, что заставил меня так долго ждать, – коварно произнес Кёя, снимая с себя пиджак, а затем рубашку и небрежно бросая их на пол.
И вдруг резко подавшись вперед и опершись на согнутые в локтях руки, он навис над Тсуной. Наклонившись к лицу своего босса, Хибари почти касался своими губами его губ.
— Я наконец сделаю тебя своим, Тсунаеши, – прошептал Кёя прямо в приоткрытые губы Тсуны, – Ты — мой!
Хибари впился в губы парня таким яростным поцелуем, что поранил зубами губу любовника и во рту почувствовался металлический привкус крови. Кёя слегка отстранился и нежно слизал капельку крови выступившую на нижней губе Тсуны. Затем он более нежно прикоснулся к устам Савады и начал то нежно покусывать припухшие губы, то посасывать, слегка оттягивая зубами нижнюю губу. Немного отстранившись, он через секунду снова припал в жадном поцелуе к губам Тсуны более нежно, но все так же настойчиво. Его язык нахально скользнул в рот парню, играя с его языком.
Тсуна застонал, прижимаясь своим торсом к оголенному телу Кёи. Волны доселе не изведанных ощущений манящим огоньком туманили сознание и заставляли лететь на этот притягательно яркий свет, дарящий наслаждение. Крошечные остатки здравого смысла медленно дрейфовали в бесконечно теплом океане наслаждения, заставляя забыть кто ты есть и полностью отдаться ощущениям. Прикосновение разгоряченной плоти любовника к своей сводило с ума. Тсуна зарылся пальцами в волосы Кёи, ближе прижимая его голову, тем самым углубляя поцелуй.
Хибари насмешливо хмыкнул, совсем не противореча желанию своего ненасытного травоядного. Одна его рука скользнула к затылку Тсуны, и нежно погладив шею, он зарылся пальцами в его волосы, вдруг сильно сжав их в кулак, настойчиво дернул.
Тсуна болезненно охнул от неожиданности и тут же застонал от наслаждения, когда шелковистый язык Хибари еще глубже погрузился ему в рот, исследуя и лаская его. Тем временем вторая рука Кёи медленно спустившись по груди, а затем опустилась еще ниже… И тут Тсуна с восторгом почувствовал как прохладная рука хранителя легла на его возбужденный член и настойчиво его обхватила. Кёя начел медленно водить по отвердевшей плоти. Савада тихо застонал. Он неуклюже задвигал бедрами, подстраиваясь под ритм руки Хибари. Но тот постоянно менял ритм своих ласк. Это очень возбуждало Тсуну, хоть и доставляло некоторую неудовлетворенность. Вдруг Хибари остановился и дотронулся большим пальцем к самому кончику члена парня, нежно размазывая выступившую вязкую влагу. От неожиданно чувственной ласки с губ Тсуны сорвался резкий вздох.
— Еще недолго. – предвкушающе произнес он, наконец, оторвавшись от губ парня.
10-й задыхался, жадно ловя ртом воздух. Тело ныло от желания. Он начал опять двигать бедрами понукая Кёю продолжить ласки и наконец, освободится от этой сладкой боли и получить желаемою разрядку. Но у Хибари, как оказалось, были совсем другие планы. Он зажал его бедра между своими коленями, жестоко ограничивая его движения. Медленно отстранившись, Кёя приподнял Тсуну за плечи, снял с него халат и отбросил его в сторону, перед этим вытащив из петелек пояс.
— Так будет интереснее, – прошептал он, наклонившись к уху Тсуны.
— Пожалуйста, продолжай, – лепетал Савада, извиваясь, – Мне плохо!
— Сейчас будет хорошо, – успокаивал своего босса Кёя, заведя Тсуне руки ему над головой и крепко связывая поясом запястья, а концы пояса привязывая к спинке кровати.
Савада осоловелым взглядом смотрел на Кёю, не вполне осознавая, а точнее вовсе не осознавая, что его нагло связали как жертвенного ягненка. Собственно он не осознавал даже того факта что он абсолютно голый и с не хилой эрекцией лежит сейчас перед Хибари Кёей словно подарочек и при этом стонет как заправская шлюха. Сейчас по непонятным для него причинам, им владела всепоглощающая похоть, причины которой он не понимал, да и не хотел. Ведь самое главное это получить удовольствие, ведь так? На данную секунду, минуту, в данной реальности и именно сейчас самое главное это получить удовольствие, раствориться в нем полностью и без остатка отдаться волнам пьянящего экстаза.
— Тсунаеши, наверное, завтра, когда ты придешь в себя, ты будешь ужасно злиться. Но знаешь, я это как-то переживу. – тихо произнес Хибари, ухмыляясь и с жадностью глядя на распростертого и извивающегося в его объятиях босса.
Тсуна снова застонал, с отчаянной силой натягивая пояс, которым были связаны его запястья, когда Хибари провел рукой по внутренней стороне бедра, плавно поглаживая нежную кожу верх вниз. Потом он резко отстранился, схватив Тсуну за талию, перевернул его на живот и поставил на колени. Тсуна охнул от неожиданности, но тут же сразу блаженно застонал, когда Кёя провел рукой вдоль его позвоночника, слегка царапая ногтями разгоряченную кожу. Савада словно кот выгнул спину и приподнял бедра, наслаждаясь ласками. Связывающие его путы больно впились в нежную кожу запястий. Не сильная боль сладостно смешанная с наслаждением, порождала до сели неизведанные ощущения, жгучей волной растекающихся по всему телу. Тсуна упал лицом в подушку и вцепившись в нее зубами снова застонал.
— Оооо! – протянул Кёя, лаская руками аппетитные полушария попки своего любовника.
Но неожиданно Тсуна ощутил, как источник его наслаждения отстранился от него. Затем послышался шорох снимаемой одежды и уже через пару секунд, показавшимися парню неимоверно долгими, его Облако снова прильнуло к нему, прижавшись оголенной грудью к его спине. Парень охнул, почувствовав, как что-то твердое ткнулось в его анус.
— Тсунаеши. – с придыханием прошептал Кёя, наклонившись к ушку Тсуны и слегка его прикусил.
Савада от восторга и предвкушения чуть не сошел с ума, когда рука Кёи опять опустилась на его член и сжав его, начала поглаживать. Хибари терся головкой своего члена между ягодицами Тсуны, дразнящими движениями, вторя ритму своей руки. Второй рукой он нежно погладил ямочки внизу спины Тсуны, а затем скользнул к анусу парня и круговыми движениями слегка погладил тугое колечко мышц, которое от его прикосновения плотно сжалось. Кёя услышал, как Савада застонал в подушку, упорно толкаясь в его руку. Ухмыльнувшись, Кёя медленно погрузил один палец в Тсуну. Тот слегка вздрогнул от неприятных ощущений. Слегка пошевелив пальцем Хибари улыбнулся, найдя нужную точку, так как почувствовал как Тсуна весь задрожав, выгнулся, приподымая бедра и быстрее ими задвигал.
Эйфория, немыслимый восторг, экстаз. Как мало названия дали люди тем чувствам и ощущениям, которые сейчас мощным ураганом истязали тело Тсуны. Было так хорошо, так великолепно. Каждая клеточка тела вибрировала от наслаждения. Хотелось кричать, стонать, молить о том, чтобы это никогда не заканчивалось. Тсуна подняв голову, запрокинул её назад, громко застонал, абсолютно отдавшись на волю водовороту ощущений. Он прикусил нижнюю губу, тихо поскуливая в такт движениям бедер. Он едва почувствовал, как Кёя погрузил в него второй палец, растягивая узкое отверстие. Было слегка неприятно, но это было неважно, ведь боль сейчас для него была неотъемлема от наслаждения и поэтому была желанна. Пусть будет боль, ведь за ней последует наслаждение. Все мысли покинули голову, все стало таким пустым, легким и понятным. Желания тела сейчас для него стали главнее всего того что могло существовать в этом мире.
Прикосновения Хибари, его дыхание, шёпот, его язык в данный момент плавно скользящий вдоль позвоночника, оставляя на коже влажный слегка холодивший след. Все это доставляло такое невообразимое блаженство, что хотелось плакать, кричать, стонать. Перед закрытыми глазами замелькали яркие точки, они становились все ярче и ярче, все горячее, все привлекательнее. И вдруг мир взорвался ярким светом, все стало таким прекрасным и насыщенным, хоть и было ослепительным. Оргазм был безумно ярким и безжалостным, прямо до боли. Широко открытые глаза парня наполнились слезами и две прозрачные капельки сорвались с ресниц и покатились по щекам. Рот открылся в немом крике. Продолжая конвульсивно дергать бедрами, Тсуна толкался в руку Кёи. Горячая сперма оросила руку Хибари, вязкой влагой проливаясь на покрывало. Тело стало как бы ватным, все вокруг стало совершенно неважным, хотелось остаться в таком состоянии навечно. В голове шумело, захотелось спать, утомляющая истома как теплое одеяло накрыло все тело, лишая желания делать хоть что-нибудь.
— Приятно, не так ли? – услышал Тсуна у себя над ухом, – А теперь будет еще приятнее.
После этих слов парень почувствовал, как рука Кёи отпустила его все еще возбужденный член. Он вынул пальцы из Тсуны и прижав испачканные спермой пальцы второй руки ласково провел ими между ягодиц, а потом погрузил один в Тсуну, смазывая узкий проход. Вслед за тем как палец Кёи покинул анальное отверстие парня, но на его месте оказалась головка его члена и, не особо медля, Кёя начал входить в него.
— Больно! – застонал Савада, пытаясь отстранится.
— Расслабься. – тихо прошептал Кёя, продолжая входить.
Тсуна тихо зашипел от боли так не вовремя пришедшей на смену наслаждению. Чем глубже Хибари проникал в него, тем больнее было. Но эрекция у Тсуны так и не прошла, возбуждение все еще беспощадно терзало тело. Боль, предвкушение, непонятное наслаждение происходящим. Все это просто сводило с ума. Тсуна закричал от нахлынувших на него противоречивых чувств. Боль не проходила. Хотелось оттолкнуть то, что причиняло ее. Но руки были связаны, а бедра крепко держал Хибари, полностью лишив Тсуну возможности двигаться.
— Расслабься, – опять прошептал Кёя, – я не могу войти до конца.
Тсуна бессильно замотал головой, выражая протест. На это Кёя прикоснулся рукой к шее парня нежно ее погладил, зарылся в волосы на затылке и несильно их сжав в кулак надавил на голову, заставляя опустить ее на подушку. Тсуна тихо застонав, подчинился. Затем рука Хибари ласкающим движением прошлась по шее, лопаткам, скользнула на грудь, слегка потеребила сосок, опустилась ниже и опять обхватила возбужденный член Тсуны, начала его гладить. Савада застонал в подушку и наконец слегка расслабился. Кёя воспользовавшись моментом, погрузился в него, еще глубже войдя до конца. Боль белой колючей пеленой снова накрыла Тсуну, заставив болезненно захныкать. Затем Хибари осторожно качнул бедрами.
Кёя начал медленно двигаться. Он видел, что Саваде больно, но останавливаться не собирался. Он слишком долго ждал, когда же это травоядное будет принадлежать ему. Еще один толчок. Внутри него было так жарко и узко. Это сводило с ума, хотелось сделать ему и больно и приятно одновременно. Страсть, волна за волной накрывали сознание хранителя, туманя разум и понукая двигаться быстрее, потакая своей похоти. Тсуна был ещё возбужден, но это только благодаря тому препарату, что он подлил ему в чай.
«Что ж, — подумал Хибари наклоняясь и целуя влажную спину любовника, — он хотя-бы не падает в обморок и не брыкается.»
Такого удовольствия Хибари не испытывал никогда, за всю свою жизнь. Было настолько приятно держать Тсунаеши в своих руках и понимать, что сейчас он принадлежит только тебе. Хотелось поглотить его, заставить принадлежать только ему одному. Никто не смеет трогать то, что принадлежит Хибари Кёе. Злость от того что кто-то еще может прикоснуться к нему, заставила его тихо зарычать. Толчки стали более настойчивыми. Рука, поглаживающая член Тсуны переместилась ему на поясницу и слегка погладила ямочки у основания позвоночника. Эти соблазнительные впадинки почему-то очень возбуждали. Вторая рука поглаживала бедро Тсуны. Парень тихо стонал, уткнувшись лицом в подушку. Еще один толчок и еще один, и еще… Но тут Тсуна резко охнув поднял голову и выгнул спину, насаживаясь на член Кёи. Его дыхание участилось, голова запрокинулась назад. Влажные губы приоткрылись в экстазе, щеки пылали румянцем, он сильно дернул за пояс халата, которым был привязан к кровати. Хибари замер, наслаждаясь реакцией босса. Потом снова толкнулся в него, Тсуна застонал и подался бедрами к Кёе. Хранителя окатила новая волна желания, когда он осознал, что Тсуна тоже получает удовольствие от процесса. Он наклонился к нему и нежно поцеловал спину между лопатками. Но он хотел видеть лицо Тсунаёши, его Тсунаёши, в момент наивысшего наслаждения. Он вышел из него, и ловко перевернув на спину навис над ним и впился в его губы поцелуем, снова входя в него. Тсуна застонал прямо в губы любовника, когда головка его члена задела простату. Кея начал двигаться, то ускоряя ритм, то снова замедляясь. Его босс сладострастно стонал под ним, широко разведя бедра. Его руки были связаны, делая его беспомощным перед Хибари. Этот факт возбуждал ещё больше. Кёя обхватил его ягодицы, слегка приподымая бедра парня, для более глубокого проникновения. Тсуна стонал и извивался в пароксизме страсти. Чувствуя скорую разрядку, Хибари задвигался быстрее, вколачиваясь в Тсуну с яростной силой. Тот застонал чуть ли не плача, закрыв глаза и полностью отдавшись похоти. Неожиданно дыхание Тсуны стало более частым, он распахнул свои лихорадочно блестевшие глаза и, уставившись в пустоту, громко застонал, выгнувшись дугой. Горячая влага брызнула Кёе на живот. Выражение безграничного счастья на лице Тсуны почему-то возбудило его настолько, что оргазм настиг его настолько неожиданно и был настолько сильным, что у Хибари все поплыло перед глазами. Дикий восторг и облегчение нахлынули на него словно лавина. Он громко застонал и излился в Тсуну. А потом обессилено упал на него сверху, тяжело дыша, уткнувшись носом ему в шею. Было так хорошо, так великолепно, чувство свободы и освобождения теплым потоком бежало по венам. Он поднял руку и развязал пояс, которым был связан Тсуна. Руки парня все еще связанные в запястьях безвольно упали над его головой. Он тяжело дышал, глаза были закрыты. Тсуна облизнул пересохшие губы и сглотнул вязкую слюну. Кея слегка приподнялся на локтях и посмотрев в лицо своего боса наклонился к нему и нежно поцеловал в губы. Поцелуй был скорее не страстным, а очень чувственным. Не выходя из Тсуны, Хибари нежно обхватив его за талию, перекатился набок и прижал к себе, продолжая целовать. Но неожиданно Тсуна открыл подернутые поволокой глаза и посмотрел на Хибари затуманенным взглядом.
— Еще. – выдохнул он, настойчиво потерявшись все еще возбужденным членом о живот Кеи.
— Что? – только и смог спросить хранитель, ощущая, как возбужденное естество его босса трется об него, – Ты же завтра не встанешь, Тсунаёши.
— Еще! – словно капризный ребенок простонал Тсуна, обняв связанными руками Кёю за шею и припадая поцелуем к его губам.
От столь настойчивой инициативы Хибари понял, что начал снова возбуждаться. Его член все еще находившийся в Тсуне опять становился твердым. Савада продолжал тереться о Кёю и тихо постанывать, требуя удовлетворить его похоть. И Кёя не смог отказать ни ему, ни себе в такой долгожданной близости.
Страсть опять неумолимым водоворотом захлестнула любовников, заставив полностью отдаться животным потребностям тела. Их секс был настолько бурным и насыщенным, что они оба потеряли счет времени, полностью поглощенные наслаждением и блаженством. В этом мире сейчас не существовало никого и ничего кроме них и их страсти. Только глубокой ночью насытившись друг другом, и изнемогая от бурных ласк полностью погруженные в сладостную негу, они смогли забыться глубоким сном.
Но когда рассветные лучи красным окрасили интерьер комнаты, в которой почивали сплетенные в объятиях любовники, на подоконнике неожиданно появился чей-то силуэт, напоминающий по очертаниям маленького ребенка в широкополой шляпе. Ребенок спрыгнул на пол подошел к кровати и запрыгнул на нее. В тишине предрассветного утра маленький человек в костюме молча смотрел на спящую парочку. Простояв так минут 10 и так и не проронив ни звука ребенок опять спрыгнул на пол и подойдя к окну запрыгнул на подоконник. Потом повернулся к спящим и опять зыркнув на них из-за полей своей шляпы, тихо произнес:
— И что бы это могло значить? Во что ты вляпался на сей раз Бесполезный Тсуна? – и поправив шляпу он развернулся и выпрыгнул в окно.
@темы: НЦ-17, романтика, слеш, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
хд Обсуждение на Хабре, о выходе айфона 4S:
amaectpo: И только китайцы сидят сейчас и думают: а что же нам делать с эпической партией пятого айфона?
Антонъ: Я не купил уже 4 модели Айфона и всерьез подумываю не купить пятую.
Андрей: У меня та же фигня со всей модельной линейкой Порше.
xxx: "Судебные приставы арестовали в доме безработного жителя Ставрополя, задолжавшего 15 тыс. рублей в бюджет государства, бытовую технику и хомяка, сообщает пресс-служба УФССП России по краю. Судебный пристав наложил арест на имеющееся имущество должника: два телевизора, DVD-плеер и домашнего питомца - хомяка. Оценен маленький грызун был в 100 рублей." (долг - 15 тысяч руб.)
xxx: А тараканов! Тараканов арестуют?????
panda: Хреново когда сварил пельмени, вылил на них пол пачки майонеза, а они оказались варениками с творогом
ххх: ищу бригаду непьющих мастеров, для ремонта 2к квартиры под ключ.
Админ: "Тема пересена в раздел "Научная фантастика"
Объявление: продается котенок-метис, папа мейн-кун, мама донской сфинкс.
Комментарий: ну это точно по пьяни
garfield: папа не хотел меня оставлять, когда мама забеременела
garfield: потому что он до моего зачатия в армии мешки радиоактивные грузил и по его словам, был срок какой-то, пока радиация или ещё что то выветривается
garfield: а может я супергерой?
Тих##: ко мне комиссия приходила!
Тих##: служба безопасности искала секретные вордовские файлы. это просто умора!
Тих##: слова поиска в названии файла: секретная информация, продать информацию, секретно...
Тих##: почему-то ничего не нашли.
xxx: Сельские дискотеки - это родина капоэйра. Именно там в танце зарождается драка.
xxx: урррра!!!!! у меня дрочка!
xxx: родилась*
yyy: по моему, ты не то исправил.
eulenspiegel90: Собирались сделать круассаны. Конечно, в итоге получили слоеные сладкие пельмени в форме всех известных космических истребителей и непонятных небесных тел.
xxx: В список вещей, за которые нужно убивать создателей, нужно добавить рекламу на ютуб.
xxx: в особенности порадовало, когда при просмотре видео ВНЕЗАПНО на всю громкость включилась новая реклама пикника.
xxx: Я потом долго родителям объяснял, что фразы "О, он такой большой!" и "31 сантиметр!" не имеют никакого отношения к порно.
xxx: Самая страшная борьба во мне - это борьба моего чувства юмора с моим воспитанием
Genby: Меня бесит, когда современные молодые бабы и мужики говорят «в жизни надо всё попробовать». Под «всё» обычно имеются в виду наркотики, гомосексуализм и съёмки в порно. Гораздо реже — ядерная физика, альпинизм и шахматы.
xxx:
Осень. Температура, насморк, боль в горле. Плетусь по улице платить за инет. Ловлю себя на мысли, что неуплата за интернет и задрота из могилы подымет
xxx: сегодня проходил тест на тип темперамента. Тест показал что я холерик! А я веселый жизнерадосный человек! Сами они холерики блять!!
ууу: у меня тоже есть тетрадь смерти. Я ей мух убиваю.
xxx: А у меня есть финансовоый отчет смерти, я им комаров убиваю )
пост в контакте:
"Люди забудут, что вы говорили, люди забудут, что вы делали, но они никогда не забудут о чувствах, которые вы смогли у них вызвать."
комментарий:
- Затрахал философствовать, когда уже в универе объявишься? Сессия жесткая.
Сегодня видел парня лет 18-ти во дворе. Лед во дворе долбил лопатой. А на спине распечатка: "Я не дворник. Мне просто надоело здесь падать".
Из ЖЖ комментариев: "вечная проблема - спать не хочется ночью, но пиздец как хочется утром"
[цытато]
5 класс:
xxx: а я вчера в 12 лег!
yyy: а я в 10...
ххх: ЛОХ!
11 класс
xxx: а я вчера в 12 лег...
yyy: а я в 10!
ххх: СУКА ):
[/цытато]
З курс:
xxx: а я вчера спать лег
yyy: СУКА! ):
Сегодня на пары пришел однокурсник, видно всю ночь пил и не спал. Тема лекции "Синонимы". Его спросили чем отличается красный цвет от пурпурного. Он сказал что буквами %)
Когда отключают интернет - это печально. Вроде он и не нужен в данный момент, но чего-то не хватает.
...защита от дурака действительно существует, но только не от изобретательного)
В продолжение темы. Мать рассказывает - к ней в клинику заходил таджик, получил бахилы. Наверно, никогда их не видел, т.к. одну одел на голову, а другую в руках вертел, типа про запас.
Бьюсь об стену. Изумительная ссылка:
Дима Билан - Скачать Песню "Когда балерина вылезала из пианино играла именно эта песня" бесплатно
Lincoln: Сейчас зашел в нашу офисную уборную дабы справить свои физиологические потребности, и в глаза бросились скобы лежащие на дне "белого камня". Вспомнил слова секретаря-референта о жалобах работников о постоянной нехватке канц товаров: "Вы что эти скобы едите?!""
Офисники до сих пор не поняли причину моего дикого смеха из туалета и косятся теперь...
xxx: Помнишь, я построил беседку возле дома, и чтобы не заморачиваться с полом, насыпал туда отсев?
yyy: Ну?
xxx: Тогда я еще не знал, что построил для кошек всего района огромный и уютный туалет, где не капает и всегда есть песочек...
yyy: XD
ххх: Но самое страшное началось, когда я все забетонировал, теперь в шоке я и кошки - они продолжают там гадить, вот только теперь это все НЕ ЗАКАПЫВАЕТСЯ...
ххх: У Гарри Поттера на лбу шрам в виде молнии потому, что его в детстве сбил опель.
ууу: )))
ууу: Сурикаты любят встать столбиком и смотерть вдаль... внимательно смотреть вдаль... очень внимательно смотреть вдаль... притом самые внимательные получают по лбу бампером.
ууу: вывод - гарри поттер - сурикат
ххх>зачем у ребёнка интернет отобрал?
ууу>она хотела поиграть в игры для девочек
ххх>ну и что?
ууу>она поиграет в игры для девочек, а потом у меня запчасти от мальчиков на весь экран будут
Комментарий к видео где десантура демонстрирует приемы рукопашного боя без оружия:
X: Ну да, ну да... Чтобы драться голыми руками, десантник должен потерять в бою автомат, пистолет, штык, нож, саперскую лопатку, ничего не найти подходящего как оружие на земле, и наконец встреить второго такого же долбоеба...
111: а чо мне ишо делать?
222: бабу завести или резиновую купить!
111: фу какая мерзость... а про резиновую - это идея, ога)))
Имя: Администратор
e-mail: не указан
Сообщение:
Авторы предыдущих 12 сообщений, вы забанены мною на 7 дней и в течении этого времени лишаетесь права писать сообщения. Не пишите в течении 7 дней, так-как к сожалению система бана на данный момент в стадии доработки. Надеемся на ваше понимание
firn: В конце смены заглючивший кассовый аппарат выдаёт бумажку с кучей разнообразных иероглифов и прочей ASCII-фигнёй. Среди этого, обнаружилась отдельная строчка:
AAG! AAG! БAG! AG!AG!AG!AG?
Он явно хотел что-то сказать...
учительница проверяла сочинения и плакала: теперь она знала, как провести лето, но годы уже не те...
_BOYZZ_: А ты неплохо выблядиш в свои 23
zizmo: Тут друг подкинул идею.
Стоим разговариваем про то, что в Думе обсуждают закон против педофилов.
Он послушал и говорит: А в чем проблема? Отселить их всех на границу с Китаем и все!
Мы: И в чем прикол?
Он: А вот представьте. Китайцы маленькие, на детей похожие. Тооолько они через границу побегут - а тут... ПЕДОФИЛЫ!!!
Сижу ржу и краснею одновременно.
Но сначала предистория. Жена у меня смеется очень красиво и заразительно. Исхитрился я как-то и записал этот смех незаметно на диктофон, качественно так получилось. Ну и поставил себе на мобилу, специально на ее номер реагировать. Прикольно получилось, хоть она поначалу и хотела стереть.
И вот сейчас на работе захожу в туалет, там как всегда хватает народу, курят. Подхожу к писуарам, расстегиваю, достаю и... Праильно, .. звонит жена. ..
Не ржали только писуары.
amaectpo: И только китайцы сидят сейчас и думают: а что же нам делать с эпической партией пятого айфона?
Антонъ: Я не купил уже 4 модели Айфона и всерьез подумываю не купить пятую.
Андрей: У меня та же фигня со всей модельной линейкой Порше.
xxx: "Судебные приставы арестовали в доме безработного жителя Ставрополя, задолжавшего 15 тыс. рублей в бюджет государства, бытовую технику и хомяка, сообщает пресс-служба УФССП России по краю. Судебный пристав наложил арест на имеющееся имущество должника: два телевизора, DVD-плеер и домашнего питомца - хомяка. Оценен маленький грызун был в 100 рублей." (долг - 15 тысяч руб.)
xxx: А тараканов! Тараканов арестуют?????
panda: Хреново когда сварил пельмени, вылил на них пол пачки майонеза, а они оказались варениками с творогом
ххх: ищу бригаду непьющих мастеров, для ремонта 2к квартиры под ключ.
Админ: "Тема пересена в раздел "Научная фантастика"
Объявление: продается котенок-метис, папа мейн-кун, мама донской сфинкс.
Комментарий: ну это точно по пьяни
garfield: папа не хотел меня оставлять, когда мама забеременела
garfield: потому что он до моего зачатия в армии мешки радиоактивные грузил и по его словам, был срок какой-то, пока радиация или ещё что то выветривается
garfield: а может я супергерой?
Тих##: ко мне комиссия приходила!
Тих##: служба безопасности искала секретные вордовские файлы. это просто умора!
Тих##: слова поиска в названии файла: секретная информация, продать информацию, секретно...
Тих##: почему-то ничего не нашли.
xxx: Сельские дискотеки - это родина капоэйра. Именно там в танце зарождается драка.
xxx: урррра!!!!! у меня дрочка!
xxx: родилась*
yyy: по моему, ты не то исправил.
eulenspiegel90: Собирались сделать круассаны. Конечно, в итоге получили слоеные сладкие пельмени в форме всех известных космических истребителей и непонятных небесных тел.
xxx: В список вещей, за которые нужно убивать создателей, нужно добавить рекламу на ютуб.
xxx: в особенности порадовало, когда при просмотре видео ВНЕЗАПНО на всю громкость включилась новая реклама пикника.
xxx: Я потом долго родителям объяснял, что фразы "О, он такой большой!" и "31 сантиметр!" не имеют никакого отношения к порно.
xxx: Самая страшная борьба во мне - это борьба моего чувства юмора с моим воспитанием
Genby: Меня бесит, когда современные молодые бабы и мужики говорят «в жизни надо всё попробовать». Под «всё» обычно имеются в виду наркотики, гомосексуализм и съёмки в порно. Гораздо реже — ядерная физика, альпинизм и шахматы.
xxx:
Осень. Температура, насморк, боль в горле. Плетусь по улице платить за инет. Ловлю себя на мысли, что неуплата за интернет и задрота из могилы подымет
xxx: сегодня проходил тест на тип темперамента. Тест показал что я холерик! А я веселый жизнерадосный человек! Сами они холерики блять!!
ууу: у меня тоже есть тетрадь смерти. Я ей мух убиваю.
xxx: А у меня есть финансовоый отчет смерти, я им комаров убиваю )
пост в контакте:
"Люди забудут, что вы говорили, люди забудут, что вы делали, но они никогда не забудут о чувствах, которые вы смогли у них вызвать."
комментарий:
- Затрахал философствовать, когда уже в универе объявишься? Сессия жесткая.
Сегодня видел парня лет 18-ти во дворе. Лед во дворе долбил лопатой. А на спине распечатка: "Я не дворник. Мне просто надоело здесь падать".
Из ЖЖ комментариев: "вечная проблема - спать не хочется ночью, но пиздец как хочется утром"
[цытато]
5 класс:
xxx: а я вчера в 12 лег!
yyy: а я в 10...
ххх: ЛОХ!
11 класс
xxx: а я вчера в 12 лег...
yyy: а я в 10!
ххх: СУКА ):
[/цытато]
З курс:
xxx: а я вчера спать лег
yyy: СУКА! ):
Сегодня на пары пришел однокурсник, видно всю ночь пил и не спал. Тема лекции "Синонимы". Его спросили чем отличается красный цвет от пурпурного. Он сказал что буквами %)
Когда отключают интернет - это печально. Вроде он и не нужен в данный момент, но чего-то не хватает.
...защита от дурака действительно существует, но только не от изобретательного)
В продолжение темы. Мать рассказывает - к ней в клинику заходил таджик, получил бахилы. Наверно, никогда их не видел, т.к. одну одел на голову, а другую в руках вертел, типа про запас.
Бьюсь об стену. Изумительная ссылка:
Дима Билан - Скачать Песню "Когда балерина вылезала из пианино играла именно эта песня" бесплатно
Lincoln: Сейчас зашел в нашу офисную уборную дабы справить свои физиологические потребности, и в глаза бросились скобы лежащие на дне "белого камня". Вспомнил слова секретаря-референта о жалобах работников о постоянной нехватке канц товаров: "Вы что эти скобы едите?!""
Офисники до сих пор не поняли причину моего дикого смеха из туалета и косятся теперь...
xxx: Помнишь, я построил беседку возле дома, и чтобы не заморачиваться с полом, насыпал туда отсев?
yyy: Ну?
xxx: Тогда я еще не знал, что построил для кошек всего района огромный и уютный туалет, где не капает и всегда есть песочек...
yyy: XD
ххх: Но самое страшное началось, когда я все забетонировал, теперь в шоке я и кошки - они продолжают там гадить, вот только теперь это все НЕ ЗАКАПЫВАЕТСЯ...
ххх: У Гарри Поттера на лбу шрам в виде молнии потому, что его в детстве сбил опель.
ууу: )))
ууу: Сурикаты любят встать столбиком и смотерть вдаль... внимательно смотреть вдаль... очень внимательно смотреть вдаль... притом самые внимательные получают по лбу бампером.
ууу: вывод - гарри поттер - сурикат
ххх>зачем у ребёнка интернет отобрал?
ууу>она хотела поиграть в игры для девочек
ххх>ну и что?
ууу>она поиграет в игры для девочек, а потом у меня запчасти от мальчиков на весь экран будут
Комментарий к видео где десантура демонстрирует приемы рукопашного боя без оружия:
X: Ну да, ну да... Чтобы драться голыми руками, десантник должен потерять в бою автомат, пистолет, штык, нож, саперскую лопатку, ничего не найти подходящего как оружие на земле, и наконец встреить второго такого же долбоеба...
111: а чо мне ишо делать?
222: бабу завести или резиновую купить!
111: фу какая мерзость... а про резиновую - это идея, ога)))
Имя: Администратор
e-mail: не указан
Сообщение:
Авторы предыдущих 12 сообщений, вы забанены мною на 7 дней и в течении этого времени лишаетесь права писать сообщения. Не пишите в течении 7 дней, так-как к сожалению система бана на данный момент в стадии доработки. Надеемся на ваше понимание
firn: В конце смены заглючивший кассовый аппарат выдаёт бумажку с кучей разнообразных иероглифов и прочей ASCII-фигнёй. Среди этого, обнаружилась отдельная строчка:
AAG! AAG! БAG! AG!AG!AG!AG?
Он явно хотел что-то сказать...
учительница проверяла сочинения и плакала: теперь она знала, как провести лето, но годы уже не те...
_BOYZZ_: А ты неплохо выблядиш в свои 23
zizmo: Тут друг подкинул идею.
Стоим разговариваем про то, что в Думе обсуждают закон против педофилов.
Он послушал и говорит: А в чем проблема? Отселить их всех на границу с Китаем и все!
Мы: И в чем прикол?
Он: А вот представьте. Китайцы маленькие, на детей похожие. Тооолько они через границу побегут - а тут... ПЕДОФИЛЫ!!!
Сижу ржу и краснею одновременно.
Но сначала предистория. Жена у меня смеется очень красиво и заразительно. Исхитрился я как-то и записал этот смех незаметно на диктофон, качественно так получилось. Ну и поставил себе на мобилу, специально на ее номер реагировать. Прикольно получилось, хоть она поначалу и хотела стереть.
И вот сейчас на работе захожу в туалет, там как всегда хватает народу, курят. Подхожу к писуарам, расстегиваю, достаю и... Праильно, .. звонит жена. ..
Не ржали только писуары.
вторник, 11 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Ненавижу тебя! — Не надо… Прошу, не надо больше… — задыхаясь,лепетал Тсуна, извиваясь в руках Хибари.
— Что не надо, Тсунаёши? Это? – ухмыльнулся Кёя, медленно обводя сосок Тсуны языком, а потом слегка его прикусывая.
От сладостной боли парень застонал и выгнулся всем телом, судорожно царапая пальцами покрытый ковролином пол.
— А может вот это?– он слегка отстранился от Тсуны и пошевелил внутри него пальцем, массируя простату, при этом несильно поглаживая большим пальцем под мошонкой.
Савада громко застонал сквозь плотно сжатые губы, пытаясь глубже насадиться на доставляющий ему такое бурное удовольствие палец Хибари. Его руки конвульсивно сжались в кулаки, как будто пытаясь за что-то ухватится. Было так хорошо и… страшно. Хотелось… Хотелось…Хотелось… Всего и сразу!
— Тебе ведь хорошо? – мурлыкнул Кёя, с легкой насмешкой глядя на Тсуну.
Его ладонь легла на шею любовника и начала медленно спускаться вниз, лаская влажную от испарины кожу. Настырные пальцы спустились к животу Тсуны и начали плавно выводить какие-то витиеватые узоры вокруг пупка. Он резко втянул в себя воздух, так как боялся щекотки, а большой палец Хибари продолжал дразнящее поглаживать его живот, доставляя Тсуне какие-то смешанные ощущения. Хотелось то смеяться, то стонать от удовольствия. Дыхание его было тяжелым и прерывчатым, волосы всклокоченной массой разметались по полу, каштановым ореолом обрамляя раскрасневшееся от томной страсти лицо, несколько влажных прядок соблазнительно прилипли к коже на висках и шее.
От столь сводящего с ума соблазна, воплощенного в лежащем сейчас перед ним пареньке, Кёя понял, что теряет последние остатки самообладания. Он хищно облизнулся и утробно зарычав, наклонился к приоткрытым губам Тсуны, собираясь с жадной ненасытностью отобрать еще один пьянящий поцелуй.
Тсуна на мгновение закрыл глаза. И вдруг почувствовал как горячее дыхание, срывающееся с губ Кёи, обдало его истерзанные губы. Он знал, что за этим последует. Очередной, пышущий животной страстью поцелуй… Очередная порция яростной похоти. Стыд, страх, блаженство, ярость, боль, удовольствие… Тело буквально бурлило изнутри, переполненное противоречивыми чувствами. Кожа горела там, где её касались Его пальцы, Его губы, Его дыхание. Тсуна понимал, что это неправильно, что всего того, что происходит, не должно происходить. Его разум сопротивлялся, приказывая прекратить это непотребство, но тело не слушалось, предательски стремясь к доселе неизведанному удовольствию, жаждя чего-то порочного и такого сладкого. Губы слегка приоткрылись, словно цветочный бутон, ловящий теплые лучи солнца, в ожидании очередного лобзания. Слабеющий разум заволакивало розовым туманом страсти. Но упрямое сознание не хотело сдавать свои позиции какой-то там жгучей страсти. Из внешних уголков его глаз скатились две слезинки и, проложив мокрую дорожку по коже у виска, затерялись в спутанных прядях волос. Из последних сил парень набрал в легкие немного воздуха…
— Ненавижу, – на выдохе тихо произнес Тсуна прямо в губы Хибари.
В глазах горели обида и стыд. Слезы заволакивали взор, размывая очертания лица Кёи. Парень не понимал, почему именно это слово сорвалось с его губ, но интуитивно он знал, что это остановит хранителя.
И действительно, Кёя замер, улыбка медленно сошла с его лица, глаза настороженно блеснули, он немного отстранился от Тсуны и внимательно на него посмотрел.
— Что ты сказал? – с осторожностью в голосе, спросил Хибари.
Тсуна полными слез глазами смотрел на Кёю. Его губы дрожали, он из последних сил старался не разревется. Но боль от неудовлетворенного желания, как будто безжалостно грызущая изнутри, страх перед тем что делает с ним Кёя, стыд от того что ему это нравится и «О ужас!» он хочет продолжения. Все это тугим комком подкатило к горлу и свело его спазмом. Слезы буквально хлынули из глаз Дечимо. Он поднял руки и прижал их к глазам, растирая по щекам горячие капли. Тело содрогалось при каждом судорожном всхлипе.
— Тсунаеши… — растерянно прошептал Хибари, наклоняясь к плачущему боссу.
— Ненавижу тебя! – сквозь рыдания, выдавил из себя Тсуна. – Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу…— словно спасительное заклинание повторял парень качая головой.
Хранитель Облака недоуменным, стремительно перерастающим в панику взглядом, смотрел на сотрясающегося в истерике босса, не зная, что делать. Он аккуратно убрал свой палец из Тсуны и, осторожно обхватив его запястья, попытался отнять их от лица. Не без труда, но ему это удалось.
— Тсунаеши, – ласково произнес Кёя, заглядывая в заплаканные глаза парнишки.
— Не прикасайся ко мне! – вдруг выкрикнул Савада, слабо трепыхнувшись в объятиях хранителя, стыдливо отворачивая лицо.
Кёя дернулся, словно от удара. В его отливающих сталью глазах мелькнул что-то похожее на испуг. Но такие никчемные чувства Хибари старался в себе давить, не давая им волю, ибо это слабость, а слабость может привести к ошибке, а вот некоторые ошибки бывают смертельными. Но сейчас его главная слабость, с которой он давно смирился и принял как нечто неизбежное, лежала перед ним, жутко истерила и захлебывалась слезами. Хибари отпустил руки босса, которые тот не преминул сразу же прижать к глазам, и окинул его растерянным взглядом. Парнишка лежал под ним с разведенными ногами, почти без одежды, все еще возбужденный – сей факт Кёя заключил по тому, что у него все еще стоял – его хрупкое, худенькое тело сотрясалось в рыданиях, причину которых Хибари не мог понять, как не напрягал свой все еще не остывший мозг. Ведь Тсунаёши получал удовольствие от процесса, так почему все вылилось в ЭТО? Его милое травоядное было так соблазнительно сейчас, что парень не знал, чего ему хочется больше, отыметь его по полной, заставив кричать, доводя раз за разом до бешеного оргазма. Или прижать к себе и, нежно обнимая, приласкать и успокоить, целуя заплаканные глаза. Поддавшись внезапному порыву, Кёя опять наклонился к Тсуне, легонько коснулся костяшками пальцев его мокрой щеки и хотел, было, нежно поцеловать, но Дечимо вдруг напрягся всем телом, и резко вытерев ладонями свои мокрые глаза, убрал руки от лица и с безграничной обидой посмотрел на своего хранителя.
— Если ты сделаешь Это со мной, я возненавижу тебя, Хибари Кёя, – как будто выплюнул Тсуна, нервно всхлипывая. – И никогда… Слышишь? Никогда не прощу!
— Ты… — запнулся Кёя, не зная, что ответить на столь категоричный выпад в свою сторону.
Прищурив глаза, он зло и раздраженно посмотрел на босса. Потом медленно отодвинулся от него, поднялся на ноги и, сделав шаг назад, сложил руки на груди и с каким-то болезненным разочарованием посмотрел на Саваду.
Тсуна из-подо лба насторожено и затравленно наблюдал за действиями Главы Дисц.Ком. И когда тот от него отошел, он резко свел ноги, ненароком задев свой возбужденный член. Его лицо перекосило, а тело болезненно передернуло от не совсем неприятных ощущений. Он поднялся, и сел, подтянул колени к груди, обнял их руками, крепче прижимая к себе. Складывалось впечатление, что таким образом он пытается защититься от Кёи.
Но внезапно боль и затравленость в его взгляде сменились растерянностью, в глазах снова заблестели слезы, и он уткнулся лицом в свои голые, худые коленки, пытаясь спрятать, таким образом, стыд и неловкость. Его хрупкое тело снова начало сотрясаться от нарастающих рыданий.
Спустя какое-то время, перестав, наконец, обильно орошать слезами обиды и злости свои не в чем не повинные колени и немного придя в себя, Тсуна начал понимать в каком собственно положении оказался. И хотя чувство дикой страсти, заволакивающее разум уже почти рассеялось, Тсуна понял, что еще возбужден, судя по ощущениям между
ног. Первое, что он почувствовал был, как не странно, холод.Ну конечно, если ты сидишь с голой задницей на полу, в разорванной рубашке, на сквозняке, это не очень нравится твоему ничтожному тельцу. Да это доставляло неудобства, но больше всего напрягал субъект непосредственно виноватый во всех сегодняшних неприятностях, свалившихся на голову Тсуне. Хибари стоял всего в метре от парня и пристально на него смотрел.
— Почему я? – шепотом, сквозь всхлипы, произнес Тсуна. – Почему всегда я? Вечно я вляпываюсь!..
Обида… Это неприятное чувство обжигающим гейзером било сейчас из Дечимо, выплескиваясь в этот несправедливый мир в виде жгучих, соленых слез.
«Дурак! –раздраженно ругал себя Тсуна. – Дебил! Тебя же никто не держит. Собирай свои манатки, одевай трусы и беги отсюда, пока кое-кто не передумал и опять на тебя не набросился.»
Но неееет! Вопреки своим внутренним воплям, парень даже не шевельнулся с места в попытке «слинять». Зато он, захлебываясь истерическими всхлипами и громко шмыгая носом, продолжал сидеть, согревая голым задом холодный пол в кабинете Главы Дисциплинарного Комитета, и, словно неваляшка, по-идиотски раскачивался из стороны в сторону как псих какой-то, не в состоянии понять причину своего ступора.
Сначала, Кёю поведение этого травоядного жутко взбесило — еще бы, прервать такую чудесную игру — но по прошествии нескольких минут, поняв, что истерика и не думает прекращаться он начал слегка недоумевать. Как успокоить эту истеричку, ведь он даже не позволяет к себе прикоснутся, шипя, словно затравленный котенок. Да уж такого от объекта своего желания Хибари не ожидал. Так как поначалу он вырывался и брыкался, пытался угрожать, и даже хотел укусить. А что теперь? Сидит и жалостливо заливается слезами. Это что такой новый способ самообороны? Если да, то он действует.
На самом деле Хибари думал, что как только он выпустит босса из своих объятий тот сразу пуститься в бега, возможно, даже забыв надеть штаны. Но не тут-то было, его непредсказуемое травоядное опять его удивило.
— Тсунаеши? – тихо позвал босса Кёя, осторожно шагнув вперед.
— Не подходи ко мне!!! – завопил Тсуна, сильнее съеживаясь в комок и пытаясь бочком отползти подальше от Хибари.
— Савада, мать твою, успокойся! – рявкнул раздраженный Глава Дисц. Ком, – Я же тебя не трогаю.
Хибари злился… Жутко злился! Он не знал как подступится к Тсуне, при этом, не заработав еще одно «Ненавижу!». Слезы его скорее умиляли, чем раздражали. Тсунаеши такой милый, когда плачет.
— Не трогай мою маму, – обижено всхлипывая себе в колени, пробурчал Тсуна, косясь взглядом на Кёю.
— Твою маму?.. – недоуменно моргнул брюнет.
Тсуна поднял свою мордашку и, посмотрев на Хранителя Облака, шмыгнул носом, и упрямо кивнул. Кёя, словно завороженный, наблюдал за Дечимо. Эти заплаканные глазки, с детской обидой взиравшие на него, покрасневший носик, мокрые, слегка тронутые румянцем щеки, влажные припухшие губы. Он был такой соблазнительный, что просто хотелось… И тут Хибари понял, что если кто-нибудь из них сейчас не покинет кабинет, то он просто не отвечает за свои действия. Он непременно набросится на Саваду и отымеет его… Просто грубо трахнет, без какой-либо романтики и соплей. Собственно, так как он и хотел с самого начала, но вмешались чувства, и первоначальный план полетел к чертям.
А потом взгляд Кёи, словно издеваясь и подначивая, скользнул по голым ногам Тсуны и коварно остановился на едва прикрытых рубашкой полушариях его аппетитной попки. Он болезненно морщась прикрыл глаза и толи застонав, то ли зарычав, развернулся и быстро обойдя диван, чуть ли не бегом бросился к своему креслу за письменным столом. Тяжело рухнув в него, он повернулся к окну и невидящем взглядом уставился на плывущее по небу облако. Внутри у него все горело. В паху беспощадно ныло. Раздражение, гнев, похоть, злость… Чувства, словно загнанные в клетку дикие птицы, все разом бились в голове Кёи, но одна мысль больше всего не давала покоя:
«Я не хочу, чтобы он меня ненавидел.»
— Уходи! – громко рыкнул хозяин кабинета.
Наблюдавший за Хибари Тсуна испуганно вздрогнул, уставившись в сторону источника ора. Но так как парень сидел за диваном, Кёю он видеть не мог. Он хотел, было приподняться, но вспомнил что сидит в полуголом состоянии, поэтому стыдливо зардевшись он сильнее свел ноги и крепче обнял их руками.
— Пошел вон! Или я все-таки доведу начатое до конца, – угрожающе произнес Кёя.
Тсуна, удивленно округлив глаза, непонимающе уставился на спинку дивана, за которым сидел.
«Чего это? Меня отпускают?» — всплыло в голове Савады.
— Ну же!!! – рявкнул Кёя через минуту, не услышав, что парень собирается уходить.
Тсуна аж подпрыгнул на месте. На пару секунд зависнув в нерешительности, не зная, что ему делать. Но потом осознав что его собственно никто тут не держит, сорвался с места и встав на колени начал оглядываться по сторонам в поисках своих вещей. Обнаружив свои брюки и трусы, скомканной массой валяющимися в углу, он стремительно пополз к ним. С одеванием нижнего белья особых проблем не возникло, он почти сразу натянул его на себя, правда, в лежачем положении. Но когда дело дошло до брюк… Вот тут спешка и нервно дрожащие конечности усложнили задачу. И хотя он умудрился сразу попасть в обе штанины, и, вскочив на ноги натянуть их на себя, обнаружилась что ширинка была сзади. Жалобно застонав, он начал быстро их снимать, но безжалостный рок и тут решил ему нагадить. Он запутался в своих ногах и с тихим писком упал. Уже не вставая все-таки снял их и, наконец, одев правильно, снова встал и попытался застегнуть ширинку, но та заела и категорически не хотела застегиваться. Чуть ли не плача парень покраснел и застегнувшись только на верхнюю пуговицу, смирился таки со своей судьбой. Теперь настала очередь обуви. Правда Тсуна не помнил, когда Хибари успел стащить с него еще и обувь. Но найдя свои ботинки он с ужасом осознал, что те завязываются на шнурки, поняв что это уже непосильная задача для его трясущихся рук он одел их и просто затолкал шнурки внутрь ботинок. Потом он схватился, было, за рубашку, но к своему ужасу обнаружил, что из всех пуговиц осталось только одна и та нижняя. От такой несправедливости жизни опять захотелось плакать, но надо было уходить… нет, убегать. Тсуна поднял голову и вдруг напоролся на взгляд Кёи.
Хибари улыбался!!! Не скалился, как обычно, не презрительно ухмылялся, а просто весело с умилением в глазах улыбался. Тсуна замер от шока, уставившись на Хранителя Облака, словно на Лох-Несское чудовище, вынырнувшее из унитаза, ибо видел такую картину впервые. И при виде этой улыбки какое-то тёплое, доселе неведомое, чувство приятным жаром растеклось в груди Дечимо. Коленки задрожали, дыхание участилось, щеки вспыхнули ярким румянцем. И это здорово пугало.
«Ахринеть!» — эта мысль словно взорвалась в голове Тсуны.
Кёя, сидевший отвернувшись к окну и сцепив зубы, ждал, когда уйдет Тсуна, услышав копошение, а потом звук как будто что-то упало, подумал что это Савада от переизбытка чувств грохнулся в обморок. Он проворно крутнулся в кресле и взволновано посмотрел в сторону дивана. Картина, представшая его взору, сначала его удивила, так как он ожидал увидеть бездыханное тело своего объекта страсти, но вместо этого узрел весьма веселое представление, которое его очень повеселило. Это было так мило. Наблюдать за хаотичными потугами его травоядного, за тем, как одна забавная эмоция на его лице сменяется другой, как он смешно морщит носик, со вселенской обидой и разочарованием взирая на заевшую молнию на брюках. У Хибари было такое чувство, что он наблюдает за резвящимся котенком.
Но вдруг Тсуна поднял голову и их взгляды встретились. Парни замерли не в состоянии разорвать зрительный контакт. Недоумение в глазах Тсуны весьма позабавило Кёю. Он перевел взгляд на покрытую засосами шею Савады, потом, словно лаская, его взгляд скользнул по оголенной груди, животу и дальше… Теперь взгляд Хранителя Облака искрил совсем не весельем. Он неосознанно облизнулся, мысленно уже снова раздевая Тсуну. И воображение заработало по уже давно отработанному в голове сценарию, который он мысленно прокручивал не раз и даже не два.
— Беги, Тсунаеши, – все так же продолжая улыбаться, тихо произнес Кёя, – Ещё несколько секунд — и я за себя не отвечаю.
Хибари в упор посмотрел на Тсуну. Улыбка на его лице сменилась привычным для него хищным оскалом. Глаза слегка сузились, не отрываясь от жертвы.
Савада вздрогнул и начал медленно пятится назад, при этом дико шаря глазами по комнате ища взглядом свою сумку. Обнаружив свою поклажу на кресле он опрометью бросился к ней и схватив, крепко прижал к груди, словно спасительный щит. Стараясь даже боковым зрением не задеть взглядом Кёю он нервно метнулся к двери и резко ее открыв – благо она была не заперта, Гокудера постарался – со скоростью, и прытью удирающего зайца, помчался по коридору на встречу свободе.
— Вот и поиграли. – с разочарованным вздохом тихо произнес Хибари, глядя на едва прикрытую дверь.
Но тут его взгляд наткнулся на пару варежек и баночку с таблетками, лежащих у него на столе. Тсуна впопыхах забыл про них, стараясь побыстрее скрыться с места разврата. Кёя медленно протянул руку и взял в руку забытые, но такие важные, вещички своего босса, и предвкушающая улыбка растянула его губы.
— Так ты меня приглашаешь в гости, Тсунаеши? – растягивая слова, протянул Хибари, пристально смотря на зажатые в руке варежки и пилюли, – От столь заманчивого предложения я не буду отказываться. Но для начала… — Кёя взял со стола свой мобильный телефон, открыв его, нажал пару кнопок и прижал к уху. – Кусакабе, ко мне. – коротко бросил он и резко захлопнул трубку. – Ну что же, поиграем, мое милое травоядное.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Ненавижу тебя! — Не надо… Прошу, не надо больше… — задыхаясь,лепетал Тсуна, извиваясь в руках Хибари.
— Что не надо, Тсунаёши? Это? – ухмыльнулся Кёя, медленно обводя сосок Тсуны языком, а потом слегка его прикусывая.
От сладостной боли парень застонал и выгнулся всем телом, судорожно царапая пальцами покрытый ковролином пол.
— А может вот это?– он слегка отстранился от Тсуны и пошевелил внутри него пальцем, массируя простату, при этом несильно поглаживая большим пальцем под мошонкой.
Савада громко застонал сквозь плотно сжатые губы, пытаясь глубже насадиться на доставляющий ему такое бурное удовольствие палец Хибари. Его руки конвульсивно сжались в кулаки, как будто пытаясь за что-то ухватится. Было так хорошо и… страшно. Хотелось… Хотелось…Хотелось… Всего и сразу!
— Тебе ведь хорошо? – мурлыкнул Кёя, с легкой насмешкой глядя на Тсуну.
Его ладонь легла на шею любовника и начала медленно спускаться вниз, лаская влажную от испарины кожу. Настырные пальцы спустились к животу Тсуны и начали плавно выводить какие-то витиеватые узоры вокруг пупка. Он резко втянул в себя воздух, так как боялся щекотки, а большой палец Хибари продолжал дразнящее поглаживать его живот, доставляя Тсуне какие-то смешанные ощущения. Хотелось то смеяться, то стонать от удовольствия. Дыхание его было тяжелым и прерывчатым, волосы всклокоченной массой разметались по полу, каштановым ореолом обрамляя раскрасневшееся от томной страсти лицо, несколько влажных прядок соблазнительно прилипли к коже на висках и шее.
От столь сводящего с ума соблазна, воплощенного в лежащем сейчас перед ним пареньке, Кёя понял, что теряет последние остатки самообладания. Он хищно облизнулся и утробно зарычав, наклонился к приоткрытым губам Тсуны, собираясь с жадной ненасытностью отобрать еще один пьянящий поцелуй.
Тсуна на мгновение закрыл глаза. И вдруг почувствовал как горячее дыхание, срывающееся с губ Кёи, обдало его истерзанные губы. Он знал, что за этим последует. Очередной, пышущий животной страстью поцелуй… Очередная порция яростной похоти. Стыд, страх, блаженство, ярость, боль, удовольствие… Тело буквально бурлило изнутри, переполненное противоречивыми чувствами. Кожа горела там, где её касались Его пальцы, Его губы, Его дыхание. Тсуна понимал, что это неправильно, что всего того, что происходит, не должно происходить. Его разум сопротивлялся, приказывая прекратить это непотребство, но тело не слушалось, предательски стремясь к доселе неизведанному удовольствию, жаждя чего-то порочного и такого сладкого. Губы слегка приоткрылись, словно цветочный бутон, ловящий теплые лучи солнца, в ожидании очередного лобзания. Слабеющий разум заволакивало розовым туманом страсти. Но упрямое сознание не хотело сдавать свои позиции какой-то там жгучей страсти. Из внешних уголков его глаз скатились две слезинки и, проложив мокрую дорожку по коже у виска, затерялись в спутанных прядях волос. Из последних сил парень набрал в легкие немного воздуха…
— Ненавижу, – на выдохе тихо произнес Тсуна прямо в губы Хибари.
В глазах горели обида и стыд. Слезы заволакивали взор, размывая очертания лица Кёи. Парень не понимал, почему именно это слово сорвалось с его губ, но интуитивно он знал, что это остановит хранителя.
И действительно, Кёя замер, улыбка медленно сошла с его лица, глаза настороженно блеснули, он немного отстранился от Тсуны и внимательно на него посмотрел.
— Что ты сказал? – с осторожностью в голосе, спросил Хибари.
Тсуна полными слез глазами смотрел на Кёю. Его губы дрожали, он из последних сил старался не разревется. Но боль от неудовлетворенного желания, как будто безжалостно грызущая изнутри, страх перед тем что делает с ним Кёя, стыд от того что ему это нравится и «О ужас!» он хочет продолжения. Все это тугим комком подкатило к горлу и свело его спазмом. Слезы буквально хлынули из глаз Дечимо. Он поднял руки и прижал их к глазам, растирая по щекам горячие капли. Тело содрогалось при каждом судорожном всхлипе.
— Тсунаеши… — растерянно прошептал Хибари, наклоняясь к плачущему боссу.
— Ненавижу тебя! – сквозь рыдания, выдавил из себя Тсуна. – Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу… Ненавижу…— словно спасительное заклинание повторял парень качая головой.
Хранитель Облака недоуменным, стремительно перерастающим в панику взглядом, смотрел на сотрясающегося в истерике босса, не зная, что делать. Он аккуратно убрал свой палец из Тсуны и, осторожно обхватив его запястья, попытался отнять их от лица. Не без труда, но ему это удалось.
— Тсунаеши, – ласково произнес Кёя, заглядывая в заплаканные глаза парнишки.
— Не прикасайся ко мне! – вдруг выкрикнул Савада, слабо трепыхнувшись в объятиях хранителя, стыдливо отворачивая лицо.
Кёя дернулся, словно от удара. В его отливающих сталью глазах мелькнул что-то похожее на испуг. Но такие никчемные чувства Хибари старался в себе давить, не давая им волю, ибо это слабость, а слабость может привести к ошибке, а вот некоторые ошибки бывают смертельными. Но сейчас его главная слабость, с которой он давно смирился и принял как нечто неизбежное, лежала перед ним, жутко истерила и захлебывалась слезами. Хибари отпустил руки босса, которые тот не преминул сразу же прижать к глазам, и окинул его растерянным взглядом. Парнишка лежал под ним с разведенными ногами, почти без одежды, все еще возбужденный – сей факт Кёя заключил по тому, что у него все еще стоял – его хрупкое, худенькое тело сотрясалось в рыданиях, причину которых Хибари не мог понять, как не напрягал свой все еще не остывший мозг. Ведь Тсунаёши получал удовольствие от процесса, так почему все вылилось в ЭТО? Его милое травоядное было так соблазнительно сейчас, что парень не знал, чего ему хочется больше, отыметь его по полной, заставив кричать, доводя раз за разом до бешеного оргазма. Или прижать к себе и, нежно обнимая, приласкать и успокоить, целуя заплаканные глаза. Поддавшись внезапному порыву, Кёя опять наклонился к Тсуне, легонько коснулся костяшками пальцев его мокрой щеки и хотел, было, нежно поцеловать, но Дечимо вдруг напрягся всем телом, и резко вытерев ладонями свои мокрые глаза, убрал руки от лица и с безграничной обидой посмотрел на своего хранителя.
— Если ты сделаешь Это со мной, я возненавижу тебя, Хибари Кёя, – как будто выплюнул Тсуна, нервно всхлипывая. – И никогда… Слышишь? Никогда не прощу!
— Ты… — запнулся Кёя, не зная, что ответить на столь категоричный выпад в свою сторону.
Прищурив глаза, он зло и раздраженно посмотрел на босса. Потом медленно отодвинулся от него, поднялся на ноги и, сделав шаг назад, сложил руки на груди и с каким-то болезненным разочарованием посмотрел на Саваду.
Тсуна из-подо лба насторожено и затравленно наблюдал за действиями Главы Дисц.Ком. И когда тот от него отошел, он резко свел ноги, ненароком задев свой возбужденный член. Его лицо перекосило, а тело болезненно передернуло от не совсем неприятных ощущений. Он поднялся, и сел, подтянул колени к груди, обнял их руками, крепче прижимая к себе. Складывалось впечатление, что таким образом он пытается защититься от Кёи.
Но внезапно боль и затравленость в его взгляде сменились растерянностью, в глазах снова заблестели слезы, и он уткнулся лицом в свои голые, худые коленки, пытаясь спрятать, таким образом, стыд и неловкость. Его хрупкое тело снова начало сотрясаться от нарастающих рыданий.
Спустя какое-то время, перестав, наконец, обильно орошать слезами обиды и злости свои не в чем не повинные колени и немного придя в себя, Тсуна начал понимать в каком собственно положении оказался. И хотя чувство дикой страсти, заволакивающее разум уже почти рассеялось, Тсуна понял, что еще возбужден, судя по ощущениям между
ног. Первое, что он почувствовал был, как не странно, холод.Ну конечно, если ты сидишь с голой задницей на полу, в разорванной рубашке, на сквозняке, это не очень нравится твоему ничтожному тельцу. Да это доставляло неудобства, но больше всего напрягал субъект непосредственно виноватый во всех сегодняшних неприятностях, свалившихся на голову Тсуне. Хибари стоял всего в метре от парня и пристально на него смотрел.
— Почему я? – шепотом, сквозь всхлипы, произнес Тсуна. – Почему всегда я? Вечно я вляпываюсь!..
Обида… Это неприятное чувство обжигающим гейзером било сейчас из Дечимо, выплескиваясь в этот несправедливый мир в виде жгучих, соленых слез.
«Дурак! –раздраженно ругал себя Тсуна. – Дебил! Тебя же никто не держит. Собирай свои манатки, одевай трусы и беги отсюда, пока кое-кто не передумал и опять на тебя не набросился.»
Но неееет! Вопреки своим внутренним воплям, парень даже не шевельнулся с места в попытке «слинять». Зато он, захлебываясь истерическими всхлипами и громко шмыгая носом, продолжал сидеть, согревая голым задом холодный пол в кабинете Главы Дисциплинарного Комитета, и, словно неваляшка, по-идиотски раскачивался из стороны в сторону как псих какой-то, не в состоянии понять причину своего ступора.
Сначала, Кёю поведение этого травоядного жутко взбесило — еще бы, прервать такую чудесную игру — но по прошествии нескольких минут, поняв, что истерика и не думает прекращаться он начал слегка недоумевать. Как успокоить эту истеричку, ведь он даже не позволяет к себе прикоснутся, шипя, словно затравленный котенок. Да уж такого от объекта своего желания Хибари не ожидал. Так как поначалу он вырывался и брыкался, пытался угрожать, и даже хотел укусить. А что теперь? Сидит и жалостливо заливается слезами. Это что такой новый способ самообороны? Если да, то он действует.
На самом деле Хибари думал, что как только он выпустит босса из своих объятий тот сразу пуститься в бега, возможно, даже забыв надеть штаны. Но не тут-то было, его непредсказуемое травоядное опять его удивило.
— Тсунаеши? – тихо позвал босса Кёя, осторожно шагнув вперед.
— Не подходи ко мне!!! – завопил Тсуна, сильнее съеживаясь в комок и пытаясь бочком отползти подальше от Хибари.
— Савада, мать твою, успокойся! – рявкнул раздраженный Глава Дисц. Ком, – Я же тебя не трогаю.
Хибари злился… Жутко злился! Он не знал как подступится к Тсуне, при этом, не заработав еще одно «Ненавижу!». Слезы его скорее умиляли, чем раздражали. Тсунаеши такой милый, когда плачет.
— Не трогай мою маму, – обижено всхлипывая себе в колени, пробурчал Тсуна, косясь взглядом на Кёю.
— Твою маму?.. – недоуменно моргнул брюнет.
Тсуна поднял свою мордашку и, посмотрев на Хранителя Облака, шмыгнул носом, и упрямо кивнул. Кёя, словно завороженный, наблюдал за Дечимо. Эти заплаканные глазки, с детской обидой взиравшие на него, покрасневший носик, мокрые, слегка тронутые румянцем щеки, влажные припухшие губы. Он был такой соблазнительный, что просто хотелось… И тут Хибари понял, что если кто-нибудь из них сейчас не покинет кабинет, то он просто не отвечает за свои действия. Он непременно набросится на Саваду и отымеет его… Просто грубо трахнет, без какой-либо романтики и соплей. Собственно, так как он и хотел с самого начала, но вмешались чувства, и первоначальный план полетел к чертям.
А потом взгляд Кёи, словно издеваясь и подначивая, скользнул по голым ногам Тсуны и коварно остановился на едва прикрытых рубашкой полушариях его аппетитной попки. Он болезненно морщась прикрыл глаза и толи застонав, то ли зарычав, развернулся и быстро обойдя диван, чуть ли не бегом бросился к своему креслу за письменным столом. Тяжело рухнув в него, он повернулся к окну и невидящем взглядом уставился на плывущее по небу облако. Внутри у него все горело. В паху беспощадно ныло. Раздражение, гнев, похоть, злость… Чувства, словно загнанные в клетку дикие птицы, все разом бились в голове Кёи, но одна мысль больше всего не давала покоя:
«Я не хочу, чтобы он меня ненавидел.»
— Уходи! – громко рыкнул хозяин кабинета.
Наблюдавший за Хибари Тсуна испуганно вздрогнул, уставившись в сторону источника ора. Но так как парень сидел за диваном, Кёю он видеть не мог. Он хотел, было приподняться, но вспомнил что сидит в полуголом состоянии, поэтому стыдливо зардевшись он сильнее свел ноги и крепче обнял их руками.
— Пошел вон! Или я все-таки доведу начатое до конца, – угрожающе произнес Кёя.
Тсуна, удивленно округлив глаза, непонимающе уставился на спинку дивана, за которым сидел.
«Чего это? Меня отпускают?» — всплыло в голове Савады.
— Ну же!!! – рявкнул Кёя через минуту, не услышав, что парень собирается уходить.
Тсуна аж подпрыгнул на месте. На пару секунд зависнув в нерешительности, не зная, что ему делать. Но потом осознав что его собственно никто тут не держит, сорвался с места и встав на колени начал оглядываться по сторонам в поисках своих вещей. Обнаружив свои брюки и трусы, скомканной массой валяющимися в углу, он стремительно пополз к ним. С одеванием нижнего белья особых проблем не возникло, он почти сразу натянул его на себя, правда, в лежачем положении. Но когда дело дошло до брюк… Вот тут спешка и нервно дрожащие конечности усложнили задачу. И хотя он умудрился сразу попасть в обе штанины, и, вскочив на ноги натянуть их на себя, обнаружилась что ширинка была сзади. Жалобно застонав, он начал быстро их снимать, но безжалостный рок и тут решил ему нагадить. Он запутался в своих ногах и с тихим писком упал. Уже не вставая все-таки снял их и, наконец, одев правильно, снова встал и попытался застегнуть ширинку, но та заела и категорически не хотела застегиваться. Чуть ли не плача парень покраснел и застегнувшись только на верхнюю пуговицу, смирился таки со своей судьбой. Теперь настала очередь обуви. Правда Тсуна не помнил, когда Хибари успел стащить с него еще и обувь. Но найдя свои ботинки он с ужасом осознал, что те завязываются на шнурки, поняв что это уже непосильная задача для его трясущихся рук он одел их и просто затолкал шнурки внутрь ботинок. Потом он схватился, было, за рубашку, но к своему ужасу обнаружил, что из всех пуговиц осталось только одна и та нижняя. От такой несправедливости жизни опять захотелось плакать, но надо было уходить… нет, убегать. Тсуна поднял голову и вдруг напоролся на взгляд Кёи.
Хибари улыбался!!! Не скалился, как обычно, не презрительно ухмылялся, а просто весело с умилением в глазах улыбался. Тсуна замер от шока, уставившись на Хранителя Облака, словно на Лох-Несское чудовище, вынырнувшее из унитаза, ибо видел такую картину впервые. И при виде этой улыбки какое-то тёплое, доселе неведомое, чувство приятным жаром растеклось в груди Дечимо. Коленки задрожали, дыхание участилось, щеки вспыхнули ярким румянцем. И это здорово пугало.
«Ахринеть!» — эта мысль словно взорвалась в голове Тсуны.
Кёя, сидевший отвернувшись к окну и сцепив зубы, ждал, когда уйдет Тсуна, услышав копошение, а потом звук как будто что-то упало, подумал что это Савада от переизбытка чувств грохнулся в обморок. Он проворно крутнулся в кресле и взволновано посмотрел в сторону дивана. Картина, представшая его взору, сначала его удивила, так как он ожидал увидеть бездыханное тело своего объекта страсти, но вместо этого узрел весьма веселое представление, которое его очень повеселило. Это было так мило. Наблюдать за хаотичными потугами его травоядного, за тем, как одна забавная эмоция на его лице сменяется другой, как он смешно морщит носик, со вселенской обидой и разочарованием взирая на заевшую молнию на брюках. У Хибари было такое чувство, что он наблюдает за резвящимся котенком.
Но вдруг Тсуна поднял голову и их взгляды встретились. Парни замерли не в состоянии разорвать зрительный контакт. Недоумение в глазах Тсуны весьма позабавило Кёю. Он перевел взгляд на покрытую засосами шею Савады, потом, словно лаская, его взгляд скользнул по оголенной груди, животу и дальше… Теперь взгляд Хранителя Облака искрил совсем не весельем. Он неосознанно облизнулся, мысленно уже снова раздевая Тсуну. И воображение заработало по уже давно отработанному в голове сценарию, который он мысленно прокручивал не раз и даже не два.
— Беги, Тсунаеши, – все так же продолжая улыбаться, тихо произнес Кёя, – Ещё несколько секунд — и я за себя не отвечаю.
Хибари в упор посмотрел на Тсуну. Улыбка на его лице сменилась привычным для него хищным оскалом. Глаза слегка сузились, не отрываясь от жертвы.
Савада вздрогнул и начал медленно пятится назад, при этом дико шаря глазами по комнате ища взглядом свою сумку. Обнаружив свою поклажу на кресле он опрометью бросился к ней и схватив, крепко прижал к груди, словно спасительный щит. Стараясь даже боковым зрением не задеть взглядом Кёю он нервно метнулся к двери и резко ее открыв – благо она была не заперта, Гокудера постарался – со скоростью, и прытью удирающего зайца, помчался по коридору на встречу свободе.
— Вот и поиграли. – с разочарованным вздохом тихо произнес Хибари, глядя на едва прикрытую дверь.
Но тут его взгляд наткнулся на пару варежек и баночку с таблетками, лежащих у него на столе. Тсуна впопыхах забыл про них, стараясь побыстрее скрыться с места разврата. Кёя медленно протянул руку и взял в руку забытые, но такие важные, вещички своего босса, и предвкушающая улыбка растянула его губы.
— Так ты меня приглашаешь в гости, Тсунаеши? – растягивая слова, протянул Хибари, пристально смотря на зажатые в руке варежки и пилюли, – От столь заманчивого предложения я не буду отказываться. Но для начала… — Кёя взял со стола свой мобильный телефон, открыв его, нажал пару кнопок и прижал к уху. – Кусакабе, ко мне. – коротко бросил он и резко захлопнул трубку. – Ну что же, поиграем, мое милое травоядное.
@темы: НЦ-17, романтика, слеш, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
понедельник, 10 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Ваааааау! Де неужели... -__- Любовь внесена в реестр заболеваний Всемирной организацией здравоохранения. Отныне международный шифр болезни - F 63.9.
Любовь отнесли к психическим отклонениям, к пункту "Расстройство привычек и влечений", после алкоголизма, игромании, токсикомании, клептомании. Иначе пункт F 63.9 именуется "Расстройство привычек и влечений неуточненное".
Общие симптомы:
навязчивые мысли о другом;
резкие перепады настроения;
завышенное чувство собственного достоинства;
жалость к себе;
бессонница, прерывистый сон;
необдуманные, импульсивные поступки;
перепады артериального давления;
головные боли;
аллергические реакции;
синдром навязчивой идеи.
По мнению ряда ученых, любовь можно сравнить с обсессивно-компульсивным расстройством.
Исследователи с медицинского факультета Национального автономного университета Мексики, в частности Хеорхина Монтемайор Флорес, разделяющие эту точку зрения, вообще полагают, что любовь может длиться не более 4 лет, объясняя это физиологическими причинами.
Напомним, что в традиционный праздник влюбленных - День святого Валентина - российский поисковик "Яндекс" констатировал, что люди теряют интерес к любви. Об этом свидетельствует статистика запросов поисковика.
Любовь отнесли к психическим отклонениям, к пункту "Расстройство привычек и влечений", после алкоголизма, игромании, токсикомании, клептомании. Иначе пункт F 63.9 именуется "Расстройство привычек и влечений неуточненное".
Общие симптомы:
навязчивые мысли о другом;
резкие перепады настроения;
завышенное чувство собственного достоинства;
жалость к себе;
бессонница, прерывистый сон;
необдуманные, импульсивные поступки;
перепады артериального давления;
головные боли;
аллергические реакции;
синдром навязчивой идеи.
По мнению ряда ученых, любовь можно сравнить с обсессивно-компульсивным расстройством.
Исследователи с медицинского факультета Национального автономного университета Мексики, в частности Хеорхина Монтемайор Флорес, разделяющие эту точку зрения, вообще полагают, что любовь может длиться не более 4 лет, объясняя это физиологическими причинами.
Напомним, что в традиционный праздник влюбленных - День святого Валентина - российский поисковик "Яндекс" констатировал, что люди теряют интерес к любви. Об этом свидетельствует статистика запросов поисковика.
воскресенье, 09 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Это неправильно!.. «Да как такое может быть?! – истеричные конвульсии сотрясали мозг бедного Тсуны, с ужасом смотревшего на Хибари. – Это ведь не правда! Это опять проделки Мукуро. Точно! Я сидел на крыше, уснул, а он воспользовался этим и опять залез ко мне в голову. Ведь, правда? Правда?.. »
— Мукуро, зараза, хватит издеваться, это уже слишком. – зло прошептал Тсуна и со всей силы ущипнул себя за бедро. – Ай!!!
Кажется, он все-таки перестарался. Останется синяк.
— Савада. – насторожено произнес Кёя, с любопытством смотря в глаза Тсуне.
— Хибари-сан. – на автомате отозвался 10-й, не отводя взгляда от глаз Кёи.
Два парня застыли в немом напряжении. На какое-то время воцарилась тишина, густо разбавленная шумом ветра и пением птиц.
— Значит, ты все-таки нашел меня. – констатировал хранитель, делая осторожный шаг вперед.
— Что? – ошалело моргая глазами, спросил Тсуна.
Нет, все-таки происходящее ну никак не хотело, даже частично, укладываться в голове.
«Значит это Хибари меня… Тогда ночью… А потом кружавчики… И сообщения… И та мерзкая штука…» — бесформенная куча мыслей в голове парня норовила рухнуть, придавив его, и без того воспаленный, от непонимания мозг.
— Телефон… — Хибари махнул головой, указывая на мобильник, который Тсуна все еще сжимал в руке. – Он мой. И глядя на твое выражение лица, можно предположить, что ты прочитал некоторые сообщения. – Кёя слегка улыбнулся.
Тсуна ничего не ответил. Он, замерев в немом напряжении, словно загнанная гончей лиса, с ужасом в глазах смотрел на Главу Дисцип. Ком. Но потом сделал над собой еще одно усилие и еще раз ущипнул себя за бедро, для пущей убедительности. Поморщившись от боли, он перевел взгляд на телефон. Его руки безвольно повисли вдоль тела. В правой он судорожно сжимал мобильник Кёи.
— Не сон. – тихо констатировал он, глядя в пол.
Краска пунцовым румянцем брызнула на щеки. До него только что дошло, что тот страстный поцелуй в темноте, был с Хибари.
— Тсунаеши. – мягко произнес Кёя, делая еще один осторожный шаг вперед.
И тут Тсуна резко поднял голову и испугано посмотрел на своего хранителя. Потом перевел затравленный взгляд на открытую дверь.
— Стой, где стоишь! — рявкнул Хибари, поняв, что парень пытается улизнуть.
Тсуна дернулся, метаясь испуганными глазами по сторонам, пытаясь не наткнутся на угрожающий взгляд Кёи.
— Простите, Хибари-сан! Я тут нашел ваш телефон. – быстро затараторил Тсуна. – Я хотел… Хотел вернуть его, правда! – заикался Савада, шаря глазами по крыше ища возможные пути, чтобы слинять.— Хахаха! Вы уж простите, я заглянул туда, ну чтобы понять, кому он принадлежит.
Парень покрывался то румянцем, то бледностью, его слегка трясло, сердечный ритм зашкаливал, паника спазмом сжимала горло, становилось тяжело дышать.
— Савада, успокойся. – как дикому, загнанному в угол, животному, спокойным голосом с нотками нежности, произнес Кёя. – Давай поговорим.
Но Тсуна, как будто, не слышал его.
«Не встречайся с ним взглядом! — вопила интуиция. – Иначе пропадешь.»
Он чувствовал, что если их взгляды встретятся, то это чревато тем, что его просто напросто парализует, и тогда сбежать вряд ли получится. Взгляд Тсуны то и дело косился на дверь.
— Вот ваш телефон. – продолжал лепетать парень, быстро присев и, захлопнув трубку, положил её на пол перед собой. – А я, пожалуй, пойду. Скоро урок начнется, а я и так 1-й пропустил. Вам же не нравится, когда нарушают правила, да? – Тсуна вскочил на ноги и отпрыгнул в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от Кёи.
— Тсунаеши, даже не думай… — угрожающе прорычал Хибари.
И вдруг в здании школы прозвучал звонок. Послышался тихий постепенно нарастающий гул. Это счастливые ученики оповещали о том, что урок подошел к концу.
— Ну, вот и звонок! – вздохнув, улыбнулся Тсуна, медленно пятясь назад. – Мне пора…
— Стоять, я сказал. – зарычал Кёя, весь напрягшись и в любой момент готовый бросится за своей жертвой, норовившей ускользнуть.
Дечимо, вдруг, остановился и, опустив голову, закрыл глаза. Его руки напряженно сжались в кулаки. Он сделал глубокий вдох, а затем, резко подняв глаза на Хибари, злобно на него посмотрел.
— Да пошел, ты! – словно выплюнул Тсуна и резко рванул с места.
Хибари, никак не ожидавший такой резкой отповеди от испуганного парня, слегка опешил. Но Тсуне этого хватило, чтобы, аки ветер, пролететь мимо застывшего от шока Главы Дисц. Ком. Уж что-что, а быстро бегать он умел, имея в репетиторах одного садистски настроенного киллера. Но Тсуна не учел одного. Того, что Кёя, хоть и на секунду замешкавшийся, имел очень хорошую реакцию. Резко крутнувшись на месте, он бросился, словно пантера, за своей добычей .
Тсуна уже шагнул одной ногой через порог двери, как вдруг Хибари догнав его, перехватил одной рукой поперек талии и резко дернул на себя, прижимая к груди. От резкого рывка из легких Тсуны словно выбили весь воздух, как от не сильного удара под дых. На несколько секунд парень ошарашено, повис на руке Хибари, моргая глазами и ловя ртом воздух. Кёя, воспользовавшись временной недееспособностью босса, теснее прижал его к себе, уткнувшись носом в сгиб шеи и медленно вдохнул.
— Тсунаеши. – страстно прошептал он, обнимая парня обеими руками.
Придя в себя и поняв, что его все-таки словили, Савада напрягся, сердце гулким тамтамом билось в ушах, разряд непонятного жара окатил с ног до головы. Осознав, что пахнет жареным и чем-то неприличным, он запаниковал, и, вцепившись в руки своего хранителя, попытался их расцепить. Но не тут-то было! Кёя в порыве страстного безумства сильно прижал парня к себе, и, как понял Тсуна, в ближайшее время отпускать не собирался. Одна его рука уже забралась ему под рубашку и нежно гладила слегка влажную от испарины кожу.
— Пусти! – возопил Дечимо, извиваясь всем телом и пытаясь вырваться.
Он начал брыкаться, колотя, насколько это позволяло его положение, Кёю по рукам и ногам. Даже попытался укусить его за руку, но не смог дотянутся. Разочарованно застонав, он извивался в руках своего хищника, пытаясь вырваться из цепких объятий.
— Помогите! – вдруг заверещал Тсуна во всю силу своих легких. – Хибари отпусти, а не то я буду кричать. Кто-нибудь?!
Кёя насмешливо хмыкнул прямо в шею Тсуны, которую покрывал поцелуями и, на мгновение оторвавшись от своего «деликатеса», перехватил парня одной рукой, а вторую протянул вперед и сильно толкнул дверь, та с громким стуком закрылась, потом быстро достал из кармана связку ключей. Найдя нужный и вставив в замочную скважину, повернул 2 раза.
Для Тсуны звук закрывающегося замка, в данной ситуации, прозвучал словно приговор. Он глухим эхом ударился о последние остатки самообладания, заставляя потокам паники затопить шокированное сознание. Его попытки, вырваться стали более настойчивыми, как у человека понимающего, что сейчас произойдет что-то страшное и надо «делать ноги».
Кёя же, закрыв дверь и спрятав в карман ключи, опять обнял Тсуну обеими руками, прижимая его к себе словно плюшевую игрушку. Видимо настойчивые попытки парня вырваться абсолютно не мешали ему его домогаться.
— Нет! Прошу, вас, не надо! – решил бить на жалость Тсуна. – Это не правильно!
— Ты мой, Тсунаеши! – страстно шептал Хибари на ухо Дечимо.
Он обвел языком ушко своей жертвы и, слегка прикусив мочку, оттягивая ее. Все это время он беспардонно шарил рукой под рубашкой Тсуны. Его проворные пальцы скользнули к соску парня и, сжав его, слегка потеребил. 10-й почувствовал, как волна боли и удовольствия накрыла его острым потоком, он тихо заскулил, с ужасом осознав, что начинает получать от процесса удовольствие. Вторая рука Кёи легла на ворот Тсуниной рубашки и, дразняще пройдясь по краю, резко дернула податливую материю. Послышался треск рвущийся ткани, несколько пуговиц оторвались и, отлетев, с колким звуком, покатились по бетонному полу. Тсуна испуганно вскрикнул.
— Что, вы… — начал истерично парень, вцепившись в руку Хибари.
«Так, это уже не шутки! – вопил инстинкт самосохранения в голове Савады. – Меня сейчас изнасилуют, и даже мнения не спросят. Надо срочно что-то делать. Может вырваться и прыгнуть с крыши, если повезет упаду на какие-нибудь кустики. Переломы все же лучше чем изнасилование. Они заживут, а вот психическую травму не так просто вылечить.»
— Не отдам. – как в экстазе шептал Хибари.
Он оттянул ворот порванной рубашки и впился губами в оголенную белизну ключицы, слегка прикусывая нежную кожу. Потом кончиком языка провел дорожку от ключицы к уху.
Тсуну ударило жарким разрядом. В паху начало саднить. Парень подавил мучительный стон.
«Что же делать?» — паниковал Савада, понимая, что Хибари полностью поглощен похотью, и все попытки достучатся до его логически настроенной части мозга, и вырваться из этой железной хватки, тщетны.
Тсуна опять блаженно застонал, когда Кёя принялся страстно целовать шею с другой стороны, а потом слегка прикусил нежную кожу. Жаркое мурлыканье звучало в его горле. От этого звука Тсуну прошиб сладостный озноб.
— Беда! – с придыханием произнес Тсуна, поняв, что уже не брыкается, а податливо подставляет шею для поцелуев.
С последними остатками здравого смысла и надежды, он быстро сунул руку себе в карман брюк и, с благодарностью, воздал молитву Реборну, который приучил его постоянно носить это с собой. Вытащив варежки и баночку с пилюлями, он в ускоренном темпе надел свое оружие на руки и, достав таблетку, кинул ее себе в рот. На его лбу ярко зажглось пламя неба, глаза вспыхнули расплавленным золотом, кулаки превратились в пылающее оружие. Уверенность неиссякаемым потоком хлынула по венам.
— Хибари, немедленно отпусти меня. – со спокойной угрозой произнес Тсуна, застыв в объятьях Кёи.
Хибари замер, почуяв опасность. 10-й босс Вонголы во всей своей красе предстал перед ним и от него, мощным потоком, исходила сила и уверенность. С таким шутки плохи. И Хибари это знал. Глубоко вздохнув, он слегка разжал объятия, удерживая парня одной рукой.
— Нет, Савада, в таком состоянии я предпочитаю лицезреть тебя только в битвах. – разочарованно бросил он парню. – Так что извини. – прошептал он Тсуне на ухо и положил руку ему на затылок, зарывшись пальцами в волосы.
— Что?.. – начал было Дечимо, удивленно округлив глаза.
Но Кёя, неожиданно, большим пальцем резко надавил ему на какую-то точку в ложбинке на затылке.
Резкая боль и тьма, смыкающимся кольцом, поглотила сознание Дечимо, затаскивая в черный мир небытия.
***
Ощущения. Тело было переполнено ними. Назвать их приятными, было бы очень тривиально. Это было что-то сродни маленькому счастью, которое уютно поселилось под кожей. Хотелось навечно остаться в этой темной неге. Сознание, играючи, то погружалось в сладкое небытие, то со всех сил стремилось к свету, сиявшему где-то высоко наверху. Тсуне было уютно и хорошо, хотелось, чтобы это продолжалось и продолжалось до бесконечности.
Кто-то нежно погладил его по голове, ласково пропуская непокорные пряди между пальцами, а потом заправил прядку волос за ухо. Тсуна, словно кот, потянулся к этой руке, чтобы его почесали за ушком. И, как будто, поняв немую просьбу парня, кто-то ласково провел пальцами ему за ухом. Потом горячие губы прикоснулись к его шее. Было очень приятно. Волны нежного удовольствия накатывали одна за другой. Неизвестный проложил дорожку из поцелуев от шеи к уху, потом плавно перешел к щеке и, наконец, нежно дотронулся к уголку губ и легонько, словно дразня, поцеловал. Тсуна блаженно улыбнулся, наслаждаясь процессом, но тут от него отстранились. Он протестующее застонал и капризно потянулся к источнику удовольствия, который у него так нагло отобрали. Но его разочарование длилось недолго. Внезапно его слегка приоткрытый рот накрыли чьи-то губы. В него буквально впились, с утробным рыком. Язык неизвестного настойчиво ворвался во влажный рот и, найдя язык Тсуны, принялся нахально с ним играть. Столь сильный напор, почему-то не испугал парня, а наоборот зажег в нем страсть. Он застонал и ответил на поцелуй, вторя движениям чужого языка. Он, неосознанно подняв руки, обнял любовника за шею, зарываясь пальцами ему в волосы, теснее притягивая его к себе. Горячие ладони легли ему на оголенный живот и начали медленно подниматься выше по горевшей от возбуждения коже. Проворные пальцы прикоснулись к соскам Тсуны и, обхватив их, слегка сжали. С губ парня сорвался страстный стон, тут же перехваченный ртом любовника. Поцелуй стал более глубоким, партнеры то играли с языками друг друга, то нежно покусывали губы. Возбуждение расплавленной лавой струилось под кожей, заставляя тело гореть в тех местах, где его касались руки незнакомца. Рука неизвестного медленно скользнула вниз по корпусу Тсуны и остановилась возле пояса брюк, потом дразня, провела вдоль кромки, слегка царапая ногтями нежную кожу. В паху горело. Хотелось к чертовой матери стащить с себя эту надоедливую одежду, так коварно ограничивающую ощущения.
— Тсунаеши. – страстно прошептал кто-то в губы Тсуне, и снова впился в них поцелуем.
Неожиданно затуманенное сознание 10-го кольнуло какое-то странное чувство дежавю.
«Мне кажется, или такое уже было? Меня уже так целовали…» — пронеслось в голове парня.
Вспышки непонятного озарения, яркими пятнами вспыхивали в сознании.
— Тсунаеши! – опять прозвучал громкий шепот в губы Тсуне.
Он резко открыл глаза и увидел перед собой, прикрытые в страстном порыве, глаза Хибари. Вялое сознание попыталось сложить воедино пазлы действительности. И тут осознание происходящего ледяной волной окатило Тсуну с ног до головы. Он понял, что лежит на каком-то диване, а Хибари Кёя, прижавшись к нему, целует и нагло лапает в интимных местах. А он сам, ответно к нему прижавшись, запустил свои пальцы ему в волосы и страстно сжимает их в ладонях.
Окончательно придя в себя, Тсуна, издав какой-то нечленораздельный звук, попытался закрыть рот, чтобы прервать поцелуй. Он уперся руками в плечи Хибари, настойчиво его от себя отстраняя. Прервав поцелуй, Кёя, недоуменно моргая, слегка отодвинулся от Тсуны и посмотрел на него затуманенным страстью взглядом. А парень, ошалело глядя на Хибари и упираясь ему в плечи, тяжело дышал, как от быстрого бега.
— Тсунаеши. – с придыханием прошептал Кёя, тяжело дыша и снова потянулся к губам Тсуны.
Тот напряг все силы, стараясь не дать ему этого сделать. Но, как оказалось, поглощенный страстью Хранитель Облака был очень настойчив, пытаясь добраться до своего источника удовольствия.
Паника набатом зазвенела в голове. Не ровен час его тут изнасилуют. Мозг усиленно работал подгоняемый страхом, пытаясь найти выход из этой ситуации. Нужно было как-то привести Хибари в чувство. Он, уже окончательно потеряв голову, настойчиво пытался расстегнуть ширинку на штанах Тсуны.
«Ну что ж, я вижу только один выход…» — про себя подумал Дечимо и, быстро отведя, насколько это было возможно, свою правую руку он со всей силы ударил Кёю по лицу, залепив смачную, звонкую пощечину.
Голова Хибари дернулась в сторону. Он замер, несколько секунд шокировано моргая. На щеке начал проступать красный след от удара. Неожиданно хранитель резко повернул голову к Тсуне и свирепо на него посмотрел, блестя серебристыми, словно сталь, глазами.
— Савада, ты… — начал, было, он.
— Слезь с меня. – тихо произнес Тсуна, с твердостью и отвращением в голосе.
Хибари на мгновение напрягся. Тсуне показалось, что он сейчас снова набросится на него. Он с испуганной осторожностью смотрел на него, даже не моргая. Но тот только с каким-то болезненным разочарованием глянул на Дечимо и, медленно убрав руки от его тела, отстранился и, поднявшись на ноги, отошел к двери и прислонился плечом к косяку, при этом, не спуская взгляда со своего гостя.
«Это он чего? – подумалось Тсуне как всегда не вовремя. – Чтоб я опять не смылся? Тоже мне пес цепной…»
Савада, стыдливо стянув на груди порванную рубашку, осмотрелся вокруг. Ну да, как и ожидалось, он был в кабинете Дисциплинарного Комитета. Видимо, когда Кёя его вырубил, то притащил, словно добычу, сюда. Тсуна аккуратно встал, голова слегка кружилась, тело неприятно зудело, от неудовлетворенности. Очень хотелось оказаться в другом месте, подальше от этого, пробирающего аж до костей, взгляда.
«Он на меня так смотрит, как будто сожрать хочет!» — визжал про себя Тсуна, краем глаза уловив кровожадный взгляд Хибари.
С последней надеждой он сунул руку в карман брюк, но сразу же скривился от разочарования, так как не обнаружил там свой билет на свободу. Парень прошелся взглядом по кабинету Кёи, и «Вуаля!» перчатки и пилюли преспокойненько лежали на большом письменном столе. Тсуна, было, дернулся в том направлении но, вдруг, услышал какой-то сильный стук со стороны Хибари. Он резко повернул голову и посмотрел на своего хранителя. Тот стоял с грозным и недовольным выражением лица, с одной тонфой в руке, которой, в предупреждающем жесте, только что ударил в стену, оставив там глубокую вмятину. Тсуна испуганно передернул плечами, понимая, что это было предупреждение:
«Даже не смей рыпаться в том направлении!» — читалось в глазах Хибари.
Тсуна глубоко вздохнул, успокаивая колотящееся сердце, и глянул на Кёю. Тот вроде слегка успокоился и нападать, и насиловать не собирался. Тсуна еще раз тяжело вздохнул и, судорожно стягивая рубашку на груди, обреченно сел на диван, из-подо лба посмотрев на Хибари.
— Ну раз, Вы, хотите поговорить… — начал с панической серьезностью Тсуна. – Тогда давайте поговорим.
Хибари ничего не сказал, только спрятал тонфа и заинтересованно посмотрел на парня.
— Хибари-сан, как Вы наверное поняли я не особо в восторге от того, что Вы себе позволяете на мой счет. – скривился парень. – Мы с вами парни и никаких отношений между нами быть не может.
— Меня это не волнует. – ответил в своей коронной манере Кёя.
— Что?.. – у Тсуны округлились глаза.
— Я всегда беру то, что хочу, Савада. – жестко произнес Хибари. – А тебя я хочу уже давно. – кровожадная улыбка растянула его губы.
— Тогда у нас проблема. – передернувшись от оскала Кёи, произнес Тсуна хриплым голосом. – Потому что я вас не хочу. Только в качестве хранителя, не более.
— Не ври, хотя бы сам себе, Тсунаеши. – спокойно протянул Кёя. – Если ты не хочешь меня, тогда почему уже не первый раз стонешь и отвечаешь на мои ласки, словно это тебе очень нравится. И, кстати, — Хибари мотнул головой в сторону Тсуны, — у тебя до сих пор стоит. — сладострастная улыбочка растянула его губы.
Тсуна сконфужено опустил глаза и залился румянцем, что-то зло бурча. Болезненно поморщившись, он стыдливо свел ноги, раздраженно косясь на Кею.
— Помочь? – ехидничал Кёя.
— Нет, спасибо! С меня сегодня Мукуро хватило! – зло бросил Тсуна.
И тут до него дошло, что он ляпнул. Яркий румянец сменился бледностью. Он испуганно поднял глаза на Кёю. Тот с недоумением смотрел на босса. Но неожиданно, недоуменное выражение его лица сменилось яростью, такой жгучей, что она ощущалась физически.
— Что сделал этот убыточный? — угрожающе прошипел Кёя.
— Ничего. – быстро пискнул Тсуна, отводя глаза.
— Тсунаеши. – более настойчиво обратился к нему Хибари.
— Да ничего не произошло. Поговорили, он пошлостей наговорил и все! – быстро затараторил Тсуна.
— Ты врешь! – жестко констатировал Кёя.
Он угрожающе смотрел на Саваду, который стыдливо прятал от него глаза и заливался румянцем. Хибари утробно зарычав, двинулся к Тсуне. Тот, увидев, что опасность снова близка, вскочил на ноги, потом запрыгнул на диван и забегал глазами, куда бы это спрятаться. В итоге, не найдя лучшего укрытие чем сам диван, на котором он сидел, он перелез через его спинку и встал за ним как за щитом. Хотя прекрасно понимал, что это не остановит грозного хранителя.
— Не подходите! – завопил Тсуна, выставив вперед руки, в бесполезном порыве защитится.
— Он дотрагивался до тебя? – еле сдерживая ярость, холодно спросил Кёя.
— Нет, ничего он не дотрагивался. – паниковал Тсуна, наблюдая как Хибари, быстро запрыгнув на диван, в мгновении ока оказался возле него.
— Ты врешь! – словно выплюнул он, подходя к Тсуне и упираясь грудью в его вытянутые руки.
— Нет. – как-то совсем не убедительно пропищал парень, мелко дрожа.
Кея, раздраженно посмотрев на упирающиеся ему в грудь руки Тсуны, схватил их, и разведя в стороны, притянул парня к своей груди. Тсуна испуганно охнул и попытался отстраниться. Но Кёя, раздраженно фыркнув, повалил парня на пол и прижал его руки к полу по обе стороны от головы. Коленями обхватил его ноги. Тсуна не мог даже дернутся в стальных тисках объятий Хибари. Порванная рубашка распахнулась у него на груди, явив взору возбужденного Кёи все, что он хотел.
— Никто не смеет трогать то, что принадлежит мне! – яростно зашептал он, в страстном порыве припадая к оголенной шее Тсуны. – Ты принадлежишь мне, и только мне! – словно заклинания шептал хранитель, оторвавшись от шеи и припадая ртом к твердой бусинке соска парня, и слегка втянув его в рот.
Новые ощущения застали Тсуну врасплох, он выгнулся дугой в объятьях Хибари и тихо застонал. Дыхание сбилось, в паху снова стало тесно. Кёя оторвался от соска Тсуны и опустившись ниже провел языком дорожку от пупка к второму соску, слегка поиграв с ним языком он двинулся выше и снова припал к шее, покрывая ее новыми засосами.
— Где он тебя трогал? – настойчиво спросил он Тсуну, перехватывая его руки в одну и прижимая их к полу у парня над головой.
— Не надо!.. – прошептал Дечимо.
Рука Кёи ласкающим движением прошлась вдоль всего корпуса Тсуны и остановилась возле пояса брюк.
— Тут? – спросил Хибари, положив руку на возбужденный бугор в штанах парня и слегка его поглаживая.
Тсуна громко застонал и выгнулся в руках своего мучителя.
Быстро расстегнув пояс и ширинку, наглая рука Хибари скользнула Дечимо в штаны и ласково погладила возбужденный член сквозь ткань трусов.
— Я убью его, если он тебя хоть пальцем тронул, слышишь Тсунаеши? – страстно зашептал Кея на ухо Тсуне запуская руку ему в трусы и обхватывая возбужденное естество парня. – Не позволяй прикасаться к себе никому кроме меня! – прошептал он в томно приоткрытый рот Тсуны и накрыл его своим, погружая их обоих в возбуждающий поцелуй.
Стянув с Савады штаны и трусы он раздвинул его бедра и, удобно устроившись между ними, дразнящее потерся своим возбужденным бугром, скрытым тканью штанов, о возбужденный член Тсуны. Потом слегка поводил рукой по возбужденному члену своего босса. Тсуна тяжело дышал, его голова металась из стороны в сторону, тело требовало разрядки. Горячий жар струился по венам, вместо крови.
— Я сотру воспоминания о прикосновениях этого ублюдка! – шептал Кёя, покрывая грудь Тсуны поцелуями.
Его рука, оставив возбужденный член парня, опустилась ниже и пальцы настойчиво уперлись в тугое колечко сжатых мышц.
— Не надо. – прошептал, словно в бреду Тсуна, нервно дернувшись в руках Хибари.
Но Кёя, убрал руку от отверстия и, поднеся средний палец ко рту, облизал его. Потом снова прикоснувшись скользким пальцем к подрагивающей дырочке, слегка засунул в нее палец. Тсуна болезненно дернулся, на глазах выступили слезы. Он тихо заскулил, так как Кёя погрузил палец глубже. Большим пальцем нащупав чувствительное место под мошонкой он слегка на него надавил. Тсуна застонал, выгибаясь в руках хранителя и слегка приподымая бедра. Волны не очень приятных ощущений и удовольствия омывали одурманенное страстью сознание, заставляя стонать и извиваться от чувственных ласк партнера.
— Тсунаеши, тебе хорошо? – шептал на ухо Тсуне Кёя, погружая палец еще глубже. – Я заберу твой первый раз. И все последующие разы тоже, слышишь? Ты мой. – выдохнул он припадая поцелуем к распухшим губам парня.
Неожиданно тело Тсуны накрыло таким острым удовольствием, что он, дугой выгнувшись в руках Хибари, шире раздвинул бедра и громко застонал. Кёя, перехватив ртом страстный стон любовника, улыбнулся ему в губы и опять пальцем надавил на чувствительную точку внутри. Тсуна снова застонал, тяжело дыша, пальцы на ногах сжались в напряженной судороге, похоть пряным туманом заволокла сознание.
— Еще… — застонал парень, толкаясь навстречу пальцам Хибари. – Пожалуйста!
— Как скажешь, Тсунаеши. – прошептал Кёя ему на ухо, снова припадая поцелуем к шее.
Но, неожиданно, в дверь настойчиво застучали.
— Джудайме! – послышалось из коридора.
Хибари недовольно поморщился и посмотрел на Тсуну. Но тот полностью захваченный в плен сладостных ощущений, не слышал настойчивый крик своей надоедливой «правой руки».
— Хибари, урод, открывай! – вопил Гокудера. – Ты не видел Джудайме?!
Кёя замер, прекратив свои манипуляции, так как почувствовал, что Тсуна напрягся в его объятьях. Посмотрев ему в глаза, он понял, что Дечимо все-таки услышал вопль своего хранителя.
Паника, жуткий стыд и страх окатили возбужденного Тсуну, с ужасом в глазах он посмотрел на Хибари. Кёя чертыхнулся, но руки не убрал. 10-й набрал в легкие воздуха, вознамериваясь что-то крикнуть, но Хибари, быстро сориентировавшись, отпустил его руки и закрыл ему рот. Савада протестующее замычал. И как раз в этот момент дверь с громким стуком распахнулась, приветливо выбитая упорно-сильной ногой Хранителя Урагана.
— Хибари! – с воплем, ворвался раздраженный Гокудера. – Ты не видел Джу…
Парень осекся на полуслове, заметив, что кабинет пуст. Диван, развернутый к двери надежно скрывал любовников от посторонних глаз.
Тсуна в последней надежде на помощь, не важно, какой это будет позор, лишь бы спастись, вцепился в руку Хибари пытаясь оторвать ее от лица. Но Кея, ехидно улыбнувшись, пошевелил пальцем внутри Тсуны, опять задевая чувственную точку. Савада, тихо застонав, снова выгнулся дугой, насаживаясь глубже на палец любовника. Неожиданно, непроизвольно дернув рукой, он ударил ей об пол. В тишине комнаты это прозвучало довольно громко. Чертыхнувшись в очередной раз, Кея решил, что для того чтобы продолжить, лучше спровадить этого чертового кошака.
— Кто там? – настороженно произнес Гокудера, доставая динамит.
Голова Хибари появилась над спинкой дивана. Слегка всклокоченные волосы, горящие ненавистью глаза и недовольная мина на лице.
— Хибари? – выкрикнул Хаято, не ожидавший появления Хранителя Облака из-за дивана.
— Чего тебе, кошак чертов? – зло бросил Хибари.
— Ты что там делаешь? – удивился Гокудера, пряча динамит.
— Не твоего ума дело, травоядное! – огрызнулся тот. – Пошел вон из моего кабинета. А за двери я тебе потом изобью.
— Ах, ты… — зашипел Хаято, но потом, видимо вспомнил, зачем пришел. – Ты не видел Джудайме? – обеспокоенно спросил он.
Хибари медленно перевел взгляд на раскрасневшегося, со слезами на глазах, в порванной рубашке и с раздвинутыми бедрами Тсуну, который, опять придя в себя, судорожно вцепился в руку закрывающую ему рот. Кея улыбнулся, глядя на столь соблазнительную картину, и опять пошевелил пальцами, задевая простату. Еще одна судорога удовольствия свела тело бедного Савады, наполняя его удовольствием. А адреналин от происходящего, делал ощущения еще острее.
Кея опять перевел взгляд на Хаято, недоумевающего от выражения лица Кёи и, растягивая слова, словно довольный кот, произнес:
— Нет, Саваду я сегодня не видел. Так что убирайся. Не мешай мне играть с моим котенком.
— О боже, опять очередную живность завел. — буркнул Хаято.
— Вон пошел, я сказал. – переведя предвкушающий взгляд на своего «котенка», рявкнул Кёя.
Гокудера, что-то раздраженно бурча, вышел из кабинета, но дверь за собой закрыл.
— Ну и на чем мы остановились? – прошептал Хибари, наклоняясь к Тсуне.
И, убрав руку от его рта, впился в податливую плоть губ требовательным поцелуем.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Это неправильно!.. «Да как такое может быть?! – истеричные конвульсии сотрясали мозг бедного Тсуны, с ужасом смотревшего на Хибари. – Это ведь не правда! Это опять проделки Мукуро. Точно! Я сидел на крыше, уснул, а он воспользовался этим и опять залез ко мне в голову. Ведь, правда? Правда?.. »
— Мукуро, зараза, хватит издеваться, это уже слишком. – зло прошептал Тсуна и со всей силы ущипнул себя за бедро. – Ай!!!
Кажется, он все-таки перестарался. Останется синяк.
— Савада. – насторожено произнес Кёя, с любопытством смотря в глаза Тсуне.
— Хибари-сан. – на автомате отозвался 10-й, не отводя взгляда от глаз Кёи.
Два парня застыли в немом напряжении. На какое-то время воцарилась тишина, густо разбавленная шумом ветра и пением птиц.
— Значит, ты все-таки нашел меня. – констатировал хранитель, делая осторожный шаг вперед.
— Что? – ошалело моргая глазами, спросил Тсуна.
Нет, все-таки происходящее ну никак не хотело, даже частично, укладываться в голове.
«Значит это Хибари меня… Тогда ночью… А потом кружавчики… И сообщения… И та мерзкая штука…» — бесформенная куча мыслей в голове парня норовила рухнуть, придавив его, и без того воспаленный, от непонимания мозг.
— Телефон… — Хибари махнул головой, указывая на мобильник, который Тсуна все еще сжимал в руке. – Он мой. И глядя на твое выражение лица, можно предположить, что ты прочитал некоторые сообщения. – Кёя слегка улыбнулся.
Тсуна ничего не ответил. Он, замерев в немом напряжении, словно загнанная гончей лиса, с ужасом в глазах смотрел на Главу Дисцип. Ком. Но потом сделал над собой еще одно усилие и еще раз ущипнул себя за бедро, для пущей убедительности. Поморщившись от боли, он перевел взгляд на телефон. Его руки безвольно повисли вдоль тела. В правой он судорожно сжимал мобильник Кёи.
— Не сон. – тихо констатировал он, глядя в пол.
Краска пунцовым румянцем брызнула на щеки. До него только что дошло, что тот страстный поцелуй в темноте, был с Хибари.
— Тсунаеши. – мягко произнес Кёя, делая еще один осторожный шаг вперед.
И тут Тсуна резко поднял голову и испугано посмотрел на своего хранителя. Потом перевел затравленный взгляд на открытую дверь.
— Стой, где стоишь! — рявкнул Хибари, поняв, что парень пытается улизнуть.
Тсуна дернулся, метаясь испуганными глазами по сторонам, пытаясь не наткнутся на угрожающий взгляд Кёи.
— Простите, Хибари-сан! Я тут нашел ваш телефон. – быстро затараторил Тсуна. – Я хотел… Хотел вернуть его, правда! – заикался Савада, шаря глазами по крыше ища возможные пути, чтобы слинять.— Хахаха! Вы уж простите, я заглянул туда, ну чтобы понять, кому он принадлежит.
Парень покрывался то румянцем, то бледностью, его слегка трясло, сердечный ритм зашкаливал, паника спазмом сжимала горло, становилось тяжело дышать.
— Савада, успокойся. – как дикому, загнанному в угол, животному, спокойным голосом с нотками нежности, произнес Кёя. – Давай поговорим.
Но Тсуна, как будто, не слышал его.
«Не встречайся с ним взглядом! — вопила интуиция. – Иначе пропадешь.»
Он чувствовал, что если их взгляды встретятся, то это чревато тем, что его просто напросто парализует, и тогда сбежать вряд ли получится. Взгляд Тсуны то и дело косился на дверь.
— Вот ваш телефон. – продолжал лепетать парень, быстро присев и, захлопнув трубку, положил её на пол перед собой. – А я, пожалуй, пойду. Скоро урок начнется, а я и так 1-й пропустил. Вам же не нравится, когда нарушают правила, да? – Тсуна вскочил на ноги и отпрыгнул в сторону, стараясь оказаться как можно дальше от Кёи.
— Тсунаеши, даже не думай… — угрожающе прорычал Хибари.
И вдруг в здании школы прозвучал звонок. Послышался тихий постепенно нарастающий гул. Это счастливые ученики оповещали о том, что урок подошел к концу.
— Ну, вот и звонок! – вздохнув, улыбнулся Тсуна, медленно пятясь назад. – Мне пора…
— Стоять, я сказал. – зарычал Кёя, весь напрягшись и в любой момент готовый бросится за своей жертвой, норовившей ускользнуть.
Дечимо, вдруг, остановился и, опустив голову, закрыл глаза. Его руки напряженно сжались в кулаки. Он сделал глубокий вдох, а затем, резко подняв глаза на Хибари, злобно на него посмотрел.
— Да пошел, ты! – словно выплюнул Тсуна и резко рванул с места.
Хибари, никак не ожидавший такой резкой отповеди от испуганного парня, слегка опешил. Но Тсуне этого хватило, чтобы, аки ветер, пролететь мимо застывшего от шока Главы Дисц. Ком. Уж что-что, а быстро бегать он умел, имея в репетиторах одного садистски настроенного киллера. Но Тсуна не учел одного. Того, что Кёя, хоть и на секунду замешкавшийся, имел очень хорошую реакцию. Резко крутнувшись на месте, он бросился, словно пантера, за своей добычей .
Тсуна уже шагнул одной ногой через порог двери, как вдруг Хибари догнав его, перехватил одной рукой поперек талии и резко дернул на себя, прижимая к груди. От резкого рывка из легких Тсуны словно выбили весь воздух, как от не сильного удара под дых. На несколько секунд парень ошарашено, повис на руке Хибари, моргая глазами и ловя ртом воздух. Кёя, воспользовавшись временной недееспособностью босса, теснее прижал его к себе, уткнувшись носом в сгиб шеи и медленно вдохнул.
— Тсунаеши. – страстно прошептал он, обнимая парня обеими руками.
Придя в себя и поняв, что его все-таки словили, Савада напрягся, сердце гулким тамтамом билось в ушах, разряд непонятного жара окатил с ног до головы. Осознав, что пахнет жареным и чем-то неприличным, он запаниковал, и, вцепившись в руки своего хранителя, попытался их расцепить. Но не тут-то было! Кёя в порыве страстного безумства сильно прижал парня к себе, и, как понял Тсуна, в ближайшее время отпускать не собирался. Одна его рука уже забралась ему под рубашку и нежно гладила слегка влажную от испарины кожу.
— Пусти! – возопил Дечимо, извиваясь всем телом и пытаясь вырваться.
Он начал брыкаться, колотя, насколько это позволяло его положение, Кёю по рукам и ногам. Даже попытался укусить его за руку, но не смог дотянутся. Разочарованно застонав, он извивался в руках своего хищника, пытаясь вырваться из цепких объятий.
— Помогите! – вдруг заверещал Тсуна во всю силу своих легких. – Хибари отпусти, а не то я буду кричать. Кто-нибудь?!
Кёя насмешливо хмыкнул прямо в шею Тсуны, которую покрывал поцелуями и, на мгновение оторвавшись от своего «деликатеса», перехватил парня одной рукой, а вторую протянул вперед и сильно толкнул дверь, та с громким стуком закрылась, потом быстро достал из кармана связку ключей. Найдя нужный и вставив в замочную скважину, повернул 2 раза.
Для Тсуны звук закрывающегося замка, в данной ситуации, прозвучал словно приговор. Он глухим эхом ударился о последние остатки самообладания, заставляя потокам паники затопить шокированное сознание. Его попытки, вырваться стали более настойчивыми, как у человека понимающего, что сейчас произойдет что-то страшное и надо «делать ноги».
Кёя же, закрыв дверь и спрятав в карман ключи, опять обнял Тсуну обеими руками, прижимая его к себе словно плюшевую игрушку. Видимо настойчивые попытки парня вырваться абсолютно не мешали ему его домогаться.
— Нет! Прошу, вас, не надо! – решил бить на жалость Тсуна. – Это не правильно!
— Ты мой, Тсунаеши! – страстно шептал Хибари на ухо Дечимо.
Он обвел языком ушко своей жертвы и, слегка прикусив мочку, оттягивая ее. Все это время он беспардонно шарил рукой под рубашкой Тсуны. Его проворные пальцы скользнули к соску парня и, сжав его, слегка потеребил. 10-й почувствовал, как волна боли и удовольствия накрыла его острым потоком, он тихо заскулил, с ужасом осознав, что начинает получать от процесса удовольствие. Вторая рука Кёи легла на ворот Тсуниной рубашки и, дразняще пройдясь по краю, резко дернула податливую материю. Послышался треск рвущийся ткани, несколько пуговиц оторвались и, отлетев, с колким звуком, покатились по бетонному полу. Тсуна испуганно вскрикнул.
— Что, вы… — начал истерично парень, вцепившись в руку Хибари.
«Так, это уже не шутки! – вопил инстинкт самосохранения в голове Савады. – Меня сейчас изнасилуют, и даже мнения не спросят. Надо срочно что-то делать. Может вырваться и прыгнуть с крыши, если повезет упаду на какие-нибудь кустики. Переломы все же лучше чем изнасилование. Они заживут, а вот психическую травму не так просто вылечить.»
— Не отдам. – как в экстазе шептал Хибари.
Он оттянул ворот порванной рубашки и впился губами в оголенную белизну ключицы, слегка прикусывая нежную кожу. Потом кончиком языка провел дорожку от ключицы к уху.
Тсуну ударило жарким разрядом. В паху начало саднить. Парень подавил мучительный стон.
«Что же делать?» — паниковал Савада, понимая, что Хибари полностью поглощен похотью, и все попытки достучатся до его логически настроенной части мозга, и вырваться из этой железной хватки, тщетны.
Тсуна опять блаженно застонал, когда Кёя принялся страстно целовать шею с другой стороны, а потом слегка прикусил нежную кожу. Жаркое мурлыканье звучало в его горле. От этого звука Тсуну прошиб сладостный озноб.
— Беда! – с придыханием произнес Тсуна, поняв, что уже не брыкается, а податливо подставляет шею для поцелуев.
С последними остатками здравого смысла и надежды, он быстро сунул руку себе в карман брюк и, с благодарностью, воздал молитву Реборну, который приучил его постоянно носить это с собой. Вытащив варежки и баночку с пилюлями, он в ускоренном темпе надел свое оружие на руки и, достав таблетку, кинул ее себе в рот. На его лбу ярко зажглось пламя неба, глаза вспыхнули расплавленным золотом, кулаки превратились в пылающее оружие. Уверенность неиссякаемым потоком хлынула по венам.
— Хибари, немедленно отпусти меня. – со спокойной угрозой произнес Тсуна, застыв в объятьях Кёи.
Хибари замер, почуяв опасность. 10-й босс Вонголы во всей своей красе предстал перед ним и от него, мощным потоком, исходила сила и уверенность. С таким шутки плохи. И Хибари это знал. Глубоко вздохнув, он слегка разжал объятия, удерживая парня одной рукой.
— Нет, Савада, в таком состоянии я предпочитаю лицезреть тебя только в битвах. – разочарованно бросил он парню. – Так что извини. – прошептал он Тсуне на ухо и положил руку ему на затылок, зарывшись пальцами в волосы.
— Что?.. – начал было Дечимо, удивленно округлив глаза.
Но Кёя, неожиданно, большим пальцем резко надавил ему на какую-то точку в ложбинке на затылке.
Резкая боль и тьма, смыкающимся кольцом, поглотила сознание Дечимо, затаскивая в черный мир небытия.
***
Ощущения. Тело было переполнено ними. Назвать их приятными, было бы очень тривиально. Это было что-то сродни маленькому счастью, которое уютно поселилось под кожей. Хотелось навечно остаться в этой темной неге. Сознание, играючи, то погружалось в сладкое небытие, то со всех сил стремилось к свету, сиявшему где-то высоко наверху. Тсуне было уютно и хорошо, хотелось, чтобы это продолжалось и продолжалось до бесконечности.
Кто-то нежно погладил его по голове, ласково пропуская непокорные пряди между пальцами, а потом заправил прядку волос за ухо. Тсуна, словно кот, потянулся к этой руке, чтобы его почесали за ушком. И, как будто, поняв немую просьбу парня, кто-то ласково провел пальцами ему за ухом. Потом горячие губы прикоснулись к его шее. Было очень приятно. Волны нежного удовольствия накатывали одна за другой. Неизвестный проложил дорожку из поцелуев от шеи к уху, потом плавно перешел к щеке и, наконец, нежно дотронулся к уголку губ и легонько, словно дразня, поцеловал. Тсуна блаженно улыбнулся, наслаждаясь процессом, но тут от него отстранились. Он протестующее застонал и капризно потянулся к источнику удовольствия, который у него так нагло отобрали. Но его разочарование длилось недолго. Внезапно его слегка приоткрытый рот накрыли чьи-то губы. В него буквально впились, с утробным рыком. Язык неизвестного настойчиво ворвался во влажный рот и, найдя язык Тсуны, принялся нахально с ним играть. Столь сильный напор, почему-то не испугал парня, а наоборот зажег в нем страсть. Он застонал и ответил на поцелуй, вторя движениям чужого языка. Он, неосознанно подняв руки, обнял любовника за шею, зарываясь пальцами ему в волосы, теснее притягивая его к себе. Горячие ладони легли ему на оголенный живот и начали медленно подниматься выше по горевшей от возбуждения коже. Проворные пальцы прикоснулись к соскам Тсуны и, обхватив их, слегка сжали. С губ парня сорвался страстный стон, тут же перехваченный ртом любовника. Поцелуй стал более глубоким, партнеры то играли с языками друг друга, то нежно покусывали губы. Возбуждение расплавленной лавой струилось под кожей, заставляя тело гореть в тех местах, где его касались руки незнакомца. Рука неизвестного медленно скользнула вниз по корпусу Тсуны и остановилась возле пояса брюк, потом дразня, провела вдоль кромки, слегка царапая ногтями нежную кожу. В паху горело. Хотелось к чертовой матери стащить с себя эту надоедливую одежду, так коварно ограничивающую ощущения.
— Тсунаеши. – страстно прошептал кто-то в губы Тсуне, и снова впился в них поцелуем.
Неожиданно затуманенное сознание 10-го кольнуло какое-то странное чувство дежавю.
«Мне кажется, или такое уже было? Меня уже так целовали…» — пронеслось в голове парня.
Вспышки непонятного озарения, яркими пятнами вспыхивали в сознании.
— Тсунаеши! – опять прозвучал громкий шепот в губы Тсуне.
Он резко открыл глаза и увидел перед собой, прикрытые в страстном порыве, глаза Хибари. Вялое сознание попыталось сложить воедино пазлы действительности. И тут осознание происходящего ледяной волной окатило Тсуну с ног до головы. Он понял, что лежит на каком-то диване, а Хибари Кёя, прижавшись к нему, целует и нагло лапает в интимных местах. А он сам, ответно к нему прижавшись, запустил свои пальцы ему в волосы и страстно сжимает их в ладонях.
Окончательно придя в себя, Тсуна, издав какой-то нечленораздельный звук, попытался закрыть рот, чтобы прервать поцелуй. Он уперся руками в плечи Хибари, настойчиво его от себя отстраняя. Прервав поцелуй, Кёя, недоуменно моргая, слегка отодвинулся от Тсуны и посмотрел на него затуманенным страстью взглядом. А парень, ошалело глядя на Хибари и упираясь ему в плечи, тяжело дышал, как от быстрого бега.
— Тсунаеши. – с придыханием прошептал Кёя, тяжело дыша и снова потянулся к губам Тсуны.
Тот напряг все силы, стараясь не дать ему этого сделать. Но, как оказалось, поглощенный страстью Хранитель Облака был очень настойчив, пытаясь добраться до своего источника удовольствия.
Паника набатом зазвенела в голове. Не ровен час его тут изнасилуют. Мозг усиленно работал подгоняемый страхом, пытаясь найти выход из этой ситуации. Нужно было как-то привести Хибари в чувство. Он, уже окончательно потеряв голову, настойчиво пытался расстегнуть ширинку на штанах Тсуны.
«Ну что ж, я вижу только один выход…» — про себя подумал Дечимо и, быстро отведя, насколько это было возможно, свою правую руку он со всей силы ударил Кёю по лицу, залепив смачную, звонкую пощечину.
Голова Хибари дернулась в сторону. Он замер, несколько секунд шокировано моргая. На щеке начал проступать красный след от удара. Неожиданно хранитель резко повернул голову к Тсуне и свирепо на него посмотрел, блестя серебристыми, словно сталь, глазами.
— Савада, ты… — начал, было, он.
— Слезь с меня. – тихо произнес Тсуна, с твердостью и отвращением в голосе.
Хибари на мгновение напрягся. Тсуне показалось, что он сейчас снова набросится на него. Он с испуганной осторожностью смотрел на него, даже не моргая. Но тот только с каким-то болезненным разочарованием глянул на Дечимо и, медленно убрав руки от его тела, отстранился и, поднявшись на ноги, отошел к двери и прислонился плечом к косяку, при этом, не спуская взгляда со своего гостя.
«Это он чего? – подумалось Тсуне как всегда не вовремя. – Чтоб я опять не смылся? Тоже мне пес цепной…»
Савада, стыдливо стянув на груди порванную рубашку, осмотрелся вокруг. Ну да, как и ожидалось, он был в кабинете Дисциплинарного Комитета. Видимо, когда Кёя его вырубил, то притащил, словно добычу, сюда. Тсуна аккуратно встал, голова слегка кружилась, тело неприятно зудело, от неудовлетворенности. Очень хотелось оказаться в другом месте, подальше от этого, пробирающего аж до костей, взгляда.
«Он на меня так смотрит, как будто сожрать хочет!» — визжал про себя Тсуна, краем глаза уловив кровожадный взгляд Хибари.
С последней надеждой он сунул руку в карман брюк, но сразу же скривился от разочарования, так как не обнаружил там свой билет на свободу. Парень прошелся взглядом по кабинету Кёи, и «Вуаля!» перчатки и пилюли преспокойненько лежали на большом письменном столе. Тсуна, было, дернулся в том направлении но, вдруг, услышал какой-то сильный стук со стороны Хибари. Он резко повернул голову и посмотрел на своего хранителя. Тот стоял с грозным и недовольным выражением лица, с одной тонфой в руке, которой, в предупреждающем жесте, только что ударил в стену, оставив там глубокую вмятину. Тсуна испуганно передернул плечами, понимая, что это было предупреждение:
«Даже не смей рыпаться в том направлении!» — читалось в глазах Хибари.
Тсуна глубоко вздохнул, успокаивая колотящееся сердце, и глянул на Кёю. Тот вроде слегка успокоился и нападать, и насиловать не собирался. Тсуна еще раз тяжело вздохнул и, судорожно стягивая рубашку на груди, обреченно сел на диван, из-подо лба посмотрев на Хибари.
— Ну раз, Вы, хотите поговорить… — начал с панической серьезностью Тсуна. – Тогда давайте поговорим.
Хибари ничего не сказал, только спрятал тонфа и заинтересованно посмотрел на парня.
— Хибари-сан, как Вы наверное поняли я не особо в восторге от того, что Вы себе позволяете на мой счет. – скривился парень. – Мы с вами парни и никаких отношений между нами быть не может.
— Меня это не волнует. – ответил в своей коронной манере Кёя.
— Что?.. – у Тсуны округлились глаза.
— Я всегда беру то, что хочу, Савада. – жестко произнес Хибари. – А тебя я хочу уже давно. – кровожадная улыбка растянула его губы.
— Тогда у нас проблема. – передернувшись от оскала Кёи, произнес Тсуна хриплым голосом. – Потому что я вас не хочу. Только в качестве хранителя, не более.
— Не ври, хотя бы сам себе, Тсунаеши. – спокойно протянул Кёя. – Если ты не хочешь меня, тогда почему уже не первый раз стонешь и отвечаешь на мои ласки, словно это тебе очень нравится. И, кстати, — Хибари мотнул головой в сторону Тсуны, — у тебя до сих пор стоит. — сладострастная улыбочка растянула его губы.
Тсуна сконфужено опустил глаза и залился румянцем, что-то зло бурча. Болезненно поморщившись, он стыдливо свел ноги, раздраженно косясь на Кею.
— Помочь? – ехидничал Кёя.
— Нет, спасибо! С меня сегодня Мукуро хватило! – зло бросил Тсуна.
И тут до него дошло, что он ляпнул. Яркий румянец сменился бледностью. Он испуганно поднял глаза на Кёю. Тот с недоумением смотрел на босса. Но неожиданно, недоуменное выражение его лица сменилось яростью, такой жгучей, что она ощущалась физически.
— Что сделал этот убыточный? — угрожающе прошипел Кёя.
— Ничего. – быстро пискнул Тсуна, отводя глаза.
— Тсунаеши. – более настойчиво обратился к нему Хибари.
— Да ничего не произошло. Поговорили, он пошлостей наговорил и все! – быстро затараторил Тсуна.
— Ты врешь! – жестко констатировал Кёя.
Он угрожающе смотрел на Саваду, который стыдливо прятал от него глаза и заливался румянцем. Хибари утробно зарычав, двинулся к Тсуне. Тот, увидев, что опасность снова близка, вскочил на ноги, потом запрыгнул на диван и забегал глазами, куда бы это спрятаться. В итоге, не найдя лучшего укрытие чем сам диван, на котором он сидел, он перелез через его спинку и встал за ним как за щитом. Хотя прекрасно понимал, что это не остановит грозного хранителя.
— Не подходите! – завопил Тсуна, выставив вперед руки, в бесполезном порыве защитится.
— Он дотрагивался до тебя? – еле сдерживая ярость, холодно спросил Кёя.
— Нет, ничего он не дотрагивался. – паниковал Тсуна, наблюдая как Хибари, быстро запрыгнув на диван, в мгновении ока оказался возле него.
— Ты врешь! – словно выплюнул он, подходя к Тсуне и упираясь грудью в его вытянутые руки.
— Нет. – как-то совсем не убедительно пропищал парень, мелко дрожа.
Кея, раздраженно посмотрев на упирающиеся ему в грудь руки Тсуны, схватил их, и разведя в стороны, притянул парня к своей груди. Тсуна испуганно охнул и попытался отстраниться. Но Кёя, раздраженно фыркнув, повалил парня на пол и прижал его руки к полу по обе стороны от головы. Коленями обхватил его ноги. Тсуна не мог даже дернутся в стальных тисках объятий Хибари. Порванная рубашка распахнулась у него на груди, явив взору возбужденного Кёи все, что он хотел.
— Никто не смеет трогать то, что принадлежит мне! – яростно зашептал он, в страстном порыве припадая к оголенной шее Тсуны. – Ты принадлежишь мне, и только мне! – словно заклинания шептал хранитель, оторвавшись от шеи и припадая ртом к твердой бусинке соска парня, и слегка втянув его в рот.
Новые ощущения застали Тсуну врасплох, он выгнулся дугой в объятьях Хибари и тихо застонал. Дыхание сбилось, в паху снова стало тесно. Кёя оторвался от соска Тсуны и опустившись ниже провел языком дорожку от пупка к второму соску, слегка поиграв с ним языком он двинулся выше и снова припал к шее, покрывая ее новыми засосами.
— Где он тебя трогал? – настойчиво спросил он Тсуну, перехватывая его руки в одну и прижимая их к полу у парня над головой.
— Не надо!.. – прошептал Дечимо.
Рука Кёи ласкающим движением прошлась вдоль всего корпуса Тсуны и остановилась возле пояса брюк.
— Тут? – спросил Хибари, положив руку на возбужденный бугор в штанах парня и слегка его поглаживая.
Тсуна громко застонал и выгнулся в руках своего мучителя.
Быстро расстегнув пояс и ширинку, наглая рука Хибари скользнула Дечимо в штаны и ласково погладила возбужденный член сквозь ткань трусов.
— Я убью его, если он тебя хоть пальцем тронул, слышишь Тсунаеши? – страстно зашептал Кея на ухо Тсуне запуская руку ему в трусы и обхватывая возбужденное естество парня. – Не позволяй прикасаться к себе никому кроме меня! – прошептал он в томно приоткрытый рот Тсуны и накрыл его своим, погружая их обоих в возбуждающий поцелуй.
Стянув с Савады штаны и трусы он раздвинул его бедра и, удобно устроившись между ними, дразнящее потерся своим возбужденным бугром, скрытым тканью штанов, о возбужденный член Тсуны. Потом слегка поводил рукой по возбужденному члену своего босса. Тсуна тяжело дышал, его голова металась из стороны в сторону, тело требовало разрядки. Горячий жар струился по венам, вместо крови.
— Я сотру воспоминания о прикосновениях этого ублюдка! – шептал Кёя, покрывая грудь Тсуны поцелуями.
Его рука, оставив возбужденный член парня, опустилась ниже и пальцы настойчиво уперлись в тугое колечко сжатых мышц.
— Не надо. – прошептал, словно в бреду Тсуна, нервно дернувшись в руках Хибари.
Но Кёя, убрал руку от отверстия и, поднеся средний палец ко рту, облизал его. Потом снова прикоснувшись скользким пальцем к подрагивающей дырочке, слегка засунул в нее палец. Тсуна болезненно дернулся, на глазах выступили слезы. Он тихо заскулил, так как Кёя погрузил палец глубже. Большим пальцем нащупав чувствительное место под мошонкой он слегка на него надавил. Тсуна застонал, выгибаясь в руках хранителя и слегка приподымая бедра. Волны не очень приятных ощущений и удовольствия омывали одурманенное страстью сознание, заставляя стонать и извиваться от чувственных ласк партнера.
— Тсунаеши, тебе хорошо? – шептал на ухо Тсуне Кёя, погружая палец еще глубже. – Я заберу твой первый раз. И все последующие разы тоже, слышишь? Ты мой. – выдохнул он припадая поцелуем к распухшим губам парня.
Неожиданно тело Тсуны накрыло таким острым удовольствием, что он, дугой выгнувшись в руках Хибари, шире раздвинул бедра и громко застонал. Кёя, перехватив ртом страстный стон любовника, улыбнулся ему в губы и опять пальцем надавил на чувствительную точку внутри. Тсуна снова застонал, тяжело дыша, пальцы на ногах сжались в напряженной судороге, похоть пряным туманом заволокла сознание.
— Еще… — застонал парень, толкаясь навстречу пальцам Хибари. – Пожалуйста!
— Как скажешь, Тсунаеши. – прошептал Кёя ему на ухо, снова припадая поцелуем к шее.
Но, неожиданно, в дверь настойчиво застучали.
— Джудайме! – послышалось из коридора.
Хибари недовольно поморщился и посмотрел на Тсуну. Но тот полностью захваченный в плен сладостных ощущений, не слышал настойчивый крик своей надоедливой «правой руки».
— Хибари, урод, открывай! – вопил Гокудера. – Ты не видел Джудайме?!
Кёя замер, прекратив свои манипуляции, так как почувствовал, что Тсуна напрягся в его объятьях. Посмотрев ему в глаза, он понял, что Дечимо все-таки услышал вопль своего хранителя.
Паника, жуткий стыд и страх окатили возбужденного Тсуну, с ужасом в глазах он посмотрел на Хибари. Кёя чертыхнулся, но руки не убрал. 10-й набрал в легкие воздуха, вознамериваясь что-то крикнуть, но Хибари, быстро сориентировавшись, отпустил его руки и закрыл ему рот. Савада протестующее замычал. И как раз в этот момент дверь с громким стуком распахнулась, приветливо выбитая упорно-сильной ногой Хранителя Урагана.
— Хибари! – с воплем, ворвался раздраженный Гокудера. – Ты не видел Джу…
Парень осекся на полуслове, заметив, что кабинет пуст. Диван, развернутый к двери надежно скрывал любовников от посторонних глаз.
Тсуна в последней надежде на помощь, не важно, какой это будет позор, лишь бы спастись, вцепился в руку Хибари пытаясь оторвать ее от лица. Но Кея, ехидно улыбнувшись, пошевелил пальцем внутри Тсуны, опять задевая чувственную точку. Савада, тихо застонав, снова выгнулся дугой, насаживаясь глубже на палец любовника. Неожиданно, непроизвольно дернув рукой, он ударил ей об пол. В тишине комнаты это прозвучало довольно громко. Чертыхнувшись в очередной раз, Кея решил, что для того чтобы продолжить, лучше спровадить этого чертового кошака.
— Кто там? – настороженно произнес Гокудера, доставая динамит.
Голова Хибари появилась над спинкой дивана. Слегка всклокоченные волосы, горящие ненавистью глаза и недовольная мина на лице.
— Хибари? – выкрикнул Хаято, не ожидавший появления Хранителя Облака из-за дивана.
— Чего тебе, кошак чертов? – зло бросил Хибари.
— Ты что там делаешь? – удивился Гокудера, пряча динамит.
— Не твоего ума дело, травоядное! – огрызнулся тот. – Пошел вон из моего кабинета. А за двери я тебе потом изобью.
— Ах, ты… — зашипел Хаято, но потом, видимо вспомнил, зачем пришел. – Ты не видел Джудайме? – обеспокоенно спросил он.
Хибари медленно перевел взгляд на раскрасневшегося, со слезами на глазах, в порванной рубашке и с раздвинутыми бедрами Тсуну, который, опять придя в себя, судорожно вцепился в руку закрывающую ему рот. Кея улыбнулся, глядя на столь соблазнительную картину, и опять пошевелил пальцами, задевая простату. Еще одна судорога удовольствия свела тело бедного Савады, наполняя его удовольствием. А адреналин от происходящего, делал ощущения еще острее.
Кея опять перевел взгляд на Хаято, недоумевающего от выражения лица Кёи и, растягивая слова, словно довольный кот, произнес:
— Нет, Саваду я сегодня не видел. Так что убирайся. Не мешай мне играть с моим котенком.
— О боже, опять очередную живность завел. — буркнул Хаято.
— Вон пошел, я сказал. – переведя предвкушающий взгляд на своего «котенка», рявкнул Кёя.
Гокудера, что-то раздраженно бурча, вышел из кабинета, но дверь за собой закрыл.
— Ну и на чем мы остановились? – прошептал Хибари, наклоняясь к Тсуне.
И, убрав руку от его рта, впился в податливую плоть губ требовательным поцелуем.
@темы: НЦ-17, романтика, слеш, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Нашел. «Ну и как мне попасть в эту чертову школу? Эта зверюга, в человеческом обличье, сожрет меня и не подавится!»
Такие не совсем оптимистические мысли не давали покоя 10-му боссу Вонголы, который, сейчас стоял возле какого-то дома, соседнего со школой и, выглядывая из-за угла, опасливо обшаривал взглядом пустой двор школы, надеясь, все-таки, не увидеть там некую ужасающую личность, являющуюся Главой Дисциплинарного Комитета средней школы Намимори.
Хибари Кёя. В городе это имя всегда производило на всех одинаковый эффект, а именно наполняло глаза, услышавшего его, трепетом, то ли смешанным со страхом, то ли восхищением. А Тсуна вообще считал, что мифический Цербер по сравнению с Хибари просто, какая-нибудь мелкая тявкающая чихуахуа. И хотя сам факт того, что этот человек был хранителем 10-го Вонголы, не мог не радовать, но вот постоянный страх быть избитым своим же хранителем, особой радости не вызывал. Поэтому, еще раз оглядев двор на наличие опасности и убедившись, что территория для маневров чиста, и безопасна, Тсуна, со всех ног, бросился бежать к входу в школу. И вот она, заветная ручка школьной двери, еще чуть-чуть и можно будет, забежав в родные школьные стены, спрятаться в каком-то незаметном уголке, а потом, смешавшись с толпой, сделать вид, что никуда не опаздывал, просто какой-то учитель просил помочь, поэтому забрал с первого урока.
Но в тот момент, когда Тсуна схватился за заветную ручку, его спину окатило ледяным холодом, волосы на затылке встали дыбом, он замер. Сердце, подгоняемое адреналином, гулко стучало в ушах. Капля пота скатилась с виска по щеке. Он буквально физически почувствовал на своей спине взгляд серебристых глаз. Словно загнанный волком заяц, Тсуна замер даже забыв как дышать, весь сжался и крепче вцепился в ручку, как будто за спасительную ветку дерева, удачно выросшего над обрывом. Ему не нужно было поворачиваться, чтобы увидеть того, кто стоял сейчас у него за спиной. Убийственную ауру этого человека мог почувствовать, наверное, любой находясь на расстоянии 10-ти метров от него.
— Савада Тсунаеши. – острый металл, в приятном голосе резанул слух, заставив Тсуну вздрогнуть.
— Хи-Хибари-сан. – еле слышно произнес Тсунаеши.
— Ты опоздал. – спокойно констатировал Кёя.
«Хахаха! – истерил про себя Тсуна. – Ага! Эти слова, наверное, напишут на моей могильной плите!»
Как бы Дечимо не хотел поворачиваться лицом к столь явной угрозе, но стоять спиной к Хибари, было вдвойне опасней.
— Просто, это… — запинаясь, начал Савада повернувшись к своему хранителю и робко, и умоляюще глядя на него. – Хибари-сан, я не виноват! Это все…
— Мне все равно, почему ты опоздал. – монотонно сказал Кёя. – Ты нарушил правила, а значит — будешь наказан.
Хибари начал медленно подходить к Тсуне. Черный пиджак, аномальным образом державшийся на плечах, развевался сзади. Угроза в чистом виде приближалась к парню. Молниеносным движением вытащенные, невесть откуда, тонфа, остро блеснули на солнце. Стальные глаза сияли предвкушением и насмешкой.
— Мне конец. – прошептал Тсуна. – Встречай меня больница, я снова твой на 2 недели.
— Богу молишься, Савада? – издевался Кёя, подойдя к боссу вплотную.
— Нет. – безразлично пожал плечами парень. – В Бога я уже да-а-авно не верю. Если бы он существовал, то не сделал бы меня боссом этой чертовой мафии.
Тсуне было уже все равно, Кёя в любом случае его изобьет, виноват он или нет. Так что можно говорить все, что угодно.
«Может обозвать его как-то, пока есть возможность. – пронеслось в голове у 10-го. – Все равно вырубит с первого удара.»
Кёя, приподняв одну бровь, удивленно посмотрел на Тсуну.
— Ничего себе речи, травоядное? Небось скоро клыки прорежутся. – язвительно сказал Хибари опуская свое оружие.
— Ха? – не понял парень.
— Хотя, это сути не меняет – ты опоздал! И будешь наказан. – снова вскидывая руки с тонфа, констатировал Хибари.
— Чтоб ты потерялся, Мукуро! Из-за тебя меня сейчас побьют. – пробубнил Тсуна, зажмурив глаза и готовый получить первый удар.
Но, как ни странно, боли парень не почувствовал.
«Вот это мастерство! – восхищался про себя Тсуна. – Я вырубился и ничего не почувствовал! Легкий ветерок треплет мои волосы. Как приятно. Стоп!.. Ветерок?»
Парень непонимающе мотнул головой и осторожно открыл глаза. Как оказалось, Хибари так и не ударил его. Глава Дисц. Ком. стоял, опустив руки с тонфа и подозрительно сощурив глаза, смотрел на Саваду.
— Ты сегодня виделся с этим травоядным фокусником?
— Эээ, да. – осторожно ответил Тсуна.
— И что он тебе сказал? – быстро спросил Хибари.
— Нууу, ничего конкретного. – отведя взгляд произнес Тсуна.
Ну не рассказывать же своему Хранителю Облака, что Мукуро пошло домогался его прямо посреди улицы.
— И зачем он приходил? – спросил Кёя.
— А! Как всегда дурость всякая. — ответил Тсуна, безразлично махнув рукой.
Кёя пристально посмотрел на свою «недожертву». Посверлив его взглядом где-то минуту, Хибари, почему-то с опаской и страхом, глянул на Дечимо и, спрятав свое оружие, развернулся и пошел прочь. Потом неожиданно остановился и, не поворачиваясь, отрывисто бросил:
— После уроков ко мне в кабинет. Не явишься… — Кёя слегка повернул голову и скосил глаза на побледневшего Тсуну. – Загрызу.
Савада ошалело смотрел на удаляющегося хранителя.
— Это что сейчас было? – пробормотал парень.
Сам факт того, что он видел что-то похожее на страх в глазах своего сильнейшего хранителя, повергало в шок. Но тут, резко моргнув, он скривился как от зубной боли и, схватившись за голову, жалобно застонал, присев, и уткнувшись лицом в колени.
— Зачем я сказал про Мукуро! – ныл Савада. – Он же бесится только от одного упоминания о нем.
Парень снова застонал. Поцелуи, подарки, домогательства. Теперь вот экзекуция, которую, видите ли, отложили, потому, что палач не в духе. А ведь ожидание смерти всегда страшней самой смерти.
«Покорно ждать, когда тебя изобьют, это же хуже пытки, блин.» — жаловался сам себе 10-й бос Вонголы.
— Чтоб тебя, Мукуро! Все из-за тебя! – пробурчал Тсуна, подымаясь на ноги.
Потом, обреченно вздохнув, парень взялся за ручку двери и зашел в школу.
Быстро переобувшись, Тсуна подумал, что надо бы где-то пересидеть до конца этого урока. Поднявшись на 2-й этаж, он выглянул из-за угла, обозревая пустой коридор. Слышались голоса учителей, что-то рассказывающих своим ученикам. Из одного класса раздался дружный хор возмущенных голосов.
«Хм! Контрольная!» — злорадно подумал прогульщик.
Решив, что лучше подняться этажом выше, Савада поплелся вверх по лестнице. Опять осторожно выглянул из-за угла и прислушался. Вроде тихо. Даже если его поймает какой-то учитель, хуже ведь уже не будет. Что может быть хуже Хибари?! Скорчив скептическую мордашку, Тсуна пожал плечами и пошел по коридору искать «норку» чтобы спрятаться на время.
— Тут есть подсобка кабинета химии. – пробубнил парень.
И опасливо посмотрев по сторонам, Савада крадучись пошел к подсобке. Конечно тесное помещение забитое трупами лягушек, змей и каких-то непонятных частей тела, плавающих в банках, приятных эмоций не вызывало, но — что делать?
Крадучись мимо пустого кабинета химии Тсуна вдруг услышал голоса.
— Руку убери… тупой… — послышалось из кабинета.
Ответом было какое-то невнятное бубнение. Тсуне голос показался знакомым, поэтому он остановился и прислушался. Но в комнате молчали.
«Если я тихонько зайду в подсобку, то меня там никто не заметит. Посижу, подожду.» — думал парень, продолжив красться к заветной комнатке.
— Джудайме…нужно… — опять послышалось за дверью.
— Не понял! – округлив глаза, прошептал Дечимо, замерев на месте. – Гокудера-кун? – удивленно спросил сам себя Тсуна и медленно повернулся к двери в класс химии. – А он что тут…
— Пусти! – уже более настойчиво крикнул кто-то голосом Гокудеры.
Любопытство. Сгубившее не один длинный нос. Оно шершавым языком лизнуло мозг бедного парня. Жутко захотелось заглянуть в класс и узнать с кем там Гокудера. На самом деле, Саваду очень удивило то, что верный хранитель не ждал его сегодня у двери дома, как оказалось, он был бы очень кстати.
И вот, отдавшись во власть коварнейшего из чувств, Тсуна подошел к двери и, осторожно ее открыв, заглянул внутрь.
Его глаза шокировано распахнулись, рот чуть приоткрылся и легкий вздох сорвался с губ. Как оказалось, в комнате был не один Хранитель Вонголы, а целых 2. Вторым был Ямамото. Два парня даже не заметили, как открылась дверь, а на пороге, застыв, словно мраморное изваяние, стоит их ненаглядный 10-й босс Вонголы.
Собственно, их невнимательность была вызвана тем, что они, сплетясь в крепких объятиях, предавались страстному лобзанию. В порыве страсти Хаято обнял Такеши за шею и зарылся пальцами ему в волосы на затылке, тихо постанывая от удовольствия. Мечник, приобняв партнера одной рукой за талию, тесно прижимал его к себе, а вторая рука была нахально засунута в штаны Хаято и страстно сжимала ягодицу подрывника, от чего тот стонал еще громче. Такеши прервал поцелуй и провел кончиком языка по припухшим губам Гокудеры. Потом, слегка прикусив нижнюю губу парня, пососал ее и опять с настойчивым стоном впился в губы партнера. Пошарив рукой, скрытой тканью штанов, по ягодицам Хаято, Такеши теснее прижался пахом к паху любовника. У обоих с губ сорвался громкий стон. Они были полностью во власти страсти.
У Тсуны от шока онемели конечности. Дыхание сперло.
«Надо срочно уходить, пока они меня не увидели!» — кричало в голове парня.
Но он, словно загипнотизированный, смотрел как два его лучших друга, обнимая друг друга, страстно целуются. Тсуна с ужасом почувствовал как в паху у него начало предательски саднить.
Шок немой волной окатил парня, когда до него дошло, что сцена, представшая перед его глазами, возбуждает его.
Парень передернул плечами, словно в ознобе. И тут с его плеча сползла сумка, и с негромким стуком упала на пол. И хотя звук был не громкий, в пустом классе он был подобен пушечному залпу. Целующаяся парочка замерла и прервала поцелуй. Тсуна скривившись, скосил глаза на сумку, а потом снова посмотрел на друзей, которые испуганно взирали на своего босса.
— Эээ… — только и смог выдавить из себя Дечимо, в панике заметавшись глазами по комнате.
Хотя по идее, они должны были смутится больше него. Но Савада, покраснев, не знал куда деть глаза.
— Тсуна. – тихо произнес Такеши, каким-то виноватым голосом.
— Джудайме… — испуганно прошептал Гокудера.
— Я… Наверное, я пойду… — залепетал Тсунаеши, но так и не сдвинулся с места.
— Джудайме, подождите! – крикнул Хаято, дернувшись в объятьях Такеши. – Пусти, идиот! Джудайме!
— У тебя ширинка расстегнута. – вполголоса произнес Ямамото, наклонившись к уху Хаято и вынимая руку из штанов парня.
— Пока, парни! – Крикнул Тсуна и, схватив сумку, быстро рванул вон из класса, при этом громко хлопнув дверью.
— Джудайме! – раздался вдогонку отчаянный крик.
Но Тсуна, прижав сумку к груди, не разбирая дороги, бежал по коридору.
Поворот.
Лестница.
Вверх, по ступенькам.
«Бежать! Как можно дальше.» — это единственная мысль, которая сейчас билась в голове Савады.
На данный момент он не хотел видеть своих друзей, а тем более слушать их объяснения. Он был не готов к тому, что может услышать.
Еще один жалобный крик Гокудеры сотряс стены школы, но Дечимо даже не обернулся.
Еще один лестничный пролет… и еще один… Дверь на крышу.
«Пусть она будет открыта! Открыта! Открыта! Ну, пожалуйста!» — словно молитву, повторял Тсуна, несясь к двери.
Тсуна с разбегу налетел плечом на дверь, выходившую на крышу школы. Та, открывшись, с грохотом ударилась о стену. Тсуна, с разбегу влетевший на крышу, чуть не споткнувшись, взмахнул руками и затормозил левой ногой, при этом, чуть не распластавшись на полу. Оббежав вокруг надстройки, он судорожно дыша, прислонился спиной к холодной стене и, прижав к груди сумку, медленно сполз на пол. Немного успокоившись и поняв, что за ним не бегут, он отшвырнул сумку, прижал согнутые в коленях ноги к груди, обхватил их руками, и уткнулся носом в колени.
«Почему? Как? Я даже не замечал!»
Мысли, раздражающим роем, зудели в голове. До оглушенного сознания никак не доходило, что два его лучших друга – вроде нормальные парни – страстно целовались у него на глазах. И судя по обоюдным стонам у них это не вызывало никакого дискомфорта.
«Как такое произошло?!» — мозг, словно заевшая пластинка, повторял один и тот же вопрос. При этом воображение выбрасывало перед внутренним взором картинку с двумя сплетенными в объятьях парнями.
Тсуна тяжело выдохнул и зажмурил глаза.
«Но почему? – недоумевал парень. – Ведь за ними столько особей женского пола бегает, что можно было уже давно создать небольшой гарем! Каждый день можно с новой гулять! А они… Не понимаю! Ну ладно я, пожизненный неудачник, босс мафии — ну ладно, пока еще не совсем босс – и просто Тсуна. Мне даже нормальное свидание в ближайшем будущем не светит, Реборн его все равно испортит! А им стоит только пальцем поманить и любая девушка будет печь им кексы, и делать массаж ног. А теперь? Это что же из разряда «Так не достанемся же мы никому!»? Бред какой-то!»
Вот так сидел бедный Савада, весь отдавшись во власть недоумения. Все вопросы натыкались на полное непонимание ситуации. И еще одно непонятное навязчиво-неприятное чувство терзало юную душу паренька. Какое-то очень горькое на вкус ощущение. На глаза наворачивались слезы, почему-то хотелось плакать. И вдруг, резко подняв голову, Тсуна, полными слез глазами, невидяще уставился перед собой.
Обида.
Его, измотанную за эти два дня, психику терзала простая человеческая обида.
Он обижался на Гокудеру и Ямамото, за то, что они молчали. Ведь он их друг, разве нет? Они постоянно об этом твердят. А Хаято… Этот вечно кричит «Джудайме, Джудайме!», на колени падает. Друзья ведь делятся своими секретами. Тсуна считал, что эти двое должны были хотя бы намекнуть, что встречаются.
«А может, намекали?..» — подумал 10-й.
«Хотя даже если и намекали, мне бы даже в голову не пришло, что они пара, ну или какие там у них отношения!» — оправдывал сам себя Дечимо.
Правда, судя по поцелую, отношения у них далеко не платонические. Жуткая эгоистичная обида острыми когтями драла душу. Было больно. Хотелось плакать.
«Но ведь и ты ничего им не рассказал про тот случай!» — противненько так, шуршала совесть.
— Но это другое! – вслух оправдывал себя Тсуна.
«Да неужели?» — язвила совесть.
«Все равно они не правы, что скрыли!» — дулся Савада.
Но от того, что он ничего не замечал, становилось еще гаже. Не заметить, что два твоих лучших друга, которых, как ты думал, неплохо знаешь, стали любовниками? Где же эта гребаная интуиция Вонголы, когда она нужна?!
Но вдруг, в кипящие обидой и настырной совестью мысли 10-го ворвался какой-то звук. Играла знакомая мелодия. Тсуна прислушался, звучал гимн средней школы Намимори. Парень, шмыгнув носом, начал оглядываться по сторонам, ища источник звука. Мелодия доносилась где-то справа.
Савада, вдруг, весь напрягся, вспомнив, что такая музыка стоит как звонок на телефоне Хибари. Парню, ну вот совсем не хотелось сейчас встречаться со своим Хранителем Облака. Звук прекратился, но знакомого голоса слышно не было. Тсуна поднялся и осторожно пошел в сторону, откуда доносилась мелодия. Выглянув из-за угла, он никого не увидел, но тут, краем глаза, заметил на полу мобильный телефон.
— Неужели это… — прошептал Тсуна, подходя к лежащему телефону и беря его в руку.
Это был черный, раскладной телефон.
— Дорогой, наверное? – произнес Тсуна, покрутив трубку в руках.
Почему-то Савада знал, чей это телефон.
«А вдруг, не его? Надо проверить, убедится, может кто-то потерял.»
Любопытство. Коварная это штука.
Тсуна, зыркнув по сторонам, открыл телефон. На экране высветилось «1 Пропущенный звонок».
— Кто же звон… — бубнил Тсуна.
Но тут его лицо расплылось в улыбке.
— Это точно телефон Хибари. – все еще улыбаясь, сказал парень.
Как оказалось, звонил некий «Тюлень1». А только Кёя сравнивает всех людей с животными, наверное.
Но, для пущей убедительности, Тсуна решил просмотреть контакты. Нажав несколько кнопок, он с любопытством начал просматривать список контактов. Улыбка стала шире. «Анчоус», «Гусь», «Дракон», «Зебра», «Кошак» «Моё», «Травоядное 1», и до «Травоядное 4», «Тюлень 2» и т.д. до «Тюлень 15»…
«Нда! Вот это фантазия! Или это чувство юмора такое?» — улыбался про себя парень.
Да уж, не каждый день выпадает возможность порыться в телефоне Хибари Кёи. И тут очередной приступ детского любопытства заманчиво царапнул Тсуну. Руки зачесались посмотреть переписку «Великого и Устрашающего».
— Все равно ведь никто не видит! – пробурчал Тсуна, оглядываясь по сторонам.
И, поддавшись искушению, парень нажав несколько кнопок, зашел в папку «Сообщения». Отправленных было много, а вот полученных — всего одно.
— И кто же осмелился написать ему? – издевательски прошептал Тсуна.
Он открыл «Входящие» и увидел что единственное сообщение от абонента «Моё».
«Неужели от девушки?» — удивился Тсуна.
Тсуна открыл месседж. Послание было коротким, но до боли знакомым.
«Да пошел ты!» гласила надпись на экране мобильного.
Улыбка медленно сошла с лица парня, сменившись бледностью и выпученными глазами. Весь кругозор сузился до 3-х слов написанных на экране.
— Нет! – прошептал на выдохе Тсуна, качая головой. – Невозможно!
Трясущимися пальцами парень нажал еще пару кнопок и открыл папку «Переданные». И тут с его губ сорвался то ли крик то ли стон, его начала колотить мелкая дрожь. Экран мягко подсвечивал написанное: «Наслаждаешься моим подарком? Не забудь отблагодарить меня как следует при нашей скорой встрече!» .
А вот это мозг Тсуны вообще отказывался воспринимать. Столько абсурда за двое суток никак не хотело укладываться в голове хоть в какое-то подобие понимания.
— Савада! – вдруг раздалось со стороны двери.
Тсуну передернуло, словно от разряда током. Он тяжело сглотнул, во рту от шока пересохло. Потом медленно повернулся к говорившему. У двери стоял, не кто иной, как Хибари Кёя, собственно персоной.
— Ты что тут… — начал, было, Хранитель Облака, но тут, увидел в руке Тсуны телефон. – А, ты мой телефон… — он посмотрел на лицо парня, потом на открытый мобильник, его глаза хитро сузились. – Нашел. – закончил он с каким-то облегчением в голосе.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Нашел. «Ну и как мне попасть в эту чертову школу? Эта зверюга, в человеческом обличье, сожрет меня и не подавится!»
Такие не совсем оптимистические мысли не давали покоя 10-му боссу Вонголы, который, сейчас стоял возле какого-то дома, соседнего со школой и, выглядывая из-за угла, опасливо обшаривал взглядом пустой двор школы, надеясь, все-таки, не увидеть там некую ужасающую личность, являющуюся Главой Дисциплинарного Комитета средней школы Намимори.
Хибари Кёя. В городе это имя всегда производило на всех одинаковый эффект, а именно наполняло глаза, услышавшего его, трепетом, то ли смешанным со страхом, то ли восхищением. А Тсуна вообще считал, что мифический Цербер по сравнению с Хибари просто, какая-нибудь мелкая тявкающая чихуахуа. И хотя сам факт того, что этот человек был хранителем 10-го Вонголы, не мог не радовать, но вот постоянный страх быть избитым своим же хранителем, особой радости не вызывал. Поэтому, еще раз оглядев двор на наличие опасности и убедившись, что территория для маневров чиста, и безопасна, Тсуна, со всех ног, бросился бежать к входу в школу. И вот она, заветная ручка школьной двери, еще чуть-чуть и можно будет, забежав в родные школьные стены, спрятаться в каком-то незаметном уголке, а потом, смешавшись с толпой, сделать вид, что никуда не опаздывал, просто какой-то учитель просил помочь, поэтому забрал с первого урока.
Но в тот момент, когда Тсуна схватился за заветную ручку, его спину окатило ледяным холодом, волосы на затылке встали дыбом, он замер. Сердце, подгоняемое адреналином, гулко стучало в ушах. Капля пота скатилась с виска по щеке. Он буквально физически почувствовал на своей спине взгляд серебристых глаз. Словно загнанный волком заяц, Тсуна замер даже забыв как дышать, весь сжался и крепче вцепился в ручку, как будто за спасительную ветку дерева, удачно выросшего над обрывом. Ему не нужно было поворачиваться, чтобы увидеть того, кто стоял сейчас у него за спиной. Убийственную ауру этого человека мог почувствовать, наверное, любой находясь на расстоянии 10-ти метров от него.
— Савада Тсунаеши. – острый металл, в приятном голосе резанул слух, заставив Тсуну вздрогнуть.
— Хи-Хибари-сан. – еле слышно произнес Тсунаеши.
— Ты опоздал. – спокойно констатировал Кёя.
«Хахаха! – истерил про себя Тсуна. – Ага! Эти слова, наверное, напишут на моей могильной плите!»
Как бы Дечимо не хотел поворачиваться лицом к столь явной угрозе, но стоять спиной к Хибари, было вдвойне опасней.
— Просто, это… — запинаясь, начал Савада повернувшись к своему хранителю и робко, и умоляюще глядя на него. – Хибари-сан, я не виноват! Это все…
— Мне все равно, почему ты опоздал. – монотонно сказал Кёя. – Ты нарушил правила, а значит — будешь наказан.
Хибари начал медленно подходить к Тсуне. Черный пиджак, аномальным образом державшийся на плечах, развевался сзади. Угроза в чистом виде приближалась к парню. Молниеносным движением вытащенные, невесть откуда, тонфа, остро блеснули на солнце. Стальные глаза сияли предвкушением и насмешкой.
— Мне конец. – прошептал Тсуна. – Встречай меня больница, я снова твой на 2 недели.
— Богу молишься, Савада? – издевался Кёя, подойдя к боссу вплотную.
— Нет. – безразлично пожал плечами парень. – В Бога я уже да-а-авно не верю. Если бы он существовал, то не сделал бы меня боссом этой чертовой мафии.
Тсуне было уже все равно, Кёя в любом случае его изобьет, виноват он или нет. Так что можно говорить все, что угодно.
«Может обозвать его как-то, пока есть возможность. – пронеслось в голове у 10-го. – Все равно вырубит с первого удара.»
Кёя, приподняв одну бровь, удивленно посмотрел на Тсуну.
— Ничего себе речи, травоядное? Небось скоро клыки прорежутся. – язвительно сказал Хибари опуская свое оружие.
— Ха? – не понял парень.
— Хотя, это сути не меняет – ты опоздал! И будешь наказан. – снова вскидывая руки с тонфа, констатировал Хибари.
— Чтоб ты потерялся, Мукуро! Из-за тебя меня сейчас побьют. – пробубнил Тсуна, зажмурив глаза и готовый получить первый удар.
Но, как ни странно, боли парень не почувствовал.
«Вот это мастерство! – восхищался про себя Тсуна. – Я вырубился и ничего не почувствовал! Легкий ветерок треплет мои волосы. Как приятно. Стоп!.. Ветерок?»
Парень непонимающе мотнул головой и осторожно открыл глаза. Как оказалось, Хибари так и не ударил его. Глава Дисц. Ком. стоял, опустив руки с тонфа и подозрительно сощурив глаза, смотрел на Саваду.
— Ты сегодня виделся с этим травоядным фокусником?
— Эээ, да. – осторожно ответил Тсуна.
— И что он тебе сказал? – быстро спросил Хибари.
— Нууу, ничего конкретного. – отведя взгляд произнес Тсуна.
Ну не рассказывать же своему Хранителю Облака, что Мукуро пошло домогался его прямо посреди улицы.
— И зачем он приходил? – спросил Кёя.
— А! Как всегда дурость всякая. — ответил Тсуна, безразлично махнув рукой.
Кёя пристально посмотрел на свою «недожертву». Посверлив его взглядом где-то минуту, Хибари, почему-то с опаской и страхом, глянул на Дечимо и, спрятав свое оружие, развернулся и пошел прочь. Потом неожиданно остановился и, не поворачиваясь, отрывисто бросил:
— После уроков ко мне в кабинет. Не явишься… — Кёя слегка повернул голову и скосил глаза на побледневшего Тсуну. – Загрызу.
Савада ошалело смотрел на удаляющегося хранителя.
— Это что сейчас было? – пробормотал парень.
Сам факт того, что он видел что-то похожее на страх в глазах своего сильнейшего хранителя, повергало в шок. Но тут, резко моргнув, он скривился как от зубной боли и, схватившись за голову, жалобно застонал, присев, и уткнувшись лицом в колени.
— Зачем я сказал про Мукуро! – ныл Савада. – Он же бесится только от одного упоминания о нем.
Парень снова застонал. Поцелуи, подарки, домогательства. Теперь вот экзекуция, которую, видите ли, отложили, потому, что палач не в духе. А ведь ожидание смерти всегда страшней самой смерти.
«Покорно ждать, когда тебя изобьют, это же хуже пытки, блин.» — жаловался сам себе 10-й бос Вонголы.
— Чтоб тебя, Мукуро! Все из-за тебя! – пробурчал Тсуна, подымаясь на ноги.
Потом, обреченно вздохнув, парень взялся за ручку двери и зашел в школу.
Быстро переобувшись, Тсуна подумал, что надо бы где-то пересидеть до конца этого урока. Поднявшись на 2-й этаж, он выглянул из-за угла, обозревая пустой коридор. Слышались голоса учителей, что-то рассказывающих своим ученикам. Из одного класса раздался дружный хор возмущенных голосов.
«Хм! Контрольная!» — злорадно подумал прогульщик.
Решив, что лучше подняться этажом выше, Савада поплелся вверх по лестнице. Опять осторожно выглянул из-за угла и прислушался. Вроде тихо. Даже если его поймает какой-то учитель, хуже ведь уже не будет. Что может быть хуже Хибари?! Скорчив скептическую мордашку, Тсуна пожал плечами и пошел по коридору искать «норку» чтобы спрятаться на время.
— Тут есть подсобка кабинета химии. – пробубнил парень.
И опасливо посмотрев по сторонам, Савада крадучись пошел к подсобке. Конечно тесное помещение забитое трупами лягушек, змей и каких-то непонятных частей тела, плавающих в банках, приятных эмоций не вызывало, но — что делать?
Крадучись мимо пустого кабинета химии Тсуна вдруг услышал голоса.
— Руку убери… тупой… — послышалось из кабинета.
Ответом было какое-то невнятное бубнение. Тсуне голос показался знакомым, поэтому он остановился и прислушался. Но в комнате молчали.
«Если я тихонько зайду в подсобку, то меня там никто не заметит. Посижу, подожду.» — думал парень, продолжив красться к заветной комнатке.
— Джудайме…нужно… — опять послышалось за дверью.
— Не понял! – округлив глаза, прошептал Дечимо, замерев на месте. – Гокудера-кун? – удивленно спросил сам себя Тсуна и медленно повернулся к двери в класс химии. – А он что тут…
— Пусти! – уже более настойчиво крикнул кто-то голосом Гокудеры.
Любопытство. Сгубившее не один длинный нос. Оно шершавым языком лизнуло мозг бедного парня. Жутко захотелось заглянуть в класс и узнать с кем там Гокудера. На самом деле, Саваду очень удивило то, что верный хранитель не ждал его сегодня у двери дома, как оказалось, он был бы очень кстати.
И вот, отдавшись во власть коварнейшего из чувств, Тсуна подошел к двери и, осторожно ее открыв, заглянул внутрь.
Его глаза шокировано распахнулись, рот чуть приоткрылся и легкий вздох сорвался с губ. Как оказалось, в комнате был не один Хранитель Вонголы, а целых 2. Вторым был Ямамото. Два парня даже не заметили, как открылась дверь, а на пороге, застыв, словно мраморное изваяние, стоит их ненаглядный 10-й босс Вонголы.
Собственно, их невнимательность была вызвана тем, что они, сплетясь в крепких объятиях, предавались страстному лобзанию. В порыве страсти Хаято обнял Такеши за шею и зарылся пальцами ему в волосы на затылке, тихо постанывая от удовольствия. Мечник, приобняв партнера одной рукой за талию, тесно прижимал его к себе, а вторая рука была нахально засунута в штаны Хаято и страстно сжимала ягодицу подрывника, от чего тот стонал еще громче. Такеши прервал поцелуй и провел кончиком языка по припухшим губам Гокудеры. Потом, слегка прикусив нижнюю губу парня, пососал ее и опять с настойчивым стоном впился в губы партнера. Пошарив рукой, скрытой тканью штанов, по ягодицам Хаято, Такеши теснее прижался пахом к паху любовника. У обоих с губ сорвался громкий стон. Они были полностью во власти страсти.
У Тсуны от шока онемели конечности. Дыхание сперло.
«Надо срочно уходить, пока они меня не увидели!» — кричало в голове парня.
Но он, словно загипнотизированный, смотрел как два его лучших друга, обнимая друг друга, страстно целуются. Тсуна с ужасом почувствовал как в паху у него начало предательски саднить.
Шок немой волной окатил парня, когда до него дошло, что сцена, представшая перед его глазами, возбуждает его.
Парень передернул плечами, словно в ознобе. И тут с его плеча сползла сумка, и с негромким стуком упала на пол. И хотя звук был не громкий, в пустом классе он был подобен пушечному залпу. Целующаяся парочка замерла и прервала поцелуй. Тсуна скривившись, скосил глаза на сумку, а потом снова посмотрел на друзей, которые испуганно взирали на своего босса.
— Эээ… — только и смог выдавить из себя Дечимо, в панике заметавшись глазами по комнате.
Хотя по идее, они должны были смутится больше него. Но Савада, покраснев, не знал куда деть глаза.
— Тсуна. – тихо произнес Такеши, каким-то виноватым голосом.
— Джудайме… — испуганно прошептал Гокудера.
— Я… Наверное, я пойду… — залепетал Тсунаеши, но так и не сдвинулся с места.
— Джудайме, подождите! – крикнул Хаято, дернувшись в объятьях Такеши. – Пусти, идиот! Джудайме!
— У тебя ширинка расстегнута. – вполголоса произнес Ямамото, наклонившись к уху Хаято и вынимая руку из штанов парня.
— Пока, парни! – Крикнул Тсуна и, схватив сумку, быстро рванул вон из класса, при этом громко хлопнув дверью.
— Джудайме! – раздался вдогонку отчаянный крик.
Но Тсуна, прижав сумку к груди, не разбирая дороги, бежал по коридору.
Поворот.
Лестница.
Вверх, по ступенькам.
«Бежать! Как можно дальше.» — это единственная мысль, которая сейчас билась в голове Савады.
На данный момент он не хотел видеть своих друзей, а тем более слушать их объяснения. Он был не готов к тому, что может услышать.
Еще один жалобный крик Гокудеры сотряс стены школы, но Дечимо даже не обернулся.
Еще один лестничный пролет… и еще один… Дверь на крышу.
«Пусть она будет открыта! Открыта! Открыта! Ну, пожалуйста!» — словно молитву, повторял Тсуна, несясь к двери.
Тсуна с разбегу налетел плечом на дверь, выходившую на крышу школы. Та, открывшись, с грохотом ударилась о стену. Тсуна, с разбегу влетевший на крышу, чуть не споткнувшись, взмахнул руками и затормозил левой ногой, при этом, чуть не распластавшись на полу. Оббежав вокруг надстройки, он судорожно дыша, прислонился спиной к холодной стене и, прижав к груди сумку, медленно сполз на пол. Немного успокоившись и поняв, что за ним не бегут, он отшвырнул сумку, прижал согнутые в коленях ноги к груди, обхватил их руками, и уткнулся носом в колени.
«Почему? Как? Я даже не замечал!»
Мысли, раздражающим роем, зудели в голове. До оглушенного сознания никак не доходило, что два его лучших друга – вроде нормальные парни – страстно целовались у него на глазах. И судя по обоюдным стонам у них это не вызывало никакого дискомфорта.
«Как такое произошло?!» — мозг, словно заевшая пластинка, повторял один и тот же вопрос. При этом воображение выбрасывало перед внутренним взором картинку с двумя сплетенными в объятьях парнями.
Тсуна тяжело выдохнул и зажмурил глаза.
«Но почему? – недоумевал парень. – Ведь за ними столько особей женского пола бегает, что можно было уже давно создать небольшой гарем! Каждый день можно с новой гулять! А они… Не понимаю! Ну ладно я, пожизненный неудачник, босс мафии — ну ладно, пока еще не совсем босс – и просто Тсуна. Мне даже нормальное свидание в ближайшем будущем не светит, Реборн его все равно испортит! А им стоит только пальцем поманить и любая девушка будет печь им кексы, и делать массаж ног. А теперь? Это что же из разряда «Так не достанемся же мы никому!»? Бред какой-то!»
Вот так сидел бедный Савада, весь отдавшись во власть недоумения. Все вопросы натыкались на полное непонимание ситуации. И еще одно непонятное навязчиво-неприятное чувство терзало юную душу паренька. Какое-то очень горькое на вкус ощущение. На глаза наворачивались слезы, почему-то хотелось плакать. И вдруг, резко подняв голову, Тсуна, полными слез глазами, невидяще уставился перед собой.
Обида.
Его, измотанную за эти два дня, психику терзала простая человеческая обида.
Он обижался на Гокудеру и Ямамото, за то, что они молчали. Ведь он их друг, разве нет? Они постоянно об этом твердят. А Хаято… Этот вечно кричит «Джудайме, Джудайме!», на колени падает. Друзья ведь делятся своими секретами. Тсуна считал, что эти двое должны были хотя бы намекнуть, что встречаются.
«А может, намекали?..» — подумал 10-й.
«Хотя даже если и намекали, мне бы даже в голову не пришло, что они пара, ну или какие там у них отношения!» — оправдывал сам себя Дечимо.
Правда, судя по поцелую, отношения у них далеко не платонические. Жуткая эгоистичная обида острыми когтями драла душу. Было больно. Хотелось плакать.
«Но ведь и ты ничего им не рассказал про тот случай!» — противненько так, шуршала совесть.
— Но это другое! – вслух оправдывал себя Тсуна.
«Да неужели?» — язвила совесть.
«Все равно они не правы, что скрыли!» — дулся Савада.
Но от того, что он ничего не замечал, становилось еще гаже. Не заметить, что два твоих лучших друга, которых, как ты думал, неплохо знаешь, стали любовниками? Где же эта гребаная интуиция Вонголы, когда она нужна?!
Но вдруг, в кипящие обидой и настырной совестью мысли 10-го ворвался какой-то звук. Играла знакомая мелодия. Тсуна прислушался, звучал гимн средней школы Намимори. Парень, шмыгнув носом, начал оглядываться по сторонам, ища источник звука. Мелодия доносилась где-то справа.
Савада, вдруг, весь напрягся, вспомнив, что такая музыка стоит как звонок на телефоне Хибари. Парню, ну вот совсем не хотелось сейчас встречаться со своим Хранителем Облака. Звук прекратился, но знакомого голоса слышно не было. Тсуна поднялся и осторожно пошел в сторону, откуда доносилась мелодия. Выглянув из-за угла, он никого не увидел, но тут, краем глаза, заметил на полу мобильный телефон.
— Неужели это… — прошептал Тсуна, подходя к лежащему телефону и беря его в руку.
Это был черный, раскладной телефон.
— Дорогой, наверное? – произнес Тсуна, покрутив трубку в руках.
Почему-то Савада знал, чей это телефон.
«А вдруг, не его? Надо проверить, убедится, может кто-то потерял.»
Любопытство. Коварная это штука.
Тсуна, зыркнув по сторонам, открыл телефон. На экране высветилось «1 Пропущенный звонок».
— Кто же звон… — бубнил Тсуна.
Но тут его лицо расплылось в улыбке.
— Это точно телефон Хибари. – все еще улыбаясь, сказал парень.
Как оказалось, звонил некий «Тюлень1». А только Кёя сравнивает всех людей с животными, наверное.
Но, для пущей убедительности, Тсуна решил просмотреть контакты. Нажав несколько кнопок, он с любопытством начал просматривать список контактов. Улыбка стала шире. «Анчоус», «Гусь», «Дракон», «Зебра», «Кошак» «Моё», «Травоядное 1», и до «Травоядное 4», «Тюлень 2» и т.д. до «Тюлень 15»…
«Нда! Вот это фантазия! Или это чувство юмора такое?» — улыбался про себя парень.
Да уж, не каждый день выпадает возможность порыться в телефоне Хибари Кёи. И тут очередной приступ детского любопытства заманчиво царапнул Тсуну. Руки зачесались посмотреть переписку «Великого и Устрашающего».
— Все равно ведь никто не видит! – пробурчал Тсуна, оглядываясь по сторонам.
И, поддавшись искушению, парень нажав несколько кнопок, зашел в папку «Сообщения». Отправленных было много, а вот полученных — всего одно.
— И кто же осмелился написать ему? – издевательски прошептал Тсуна.
Он открыл «Входящие» и увидел что единственное сообщение от абонента «Моё».
«Неужели от девушки?» — удивился Тсуна.
Тсуна открыл месседж. Послание было коротким, но до боли знакомым.
«Да пошел ты!» гласила надпись на экране мобильного.
Улыбка медленно сошла с лица парня, сменившись бледностью и выпученными глазами. Весь кругозор сузился до 3-х слов написанных на экране.
— Нет! – прошептал на выдохе Тсуна, качая головой. – Невозможно!
Трясущимися пальцами парень нажал еще пару кнопок и открыл папку «Переданные». И тут с его губ сорвался то ли крик то ли стон, его начала колотить мелкая дрожь. Экран мягко подсвечивал написанное: «Наслаждаешься моим подарком? Не забудь отблагодарить меня как следует при нашей скорой встрече!» .
А вот это мозг Тсуны вообще отказывался воспринимать. Столько абсурда за двое суток никак не хотело укладываться в голове хоть в какое-то подобие понимания.
— Савада! – вдруг раздалось со стороны двери.
Тсуну передернуло, словно от разряда током. Он тяжело сглотнул, во рту от шока пересохло. Потом медленно повернулся к говорившему. У двери стоял, не кто иной, как Хибари Кёя, собственно персоной.
— Ты что тут… — начал, было, Хранитель Облака, но тут, увидел в руке Тсуны телефон. – А, ты мой телефон… — он посмотрел на лицо парня, потом на открытый мобильник, его глаза хитро сузились. – Нашел. – закончил он с каким-то облегчением в голосе.
пятница, 07 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Извращенец! «Боже! Кто-нибудь выключите его!» — это первая мысль, которая всплыла в мозгу 10-го босса Вонголы, когда в его затуманенный сном мозг ворвался громкий звук звонившего мобильника. Высовывать руку из-под теплого, уютного одеялка так не хотелось, но этот противный звук…
«Опять Гокудера-кун места себе не находит! И когда ему надоест?» — подумал парень, шаря рукой по прикроватной тумбочке.
Наконец, нащупав телефон, он схватил его и, открыв, опять захлопнул, чтоб он перестал трезвонить. Зажав средство связи в руке, он опять спрятал ее под одеяло. Еще немного поворочавшись, он, недовольно бурча, сел в кровати.
— Ненавижу утро. – пробубнил, хриплым спросонья голосом, Тсунаеши.
Причины, чтобы ненавидеть это время суток, у него были, и весьма весомые. Во-первых, он опять плохо спал на протяжении всей ночи. Мысли о незнакомце, припавшем к его губам в страстном лобзании, в темном переулке, никак не желали покидать кишащий вопросами мозг парня. Во вторых… эти кружавчики! Тсуна болезненно поморщился, скосив сонные глаза на проклятую коробку, словно ядовитую змею, пристроившуюся на стуле. С каким же удовольствием он бы выкинул этот подарочек, но страх быть изнасилованным сделал свое дело.
— За что мне это? – проныл Савада.
Подумав, что лучше ответить Хаято, пока тот в панике не прибежал сюда выяснять, почему Джудайме не может ответить на "вопль" хранителя, Цуна открыл мобильный и, нажав на кнопку, открыл сообщение. Глаза парня резко распахнулись, сна в них уже не наблюдалось ни на грамм.
«Собираешься? Я жду тебя сегодня! А ждать я не люблю, так что поторопись»
Рука 10-го слегка дрогнула, но этого хватило, чтоб телефон выпал из ослабевшей руки и упал ему на колени.
— Этот гад издевается?! – истерически прошептал Тсуна, с ужасом смотря на свой телефон.
Издевался «это гад» или нет, нельзя было сказать точно. Но становится жертвой его угроз, Тсуна не хотел, поэтому быстро вскочил с постели, умылся, оделся и, еще раз, с брезгливой опаской глянув на коробку, спустился к завтраку. Нана, увидев сына в школьной форме, забеспокоилась, достаточно ли он окреп, чтобы идти в школу. Но Тсунаеши ее успокоил, сказав, что с ним уже все нормально. Похоже, этого аргумента хватило, чтобы успокоить маму, и она со спокойной душой, что-то напевая, опять повернулась к плите. Савада облегченно вздохнул.
— Ма, я пойду. – сказал парнишка, вставая из-за стола, закончив завтракать.
— А, Цу-кун, забыла сказать. Сегодня утром приходил какой-то парень и принес тебе посылку, она лежит на столике в коридоре. – улыбнувшись, пропела Нана.
Цуна напрягся, чувствуя неладное.
— Что за парень? – насторожено, спросил он.
— О! Он сказал, что ты спросишь об этом, но я его плохо рассмотрела, он был в кепке и очках. – Нана улыбнулась. – Но он сказал, что когда ты увидишь, что в посылке, то сразу все поймешь.
— Понятно. – глухим голосом произнес Тсуна и на ватных ногах поплелся в коридор.
«Это он, это точно он. Этот извращенец! – думал Савада. – И что на этот раз? Очередные кружавчики? Я что, проклят? Вечно вляпываться в какие-то идиотские ситуации?»
— Верните мне мою скучную жизнь парня неудачника! – тихо скулил Савада.
Небольшая, коричневая, перевязанная ленточкой коробка лежала именно там, где сказала мама. Тсуна медленно подошел и, брезгливо поморщившись, взял ее в руки. Парень испуганно вздрогнул, так как коробка слегка вибрировала.
— Что за?.. – прошептал, удивившись, Цуна.
Раздражение, любопытство, страх, словно бабочки, бились о черепную коробку, было жутко любопытно, что же в этой злосчастной посылке, а также хотелось выбросить ее и забыть все как страшный сон. Победило первое. Дрожащей рукой Тсуна развязал ленточку и осторожно, словно в ней сидит ядовитая тварь, открыл коробку. Сначала Савада не понял, что за предмет достался ему в подарок, он недоуменно моргал глазами, пытаясь в уме обозвать то, что лежало в коробке. Но вдруг, чисто интуитивно, мозг выдал одну, невероятно противную, догадку.
— Нет. – шепотом произнес Тсуна, качая головой. – Не может быть!
Брезгливо вскрикнув, парень бросил коробку на пол, из нее вывалилось что-то розовое, по форме напоминающее мужской детородный орган. Вибратор слегка откатился, в нем что-то щелкнуло и он завибрировал сильнее, издавая негромкий жужжащий звук. Савада стоял весь красный и с ужасом смотрел на весело жужжащую секс игрушку.
— Цу-кун, что-то случилось? – раздался из кухни голос мамы.
Тсуна, с нарастающей паникой, посмотрел на дверь кухни, потом на розовое дилдо. Как не противно было его брать в руки, но если мама его увидит… Тсуна не хотел думать, как будет объяснять маме, что ЭТО делает здесь и почему его ему подарили. Поэтому, схватив злополучный вибрирующий кусок резины, Цуна опять запихнул его в коробку и брезгливо вытерев руку об свою жилетку, закрыл чертов подарок как раз в тот момент когда Нана выглянула из кухни.
— Цу-кун, ты еще не ушел? – спросила она. – А, вижу, ты открыл свою посылку. И что там? – с интересом в глазах спросила мама.
— Ааа… Эээ… Нууу там… — запинался сынок, еще больше заливаясь краской. – Там зонтик! – выпалил первое, что пришло в голову Тсуна. – А принес его Ямамото, он сломал случайно мой, и вот решил подарить новый.
— Но почему он тогда не зашел как обычно? – удивилась Нана.
— Ааа… Это просто игра такая! – затараторил Тсунаеши.
— А, понятно! – улыбнулась женщина.
— О, ма, я опаздываю, сейчас отнесу зон… — запнулся на полуслове парень. – Зонтик в комнату. И побегу в школу.
Цуна сорвался с места и пулей полетел в свою комнату.
— Надо выключить эту штуку! – пропищал он, вбегая к себе и плотно закрывая дверь. – Если ее найдет Ламбо… Боюсь представить последствия.
Открыв коробку и брезгливо схватив розовый гладкий фаллос Цуна начал крутить его в руках пытаясь найти, как же его выключить. Наконец, найдя нужный переключатель, парень выключил эту штуку и облегченно вздохнув, опять положил его в коробку, и только тут заметил там записку. Он достал ее и развернул.
«Он будет приносить тебе удовольствие, когда меня не будет рядом. Когда будешь им пользоваться, думай обо мне! Размер мой. Лично проверил.»
Челюсть парня шокировано отвисла. Он, выпучив глаза, с ужасом смотрел на подарочек и качал головой. От шока он даже забыл, как моргать.
И тут раздался, уже знакомый за сегодня, звонок мобильного телефона. Цуна со злостью вытащи его из кармана брюк, и, открыв, нажал на кнопку, открывая очередное SMS.
«Наслаждаешься моим подарком? Не забудь отблагодарить меня как следует при нашей скорой встрече!»
Цуна был на пределе. Бессонная ночь, пошлые подарки, полное непонимание ситуации. Все эти факторы объединились в мозгу 10-го босса Вонголы и чиркнув по психике парня, словно спичка, вспыхнули ослепительным раздражением.
— Отблагодарить, его, значит? — тихо произнес парень. – Ах, отблагодарить! Вот тебе, извращенец! – крикнул он и начал яростно щелкать клавишами телефона, быстро набирая ответное сообщение.
«Да пошел ты!» — гласила надпись на экране мобильного.
Закончив, Тсуна что-то нервно пробубнил, фыркнул и, не колеблясь, нажал на кнопку, отправляя месседж. Савада надеялся, что таким образом гадкий извращенец поймет, что взаимности от него ждать не стоит, и подарки его ему не нужны. Тсуна схватил оба подарочка и с особой жестокостью швырнул на пол, а потом со всей дури пнул ногой, загнав их под кровать. А после, мысленно пообещал себе сегодня же вечером, после школы, выбросить эту дрянь. Потом, взял свой портфель и, понимая, что опаздывает, выбежал из дома.
— Блин до звонка осталось 5 минут! – задыхаясь, пробормотал Тсуна, несясь по улице, ловко лавируя между редкими прохожими.
Очередной поворот.
— Босс! – вдруг раздался сзади тихий, тоненький голос.
Тсуна резко затормозил, среагировав на уже привычное обращение, и оглянулся, но сила инерции сделала свое грязное дело, и, протащив парня еще пару метров, бросила на бетонный столб. Бедняга больно ударился плечом и застонал. Прижав руку к ушибленному месту, он аж присел от боли.
— Босс! — опять позвал его знакомый голос на этот раз совсем близко.
— А? – все еще морщась и потирая плече, Тсуна повернулся и увидел свою Хранительницу Тумана. – Хром? – удивился Савада. – Ты что здесь делаешь? – спросил он, подымаясь и поворачиваясь к девушке.
— Босс…просто… — иллюзионистка сконфуженно опустила взгляд. – Мукуро-сама… он… — девушка нервно затеребила свою юбку.
— Хром, что с Мукуро? – заволновался Тсуна, видя, как нервничает Докуро.
Он боялся, как бы его хранитель тумана не учудил очередной глупости, аля "в своем стиле".
— Что опять случилось с Мукуро? – спокойно спросил Савада, взволновано смотря на Хром.
— Нет, просто… — начала, было, девушка, испуганно глянув на Тсуну.
Но вдруг глаза иллюзионистки остекленели и ее окутало туманом. Тсуну прошибла знакомая дрожь. Он всегда очень остро чувствовал присутствие своего истинного Хранителя Тумана.
— Мукуро… — прошептал Савада.
Его школьная сумка съехала с плеча и упала на землю.
— Куфуфу! – раздалось в туманной дымке. – Савада Тсунаеши, давно не виделись. – растягивая слова произнес Рокудо Мукуро, развеяв туман и появляясь перед своим боссом.
— Мукуро! – более твердо сказал Тсуна. – Зачем ты тут?
— Оя-оя, мне что уже нельзя проведать любимого босса? – промурлыкал иллюзионист, медленно подкрадываясь к Саваде.
— Ну да, как же. – скептически усмехнулся 10-й.
— Хм. А босс нынче не в духе! – насмешничал Рокудо, вплотную обойдя вокруг Тсуны и легко проведя рукой по его плечам.
Парня пробрал нервный озноб. Он всегда слишком резко реагировал на присутствие своего хранителя.
«Что он задумал на этот раз?» — пронеслось в голове Савады.
— Мукуро, что тебе от меня надо? – нервно улыбнувшись, спросил Тсуна. – Ты же просто так не появляешься.
— Куфуфу! – усмехнулся тот и став за спиной парня, слегка обхватив, сжал его плечи. – Савада Тсунаеши, не удивительно, что ты наше Небо. Ты прекрасно знаешь чего ожидать от своих подчиненных. Даже я, в какой-то мере, признаю тебя своим боссом, хотя никогда не признаю это ни перед кем, кроме тебя. А знаешь, ведь каждый твой хранитель, защищая тебя, преследует какие-то свои эгоистичные цели. И ценит, каждый из них, тебя по разным причинам, иногда даже непонятным им самим. Свои намерения, по поводу тебя, я озвучил сразу. – руки иллюзиониста скользнули с плеч к шее Тсуны и слегка ее сжали. – Мне нужно твое тело. Для своих алчных, эгоистичных свершений. Я ненавижу мафию, хотя прекрасно понимаю, что, сколько бы не открещивался от нее, никогда не перестану быть ее частью. И в этом виноват ты! Твое существование доставляет мне неудобства, но ломать свою игрушку я не хочу. И что же мне делать? – пальцы Мукуро сильнее сжали шею Тсуны, глаза горели сумасшедшим блеском, рот растянулся в улыбке.
— Мукуро… — сдавленно просипел Тсуна. – Перестань… ломать свою игрушку! – пытался остановить хранителя босс, хотя понимал, что сарказм тут не уместен.
Парня колотила сильная дрожь, панический ужас белой пеленой заволакивал глаза, тело, парализованное страхом, не хотело подчинятся.
— А, да! – очнулся иллюзионист, и медленно разжал пальцы. – Я же совсем не за этим пришел.
Тсуна закашлялся и прерывисто дышал, наполняя легкие живительным кислородом. Паника начла отступать, сменяясь раздражением.
— Да что на тебя нашло? – возмутился 10-й.
— А! Так, одна из моих слабостей!— ответил хранитель.— Или эта…
Руки иллюзиониста ласкающим движением скользнули по спине Тсуны, потом опустились ниже и, нагло скользнув по талии, сомкнулись на животе, настойчиво притянув парня к иллюзорному телу.
— Эй, Муку… — хотел было возмутится Тсуна, и вцепился в руки иллюзиониста, пытаясь их расцепить.
Но Рокудо неожиданно нагнулся к уху парня и тихо произнес:
— Как спалось, босс? Кошмары не мучали?
— Какого?.. – Тсуна ошарашено замер.
Истинный смысл этих слов до парня дошел не сразу. Но, спустя мгновение, его глаза вспыхнули подозрительным пониманием и он, резко повернув голову в сторону хранителя, удивленно на него посмотрел. Их взгляды встретились. В глазах Тсуны было сомнение и недоверие, а наглый взгляд Рокудо искрил насмешкой.
— Это ты?! – толи утверждение, толи вопрос сорвался с губ Дечимо.
— Я, что? – мурлыкнул Мукуро, крепче прижимая парня к себе и зарываясь носом в его волосы.
— Так, тем извращенцем в переулке был ты? – выкрикнул Савада, пытаясь вырваться из цепких объятий хранителя.
— Куфуфу! Все может быть. – очень тихо прошептал иллюзионист, крепко держа свою жертву.
— Отпусти меня, извращенец! – крикнул Тсуна, прилагая еще больше усилий, чтобы вырваться.
— Ооо, еще какой! – усмехнулся тот. – Хочешь, покажу?
И с этими словами одна его рука скользнула к поясу брюк Савды и, ловко расстегнув ремень и ширинку, скользнула внутрь.
— Ты что делаешь? – запаниковал парень, нервно дергаясь в руках иллюзиониста.
— Не переживай Тсунаеши. – Тихо произнес Мукуро на ухо Тсуне. – Я скрыл нас иллюзией, никто ничего не увидит. Их взору будет доступна только великолепная рекламная вывеска с надписью «ОТЕЛЬ». – Мукуро усмехнулся. – И лозунгом «Заходите к нам! Доставьте удовольствие себе и своему партнеру!». Куфуфу!
— Я не об этом! – дергался Савада. – Отпусти меня! И подарки свои забери! Пошутили и хватит! – быстро заговорил 10-й. – Тебе, наверное, скучно, но мне-то нет! Вонголы с головой хватает, а тут ты еще добавляешь!
Но Мукуро, не обращая ни малейшего внимания на тираду своего босса, нагло провел рукой по промежности Тсуны, но не почувствовав нужной реакции разочарованно поморщился.
— Хотя знаешь, мне больше нравится, чтоб на меня смотрели, когда я делаю с кем-то всякие пошлости. Стыдливость жертвы меня очень заводит. Румянец, стоящие в глазах слезы, умоляющий взгляд… — с придыханием прошептал Мукуро, проведя языком по уху Цуны.
Парень, покраснев и скривившись, попытался отвернуть голову. Чем вызвал веселый смешок у Рокудо.
— А с этим… — иллюзионист настойчиво сжал рукой прикрытое нижним бельем достоинство парня и слегка его погладил, — нужно что-то делать.
— Не смей! – выкрикнул Тсуна, вцепившись в руку хранителя. – Прекрати! Я не хочу! Мы же оба парни, это гадко!
— Ну что ты! – страстно шептал Мукуро. – Вот увидишь это очень приятно!
Его рука дразнящее медленно оттянула резинку Цуненых трусов и юркнула внутрь. Проведя прохладной рукой по слега возбужденной плоти, он удовлетворенно что-то промычал и, обхватив член Тсуны, начал нежно его гладить.
— Нет! – взвизгнул Савада, покрываясь стыдливым румянцем.
Весь сжавшись, он согнулся пополам, в итоге повиснув на руке иллюзиониста.
— Не надо… Ах! – парень застонал.
То, что делал с ним Мукуро, действительно было приятно. Он чувствовал, как в теле нарастает возбуждение. Волны удовольствия накрывали его одна за другой, затуманивая разум. Инстинктивно тело требовало еще, еще, еще… А рассудок из последних сил кричал остановить это непотребство.
— Вот, уже лучше. –страстно, с придыханием шептал Мукуро, начав более настойчиво гладить возбужденный член Тсуны. – Мне нравится твое смущение, Тсунаеши. Ты такой милый.
— Это гадко! – сквозь зубы зашипел Тсуна.
— А глядя на ЭТО и не скажешь. – усмехнулся иллюзионист, проведя по возбужденной плоти парня и большим пальцем слегка помассировав головку члена.
Тсуна вымучено застонал, нетерпеливо дернув бедрами.
Возбуждение нарастало, сжимаясь в тугой пучок в низу живота и сладкими волнами растекаясь по всему телу. Тсуна часто задышал и, резко выпрямившись, откинулся на грудь своего Хранителя Тумана. Его колени дрожали, он еле держался на ватных ногах. Иллюзионист, посмотрев на раскрасневшегося и задыхающегося босса, начал более энергично двигать рукой. С губ Тсуны сорвался протяжный стон и он задвигал бедрами ловя ритм заданный рукой Рокудо.
— Мукуро… — окончательно, отдавшись похоти, простонал Тсуна уткнувшись лицом в шею хранителя. – Хочу…
Савада не понимал, что с ним происходит, дрожа всем телом в предвкушении чего-то. Вот еще чуть-чуть и…
— Куфуфу! Я знаю, чего тебе хочется. – произнес, ухмыльнувшись, Рокудо, умело лаская возбужденный до предела член Тсуны. – Уже скоро. – страстно шептал он на ухо своей жертве.
Тсуна застонал и отвернул голову от иллюзиониста. Неожиданно его глаза расширились, в них читался испуг и смущение, щеки покрыл еще более нещадный румянец. По улице шла пожилая женщина и с отвращением смотрела на них. И хотя парень понимал, что она не может видеть всего происходящего бесстыдства, стыд беспощадно обжигал щеки. Глаза наполнились слезами. Мукуро решив добавить впечатлений, нагнулся к парню и сладострастно провел кончиком языка по его шее. Эта ласка вызвала у Тсуны новую дрожь возбуждения, он от удовольствия прикрыл глаза. Видимо смущеннее Савады действительно доставляло ему некое садистское удовольствие.
— Фу! Пакость какая. – брезгливо фыркнула женщина, проходя мимо «сладкой парочки» аля «рекламная вывеска». – Совсем стыд потеряли, такое в нашем районе ставить! Ну и времена пошли! Надо пожаловаться, чтобы убрали.
— Вот же кошелка старая! – зло зашипел Мукуро, вслед удаляющейся дамочки. – Вывеска ей моя не нравится! Ну же Тсунаеши-кун, закончим начатое. – произнес он и быстрее заработал рукой.
Тсуна застонал, настойчиво толкаясь в руку иллюзиониста. Сейчас все его чувства сосредоточились внизу живота, волны наслаждения растекались приятным теплом по телу, доставляя несказанное удовольствие. Все внутреннее существо требовало завершения, познания чего-то запретного. Голова парня заметалась на плече Мукуро. Видя, что его босс вот-вот получит желанную разрядку, он чуть сильнее сжал его член, продолжая быстро двигать рукой.
Дыхание Тсуны сбилось, по телу прошла судорога. Глаза широко распахнулись. Протяжный стон сорвался с губ. Удовольствие неожиданно накрыло его, как будто укутав теплым коконом все тело. Перед глазами засверкали звездочки. Безграничное облегчение наполнило все тело, руки и ноги ослабели, став невероятно легкими. Веки налились приятной тяжестью. Хотелось продлить этот миг блаженств. Но наглая и беспощадная реальность ворвалась в сознание со звуком проезжающей мимо машины.
Двое, скрытые иллюзией, напряженно молчали. Но видимо напряжение от данной ситуации испытывал только Тсунаеши.
— Зачем, Мукуро? – нарушив молчание, тихо спросил Тсуна.
Рокудо молчал.
Теперь 10-й понимал, что тот проклятый поцелуй, в подворотне, не самое страшное, что с ним произошло.
«И что дальше?..» — с сарказмом подумал Тсуна.
Савада задергался, пытался высвободится из объятий своего хранителя. Но тот еще сильнее прижав Тсуну к себе, вынул руку из его штанов, взмахнул ней, стряхивая вязкую влагу с ладони. Потом сунул руку в карман своих штанов и достал оттуда платок. Проворная рука снова юркнула в трусы Савады, аккуратно вытирая последствия своих похабных деяний. Щеки Тсуны снова заалели. Он чувствовал себя таким беспомощным и… грязным.
Вытащив испорченный платок, Рокудо бросил его на землю. Проворно застегнул Тсуне штаны и теперь уже обе руки иллюзиониста обнимали Саваду.
Тсуна прекратил попытки вырваться, понимая, что сможет отстранится, только когда захочет его хранитель.
— Откуда у тебя платок, ты же иллюзия? – устало спросил Тсуна.
Этот глупый вопрос, почему-то, навязчиво крутился у него в голове.
— Это Хром. – озадачено ответил Мукуро.
— Мукуро, зачем ты это сделал? – Опять спросил Тсуна.
— Потому что захотел. Я люблю потакать своим капризам. – ухмыльнулся иллюзионист. – Тебе ведь понравилось.
— Так это все таки был ты. – утвердительно кивнул головой Тсуна. – Тогда ночью. И подарочки, значит…
— Мне пора! – вдруг перебил его Рокудо.
Правда объятий он так и не разжал.
— Стоять! – дернулся Тсуна, пытаясь повернутся и заглянуть в лицо своего Хранителя Тумана. – Не смей сматываться, извращенец! Объяснись! И подарки свои забери! – крикнул раздраженно Савада.
— Куфуфу! В другой раз, Тсунаеши. – улыбнулся «извращенец». – А теперь добавим ка мы тебе еще немного смущения.
Парней начало поглощать туманом. Тсуна почувствовал, что хватка на его талии ослабла. Теперь его обнимали хрупкие и холодные девичьи руки.
— Вот, гад! – зашипел Дечимо, поняв, что учудил его Хранитель Тумана.
Дымка рассеялась и на месте Мукуро оказалась Хром. Она стояла в той же позе, что и Мукуро, то есть крепко прижимала к себе своего босса. Тсуна чувствовал как упругие девичьи груди тесно прижимаются к его спине. Краска снова вспыхнул у него на щеках и он застыл, словно каменное изваяние.
Девушка непонимающе заморгала, видимо пока не пришла в себя. Но, наконец, осознав в каком положении оказалась, по воле «Мукуро-самы», сильно покраснела и быстро убрав руки с талии босса, отскочила назад. Тсуна повернулся к девушке и виновато на нее посмотрел.
— А… э…Б-босс…Простите… — заикалась Хранительница Тумана, переминаясь с ноги на ногу и метаясь взглядом. – Я не… Простите! — крикнула она и, испуганно глянув на босса, развернулась, и стремглав убежала.
— Эээ, Хром! – крикнул ей вслед смущенный Тсуна. – Все нормально… — уже тихо произнес он, понимая, что девушка его все равно не услышит.
— Этот Мукуро! — раздраженно выкрикнул Савада, топнув ногой. – Извращенец долбанный! Никогда он больше ко мне… — он передернулся.
Но вдруг глаза Тсуны в испуге широко распахнулись.
— Школа! – выкрикнул он. — Я опоздал!
«Хибари-сан меня точно убьет!» – скривился 10-й Вонгола, подбирая свою сумку и срываясь с места.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Извращенец! «Боже! Кто-нибудь выключите его!» — это первая мысль, которая всплыла в мозгу 10-го босса Вонголы, когда в его затуманенный сном мозг ворвался громкий звук звонившего мобильника. Высовывать руку из-под теплого, уютного одеялка так не хотелось, но этот противный звук…
«Опять Гокудера-кун места себе не находит! И когда ему надоест?» — подумал парень, шаря рукой по прикроватной тумбочке.
Наконец, нащупав телефон, он схватил его и, открыв, опять захлопнул, чтоб он перестал трезвонить. Зажав средство связи в руке, он опять спрятал ее под одеяло. Еще немного поворочавшись, он, недовольно бурча, сел в кровати.
— Ненавижу утро. – пробубнил, хриплым спросонья голосом, Тсунаеши.
Причины, чтобы ненавидеть это время суток, у него были, и весьма весомые. Во-первых, он опять плохо спал на протяжении всей ночи. Мысли о незнакомце, припавшем к его губам в страстном лобзании, в темном переулке, никак не желали покидать кишащий вопросами мозг парня. Во вторых… эти кружавчики! Тсуна болезненно поморщился, скосив сонные глаза на проклятую коробку, словно ядовитую змею, пристроившуюся на стуле. С каким же удовольствием он бы выкинул этот подарочек, но страх быть изнасилованным сделал свое дело.
— За что мне это? – проныл Савада.
Подумав, что лучше ответить Хаято, пока тот в панике не прибежал сюда выяснять, почему Джудайме не может ответить на "вопль" хранителя, Цуна открыл мобильный и, нажав на кнопку, открыл сообщение. Глаза парня резко распахнулись, сна в них уже не наблюдалось ни на грамм.
«Собираешься? Я жду тебя сегодня! А ждать я не люблю, так что поторопись»
Рука 10-го слегка дрогнула, но этого хватило, чтоб телефон выпал из ослабевшей руки и упал ему на колени.
— Этот гад издевается?! – истерически прошептал Тсуна, с ужасом смотря на свой телефон.
Издевался «это гад» или нет, нельзя было сказать точно. Но становится жертвой его угроз, Тсуна не хотел, поэтому быстро вскочил с постели, умылся, оделся и, еще раз, с брезгливой опаской глянув на коробку, спустился к завтраку. Нана, увидев сына в школьной форме, забеспокоилась, достаточно ли он окреп, чтобы идти в школу. Но Тсунаеши ее успокоил, сказав, что с ним уже все нормально. Похоже, этого аргумента хватило, чтобы успокоить маму, и она со спокойной душой, что-то напевая, опять повернулась к плите. Савада облегченно вздохнул.
— Ма, я пойду. – сказал парнишка, вставая из-за стола, закончив завтракать.
— А, Цу-кун, забыла сказать. Сегодня утром приходил какой-то парень и принес тебе посылку, она лежит на столике в коридоре. – улыбнувшись, пропела Нана.
Цуна напрягся, чувствуя неладное.
— Что за парень? – насторожено, спросил он.
— О! Он сказал, что ты спросишь об этом, но я его плохо рассмотрела, он был в кепке и очках. – Нана улыбнулась. – Но он сказал, что когда ты увидишь, что в посылке, то сразу все поймешь.
— Понятно. – глухим голосом произнес Тсуна и на ватных ногах поплелся в коридор.
«Это он, это точно он. Этот извращенец! – думал Савада. – И что на этот раз? Очередные кружавчики? Я что, проклят? Вечно вляпываться в какие-то идиотские ситуации?»
— Верните мне мою скучную жизнь парня неудачника! – тихо скулил Савада.
Небольшая, коричневая, перевязанная ленточкой коробка лежала именно там, где сказала мама. Тсуна медленно подошел и, брезгливо поморщившись, взял ее в руки. Парень испуганно вздрогнул, так как коробка слегка вибрировала.
— Что за?.. – прошептал, удивившись, Цуна.
Раздражение, любопытство, страх, словно бабочки, бились о черепную коробку, было жутко любопытно, что же в этой злосчастной посылке, а также хотелось выбросить ее и забыть все как страшный сон. Победило первое. Дрожащей рукой Тсуна развязал ленточку и осторожно, словно в ней сидит ядовитая тварь, открыл коробку. Сначала Савада не понял, что за предмет достался ему в подарок, он недоуменно моргал глазами, пытаясь в уме обозвать то, что лежало в коробке. Но вдруг, чисто интуитивно, мозг выдал одну, невероятно противную, догадку.
— Нет. – шепотом произнес Тсуна, качая головой. – Не может быть!
Брезгливо вскрикнув, парень бросил коробку на пол, из нее вывалилось что-то розовое, по форме напоминающее мужской детородный орган. Вибратор слегка откатился, в нем что-то щелкнуло и он завибрировал сильнее, издавая негромкий жужжащий звук. Савада стоял весь красный и с ужасом смотрел на весело жужжащую секс игрушку.
— Цу-кун, что-то случилось? – раздался из кухни голос мамы.
Тсуна, с нарастающей паникой, посмотрел на дверь кухни, потом на розовое дилдо. Как не противно было его брать в руки, но если мама его увидит… Тсуна не хотел думать, как будет объяснять маме, что ЭТО делает здесь и почему его ему подарили. Поэтому, схватив злополучный вибрирующий кусок резины, Цуна опять запихнул его в коробку и брезгливо вытерев руку об свою жилетку, закрыл чертов подарок как раз в тот момент когда Нана выглянула из кухни.
— Цу-кун, ты еще не ушел? – спросила она. – А, вижу, ты открыл свою посылку. И что там? – с интересом в глазах спросила мама.
— Ааа… Эээ… Нууу там… — запинался сынок, еще больше заливаясь краской. – Там зонтик! – выпалил первое, что пришло в голову Тсуна. – А принес его Ямамото, он сломал случайно мой, и вот решил подарить новый.
— Но почему он тогда не зашел как обычно? – удивилась Нана.
— Ааа… Это просто игра такая! – затараторил Тсунаеши.
— А, понятно! – улыбнулась женщина.
— О, ма, я опаздываю, сейчас отнесу зон… — запнулся на полуслове парень. – Зонтик в комнату. И побегу в школу.
Цуна сорвался с места и пулей полетел в свою комнату.
— Надо выключить эту штуку! – пропищал он, вбегая к себе и плотно закрывая дверь. – Если ее найдет Ламбо… Боюсь представить последствия.
Открыв коробку и брезгливо схватив розовый гладкий фаллос Цуна начал крутить его в руках пытаясь найти, как же его выключить. Наконец, найдя нужный переключатель, парень выключил эту штуку и облегченно вздохнув, опять положил его в коробку, и только тут заметил там записку. Он достал ее и развернул.
«Он будет приносить тебе удовольствие, когда меня не будет рядом. Когда будешь им пользоваться, думай обо мне! Размер мой. Лично проверил.»
Челюсть парня шокировано отвисла. Он, выпучив глаза, с ужасом смотрел на подарочек и качал головой. От шока он даже забыл, как моргать.
И тут раздался, уже знакомый за сегодня, звонок мобильного телефона. Цуна со злостью вытащи его из кармана брюк, и, открыв, нажал на кнопку, открывая очередное SMS.
«Наслаждаешься моим подарком? Не забудь отблагодарить меня как следует при нашей скорой встрече!»
Цуна был на пределе. Бессонная ночь, пошлые подарки, полное непонимание ситуации. Все эти факторы объединились в мозгу 10-го босса Вонголы и чиркнув по психике парня, словно спичка, вспыхнули ослепительным раздражением.
— Отблагодарить, его, значит? — тихо произнес парень. – Ах, отблагодарить! Вот тебе, извращенец! – крикнул он и начал яростно щелкать клавишами телефона, быстро набирая ответное сообщение.
«Да пошел ты!» — гласила надпись на экране мобильного.
Закончив, Тсуна что-то нервно пробубнил, фыркнул и, не колеблясь, нажал на кнопку, отправляя месседж. Савада надеялся, что таким образом гадкий извращенец поймет, что взаимности от него ждать не стоит, и подарки его ему не нужны. Тсуна схватил оба подарочка и с особой жестокостью швырнул на пол, а потом со всей дури пнул ногой, загнав их под кровать. А после, мысленно пообещал себе сегодня же вечером, после школы, выбросить эту дрянь. Потом, взял свой портфель и, понимая, что опаздывает, выбежал из дома.
— Блин до звонка осталось 5 минут! – задыхаясь, пробормотал Тсуна, несясь по улице, ловко лавируя между редкими прохожими.
Очередной поворот.
— Босс! – вдруг раздался сзади тихий, тоненький голос.
Тсуна резко затормозил, среагировав на уже привычное обращение, и оглянулся, но сила инерции сделала свое грязное дело, и, протащив парня еще пару метров, бросила на бетонный столб. Бедняга больно ударился плечом и застонал. Прижав руку к ушибленному месту, он аж присел от боли.
— Босс! — опять позвал его знакомый голос на этот раз совсем близко.
— А? – все еще морщась и потирая плече, Тсуна повернулся и увидел свою Хранительницу Тумана. – Хром? – удивился Савада. – Ты что здесь делаешь? – спросил он, подымаясь и поворачиваясь к девушке.
— Босс…просто… — иллюзионистка сконфуженно опустила взгляд. – Мукуро-сама… он… — девушка нервно затеребила свою юбку.
— Хром, что с Мукуро? – заволновался Тсуна, видя, как нервничает Докуро.
Он боялся, как бы его хранитель тумана не учудил очередной глупости, аля "в своем стиле".
— Что опять случилось с Мукуро? – спокойно спросил Савада, взволновано смотря на Хром.
— Нет, просто… — начала, было, девушка, испуганно глянув на Тсуну.
Но вдруг глаза иллюзионистки остекленели и ее окутало туманом. Тсуну прошибла знакомая дрожь. Он всегда очень остро чувствовал присутствие своего истинного Хранителя Тумана.
— Мукуро… — прошептал Савада.
Его школьная сумка съехала с плеча и упала на землю.
— Куфуфу! – раздалось в туманной дымке. – Савада Тсунаеши, давно не виделись. – растягивая слова произнес Рокудо Мукуро, развеяв туман и появляясь перед своим боссом.
— Мукуро! – более твердо сказал Тсуна. – Зачем ты тут?
— Оя-оя, мне что уже нельзя проведать любимого босса? – промурлыкал иллюзионист, медленно подкрадываясь к Саваде.
— Ну да, как же. – скептически усмехнулся 10-й.
— Хм. А босс нынче не в духе! – насмешничал Рокудо, вплотную обойдя вокруг Тсуны и легко проведя рукой по его плечам.
Парня пробрал нервный озноб. Он всегда слишком резко реагировал на присутствие своего хранителя.
«Что он задумал на этот раз?» — пронеслось в голове Савады.
— Мукуро, что тебе от меня надо? – нервно улыбнувшись, спросил Тсуна. – Ты же просто так не появляешься.
— Куфуфу! – усмехнулся тот и став за спиной парня, слегка обхватив, сжал его плечи. – Савада Тсунаеши, не удивительно, что ты наше Небо. Ты прекрасно знаешь чего ожидать от своих подчиненных. Даже я, в какой-то мере, признаю тебя своим боссом, хотя никогда не признаю это ни перед кем, кроме тебя. А знаешь, ведь каждый твой хранитель, защищая тебя, преследует какие-то свои эгоистичные цели. И ценит, каждый из них, тебя по разным причинам, иногда даже непонятным им самим. Свои намерения, по поводу тебя, я озвучил сразу. – руки иллюзиониста скользнули с плеч к шее Тсуны и слегка ее сжали. – Мне нужно твое тело. Для своих алчных, эгоистичных свершений. Я ненавижу мафию, хотя прекрасно понимаю, что, сколько бы не открещивался от нее, никогда не перестану быть ее частью. И в этом виноват ты! Твое существование доставляет мне неудобства, но ломать свою игрушку я не хочу. И что же мне делать? – пальцы Мукуро сильнее сжали шею Тсуны, глаза горели сумасшедшим блеском, рот растянулся в улыбке.
— Мукуро… — сдавленно просипел Тсуна. – Перестань… ломать свою игрушку! – пытался остановить хранителя босс, хотя понимал, что сарказм тут не уместен.
Парня колотила сильная дрожь, панический ужас белой пеленой заволакивал глаза, тело, парализованное страхом, не хотело подчинятся.
— А, да! – очнулся иллюзионист, и медленно разжал пальцы. – Я же совсем не за этим пришел.
Тсуна закашлялся и прерывисто дышал, наполняя легкие живительным кислородом. Паника начла отступать, сменяясь раздражением.
— Да что на тебя нашло? – возмутился 10-й.
— А! Так, одна из моих слабостей!— ответил хранитель.— Или эта…
Руки иллюзиониста ласкающим движением скользнули по спине Тсуны, потом опустились ниже и, нагло скользнув по талии, сомкнулись на животе, настойчиво притянув парня к иллюзорному телу.
— Эй, Муку… — хотел было возмутится Тсуна, и вцепился в руки иллюзиониста, пытаясь их расцепить.
Но Рокудо неожиданно нагнулся к уху парня и тихо произнес:
— Как спалось, босс? Кошмары не мучали?
— Какого?.. – Тсуна ошарашено замер.
Истинный смысл этих слов до парня дошел не сразу. Но, спустя мгновение, его глаза вспыхнули подозрительным пониманием и он, резко повернув голову в сторону хранителя, удивленно на него посмотрел. Их взгляды встретились. В глазах Тсуны было сомнение и недоверие, а наглый взгляд Рокудо искрил насмешкой.
— Это ты?! – толи утверждение, толи вопрос сорвался с губ Дечимо.
— Я, что? – мурлыкнул Мукуро, крепче прижимая парня к себе и зарываясь носом в его волосы.
— Так, тем извращенцем в переулке был ты? – выкрикнул Савада, пытаясь вырваться из цепких объятий хранителя.
— Куфуфу! Все может быть. – очень тихо прошептал иллюзионист, крепко держа свою жертву.
— Отпусти меня, извращенец! – крикнул Тсуна, прилагая еще больше усилий, чтобы вырваться.
— Ооо, еще какой! – усмехнулся тот. – Хочешь, покажу?
И с этими словами одна его рука скользнула к поясу брюк Савды и, ловко расстегнув ремень и ширинку, скользнула внутрь.
— Ты что делаешь? – запаниковал парень, нервно дергаясь в руках иллюзиониста.
— Не переживай Тсунаеши. – Тихо произнес Мукуро на ухо Тсуне. – Я скрыл нас иллюзией, никто ничего не увидит. Их взору будет доступна только великолепная рекламная вывеска с надписью «ОТЕЛЬ». – Мукуро усмехнулся. – И лозунгом «Заходите к нам! Доставьте удовольствие себе и своему партнеру!». Куфуфу!
— Я не об этом! – дергался Савада. – Отпусти меня! И подарки свои забери! Пошутили и хватит! – быстро заговорил 10-й. – Тебе, наверное, скучно, но мне-то нет! Вонголы с головой хватает, а тут ты еще добавляешь!
Но Мукуро, не обращая ни малейшего внимания на тираду своего босса, нагло провел рукой по промежности Тсуны, но не почувствовав нужной реакции разочарованно поморщился.
— Хотя знаешь, мне больше нравится, чтоб на меня смотрели, когда я делаю с кем-то всякие пошлости. Стыдливость жертвы меня очень заводит. Румянец, стоящие в глазах слезы, умоляющий взгляд… — с придыханием прошептал Мукуро, проведя языком по уху Цуны.
Парень, покраснев и скривившись, попытался отвернуть голову. Чем вызвал веселый смешок у Рокудо.
— А с этим… — иллюзионист настойчиво сжал рукой прикрытое нижним бельем достоинство парня и слегка его погладил, — нужно что-то делать.
— Не смей! – выкрикнул Тсуна, вцепившись в руку хранителя. – Прекрати! Я не хочу! Мы же оба парни, это гадко!
— Ну что ты! – страстно шептал Мукуро. – Вот увидишь это очень приятно!
Его рука дразнящее медленно оттянула резинку Цуненых трусов и юркнула внутрь. Проведя прохладной рукой по слега возбужденной плоти, он удовлетворенно что-то промычал и, обхватив член Тсуны, начал нежно его гладить.
— Нет! – взвизгнул Савада, покрываясь стыдливым румянцем.
Весь сжавшись, он согнулся пополам, в итоге повиснув на руке иллюзиониста.
— Не надо… Ах! – парень застонал.
То, что делал с ним Мукуро, действительно было приятно. Он чувствовал, как в теле нарастает возбуждение. Волны удовольствия накрывали его одна за другой, затуманивая разум. Инстинктивно тело требовало еще, еще, еще… А рассудок из последних сил кричал остановить это непотребство.
— Вот, уже лучше. –страстно, с придыханием шептал Мукуро, начав более настойчиво гладить возбужденный член Тсуны. – Мне нравится твое смущение, Тсунаеши. Ты такой милый.
— Это гадко! – сквозь зубы зашипел Тсуна.
— А глядя на ЭТО и не скажешь. – усмехнулся иллюзионист, проведя по возбужденной плоти парня и большим пальцем слегка помассировав головку члена.
Тсуна вымучено застонал, нетерпеливо дернув бедрами.
Возбуждение нарастало, сжимаясь в тугой пучок в низу живота и сладкими волнами растекаясь по всему телу. Тсуна часто задышал и, резко выпрямившись, откинулся на грудь своего Хранителя Тумана. Его колени дрожали, он еле держался на ватных ногах. Иллюзионист, посмотрев на раскрасневшегося и задыхающегося босса, начал более энергично двигать рукой. С губ Тсуны сорвался протяжный стон и он задвигал бедрами ловя ритм заданный рукой Рокудо.
— Мукуро… — окончательно, отдавшись похоти, простонал Тсуна уткнувшись лицом в шею хранителя. – Хочу…
Савада не понимал, что с ним происходит, дрожа всем телом в предвкушении чего-то. Вот еще чуть-чуть и…
— Куфуфу! Я знаю, чего тебе хочется. – произнес, ухмыльнувшись, Рокудо, умело лаская возбужденный до предела член Тсуны. – Уже скоро. – страстно шептал он на ухо своей жертве.
Тсуна застонал и отвернул голову от иллюзиониста. Неожиданно его глаза расширились, в них читался испуг и смущение, щеки покрыл еще более нещадный румянец. По улице шла пожилая женщина и с отвращением смотрела на них. И хотя парень понимал, что она не может видеть всего происходящего бесстыдства, стыд беспощадно обжигал щеки. Глаза наполнились слезами. Мукуро решив добавить впечатлений, нагнулся к парню и сладострастно провел кончиком языка по его шее. Эта ласка вызвала у Тсуны новую дрожь возбуждения, он от удовольствия прикрыл глаза. Видимо смущеннее Савады действительно доставляло ему некое садистское удовольствие.
— Фу! Пакость какая. – брезгливо фыркнула женщина, проходя мимо «сладкой парочки» аля «рекламная вывеска». – Совсем стыд потеряли, такое в нашем районе ставить! Ну и времена пошли! Надо пожаловаться, чтобы убрали.
— Вот же кошелка старая! – зло зашипел Мукуро, вслед удаляющейся дамочки. – Вывеска ей моя не нравится! Ну же Тсунаеши-кун, закончим начатое. – произнес он и быстрее заработал рукой.
Тсуна застонал, настойчиво толкаясь в руку иллюзиониста. Сейчас все его чувства сосредоточились внизу живота, волны наслаждения растекались приятным теплом по телу, доставляя несказанное удовольствие. Все внутреннее существо требовало завершения, познания чего-то запретного. Голова парня заметалась на плече Мукуро. Видя, что его босс вот-вот получит желанную разрядку, он чуть сильнее сжал его член, продолжая быстро двигать рукой.
Дыхание Тсуны сбилось, по телу прошла судорога. Глаза широко распахнулись. Протяжный стон сорвался с губ. Удовольствие неожиданно накрыло его, как будто укутав теплым коконом все тело. Перед глазами засверкали звездочки. Безграничное облегчение наполнило все тело, руки и ноги ослабели, став невероятно легкими. Веки налились приятной тяжестью. Хотелось продлить этот миг блаженств. Но наглая и беспощадная реальность ворвалась в сознание со звуком проезжающей мимо машины.
Двое, скрытые иллюзией, напряженно молчали. Но видимо напряжение от данной ситуации испытывал только Тсунаеши.
— Зачем, Мукуро? – нарушив молчание, тихо спросил Тсуна.
Рокудо молчал.
Теперь 10-й понимал, что тот проклятый поцелуй, в подворотне, не самое страшное, что с ним произошло.
«И что дальше?..» — с сарказмом подумал Тсуна.
Савада задергался, пытался высвободится из объятий своего хранителя. Но тот еще сильнее прижав Тсуну к себе, вынул руку из его штанов, взмахнул ней, стряхивая вязкую влагу с ладони. Потом сунул руку в карман своих штанов и достал оттуда платок. Проворная рука снова юркнула в трусы Савады, аккуратно вытирая последствия своих похабных деяний. Щеки Тсуны снова заалели. Он чувствовал себя таким беспомощным и… грязным.
Вытащив испорченный платок, Рокудо бросил его на землю. Проворно застегнул Тсуне штаны и теперь уже обе руки иллюзиониста обнимали Саваду.
Тсуна прекратил попытки вырваться, понимая, что сможет отстранится, только когда захочет его хранитель.
— Откуда у тебя платок, ты же иллюзия? – устало спросил Тсуна.
Этот глупый вопрос, почему-то, навязчиво крутился у него в голове.
— Это Хром. – озадачено ответил Мукуро.
— Мукуро, зачем ты это сделал? – Опять спросил Тсуна.
— Потому что захотел. Я люблю потакать своим капризам. – ухмыльнулся иллюзионист. – Тебе ведь понравилось.
— Так это все таки был ты. – утвердительно кивнул головой Тсуна. – Тогда ночью. И подарочки, значит…
— Мне пора! – вдруг перебил его Рокудо.
Правда объятий он так и не разжал.
— Стоять! – дернулся Тсуна, пытаясь повернутся и заглянуть в лицо своего Хранителя Тумана. – Не смей сматываться, извращенец! Объяснись! И подарки свои забери! – крикнул раздраженно Савада.
— Куфуфу! В другой раз, Тсунаеши. – улыбнулся «извращенец». – А теперь добавим ка мы тебе еще немного смущения.
Парней начало поглощать туманом. Тсуна почувствовал, что хватка на его талии ослабла. Теперь его обнимали хрупкие и холодные девичьи руки.
— Вот, гад! – зашипел Дечимо, поняв, что учудил его Хранитель Тумана.
Дымка рассеялась и на месте Мукуро оказалась Хром. Она стояла в той же позе, что и Мукуро, то есть крепко прижимала к себе своего босса. Тсуна чувствовал как упругие девичьи груди тесно прижимаются к его спине. Краска снова вспыхнул у него на щеках и он застыл, словно каменное изваяние.
Девушка непонимающе заморгала, видимо пока не пришла в себя. Но, наконец, осознав в каком положении оказалась, по воле «Мукуро-самы», сильно покраснела и быстро убрав руки с талии босса, отскочила назад. Тсуна повернулся к девушке и виновато на нее посмотрел.
— А… э…Б-босс…Простите… — заикалась Хранительница Тумана, переминаясь с ноги на ногу и метаясь взглядом. – Я не… Простите! — крикнула она и, испуганно глянув на босса, развернулась, и стремглав убежала.
— Эээ, Хром! – крикнул ей вслед смущенный Тсуна. – Все нормально… — уже тихо произнес он, понимая, что девушка его все равно не услышит.
— Этот Мукуро! — раздраженно выкрикнул Савада, топнув ногой. – Извращенец долбанный! Никогда он больше ко мне… — он передернулся.
Но вдруг глаза Тсуны в испуге широко распахнулись.
— Школа! – выкрикнул он. — Я опоздал!
«Хибари-сан меня точно убьет!» – скривился 10-й Вонгола, подбирая свою сумку и срываясь с места.
@темы: НЦ-17, романтика, слеш, Katekyo Hitman Reborn
четверг, 06 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
)))))))) Больше знаешь — крепче пьешь.
Познакомился в интернете с девушкой. Долго с ней переписывались. Она мне так нравилась! И вот решил с ней встретиться. Оказалось, что это пятидесятилетний мужик, лысый, с пузом! Честно скажу, секс был не ахти.
Детство, девочки, кончилось - это вот когдa идешь ночью в хлaм пьянaя нa кухню попить воды и думaешь: "Кaкaя нaхрен бaбaйкa? Лишь бы злого пaпу не встретить! "
Студент выучил все билеты по философии, но не пошёл на экзамен, потому что жизнь не имеет смысла и все люди в ней пешки.
"Ступaй к людям, Мaугли! ", - умолял Кaa, не в силaх терпеть сексуaльные домогaтельствa повзрослевшего мaльчикa.
94НН03 С006Щ3НN3 П0К4ЗЫ8437, К4КN3 У9N8N73ЛЬНЫ3 83ЩN М0Ж37 93Л47Ь Н4Ш Р4ЗУМ! 8П3Ч47ЛЯЮЩN3 83ЩN! СН4Ч4Л4 Э70 6ЫЛ0 7РУ9Н0, Н0 С3ЙЧ4С Н4 Э70Й С7Р0К3 84Ш Р4ЗУМ ЧN7437 Э70 4870М47NЧ3СКN, Н3 З49УМЫ84ЯСЬ 06 Э70М.
Вчера шла по городу с кирпичем в руках и улыбкой на лице - дорогу уступали даже трамваи. Улыбайся людям и они станут добрее.
Это был очень странный лес, сначала я ходила за грибами, а потом — они за мной...
Китайская молния на турецких джинсах спасла женщину от изнасилования
Самое любимое в уборке квартиры – гоняться с пылесосом за котом.
Понарожают красивых парней, а потом узнай гей или не гей!
Люди как свечи - одни светят, других в *опу..
Колдунья вуду, ткнув спицами в пакет с мусором, покалечила наряд милиции.
Красота страшная сила. Красота требует жертв. Красота спасёт мир. Как может страшная сила, требующая жертв, спасти мир?
Фисташки без трещинок, горите в аду!
Познакомился в интернете с девушкой. Долго с ней переписывались. Она мне так нравилась! И вот решил с ней встретиться. Оказалось, что это пятидесятилетний мужик, лысый, с пузом! Честно скажу, секс был не ахти.
Детство, девочки, кончилось - это вот когдa идешь ночью в хлaм пьянaя нa кухню попить воды и думaешь: "Кaкaя нaхрен бaбaйкa? Лишь бы злого пaпу не встретить! "
Студент выучил все билеты по философии, но не пошёл на экзамен, потому что жизнь не имеет смысла и все люди в ней пешки.
"Ступaй к людям, Мaугли! ", - умолял Кaa, не в силaх терпеть сексуaльные домогaтельствa повзрослевшего мaльчикa.
94НН03 С006Щ3НN3 П0К4ЗЫ8437, К4КN3 У9N8N73ЛЬНЫ3 83ЩN М0Ж37 93Л47Ь Н4Ш Р4ЗУМ! 8П3Ч47ЛЯЮЩN3 83ЩN! СН4Ч4Л4 Э70 6ЫЛ0 7РУ9Н0, Н0 С3ЙЧ4С Н4 Э70Й С7Р0К3 84Ш Р4ЗУМ ЧN7437 Э70 4870М47NЧ3СКN, Н3 З49УМЫ84ЯСЬ 06 Э70М.
Вчера шла по городу с кирпичем в руках и улыбкой на лице - дорогу уступали даже трамваи. Улыбайся людям и они станут добрее.
Это был очень странный лес, сначала я ходила за грибами, а потом — они за мной...
Китайская молния на турецких джинсах спасла женщину от изнасилования
Самое любимое в уборке квартиры – гоняться с пылесосом за котом.
Понарожают красивых парней, а потом узнай гей или не гей!
Люди как свечи - одни светят, других в *опу..
Колдунья вуду, ткнув спицами в пакет с мусором, покалечила наряд милиции.
Красота страшная сила. Красота требует жертв. Красота спасёт мир. Как может страшная сила, требующая жертв, спасти мир?
Фисташки без трещинок, горите в аду!
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Ээээ, кружавчики? Если кто-то думал, что Савада Тсунаеши плохо бегает, то увидев с какой скоростью сей субъект рассекал пространство ночного Намимори, несясь, видимо, на предельной скорости в сторону своего дома, вопрос о его неспособности пробежать стометровку хотя бы на 3, отпал бы сразу.
Цуна бежал, в голове было пусто, щеки пылали румянцем, то ли от бега, то ли от чего-то другого, тяжелое дыхание срывалось с искусанных в кровь губ но, не сбавляя скорости, он мчался по до боли знакомой дороге.
«Домой…домой…» — про себя лихорадочно повторял парень, периодически испуганно оглядываясь, хотя никто за ним не бежал. Только какая-то соседская собака, увидев пробегающего мимо подростка, залаяв, попыталась цапнуть его за ногу, но тот, даже не обратив на нее внимания, помчался дальше, чем несказанно озадачил животное.
И вот, наконец, добежав до родных пенат, парень пулей влетел в дом и с грохотом закрыв дверь, прижался к ней спиной, тяжело дыша. На шум из кухни выглянула мама.
— А Цу-кун, это ты! – с улыбкой на лице пропела Нана. – Почему так тяжело дышишь?
— Б…бег…хал! – задыхаясь еле выговорил Цуна.
— А, понятно. — улыбнулась мама.— Тогда раздевайся, сейчас будем кушать.
— Ма, — выдохнул Савада, — я наверное не буду есть. – переведя дыхание, Цуна сглотнул и виновато посмотрел на мать.
— Почему? – удивилась Нана.
— Я перекусил с ребятами в ресторане Ямамото. – нагло соврал Цуна.
По буре невиданных до сели эмоций, пережитых всего пару минут назад, парень понимал, что ему кусок в горло не полезет.
— О, понятно. – улыбнулась женщина. – Тогда я пошла детей покормлю.
— Ага! – выдавил из себя улыбку сынок.
И как только родительница скрылась, в дверном проеме кухни, Цуна сорвался с места и, на ходу сняв кроссовки, при этом зашвырнув обувь в неизвестном направлении, рванул по ступенькам наверх.
Влетев в свою комнату и со стуком закрыв дверь, он бросился на кровать и, забившись в самый дальний угол, прижал колени к груди, и, обняв их руками, замер с опаской глядя на дверь, как будто ожидая, что неизвестный сейчас ворвется в комнату и набросившись на него, будет грязно насильничать его юное тело. Только спустя какое-то время поняв, что его анальной девственности ничего не угрожает в родных стенах, Цуна немного расслабился и, приняв горизонтальное положение, растянулся на своем ложе. Мысли хаотичным роем бились в голове. В памяти предательски начали всплывать картины недавнего события, Цуна как будто снова почувствовал руки незнакомца на своей спине, шее, ягодицах, тихий шепот у самого уха, горячее дыхание на губах, и этот похотливый рот, который заставил его потерять голову от поцелуя. С парнем! Парнишка жалобно застонал, прижав ладони к глазам и, со всей силы, надавив на них, пытаясь стереть из памяти события сегодняшнего вечера которые, словно слайды, то и дело постоянно появлялись перед глазами, заставляя его снова возбуждаться.
— Боже, как стыдно. – жалобно проныл Савада. – Как я теперь в школу пойду, он же сказал, что там часто бывает, мне теперь что, каждого ученика подозревать. – он снова застонал и прикусив большой палец повернулся к стенке.
В конечном итоге, всю ночь проворочавшись в своей девственной постели, юный босс Вонголы заснул где-то под утро, видимо вконец обессилив от своих мыслей, вопросов заданных самому себе и невозможности на них ответить. Но больше всего парня снедало какое-то непонятное чувство, до этого никогда им не испытываемое. Чего-то не хватало, все тело зудело, словно хотело чего-то… Чего-то большего. Но вот чего? Ответа на этот вопрос он так и не нашел. В конце концов, жутко разозлившись на самого себя и пару раз нокаутировав ни в чем не повинную подушку, парень, вконец истощив все джоули своей мозговой активности, забылся тревожным сном.
Утро встретило 10-го противным писком будильника и яркими солнечными лучами, бодренько светившими сквозь не занавешенное окно комнаты. С третей попытки нащупав проклятое «устройство для пыток», и с наслаждением запустив им об пол, убив вопящее чудовище, парень попытался открыть глаза, но с первого раза у него это не получилось. Что-то бурча себе под нос и недовольно морщась, Савада сел в кровати, и повторил попытку. С трудом открыв, словно залепленные пластилином, глаза, он широко зевнул, почесывая голову, медленно соображая, он попытался сползти с кровати, но запутался в одеяле, и, с нечленораздельным криком, грохнулся на пол, потащив за собой то самое одеяло. Пару раз чертыхнувшись и послав «чертово» одеяло куда подальше, юный босс мафии, выпутавшись из вороха ткани, нетвердой походкой поплелся в ванную. На автомате почистив зубы и умыв бледное от недосыпа лицо, Цуна посмотрел в висевшее над раковиной зеркало. Заметная бледность, жуткие синяки под глазами, всклокоченные после сна волосы.
— Я похож на панду. – пробурчал парень, недовольно глядя на свое отражение.
Но вдруг его глаза резко расширились, он подняв руки, схватился за ворот футболки и, оттянув его, ближе наклонился к зеркалу. На его бледной шее, ближе к ключице, красовалось небольшое красное пятнышко.
— ХАААААА?! – на весь дом раздался вопль Десятого. – Только не это! – застонал он.
Но как не прискорбно это было именно ТО. На шее Цуны красовался великолепный засос, оставленный вчерашним незнакомцем.
Воспоминания нещадным потоком хлынули в уставший мозг Савады, заставив последнего жутко покраснеть.
— Да что же это такое?! – смущенный до нельзя босс зажмурился и опять умыл лицо прохладной водой, пытаясь остудить пылающие щеки.
Но все-таки бессонная ночь давала о себе знать, парня слегка шатало, в голове гудело и жутко хотелось спать. Ко всему прочему видок у него был еще тот. Поэтому, спустившись завтракать, он своим видом не на шутку встревожил Нану, которая, увидев пылающие щеки сына, сразу заподозрила у него температуру и, потрогав его лоб, со всей серьезностью заявила, что Цу-кун болен и в школу не пойдет.
«Больной» спорить не стал и, мысленно вздохнув с облегчением, покорно выпил какой-то «Целительный напиток от всех болезней» приготовленный Наной, и потом, пошатываясь, и вздыхая, для большей убедительности, поплелся к себе в комнату. Только после того как дверь комнаты была плотно закрыта, Цуна облегченно выдохнул и обессилено упал плашмя на кровать.
— Как же мне повезло, что Реборн куда-то уехал, – тихо произнес парень. – Хоть этому упырю не нужно объяснять, что со мной произошло. В болезнь то этот монстр не поверил бы.
А уж о том, как объяснять своему репетитору, что его ученичек никакой не больной, а симулянт, который просто трусит идти в школу из-за того, что там его поджидает неизвестный парень, который нынче вечером домогался его в подворотне, он постарался вообще не думать, просто наслаждаясь отсутствием киллера.
Не выспавшийся разум Савады теперь все произошедшее вчера вечером воспринимал как плохой сон, а вот предательское тело, помнившее ласки незнакомца, настойчиво спрашивало «А почему плохой?». Вот так нежно плавая в сладкой полудреме, Цуна не заметил, как уснул.
« — Почему так темно? – слова эхом раздались в густой темноте.
— Кто ты? – монотонный голос, похожий на шелест, прозвучал словно ото всюду.
— Я Савада Тсунаеши, а ты кто? – спросил парень в темноту и его слова, снова, повторило эхо.
— Хорошо, что ты Савада Тсунаеши, тебя ждали. – ответил голос.
— Что ты говоришь?! – испуганно выкрикнул Цуна. – Кто меня может ждать здесь? – он крутнулся на месте, пытаясь хоть что-то увидеть, но тьма словно обволакивала его, не давая этого сделать. – Здесь никого нет!
— Хахахаха! – засмеялся голос. – Ты что дурак? А кто же тогда тебя обнимает?
— Обним… — ошарашено замерев, хотел, было, спросить Цуна, но резко осекся, вдруг почувствовав, что кто-то стоит за ним и, крепко обняв руками, прижимает к себе.
Цуна опустил взгляд на обнимающие его руки и испуганно вскрикнул, увидев, что они абсолютно черные, было такое впечатление, что его обняла сама тьма.
— Что ты такое? – громким шепотом спросил Цуна.
В ответ легкий смешок и поцелуй в шею. Волна возбуждения пробежала по его телу, парень весь напрягся и попробовал вырваться, во всю стараясь высвободится из объятий тьмы. Но его отчаянные попытки были встречены еще одним смешком и очередным поцелуем в шею.
— Нет, отпустите, я не хочу! – закричал Цуна в наполненный эхом мрак. – Мне страшно.
— Чшшш! – тьма успокаивающе зашипела на ухо парню, чем вызвала еще одну волну дрожи.
От этой темной фигуры исходило вполне человеческое тепло, Цуна чувствовал его всем своим телом. И судя по ощущениям, чисто с физиологической точки зрения, это Что-то было мужского пола.
— Тебе нравится? – снова раздался монотонный голос.
— Нет! – выкрикнул Цуна, опять попытавшись высвободится, но тщетно. – Что это такое?
— Я же говорил — тебя ждали. – ответил голос.
— Но я даже не могу понять человек это или что-то другое! – с истерикой в голосе кричал Савада, чувствуя, как тьма припала к его шее и медленно провела по ней языком, парня от этой ласки словно пронзило током, и по телу побежали мурашки.
— А, так все дело в этом? – безразлично произнес голос.
И тут Савада заметил как темнота, обнимавшая его, начала обретать цвет и форму и сейчас его обнимали мужские руки, с красивыми длинными пальцами, на одном из пальцев было кольцо, но Цуна не успел разглядеть его так как рука с кольцом опустившись ниже по груди парня, легла на живот и нырнула под рубашку жадно касаясь разгоряченного тела, Цуна вздрогнул, ладонь неизвестного оказалась холодной. Вдруг незнакомец приблизился к уху парня и, снова хмыкнув, прикусил мочку, при этом уткнувшись носом в ушко жертвы и медленно выдохнул, в тоже время обхватив пальцам отвердевший сосок Савады, а вторая рука скользнула ниже, к паху, и легла на вполне возбужденное естество парня, и слегка сжала его. У Цуны вырвался стон удовольствия, и он теснее прижался спиной к незнакомцу.
— Джудайме… — парень, вдруг, услышал у себя над ухом знакомый голос.
— Гокудера-кун?! – удивленно спросил Цуна, куда-то в пустоту.
— Джудайме… — снова шепот над ухом, но почему-то очень похожий на крик.
— Это ты, Гокудера-кун?! – простонал парень, так как рука неизвестного начала ритмично поглаживать его в паху, при этом жадно целуя его шею и пощипывая сосок.
— Джудайме… – где-то совсем близко прошептал Гокудера.
Мысли Савады путались, он не мог понять откуда исходят эти голоса, кто его обнимает, почему он слышит шепот своего друга. Неужели… Нет! Этого не может быть. Не может быть, чтобы его обнимал и целовал Хаято. Это абсурд. Мозг отказывался воспринимать этот факт.
— Это… — Цуна вдруг обессилено обмяк в руках незнакомца. – Это, мать вашу, совсем не смешно! – неожиданно выкрикнул парень и, резко дернувшись, вырвался из объятий неизвестного.
Быстро отскочив от насильника Савада замер, стоя к нему спиной.
— Гокудера-кун, если это ты, тогда объясни, что это значит, почему ты делаешь такое со мной? – Цуна непонимающе мотнул головой. – Я не понимаю! Гокудера-кун…
Тсунаеши начал медленно поворачиваться, желая взглянуть в глаза своему хранителю и постараться понять… Ведь у любого безумства есть причина, даже если эта причина и есть само безумство.
Но вдруг мир тьмы ярко засиял и заполнился колючим светом, который ослепил ошарашенного Цуну. Он резко повернулся в сторону, где должен был находиться незнакомец, но, открыв слезящиеся от сияющей белизны глаза, увидел лишь потрескавшийся потолок своей комнаты.
— Не понял. – озадачено моргнул глазами Цуна.
— Джудайме! – прокричал знакомы голос, и Савада почувствовал как схватили его ладонь, и прижались к ней губами. – Вы очнулись! Я так рад!
— Э, Гокудера-кун, ты чего тут делаешь? – спросонья медленно соображая, спросил Цуна, уставившись на сидящего на полу у его кровати Хаято.
— Ну, просто, когда Вы не пришли в школу я переживал и, отпросившись с урока, пришел к Вам домой узнать, что случилось, — Хаято перевел дыхание, — а Ваша мама сказала, что вы заболели вот я тут и сижу, охраняю Вас от Тупой Коровы и Бейсбольного придурка. Кстати, — Гокудера хитро прищурился и, нагнувшись к Цуне, тихо заговорил, — я связал Тупую Телятину, и, запихнув в чемодан, отволок в мясную лавку.
— Что?! – сонливость мигом слетела с Цуны. – Зачем ты сделал это с Ламбо?
— Джудайме, но когда я зашел к вам в комнату то увидел как этот урод хотел что-то нарисовать вам на лице фломастером. – оправдывался Гокудера. – Я, правда, сначала хотел его утопить, но подумал, что смерть от топора мясника более заслуженная для него!
— Гокудера-кун. – застонал Цуна, прижав ладони к лицу. – И куда ты его отнес? – спросил он, откидывая одеяло и собираясь встать, надо спасать этого идиота Ламбо.
— Но Джудайме, Вам нельзя вставать! – взволновано закричал Хаято. — Вы так стонали во сне, Вам наверное было очень плохо! Сдалась Вам эта Корова.
— Стонал во сне? – спросил Цуна, непонимающе глядя на своего хранителя.
И вдруг, резко втянув в себя воздух, Тсунаеши шокировано посмотрел на Хаято и густо покраснел.
— Джудайме Вам опять плохо? – запереживал подрывник, увидев как горят щеки босса.
— Эээ, Гокудера-кун, а я это… ничего не говорил во сне? – осторожно спросил Савада, отводя глаза в сторону.
— Нет, только что-то крикнули но я так и не понял — что, хотя прислушивался. – услужливо ответил Хаято.
— Ммм, понятно. – облегченно выдохнул Цуна, немного успокаиваясь. – Так, а теперь рассказывай, куда отволок Ламбо?
— Но босс вы же… — начал было останавливать его Гокудера.
Но неожиданно раздался стук в дверь, прервав этим мольбы Хаято. И стоявший за дверью не дождавшись ответа, вошел в комнату. К большой радости Цуны и жуткому неудовольствию Гокудеры в комнату вошел, как всегда улыбающийся, Такеши с хохочущим Ламбо на руках.
— Ты! – зашипел подрывник, вскакивая на ноги и злобно глядя на Ямамото. – Ты чего тут забыл, пошел вон! Да еще и идиота этого с собой приволок, я же его на фарш сдал.
— Ахаха! Ну, просто, уроки закончились, и я решил проведать Цуну. Йо, Цуна! – Такеши приветливо махнул другу рукой. – Знаешь Цуна, а Гокудера опять отличился! – бейсболист улыбнулся. – Он когда узнал, что ты заболел, так распереживался, что обматерил учителя и врезав ему по лицу, с криком «Джудайме, я иду к вам, только держитесь!» убежал из школы! Ахахаха!
— Гокудера-кун! – обреченно застонал Цуна.
Савада про себя подумал, что за последние сутки он уж очень много стонет, правда по разным причинам.
— Он не хотел меня отпускать! – обиженно насупился подрывник.
— Но это не повод избивать учителя! – пытался вразумить свою «правую руку» Цуна.
— Ахахахаха, Глопудера — дурак! Дурак! – издевался Ламбо, хохоча и, вприпрыжку, носясь вокруг пристыженного подрывника.
— Заткнись, Тупая корова! – огрызнулся Хаято, пнув ногой веселящегося Теленка, тот кубарем отлетел к стенке и, ударившись об нее, громко заплакал. – Эй, зачем ты его принес? – обратился он к Ямамото, со злорадством наблюдая как ревущий Ламбо с воплем выбежал из комнаты.
— Ну, он сидел возле мясной лавки и плакал, я подумал, что он заблудился, и принес его сюда! – объяснил Такеши.
— Ты дебил! Я же специально… — злился Хаято, но его прервал стук в дверь.
— Цу-кун! – раздался голос Наны за дверью. – Тебе тут посылку принесли, ты уже проснулся?
— Да, ма! – крикнул Цуна и, вскочив с постели, подбежал к двери.
Нана вручила сыну небольшую прямоугольную коробку, упакованную в черную с блестками бумагу, и поднос с напитками для него и друзей.
— Что это, Джудайме? – с опасливым любопытством спросил Гокудера, глядя на коробку.
— Не знаю. – вдруг, почувствовав неладное, дрожащим голосом ответил Цуна.
— А может это новая игра, которую придумал малыш? – блеснул догадкой Ямамото.
— Да не, Реборн-сан куда-то уехал! – презрительно глянув на мечника, бросил Гокудера и опять заинтриговано посмотрел на посылку.
У Цуны задрожали руки, хваленая Вонгольская интуиция вопила, что с открытием этого «Ящика Пандоры», начнется что-то ужасное.
— Ну же, Цуна, открывай, интересно, что там! – загорелся Ямамото.
— Подожди, а вдруг это бомба! – с ужасом выкрикнул Хаято. – Может в отсутствие Реборн-сана босса захотел кто-то убить. Дайте мне эту коробку, я сам ее открою!
Гокудера вырвал коробку из ослабевших рук Цуны, но тот даже не возражал.
Хаято осторожно разорвал упаковочную бумагу, под ней была простая белая коробочка не вызывающая никаких подозрений, но Цуна с еще большим ужасом посмотрел на снежно белый кусок картона, а потом, не выдержав напряжения, зажмурил глаза.
— Вроде, все нормально! – констатировал подрывник. – Ну что же, открываем…
И осторожно взявшись за крышку злосчастной коробки, Гоккудера ее аккуратно поднял.
— Че за херня?! – вдруг выкрикнул Хаято.
Такеши с любопытством загляну в коробку.
— Ого! Цуна, а ты такое носишь? – Ямамото аж присвистнул от неожиданности.
— Не понял! – реакция друзей удивила Саваду и он, открыв глаза, осторожно посмотрел в коробку.
Узрев содержимое таинственной коробочки, Савада сначала впал в ступор, потом его челюсть медленно отвисла, а глаза с каждой секундой становились все больше и больше.
Кружево… Много кружева… Это первое о чем подумал Цуна узрев содержимое посылки.
И действительно, в коробке лежал красивый черный с золотистыми лентами кружевной корсет, к нему в комплекте шли, такой же цветовой гаммы, кружевные стринги, и дополнял этот ансамбль черный обруч с кошачьими золотистыми ушками. Это выглядело красиво и… пошло, очень пошло, если учесть что такой подарок прислали парню.
Гокудера с брезгливой осторожностью взялся кончиками пальцев за кружевные трусики и приподняв их морщась покрутил перед глазами.
— Фу! Гадость какая! – сморщился от отвращения Хаято, разжимая пальцы и отправляя кусочек материи восвояси. – Это или кто-то жестко пошутил, или перепутал адрес! — подытожил он.
— Э, Гокудера, смотри там записка. – сказал Ямамото, заметив маленький листочек плотной бумаги, перевязанный красной лентой.
Хаято схватил открыточку, развязал ленту и, развернув, прочитал:
— «Найди меня. И когда мы встретимся, я хочу чтобы ты одел это. Осталось 2 дня.» Что за?!. Переписка каких-то извращенцев. Ролевые игры что ли? – брезгливо пробурчал Хаято.
— Да ладно тебе Гокудера! – улыбнулся Такеши. – Люди просто играют.
— Ты идиот! – закричал подрывник. – Пусть играют в другом месте и не втягивают в этот изврат Джудайме!
— Ахахахаха!
Пока два друга вели дискуссионный спор «Что нельзя делать в доме Джудайме», тот самый Джудайме, услышав содержание записки, впал в еще больший ступор. А вообще он был близок к обмороку, так как понял, что посылочка то предназначена именно ему. Краска начала медленно заливать его щеки, постепенно распространяясь на все лицо. Десятый стоял с пышущими жаром, от стыда и смущения, щеками и с ужасом смотрел то на записку в руках Гокудеры, то на массу кружавчиков торчащую из коробки.
— В…си. – тихо, запинаясь произнес Цуна.
— Джудайме, Вы что-то сказали! – спросил Хаято, посмотрев на босса.
— Я сказал, выброси эту дрянь из моего дома! – заверещал парень. – А лучше сожги! Да точно, сожги, а пепел развей над каким-то кладбищем.
— Джу…Джудайме, с вами все в порядке? — удивился реакции Дечимо Хаято.
— Я говорю, убери эти… — Цуна запнулся. — Эти кружавчики и ленточки с глаз моих, чтоб я их больше не видел! – истерил парнишка.
— Ахаха! Вот это реакция! – улыбнулся Ямамото.
— Хорошо, босс, я сделаю так как Вы хотите, только успокойтесь! – спокойно сказал Гокудера, удивляясь столь бурной реакции 10-го.
Еще раз удивленно посмотрев на Цуну Хаято закрыл коробку и, подобрав ее с пола, пошел по направлению к двери, чтобы на улице предать огню ни в чем не повинное кружевное детище модной индустрии. Вдруг у Цуны зазвенел мобильник.
— Это SMS. – пробубнил Савада. – Наверное, очередные нравоучение-издевательство от Реборна. – бубнил он, открыв телефон и щелкая кнопками. – Странно, какой-то незнакомый номер. – Цуна обреченно вздохнул. – И у какого несчастного он украл телефон на этот раз, чертов Реб… — парень резко запнулся, прочитав текст сообщения.
«Если ты выбросишь мой подарок, я тебя изнасилую. Очень хорошо изнасилую!»
Телефон выпал из ослабевших рук Тсунаеши и с глухим стуком упал на пол. С ужасом посмотрев на Гокудеру с коробкой в руках он дико закричал:
— Стой Гокудера-кун! – парень подбежал к уже выходившему из комнаты Хаято и вырвал у него из рук злополучную коробку. – Не нужно сжигать! Я знаю чье это, я завтра передам кому нужно.
Две пары глаз ошарашено смотрели на Цуну.
— Цуна ты себя нормально чувствуешь? – улыбнулся Такеши, обеспокоенно глядя на друга.
— Нееет. – застонал Савада, приложив ладонь ко лбу. – У меня, кажется, опять подымается температура, сейчас выпью таблетку и лягу спать! – безбожно врал Тсунаеши.
— Тогда мы пойдем, а ты отдыхай и выздоравливай! – улыбнулся Ямамото, иногда этот парень был на редкость проницательным. – Пошли Гокудера! – сказал он, хватая подрывника под руку и выводя из комнаты.
— Нет! – выкрикнул Хаято. — Я останусь с Джудайме! Я буду за ним ухаживать! – вопил он, пытаясь вырваться из железной хватки мечника.
Цуна любил своих друзей и всегда был рад их присутствию. Их вечные шутки, споры, разборки, совместные приключения, которые они постоянно находят на свою голову. Все это наполняло красками его, до этого скучную, жизнь подростка-неудачника. Но сейчас, Тсунаеши хотел остаться один, потому что боялся… Ему было стыдно и страшно, что они могут узнать его маленькую тайну. Такого позора он просто не переживет. Поэтому сейчас нужно остаться одному и успокоится, привести мысли в порядок, и подумать, что делать дальше, ведь кружевной корсет и трусы, это вам не шутки.
Ямамото все таки удалось вытащить упирающегося Хаято из комнаты Цуны. Но подрывник пообещал, крича где-то в районе входной двери, что вернется как только свернет шею этому «Бейсбольному Придурку», на что бейсболист лишь весело засмеялся.
Цуна улыбнулся. И только когда отборная брань Гокудеры, от которой вяла даже трава на газоне, стихла где-то вдали, Цуна, обреченно застонав, сел на кровать, и прижал ладони к пышущим жаром щекам.
«Так, — размышлял парень, — нужно поболеть еще 2 дня, и тогда этот сталкер от меня отстанет. Ему просто надоест. – убеждал себя Савада.»
Но вдруг его размышления прервал звонок телефона, оповещающий о приходе нового SMS. У Цуны затряслись руки, он осторожно нагнулся и поднял с пола телефон. Пара нажатий кнопок и взору Савады предстало следующее сообщение:
«Хороший мальчик. А завтра приходи в школу и, наконец, найди меня. Я не люблю ждать! А если не явишься завтра — я разозлюсь! И тогда твой тыл может очень сильно пострадать.»
Подобрав челюсть, где-то в районе пола, Савада трясущимися руками захлопнул телефон и снова опасливо покосился на коробку с подарком от незнакомца.
— Он точно следит за мной! – тихо произнес Цуна с паникой в голосе. – И что же мне, мать вашу, делать?!
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Ээээ, кружавчики? Если кто-то думал, что Савада Тсунаеши плохо бегает, то увидев с какой скоростью сей субъект рассекал пространство ночного Намимори, несясь, видимо, на предельной скорости в сторону своего дома, вопрос о его неспособности пробежать стометровку хотя бы на 3, отпал бы сразу.
Цуна бежал, в голове было пусто, щеки пылали румянцем, то ли от бега, то ли от чего-то другого, тяжелое дыхание срывалось с искусанных в кровь губ но, не сбавляя скорости, он мчался по до боли знакомой дороге.
«Домой…домой…» — про себя лихорадочно повторял парень, периодически испуганно оглядываясь, хотя никто за ним не бежал. Только какая-то соседская собака, увидев пробегающего мимо подростка, залаяв, попыталась цапнуть его за ногу, но тот, даже не обратив на нее внимания, помчался дальше, чем несказанно озадачил животное.
И вот, наконец, добежав до родных пенат, парень пулей влетел в дом и с грохотом закрыв дверь, прижался к ней спиной, тяжело дыша. На шум из кухни выглянула мама.
— А Цу-кун, это ты! – с улыбкой на лице пропела Нана. – Почему так тяжело дышишь?
— Б…бег…хал! – задыхаясь еле выговорил Цуна.
— А, понятно. — улыбнулась мама.— Тогда раздевайся, сейчас будем кушать.
— Ма, — выдохнул Савада, — я наверное не буду есть. – переведя дыхание, Цуна сглотнул и виновато посмотрел на мать.
— Почему? – удивилась Нана.
— Я перекусил с ребятами в ресторане Ямамото. – нагло соврал Цуна.
По буре невиданных до сели эмоций, пережитых всего пару минут назад, парень понимал, что ему кусок в горло не полезет.
— О, понятно. – улыбнулась женщина. – Тогда я пошла детей покормлю.
— Ага! – выдавил из себя улыбку сынок.
И как только родительница скрылась, в дверном проеме кухни, Цуна сорвался с места и, на ходу сняв кроссовки, при этом зашвырнув обувь в неизвестном направлении, рванул по ступенькам наверх.
Влетев в свою комнату и со стуком закрыв дверь, он бросился на кровать и, забившись в самый дальний угол, прижал колени к груди, и, обняв их руками, замер с опаской глядя на дверь, как будто ожидая, что неизвестный сейчас ворвется в комнату и набросившись на него, будет грязно насильничать его юное тело. Только спустя какое-то время поняв, что его анальной девственности ничего не угрожает в родных стенах, Цуна немного расслабился и, приняв горизонтальное положение, растянулся на своем ложе. Мысли хаотичным роем бились в голове. В памяти предательски начали всплывать картины недавнего события, Цуна как будто снова почувствовал руки незнакомца на своей спине, шее, ягодицах, тихий шепот у самого уха, горячее дыхание на губах, и этот похотливый рот, который заставил его потерять голову от поцелуя. С парнем! Парнишка жалобно застонал, прижав ладони к глазам и, со всей силы, надавив на них, пытаясь стереть из памяти события сегодняшнего вечера которые, словно слайды, то и дело постоянно появлялись перед глазами, заставляя его снова возбуждаться.
— Боже, как стыдно. – жалобно проныл Савада. – Как я теперь в школу пойду, он же сказал, что там часто бывает, мне теперь что, каждого ученика подозревать. – он снова застонал и прикусив большой палец повернулся к стенке.
В конечном итоге, всю ночь проворочавшись в своей девственной постели, юный босс Вонголы заснул где-то под утро, видимо вконец обессилив от своих мыслей, вопросов заданных самому себе и невозможности на них ответить. Но больше всего парня снедало какое-то непонятное чувство, до этого никогда им не испытываемое. Чего-то не хватало, все тело зудело, словно хотело чего-то… Чего-то большего. Но вот чего? Ответа на этот вопрос он так и не нашел. В конце концов, жутко разозлившись на самого себя и пару раз нокаутировав ни в чем не повинную подушку, парень, вконец истощив все джоули своей мозговой активности, забылся тревожным сном.
Утро встретило 10-го противным писком будильника и яркими солнечными лучами, бодренько светившими сквозь не занавешенное окно комнаты. С третей попытки нащупав проклятое «устройство для пыток», и с наслаждением запустив им об пол, убив вопящее чудовище, парень попытался открыть глаза, но с первого раза у него это не получилось. Что-то бурча себе под нос и недовольно морщась, Савада сел в кровати, и повторил попытку. С трудом открыв, словно залепленные пластилином, глаза, он широко зевнул, почесывая голову, медленно соображая, он попытался сползти с кровати, но запутался в одеяле, и, с нечленораздельным криком, грохнулся на пол, потащив за собой то самое одеяло. Пару раз чертыхнувшись и послав «чертово» одеяло куда подальше, юный босс мафии, выпутавшись из вороха ткани, нетвердой походкой поплелся в ванную. На автомате почистив зубы и умыв бледное от недосыпа лицо, Цуна посмотрел в висевшее над раковиной зеркало. Заметная бледность, жуткие синяки под глазами, всклокоченные после сна волосы.
— Я похож на панду. – пробурчал парень, недовольно глядя на свое отражение.
Но вдруг его глаза резко расширились, он подняв руки, схватился за ворот футболки и, оттянув его, ближе наклонился к зеркалу. На его бледной шее, ближе к ключице, красовалось небольшое красное пятнышко.
— ХАААААА?! – на весь дом раздался вопль Десятого. – Только не это! – застонал он.
Но как не прискорбно это было именно ТО. На шее Цуны красовался великолепный засос, оставленный вчерашним незнакомцем.
Воспоминания нещадным потоком хлынули в уставший мозг Савады, заставив последнего жутко покраснеть.
— Да что же это такое?! – смущенный до нельзя босс зажмурился и опять умыл лицо прохладной водой, пытаясь остудить пылающие щеки.
Но все-таки бессонная ночь давала о себе знать, парня слегка шатало, в голове гудело и жутко хотелось спать. Ко всему прочему видок у него был еще тот. Поэтому, спустившись завтракать, он своим видом не на шутку встревожил Нану, которая, увидев пылающие щеки сына, сразу заподозрила у него температуру и, потрогав его лоб, со всей серьезностью заявила, что Цу-кун болен и в школу не пойдет.
«Больной» спорить не стал и, мысленно вздохнув с облегчением, покорно выпил какой-то «Целительный напиток от всех болезней» приготовленный Наной, и потом, пошатываясь, и вздыхая, для большей убедительности, поплелся к себе в комнату. Только после того как дверь комнаты была плотно закрыта, Цуна облегченно выдохнул и обессилено упал плашмя на кровать.
— Как же мне повезло, что Реборн куда-то уехал, – тихо произнес парень. – Хоть этому упырю не нужно объяснять, что со мной произошло. В болезнь то этот монстр не поверил бы.
А уж о том, как объяснять своему репетитору, что его ученичек никакой не больной, а симулянт, который просто трусит идти в школу из-за того, что там его поджидает неизвестный парень, который нынче вечером домогался его в подворотне, он постарался вообще не думать, просто наслаждаясь отсутствием киллера.
Не выспавшийся разум Савады теперь все произошедшее вчера вечером воспринимал как плохой сон, а вот предательское тело, помнившее ласки незнакомца, настойчиво спрашивало «А почему плохой?». Вот так нежно плавая в сладкой полудреме, Цуна не заметил, как уснул.
« — Почему так темно? – слова эхом раздались в густой темноте.
— Кто ты? – монотонный голос, похожий на шелест, прозвучал словно ото всюду.
— Я Савада Тсунаеши, а ты кто? – спросил парень в темноту и его слова, снова, повторило эхо.
— Хорошо, что ты Савада Тсунаеши, тебя ждали. – ответил голос.
— Что ты говоришь?! – испуганно выкрикнул Цуна. – Кто меня может ждать здесь? – он крутнулся на месте, пытаясь хоть что-то увидеть, но тьма словно обволакивала его, не давая этого сделать. – Здесь никого нет!
— Хахахаха! – засмеялся голос. – Ты что дурак? А кто же тогда тебя обнимает?
— Обним… — ошарашено замерев, хотел, было, спросить Цуна, но резко осекся, вдруг почувствовав, что кто-то стоит за ним и, крепко обняв руками, прижимает к себе.
Цуна опустил взгляд на обнимающие его руки и испуганно вскрикнул, увидев, что они абсолютно черные, было такое впечатление, что его обняла сама тьма.
— Что ты такое? – громким шепотом спросил Цуна.
В ответ легкий смешок и поцелуй в шею. Волна возбуждения пробежала по его телу, парень весь напрягся и попробовал вырваться, во всю стараясь высвободится из объятий тьмы. Но его отчаянные попытки были встречены еще одним смешком и очередным поцелуем в шею.
— Нет, отпустите, я не хочу! – закричал Цуна в наполненный эхом мрак. – Мне страшно.
— Чшшш! – тьма успокаивающе зашипела на ухо парню, чем вызвала еще одну волну дрожи.
От этой темной фигуры исходило вполне человеческое тепло, Цуна чувствовал его всем своим телом. И судя по ощущениям, чисто с физиологической точки зрения, это Что-то было мужского пола.
— Тебе нравится? – снова раздался монотонный голос.
— Нет! – выкрикнул Цуна, опять попытавшись высвободится, но тщетно. – Что это такое?
— Я же говорил — тебя ждали. – ответил голос.
— Но я даже не могу понять человек это или что-то другое! – с истерикой в голосе кричал Савада, чувствуя, как тьма припала к его шее и медленно провела по ней языком, парня от этой ласки словно пронзило током, и по телу побежали мурашки.
— А, так все дело в этом? – безразлично произнес голос.
И тут Савада заметил как темнота, обнимавшая его, начала обретать цвет и форму и сейчас его обнимали мужские руки, с красивыми длинными пальцами, на одном из пальцев было кольцо, но Цуна не успел разглядеть его так как рука с кольцом опустившись ниже по груди парня, легла на живот и нырнула под рубашку жадно касаясь разгоряченного тела, Цуна вздрогнул, ладонь неизвестного оказалась холодной. Вдруг незнакомец приблизился к уху парня и, снова хмыкнув, прикусил мочку, при этом уткнувшись носом в ушко жертвы и медленно выдохнул, в тоже время обхватив пальцам отвердевший сосок Савады, а вторая рука скользнула ниже, к паху, и легла на вполне возбужденное естество парня, и слегка сжала его. У Цуны вырвался стон удовольствия, и он теснее прижался спиной к незнакомцу.
— Джудайме… — парень, вдруг, услышал у себя над ухом знакомый голос.
— Гокудера-кун?! – удивленно спросил Цуна, куда-то в пустоту.
— Джудайме… — снова шепот над ухом, но почему-то очень похожий на крик.
— Это ты, Гокудера-кун?! – простонал парень, так как рука неизвестного начала ритмично поглаживать его в паху, при этом жадно целуя его шею и пощипывая сосок.
— Джудайме… – где-то совсем близко прошептал Гокудера.
Мысли Савады путались, он не мог понять откуда исходят эти голоса, кто его обнимает, почему он слышит шепот своего друга. Неужели… Нет! Этого не может быть. Не может быть, чтобы его обнимал и целовал Хаято. Это абсурд. Мозг отказывался воспринимать этот факт.
— Это… — Цуна вдруг обессилено обмяк в руках незнакомца. – Это, мать вашу, совсем не смешно! – неожиданно выкрикнул парень и, резко дернувшись, вырвался из объятий неизвестного.
Быстро отскочив от насильника Савада замер, стоя к нему спиной.
— Гокудера-кун, если это ты, тогда объясни, что это значит, почему ты делаешь такое со мной? – Цуна непонимающе мотнул головой. – Я не понимаю! Гокудера-кун…
Тсунаеши начал медленно поворачиваться, желая взглянуть в глаза своему хранителю и постараться понять… Ведь у любого безумства есть причина, даже если эта причина и есть само безумство.
Но вдруг мир тьмы ярко засиял и заполнился колючим светом, который ослепил ошарашенного Цуну. Он резко повернулся в сторону, где должен был находиться незнакомец, но, открыв слезящиеся от сияющей белизны глаза, увидел лишь потрескавшийся потолок своей комнаты.
— Не понял. – озадачено моргнул глазами Цуна.
— Джудайме! – прокричал знакомы голос, и Савада почувствовал как схватили его ладонь, и прижались к ней губами. – Вы очнулись! Я так рад!
— Э, Гокудера-кун, ты чего тут делаешь? – спросонья медленно соображая, спросил Цуна, уставившись на сидящего на полу у его кровати Хаято.
— Ну, просто, когда Вы не пришли в школу я переживал и, отпросившись с урока, пришел к Вам домой узнать, что случилось, — Хаято перевел дыхание, — а Ваша мама сказала, что вы заболели вот я тут и сижу, охраняю Вас от Тупой Коровы и Бейсбольного придурка. Кстати, — Гокудера хитро прищурился и, нагнувшись к Цуне, тихо заговорил, — я связал Тупую Телятину, и, запихнув в чемодан, отволок в мясную лавку.
— Что?! – сонливость мигом слетела с Цуны. – Зачем ты сделал это с Ламбо?
— Джудайме, но когда я зашел к вам в комнату то увидел как этот урод хотел что-то нарисовать вам на лице фломастером. – оправдывался Гокудера. – Я, правда, сначала хотел его утопить, но подумал, что смерть от топора мясника более заслуженная для него!
— Гокудера-кун. – застонал Цуна, прижав ладони к лицу. – И куда ты его отнес? – спросил он, откидывая одеяло и собираясь встать, надо спасать этого идиота Ламбо.
— Но Джудайме, Вам нельзя вставать! – взволновано закричал Хаято. — Вы так стонали во сне, Вам наверное было очень плохо! Сдалась Вам эта Корова.
— Стонал во сне? – спросил Цуна, непонимающе глядя на своего хранителя.
И вдруг, резко втянув в себя воздух, Тсунаеши шокировано посмотрел на Хаято и густо покраснел.
— Джудайме Вам опять плохо? – запереживал подрывник, увидев как горят щеки босса.
— Эээ, Гокудера-кун, а я это… ничего не говорил во сне? – осторожно спросил Савада, отводя глаза в сторону.
— Нет, только что-то крикнули но я так и не понял — что, хотя прислушивался. – услужливо ответил Хаято.
— Ммм, понятно. – облегченно выдохнул Цуна, немного успокаиваясь. – Так, а теперь рассказывай, куда отволок Ламбо?
— Но босс вы же… — начал было останавливать его Гокудера.
Но неожиданно раздался стук в дверь, прервав этим мольбы Хаято. И стоявший за дверью не дождавшись ответа, вошел в комнату. К большой радости Цуны и жуткому неудовольствию Гокудеры в комнату вошел, как всегда улыбающийся, Такеши с хохочущим Ламбо на руках.
— Ты! – зашипел подрывник, вскакивая на ноги и злобно глядя на Ямамото. – Ты чего тут забыл, пошел вон! Да еще и идиота этого с собой приволок, я же его на фарш сдал.
— Ахаха! Ну, просто, уроки закончились, и я решил проведать Цуну. Йо, Цуна! – Такеши приветливо махнул другу рукой. – Знаешь Цуна, а Гокудера опять отличился! – бейсболист улыбнулся. – Он когда узнал, что ты заболел, так распереживался, что обматерил учителя и врезав ему по лицу, с криком «Джудайме, я иду к вам, только держитесь!» убежал из школы! Ахахаха!
— Гокудера-кун! – обреченно застонал Цуна.
Савада про себя подумал, что за последние сутки он уж очень много стонет, правда по разным причинам.
— Он не хотел меня отпускать! – обиженно насупился подрывник.
— Но это не повод избивать учителя! – пытался вразумить свою «правую руку» Цуна.
— Ахахахаха, Глопудера — дурак! Дурак! – издевался Ламбо, хохоча и, вприпрыжку, носясь вокруг пристыженного подрывника.
— Заткнись, Тупая корова! – огрызнулся Хаято, пнув ногой веселящегося Теленка, тот кубарем отлетел к стенке и, ударившись об нее, громко заплакал. – Эй, зачем ты его принес? – обратился он к Ямамото, со злорадством наблюдая как ревущий Ламбо с воплем выбежал из комнаты.
— Ну, он сидел возле мясной лавки и плакал, я подумал, что он заблудился, и принес его сюда! – объяснил Такеши.
— Ты дебил! Я же специально… — злился Хаято, но его прервал стук в дверь.
— Цу-кун! – раздался голос Наны за дверью. – Тебе тут посылку принесли, ты уже проснулся?
— Да, ма! – крикнул Цуна и, вскочив с постели, подбежал к двери.
Нана вручила сыну небольшую прямоугольную коробку, упакованную в черную с блестками бумагу, и поднос с напитками для него и друзей.
— Что это, Джудайме? – с опасливым любопытством спросил Гокудера, глядя на коробку.
— Не знаю. – вдруг, почувствовав неладное, дрожащим голосом ответил Цуна.
— А может это новая игра, которую придумал малыш? – блеснул догадкой Ямамото.
— Да не, Реборн-сан куда-то уехал! – презрительно глянув на мечника, бросил Гокудера и опять заинтриговано посмотрел на посылку.
У Цуны задрожали руки, хваленая Вонгольская интуиция вопила, что с открытием этого «Ящика Пандоры», начнется что-то ужасное.
— Ну же, Цуна, открывай, интересно, что там! – загорелся Ямамото.
— Подожди, а вдруг это бомба! – с ужасом выкрикнул Хаято. – Может в отсутствие Реборн-сана босса захотел кто-то убить. Дайте мне эту коробку, я сам ее открою!
Гокудера вырвал коробку из ослабевших рук Цуны, но тот даже не возражал.
Хаято осторожно разорвал упаковочную бумагу, под ней была простая белая коробочка не вызывающая никаких подозрений, но Цуна с еще большим ужасом посмотрел на снежно белый кусок картона, а потом, не выдержав напряжения, зажмурил глаза.
— Вроде, все нормально! – констатировал подрывник. – Ну что же, открываем…
И осторожно взявшись за крышку злосчастной коробки, Гоккудера ее аккуратно поднял.
— Че за херня?! – вдруг выкрикнул Хаято.
Такеши с любопытством загляну в коробку.
— Ого! Цуна, а ты такое носишь? – Ямамото аж присвистнул от неожиданности.
— Не понял! – реакция друзей удивила Саваду и он, открыв глаза, осторожно посмотрел в коробку.
Узрев содержимое таинственной коробочки, Савада сначала впал в ступор, потом его челюсть медленно отвисла, а глаза с каждой секундой становились все больше и больше.
Кружево… Много кружева… Это первое о чем подумал Цуна узрев содержимое посылки.
И действительно, в коробке лежал красивый черный с золотистыми лентами кружевной корсет, к нему в комплекте шли, такой же цветовой гаммы, кружевные стринги, и дополнял этот ансамбль черный обруч с кошачьими золотистыми ушками. Это выглядело красиво и… пошло, очень пошло, если учесть что такой подарок прислали парню.
Гокудера с брезгливой осторожностью взялся кончиками пальцев за кружевные трусики и приподняв их морщась покрутил перед глазами.
— Фу! Гадость какая! – сморщился от отвращения Хаято, разжимая пальцы и отправляя кусочек материи восвояси. – Это или кто-то жестко пошутил, или перепутал адрес! — подытожил он.
— Э, Гокудера, смотри там записка. – сказал Ямамото, заметив маленький листочек плотной бумаги, перевязанный красной лентой.
Хаято схватил открыточку, развязал ленту и, развернув, прочитал:
— «Найди меня. И когда мы встретимся, я хочу чтобы ты одел это. Осталось 2 дня.» Что за?!. Переписка каких-то извращенцев. Ролевые игры что ли? – брезгливо пробурчал Хаято.
— Да ладно тебе Гокудера! – улыбнулся Такеши. – Люди просто играют.
— Ты идиот! – закричал подрывник. – Пусть играют в другом месте и не втягивают в этот изврат Джудайме!
— Ахахахаха!
Пока два друга вели дискуссионный спор «Что нельзя делать в доме Джудайме», тот самый Джудайме, услышав содержание записки, впал в еще больший ступор. А вообще он был близок к обмороку, так как понял, что посылочка то предназначена именно ему. Краска начала медленно заливать его щеки, постепенно распространяясь на все лицо. Десятый стоял с пышущими жаром, от стыда и смущения, щеками и с ужасом смотрел то на записку в руках Гокудеры, то на массу кружавчиков торчащую из коробки.
— В…си. – тихо, запинаясь произнес Цуна.
— Джудайме, Вы что-то сказали! – спросил Хаято, посмотрев на босса.
— Я сказал, выброси эту дрянь из моего дома! – заверещал парень. – А лучше сожги! Да точно, сожги, а пепел развей над каким-то кладбищем.
— Джу…Джудайме, с вами все в порядке? — удивился реакции Дечимо Хаято.
— Я говорю, убери эти… — Цуна запнулся. — Эти кружавчики и ленточки с глаз моих, чтоб я их больше не видел! – истерил парнишка.
— Ахаха! Вот это реакция! – улыбнулся Ямамото.
— Хорошо, босс, я сделаю так как Вы хотите, только успокойтесь! – спокойно сказал Гокудера, удивляясь столь бурной реакции 10-го.
Еще раз удивленно посмотрев на Цуну Хаято закрыл коробку и, подобрав ее с пола, пошел по направлению к двери, чтобы на улице предать огню ни в чем не повинное кружевное детище модной индустрии. Вдруг у Цуны зазвенел мобильник.
— Это SMS. – пробубнил Савада. – Наверное, очередные нравоучение-издевательство от Реборна. – бубнил он, открыв телефон и щелкая кнопками. – Странно, какой-то незнакомый номер. – Цуна обреченно вздохнул. – И у какого несчастного он украл телефон на этот раз, чертов Реб… — парень резко запнулся, прочитав текст сообщения.
«Если ты выбросишь мой подарок, я тебя изнасилую. Очень хорошо изнасилую!»
Телефон выпал из ослабевших рук Тсунаеши и с глухим стуком упал на пол. С ужасом посмотрев на Гокудеру с коробкой в руках он дико закричал:
— Стой Гокудера-кун! – парень подбежал к уже выходившему из комнаты Хаято и вырвал у него из рук злополучную коробку. – Не нужно сжигать! Я знаю чье это, я завтра передам кому нужно.
Две пары глаз ошарашено смотрели на Цуну.
— Цуна ты себя нормально чувствуешь? – улыбнулся Такеши, обеспокоенно глядя на друга.
— Нееет. – застонал Савада, приложив ладонь ко лбу. – У меня, кажется, опять подымается температура, сейчас выпью таблетку и лягу спать! – безбожно врал Тсунаеши.
— Тогда мы пойдем, а ты отдыхай и выздоравливай! – улыбнулся Ямамото, иногда этот парень был на редкость проницательным. – Пошли Гокудера! – сказал он, хватая подрывника под руку и выводя из комнаты.
— Нет! – выкрикнул Хаято. — Я останусь с Джудайме! Я буду за ним ухаживать! – вопил он, пытаясь вырваться из железной хватки мечника.
Цуна любил своих друзей и всегда был рад их присутствию. Их вечные шутки, споры, разборки, совместные приключения, которые они постоянно находят на свою голову. Все это наполняло красками его, до этого скучную, жизнь подростка-неудачника. Но сейчас, Тсунаеши хотел остаться один, потому что боялся… Ему было стыдно и страшно, что они могут узнать его маленькую тайну. Такого позора он просто не переживет. Поэтому сейчас нужно остаться одному и успокоится, привести мысли в порядок, и подумать, что делать дальше, ведь кружевной корсет и трусы, это вам не шутки.
Ямамото все таки удалось вытащить упирающегося Хаято из комнаты Цуны. Но подрывник пообещал, крича где-то в районе входной двери, что вернется как только свернет шею этому «Бейсбольному Придурку», на что бейсболист лишь весело засмеялся.
Цуна улыбнулся. И только когда отборная брань Гокудеры, от которой вяла даже трава на газоне, стихла где-то вдали, Цуна, обреченно застонав, сел на кровать, и прижал ладони к пышущим жаром щекам.
«Так, — размышлял парень, — нужно поболеть еще 2 дня, и тогда этот сталкер от меня отстанет. Ему просто надоест. – убеждал себя Савада.»
Но вдруг его размышления прервал звонок телефона, оповещающий о приходе нового SMS. У Цуны затряслись руки, он осторожно нагнулся и поднял с пола телефон. Пара нажатий кнопок и взору Савады предстало следующее сообщение:
«Хороший мальчик. А завтра приходи в школу и, наконец, найди меня. Я не люблю ждать! А если не явишься завтра — я разозлюсь! И тогда твой тыл может очень сильно пострадать.»
Подобрав челюсть, где-то в районе пола, Савада трясущимися руками захлопнул телефон и снова опасливо покосился на коробку с подарком от незнакомца.
— Он точно следит за мной! – тихо произнес Цуна с паникой в голосе. – И что же мне, мать вашу, делать?!
среда, 05 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Поцелуй незнакомца. «"— Савада Тсунаеши, чем же… ты так притягиваешь? Ведь в тебе, нет ничего завораживающего и сексуального. Но я, почему-то хочу тебя. Хочу целиком и без остатка. С каждым днем, ты нужен мне все больше и больше. Я хочу тебя так, как ничего до этого времени не желал!” — думал я, каждый раз смотря на тебя.
Вот и сейчас, стоя в этом темном переулке, где я не вижу даже твоих испуганных глаз и, прижимая твое сопротивляющееся тело к холодной кирпичной стене, я замираю с наслаждением, чувствуя твое тепло, и с жадностью поглощаю его всем своим телом. Я понимаю, что поступаю грубо, но не могу ничего с этим поделать, я хочу большего... Лаская, я провожу ладонью по твоей, влажной от испарины, шее. Ты вздрагиваешь, но меня это не останавливает. Моя ладонь скользящим движением перемещается по шее на затылок, и пальцы зарываются в мягкие пряди, слегка сжимая их в руке. Потом нежно, но настойчиво, потянув за волосы, немного отвожу твою голову назад и, не в силах больше сдерживаться, жадно впиваюсь поцелуем в твои приоткрытые от удивления губы. От шока, ты перестаешь сопротивляться... это мой шанс. Я проникаю языком в твой влажный, податливый ротик и начинаю играть с языком! С твоих губ срывается возглас удивления! Пытаешься отстранится. Нет... Рука еще сильнее сжимает волосы на затылке. Не позволю... Моя вторая рука ложится тебе на спину и, проведя вниз вдоль позвоночника, опускается на ягодицы. Любовно погладив упругие полушария, яростно сжимаю ладонь, сминая податливую плоть, и слегка тебя приподняв, тесно прижимаюсь своим пахом к твоему! Снова возглас удивления и протеста. Ты почувствовал мое возбуждение... Ты сопротивляешься... Тебя это пугает... А меня возбуждает. Тихо зарычав, начинаю ритмично качать бедрами, наглядно показывая, ЧТО хочу с тобой сделать. Я чувствую как моя возбужденная, отвердевшая плоть трется о твою. О Боже!.. Судя по ощущениям, ты тоже возбужден! Еще одно ритмичное движение... соприкосновение...возбуждение растет... И наконец, с твоих губ срывается легкий стон! Да! Это заводит меня еще больше. Прервав поцелуй, слегка прикусываю твою нижнюю губу, сразу же лизнув место укуса. Частые, возбужденные вздохи срываются с наших губ. Я хочу еще... Опять страстно впиваюсь в твои губы поцелуем. Начинаю играть с твоим язычком. Неумелые попытки ответить, эти робкие, едва уловимые движения языка, тихие стоны протеста, когда пытаюсь прервать поцелуй, и возгласы удовольствия, когда наши языки снова переплетаются в похотливом танце. Это заводит. Вторя движениям бедер, играю с твоим ртом, то погружая, то забирая свой язык из горячей нежности твоего ротика. Ты такой сладкий... Уже не сопротивляешься, твои руки, безвольно висят вдоль тела. Кажешься таким податливым и хрупким сейчас, но я ведь знаю, каким сильным ты можешь быть. И эта фальшивая хрупкость привлекает еще больше. Господи! Если я сейчас не остановлюсь, то трахну тебя прямо тут, в этой вонючей, темной подворотне. С протестующим рыком отстраняюсь от тебя, языком обвожу разгоряченные, влажные, распухшие от поцелуя, и такие желанные губы. Твой легкий стон протеста... Мы замираем, от столь страстного и длинного поцелуя, наше дыхание сбивается и становится частым и прерывистым. Медленно наклоняюсь к твоему ушку, нежно прикусив мочку и тут же зализав укус, довольно ухмыляюсь, почувствовав, как по твоему телу пробежала чувственная дрожь.
"Тебе понравилось?" — тихо шепчу, прижавшись губами к твоему уху, и пальцами играя с прядями волос у тебя на затылке. Чувствую, как ты нерешительно кивнул головой. "Ты хочешь еще?" — все так же шепчу на ухо. Опять кивок. "Ты понял, кто я?". На этот раз, отрицательное качание головой. "А хочешь узнать?". Кивок. "Тогда найди меня в школе, я там часто бываю." Никакой реакции. "Ты слышишь?" Кивок. "Тебе придется понять — кто я, Цуна..."— и с этими словами, я опять, отведя слегка назад твою голову, в темноте нахожу своим алчущим ртом такие сладкие и податливые губы, наши языки снова сплетаются в страстном танце обжигающего желания. Слегка надавив на затылок, углубляю поцелуй. Сладострастный стон срывается с наших губ. Ты наконец, осмелев, обнимаешь меня за шею. Я счастлив... Ты отвечаешь мне... Хоть и не знаешь, даже, кто тебя целует. Я хочу большего... Но нет... Подождем немного, ведь потом удовольствие будет еще слаще... Нехотя отстраняюсь, ты разочаровано застонав, тянешься ко мне, чтобы продолжить. Если бы ты только знал, как это мучительно... Чувствовать, как твое возбужденное тело тянется ко мне, требуя еще больше ласк... ВСЁ! Если это продолжится, я оттрахаю тебя прямо здесь, как животное, которому все равно где, лишь бы удовлетворить свою похоть. А первый раз я хочу взять тебя нежно, не спеша, видеть твои глаза, упиваться тобой, наблюдать как на твоем лице одна страстная эмоция сменяется другой, чтобы ты, забыв обо всем на свете, просил еще, и еще, и еще... Сняв твои руки со своей шеи, отстранился, и опять прижавшись к твоему ушку губами, прошептал: "В течении 3-х дней, ты должен догадаться кто я. Это не так уж сложно, просто смотри и увидишь." С моих губ сорвался легкий смешок. Не удержавшись от соблазна, я страстным поцелуем припал к твоей шее. Тебя снова окатила волна возбуждения. На шее останется след. Хм! Это будет моя метка. И снова наклонившись к твоему уху, прошептал: "До встречи, Тсунаеши." Потом, за плечи, развернув к выходу, легонько вытолкнул на, слегка освещенную молодым полумесяцем, улицу. Ты стоишь, ошарашено глядя перед собой, и видимо, с трудом понимая, что произошло. Потом, тряхнув головой и проведя дрожащими пальцами по губам, повернулся и начал вглядываться в темный переулок. Твой взгляд метался по густой тьме, в надежде что-то увидеть. Но тщетно... В твоих глазах, еще плескались отголоски страсти, и они слегка подернуты поволокой, а пальцы нервно теребили распухшие губы. Глядя на тебя в таком состоянии, меня накрыло новой волной похоти. В паху мучительно заныло... Вдруг, ты резко заморгал, опасливо оглянулся по сторонам и дернулся, было, в сторону скрывающей меня тьмы, но тут резко прижал ладони к щекам, охнул, округлив в испуге глаза, и развернувшись, стремглав побежал в сторону своего дома. Осторожно выглянув из-за угла, я проследил за тобой, и дождавшись, когда скроешься за поворотом, накинул на голову капюшон от легкой байки, вышел из переулка и направился в противоположную сторону.
"— Ну что же Савада Тсунаеши, поиграем в прятки... Я буду предвкушать нашу встречу... Найди меня быстрее... А потом..." — подумал я.»
И похотливая улыбка растянула губы неизвестного, чье лицо было надежно скрыто, падающей от капюшона, тенью.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Пейринг: 1827,6927,8059(мельком)
Рейтинг: NC-17
Жанры: AU, Романтика, Слэш
Поцелуй незнакомца. «"— Савада Тсунаеши, чем же… ты так притягиваешь? Ведь в тебе, нет ничего завораживающего и сексуального. Но я, почему-то хочу тебя. Хочу целиком и без остатка. С каждым днем, ты нужен мне все больше и больше. Я хочу тебя так, как ничего до этого времени не желал!” — думал я, каждый раз смотря на тебя.
Вот и сейчас, стоя в этом темном переулке, где я не вижу даже твоих испуганных глаз и, прижимая твое сопротивляющееся тело к холодной кирпичной стене, я замираю с наслаждением, чувствуя твое тепло, и с жадностью поглощаю его всем своим телом. Я понимаю, что поступаю грубо, но не могу ничего с этим поделать, я хочу большего... Лаская, я провожу ладонью по твоей, влажной от испарины, шее. Ты вздрагиваешь, но меня это не останавливает. Моя ладонь скользящим движением перемещается по шее на затылок, и пальцы зарываются в мягкие пряди, слегка сжимая их в руке. Потом нежно, но настойчиво, потянув за волосы, немного отвожу твою голову назад и, не в силах больше сдерживаться, жадно впиваюсь поцелуем в твои приоткрытые от удивления губы. От шока, ты перестаешь сопротивляться... это мой шанс. Я проникаю языком в твой влажный, податливый ротик и начинаю играть с языком! С твоих губ срывается возглас удивления! Пытаешься отстранится. Нет... Рука еще сильнее сжимает волосы на затылке. Не позволю... Моя вторая рука ложится тебе на спину и, проведя вниз вдоль позвоночника, опускается на ягодицы. Любовно погладив упругие полушария, яростно сжимаю ладонь, сминая податливую плоть, и слегка тебя приподняв, тесно прижимаюсь своим пахом к твоему! Снова возглас удивления и протеста. Ты почувствовал мое возбуждение... Ты сопротивляешься... Тебя это пугает... А меня возбуждает. Тихо зарычав, начинаю ритмично качать бедрами, наглядно показывая, ЧТО хочу с тобой сделать. Я чувствую как моя возбужденная, отвердевшая плоть трется о твою. О Боже!.. Судя по ощущениям, ты тоже возбужден! Еще одно ритмичное движение... соприкосновение...возбуждение растет... И наконец, с твоих губ срывается легкий стон! Да! Это заводит меня еще больше. Прервав поцелуй, слегка прикусываю твою нижнюю губу, сразу же лизнув место укуса. Частые, возбужденные вздохи срываются с наших губ. Я хочу еще... Опять страстно впиваюсь в твои губы поцелуем. Начинаю играть с твоим язычком. Неумелые попытки ответить, эти робкие, едва уловимые движения языка, тихие стоны протеста, когда пытаюсь прервать поцелуй, и возгласы удовольствия, когда наши языки снова переплетаются в похотливом танце. Это заводит. Вторя движениям бедер, играю с твоим ртом, то погружая, то забирая свой язык из горячей нежности твоего ротика. Ты такой сладкий... Уже не сопротивляешься, твои руки, безвольно висят вдоль тела. Кажешься таким податливым и хрупким сейчас, но я ведь знаю, каким сильным ты можешь быть. И эта фальшивая хрупкость привлекает еще больше. Господи! Если я сейчас не остановлюсь, то трахну тебя прямо тут, в этой вонючей, темной подворотне. С протестующим рыком отстраняюсь от тебя, языком обвожу разгоряченные, влажные, распухшие от поцелуя, и такие желанные губы. Твой легкий стон протеста... Мы замираем, от столь страстного и длинного поцелуя, наше дыхание сбивается и становится частым и прерывистым. Медленно наклоняюсь к твоему ушку, нежно прикусив мочку и тут же зализав укус, довольно ухмыляюсь, почувствовав, как по твоему телу пробежала чувственная дрожь.
"Тебе понравилось?" — тихо шепчу, прижавшись губами к твоему уху, и пальцами играя с прядями волос у тебя на затылке. Чувствую, как ты нерешительно кивнул головой. "Ты хочешь еще?" — все так же шепчу на ухо. Опять кивок. "Ты понял, кто я?". На этот раз, отрицательное качание головой. "А хочешь узнать?". Кивок. "Тогда найди меня в школе, я там часто бываю." Никакой реакции. "Ты слышишь?" Кивок. "Тебе придется понять — кто я, Цуна..."— и с этими словами, я опять, отведя слегка назад твою голову, в темноте нахожу своим алчущим ртом такие сладкие и податливые губы, наши языки снова сплетаются в страстном танце обжигающего желания. Слегка надавив на затылок, углубляю поцелуй. Сладострастный стон срывается с наших губ. Ты наконец, осмелев, обнимаешь меня за шею. Я счастлив... Ты отвечаешь мне... Хоть и не знаешь, даже, кто тебя целует. Я хочу большего... Но нет... Подождем немного, ведь потом удовольствие будет еще слаще... Нехотя отстраняюсь, ты разочаровано застонав, тянешься ко мне, чтобы продолжить. Если бы ты только знал, как это мучительно... Чувствовать, как твое возбужденное тело тянется ко мне, требуя еще больше ласк... ВСЁ! Если это продолжится, я оттрахаю тебя прямо здесь, как животное, которому все равно где, лишь бы удовлетворить свою похоть. А первый раз я хочу взять тебя нежно, не спеша, видеть твои глаза, упиваться тобой, наблюдать как на твоем лице одна страстная эмоция сменяется другой, чтобы ты, забыв обо всем на свете, просил еще, и еще, и еще... Сняв твои руки со своей шеи, отстранился, и опять прижавшись к твоему ушку губами, прошептал: "В течении 3-х дней, ты должен догадаться кто я. Это не так уж сложно, просто смотри и увидишь." С моих губ сорвался легкий смешок. Не удержавшись от соблазна, я страстным поцелуем припал к твоей шее. Тебя снова окатила волна возбуждения. На шее останется след. Хм! Это будет моя метка. И снова наклонившись к твоему уху, прошептал: "До встречи, Тсунаеши." Потом, за плечи, развернув к выходу, легонько вытолкнул на, слегка освещенную молодым полумесяцем, улицу. Ты стоишь, ошарашено глядя перед собой, и видимо, с трудом понимая, что произошло. Потом, тряхнув головой и проведя дрожащими пальцами по губам, повернулся и начал вглядываться в темный переулок. Твой взгляд метался по густой тьме, в надежде что-то увидеть. Но тщетно... В твоих глазах, еще плескались отголоски страсти, и они слегка подернуты поволокой, а пальцы нервно теребили распухшие губы. Глядя на тебя в таком состоянии, меня накрыло новой волной похоти. В паху мучительно заныло... Вдруг, ты резко заморгал, опасливо оглянулся по сторонам и дернулся, было, в сторону скрывающей меня тьмы, но тут резко прижал ладони к щекам, охнул, округлив в испуге глаза, и развернувшись, стремглав побежал в сторону своего дома. Осторожно выглянув из-за угла, я проследил за тобой, и дождавшись, когда скроешься за поворотом, накинул на голову капюшон от легкой байки, вышел из переулка и направился в противоположную сторону.
"— Ну что же Савада Тсунаеши, поиграем в прятки... Я буду предвкушать нашу встречу... Найди меня быстрее... А потом..." — подумал я.»
И похотливая улыбка растянула губы неизвестного, чье лицо было надежно скрыто, падающей от капюшона, тенью.
понедельник, 03 октября 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Собственно решила тут что-то написать, помимо выложенных мной фф.
Мдаааа.... не густо у меня творчество развивается((( ну да и фиг с ним как хочет пусть так и развивается... Многие на меня обижаются что я так долго пишу продолжение к "Пьяному Цуне". Простите конечно, но мне тяжело выкроить время для написания одновременно 3-х фф. Знаю некоторые справляются и не с таким, но я не все! Завтра выложу здесь еще одно свое творение, там кстати НЦ-17, по пейрингу 1827, кому интересно могут оценить и этот фик. Буду выкладывать по ходу дела...
Мдаааа.... не густо у меня творчество развивается((( ну да и фиг с ним как хочет пусть так и развивается... Многие на меня обижаются что я так долго пишу продолжение к "Пьяному Цуне". Простите конечно, но мне тяжело выкроить время для написания одновременно 3-х фф. Знаю некоторые справляются и не с таким, но я не все! Завтра выложу здесь еще одно свое творение, там кстати НЦ-17, по пейрингу 1827, кому интересно могут оценить и этот фик. Буду выкладывать по ходу дела...
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: это все я =_=
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола, Вария
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Мда... — О, Господи! Мамочка, почему я маленьким не сдох ? – печально так произнес Савада Тсунаеши, обведя взглядом своих «любимых» и «ненаглядных» варийцев. – Мало мне друга ананаса, с его заскоками, так нет! – Цуна ударил кулаком по столу. – На тебе Цуночка в друзья этих маньяков. Живи и радуйся на здоровье! Не хочууу! – проныл он и прижал бутылку, которую держал в руке, к разгоряченному лбу, блаженно вздохнул, и все так же, не отпуская прохладное стекло от своего чела, откинулся в кресле.
Пока Савада вел весьма занятный монолог с головой оленя, изображенным на заветной бутылочке, Занзас и его «молодая» команда, сначала понаблюдав за излияниями 10-го, спустя некоторое время занялся кто чем. Луссурия, достав пудреницу, открыл ее, и мурлыча, тихонько разговаривал со своим отражением:
— Кто на свете всех милее, и румяней и белее? Ну, конечно же я, да солнышко? – потом чмокнул воздух, покрутив головой, и слегка покраснел, аки заслуженная девственница, достал блеск для губ, накрасил свои уста, и еще раз чмокнув ними, закрыл пудреницу и, сложив наманикюренные руки на столе, повернулся к Цуне.
— Тсунаеши-чан! Я готов получить свое наказание. Давай, мучай меня. – просюсюкал он.
Но Цуна, будучи занят занятной беседой с бутылкой, даже не услышал главную красавицу всея Варии.
Скуало, все это время, с брезгливостью наблюдая за манипуляциями варийского хранителя солнца, только витиевато матюгнулся и сплюнул. Потом, что-то бурча себе под нос, вытащил из-за пазухи какую-то тряпку, и начал протирать свой меч.
Занзас, презрительно скривив губы и приоткрыв глаза, наблюдал за 10-ым Вонголой, периодически отхлёбывая из уже полупустого стакана.
— Мусор! – веско произнес варийский босс, окатив Саваду еще одним красноречивым взглядом, и прикрыл глаза.
— Согласен с вами, босс. – тихо, чтобы слышал только Занзас, произнес Леви и с ехидством зыркнул в сторону Цуны, все еще говорившего что-то своей бутылке.
Бельфегор и Фран, сидевшие к Дечимо ближе всех, понаблюдав за ним немного, синхронно повернули головы друг к другу и откинулись на спинки своих кресел.
— Иши-ши-ши! – заулыбался принц. – Ей, лягушонок, тебе не кажется, что Савада немного тронулся мозгами? Он уже с неодушевленными предметами начал разговаривать. И судя по его монологу, олень на бутылке что-то ему отвечает. Иши-ши!
— Ой, семпааай! — скептически-вялым взглядом, окотил Фран принца. – Кто бы говорил. Нет, я не спорю, беляк на лицо, но с его то должностью… Ну а вы, Бел-семпааай, что, уже забыли что Вам через две недели в псих… то есть я хотел сказать, на курорт оздоровительный ехать, а? – Фран скорбно покачал головой. – Правда после того случая, босс хотел Вас раньше отправить. Но акулёнок-семпай убедил его, что пока рано и обострения у вас начнутся только через 2 недели.
— Какой такой случай, головастик пучеглазый? – непонимающе заулыбался принц.
— Ну как! Вы что не помните? – безразлично удивился Фран. – Как то я заляпал вам волосы кетчупом, не специально конечно, на такую подлость я не способен! Я испугался и ничего вам не сказал, а потом вы, когда в очередной раз поправляли свою диадему, обнаружили, что у вас на голове что-то красное и, подумав что это Ваша «королевская кровь», впали в режим «Потрошитель». Хорошо, что у нас в резиденции есть специальная кнопочка на такой случай. Так что после сигнала, все варийские отряды, что тогда находились в доме, восемь часов боялись выйти из своих комнат, пока не приехал капитан и не успокоил вас, выстрелив транквилизатором. В этот раз обошлись одной слоновой дозой.
— Нет, что-то я такого не помню. Иши-ши-ши! – пожал плечами улыбающийся принц, и, достав парочку стилетов, «любовно» запустил их во Франа.
— Ну ,вооот. Вы опять сердитесь? – проблеял лягушонок. – Шапку мне испортили.
Иллюзионист вытащил колюще режущие предметы из своего головного убора и хотел по привычке воткнуть их в стол, но вдруг замер, и опасливо покосился на Саваду, а после аккуратно положил их к лежащим перед ним кучкой остальным ножикам.
А Цуна вел душещипательную беседу с новым рогатым другом.
— Да! Я понимаю, я похож на психа, с бутылкой разговариваю! Но блин, — Савада отвел бутылку от лица и посмотрел на нее скорбно-удивленным взглядом, при этом жестикулируя второй рукой. – Мне ведь теперь даже поговорить не с кем, раньше хоть друзья какие-то были, а теперь что? Маньяки, извращенцы и упыри. Не, — Цуна мотнул головой, — еще парочка таких разговоров с оленем на бутылке и я сам себя закрою в дурку. А что? – он пожал плечами. – Там тепло, сухо, 3-х разовое питание, белые шторки, белый потолок, мягкая белая постелька и… тишина! – Цуна ударил себя ладонью по колену. – Блин, так это ж рай! Все, завтра же оформляюсь. Плевал я на эту Вонголу с высокой колокольни! – и тут что-то сообразив, босс резко наклонился к столу и повернул голову к Белу. – Слышь, полосатый?
Бельфегор интуитивно догадавшись, что обращаются к нему, повернул свой монарший лик в строну 10-го и широко улыбнулся.
— Ты хотел о чем-то спросить меня, Савада? – сказал принц и, подперев подбородок рукой, решил послушать, что скажет 10-й Вонгола.
— Да! – Цуна поставил бутылку и, опершись на стол локтями, ближе подвинулся к Белу. – Это… — вполголоса начал он. – Принцеска, я вот что хочу спросить. – 10-й насторожено посмотрел по сторонам и еще ближе нагнулся к Потрошителю. – Ты ж через две недельки едешь в свой дурдом, так? Слушай, а там хорошо кормят?
— А? – не ожидал такого вопроса принц.
— Ку-фу-фу! – раздалось вдруг.
— Таааак! – напрягся Савада и посмотрел в угол, в котором стояла красная софа. – Погодь, шишишун, к этому разговору мы еще вернемся, а то меня по ходу опять начало накрывать, боюсь как бы в неадекват не впасть. – и схватив спасительную бутылочку сделал из нее глоток.
— Ку-фу-фу! – опять раздался знакомый смех.
— Спалимся же, урод! – раздалось в ответ, а за этим последовал какой-то стук.
— А ну-ка?! – Цуна прищурив глаза, опустил голову и задумчиво посмотрел на свои лежащие на столе руки. – Ах ,ты ж гад! – пробубнил Савада и вдруг резко поднял голову. – Ну тюлень хохлатый, удавлю паскуду! – тихо произнес он.
И тут Цуна резко вскочил на ноги и, опершись ладонями о стол, заверещал:
— Все! Достала меня, эта чертова Вонгола! Надоело мне в этом дерьме плавать! Да чтоб вы все сдохли , безмозглое стадо оленей! Что я там говорил когда-то? – он яростно махнул кулаком. – Я уничтожу старую, погрязшую в грехах, Вонголу, да? Хрен вам! Ничего не буду уничтожать! Я лучше продам к ебени матери весь этот зоопарк, хоть денег заработаю. Гокудера принеси мне стакан воды немедленно! – Неожиданно произнес 10-й повелительным тоном.
— Да, Джудайме, уже бегу! – вдруг раздалось из уже известного угла и, неожиданно, посреди комнаты материализовался, словно из неоткуда, Гокудера Хаято, раболепно глядя на своего босса.
Варийцы недоуменно на него уставились. Хаято же, вдруг осознав ситуацию, в которой оказался, испугано замер и с паникой в глазах посмотрел на хищно улыбающегося босса.
— Хм-хм-хм-хм! – злорадно засмеялся Цуна и повернул голову в сторону своей «правой руки». – Вот ты и спалился! – потом он перевел взгляд на красную софу. – Эй хохлатый, выходи!
Ответом была тишина.
Гокудера весь сжался, чувствуя, что отхватит от злого босса по полной программе. Вария с интересом наблюдала за происходящим, даже Занзас, проявив некое подобие заинтересованности, приоткрыл немного глаза.
— Если ты, имбицилина, сейчас же не уберешь свою абракадабру, я тебя, тварь, поймаю и побрею на лысо, а патлы твои отнесу к какой-то ведьме, и попрошу, чтоб она тебе вечный геморрой наколдовала. – Цуна от злости аж затрясся, сжав кулаки.
— Ку-фу-фу! – раздался до боли знакомый смех. – Зачем же пускаться в такие крайности, Тсунаеши-кун, мы же с тобой цивилизованные люди. Что за чушь про ведьм каких-то?
— Мукуро! – угрожающе произнес Савада.
— Ладно, ладно! Уже убираю! – обижено пропел иллюзионист.
Пространство в районе красной софы начало заволакивать туманом, а когда он рассеялся Цуна и вся Варийская элита увидели, собственно, ту же красную софу, но на ней сидело 3 человека. Это были вся те же низменные хранители 10-го Вонголы: Ямамото, Хибари и Рокудо. Гокудера же поняв что жестко прокололся и операция «Прикрой босса из укрытия» провалилась, решил поиграть в хамелеона, и кошачьей поступью прокрался в другой угол комнаты, где стоял бар, прижался к стене, и прикинулся торшером, при этом, не отрывая настороженного взгляда от босса.
Цуна, слегка прищурив глаза, оглядел «конспираторов».
— Ну, и что это значит? – сквозь зубы, едва сдерживаясь, прошипел Савада.
— Привет, Цуна! – как всегда улыбнулся Ямамото.
Дечимо колко зыркнул на своего хранителя дождя.
— Какой нафиг «Привет», клоун? – презрительно бросил 10-й. – Ты чего тут делаешь?
— Нууу, все пошли, и я пошел! – улыбаясь, ответил мечник. – Мукуро сказал, будет весело! О, Скуалло, привет! – он приветственно помахал рукой Суперби.
— ВРААААААЙ! Молокосос… — хотел, было поздороваться с учеником вариец, но Цуна прервал его, со всей дури ударив кулаком об стол.
— Сейчас я со всеми здороваюсь и задаю вопросы! – повысил голос Савада.
— ВРААААЙ! – опять хотел что-то сказать Ску.
— Я сказал, ША! – крикнул доведенный до ручки босс. – А не заткнешься, покажу всем фото где ты, наша семейная длинноволоска, бухой в жопу, плаваешь в бассейне в розовых стрингах.
Все присутствующие с любопытством уставились на Скуалло. Тот, густо покраснев и раздраженно тряхнув шевелюрой, откинулся на спинку кресла, что-то злобно бубня.
— Вот так-то лучше! — удовлетворенно кивнул 10-й, а потом снова перевел взгляд на Ямамото. – Что ты там говорил, Такеши? Хохлатый сказал, что будет весело? Ну и как? – Цуна издевательски взглянул на мечника. – Повеселился?
— Ага! Ахахахаха! – беззаботно засмеялся хранитель дождя Вонголы.
— Значит «Ага! Ахахаха!». – устало передразнил его Цуна. – Что ж рад за тебя.
Джудайме устало вздохнул и перевел взгляд на Хибари. Хранитель смерил своего босса надменным взглядом.
— Хибари-сан, Хибари-сан! – разочаровано покачал головой Савада. – Айяйяйяйяйяйяйяй! Мда! Не ждал я от вас такой дурости. Ну ладно Ямамото, Гокудера, они ж идиоты, с врожденным дефектом мозга, а про нашего повелителя ананасов я вообще молчу. — Цуна безразлично махнул рукой. — У него это уже не лечится, поможет только ампутация головы, а Вы, — 10-й тяжело вздохнул, — Глава Дисциплинарного комитета САМОЙ школы Намимори, держащий в страхе чуть ли не все человечество! – издевался Цуна. – А занимаетесь всякой ерундой! Ну, вот что Вы тут делаете, в обществе этих ущербных, а?
— Пф! – фыркнул авторитет средней Намимори, напыщенно отвернув голову.
— Угу, как всегда исчерпывающий ответ, не к чему придраться. – с наигранной вежливостью произнес Савада. – Вы бы книжечки какие-нибудь почитали, а то что-то словарный запас у вас скудноват, как посмотрю. Вон, — Цуна махнул головой в сторону Занзаса, — давайте на пару с боссом Варии запишитесь в библиотеку. Только боюсь, как бы потом новую строить не пришлось.
— Ку-фу-фу! – подал голос Мукуро.
— А ты вообще заткнись, паскуда! – раздраженно гаркнул на него 10-й. – Так, на чем я там… — Цуна прижал ладонь ко лбу. – Ах да! – махнул он рукой. – Эй, скот, а ну-ка вылазь из-за дивана!
В воцарившийся тишине все присутствующие посмотрели на молодого Воноголу.
— Че это вы так вылупились? – раздраженно огрызнулся Савада. – Я знаю, что за этой блядской софой, сидит еще одно ничтожество. Слышь, говядина, ты рог свой потерял, вон он валяется.
— Где? – неожиданно из-за дивана показалась голова Ламбо.
— Потому что. – ответил Тсуна
— Что? – не понял хранитель грозы.
— Говорю ты идиот! Потому что твои рога у тебя на голове.
— Вот блин… — раздосадовано махнул головой Бовино.
— Говорил же — тупорылый. – усмехнулся Савада. – Сиди там и не высовывайся, чтобы на глаза мне даже не попадался. А то не ровен час, выйду из себя, зайти забуду, и убью тебя, телятина.
Из-за софы послышалось скуление и тихие всхлипы.
— Цыц! Чмо пятнистое! Что бы я тебя не слышал! – гаркнул босс.
После, Цуна с каким-то особым кровожадным блеском в глазах посмотрел на ухмыляющегося Рокудо, который закинув ногу на ногу, расслабленно сидел на софе и крутил в руке полупустой бокал шампанского.
— Хохлаааатый… — противненько протянул Цуна. – А ты все веселишься как я посмотрю. – вдруг, Савада округлив глаза и вытянув руку вперед быстро заговорил. – Так, погодь, Мукуро. Только не уходи, я щас. Перед тем как я буду с тобой общаться, мне нужно подготовится. Не уходи, слышишь? – и не меняя позы, другой рукой схватил свою волшебную бутылочку, поднес к губам, но резко отдернув посмотрел через весь стол на следящего за ним алчным взглядом Занзаса. – О как! У тебя свой зоопарк, а у меня свой. Давай дружить, а? – спросил он у удивленного босса Варии, отсалютовав ему бутылкой.
— Савада… — прорычал вариец.
— Ну нет, так нет. Чего нервничаешь? – миролюбиво произнес 10-й. – Так что там с моими нервами? – нахмурил он брови. – Ах да, их надо успокоить. – и с этими словами приложился к бутылке и сделал мощный глоток.
Отлепив стеклотару от губ, жутко скривился и прижав нос к изгибу локтя, резко вдохнул.
— Аххх! Вот теперь другой разговор. – сказал он и снова посмотрел на своего Хранителя Тумана. – Мукуро.
— Куфуфу! Бооооссс. – отозвался Рокудо
— Да, я босс! – махнул хмельной головой 10-й. – А ты встал, взял стул и сел отдельно от всех посредине комнаты.
— Зачем? – удивился иллюзионист.
— За шкафом, урод! – огрызнулся Цуна. – Я сказал, взял стул и сел. Поговори у меня тут.
— Ладно. – равнодушно отозвался Мукуро и, вальяжно поднявшись с красного диванчика, и подойдя к столу, взяв свободный стул, отволок его на середину комнаты, ухмыльнулся, и грациозно крутнувшись на месте опустился на обитое красным бархатом сидение.
— Сойдет. Там и сиди, мудила. – пробубнил босс, поставив бутылку на стол. – Гокудера! – гаркнул он, скосив взгляд по направлению своей «правой руки», что тот аж дернулся. – Че дрожишь, идиот? Стакан мне принеси, а лучше пять.
— Хорошо, Джудайме. – испуганно пискнул подрывник, заметушившись, исполняя приказ босса.
В считанные секунды перед Цуной стояло 6 стаканов.
— Я просил 5. – озадаченно сказал Цуна.
— На всякий случай. – услужливо произнес Хаято и встал за креслом своего босса, чтобы быть на подхвате если что. Ну и заодно не попадаться ему на глаза.
— Молодец! Широко мыслишь. – похвалил его Савада.
— Куфуфу! Что, Цунаеши-кун, белочка еще не отпустила? – издевался иллюзионист.
— Она меня и не брала, одноклеточное. — огрызнулся Цуна, а потом расплылся в злорадной улыбке. – Вижу, ты все-таки без хвоста остался. – Рокудо, опустив глаза, потянулся рукой к остаткам бывшими когда-то великолепным длинным хвостом, злобно глянув на ухмыляющегося Хибари.
— Хибари! – вдруг крикнул с придыханием Цуна, прижав руку к груди. – Спасибо дорогой! Надеюсь, тебе было весело.
— Хм… — ухмыльнулся Хранитель Облака
— Мааастер. – вдруг подал голос Фран, глядя на своего учителя. – Уж кто бы говорил про белку. – он посмотрел на 10-го и тихо заговорил. – А знаете, Савада-сааан, мастер когда-то напился… Ну очень сильно напился. Вроде он тогда провернул какую-то сделку с газонокосилкой. – Фран посмотрел на напрягшегося Кею. – Так вот, он напился, а потом, закинулся какими-то таблеточками. Помню, они были синенькими. Так вот, его тааак накрыло, что он начал со своим трезубцем заигрывать. В любви ему признавался. На свидание звал. Но судя по его разочарованному лицу тогда, палка ему все-таки отказала. Он тааак плакал… Говорил что он самый несчастный ананас на грядке. Вооот. – протянул лягушонок. – А утром, когда проснулся и пошел в ванну… — Фран замялся. – В общем, его походу еще не отпустило, и он вместо себя начал брить зеркало. А потом сказал, что ему нужно к прихожанам, надел свою самую лучшую пижаму с ананасами, завязал галстук, где-то откопал самокат, встал на него и уехал. Я то не стал ему мешать, говорить, что это, как минимум, ненормально, он же мой учитель как никак. Должен быть умнее меня. Так что, Савада-сан, лучше не пейте синенькие таблеточки. Пейте розовенькие, они отпускают быстрей. – закончил Фран, и с безразличным лицом откинулся на спинку своего кресла, подмигнув учителю.
— Лягушонок… — зловеще произнес Рокудо, побледнев от злости.
И тут комната взорвалась истерическим хохотом. Цуна сложившись пополам и положив голову на стол, обняв бутылку, дико ржал, колотя ладонью по столу.
— Мой глупый ученик. – громко с сарказмом произнес Мукуро, стараясь прорваться сквозь громкий смех своего босса. – Ты прям кладезь забавных историй. Столько знаешь, сразу видно, у кого учился. Но вот скажи-ка мне, – Мукуро слегка подался вперед, – зачем ты сдал нас Саваде? Мы же с тобой договаривались.
— Нееет, учитель. – равнодушно тянул Фран. – Так дело не пойдет. Спор есть спор. Вы когда проигрываете, сразу начинаете вилять. Это не честно. Проиграли, значит платите. – парнишка протянул руку в сторону Рокудо. – С вас 100$. Деньги сейчас, а то я вас знаю.
Пока иллюзионисты решали свои финансовые дела, никто из них не заметил, что в комнате стало тише. После слова «спор», Савада резко перестал смеяться и прислушался к разговору. Весь побагровев от злости, схватил стоящий перед ним стакан и со всей дури швырнул его в Мукуро, который недовольно нахмурившись, смотрел на Франа. И все-таки реакция у иллюзиониста была великолепная. Но не в этот раз. Хоть он и успел увернуться, но летящий с большой скоростью стакан, слегка задел его висок. Удивленно ойкнув и хлопая глазами, Рокудо прижал ладони к ушибленному виску.
— Тц, почти. – разочарованно цыкнул Цуна
— Иши-ши-ши! – вдруг подал голос принц. – Слыш, лягушка, а тебе не кажется что попахивает плагиатом?
— Знаете, Бел-сампааай, плохой пример заразителен. – протянул Фран, косясь на Занзаса.
— Боже-боже. – запричитал Луссурия. – Что же это делается? Ску-тян, ты что так весь сжался? Это же не в тебя бросали. – успокаивал вариец мечника, увидев как тот весь сжавшись, припал к столу.
— Враааай! – в полголоса отозвался тот. – И без тебя знаю, придурок. У меня просто в пояснице стрельнуло!
— Ну да, ну да… — скептически пропел Луссурия.
— Дилетант! – презрительно фыркнул Леви, наблюдая за действиями Цуны.
Занзас, ничего не сказал, но как-то по особому посмотрел на пышущему злостью Саваду. Может, увидел в нем родственную душу.
— Тсунаеш-кун, — удивленно глядя на босса, обиженным голосом проныл Мукуро, — ты что, хотел меня убить?
— Ха-ха! Как догадался? – издевался Цуна. – У тебя, что экстрасенсорные способности появились? В тебя молния недавно не ударяла, а? – продолжал острить 10-й. – Ты, там язык енотов не начал понимать, вилки к тебе не липнут? А может на пианино, вдруг, играть теперь можешь?
— Енотов? – недоумевал иллюзионист.
— Ну, барсуков, белок или тушканчиков, я не знаю? – раздраженно бросил Цуна, махнув рукой.
— Боос, ты чего несешь? – до Мукуро никак не доходило.
— Блин, хохлатый, ты сегодня прямо блещешь тупорылостью! – усмехнулся Савада. – А насчет «убить»… — Цуна перевел взгляд на стакан. – Знаешь, ты столько накосячил, что даже если я тебя на костре ритуально сожгу и станцую «Танец Победы» вокруг твоих обугленных останков, то мне все равно отпустят все грехи на том свете, и моя страждущая душа попадет в Рай.
— Ку-фу-фу! – веселился иллюзионист.
— К стати, головастик. – обратился 10-й к Франу. – А что это у вас там за спор такой был? Ну-ка колись! – с нажимом произнес Цуна и, схватив свою емкость с горючим, сделал глоток, не отрывая глаз от варийца.
— Ээээ… — начал парень, посмотрев безразличным взглядом на своего учителя, который угрожающе на него зыркнул и едва заметно покачал головой. – Нууу, понимаете, Савада-сааан, мы с моим учителем побились об заклад, что Вы не заметите его иллюзию на протяжении всего собрания с Варией. Поспорили на 100$. Воооот. – развел руками Фран.
— Аааа, стандартная такса? Да, Ананас? – язвил 10-й. – Ну? И сколько вы уже тут нычетесь, спиногрызы? – спросил он, обведя насмешливым взглядом своих хранителей.
— Ахахаха! – отозвался Ямамото. – Мы тут со слов «Гокудера ты говнюк!»
За креслом Цуны послышалось злобное шипение.
— Ммм. – кивнул головой Савада. – Понятно. Кстати Гокудера, — босс повернулся к своей «Правой Руке», — а ты таки говнюк! – и разочаровано мотнув головой, отвернулся от понурившего голову хранителя, и посмотрел на стаканы.
— Дж…Джудайме! – проныл Хаято, руками судорожно впившись в спинку кресла босса.
— Эй, ученичек! – окликнул Франа Мукуро. – А скажи-ка мне, как это Вонгола догадался про иллюзию, а? Махлюешь, паскудник? – иллюзионист, прищурив глаза, буравил взглядом своего ученика.
— Нееет, мастер! – протянул Фран, замахав руками. – Это не я, честное слово! Это все Савада-саааан, и его гипер интуиция Вонголы. Так что, вы честно проиграли и теперь должны расплатится.
— Врёшь ведь, земноводное! – зашипел Рокудо.
Цуна же решил тактично промолчать о том, что от его хваленной гипер интуиции остался, максимум, один перегар. Но посмотрев на Мукуро, который был раздражён от проигрыша, а потом на Франа, безразлично смотрящего на своего учителя и протягивающего руку для налички, подумал, что лучше и интереснее будет промолчать. Тем более, если бы не пацан, то 10-й так и не обнаружил этих засранцев.
— Так, все! Хорош! – вдруг крикнул Цуна. – Слышь ты, распиздяй хвостатый… — босс вдруг запнулся и ехидно улыбнувшись, посмотрел на злого Мукуро. – Ах, простите великодушно, уже не хвостатый. Хахаха! В общем перестань обижать ребенка, растение тропическое. И вообще, — Савада ударил кулаком по многострадальному столу. – с вами, говнюками, я уже сегодня общался, мне хватило. Сейчас у меня в гостях другое шапито. Поэтому, хранители мои любимые, закройте свои верхние голосовые отверстия и сидите тихо. И чтоб даже не мычали. Понял, говядина скулящая, чтоб даже рога из-за софы не показывал, а то на колбасу пущу.
И с этими словами босс Вонголы снова повернулся к варийцам.
— Ну что, — махнул он отряду убийц, — слет блатных и шайка нищих, продолжим, наконец, нашу занимательную беседу? – спросил 10-й и посмотрел на монитор ноутбука. – Кто там у нас на очереди? – произнес он, с интересом просматривая текст на экране. – Аааа, сейчас, дети, мы проведем урок зоологии и поговорим о жизни лягушек. – заулыбался Савада. – об их среде обитания, питании, контактах с внешней средой. Препарировать мы их, наверное, не будем, но там видно будет. Итак Фран! – с нажимом сказал Цуна, повернув голову к сосредоточено колупающему ножиком под ногтями иллюзионисту Варии.
— А? – парень поднял голову и удивленно посмотрел на Дечимо. – Вы что-то сказали, Савада-саан? Простите я отвлекся, понимаете гигиена прежде всего. – он помахал стилетом Бельфегора, для наглядности. – Вы что-то сказали только что?
Цуна из подо лба посмотрел на парня, постепенно начиная раздражатся.
— Знаешь, — язвительно сказал 10-й, почесав подбородок, — ты конечно мальчик умный, но как посмотрю, сказывается пагубное влияние некого горе-учителя, этакого Хохлатого сенсея. – Цуна горестно вздохнул и печально качнул головой. – И как тебя угораздило попасть к нему в ученики? Неужели этот червь кольчатый может чему-то научить? Нет, — Савада замахал руками, — в его способности делать деньги никто не сомневается, эта инфузория и на воздухе умеет зарабатывать. Но учить?! – босс приложил два пальца к виску, делая вид, что приставил пистолет. — Я бы лучше застрелился!
— Ку-фу-фу! — раздался наглый смех.
— Хм? – наигранно округлил глаза Цуна. – Вы это слышали? Какое-то пакостное кудахтанье. Луссурия, — обратился Савада к солнцу Врии, — ты опять свою курицу из коробочки выпустил? Если она загадит мне ковер… — Цуна кровожадно улыбнулся. – Ну, ты меня понял.
— Цу-чан! – обиженно пропел Лусс. – Мой Ку-тян не курица, а павлин!
— Да хоть птеродактиль! – гаркнул Цуна.
— Но я не выпускал свою пташку из коробочки. – проныл вариец.
— Да?! – продолжал издеваться Савада. – Тогда кто кудахчет?
— Ку-фу-фу!
— Вот опять! – Цуна начал оглядываться по сторонам. – Кто потерял петуха?! – закричал голосом базарной торговки 10-й. – Занзас, ты случаем пернатого не терял, а? – вдруг он хлопнул себя ладонью по щеке, глянув на Лусурию. – Прости, вижу твой петух на месте. Эй, петушок, – позвал он варийца, — гребень свой расчеши!
— Савада… — зловеще прорычал босс Вари, окатив Цуну злобным взглядом красных глаз. – Слышишь…
— За углом подышишь! – перебил его 10-й, нагло глядя на Занзаса.
В комнате воцарилась гробовая тишина. От столь вопиющего хамства, босс Варии шире открыл глаза и приподнял голову. Цуна скорчил виноватую мордашку, прижал ладонь к груди и наигранно залепетал:
— Ой, простите, вырвалось! Честное слово не хотел! – но вдруг в глазах 10-го Вонголы вспыхнули злость и раздражение, и он, со всей дури, шарахнул по столу кулаком. – Чего это я извиняюсь, а?! Что хочу то и делаю! Кто тут, блять, босс?!
Со стороны Занзаса послышалось злобное рычание и неожиданно, в Цуну полетел стакан с недопитым виски. Но как раз в этот момент Савада наклонился к своей бутылочке, поэтому снаряд, просвистев возле его уха, пролетел мимо и, ударившись о деревянную спинку кресла, разбился, забрызгав Цуну виски, и осыпав стеклом. 10-й Вонгола, не ожидавший проявления столь бурных эмоций со стороны Великого и Ужасного, удивленно округлил глаза и посмотрел на злобно сверлящего его взглядом Занзаса.
— Ну что, даже спросить нельзя? – обиженно пробубнил Тсунаеши, стряхивая со своей одежды осколки стекла.
— Дж… Джудайме!!! – раненой чайкой закричал Хаято.
— Цуна! – обеспокоенно крикнул Ямамото, вскакивая с места.
Хибари только медленно достал свои тонфа, готовый в любой момент развлечься.
Мукуро же закинул ногу на ногу и поудобнее устроился на стуле, предвкушая шоу.
— Ску-тян. – зашептал Луссурия. – Уже все закончилось, можешь вылезать оттуда.
— Врааай! – послышалось из-под стола. – Я просто пуговицу потерял, тупой педик.
— Ладно, ладно, как скажешь! – миролюбиво пропел Лусс.
Савада тем временем, не обращая на крики никакого внимания, вытряхивал остатки стакана из волос.
— Ну что такое? – бубнил себе под нос Цуна. – Взял мне всю рубашку заляпал! Занзас, — обратился он к боссу Варии. – Ну, вот что ты наделал, испачкал мне деловой костюм, я теперь как лох какой-то! Ну, вот зачем, а? Э-э-эх, — вздохнул он, пытаясь вытереть испачканную рубашку. – Эх, — снова вздохнул Дечимо и, схватив свою бутылку, горестно посмотрел на нее, а потом сделал один не хилый глоток.
Жутко скривившись, он поставил бутылку на стол, при этом чуть не промахнувшись и снова воззрился на экран ноутбука.
В это время, постепенно краснеющий от бешенства Леви, наконец набрав максимальную температуру кипения, резко вскочил на ноги и яростно тряся руками, закричал:
— Б...б…босс! Да… да как он посмел! Разрешите, я убью его… этого малолетнего ушлепка. Я его уничтожу, сотру с лица земли… — скандировал А Тан.
Цуна даже головы не поднял от монитора, только махнул рукой в сторону Гокудеры.
— Хаято, разберись, а то начинает на нервы действовать. – только и сказал 10-й.
— Да, Джудайме. – брызнул энтузиазмом Ураганчик. – Эй ты, урод. – гаркнул он, обращаясь к Леви. – А ну хавальник закрыл, а то ты у меня щас динамитом пообедаешь.
— Эээ! – вдруг подал голос Фран, привлекая к себе внимание. – Можете помолчать пару минут? Мне нужно кое-что сделать.
Все удивленно на него посмотрели. Даже Цуна оторвал свой взор от компьютера.
— Эх, все я, все я. – качал головой иллюзионист.
Потом он медленно поднялся из-за стола и шаркая ногами пошел к Леви А Тану. Все с любопытством за ним наблюдали. Дойдя наконец-то до своего семпая, парень подошел к нему и снова вздохнув, произнес:
— Леви-сааан, выйдите, пожалуйста, из-за стола.
Ничего непонимающий вариец, удивленно хлопая глазами, вышел и встал возле своего стула. Фран скептически на него глянув снизу вверх, опять вздохнул, вылез на стул, оказавшись, таким образом, выше Леви на пол головы. Потом иллюзионист засунул руку в карман и вытащил оттуда скрученный сантиметр. Раскрутив его, парень приставил один конец к макушке Леви, а второй отпустил. Посмотрев вниз, он утвердительно кивнул, в уме фиксируя нужное число, потом он замерил ширину плеч семпая, и опять утвердительно кивнул. Опять вздохнул, слез с кресла и поплелся к своему месту. И тут неожиданно остановился и опять повернулся к Леви А Тану.
— Эээ, семпай, забыл спросить, вам из дуба или из ясеня?
— Что? – ошарашено, моргнул глазами Леви
— Лифт на тот свет вам из дуба или из ясеня делать?
И тут до всех, наконец, дошло о чем говорил парнишка. Со стороны Мукуро опять послышался дикий хохот, великий ананасный магнат веселился по полной.
— Ну а что, семпай? – язвил Фран. – Еще пару таких кровожадных высказываний в сторону Савады-сана, и вас просто… — парень провел ребром ладони по горлу, наглядно демонстрируя, что ждет вспыльчивого семпая. – Так что я, как хороший друг, готовлюсь заранее.
— Ах, ты...! – топнул ногой Леви. Но решил, что лучше не злить начальство, мало ли что. Поэтому злобно бурча все-таки сел на свое место.
— Иши-ши-ши! Лягушонок, – подал голос принц. – Теперь будь повнимательней, когда ванну будешь принимать. А то Леви теперь тебе может устроить электрическую ванночку.
— Ой, не переживайте так, семпааай. – проблеял Фран, садясь на свое место. – Я просто вас первого в ванную буду пропускать.
— Ах ты, жаба. – зашипел принц, метнув парочку стилетов в ловко увернувшегося от них Франа.
— Нда… — скептически произнес Цуна, понаблюдав за этим «милым» общением. – Вы прям как большая дружная семья. Какие же у меня милые и добрые родственнички. Прям опять повеситься захотелось. – грустно так, сказал Савада. – Та, ладно. Поржали и хватит. Щас крестный папа говорить будет.
— ВРАААЙ! – наконец подал голос Скуало, вылезая из-под стола. – Какой еще папа, Савада? Тебя что, опять загребать начало?
— Ничего меня загребать не начало. – спокойно объяснил Цуна. – А загребать я буду тебя, в лесу, под елочкой. Если ты сейчас не сядешь и рот не закроешь, тюлень. – 10-й тяжело вздохнул. – А насчет папы… Я же, как крестный отец мафии, чтоб она сгорела. Хотя почему-то чувствую себя директором циркового зоопарка. Мда… — опять вздохнул он. – Ладно, так, следующий у нас Фран.
— Кто, я? – округлил безразличные глаза иллюзионист. – Ну ка, ну ка, послушаем. Мастер! – обратился он к ухмыляющемуся Мукуро. – Вы слушаете? Там вроде как что-то интересное. Ну-ну, Савада-сан. Я весь во внимании.
— Вот это ты наглота малолетняя… — медленно произнес Цуна, шокировано округлив глаза. – Хотя знаешь, если брать в расчет то, кто твой учитель, это не удивительно. Тот амебный имбецил еще и не такому может научить.
— Ку-фу-фу! – отозвался предмет беседы.
— О! – Цуна, не глядя, ткнул пальцем в своего хранителя. – Видишь? Он даже не спорит, что одноклеточное. Так все, харе трепаться. В общем, Фран. Что хочу сказать. Вот лично ты особо не косячишь. И ты Бельфегор — тоже. – Цуна повернул голову к Белу. – То есть по отдельности вы, как бы, ни особо убыточные. Но когда вместе, а это бывает часто, то это все… — Цуна прикрыл глаза рукой. – Нычкуйся в маки. Это же конкретное «мама дай коньки, а то сандалии жмут», — Цуна убрал руку с глаз и удивленно посмотрел на свою бутылочку. – Вот не понял, что сказал, хрень какую-то сморозил, ну да и ладно. Рассосется. – махнул он рукой. – Сейчас расскажу парочку историй про каждого из вас, а потом будут перлы про ваши совместные похождения. – В общем, первый ты, лягушонок. – Цуна посмотрел на монитор ноутбука и попытался что-то прочитать.
Покорчив рожи монитору и напрягая подуставший за сегодняшний день мозг, он все таки что-то вычитал, удовлетворенно кивнув, и подняв голову, улыбаясь, посмотрел на Франа.
— Итак, Франик. – начал, наконец, Цуна. – Так как ты ученик своего учителя, то, естественно, совести как таковой у тебя нет, поэтому большинству твоих поступков я даже не удивляюсь. А еще у вас иллюзионистов просто фатальная страсть к «подзаработать на всем». Вон, даже Мармон доигрался в монополиста. Теперь от налоговой где-то прячется. Вроде, какую-то аферу с бананами провернул. – Дечимо раздраженно махнул рукой. — Ну да хрен с этим капюшенным шпинголетом. А ты короче вообще завернул. Такое замутить, это ж прям покруче Мукуро с его сектой «Поклонение ананасу». – Савада округлив глаза, покачал головой
— Ку-фу-ф… — начал было Рокудо снисходительно качая головой, но вдруг запнулся и, подавшись вперед, шокировано округлил глаза. – Чего?! Покруче?! И насколько покруче?!
— На тыщ так 50. – хитро прищурился Цуна, злорадно улыбаясь. – Мертвых президентов…
— Как? – возмутился ананасовый магнат.
— Кривыми ногами. – огрызнулся Савада
— Чего? – не понял Мукуро.
— Эх, твой ученик, как-то раз, намутил себе с помощью иллюзии кривые ноги, косоглазие, по семь пальцев на руках, лысину, сел в инвалидное кресло, для пущего эффекта пустил слюну как даун, и с таким видом выкатил на большую площадь перед церковью, где было много народу. Естественно, на такой выкидыш природы многие обратили внимание. – Цуна судорожно вздохнул. – Потом этот…ущербный, мыча и истекая слюной, вырулил на середину площади, и театрально подняв свои «симпатичные» руки, – Савада передернулся, – и что-то невнятно вскрикнув, словно мешок с землей, вывалился из своей каталки, рухнул на землю, начал корчиться в судорогах. Потом типа оклемавшись, снова вытянул руки к небу, начал что-то лепетать, вроде как молиться. – Цуна ехидно улыбнулся. – Потом, с помощью все той же иллюзии, напустил вокруг себя туман, засверкал, заблестел, и трах-тибедох. Перед ошарашенной публикой на земле лежит уже здоровый, зеленоволосый парень. Шатаясь, Это поднялось, встало на ноги и начало кричать: «О великий, я могу ходить! Я могу видеть! У меня есть волосы! ». Естественно, люди, увидев такой шоу-балет, подбежали к нему и начали спрашивать, как это произошло. И этот поц, наплел им, что долго молился какому-то святому по имени Креста Форчелло. А… — опомнился, вдруг, Савада. — Забыл сказать, что вся эта трагикомедия происходила в Германии, и естественно, что никто из присутствующих там не понял, что пацан над ними просто стебется, так как Креста Форчелла, если я не ошибаюсь, переводиться как «Хохлатая вилка». — Цуна усмехнулся. – Нет, ну понятно, что потом обман раскрыли, но что мы имеем? За короткое время появилось множество сект этой Хохлатой Вилки, люди причислили его к лику святых, в общем, деньги полились рекой, и все в карман нашей неподражаемой лягушки. Аминь. – иронично закончил 10-й. – Ну, что можешь сказать по этому поводу? — обратился он к Франу
— А что я могу еще сказать? – безразлично пожал плечами парень. – Вы же уже и так все подробно рассказали.
— Ах ты, гаденыш! – заверещал Мукуро. – Я же тебя холил, лелеял, я тебе мать заменил, а ты меня в долю не взял. Я бы там такое шоу закатал! Я бы мертвых начал оживлять! А ты… Семь пальцев… Пф! Делетант! – фыркнул Рокудо и, надувшись, отвернулся.
— Никого вы мне не заменяли. – обиженно возмутился Фран. – Вы даже первые три года имени моего не могли запомнить. И постоянно оставляли меня вместо залога, когда в карты проигрывали. А еще помню, хотели продать на свиноферму, превратив, с помощью иллюзии, в свинью.
— Вот это ты барыга, Мукуро… — покачал головой Савада.
— Куфуфу! Босс, фу! Как некрасиво вы выражаетесь. Вы же этим ртом кушаете. Вам не противно? – издевался Рокудо.
— Нда… — отрывисто произнес Цуна, скосив глаза на своего иллюзиониста. – Чувырло оно и в Гондурасе чувырло. Так, на чем мы там остановились? – Цуна прикусил губу. – Ах да, на жабе. – 10-й снова повернулся к Франу. – Слушай, тут ко мне приходил один психотерапевт и жуткие вещи рассказывал. Его просто трясло в истерике. Но сквозь его невнятную речь я с трудом понял, что его так перекосило после твоего визита, Фран. Слушай, да с твоей фантазией можно книжки писать. – Дечимо иронично улыбнулся. – Слушайте все. Как оказалось, наш Фран сын дешевой проститутки и уборщика в зоопарке. И когда он был маленьким, а мама и папа были на работе, его садили в клетку с обезьянами, типа в манеж. Но тут, по зоопарку шел парень с ананасной прической, вы, конечно же, догадались, кто это был. Так вот, этот парень шел и ел мороженное, и тут увидел необычную обезьянку, он решил ее купить. Папе-уборщику срочно нужны были деньги, поэтому он продал свое чадо хохлатому извращенцу. Парень-ананас решил, что грех не подзаработать, и начал делать на пляже фото с обезьянкой, рассказывая всем, что это новый вид облезлых обезьян. Так бедный Фран целый год работал только за бананы. Спал на коврике возле холодильника, и все никак не мог понять, новый папа мальчик или девочка. Игрушек у него не было, и он игрался ножкой от старой табуретки и пустой баночкой из-под шампуня. Так он рос, воруя у папы-девочки шоколадки, а у папы-мальчика деньги. Одежды у него не было и он сделал себе костюмчик из старой шторы, и скрепок. Папа-мальчик постоянно утверждал, что он сенсей маленького Франа и учил его играть в карты, мухлевать, свистеть, плеваться, и писая написать свое имя каллиграфическим подчерком. Собственно это и продемонстрировал психотерапевту наш лягушонок. А еще, — хохотнул Цуна. – Великий мастер научил своего ученика играть на трех музыкальных инструментах. – Цуна снова засмеялся. – На баяне, на нервах, и на батарее. Эх, какой виртуоз! Фран, сыграешь нам? Ну, хотя бы на батареях. – Цуна выжидательно посмотрел на иллюзиониста. – Инструмент в студию! – заорал Джудайме.
Гокудера сорвался с места и побежал к двери.
— Ей, «Правая Рука», замедлись, я пошутил. – остановил своего подчиненного Цуна. – Ну, так вот, потом малец рассказал, что его сдали на временное пользование отряду убийц, для их грязных делишек. Рассказал, как над ним бедняжкой измываются, как какой-то психованный шизофреник, с вечно улыбающимся ртом и челкой до носа, считает себя принцем, заставляет целовать ему ботинки, гладить шнурки и носить большую вульгарную шапку, чтобы унизить достоинство паренька. А какой-то педик-трансвестит, заставил его покрасить волосы в зеленый цвет, потому что это очень уси-пусично. А еще, он рассказал про уродливого парня, с зонтиками которого он боится и считает извращенцем. Потому что каждую ночь слышит странные звуки из его комнаты. И еще, он говорил как весь этот отряд убийц, перед каждым заданием, собирается за круглым столом и проводит спиритический сеанс, они берутся за руки и что-то мычат, чтобы вызвать великий дух Кузнечика-камикадзе¬. – Цуна перевел дыхание. – Собственно, это практически все, что я сумел разобрать сквозь невнятную речь бедного психолога. Может что-то добавишь ,Фран?
— Нуу… Это в общем-то почти все. – спокойно произнес безразлично моргая Фран. – Только вот вы еще забыли упомянуть, как мастер учил меня тырить жвачки в супермаркетах и продавать огурцы в горшочках как редкий вид кактусов.
— Я тебя не учил такому! – возмутился Мукуро.
— А кого это волнует? – огрызнулся Цуна. – Сиди там тихо на стульчике, а то щас расскажу Кёе кто втюхал ему, за кругленькую сумму, дешевый палероль для мебели, как супер эксклюзивный, дорогой палероль для тонф с эффектом красного перца. – злорадно улыбнулся Савада.
Со стороны софы послышалось грозное рычание, и в иллюзиониста полетела, какая-то пластмассовая баночка, но он ловко увернулся. Опыт, как ни как.
— Ку-фу-фу! – измывался туманник.
— Че ржешь, убыточный? – язвительно спросил Савада. – Это тебя Кея на второй танец приглашает. Довел мужика, теперь и он начал подручными предметами бросаться. Эх, ладно! С Фраником мы немного пообщались, теперь перейдем к его высочеству. – Цуна повернулся к Бельфегору. — Ну что, полосатый, поворкуем?
— Иши-ши! Ну давай. – елейным голосом пропел принц.
— А че ты улыбаешься, шишучка? – язвил 10-й. – Шипишь тут, как пепси кола, когда ее из банки в стакан наливают. Так и хочется тебе, по твоему царскому еблецу лопатой заехать. Что бы твои шипящие радиопомехи настроить.
Цуна тяжело вздохнул и прикрыл ладонью глаза.
— Боже, кто бы знал как вы меня задолбали все! – он опять вздохнул, отнял руку от лица, и, схватив свою бутылочку, отпил из нее, а потом посмотрел на Занзаса. – Эй, главная шестерка «О Великого». – вдруг крикнул 10-й, скосив глаза на Леви. – Ты походу отвлекся. Твой босс уже минут 5 рукой дергает, чтобы в нее стакан сунули. А ты и не заметил. Не ровен час, точно придется тебе гробик заказывать.
Леви, в панике округлив глаза, резко вскочил и кинулся за тарой с пойлом для своего босса. Быстро налив в стакан нужный напиток, он подбежал к Занзасу и, поклонившись, сунул стакан ему в руки. Тот даже не глянув на нерадивого подчиненного, зло посмотрел на Цуну и, отпив из стакана, вновь прикрыл глаза.
— Ты глазки бы не закрывал. – ехидным голосом обратился к нему Савада. – А то тут стаканы всякие летают.
Приоткрыв глаза, босс Варии только окинул Цуну презрительным взглядом, и снова отпив из своего «кубка», демонстративно их закрыл.
— Ну как хочешь. – пожал плечами Савада. – Я предупредил. Если шо я в домике! – и он скрестил перед собой руки.
После, босс Вонголы улыбнулся каким-то своим мыслям и снова посмотрел на монитор ноутбука. Что-то там прочитав, он удивленно округлил глаза и посмотрел на Бела. Потом снова на монитор, и опять на Бела. Весело улыбнулся и неожиданно поднявшись, при этом опасно накренившись в сторону, громко захлопал в ладоши.
— Дорогие мои, — громко произнес Савада. – Как же мы могли пропустить такое замечательное событие, такой праздник, такую феерию, такой сумасшедший фурор. Ну же, давайте все встанем, и поздравим аплодисментами нашего дорогого принца Бельфегора. – Цуна зазывно замахал руками, понукая всех встать.
Первым на ноги вскочил Мукуро и тоже захлопал, видать предвкушал очередную развлекуху. Затем, все медленно тоже начли подниматься, и вяло аплодировать, ну кроме Кеи и Занзаса естественно. Бельфегор же, перестав улыбаться, удивленно посмотрел на Цуну.
— Куфуфу! И что за повод? – предвкушающее спросил иллюзионист.
— Ооо! Повод просто замечательный. – Цуна выдержал театральную паузу. – Наш Бельфегорчик женился!
Все в моменте перестали хлопать, и ошарашено посмотрели на шокировано открывшего рот Бела. Только хлопки Цуны раздавались в истошной тишине, словно удары молотка, забивающие гвозди в крышку гроба. У Бела начал нервно дергаться уголок губ.
— Нууу! – вдруг подал голос Фран. – Семпай, а я так хотел на вашу свадьбу позвать цыган и медведя, а вы меня даже не пригласили.
— Молчать лягушка чертова, – огрызнулся Бельфегор, нервно поправляя на голове диадему. – Савада, ты чего несешь? Какая еще свадьба?
— Свадьба, свадьба! – Цуна весело улыбался новоиспеченному молодожену, а потом рухнул в кресло, все последовали его примеру. – Так что с меня подарок. Ну ладно, давайте по порядку. – замахал руками 10-й. – Бельфегорушка, а ты у нас оказывается ловелас, правда с экзотическими вкусами. Это же чем нужно было обкуриться или напиться, уж не знаю под какой дурью ты был, чтобы одевшись в розовый спортивный костюмчик, накинув красную бархатную штору, как королевскую мантию, одев на голову кастрюлю, приклеив к ней сверху на жвачку свою диадему, вместо скипетра взять венчик, для взбивания яиц, заявится в таком виде к бабушке Леви, и с порога крикнуть: «Я принц охуеть! Будь моей женой, старушка! Я подарю тебе царство и пол коня!». Бедная женщина, вязавшая в тот момент носки для внучка, приболдев от шока, с перепугу, сказала: «Хорошо. Проходите, я сейчас чай сделаю.» Ты же, решив, что она согласилась, вытащил из машины скорой помощи, украшенной бантиками, такого же обдолбанного священника, не знаю, правда, где ты и то и другое откопал, и он вас повенчал. Бабушка, даже халатик домашний не успела переодеть, так со спицами и недовязанным носком стояла, и на вопрос священника, согласна ли она стать твоей женой, ошалело ответила: «Хорошо, только пойду, чайник выключу.» Потом ты с криком: «Любимая, я еду на охоту оленя загоню, скоро вернусь! Жди меня на нашем брачном ложе», схватил в охапку священника и укатил, оставив бабушку с открытым ртом и двумя чашками чая. Кстати, — Цуна прокашлялся и посмотрел на выпучившего глаза Леви. – Леви, поздравляю. Теперь ты можешь называть Бельфегора дедушкой.
— Бабуля… — жалобно простонал Леви А Тан.
— Какая, мать вашу, бабуля?! – заверещал принц. – Вы че на меня все уставились! Он же врет все!
— Ничего я не вру. — пробубнил обиженно Цуна. – Все на камеру засняли, и брак зарегистрирован церковью.
— Вот видите, семпааай? – проблеял Фран. – Я же говорил вам, что то брачное свидетельство, которое было у вас в кармане, не моя злая шутка. Даже я бы до такого не додумался.
Во Франа полетело несколько стилетов, от которых тот ловко увернулся.
И тут в комнате послышались жалобные всхлипы. Все посмотрели на Леви. Он судорожно плакал, уткнувшись в сгиб локтя.
— Ну ладно тебе, Леви А Тан. Перестань. – успокаивал его Цуна. – Зато теперь у тебя новый дедушка.
Но после этих слов 10-го завывания стали еще громче.
— Но я ничего не помню. – озадаченно покачал головой Бел.
— Как же тебе помнить?! – издевательски произнес Савада. – На следующее утро тебя нашли санитары из твоего «санатория», ты спал в парке, в одних трусах, почему-то в ластах, все с той же кастрюлей на голове, и при этом обнимал статую оленя за левое заднее копыто. Как оказалось, ты в тот день нажравшись каких-то сильнодействующих препаратов, сбежал из больницы. – ухмыльнулся Цуна. – Кстати, священник спал рядом с тобой, обнимая правое заднее копыто статуи оленя. Вы, наверное, пытались вдвоем его остановить на скаку. При этом, накинув ему на морду твою мантию. А твоими штанами связав ноги бедной статуи. Охотники хреновы. В общем, санитары поржали.
— Савада-сааан. – вновь подал голос Фран. – А дадите потом видео посмотреть? Все-таки свадьба семпая.
— Я попкорн принесу! – вдруг выкрикнул Мукуро.
— ВРАААЙ! Тогда я пиво! – вызвался Суперби.
— Хе. Тогда я деньги за просмотр возьму. – злорадно ухмыльнулся Цуна.
— Ээээ! – раздался возмущенный хор голосов.
— А ну молчать, подонки! – выкрикнул Савада. – Я еще не закончил. Бельфегор… Эээ! Одну секундочку. – Цуна извиняющее взглянул на Потрошителя, взял любимую бутылочку, отхлебнув из нее, смачно причмокнул и поставил на стол. – Итак, Бель…фегор. – запнулся на полу слове 10-й. – Хоть ты у нас принц, но… – тут Цуна резко подорвался на ноги и уперся руками в стол. – Знаешь что, засунь свой королевский гонор в свою королевскую задницу! – выкрикнул Джудайме. – Я тебя блять зачем в Россию посылал, а?
— Ну… — хотел было ответить принц.
— Да, мать твоя Золушка, чтобы наладить там отношения с мафиозными группировками. – не дал ответить Белу взбешенный Цуна. – А ты че сделал? – Савада хлопнул ладонью по столу, но рука скользнула по гладкой поверхности, и 10-й босс Вонголы, с удивленным вскриком, виртуозно взмахнув всеми конечностями, повалился на стол, смачно поцеловав покрытое лаком и отполированное дерево.
— Джудайме! – жалобно взвыл Гокудера, подбегая к любимому боссу.
Но Цуна, оттолкнув протянутые руки Хаято, и покрыв многослойным матом ни в чем неповинный шедевр антиквариата, неуклюже качаясь, неуверенно поднялся и потрогал ушибленный нос. Для лучшей устойчивости, и во избежание таких неприятных казусов в будущем, решил лучше сесть в кресло, и с еще большим раздражением посмотрел на принца, который ехидно улыбался, подперев подбородок рукой, наблюдая за Савадой.
— Ку-фу-фу! – послышался сдавленный смех.
Цуна, недолго думая, схватил стоявший перед ним бокал и не глядя швырнул его по направлению раздражающего звука.
— Ооо! – раздалось в ответ. – Почти, но опять мимо.
— Итак. – как ни в чем небывало, продолжил Цуна. – Послал я тебя, значит, в Россию. Думал ты хоть иногда адекват включаешь, но как оказалось впоследствии не тут то было! Ха! – Цуна хлопнул в ладоши. – Как-то сижу себе, завтракаю, тишина спокойствие. Настораживает, да? – Цуна удивленно округлил глаза. – И тут, звонок. Беру трубку, а мне оттуда поток непонятных слов. Единственное что я понял, что кто-то сильно возмущался. А еще понял пару слов, «Россия», «Водка» и «Бельфегор». На этом мой великолепный завтрак закончился. Пришлось звать переводчика. Как оказалось, мне позвонил подчиненный одной из главных русских группировок. Так вот, наш Бельфегорчик, приехал в Россию на переговоры. Сначала все шло отлично. Они с боссом союзной семьи пошли в дорогой ресторан, пили дорогое вино, закусывали блинчиками с красной икрой. Пока русский, не предложил «Водочки тяпнуть». Он же не знал, чем эта «великолепная» идея закончиться. Наш принц нажрался в такой хлам, при этом перепив русского, что его потянуло на приключения. Напился, так будь человеком! Но нееет! Щаз! – Цуна мотнул головой. – Пока братва откачивала своего шефа, это пьяное недоразумение слямзило все столовые приборы в ресторане, набил морду охраннику, за то, что тот пытался вернуть ресторанное имущество, потом выкрикнув «Что я за принц без коня!», выполз на улицу, словил такси и, крикнув таксисту «Вези меня к лошадкам!», уехал. Естественно, таксист отвез его в зоопарк. Белюшка там долго лазил, искал достойного аксакала для себя, довел своим шишиканьем редкую кобру до инфаркта. Бедное животное. — печально произнес Савада. – Так и не найдя нужного коня, крикнул «А насрать, буду оригинальным и возьму скакуна под цвет своей кофточки!» оседлал зебру и ускакал. Пьянь челочная. – почти, что выплюнул Савада. – И что же вас всех-то в зоопарк тянет? – вздохнул 10-й. – Вот же твари. Так вот, ускакал ты на своем жеребце, приехал в казино, начал играть. «Коня» при этом привязав рядом с собой, объяснив, приставив нож к горлу менеджера, что это твой фартовый талисман, потому что он тоже полосатый. В итоге, проиграв все и заплевав дилера купленными по дороге семечками, ты решил заложить свою корону. Вот это ты был, конечно, в хламище пьяный. Проиграв дрожащему крупье свой головной убор, еще раз заплевал его семечками, отвязал свою зебру и, понурив голову, печально выехал из игорного заведения, оставив там вполне приличную сумму наличными. Мукуро наверное за такие деньги позволил бы вскрыть один из своих ананасов. Потом ты, по дороге куда-то, увидел у какой-то девочки пластмассовую коронку на голове. Отобрав у ребенка ее цацку, с довольным видом возложил сие пластмассовое убожище на свою светлую головку. – Цуна устало вздохнул. – Но, какого ты в метро поперся, придурок, на коне, то есть на зебре, про тебя даже в газетах писали! «Москва еще такого не видела! Слепой полоумный сбежал из дурдома, украл зебру из зоопарка, и три часа катался с ней в метро». А потом, ты колесил просторами метрополитена. Вся русская братва, так и не откачав своего шефа, обнаружив твое исчезновение, попыталась тебя найти. Но словить так и не смогла. Позвонили мне и попросили забрать моего другана, а то он какой-то стремный. – Савада скривился. – Ага, другана, как же? Да шоб меня покрасили! В итоге, с помощью всех мафиозных шестерок, бомжей и нищих, твое местоположение было обнаружено. Ты мирно спал на лавочке, заплевав все вокруг себя шелухой от семечек, какой-то добрый бомж укрыл тебя газеткой, а твой конь буланый, мирно пощипывал возле тебя травку. Идиллия, етить. – Цуна нервно хохотнул. – Все Бел, на переговоры ты больше ездить не будешь. Это чревато, как посмотрю. Зато русские тебя зауважали. Столько выпить, это не каждая сволочь сможет.
— Ну вы Бел-семпай даете. – удивленно покачал головой Фран.
— Заткнись лягушка чертова. – зашипел Бел. – Но переговоры то прошли хорошо? – растягивая слова, язвительно спросил Бел.
— Ага. – кивнул Цуна. – Повеселил ты всех. Вон, — Савада показал большим пальцем на Мукуро, пытающегося сдержать смех. – Даже ананасы дохнут со смеху.
— Ку-фу-ф… — душился Рокудо, зажимая рот рукой.
— Нет, ну вы только посмотрите на эту суку! – выкрикнул Цуна и, схватив еще один бокал, запустил им в иллюзиониста.
Но тот, естественно, опять увернулся.
— Цунаеши-кун замахивается, — словно комментатор на футбольном матче закричал Мукуро, – бросает снаряд, и…и…и снова мимо! Какое разочарование, трибуны рыдают!
— Так ладно. – Цуна опять повернулся к варийцам. – Пусть этот ущербный выкидыш пьяной курицы улыбается, а мы, пожалуй, продолжим. – Итак, Бел и Фран…
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола, Вария
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Мда... — О, Господи! Мамочка, почему я маленьким не сдох ? – печально так произнес Савада Тсунаеши, обведя взглядом своих «любимых» и «ненаглядных» варийцев. – Мало мне друга ананаса, с его заскоками, так нет! – Цуна ударил кулаком по столу. – На тебе Цуночка в друзья этих маньяков. Живи и радуйся на здоровье! Не хочууу! – проныл он и прижал бутылку, которую держал в руке, к разгоряченному лбу, блаженно вздохнул, и все так же, не отпуская прохладное стекло от своего чела, откинулся в кресле.
Пока Савада вел весьма занятный монолог с головой оленя, изображенным на заветной бутылочке, Занзас и его «молодая» команда, сначала понаблюдав за излияниями 10-го, спустя некоторое время занялся кто чем. Луссурия, достав пудреницу, открыл ее, и мурлыча, тихонько разговаривал со своим отражением:
— Кто на свете всех милее, и румяней и белее? Ну, конечно же я, да солнышко? – потом чмокнул воздух, покрутив головой, и слегка покраснел, аки заслуженная девственница, достал блеск для губ, накрасил свои уста, и еще раз чмокнув ними, закрыл пудреницу и, сложив наманикюренные руки на столе, повернулся к Цуне.
— Тсунаеши-чан! Я готов получить свое наказание. Давай, мучай меня. – просюсюкал он.
Но Цуна, будучи занят занятной беседой с бутылкой, даже не услышал главную красавицу всея Варии.
Скуало, все это время, с брезгливостью наблюдая за манипуляциями варийского хранителя солнца, только витиевато матюгнулся и сплюнул. Потом, что-то бурча себе под нос, вытащил из-за пазухи какую-то тряпку, и начал протирать свой меч.
Занзас, презрительно скривив губы и приоткрыв глаза, наблюдал за 10-ым Вонголой, периодически отхлёбывая из уже полупустого стакана.
— Мусор! – веско произнес варийский босс, окатив Саваду еще одним красноречивым взглядом, и прикрыл глаза.
— Согласен с вами, босс. – тихо, чтобы слышал только Занзас, произнес Леви и с ехидством зыркнул в сторону Цуны, все еще говорившего что-то своей бутылке.
Бельфегор и Фран, сидевшие к Дечимо ближе всех, понаблюдав за ним немного, синхронно повернули головы друг к другу и откинулись на спинки своих кресел.
— Иши-ши-ши! – заулыбался принц. – Ей, лягушонок, тебе не кажется, что Савада немного тронулся мозгами? Он уже с неодушевленными предметами начал разговаривать. И судя по его монологу, олень на бутылке что-то ему отвечает. Иши-ши!
— Ой, семпааай! — скептически-вялым взглядом, окотил Фран принца. – Кто бы говорил. Нет, я не спорю, беляк на лицо, но с его то должностью… Ну а вы, Бел-семпааай, что, уже забыли что Вам через две недели в псих… то есть я хотел сказать, на курорт оздоровительный ехать, а? – Фран скорбно покачал головой. – Правда после того случая, босс хотел Вас раньше отправить. Но акулёнок-семпай убедил его, что пока рано и обострения у вас начнутся только через 2 недели.
— Какой такой случай, головастик пучеглазый? – непонимающе заулыбался принц.
— Ну как! Вы что не помните? – безразлично удивился Фран. – Как то я заляпал вам волосы кетчупом, не специально конечно, на такую подлость я не способен! Я испугался и ничего вам не сказал, а потом вы, когда в очередной раз поправляли свою диадему, обнаружили, что у вас на голове что-то красное и, подумав что это Ваша «королевская кровь», впали в режим «Потрошитель». Хорошо, что у нас в резиденции есть специальная кнопочка на такой случай. Так что после сигнала, все варийские отряды, что тогда находились в доме, восемь часов боялись выйти из своих комнат, пока не приехал капитан и не успокоил вас, выстрелив транквилизатором. В этот раз обошлись одной слоновой дозой.
— Нет, что-то я такого не помню. Иши-ши-ши! – пожал плечами улыбающийся принц, и, достав парочку стилетов, «любовно» запустил их во Франа.
— Ну ,вооот. Вы опять сердитесь? – проблеял лягушонок. – Шапку мне испортили.
Иллюзионист вытащил колюще режущие предметы из своего головного убора и хотел по привычке воткнуть их в стол, но вдруг замер, и опасливо покосился на Саваду, а после аккуратно положил их к лежащим перед ним кучкой остальным ножикам.
А Цуна вел душещипательную беседу с новым рогатым другом.
— Да! Я понимаю, я похож на психа, с бутылкой разговариваю! Но блин, — Савада отвел бутылку от лица и посмотрел на нее скорбно-удивленным взглядом, при этом жестикулируя второй рукой. – Мне ведь теперь даже поговорить не с кем, раньше хоть друзья какие-то были, а теперь что? Маньяки, извращенцы и упыри. Не, — Цуна мотнул головой, — еще парочка таких разговоров с оленем на бутылке и я сам себя закрою в дурку. А что? – он пожал плечами. – Там тепло, сухо, 3-х разовое питание, белые шторки, белый потолок, мягкая белая постелька и… тишина! – Цуна ударил себя ладонью по колену. – Блин, так это ж рай! Все, завтра же оформляюсь. Плевал я на эту Вонголу с высокой колокольни! – и тут что-то сообразив, босс резко наклонился к столу и повернул голову к Белу. – Слышь, полосатый?
Бельфегор интуитивно догадавшись, что обращаются к нему, повернул свой монарший лик в строну 10-го и широко улыбнулся.
— Ты хотел о чем-то спросить меня, Савада? – сказал принц и, подперев подбородок рукой, решил послушать, что скажет 10-й Вонгола.
— Да! – Цуна поставил бутылку и, опершись на стол локтями, ближе подвинулся к Белу. – Это… — вполголоса начал он. – Принцеска, я вот что хочу спросить. – 10-й насторожено посмотрел по сторонам и еще ближе нагнулся к Потрошителю. – Ты ж через две недельки едешь в свой дурдом, так? Слушай, а там хорошо кормят?
— А? – не ожидал такого вопроса принц.
— Ку-фу-фу! – раздалось вдруг.
— Таааак! – напрягся Савада и посмотрел в угол, в котором стояла красная софа. – Погодь, шишишун, к этому разговору мы еще вернемся, а то меня по ходу опять начало накрывать, боюсь как бы в неадекват не впасть. – и схватив спасительную бутылочку сделал из нее глоток.
— Ку-фу-фу! – опять раздался знакомый смех.
— Спалимся же, урод! – раздалось в ответ, а за этим последовал какой-то стук.
— А ну-ка?! – Цуна прищурив глаза, опустил голову и задумчиво посмотрел на свои лежащие на столе руки. – Ах ,ты ж гад! – пробубнил Савада и вдруг резко поднял голову. – Ну тюлень хохлатый, удавлю паскуду! – тихо произнес он.
И тут Цуна резко вскочил на ноги и, опершись ладонями о стол, заверещал:
— Все! Достала меня, эта чертова Вонгола! Надоело мне в этом дерьме плавать! Да чтоб вы все сдохли , безмозглое стадо оленей! Что я там говорил когда-то? – он яростно махнул кулаком. – Я уничтожу старую, погрязшую в грехах, Вонголу, да? Хрен вам! Ничего не буду уничтожать! Я лучше продам к ебени матери весь этот зоопарк, хоть денег заработаю. Гокудера принеси мне стакан воды немедленно! – Неожиданно произнес 10-й повелительным тоном.
— Да, Джудайме, уже бегу! – вдруг раздалось из уже известного угла и, неожиданно, посреди комнаты материализовался, словно из неоткуда, Гокудера Хаято, раболепно глядя на своего босса.
Варийцы недоуменно на него уставились. Хаято же, вдруг осознав ситуацию, в которой оказался, испугано замер и с паникой в глазах посмотрел на хищно улыбающегося босса.
— Хм-хм-хм-хм! – злорадно засмеялся Цуна и повернул голову в сторону своей «правой руки». – Вот ты и спалился! – потом он перевел взгляд на красную софу. – Эй хохлатый, выходи!
Ответом была тишина.
Гокудера весь сжался, чувствуя, что отхватит от злого босса по полной программе. Вария с интересом наблюдала за происходящим, даже Занзас, проявив некое подобие заинтересованности, приоткрыл немного глаза.
— Если ты, имбицилина, сейчас же не уберешь свою абракадабру, я тебя, тварь, поймаю и побрею на лысо, а патлы твои отнесу к какой-то ведьме, и попрошу, чтоб она тебе вечный геморрой наколдовала. – Цуна от злости аж затрясся, сжав кулаки.
— Ку-фу-фу! – раздался до боли знакомый смех. – Зачем же пускаться в такие крайности, Тсунаеши-кун, мы же с тобой цивилизованные люди. Что за чушь про ведьм каких-то?
— Мукуро! – угрожающе произнес Савада.
— Ладно, ладно! Уже убираю! – обижено пропел иллюзионист.
Пространство в районе красной софы начало заволакивать туманом, а когда он рассеялся Цуна и вся Варийская элита увидели, собственно, ту же красную софу, но на ней сидело 3 человека. Это были вся те же низменные хранители 10-го Вонголы: Ямамото, Хибари и Рокудо. Гокудера же поняв что жестко прокололся и операция «Прикрой босса из укрытия» провалилась, решил поиграть в хамелеона, и кошачьей поступью прокрался в другой угол комнаты, где стоял бар, прижался к стене, и прикинулся торшером, при этом, не отрывая настороженного взгляда от босса.
Цуна, слегка прищурив глаза, оглядел «конспираторов».
— Ну, и что это значит? – сквозь зубы, едва сдерживаясь, прошипел Савада.
— Привет, Цуна! – как всегда улыбнулся Ямамото.
Дечимо колко зыркнул на своего хранителя дождя.
— Какой нафиг «Привет», клоун? – презрительно бросил 10-й. – Ты чего тут делаешь?
— Нууу, все пошли, и я пошел! – улыбаясь, ответил мечник. – Мукуро сказал, будет весело! О, Скуалло, привет! – он приветственно помахал рукой Суперби.
— ВРААААААЙ! Молокосос… — хотел, было поздороваться с учеником вариец, но Цуна прервал его, со всей дури ударив кулаком об стол.
— Сейчас я со всеми здороваюсь и задаю вопросы! – повысил голос Савада.
— ВРААААЙ! – опять хотел что-то сказать Ску.
— Я сказал, ША! – крикнул доведенный до ручки босс. – А не заткнешься, покажу всем фото где ты, наша семейная длинноволоска, бухой в жопу, плаваешь в бассейне в розовых стрингах.
Все присутствующие с любопытством уставились на Скуалло. Тот, густо покраснев и раздраженно тряхнув шевелюрой, откинулся на спинку кресла, что-то злобно бубня.
— Вот так-то лучше! — удовлетворенно кивнул 10-й, а потом снова перевел взгляд на Ямамото. – Что ты там говорил, Такеши? Хохлатый сказал, что будет весело? Ну и как? – Цуна издевательски взглянул на мечника. – Повеселился?
— Ага! Ахахахаха! – беззаботно засмеялся хранитель дождя Вонголы.
— Значит «Ага! Ахахаха!». – устало передразнил его Цуна. – Что ж рад за тебя.
Джудайме устало вздохнул и перевел взгляд на Хибари. Хранитель смерил своего босса надменным взглядом.
— Хибари-сан, Хибари-сан! – разочаровано покачал головой Савада. – Айяйяйяйяйяйяйяй! Мда! Не ждал я от вас такой дурости. Ну ладно Ямамото, Гокудера, они ж идиоты, с врожденным дефектом мозга, а про нашего повелителя ананасов я вообще молчу. — Цуна безразлично махнул рукой. — У него это уже не лечится, поможет только ампутация головы, а Вы, — 10-й тяжело вздохнул, — Глава Дисциплинарного комитета САМОЙ школы Намимори, держащий в страхе чуть ли не все человечество! – издевался Цуна. – А занимаетесь всякой ерундой! Ну, вот что Вы тут делаете, в обществе этих ущербных, а?
— Пф! – фыркнул авторитет средней Намимори, напыщенно отвернув голову.
— Угу, как всегда исчерпывающий ответ, не к чему придраться. – с наигранной вежливостью произнес Савада. – Вы бы книжечки какие-нибудь почитали, а то что-то словарный запас у вас скудноват, как посмотрю. Вон, — Цуна махнул головой в сторону Занзаса, — давайте на пару с боссом Варии запишитесь в библиотеку. Только боюсь, как бы потом новую строить не пришлось.
— Ку-фу-фу! – подал голос Мукуро.
— А ты вообще заткнись, паскуда! – раздраженно гаркнул на него 10-й. – Так, на чем я там… — Цуна прижал ладонь ко лбу. – Ах да! – махнул он рукой. – Эй, скот, а ну-ка вылазь из-за дивана!
В воцарившийся тишине все присутствующие посмотрели на молодого Воноголу.
— Че это вы так вылупились? – раздраженно огрызнулся Савада. – Я знаю, что за этой блядской софой, сидит еще одно ничтожество. Слышь, говядина, ты рог свой потерял, вон он валяется.
— Где? – неожиданно из-за дивана показалась голова Ламбо.
— Потому что. – ответил Тсуна
— Что? – не понял хранитель грозы.
— Говорю ты идиот! Потому что твои рога у тебя на голове.
— Вот блин… — раздосадовано махнул головой Бовино.
— Говорил же — тупорылый. – усмехнулся Савада. – Сиди там и не высовывайся, чтобы на глаза мне даже не попадался. А то не ровен час, выйду из себя, зайти забуду, и убью тебя, телятина.
Из-за софы послышалось скуление и тихие всхлипы.
— Цыц! Чмо пятнистое! Что бы я тебя не слышал! – гаркнул босс.
После, Цуна с каким-то особым кровожадным блеском в глазах посмотрел на ухмыляющегося Рокудо, который закинув ногу на ногу, расслабленно сидел на софе и крутил в руке полупустой бокал шампанского.
— Хохлаааатый… — противненько протянул Цуна. – А ты все веселишься как я посмотрю. – вдруг, Савада округлив глаза и вытянув руку вперед быстро заговорил. – Так, погодь, Мукуро. Только не уходи, я щас. Перед тем как я буду с тобой общаться, мне нужно подготовится. Не уходи, слышишь? – и не меняя позы, другой рукой схватил свою волшебную бутылочку, поднес к губам, но резко отдернув посмотрел через весь стол на следящего за ним алчным взглядом Занзаса. – О как! У тебя свой зоопарк, а у меня свой. Давай дружить, а? – спросил он у удивленного босса Варии, отсалютовав ему бутылкой.
— Савада… — прорычал вариец.
— Ну нет, так нет. Чего нервничаешь? – миролюбиво произнес 10-й. – Так что там с моими нервами? – нахмурил он брови. – Ах да, их надо успокоить. – и с этими словами приложился к бутылке и сделал мощный глоток.
Отлепив стеклотару от губ, жутко скривился и прижав нос к изгибу локтя, резко вдохнул.
— Аххх! Вот теперь другой разговор. – сказал он и снова посмотрел на своего Хранителя Тумана. – Мукуро.
— Куфуфу! Бооооссс. – отозвался Рокудо
— Да, я босс! – махнул хмельной головой 10-й. – А ты встал, взял стул и сел отдельно от всех посредине комнаты.
— Зачем? – удивился иллюзионист.
— За шкафом, урод! – огрызнулся Цуна. – Я сказал, взял стул и сел. Поговори у меня тут.
— Ладно. – равнодушно отозвался Мукуро и, вальяжно поднявшись с красного диванчика, и подойдя к столу, взяв свободный стул, отволок его на середину комнаты, ухмыльнулся, и грациозно крутнувшись на месте опустился на обитое красным бархатом сидение.
— Сойдет. Там и сиди, мудила. – пробубнил босс, поставив бутылку на стол. – Гокудера! – гаркнул он, скосив взгляд по направлению своей «правой руки», что тот аж дернулся. – Че дрожишь, идиот? Стакан мне принеси, а лучше пять.
— Хорошо, Джудайме. – испуганно пискнул подрывник, заметушившись, исполняя приказ босса.
В считанные секунды перед Цуной стояло 6 стаканов.
— Я просил 5. – озадаченно сказал Цуна.
— На всякий случай. – услужливо произнес Хаято и встал за креслом своего босса, чтобы быть на подхвате если что. Ну и заодно не попадаться ему на глаза.
— Молодец! Широко мыслишь. – похвалил его Савада.
— Куфуфу! Что, Цунаеши-кун, белочка еще не отпустила? – издевался иллюзионист.
— Она меня и не брала, одноклеточное. — огрызнулся Цуна, а потом расплылся в злорадной улыбке. – Вижу, ты все-таки без хвоста остался. – Рокудо, опустив глаза, потянулся рукой к остаткам бывшими когда-то великолепным длинным хвостом, злобно глянув на ухмыляющегося Хибари.
— Хибари! – вдруг крикнул с придыханием Цуна, прижав руку к груди. – Спасибо дорогой! Надеюсь, тебе было весело.
— Хм… — ухмыльнулся Хранитель Облака
— Мааастер. – вдруг подал голос Фран, глядя на своего учителя. – Уж кто бы говорил про белку. – он посмотрел на 10-го и тихо заговорил. – А знаете, Савада-сааан, мастер когда-то напился… Ну очень сильно напился. Вроде он тогда провернул какую-то сделку с газонокосилкой. – Фран посмотрел на напрягшегося Кею. – Так вот, он напился, а потом, закинулся какими-то таблеточками. Помню, они были синенькими. Так вот, его тааак накрыло, что он начал со своим трезубцем заигрывать. В любви ему признавался. На свидание звал. Но судя по его разочарованному лицу тогда, палка ему все-таки отказала. Он тааак плакал… Говорил что он самый несчастный ананас на грядке. Вооот. – протянул лягушонок. – А утром, когда проснулся и пошел в ванну… — Фран замялся. – В общем, его походу еще не отпустило, и он вместо себя начал брить зеркало. А потом сказал, что ему нужно к прихожанам, надел свою самую лучшую пижаму с ананасами, завязал галстук, где-то откопал самокат, встал на него и уехал. Я то не стал ему мешать, говорить, что это, как минимум, ненормально, он же мой учитель как никак. Должен быть умнее меня. Так что, Савада-сан, лучше не пейте синенькие таблеточки. Пейте розовенькие, они отпускают быстрей. – закончил Фран, и с безразличным лицом откинулся на спинку своего кресла, подмигнув учителю.
— Лягушонок… — зловеще произнес Рокудо, побледнев от злости.
И тут комната взорвалась истерическим хохотом. Цуна сложившись пополам и положив голову на стол, обняв бутылку, дико ржал, колотя ладонью по столу.
— Мой глупый ученик. – громко с сарказмом произнес Мукуро, стараясь прорваться сквозь громкий смех своего босса. – Ты прям кладезь забавных историй. Столько знаешь, сразу видно, у кого учился. Но вот скажи-ка мне, – Мукуро слегка подался вперед, – зачем ты сдал нас Саваде? Мы же с тобой договаривались.
— Нееет, учитель. – равнодушно тянул Фран. – Так дело не пойдет. Спор есть спор. Вы когда проигрываете, сразу начинаете вилять. Это не честно. Проиграли, значит платите. – парнишка протянул руку в сторону Рокудо. – С вас 100$. Деньги сейчас, а то я вас знаю.
Пока иллюзионисты решали свои финансовые дела, никто из них не заметил, что в комнате стало тише. После слова «спор», Савада резко перестал смеяться и прислушался к разговору. Весь побагровев от злости, схватил стоящий перед ним стакан и со всей дури швырнул его в Мукуро, который недовольно нахмурившись, смотрел на Франа. И все-таки реакция у иллюзиониста была великолепная. Но не в этот раз. Хоть он и успел увернуться, но летящий с большой скоростью стакан, слегка задел его висок. Удивленно ойкнув и хлопая глазами, Рокудо прижал ладони к ушибленному виску.
— Тц, почти. – разочарованно цыкнул Цуна
— Иши-ши-ши! – вдруг подал голос принц. – Слыш, лягушка, а тебе не кажется что попахивает плагиатом?
— Знаете, Бел-сампааай, плохой пример заразителен. – протянул Фран, косясь на Занзаса.
— Боже-боже. – запричитал Луссурия. – Что же это делается? Ску-тян, ты что так весь сжался? Это же не в тебя бросали. – успокаивал вариец мечника, увидев как тот весь сжавшись, припал к столу.
— Враааай! – в полголоса отозвался тот. – И без тебя знаю, придурок. У меня просто в пояснице стрельнуло!
— Ну да, ну да… — скептически пропел Луссурия.
— Дилетант! – презрительно фыркнул Леви, наблюдая за действиями Цуны.
Занзас, ничего не сказал, но как-то по особому посмотрел на пышущему злостью Саваду. Может, увидел в нем родственную душу.
— Тсунаеш-кун, — удивленно глядя на босса, обиженным голосом проныл Мукуро, — ты что, хотел меня убить?
— Ха-ха! Как догадался? – издевался Цуна. – У тебя, что экстрасенсорные способности появились? В тебя молния недавно не ударяла, а? – продолжал острить 10-й. – Ты, там язык енотов не начал понимать, вилки к тебе не липнут? А может на пианино, вдруг, играть теперь можешь?
— Енотов? – недоумевал иллюзионист.
— Ну, барсуков, белок или тушканчиков, я не знаю? – раздраженно бросил Цуна, махнув рукой.
— Боос, ты чего несешь? – до Мукуро никак не доходило.
— Блин, хохлатый, ты сегодня прямо блещешь тупорылостью! – усмехнулся Савада. – А насчет «убить»… — Цуна перевел взгляд на стакан. – Знаешь, ты столько накосячил, что даже если я тебя на костре ритуально сожгу и станцую «Танец Победы» вокруг твоих обугленных останков, то мне все равно отпустят все грехи на том свете, и моя страждущая душа попадет в Рай.
— Ку-фу-фу! – веселился иллюзионист.
— К стати, головастик. – обратился 10-й к Франу. – А что это у вас там за спор такой был? Ну-ка колись! – с нажимом произнес Цуна и, схватив свою емкость с горючим, сделал глоток, не отрывая глаз от варийца.
— Ээээ… — начал парень, посмотрев безразличным взглядом на своего учителя, который угрожающе на него зыркнул и едва заметно покачал головой. – Нууу, понимаете, Савада-сааан, мы с моим учителем побились об заклад, что Вы не заметите его иллюзию на протяжении всего собрания с Варией. Поспорили на 100$. Воооот. – развел руками Фран.
— Аааа, стандартная такса? Да, Ананас? – язвил 10-й. – Ну? И сколько вы уже тут нычетесь, спиногрызы? – спросил он, обведя насмешливым взглядом своих хранителей.
— Ахахаха! – отозвался Ямамото. – Мы тут со слов «Гокудера ты говнюк!»
За креслом Цуны послышалось злобное шипение.
— Ммм. – кивнул головой Савада. – Понятно. Кстати Гокудера, — босс повернулся к своей «Правой Руке», — а ты таки говнюк! – и разочаровано мотнув головой, отвернулся от понурившего голову хранителя, и посмотрел на стаканы.
— Дж…Джудайме! – проныл Хаято, руками судорожно впившись в спинку кресла босса.
— Эй, ученичек! – окликнул Франа Мукуро. – А скажи-ка мне, как это Вонгола догадался про иллюзию, а? Махлюешь, паскудник? – иллюзионист, прищурив глаза, буравил взглядом своего ученика.
— Нееет, мастер! – протянул Фран, замахав руками. – Это не я, честное слово! Это все Савада-саааан, и его гипер интуиция Вонголы. Так что, вы честно проиграли и теперь должны расплатится.
— Врёшь ведь, земноводное! – зашипел Рокудо.
Цуна же решил тактично промолчать о том, что от его хваленной гипер интуиции остался, максимум, один перегар. Но посмотрев на Мукуро, который был раздражён от проигрыша, а потом на Франа, безразлично смотрящего на своего учителя и протягивающего руку для налички, подумал, что лучше и интереснее будет промолчать. Тем более, если бы не пацан, то 10-й так и не обнаружил этих засранцев.
— Так, все! Хорош! – вдруг крикнул Цуна. – Слышь ты, распиздяй хвостатый… — босс вдруг запнулся и ехидно улыбнувшись, посмотрел на злого Мукуро. – Ах, простите великодушно, уже не хвостатый. Хахаха! В общем перестань обижать ребенка, растение тропическое. И вообще, — Савада ударил кулаком по многострадальному столу. – с вами, говнюками, я уже сегодня общался, мне хватило. Сейчас у меня в гостях другое шапито. Поэтому, хранители мои любимые, закройте свои верхние голосовые отверстия и сидите тихо. И чтоб даже не мычали. Понял, говядина скулящая, чтоб даже рога из-за софы не показывал, а то на колбасу пущу.
И с этими словами босс Вонголы снова повернулся к варийцам.
— Ну что, — махнул он отряду убийц, — слет блатных и шайка нищих, продолжим, наконец, нашу занимательную беседу? – спросил 10-й и посмотрел на монитор ноутбука. – Кто там у нас на очереди? – произнес он, с интересом просматривая текст на экране. – Аааа, сейчас, дети, мы проведем урок зоологии и поговорим о жизни лягушек. – заулыбался Савада. – об их среде обитания, питании, контактах с внешней средой. Препарировать мы их, наверное, не будем, но там видно будет. Итак Фран! – с нажимом сказал Цуна, повернув голову к сосредоточено колупающему ножиком под ногтями иллюзионисту Варии.
— А? – парень поднял голову и удивленно посмотрел на Дечимо. – Вы что-то сказали, Савада-саан? Простите я отвлекся, понимаете гигиена прежде всего. – он помахал стилетом Бельфегора, для наглядности. – Вы что-то сказали только что?
Цуна из подо лба посмотрел на парня, постепенно начиная раздражатся.
— Знаешь, — язвительно сказал 10-й, почесав подбородок, — ты конечно мальчик умный, но как посмотрю, сказывается пагубное влияние некого горе-учителя, этакого Хохлатого сенсея. – Цуна горестно вздохнул и печально качнул головой. – И как тебя угораздило попасть к нему в ученики? Неужели этот червь кольчатый может чему-то научить? Нет, — Савада замахал руками, — в его способности делать деньги никто не сомневается, эта инфузория и на воздухе умеет зарабатывать. Но учить?! – босс приложил два пальца к виску, делая вид, что приставил пистолет. — Я бы лучше застрелился!
— Ку-фу-фу! — раздался наглый смех.
— Хм? – наигранно округлил глаза Цуна. – Вы это слышали? Какое-то пакостное кудахтанье. Луссурия, — обратился Савада к солнцу Врии, — ты опять свою курицу из коробочки выпустил? Если она загадит мне ковер… — Цуна кровожадно улыбнулся. – Ну, ты меня понял.
— Цу-чан! – обиженно пропел Лусс. – Мой Ку-тян не курица, а павлин!
— Да хоть птеродактиль! – гаркнул Цуна.
— Но я не выпускал свою пташку из коробочки. – проныл вариец.
— Да?! – продолжал издеваться Савада. – Тогда кто кудахчет?
— Ку-фу-фу!
— Вот опять! – Цуна начал оглядываться по сторонам. – Кто потерял петуха?! – закричал голосом базарной торговки 10-й. – Занзас, ты случаем пернатого не терял, а? – вдруг он хлопнул себя ладонью по щеке, глянув на Лусурию. – Прости, вижу твой петух на месте. Эй, петушок, – позвал он варийца, — гребень свой расчеши!
— Савада… — зловеще прорычал босс Вари, окатив Цуну злобным взглядом красных глаз. – Слышишь…
— За углом подышишь! – перебил его 10-й, нагло глядя на Занзаса.
В комнате воцарилась гробовая тишина. От столь вопиющего хамства, босс Варии шире открыл глаза и приподнял голову. Цуна скорчил виноватую мордашку, прижал ладонь к груди и наигранно залепетал:
— Ой, простите, вырвалось! Честное слово не хотел! – но вдруг в глазах 10-го Вонголы вспыхнули злость и раздражение, и он, со всей дури, шарахнул по столу кулаком. – Чего это я извиняюсь, а?! Что хочу то и делаю! Кто тут, блять, босс?!
Со стороны Занзаса послышалось злобное рычание и неожиданно, в Цуну полетел стакан с недопитым виски. Но как раз в этот момент Савада наклонился к своей бутылочке, поэтому снаряд, просвистев возле его уха, пролетел мимо и, ударившись о деревянную спинку кресла, разбился, забрызгав Цуну виски, и осыпав стеклом. 10-й Вонгола, не ожидавший проявления столь бурных эмоций со стороны Великого и Ужасного, удивленно округлил глаза и посмотрел на злобно сверлящего его взглядом Занзаса.
— Ну что, даже спросить нельзя? – обиженно пробубнил Тсунаеши, стряхивая со своей одежды осколки стекла.
— Дж… Джудайме!!! – раненой чайкой закричал Хаято.
— Цуна! – обеспокоенно крикнул Ямамото, вскакивая с места.
Хибари только медленно достал свои тонфа, готовый в любой момент развлечься.
Мукуро же закинул ногу на ногу и поудобнее устроился на стуле, предвкушая шоу.
— Ску-тян. – зашептал Луссурия. – Уже все закончилось, можешь вылезать оттуда.
— Врааай! – послышалось из-под стола. – Я просто пуговицу потерял, тупой педик.
— Ладно, ладно, как скажешь! – миролюбиво пропел Лусс.
Савада тем временем, не обращая на крики никакого внимания, вытряхивал остатки стакана из волос.
— Ну что такое? – бубнил себе под нос Цуна. – Взял мне всю рубашку заляпал! Занзас, — обратился он к боссу Варии. – Ну, вот что ты наделал, испачкал мне деловой костюм, я теперь как лох какой-то! Ну, вот зачем, а? Э-э-эх, — вздохнул он, пытаясь вытереть испачканную рубашку. – Эх, — снова вздохнул Дечимо и, схватив свою бутылку, горестно посмотрел на нее, а потом сделал один не хилый глоток.
Жутко скривившись, он поставил бутылку на стол, при этом чуть не промахнувшись и снова воззрился на экран ноутбука.
В это время, постепенно краснеющий от бешенства Леви, наконец набрав максимальную температуру кипения, резко вскочил на ноги и яростно тряся руками, закричал:
— Б...б…босс! Да… да как он посмел! Разрешите, я убью его… этого малолетнего ушлепка. Я его уничтожу, сотру с лица земли… — скандировал А Тан.
Цуна даже головы не поднял от монитора, только махнул рукой в сторону Гокудеры.
— Хаято, разберись, а то начинает на нервы действовать. – только и сказал 10-й.
— Да, Джудайме. – брызнул энтузиазмом Ураганчик. – Эй ты, урод. – гаркнул он, обращаясь к Леви. – А ну хавальник закрыл, а то ты у меня щас динамитом пообедаешь.
— Эээ! – вдруг подал голос Фран, привлекая к себе внимание. – Можете помолчать пару минут? Мне нужно кое-что сделать.
Все удивленно на него посмотрели. Даже Цуна оторвал свой взор от компьютера.
— Эх, все я, все я. – качал головой иллюзионист.
Потом он медленно поднялся из-за стола и шаркая ногами пошел к Леви А Тану. Все с любопытством за ним наблюдали. Дойдя наконец-то до своего семпая, парень подошел к нему и снова вздохнув, произнес:
— Леви-сааан, выйдите, пожалуйста, из-за стола.
Ничего непонимающий вариец, удивленно хлопая глазами, вышел и встал возле своего стула. Фран скептически на него глянув снизу вверх, опять вздохнул, вылез на стул, оказавшись, таким образом, выше Леви на пол головы. Потом иллюзионист засунул руку в карман и вытащил оттуда скрученный сантиметр. Раскрутив его, парень приставил один конец к макушке Леви, а второй отпустил. Посмотрев вниз, он утвердительно кивнул, в уме фиксируя нужное число, потом он замерил ширину плеч семпая, и опять утвердительно кивнул. Опять вздохнул, слез с кресла и поплелся к своему месту. И тут неожиданно остановился и опять повернулся к Леви А Тану.
— Эээ, семпай, забыл спросить, вам из дуба или из ясеня?
— Что? – ошарашено, моргнул глазами Леви
— Лифт на тот свет вам из дуба или из ясеня делать?
И тут до всех, наконец, дошло о чем говорил парнишка. Со стороны Мукуро опять послышался дикий хохот, великий ананасный магнат веселился по полной.
— Ну а что, семпай? – язвил Фран. – Еще пару таких кровожадных высказываний в сторону Савады-сана, и вас просто… — парень провел ребром ладони по горлу, наглядно демонстрируя, что ждет вспыльчивого семпая. – Так что я, как хороший друг, готовлюсь заранее.
— Ах, ты...! – топнул ногой Леви. Но решил, что лучше не злить начальство, мало ли что. Поэтому злобно бурча все-таки сел на свое место.
— Иши-ши-ши! Лягушонок, – подал голос принц. – Теперь будь повнимательней, когда ванну будешь принимать. А то Леви теперь тебе может устроить электрическую ванночку.
— Ой, не переживайте так, семпааай. – проблеял Фран, садясь на свое место. – Я просто вас первого в ванную буду пропускать.
— Ах ты, жаба. – зашипел принц, метнув парочку стилетов в ловко увернувшегося от них Франа.
— Нда… — скептически произнес Цуна, понаблюдав за этим «милым» общением. – Вы прям как большая дружная семья. Какие же у меня милые и добрые родственнички. Прям опять повеситься захотелось. – грустно так, сказал Савада. – Та, ладно. Поржали и хватит. Щас крестный папа говорить будет.
— ВРАААЙ! – наконец подал голос Скуало, вылезая из-под стола. – Какой еще папа, Савада? Тебя что, опять загребать начало?
— Ничего меня загребать не начало. – спокойно объяснил Цуна. – А загребать я буду тебя, в лесу, под елочкой. Если ты сейчас не сядешь и рот не закроешь, тюлень. – 10-й тяжело вздохнул. – А насчет папы… Я же, как крестный отец мафии, чтоб она сгорела. Хотя почему-то чувствую себя директором циркового зоопарка. Мда… — опять вздохнул он. – Ладно, так, следующий у нас Фран.
— Кто, я? – округлил безразличные глаза иллюзионист. – Ну ка, ну ка, послушаем. Мастер! – обратился он к ухмыляющемуся Мукуро. – Вы слушаете? Там вроде как что-то интересное. Ну-ну, Савада-сан. Я весь во внимании.
— Вот это ты наглота малолетняя… — медленно произнес Цуна, шокировано округлив глаза. – Хотя знаешь, если брать в расчет то, кто твой учитель, это не удивительно. Тот амебный имбецил еще и не такому может научить.
— Ку-фу-фу! – отозвался предмет беседы.
— О! – Цуна, не глядя, ткнул пальцем в своего хранителя. – Видишь? Он даже не спорит, что одноклеточное. Так все, харе трепаться. В общем, Фран. Что хочу сказать. Вот лично ты особо не косячишь. И ты Бельфегор — тоже. – Цуна повернул голову к Белу. – То есть по отдельности вы, как бы, ни особо убыточные. Но когда вместе, а это бывает часто, то это все… — Цуна прикрыл глаза рукой. – Нычкуйся в маки. Это же конкретное «мама дай коньки, а то сандалии жмут», — Цуна убрал руку с глаз и удивленно посмотрел на свою бутылочку. – Вот не понял, что сказал, хрень какую-то сморозил, ну да и ладно. Рассосется. – махнул он рукой. – Сейчас расскажу парочку историй про каждого из вас, а потом будут перлы про ваши совместные похождения. – В общем, первый ты, лягушонок. – Цуна посмотрел на монитор ноутбука и попытался что-то прочитать.
Покорчив рожи монитору и напрягая подуставший за сегодняшний день мозг, он все таки что-то вычитал, удовлетворенно кивнув, и подняв голову, улыбаясь, посмотрел на Франа.
— Итак, Франик. – начал, наконец, Цуна. – Так как ты ученик своего учителя, то, естественно, совести как таковой у тебя нет, поэтому большинству твоих поступков я даже не удивляюсь. А еще у вас иллюзионистов просто фатальная страсть к «подзаработать на всем». Вон, даже Мармон доигрался в монополиста. Теперь от налоговой где-то прячется. Вроде, какую-то аферу с бананами провернул. – Дечимо раздраженно махнул рукой. — Ну да хрен с этим капюшенным шпинголетом. А ты короче вообще завернул. Такое замутить, это ж прям покруче Мукуро с его сектой «Поклонение ананасу». – Савада округлив глаза, покачал головой
— Ку-фу-ф… — начал было Рокудо снисходительно качая головой, но вдруг запнулся и, подавшись вперед, шокировано округлил глаза. – Чего?! Покруче?! И насколько покруче?!
— На тыщ так 50. – хитро прищурился Цуна, злорадно улыбаясь. – Мертвых президентов…
— Как? – возмутился ананасовый магнат.
— Кривыми ногами. – огрызнулся Савада
— Чего? – не понял Мукуро.
— Эх, твой ученик, как-то раз, намутил себе с помощью иллюзии кривые ноги, косоглазие, по семь пальцев на руках, лысину, сел в инвалидное кресло, для пущего эффекта пустил слюну как даун, и с таким видом выкатил на большую площадь перед церковью, где было много народу. Естественно, на такой выкидыш природы многие обратили внимание. – Цуна судорожно вздохнул. – Потом этот…ущербный, мыча и истекая слюной, вырулил на середину площади, и театрально подняв свои «симпатичные» руки, – Савада передернулся, – и что-то невнятно вскрикнув, словно мешок с землей, вывалился из своей каталки, рухнул на землю, начал корчиться в судорогах. Потом типа оклемавшись, снова вытянул руки к небу, начал что-то лепетать, вроде как молиться. – Цуна ехидно улыбнулся. – Потом, с помощью все той же иллюзии, напустил вокруг себя туман, засверкал, заблестел, и трах-тибедох. Перед ошарашенной публикой на земле лежит уже здоровый, зеленоволосый парень. Шатаясь, Это поднялось, встало на ноги и начало кричать: «О великий, я могу ходить! Я могу видеть! У меня есть волосы! ». Естественно, люди, увидев такой шоу-балет, подбежали к нему и начали спрашивать, как это произошло. И этот поц, наплел им, что долго молился какому-то святому по имени Креста Форчелло. А… — опомнился, вдруг, Савада. — Забыл сказать, что вся эта трагикомедия происходила в Германии, и естественно, что никто из присутствующих там не понял, что пацан над ними просто стебется, так как Креста Форчелла, если я не ошибаюсь, переводиться как «Хохлатая вилка». — Цуна усмехнулся. – Нет, ну понятно, что потом обман раскрыли, но что мы имеем? За короткое время появилось множество сект этой Хохлатой Вилки, люди причислили его к лику святых, в общем, деньги полились рекой, и все в карман нашей неподражаемой лягушки. Аминь. – иронично закончил 10-й. – Ну, что можешь сказать по этому поводу? — обратился он к Франу
— А что я могу еще сказать? – безразлично пожал плечами парень. – Вы же уже и так все подробно рассказали.
— Ах ты, гаденыш! – заверещал Мукуро. – Я же тебя холил, лелеял, я тебе мать заменил, а ты меня в долю не взял. Я бы там такое шоу закатал! Я бы мертвых начал оживлять! А ты… Семь пальцев… Пф! Делетант! – фыркнул Рокудо и, надувшись, отвернулся.
— Никого вы мне не заменяли. – обиженно возмутился Фран. – Вы даже первые три года имени моего не могли запомнить. И постоянно оставляли меня вместо залога, когда в карты проигрывали. А еще помню, хотели продать на свиноферму, превратив, с помощью иллюзии, в свинью.
— Вот это ты барыга, Мукуро… — покачал головой Савада.
— Куфуфу! Босс, фу! Как некрасиво вы выражаетесь. Вы же этим ртом кушаете. Вам не противно? – издевался Рокудо.
— Нда… — отрывисто произнес Цуна, скосив глаза на своего иллюзиониста. – Чувырло оно и в Гондурасе чувырло. Так, на чем мы там остановились? – Цуна прикусил губу. – Ах да, на жабе. – 10-й снова повернулся к Франу. – Слушай, тут ко мне приходил один психотерапевт и жуткие вещи рассказывал. Его просто трясло в истерике. Но сквозь его невнятную речь я с трудом понял, что его так перекосило после твоего визита, Фран. Слушай, да с твоей фантазией можно книжки писать. – Дечимо иронично улыбнулся. – Слушайте все. Как оказалось, наш Фран сын дешевой проститутки и уборщика в зоопарке. И когда он был маленьким, а мама и папа были на работе, его садили в клетку с обезьянами, типа в манеж. Но тут, по зоопарку шел парень с ананасной прической, вы, конечно же, догадались, кто это был. Так вот, этот парень шел и ел мороженное, и тут увидел необычную обезьянку, он решил ее купить. Папе-уборщику срочно нужны были деньги, поэтому он продал свое чадо хохлатому извращенцу. Парень-ананас решил, что грех не подзаработать, и начал делать на пляже фото с обезьянкой, рассказывая всем, что это новый вид облезлых обезьян. Так бедный Фран целый год работал только за бананы. Спал на коврике возле холодильника, и все никак не мог понять, новый папа мальчик или девочка. Игрушек у него не было, и он игрался ножкой от старой табуретки и пустой баночкой из-под шампуня. Так он рос, воруя у папы-девочки шоколадки, а у папы-мальчика деньги. Одежды у него не было и он сделал себе костюмчик из старой шторы, и скрепок. Папа-мальчик постоянно утверждал, что он сенсей маленького Франа и учил его играть в карты, мухлевать, свистеть, плеваться, и писая написать свое имя каллиграфическим подчерком. Собственно это и продемонстрировал психотерапевту наш лягушонок. А еще, — хохотнул Цуна. – Великий мастер научил своего ученика играть на трех музыкальных инструментах. – Цуна снова засмеялся. – На баяне, на нервах, и на батарее. Эх, какой виртуоз! Фран, сыграешь нам? Ну, хотя бы на батареях. – Цуна выжидательно посмотрел на иллюзиониста. – Инструмент в студию! – заорал Джудайме.
Гокудера сорвался с места и побежал к двери.
— Ей, «Правая Рука», замедлись, я пошутил. – остановил своего подчиненного Цуна. – Ну, так вот, потом малец рассказал, что его сдали на временное пользование отряду убийц, для их грязных делишек. Рассказал, как над ним бедняжкой измываются, как какой-то психованный шизофреник, с вечно улыбающимся ртом и челкой до носа, считает себя принцем, заставляет целовать ему ботинки, гладить шнурки и носить большую вульгарную шапку, чтобы унизить достоинство паренька. А какой-то педик-трансвестит, заставил его покрасить волосы в зеленый цвет, потому что это очень уси-пусично. А еще, он рассказал про уродливого парня, с зонтиками которого он боится и считает извращенцем. Потому что каждую ночь слышит странные звуки из его комнаты. И еще, он говорил как весь этот отряд убийц, перед каждым заданием, собирается за круглым столом и проводит спиритический сеанс, они берутся за руки и что-то мычат, чтобы вызвать великий дух Кузнечика-камикадзе¬. – Цуна перевел дыхание. – Собственно, это практически все, что я сумел разобрать сквозь невнятную речь бедного психолога. Может что-то добавишь ,Фран?
— Нуу… Это в общем-то почти все. – спокойно произнес безразлично моргая Фран. – Только вот вы еще забыли упомянуть, как мастер учил меня тырить жвачки в супермаркетах и продавать огурцы в горшочках как редкий вид кактусов.
— Я тебя не учил такому! – возмутился Мукуро.
— А кого это волнует? – огрызнулся Цуна. – Сиди там тихо на стульчике, а то щас расскажу Кёе кто втюхал ему, за кругленькую сумму, дешевый палероль для мебели, как супер эксклюзивный, дорогой палероль для тонф с эффектом красного перца. – злорадно улыбнулся Савада.
Со стороны софы послышалось грозное рычание, и в иллюзиониста полетела, какая-то пластмассовая баночка, но он ловко увернулся. Опыт, как ни как.
— Ку-фу-фу! – измывался туманник.
— Че ржешь, убыточный? – язвительно спросил Савада. – Это тебя Кея на второй танец приглашает. Довел мужика, теперь и он начал подручными предметами бросаться. Эх, ладно! С Фраником мы немного пообщались, теперь перейдем к его высочеству. – Цуна повернулся к Бельфегору. — Ну что, полосатый, поворкуем?
— Иши-ши! Ну давай. – елейным голосом пропел принц.
— А че ты улыбаешься, шишучка? – язвил 10-й. – Шипишь тут, как пепси кола, когда ее из банки в стакан наливают. Так и хочется тебе, по твоему царскому еблецу лопатой заехать. Что бы твои шипящие радиопомехи настроить.
Цуна тяжело вздохнул и прикрыл ладонью глаза.
— Боже, кто бы знал как вы меня задолбали все! – он опять вздохнул, отнял руку от лица, и, схватив свою бутылочку, отпил из нее, а потом посмотрел на Занзаса. – Эй, главная шестерка «О Великого». – вдруг крикнул 10-й, скосив глаза на Леви. – Ты походу отвлекся. Твой босс уже минут 5 рукой дергает, чтобы в нее стакан сунули. А ты и не заметил. Не ровен час, точно придется тебе гробик заказывать.
Леви, в панике округлив глаза, резко вскочил и кинулся за тарой с пойлом для своего босса. Быстро налив в стакан нужный напиток, он подбежал к Занзасу и, поклонившись, сунул стакан ему в руки. Тот даже не глянув на нерадивого подчиненного, зло посмотрел на Цуну и, отпив из стакана, вновь прикрыл глаза.
— Ты глазки бы не закрывал. – ехидным голосом обратился к нему Савада. – А то тут стаканы всякие летают.
Приоткрыв глаза, босс Варии только окинул Цуну презрительным взглядом, и снова отпив из своего «кубка», демонстративно их закрыл.
— Ну как хочешь. – пожал плечами Савада. – Я предупредил. Если шо я в домике! – и он скрестил перед собой руки.
После, босс Вонголы улыбнулся каким-то своим мыслям и снова посмотрел на монитор ноутбука. Что-то там прочитав, он удивленно округлил глаза и посмотрел на Бела. Потом снова на монитор, и опять на Бела. Весело улыбнулся и неожиданно поднявшись, при этом опасно накренившись в сторону, громко захлопал в ладоши.
— Дорогие мои, — громко произнес Савада. – Как же мы могли пропустить такое замечательное событие, такой праздник, такую феерию, такой сумасшедший фурор. Ну же, давайте все встанем, и поздравим аплодисментами нашего дорогого принца Бельфегора. – Цуна зазывно замахал руками, понукая всех встать.
Первым на ноги вскочил Мукуро и тоже захлопал, видать предвкушал очередную развлекуху. Затем, все медленно тоже начли подниматься, и вяло аплодировать, ну кроме Кеи и Занзаса естественно. Бельфегор же, перестав улыбаться, удивленно посмотрел на Цуну.
— Куфуфу! И что за повод? – предвкушающее спросил иллюзионист.
— Ооо! Повод просто замечательный. – Цуна выдержал театральную паузу. – Наш Бельфегорчик женился!
Все в моменте перестали хлопать, и ошарашено посмотрели на шокировано открывшего рот Бела. Только хлопки Цуны раздавались в истошной тишине, словно удары молотка, забивающие гвозди в крышку гроба. У Бела начал нервно дергаться уголок губ.
— Нууу! – вдруг подал голос Фран. – Семпай, а я так хотел на вашу свадьбу позвать цыган и медведя, а вы меня даже не пригласили.
— Молчать лягушка чертова, – огрызнулся Бельфегор, нервно поправляя на голове диадему. – Савада, ты чего несешь? Какая еще свадьба?
— Свадьба, свадьба! – Цуна весело улыбался новоиспеченному молодожену, а потом рухнул в кресло, все последовали его примеру. – Так что с меня подарок. Ну ладно, давайте по порядку. – замахал руками 10-й. – Бельфегорушка, а ты у нас оказывается ловелас, правда с экзотическими вкусами. Это же чем нужно было обкуриться или напиться, уж не знаю под какой дурью ты был, чтобы одевшись в розовый спортивный костюмчик, накинув красную бархатную штору, как королевскую мантию, одев на голову кастрюлю, приклеив к ней сверху на жвачку свою диадему, вместо скипетра взять венчик, для взбивания яиц, заявится в таком виде к бабушке Леви, и с порога крикнуть: «Я принц охуеть! Будь моей женой, старушка! Я подарю тебе царство и пол коня!». Бедная женщина, вязавшая в тот момент носки для внучка, приболдев от шока, с перепугу, сказала: «Хорошо. Проходите, я сейчас чай сделаю.» Ты же, решив, что она согласилась, вытащил из машины скорой помощи, украшенной бантиками, такого же обдолбанного священника, не знаю, правда, где ты и то и другое откопал, и он вас повенчал. Бабушка, даже халатик домашний не успела переодеть, так со спицами и недовязанным носком стояла, и на вопрос священника, согласна ли она стать твоей женой, ошалело ответила: «Хорошо, только пойду, чайник выключу.» Потом ты с криком: «Любимая, я еду на охоту оленя загоню, скоро вернусь! Жди меня на нашем брачном ложе», схватил в охапку священника и укатил, оставив бабушку с открытым ртом и двумя чашками чая. Кстати, — Цуна прокашлялся и посмотрел на выпучившего глаза Леви. – Леви, поздравляю. Теперь ты можешь называть Бельфегора дедушкой.
— Бабуля… — жалобно простонал Леви А Тан.
— Какая, мать вашу, бабуля?! – заверещал принц. – Вы че на меня все уставились! Он же врет все!
— Ничего я не вру. — пробубнил обиженно Цуна. – Все на камеру засняли, и брак зарегистрирован церковью.
— Вот видите, семпааай? – проблеял Фран. – Я же говорил вам, что то брачное свидетельство, которое было у вас в кармане, не моя злая шутка. Даже я бы до такого не додумался.
Во Франа полетело несколько стилетов, от которых тот ловко увернулся.
И тут в комнате послышались жалобные всхлипы. Все посмотрели на Леви. Он судорожно плакал, уткнувшись в сгиб локтя.
— Ну ладно тебе, Леви А Тан. Перестань. – успокаивал его Цуна. – Зато теперь у тебя новый дедушка.
Но после этих слов 10-го завывания стали еще громче.
— Но я ничего не помню. – озадаченно покачал головой Бел.
— Как же тебе помнить?! – издевательски произнес Савада. – На следующее утро тебя нашли санитары из твоего «санатория», ты спал в парке, в одних трусах, почему-то в ластах, все с той же кастрюлей на голове, и при этом обнимал статую оленя за левое заднее копыто. Как оказалось, ты в тот день нажравшись каких-то сильнодействующих препаратов, сбежал из больницы. – ухмыльнулся Цуна. – Кстати, священник спал рядом с тобой, обнимая правое заднее копыто статуи оленя. Вы, наверное, пытались вдвоем его остановить на скаку. При этом, накинув ему на морду твою мантию. А твоими штанами связав ноги бедной статуи. Охотники хреновы. В общем, санитары поржали.
— Савада-сааан. – вновь подал голос Фран. – А дадите потом видео посмотреть? Все-таки свадьба семпая.
— Я попкорн принесу! – вдруг выкрикнул Мукуро.
— ВРАААЙ! Тогда я пиво! – вызвался Суперби.
— Хе. Тогда я деньги за просмотр возьму. – злорадно ухмыльнулся Цуна.
— Ээээ! – раздался возмущенный хор голосов.
— А ну молчать, подонки! – выкрикнул Савада. – Я еще не закончил. Бельфегор… Эээ! Одну секундочку. – Цуна извиняющее взглянул на Потрошителя, взял любимую бутылочку, отхлебнув из нее, смачно причмокнул и поставил на стол. – Итак, Бель…фегор. – запнулся на полу слове 10-й. – Хоть ты у нас принц, но… – тут Цуна резко подорвался на ноги и уперся руками в стол. – Знаешь что, засунь свой королевский гонор в свою королевскую задницу! – выкрикнул Джудайме. – Я тебя блять зачем в Россию посылал, а?
— Ну… — хотел было ответить принц.
— Да, мать твоя Золушка, чтобы наладить там отношения с мафиозными группировками. – не дал ответить Белу взбешенный Цуна. – А ты че сделал? – Савада хлопнул ладонью по столу, но рука скользнула по гладкой поверхности, и 10-й босс Вонголы, с удивленным вскриком, виртуозно взмахнув всеми конечностями, повалился на стол, смачно поцеловав покрытое лаком и отполированное дерево.
— Джудайме! – жалобно взвыл Гокудера, подбегая к любимому боссу.
Но Цуна, оттолкнув протянутые руки Хаято, и покрыв многослойным матом ни в чем неповинный шедевр антиквариата, неуклюже качаясь, неуверенно поднялся и потрогал ушибленный нос. Для лучшей устойчивости, и во избежание таких неприятных казусов в будущем, решил лучше сесть в кресло, и с еще большим раздражением посмотрел на принца, который ехидно улыбался, подперев подбородок рукой, наблюдая за Савадой.
— Ку-фу-фу! – послышался сдавленный смех.
Цуна, недолго думая, схватил стоявший перед ним бокал и не глядя швырнул его по направлению раздражающего звука.
— Ооо! – раздалось в ответ. – Почти, но опять мимо.
— Итак. – как ни в чем небывало, продолжил Цуна. – Послал я тебя, значит, в Россию. Думал ты хоть иногда адекват включаешь, но как оказалось впоследствии не тут то было! Ха! – Цуна хлопнул в ладоши. – Как-то сижу себе, завтракаю, тишина спокойствие. Настораживает, да? – Цуна удивленно округлил глаза. – И тут, звонок. Беру трубку, а мне оттуда поток непонятных слов. Единственное что я понял, что кто-то сильно возмущался. А еще понял пару слов, «Россия», «Водка» и «Бельфегор». На этом мой великолепный завтрак закончился. Пришлось звать переводчика. Как оказалось, мне позвонил подчиненный одной из главных русских группировок. Так вот, наш Бельфегорчик, приехал в Россию на переговоры. Сначала все шло отлично. Они с боссом союзной семьи пошли в дорогой ресторан, пили дорогое вино, закусывали блинчиками с красной икрой. Пока русский, не предложил «Водочки тяпнуть». Он же не знал, чем эта «великолепная» идея закончиться. Наш принц нажрался в такой хлам, при этом перепив русского, что его потянуло на приключения. Напился, так будь человеком! Но нееет! Щаз! – Цуна мотнул головой. – Пока братва откачивала своего шефа, это пьяное недоразумение слямзило все столовые приборы в ресторане, набил морду охраннику, за то, что тот пытался вернуть ресторанное имущество, потом выкрикнув «Что я за принц без коня!», выполз на улицу, словил такси и, крикнув таксисту «Вези меня к лошадкам!», уехал. Естественно, таксист отвез его в зоопарк. Белюшка там долго лазил, искал достойного аксакала для себя, довел своим шишиканьем редкую кобру до инфаркта. Бедное животное. — печально произнес Савада. – Так и не найдя нужного коня, крикнул «А насрать, буду оригинальным и возьму скакуна под цвет своей кофточки!» оседлал зебру и ускакал. Пьянь челочная. – почти, что выплюнул Савада. – И что же вас всех-то в зоопарк тянет? – вздохнул 10-й. – Вот же твари. Так вот, ускакал ты на своем жеребце, приехал в казино, начал играть. «Коня» при этом привязав рядом с собой, объяснив, приставив нож к горлу менеджера, что это твой фартовый талисман, потому что он тоже полосатый. В итоге, проиграв все и заплевав дилера купленными по дороге семечками, ты решил заложить свою корону. Вот это ты был, конечно, в хламище пьяный. Проиграв дрожащему крупье свой головной убор, еще раз заплевал его семечками, отвязал свою зебру и, понурив голову, печально выехал из игорного заведения, оставив там вполне приличную сумму наличными. Мукуро наверное за такие деньги позволил бы вскрыть один из своих ананасов. Потом ты, по дороге куда-то, увидел у какой-то девочки пластмассовую коронку на голове. Отобрав у ребенка ее цацку, с довольным видом возложил сие пластмассовое убожище на свою светлую головку. – Цуна устало вздохнул. – Но, какого ты в метро поперся, придурок, на коне, то есть на зебре, про тебя даже в газетах писали! «Москва еще такого не видела! Слепой полоумный сбежал из дурдома, украл зебру из зоопарка, и три часа катался с ней в метро». А потом, ты колесил просторами метрополитена. Вся русская братва, так и не откачав своего шефа, обнаружив твое исчезновение, попыталась тебя найти. Но словить так и не смогла. Позвонили мне и попросили забрать моего другана, а то он какой-то стремный. – Савада скривился. – Ага, другана, как же? Да шоб меня покрасили! В итоге, с помощью всех мафиозных шестерок, бомжей и нищих, твое местоположение было обнаружено. Ты мирно спал на лавочке, заплевав все вокруг себя шелухой от семечек, какой-то добрый бомж укрыл тебя газеткой, а твой конь буланый, мирно пощипывал возле тебя травку. Идиллия, етить. – Цуна нервно хохотнул. – Все Бел, на переговоры ты больше ездить не будешь. Это чревато, как посмотрю. Зато русские тебя зауважали. Столько выпить, это не каждая сволочь сможет.
— Ну вы Бел-семпай даете. – удивленно покачал головой Фран.
— Заткнись лягушка чертова. – зашипел Бел. – Но переговоры то прошли хорошо? – растягивая слова, язвительно спросил Бел.
— Ага. – кивнул Цуна. – Повеселил ты всех. Вон, — Савада показал большим пальцем на Мукуро, пытающегося сдержать смех. – Даже ананасы дохнут со смеху.
— Ку-фу-ф… — душился Рокудо, зажимая рот рукой.
— Нет, ну вы только посмотрите на эту суку! – выкрикнул Цуна и, схватив еще один бокал, запустил им в иллюзиониста.
Но тот, естественно, опять увернулся.
— Цунаеши-кун замахивается, — словно комментатор на футбольном матче закричал Мукуро, – бросает снаряд, и…и…и снова мимо! Какое разочарование, трибуны рыдают!
— Так ладно. – Цуна опять повернулся к варийцам. – Пусть этот ущербный выкидыш пьяной курицы улыбается, а мы, пожалуй, продолжим. – Итак, Бел и Фран…
@темы: стеб, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: всё та же мышка...
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола, Вария
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Вария или... Было уже 17:20, ну, по крайней мере, так показывали напольные часы, стоявшие в углу комнаты для совещаний. Света в помещении было совсем мало, горело только 2 бра на противоположной от двери стене. И, так как был уже вечер и портьеры на окнах были задернуты, в комнате было темно. За длинным прямоугольным столом сидело 6 человек, едва различимых в полумраке комнаты.
— Да как он смеет?! — полушепотом раздраженно произнес мужчина с грубым голосом. — Заставлять босса ждать — это недопустимо! — раздался тихий удар кулака по столу. — Это же грубое неуважение, граничащее с издевательством.
— Семпаааай. — меланхолично отозвался, судя по тембру голоса, совсем еще молодой парнишка. — Не переживааайте так. Босс все равно спит. Ему, как видно, по барабаааану, идет собрание или нет. Даже свет приказал выключить и шторы задернуть, а если бы не наш капитан, то и светильники бы не горели. Блииин! А я так хотел книжечку почитать, чтобы время скоротать. А теперь придется слушать ваш совсем не привлекательный гооолос. — послышался легкий вздох.
— Ах ты, гаденыш! — зло прошипел обладатель грубого голоса.
— Ай-яй-яй! Семпааай, не шумите, а то разбудите нашего спящего красавца-босса. И вам опять достанется. — все так же меланхолично, как будто ему влом говорить, произнес мальчишка.
— И без тебя знаю! — огрызнулся шепотом первый собеседник. — И вообще, закрой рот и перестань бубнякать, босс устал, ему нужно отдохнуть!
— Дааа! — опять отозвался парень. — Тут вы прааавы. Если бы я выпил 7 бутылок виски, я бы тоже устал.
— ВРААААЙ! — вдруг раздался перепонкоразрывающий крик. – А ну, замолкли оба, отребье. Сейчас это не важно. Мне на данный момент интересно, какого хрена мы здесь сидим уже полчаса, а 10-го Вонголы до сих пор нет? Было же назначено на 17:00.
— Дааа! — все тот же меланхоличный голосок. — Бедный капитааан. Из-за этого собрания вам пришлось отказаться от еженедельной маски для волооос! Как печааально! Теперь волосы капитана посекутся и будут выглядеть как солооома! Эх!
— Эээййррр! — зарычал капитан. — Чертова лягушка! Хватит нести всякую херню! И вообще, где этот Савада?!
— Эй, идиоты, потише! — полушепотом произнес обладатель первого голоса. — Не мешайте отдыхать боссу!
— Еще 5 минут, и я пойду искать этого чёртового 10-го Вонголу! — крикнул капитан.
— Чшшш! — зашипел первый голос.
— Ну вооот! — лениво протянул парнишка. — Опять сидеть в тишине и темноте, как же это скууучно! Давайте, что ли, я в вас наугад бумажками побросаю? Хотя, нет. Это тоже скууучно! Может мне спеть, а?
— Я сказал — чшшш! — зашипел человек с грубым голосом.
— А, ладно. — вяло ответил парень. — Не хотите слушать как я пою, ну и не надо! Вот придет Савада-сан, я ему спою. А пока поберегу голос.
Комната погрузилась в тишину. Но не прошло и 3-х минут, как дверь со скрипом отворилась, а в освещенном светом из коридора дверном проеме застыл человеческий силуэт.
Человек, стоящий на пороге, был не кто иной, как 10-й босс Вонголы — Савада Тсунаеши. Стоял он очень неуверенно, ноги были слегка согнуты в коленях – видать, плохо держали, и его слегка качало в разные стороны. Внешний вид босса за прошедшие 2 часа после собрания хранителей особо не изменился. Все тот же "легкий" беспорядок в одежде, в одной туфле, так как вторую он, если помните, швырнул в Ямамото, галстука, естественно, не было. А вот вместо пояса его штаны были подвязаны шнуром от портьеры. Под мышкой он держал ноутбук, а в зубах у него была за горлышко зажата бутылка с каким-то неизвестным пойлом. Его глаза после яркого света плохо видели в темноте, поэтому он не заметил людей, находившихся в комнате. А они, в свою очередь, увидев Саваду ТАКИМ, от шока просто онемели. А так как его хваленая гиперинтуиция пьяненько похрапывала, Цуна подумал, что в кабинете никого нет.
— О! — произнес Савада, всё так же с бутылкой во рту. Потом аккуратно схватил емкость и вытащил ее изо рта. — Не понял?! — заплетающимся языком пролепетал он. — А какого фига здесь так темно? Ну я же просил! — капризно дернувшись и чуть не упав, раздраженно бросил босс. — Просил же, не выключать свет здесь! Ну что за... Гокудера! — заорал 10-й куда-то в коридор. — Ты гавнюк! Не будешь выполнять приказы и следить за порядком, уволю к Занзасовой бабушке! Понял?! И вообще, — разозлился Тсуна. — где эти хреновы маньяки? Собрание в 5, а их еще нет. Вот подожду еще 10 минут, если эти сволочи не появятся, — он махнул зажатой в руке бутылкой. — Распущу эту шайку монстров нахрен, а Занзаса пошлю к его бабушке. Хегей! — крикнул Тсуна, неуклюже подпрыгнув и так же приземлившись, при этом чуть не поцеловав косяк двери. Потом, приплясывая, крутанулся вокруг себя и, потеряв равновесие, налетел на вторую створку двери. Чертыхаясь, опять зажал между зубами горлышко бутылки, освободившейся рукой закрыл дверь, снова взял в руку бутылку и застыл, чтобы глаза привыкли к темноте. — Бляя, как же тут темно! Прям как у папуаса в жопе! Непорядок! Да-да-да! Нужно открыть окно! По-моему, хорошая идея! Цуна, ты молодец! Дооо! — и Савада, спотыкаясь, наугад пошел в направлении окна. — Гребанные маньяки, как же они меня достали. — бубнил себе под нос Цуна. — Вария! Уже от одного этого слова хочется застрелится! — с горем пополам дойдя наконец до окна, он присел на корточки, положил ноутбук на пол, а рядом поставил бутылку. Но тут его качнуло и он упал. — Твою мать! Чтоб тебя! — кряхтя и матерясь, 10-й Вонгола попытался встать, но запутался в шнуре от портьеры, которым был подпоясан, и снова упал. — Блять! — проматерился босс и снова попробовал встать. С трудом и помощью мата он все-таки поднялся на ноги. Схватившись за края закрывающих окна портьер, он качнулся и, повиснув на них, чуть было не сорвал, но, с трудом уравновесив положение тела, резко открыл их, и в комнату ворвался не очень яркий вечерний свет. — Ооо! Вот это другое дело. — сказал Цуна поворачиваясь к столу. — Теперь хотя бы не темень, как в жоп... — Савада не закончил фразу, ибо увидел, что за столом в полном составе сидели офицеры Варии.
Занзас сидел на другом конце стола, прямо напротив кресла Цуны, закинув ноги на стол, а руки сложив на груди, при этом слегка прищуренными глазами наблюдал за пьяным Савадой. Все остальные члены Варии, а именно: Бельфегор, Скуалло, Лусурия, Леви А Тан и Фран — были в полном ахуе. Даже у Бела было удивленное лицо — невозможно было сказать что-то по его глазам, но его рот был слегка приоткрыт от шока. А Фран аж присвистнул.
Цуна, узрев столь неожиданную картину, замер, а потом резко развернулся к окну и быстро задернул шторы.
— Это же надо, так жидко обделаться! — с досадой пробурчал себе под нос Савада. Глубоко вдохнул, выдохнул, натянул на лицо фальшивую улыбку и, отдернув шторы, повернулся к своим ненаглядным маньякам. — Здрааасте! — протянул он и помахал присутствующим рукой, слегка пошатываясь. — Я так рад вас видеть! — он душевно прижал руку к сердцу. — Вот прям не мог дождаться!
— Мусор, ты пьян! — констатировал несостоявшийся босс Вонголы.
— Я? — округлив от удивления глаза, спросил состоявшийся босс Вонголы. — Нееет! Так, чуть-чуть, выпили с Дино, за приезд... Два раза... — Цуна, увидев скептический взгляд Занзаса, обреченно сдавшись, утвердительно качнул головой. — Да! Я пьяный просто в хлам! И что? — начал быковать Савада. — Что ты мне сделаешь, а?
— Мусор! — только и сказал Занзас, а потом, презрительно скривив губы, закрыл глаза и отвернулся.
— То-то же! — не унимался Цуна. — Сиди там и молчи! Тоже мне, трезвенник нашелся! — с этими словами он, неуклюже нагнувшись, подобрал бутылку и ноутбук, выпрямился и, горделиво задрав подбородок, зашагал к своему креслу, при этом пытаясь идти ровно.
"Горделиво" дойдя до своего места во главе стола, при этом четыре раза споткнувшись о собственные ноги, он очень аккуратно поставил ноутбук на стол, рядом с ним бутылку, и с таким же пьяно-серьезным выражением лица сел в свое кресло.
— Ой ты Боже ж ты мой! — глядя на Саваду пропел Луссурия, прикладывая ладони к щекам. — Какая пуська! Маленький боссик такой мииилый!
— Луссурия. — елейным голосом заговорил Бельфегор. — Ты что, себе новую жертву присмотрел? — Иши-ши-ши-ши!
— Ну вооот! — отозвался Фран. — Теперь у нас вместо одного пьяницы-босса будет двооое.
— Ты что себе позволяешь?! — заверещал Леви, подрываясь с места. — Проклятый лягушонок! Как ты смеешь сравнивать Занзаса-сама с этим фальшивым боссом?! Когда это ты видел нашего босса в таком состоянии? — вытянув руку, он указал пальцем на Цуну. — Это же форменное неуважение к нам и нашему неподражаемому шефу! Да ты только...
— Ну, началооось! — опять, вздохнув, протянул Фран. — Леви-семпая опяаать понесло. Теперь его восхваляющие речи не закончатся, пока босс его не пнет.
-...вот поэтому это он должен ездить к нам на совещание, а не мы к нему... — вещал Леви.
— Боже-Боже! Как шумно! — капризным голосом сказал Луссурия. – Из-за этого гама мы не услышим, что нам хочет сказать Цунаеши-чан! Ну же, помолчите! Чшшш, чшш! — он замахал на всех руками. — Ну же! Вот вы противные! — надул губки вариец.
-...наш босс — самый пунктуальный и тактичный человек в мире...— все не затыкался хранитель грозы.
— Гооосподи! Семпааай. — протянул парень с лягушачьей шляпой на голове, обратившись к Бельфегору. — Бросьте в этого вещателя бреда пару стилетов, его это хоть на время заткнет.
— Иши-ши-ши-ши! — заулыбался принц, доставая невесть откуда острые ножи и в виде веера раскрывая в руке. — Лягушонок, я тебе что, слуга, чтобы выполнять твои просьбы? На вот, сам в него и кинь. — он молниеносным движением метнул стилеты во Франа, и ножи одновременно вонзились в его необъятный головной убор.
— ...и в то время, когда приспешники этого самозванца ничего не делают, мы, во главе с нашим боссом, стоим на страже порядка в мафии... — продолжал скандировать Леви, яростно жестикулируя руками.
— Что же вы наделали, семпааай?! — все так же меланхолично блеял Фран. — Вы опять испортили мою шляаапу. И еще, — ныл иллюзионист, вытаскивая из замысловатого головного убора ножички и втыкая их в стол, — вы же знаете, я не умею метать ножи, а вы умееете. Поэтому я вас и попросил. Злой вы, Бел-семпааай!
— ВРООООЙ! — на всю мощь своих легких заверещал капитан всея Варии. — Закройте рты, ублюдки! Эй, Савада, какого хрена ты так опоздал! У нас график, знаешь ли! У нас нет времени ждать, пока ты нахирячишься и на бровях приползешь на собрание! Нам хватает и выходок нашего чёртового босса!
— ...ты своим гадким присутствием оскорбляешь взор босса... — все не унимался А Тан.
— Иш-ши-ши-ши! Как же хочется убить всю эту чертову свору придурков! — коварно улыбался, Бел достав очередной веер стилетов.
— Боже мой! Какие же вы все шумные! — запричитал Луссурия.— Это плохо влияет на мою кожу! — он легко захлопал себя по щекам.
— ВРАААААЙ! Уроды...
— Боже, боже...
— Иши-ши-ши-ши...
— ...наш замечательный босс...
— Семпааай...
Голоса всей варийской элиты слились в сплошной громкий гул.
— А НУ, МАТЬ ВАШУ, ЗАВАЛИЛИ СВОИ ВОНЮЧИЕ ХЛЕБАЛА, ПАСКУДНОЕ СБОРИЩЕ ДОЛБАНЫХ ПОКЕМОНОВ! — вдруг во все горло закричал взбешенный Цуна.
И хотя мощью голосовых связок он уступал Скуалло, нужный эффект все-таки был достигнут, и в комнате воцарилась тишина.
— Вы, свора варийских дегенератов! — чуть понизив голос, но все равно громко говорил Савада, сидя в кресле.
Его руки удобно лежали на подлокотниках, голова расслабленно откинута на мягкую спинку, и вообще, он всем своим видом показывал, что вся эта ситуация его просто «слегка» раздражает. Прищурив глаза и обведя всю тусовку пьяным взглядом, он снова рявкнул:
— Вы хоть можете себе представить, как вы меня достали, а?! Вас же только в Кунсткамере за деньги можно показывать, и то только людям с устойчивой психикой. Ты! — Цуна вытянул руку и пальцем указал на Леви А Тана, при этом презрительно цыкнув. — Сядь и заткнись, Занзас и без тебя знает, что он самый пиздатый пацан в мире. А теперь ты, патлатый! — его палец указал на Скуало. — Если не убавишь свой голос до нормальных децибел, я тебе связки вырву! Эй, пидарасик! — теперь он показывал на Лусурию. — Если еще хотя бы одна гадкая сценка с моим участием всплывет в твоей голове, я тебя побрею налысо тупым столовым ножом, а потом им же кастрирую, понял? — Цуна рубанул воздух ребром ладони для наглядной демонстрации, вариец испугано ойкнул и замахал руками, мол "Больше не буду!" — Теперь вы двое — принц и его Царевна Лягушка. — 10-й поочередно показал пальцем на Бела и Франа. — Быстро перестали бросать тут своими зубочистками. После ваших садистских игр мне каждый раз приходится покупать новый стол, так как старый походит на разделочную доску для мяса. Так что, Фран, быстро вынул из столешницы эти хреновы ножи, потому что если их вытащу я, то вам с Белом будет очень трудно доставать их из своих задниц. — Цуна коварно улыбнулся.
Видимо, эти слова возымели своё действие, так как иллюзионист молча вытащил ножики из столешницы и аккуратной кучкой сложил их возле себя, а Бельфегор, перестав улыбаться, молча спрятал свои за пазуху.
— Так, с 6-ю мы разобрались, теперь на очереди великий и ужасный! — Савада наклонился ближе к столу и хлопнул по нему ладонью. — Занзас, во первых, сними ноги с моего стола. Во вторых, если на этом собрании я не услышу ничего кроме слова "мусор", то лишу ваше кодло финансирования и изыму все дорогое бухло с ваших погребов, а еще перестану давать наводки на самые прибыльные миссии. — сказал с нажимом 10-й, выжидательно глядя на босса Варии.
Как ни странно, после этих слов Занзас все-таки убрал ноги со стола, и то после упоминания про погреб, но глаз так и не открыл.
— Да...да...да как ты посмел?! — задыхался от возмущения Леви. — Да как у тебя язык повернулся так обращаться к боссу?! Да я тебя...
— Да...да...да... — кривляясь с варийца, перебил его Цуна. — Слыш ты, секретарша недоделанная! Я тебе сказал сесть. Ты чего-то не понял?
— ВРААААЙ! — напомнил о себе капитан Варии.
— Подожди, Скуало! — перебил его Савада, жестом ладони попросив не торопится. — Сейчас закончу с этим электрическим кипятильником, а потом выслушаю все, что ты хочешь мне проорать. — 10-й снова уставился на А Тана. — Итак, Леви, ты собираешься сесть и заткнутся, или мне попросить твоего любимого босса, чтобы он любовно приложил тебя головой об стол, и, как хорошего мальчика, усадил на место? — Цуна вопросительно посмотрел на варийца, а потом на Занзаса.
Леви А Тан в ужасе округлил глаза и, повернувшись к боссу Варии, возмущенно запричитал:
— Босс, вы только послушайте как этот мелкий... Оооууу! — варийца вдруг согнуло пополам и он, схватившись за промежность, осел на пол, тихо скуля.
— Ты слишком громко кричишь, кусок бесполезного мусора. — вдруг, открыв глаза, тихо произнес Занзас, закинув правую ногу на левую, после того, как неожиданно врезал ею по достоинству своего подчиненного. — Сядь на место и сиди так, чтобы я не замечал твоего существования. — после сказанного он колко зыркнул в сторону Цуны и снова закрыл глаза, удобнее складывая руки на груди.
— Да...босс... — только и смог выдавить из себя Леви, с трудом переползая на свое кресло.
— Ооо! Не плохо! — восторженно сказал Цуна, сжав руку в кулак и выставив большой палец вверх, при этом зажмурив один глаз и слегка высунув кончик языка. — Надо будет запомнить приемчик. А то есть у меня один ананасный властелин, достал жутко. — 10-й горестно покачал головой. — Вот на нем и опробую! Хехе!
— ВРААААЙ! — опять подал голос Ску.
— Ах, да! — опять перебил его Цуна. — Скуало так, что ты там ора... говорил? — сфокусировав пьяный взгляд на капитане, спросил он. — Ну, я тебя слушаю.
— ВРААААЙ!.. — начал Скуало.
— О боже, опять! – скривившись, между прочим пробубнил 10-й. — Что ж ты громкий-то такой!
— ВРААААЙ! Что ты там бубнишь себе под нос, Савада?! — закричал капитан.
— Говорю, — произнес Цуна растянув губы в улыбке, — что Занзасу пора либо затычки в уши покупать, либо памятник из чистого алюминия поставить за то, что он с тобой в одном доме живет. Слуховые перепонки у него, наверное, железные. Хм! — задумчиво нахмурился Цуна. — Неудивительно, что он в тебя стаканами бросается. Слушайте, а в вашей резиденции стекла на окнах, наверное, бронированные, ну, чтобы не лопались от постоянного ультразвука, да?
— Иши-ши-ши-ши! — вдруг раздался фирменный смех принца. — А это идея! И как мы раньше не додумались поставить такие окна. Тогда бы не пришлось каждые три дня вставлять новые. Иши-ши-ши-ши!
— Дааа! Это идея хорошая. — проблеял Фран. — Но меня больше интересует другое. Савада-сааан, а почему алюминиевый памятник, а не золотой? — спросил он, уставившись на Цуну удивленно-безразличным взглядом.
— А потому, — скептически сказал Савада, — что если поставить золотой, то вы его к чертям расплавите и продадите. А вот алюминий особо дорого не продашь, хоть на память останется. Хм! — ухмыльнулся 10-й.
— ВРААААЙ! — опять было начал капитан.
— Ладно-ладно. — снова перебил его Савада. — Давай говори, чего там орешь.
— Вы достали, куски никому ненужного дерьма! — махнув здоровой рукой заорал мечник.
— Ты прям читаешь мои мысли. — пробубнил себе под нос Цуна и вдруг, икнув, прижал ладонь к губам и пристыженно посмотрел по сторонам.
-...Савада! Ты хоть понимаешь, что время — это деньги, и нам некогда здесь прохлаждаться. – кричал, привстав с места, Скуало. — Давай по-быстрому скажи, чего собрал нас, у меня сегодня еще два заказа на убийство и один на выбивание денег.
— По-быстрому, говоришь? — тихо спросил Цуна, исподлобья зыркнув на Суперби. — Аха-ха-ха-ха! — вдруг засмеялся он и в припадке смеха аж заколотил по столу ладонью и покраснел. Потом резко замолк и слезящимися глазами обвел всех присутствующих. — Вот скажи мне, Скуало, что это такое? — спросил он, ткнув пальцем в ноутбук.
— Ноутбук. — озадаченно ответил тот.
— Правильно, это ноутбук. – улыбаясь, произнес Цуна. Потом схватил бутылку со своим неизвестным пойлом, зубами вытащил корок и, выплюнув его в сторону, а затем приложившись к бутылке, сделал один мощный глоток. Отняв бутылку ото рта, он со стуком поставил ее на стол и жутко сморщился. — Ммм! Вот же ж крепкая дрянь это виски. Боже, Занзас, как ты его пьешь? А, да ладно! — махнул он рукой в сторону босса Варии. — Так вот, про ноутбук. А знаете, почему именно ноутбук, а?
— Иши-ши-ши-ши! — подал голос принц. — Я думаю, ты нас просветишь в этом вопросе, юный босс Вонголы.
— О, Бельфегор! Да ты у нас, оказывается, гений, как я посмотрю. — издевательски зааплодировал ему Савада. — Так вот, ноутбук здесь потому, что если бы отчеты по вашим миссиям пришлось распечатывать на бумаге, то мне бы пришлось самосвал заказывать для того, чтобы всю эту макулатурку сюда дотащить. А так, вся информация тут, в этом маленьком черном ящичке. И никаких проблем. Правда до тех пор, пока я его не открыл. — Цуна мрачно улыбнулся. — Мне прям страшно открывать этот ящик Пандоры. Что-то мне кажется, что там даже надежды не осталось. А теперь, — грустно подытожил Савада. — сядь на место, капитанчик, и, если тебе так не терпится, начнем пожалуй.
Суперби озадаченно плюхнулся в кресло и посмотрел на Цуну. Даже Занзас приоткрыл глаза и внимательно наблюдал за боссом Вонголы.
— Ну что ж, с Богом! — сказал Цуна и воздав молитву всем богам в мире, зажмурился и открыл ноутбук.
Экран мягко загорелся и на нем появилась стандартная картинка рабочего стола Windows с немереным количеством ярлыков и папок. — Бляяя! — глянув на монитор скривился Цуна. — Это же ноут Спаннера. Ну и где я тут найду нужный мне отчет? — озадачено моргал глазами босс. — О, вспомнил! Вроде этот любитель конфеток говорил, что там должен быть нарисован череп. — бубнил про себя Цуна шаря глазами по монитору. — А! Нашел! Череп... О, страшный какой! Тааак! — 10-й слегка высунув кончик языка, сосредоточено начал водить курсором, пытаясь добраться до нужной папки. — О! Зашел!
— Иши-ши-ши-ши! Савада, да ты прям компьютерный гений. — издевался Бел.
— Ой, семпааай! — скептически посмотрел на Бельфегора Фран. — Кто бы говорииил? За последний месяц вы поменяли четыре компьютера, потому что каждый раз, когда на экране всплывало окно с отчётом об ошибке, вы разбивали монитор, отрезали все шнуры, выколупывали клавиши из клавиатуры и делали вскрытие мышке.
— Гадкий лягушонок. — прошипел принц и, прицелившись Франу в сердце, метнул пару стилетов. Иллюзионист пригнулся, и ножи вонзились ему в шляпу.
— Ну вооот, опяаать! Вы злой, семпай, я же правду говорю. — обиженно проблеял парень.
— Вы закончили? — положив руки на стол и сложив их в замок, по-деловому спросил Цуна у "веселой" парочки. Те осторожно кивнули. – Ну, вот и хорошо. А теперь, пожалуй, начнем. Гм, гм! — прочистил горло босс. — Первый отчет посвящается нашей низменной и вечной 6-ке великого Занзаса — Леви А Тану. Прошу внимания. Поаплодируем! — Цуна с серьезным видом захлопал в ладоши. — Поддержите товарища! Ну же! Что, нет? — наиграно удивился он, глядя на повернутые к нему удивленные глаза варийцев. — Не хотите, как хотите. — Савада пожал плечами. — Вот видишь, Леви, этим и показывается ихнее отношение к тебе. Задумайся! Эх! Бедняжка! Вечно бьют, издеваются, насмехаются, не любят! — сочувственно качал головой Цуна, прикрыв глаза. А потом резко замер и злорадно зыркнул через весь стол на Леви, который удивленно смотрел на 10-го полными слез глазами. — Так тебе и надо, козлина бородатая! — противненько так произнес Савада. — Хоть как-то ты расплачиваешься за свои проступки. Вот вроде ничего серьезного, по сравнению с другими, ты не делаешь, но все эти мелкие пакости жутко надоели. Ты прям опустился до уровня Ури, та тоже вечно Гокудере в тапки гадит и метит нижнее белье. Ты хоть в тапки и не гадишь, но тоже паскудишь умело. Вот недавно. — Цуна сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла, заложив ногу на ногу. Потом поняв, что в точно такой позе напротив него сидит Занзас, передернулся, и, расцепив руки, положил их на подлокотники. — Просыпаюсь я с утра, потягиваясь, подхожу к окну и вижу на своем газоне, большой знак Х, высаженный цветочками. Я было подумал, что это Гокудера балуется, но он тогда был на миссии. Ну, думаю, мож приехал, напаскудил и опять уехал. Этот шакал такое может. Но как оказалось — нет! Потому что на следующее утро я увидел рядом с первой Х еще одну и Хаято, который яростно вырывал цветочки, при этом матерясь и ногами притаптывая землю. Так я понял, а потом мне уже и слуги доложили, что это твоих рук дело, Леви. И еще, ты потерял на месте преступления календарик, с изображением спящего Занзаса. Боже, Занзас, как я тебе сочувствую! — прижав руку к груди, с надрывом произнес Цуна. — У меня тоже такой есть, "правая рука" называется, достал до чёртиков, фетишист-извращенец. Даже замуж зовет, прикинь? — 10-й скорбно покачал головой.
— Наш босс самый... — начал было Леви по инерции.
— Да-да! — перебил его Цуна, кивая головой и дирижируя указательным пальцем. — Все твои оды Занзасу мы знаем наизусть. И, наверное, если бы твой любимый боссик был бабой, то ты б на нем женился.
— Откуда... — округлил глаза шокированный вариец и жутко покраснел.
Его товарищи по цеху дружно повернули головы в сторону А Тана.
— Откуда?.. — Цуна задумчиво почесал подбородок. — Ну, как-то мои хранители поспорили, на деньги, естественно, сколько раз за день ты произносишь слово "босс". Выиграл, конечно, Мукуро, но эта паскуда, как всегда, смошенничал и присобачил к тебе прослушивающее устройство. Понятия не имею каким образом! — с нажимом сказал Цуна и многозначительно глянул на Франа, который, сделав рожу кирпичом, непонимающе на него смотрел. — Ну, в общем, таким образом он узнал очень много интересного. — Савада издевательски улыбнулся. — Про плакат Занзаса у тебя в шкафу, про нестираные носки твоего босса, которые ты воруешь и любовно коллекционируешь, складывая в резную шкатулку, про молитвы за его здоровье перед его фотографией, про то, как ты не спишь ночами и пишешь стихи о любимом боссе. Ну и все в таком роде. — скривился Цуна. — Было весело! Спасибо, повеселил. — 10-й весело улыбнулся. — Хорошие у тебя подчиненные, Занзас, а мои могут только брелки пошлые делать! А у тебя прям культ поклонения! — Савада схватил бутылку и отсалютовал ей боссу Варии. — За тебя! — торжественно крикнул он, глубоко вдохнул, резко выдохнул в сторону и, скривившись, приложился к стеклотаре, сделал мощный глоток. Резко поставив бутылку на стол, сильно зажмурился и закрыл рот рукой. Потом передернулся и, подняв голову, слезящимися глазами посмотрел на экран ноутбука.
Члены элитного отряда убийц с интересом наблюдали за действиями 10-го Вонголы. А их босс, глянув на Саваду, только презрительно хмыкнул.
— Одну секунду! — сдавленным голосом произнес Цуна и, вытянув руку перед собой, жестом попросил подождать. — Брр! — поежился он, и утер рукавом выступившие на глазах слезы. — Ядреная хрень! Итак, Леви, хочу еще кое-что с тобой обсудить. — Цуна исподлобья зыркнул на варийца. — Давай, когда в следующий раз Занзас скажет: "Приведи мне бабу!" для его утех, ты не будешь ездить по всем публичным домам в округе и, заходя в каждый, как Змей Горыныч, требовать самую красивую девушку. А потом привозить бедных путан к вам в резиденцию и устраивать кастинг: "Самая подходящая баба для босса". Прям "Мисс Вселенная"! — Савада хлопнул в ладоши и издевательски покачал головой. — Мало того, ты же в каждом борделе говорил, что женщина нужна 10-му боссу Вонголы! Ну да, с твоей точки зрения ты говорил чистую правду, но, блять, счета-то мне приходили! Ты хоть представляешь, сколько я от Мукуро пошлостей наслушался, а потом еле остановил Гокудеру, чтоб тот не взорвал к ебеням эти самые бордели! — Цуна истерил все больше, раздраженно хлопая ладонью по столу. — И это еще не все! Потом этих несчастных путан пришлось откачивать, после того как они побывали у вас в гостях. Кстати, Занзас, — Цуна, изогнув бровь, посмотрел на босса Варии, — я не знаю, что ты сделал с той девушкой, которая заняла первое место и была отправлена в твои покои, но после этого она постриглась в монахини. К чему бы это, а? — 10-й задумчиво взирал на Занзаса, потом махнул головой, отгоняя какие-то свои мысли. — А та, — продолжил он, — которую после всех кастингов увел Фран... Сейчас целыми днями сидит и читает книги, говоря, что у нее скудный словарный запас. Не знаю, зачем ей хороший словарный запас, с ее-то профессией. — пробубнил себе под нос Цуна. — А та что была с Бельфегором... — Савада замялся. — Нууу, короче, она теперь заикается и у нее тик на правом глазу. Ну, а увидев Скуалло, все "девушки" сказали, что с женщинами они не спят, а специализируются исключительно на мужчинах. В итоге, все оставшиеся ночные бабочки, попав в руки к Луссурии, теперь умеют вышивать крестиком и знают парочку приемов самообороны.
— ВРААААЙ!!! — начал было возмущаться Суперби.
— Да-да! — перебил его Цуна. — Понимаю, акулёнок. Но если ты что-нибудь не сделаешь со своими пейсами, то, как бы ты громко не орал, все будут принимать тебя за плоскогрудую бабу. — Савада скорбно улыбнулся и развел руками.
— Эй, Савада! — вдруг подал голос Занзас, лениво глядя через стол на своего бывшего соперника. — Ты подозрительно много знаешь про то, что творится у меня в особняке! Мусор, принеси мне выпить. — между прочим приказал великий и ужасный, ни к кому конкретно не обращаясь.
В ту же секунду с места сорвался Леви.
— Да босс, сию минуту! — раболепно заголосил он. — Вам принести "Джонни Уокер Блю Лейбл" (прим. авт.: стоит 355$) или "Джонни Уокер Блэк Лейбл" (прим. авт.: стоит 387$)?
Босс Варии молча поднял руку и показал 2 пальца.
— Понял! — сказал Леви и, презрительно скривившись, повернулся к Саваде. — Эй, выскочка, у вас, в этом захудалом домишке, есть хорошее виски?
— Ты это мне? — наигранно округлил глаза Цуна и ткнул себе в грудь указательным пальцем.
— Да, тебе, босс недоделанный! — огрызнулся А Тан.
В комнате воцарилась гробовая тишина, было слышно только раздраженное сопение Леви.
— Уууу! — вполголоса протянул Фран. — Вот это вы сказали, Леви-семпааай. Как будете выкручиваться, если Савада-сан на вас обидится и не скажет, где у них стоит виски? — парень скорбно покачал головой. — Поблизости магазина нет, знаете ли! А пока боссы в замешательстве, вы придумайте, какой хотите себе памятник. Такой, где вы будете стоять один, или же в трагичной позе лежать на коленях у Занзас-сана? — Фран положил перед собой лист бумаги и, взяв ручку, бесстрастным взглядом уставился на Леви. — Давайте, говорите, я щас быстренько нарисую и покажу как он будет выглядеть.
— Боже-Боже, как жестоко, Фран-чан, что ты такое говоришь? — пропел Луссурия, прижав кончики пальцев к подбородку. – Смотри, как Леви-чан побледнел, бедняжка.
— Иш-ши-ши-ши! Лучше бы ты вел себя более тактично по отношению к Саваде, Леви. Видишь, он сегодня какой-то буйный! — подал голос Бел, вертя в пальцах один из своих ножей.
— Так, подождите! — замахал руками Цуна. — Это ты мне хамишь?! — непонимающе-осоловелый взгляд 10-го босса Вонголы уперся в Леви.
А Тан поняв, что ступил, опасливо покосился на опять закрывшего глаза Занзаса. А потом скривился и, с искажающей до безобразия лицо улыбкой повернулся к Цуне.
— Нет Савада-сан! Это я не к вам! — сквозь сжатые зубы произнес вариец. — Это просто шутка! Я просто хотел спросить есть ли у вас "Джонни Уокер Блэк Лейбл". Дело в том, что босс очень любит эту марку виски.
— Ааа! Ну так бы сразу и спросил! — пожал плечами Цуна.
Потом взял свою бутылку виски и, повернув этикеткой к себе, поднес к глазам пытаясь прочитать название:
— "Dalmore Trinitas 64 "(прим. авт.: стоит 160100$), и олень какой-то... — с трудом прочитал Савада, бубня себе под нос. — Нет! Это не то что тебе нужно! — констатировал он, отрицательно махнув головой и поставил бутылку на стол.
Занзас шире обычного распахнул глаза и алчущим взглядом уставился на бутылочку Цуны.
"Видать, — подумал босс всея Варии, — этот мусор даже не догадывается, что пьет одно из самых дорогих виски в мире! Было выпущено только три бутылки! Ему же больше 140-а лет!"
— Вон, — наставлял Леви А Тана Цуна, — можешь в баре посмотреть, там должно что-то быть! Мукуро, собака, любит дорогое бухло! Мажор хренов! — бурчал 10-й, наблюдая как Леви идет к стоящему в углу бару, потом, фыркнув схватил бутылку и, под завистливый взгляд Занзаса, сделал из нее глоток.
— Ку-фу-фу-фу! — вдруг раздалось в относительной тишине комнаты.
— Да заткнись ты! — грозным шепотом отозвался еще кто-то.
Услышав до боли знакомый смех, Цуна от неожиданности подавился, и алкоголь больно обжег горло. Из глаз Савады брызнули слезы и он начал, задыхаясь, громко кашлять. От потуг он аж покраснел и начал бить себя кулаком в грудь.
— КХА-КХА-КХА! — никак не мог успокоится Цуна.
Потом, немного придя в себя, поднял на собравшихся слезившиеся глаза и сдавленным голосом спросил у удивленных варийцев:
— Эй! Вы что-нибудь слышали, кхе? – но, увидев недоумение на лицах, решил уточнить. – Ну, смех такой противный, на кудахтанье похож! — элита Варии все так же сидела с явно прорисованным удивлением на лицах. — Ндааа! Вот, кхе, меня проглючило. — как-то обреченно сказал Савада и почесал затылок.
Тем временем Леви, все-таки найдя нужное пойло, услужливо принес своему боссу на подносе стакан, почти доверху наполненный виски со льдом. Занзас, злобно зыркнув на Цуну, взял стакан и, сделав глоток, опять закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Цуна нервно оглядывался по сторонам. Он все никак не мог успокоится. Этот подозрительный смех — уж больно он был похож на смех этого чёртового иллюзиониста. Резко схватив свою бутылку со стола и прижав к себе, он весь сжался и воровато оглянулся по сторонам.
— Пс! Фран! — полушепотом позвал Савада, подавшись в сторону варийца. — Слышь?
Парнишка недоуменно посмотрел на странно ведущего себя Цуну и тоже к нему наклонился.
— Да, Савада-сааан. — тоже полушепотом произнес Фран. — Я вас внимательно слушаю. — и с интересом уставился на 10-го.
— Слышь, лягушонок, ты точно ничего не слышал? — так же шепотом и настороженно оглядываясь, спросил Цуна. — Ну, смех своего учителя, например? Иллюзии там всякие?
— Уууу! — протянул парень, скорбно качая головой. – Походу, белка!
— А? — не понял Савада. — Где белка? — и начал оглядываться по сторонам.
— У вас, говорю, белка? Галлюцинации всякие, звуки посторонние слышатся? — все также печально качал головой парень.
— Ааа! — протянул Цуна и, осторожно поставив бутылку на стол, скрестил руки на груди, скукожился и настороженно обвел взглядом всех присутствующих. — Ну да, как тут не свихнешься, в таком-то дурдоме. Брр! — передернулся Цуна, потом резко выпрямился в кресле, с силой хлопнув ладонями по подлокотникам. Все присутствующие в комнате аж дёрнулись от неожиданности, ну, кроме Занзаса, естественно.
— Так, всё! — крикнул 10-й. — Подурачились и хватит! Перейдем к делам насущным. Итак, Леви, с тобой всё ясно, вроде больше ничего серьезного ты не совершал. Кроме того, что я озвучил и 5000 счетов на разные суммы, которые пришли на мое имя. — Цуна прищурился. — Но вот одна загадка терзает меня. Как получилось так, что в большинстве случаев по счету рассчитывались моей кредиткой, которую спер Ламбо, а? Я не знаю, какие шашни у вас с этим рогатым чмошником, но если на мое имя придет хоть одна бумажка, с требованием оплаты того, что я не покупал, то... — Цуна вдруг резко запнулся и удивленно уставился в монитор. — Эээ! Леви, ты ведь все для босса своего ненаглядного покупаешь, да?
— Конечно! — буркнул вариец, зло глядя на Цуну.
— Ну, тогда скажи мне, пожалуйста, нахрена твоему боссу 100 пачек подгузников, 50 ёршиков для унитаза и газонокосилка, у вас ведь нет газона, насколько я помню? — вопросительно уставился на А Тана Цуна.
Все с любопытством уставились на товарища, даже Занзас удостоил своего подчиненного недоуменным взглядом. Видать, он не мог понять, зачем ему, великому и ужасному боссу Варии, нужна газонокосилка.
Леви немного помялся и пробурчал:
— Это мы для весу взяли. Ну, чтоб нужную сумму набрать. Просто когда идеи закончились, и мы не знали, что же еще такого взять, решили брать по приколу.
— Кто это мы? — спросил Савада насторожено.
— Я, Бовино и Рокудо. — тихо произнес Леви. — Я взял ёршики, Бовино — подгузники, а этот чокнутый иллюзионист приволок газонокосилку. И при этом бубнил что-то про выгодную сделку купли-продажи. А потом, ну, после покупки, позвонил какому-то другу по кличке Облачко, 6 раз кстати набирал, говорил, что что-то выбивает связь. Ну, в общем, попытался он втюхать эту газонокосилку этому Облачку за двойную цену, мол, для школы какой-то пригодится. Этот Облачко – лох, наверное, какой-то, потому что, глядя, как этот хвостатый гаденько улыбался и потирал руки, сделку эту он провернул и наварился на этой злосчастной газонокосилке, торгаш херов! — брезгливо закончил Леви.
— Вот же ж скотина беспозвоночная!!! — взорвался босс всея Вонголы. — Да чтоб ты сдох, падло хохластое! И тут без тебя не обошлось! — рвал и метал Савада.
— Камик...
— Ку-фу...
Раздалось одновременно.
— Та, блять, закройте рты! — прервал их раздраженный шепот.
— Стоп! — вдруг, прервал свою тираду Цуна. — Вот, опять этот противный смех. — он настороженно посмотрел по сторонам. — Вы что, опять ничего не слышали? — варийцы покачали головами. — А, ну ладно... — Цуна сделал, насколько смог, серьезное лицо и мирно уселся в кресло, сложив руки на коленях. — Ладно, Леви А Тан, с тобой мы разобрались. И, на будущее, если мне придет еще один непонятный счет, можешь смело писать завещание. — серьезно сказал Савада.
— Нууу! — протянул Фран. — Спрашивал же вас, Леви-семпааай, какой хотите памятник. — иллюзионист окинул безразличным взглядом сослуживца и зазывно покрутил между пальцами ручку. — Ну же, говорите, чего вам больше хочется, я вам нарисую.
— Эй, Савада Тсунаеши. — вдруг подал голос босс Варии, зло смотря на Цуну. — Какое ты имеешь право убивать моих подчиненных? Только я решаю, где и когда им умирать. — Занзас был настолько зол, что стакан в его руке треснул и жидкость тонкой струйкой полилась на пол.
— Послушай, Занзас. — сказал деловым тоном Цуна. — Если уж ты решаешь, где и когда, тогда будь добр, когда твои любимцы где нибудь паскудят, то сам за ними убирай, а не мне спихивай весь этот мусор. Как там... Мы в ответе за тех, кого приручили. Так и следи за своим зверинцем. — огрызнулся Савада.
Не обращая внимания на слова 10-го, Занзас, поняв, что стакан в его руке треснул и из него уже не попьешь, вдруг замахнулся и швырнул его в Скуало. Смачно стукнувшись о голову мечника, поврежденная тара разлетелась на множество осколков, при этом обрызгав капитана остатками виски.
— ВРААААААААААААЙ! — вскочил тот. — Какого хрена, босс! Я ведь даже ничего не сказал! Надо было бросать в этого дауна Леви!
— По привычке, мусор. — только и сказал великий и ужасный, а потом, снова сложив руки на груди, закрыл глаза.
— Слушай, Скуало, — вдруг подал голос Цуна, — а почему ты не уворачиваешься? Ты же мечник как никак, реакция должна быть хорошей. Мой, правда, тоже от ботинка не увернулся, но так это ж я его развел. Хе-хе-хе. — глупо заулыбался Савада.
— ВРАААААААЙ! — закричал Ску.
— Да-да, понял. Больше не буду поднимать этот наболевший тебе по голове вопрос. Хи-хи-хи. – по-идиотски засмеялся Цуна.
Увидев, что шутка не прошла и никто не засмеялся, "юморист" сделал серьезное лицо и опять обратился к Скуало:
— Гм-гм! Итак, Скуало. Следующим на растерзание мне будет знаешь кто? — Цуна вопросительно воззрился на мечника.
Но тот смотрел на 10-го как на идиота.
— ВРААААЙ! Савада, хватит, твою мать, херней заниматься! Давай быстрее проведем это собрание, и мы свалим наконец! — настойчиво верещал Суперби.
— Правильно, капитан, это будешь ты! — Цуна погрозил ему пальцем. — Ишь ты, какой догадливый. Сразу понял, что очередной скотиной, которую я сейчас буду заставлять есть свое собственное дерьмо, будешь ты, креветка патлатая! — последние слова Цуна как будто выплюнул, так и брызжа ядом, а потом, в порыве злости схватил бутылку и сделал небольшой глоток, при этом слегка скривившись. — Эээххх!
— Еще чуть-чуть и он будет виски, как воду, хлебать. Иши-ши-ши-ши! — вполголоса произнес Бел.
— Так, дорогие мои Варийцы, слушайте все сюда. — обратился ко всей честной компании Цуна, обведя их насмешливым взглядом. — Сейчас я хочу пообщаться с вашим любимым капитаном Скуало, и в связи с этим попрошу вас заткнуться и молчать до конца нашего с ним разговора. Все всем понятно? — Савада вопросительно уставился на сидевших за столом.
— Савада, ты смеешь указывать мне? — тихим и угрожающим голосом спросил Занзас. — Эй, мусор, принеси мне выпить. — опять, ни к кому не обращаясь, произнес он.
Леви, без лишних слов, резко вскочил и быстро направился к бару выполнять приказ шефа.
— Он что, кроме слов "Савада" и "мусор", к людям больше никак не обращается? — возмущенно бубнил себе под нос Цуна исподлобья зыркая на Занзаса. — Он к своей матери тоже "Эй, мусор!" обращается? Словарь Даля почитай! Может новых слов наберешься. Выпендрежник хренов. — раздражался 10-й.
— Что ты там бубнишь, Савада? Забыл, где у тебя громкость включается? — с издевкой спросил Занзас и презрительно ухмыльнулся.
— Ха-ха-ха! — наиграно весело засмеялся Леви, раболепно пытаясь поддержать шутку босса.
— Заткнулся бы ты, Леви. Сейчас неподходящий момент для подлизывания к боссу. — произнес Бельфегор брезгливо скривив губы.
Занзас зло посмотрел на Леви А Тана и, отпив из стакана, уже принесенного подчиненным, перевел взгляд на Цуну. Леви тут же замолчал и послушно сел на свое место.
"Прям как верный пес." — подумал Вонгола, а сам елейным голосом проговорил:
— Занзас, дорогой, можешь говорить все, что хочешь и когда хочешь. Ты же у нас, все-таки, директор этой цирковой труппы.
— Ты мне хамишь? — угрожающе спросил глава Варии.
— Я?! — Цуна изобразил на лице искреннее удивление. — Боже сбавь, я что, самоубийца? Нет, были попытки... — вспомнил он недавний инцидент с попыткой суицида. — Но я уже смирился с этой нелегкой судьбой. Так, ладно! — Цуна хлопнул в ладоши. — Не будем о грустном, давайте поговорим о Скуало. — сказал он и посмотрел на монитор ноутбука. — Ааа! — разочарованно протянул Савада. — О веселом не получится. Тут, как я посмотрю, тоже полная печаль. Правда, капитан Скуало? — Цуна растянул губы в фальшивой улыбке и посмотрел на мечника. — Ах! Капитан. ХА! — хохотнул Цуна — Окунь патлатый, чтоб ты сдох! И если Занзас тебя в скором времени не ухайдохает, то я тебе сам жабры вырву! — все так же улыбаясь, кричал 10-й. — Так, ладно, хватит о главном, давайте поговорим о самом главном. Но сначала... — Савада схватил бутылку виски и, сделав из нее глоток, поставил на стол, слегка зажмурившись, икнул и, открыв нетрезвые глаза, уставился окосевшим взглядом на мечника Варии. — Скуало, Рапунцель ты наша, скажи-ка мне, ты любишь зверюшек? — спросил босс Вонголы.
— ВРАААААЙ! К чему такие тупые вопросы, Савада?! — ответил в своей обычной манере мечник.
— Не понимаешь, да? — Цуна опустил глаза и сжал губы. — Тупые вопросы я задаю, да? — он положил сжатые в кулаки руки на стол. — Нет! Это мне тупые вопросы задавали, когда звонили из зоопарка. Ты что, совсем охренел, акула недоделанная, тебе всей Варии мало, вон сколько у вас новобранцев. — Савада судорожно вздохнул. — А эти зашибенные звонки типа: "Заберите, пожалуйста, вашего подчиненного, а то он так зашугал нашего льва, что тот перестал рычать и только тихонько мяукает." или: "Заберите, пожалуйста вашего парня с мечом, потому что наш гиппопотам боится с дерева слазить, мы даже не можем понять, как он туда забрался.". А, вот еще одно: "Пожалуйста, скажите вашему человеку, чтобы он перестал так громко кричать. Наши страусы уже 3-й день головы из песка не вытаскивают." А недавно ко мне пришел жаловаться директор зоопарка, что, мол, ты, пробыв в ихнем зоопарке 4 дня, умудрился распугать всех посетителей, разграбить все киоски с мороженым и закусками, а потом сломав клетку с обезьянами и украв у них из кормушки бананы, верещал что-то типа: "Чертов босс, я и без тебя выживу!"; после этого все обезьяны, увидев, как ты лихо машешь своим мечем, тоже схватили какие-то палки и, вырвавшись из раздолбаных тобой клеток, избили сотрудников зоопарка. Но тебе показалось мало! — нервно выкрикнул 10-й. — Ты залез в клетку к гризли и с криком: "Ну давай, нападай!" начал приставать к бедному животному. В итоге, после твоих воплей, бедный мишка до сих пор сидит в углу своей клетки, сосет лапу и жалобно стонет.
— Ээээййрр! — возмутился мечник. — Я хотел потренироваться, но все сильные животные меня игнорировали! Я просто пытался как-то их расшевелить.
— Значит, слушай сюда. — Савада угрожающе посмотрел на капитана Варии. — Если еще раз такое повторится, я тебя самолично закую в кандалы, одену рыбий хвост и сдам в местный аквариум, там тебя посадят в отдельный VIP бассейн, оденут акваланг, чтоб не задохнулся, а я на табличке попрошу написать: "Акула патлатая, семейство орущих. Осторожно! Близко не подходить бьется хвостом!".
— ВРААААЙ! — крикнул мечник, размахивая руками и пытаясь возмущаться.
— Погодь кричать, русалочка! — улыбаясь произнес Цуна. — Это только начало доклада. Так что не теряем времени, продолжим. Итак, — сказал он и перевел взгляд на монитор, — что там у нас дальше по списку? — и Цуна сфокусировал все свое пьяное внимание на пролистывании доклада. — Так, это зоопарк, зоопарк, зоопарк. О! — Победно крикнул он. — Нашел! — элитный отряд Варии замер в предвкушении. — Значит так. Мы все давно знаем, какой ты у нас зашибенный мечник, вундеркинд в своем роде. Сражаешься с самыми лучшими мечниками современности и без труда выигрываешь. Молодец! Браво! — Цуна зааплодировал, а потом неожиданно подорвался на ноги и упершись руками в стол заверещал. — Ну так, блять, и сражайся с самыми-пресамыми! Какого хрена ты трогаешь фехтовальщиков в спортивных секциях? Там люди спортом занимаются, понимаешь — спортом! Им твой "Путь меча!" нахер сдался! Зашугал бедных детей!
— ВРАААААЙ! — вставил свое веское слово Ску. — Я хотел преподать им урок!
— Какой, в жопу, урок?! — неистовал Савада. — Допреподавался уже, что теперь в стране нет олимпийской сборной по фехтованию, парни теперь боятся рапиру в руки взять. Все секции начали ускоренными темпами закрываться, а те, что остались, ведут подпольную деятельность. Обматывают свои рапиры поролоном, чтобы тренировки проходили как можно тише, чтоб ты ненароком не услышал скрежета скрещенных клинков. Ты ж как муха на дерьмо летишь, когда слышишь звук поединка. Короче, — более спокойно заявил 10-й, — ты меня уже конкретно достал со своими замашками, маньяк чокнутый. — Вонгола устало упал в кресло и, положив локти на подлокотники, одной рукой устало прикрыл глаза.
— ЭЭЭЭЭЙЙЙЙ! — Скуало возмущенно заголосил и хлопнул по столу кулаком. — Я не понимаю, в чем проблема? Я же сделал как лучше! — он опять в ярости ударил кулаком по столу. — Эти дол*баные бездарности не должны представлять нашу страну на соревнованиях!
— Ндааа! — устало протянул Цуна, печально смотря из-под ладони на варийца. — Ты поистине заслужил первое место в номинации "Самая тупая рыба". Наверное, это от того, что "меткий Занзас" разбивает о твою голову много стаканов. Бедный Скуало! — проныл, издеваясь, Цуна. — Слушай, а ты не пробовал в мотоциклетном шлеме ходить. Голова бы так не страдала, а? — отведя руку от глаз, Цуна вопросительно посмотрел на мечника.
— ВРААААЙ, Савада! — возмутился мечник, яростно взмахнув своей шевелюрой.
— Ага, понятно. — перебил его Цуна. – Значит, не пробовал. Ну что ж. — вздохнул он. – Нет — значит нет. Мазохизм не наказуем, если тебе так нравится, то совет вам да любовь, мальчики. — развел руками 10-й. — Так, если мы уже затронули тему извращенца, то давай-ка я тебе расскажу еще про один твой грешок, но перед этим... — Цуна протянул руку и, схватив заветную бутылочку, в очередной раз к ней приложился. — Эххх! — улыбнувшись скривился 10-й. — А мне это начинает нравиться! Гм-гм. — прочистил горло босс и снова посмотрел на Суперби. — Это... На чем это я там остановился? Ах да! — Цуна посмотрел на экран ноутбука и по-идиотски захихикал. — Ску, ну ты даешь! — веселился Вонгола. — Такое мутишь, я аж прям задумался, ты реально тупой или прикалываешься? Но судя по отчету, — хмыкнул он, — ты реальный дебил. — тут босс не выдержал и дико заржал, прикрыв глаза рукой, потом вытер выступившие слезы и, все еще смеясь, посмотрел на Скуало. — Акуленок, на будущее, гм, название "Алый клинок", "Острый меч и незабудка" и "Голубая шпага" это гей-бары, а не сообщество крутых мечников. И не нужно было врываться к ним в разгар вечера и, яростно тряся своей великолепной шевелюрой, кричать: "Выходи на бой самый лучший мечник этого притона слабаков!". А когда к тебе выходил милый, горилообразный мальчик, в обтягивающих шортиках и с накрашенными губами, не обязательно было верещать: "Гребаные педики, вы меня уже достали!", а потом громить в припадке ярости заведение. Кстати, мне тут звонил один пед... — Цуна замялся. – Короче, владелец "Алого клинка" и спросил сколько я хочу за, цитирую: "Этого горячего мальчика с чудесными серебристыми волосами, со сногсшибательной фигурой и великолепным голосом", а еще он спросил — носишь ли ты розовые стринги? — Савада улыбнулся. — Я сначала подумал, что это Мукуро опять стебётся, но когда мне рассказали в чем дело, я понял, что это наша русалочка шалит. В общем так, если ты не прекратишь страдать херней, я тебя реально продам. А деньги переведу на имя Занзаса, уж он точно не откажется от такой прибыльной сделки. Да, Занзас? — Савада через стол вопросительно посмотрел на босса Варии. Но тот только презрительно глянул на Суперби и, ничего не ответив, надпил из стакана.
Скуалло же, поняв наконец-то, как жестко ступил, открыл было рот чтобы возмутится, но увидев как насмешливо на него все смотрят, раздраженно грохнул кулаком по столу и плюхнулся в кресло, забористо проматерившись.
— Ску-тян! — обиженно проныл Луссурия, прижав ладони к раскрасневшимся щекам. — Почему ты меня с собой не взял? Я же тебя каждый вечер прошу куда-нибудь со мной сходить. Ах ты проказник!
— Закрой рот, гребаный педераст!!! — закричал на него злой капитан.
— Ку-фу-фу-фу! Ку-фу-фу-фу! — вдруг раздалось в воцарившийся на миг тишине.
— Да закрой ты наконец свой рот! — прошептал кто-то яростно, а потом послышался звук борьбы и тихий грохот, как будто что-то упало на пол.
Цуна, резко дернувшись, посмотрел в том направлении, откуда слышались до боли знакомые голоса. Но увидел только пустой угол комнаты и софу, обтянутую красным бархатом.
— Ну вот. — тихо произнес Савада. — Опять началось. Этот хренов ананас мне уже мерещится! Все, торба мне! Надо к врачу сходить. — с этими словами он схватил бутылку со спасительным алкоголем и, еще раз опасливо зыркнув в злополучный угол, поднес тару к губам и сделал один нехилый глоток.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола, Вария
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Вария или... Было уже 17:20, ну, по крайней мере, так показывали напольные часы, стоявшие в углу комнаты для совещаний. Света в помещении было совсем мало, горело только 2 бра на противоположной от двери стене. И, так как был уже вечер и портьеры на окнах были задернуты, в комнате было темно. За длинным прямоугольным столом сидело 6 человек, едва различимых в полумраке комнаты.
— Да как он смеет?! — полушепотом раздраженно произнес мужчина с грубым голосом. — Заставлять босса ждать — это недопустимо! — раздался тихий удар кулака по столу. — Это же грубое неуважение, граничащее с издевательством.
— Семпаааай. — меланхолично отозвался, судя по тембру голоса, совсем еще молодой парнишка. — Не переживааайте так. Босс все равно спит. Ему, как видно, по барабаааану, идет собрание или нет. Даже свет приказал выключить и шторы задернуть, а если бы не наш капитан, то и светильники бы не горели. Блииин! А я так хотел книжечку почитать, чтобы время скоротать. А теперь придется слушать ваш совсем не привлекательный гооолос. — послышался легкий вздох.
— Ах ты, гаденыш! — зло прошипел обладатель грубого голоса.
— Ай-яй-яй! Семпааай, не шумите, а то разбудите нашего спящего красавца-босса. И вам опять достанется. — все так же меланхолично, как будто ему влом говорить, произнес мальчишка.
— И без тебя знаю! — огрызнулся шепотом первый собеседник. — И вообще, закрой рот и перестань бубнякать, босс устал, ему нужно отдохнуть!
— Дааа! — опять отозвался парень. — Тут вы прааавы. Если бы я выпил 7 бутылок виски, я бы тоже устал.
— ВРААААЙ! — вдруг раздался перепонкоразрывающий крик. – А ну, замолкли оба, отребье. Сейчас это не важно. Мне на данный момент интересно, какого хрена мы здесь сидим уже полчаса, а 10-го Вонголы до сих пор нет? Было же назначено на 17:00.
— Дааа! — все тот же меланхоличный голосок. — Бедный капитааан. Из-за этого собрания вам пришлось отказаться от еженедельной маски для волооос! Как печааально! Теперь волосы капитана посекутся и будут выглядеть как солооома! Эх!
— Эээййррр! — зарычал капитан. — Чертова лягушка! Хватит нести всякую херню! И вообще, где этот Савада?!
— Эй, идиоты, потише! — полушепотом произнес обладатель первого голоса. — Не мешайте отдыхать боссу!
— Еще 5 минут, и я пойду искать этого чёртового 10-го Вонголу! — крикнул капитан.
— Чшшш! — зашипел первый голос.
— Ну вооот! — лениво протянул парнишка. — Опять сидеть в тишине и темноте, как же это скууучно! Давайте, что ли, я в вас наугад бумажками побросаю? Хотя, нет. Это тоже скууучно! Может мне спеть, а?
— Я сказал — чшшш! — зашипел человек с грубым голосом.
— А, ладно. — вяло ответил парень. — Не хотите слушать как я пою, ну и не надо! Вот придет Савада-сан, я ему спою. А пока поберегу голос.
Комната погрузилась в тишину. Но не прошло и 3-х минут, как дверь со скрипом отворилась, а в освещенном светом из коридора дверном проеме застыл человеческий силуэт.
Человек, стоящий на пороге, был не кто иной, как 10-й босс Вонголы — Савада Тсунаеши. Стоял он очень неуверенно, ноги были слегка согнуты в коленях – видать, плохо держали, и его слегка качало в разные стороны. Внешний вид босса за прошедшие 2 часа после собрания хранителей особо не изменился. Все тот же "легкий" беспорядок в одежде, в одной туфле, так как вторую он, если помните, швырнул в Ямамото, галстука, естественно, не было. А вот вместо пояса его штаны были подвязаны шнуром от портьеры. Под мышкой он держал ноутбук, а в зубах у него была за горлышко зажата бутылка с каким-то неизвестным пойлом. Его глаза после яркого света плохо видели в темноте, поэтому он не заметил людей, находившихся в комнате. А они, в свою очередь, увидев Саваду ТАКИМ, от шока просто онемели. А так как его хваленая гиперинтуиция пьяненько похрапывала, Цуна подумал, что в кабинете никого нет.
— О! — произнес Савада, всё так же с бутылкой во рту. Потом аккуратно схватил емкость и вытащил ее изо рта. — Не понял?! — заплетающимся языком пролепетал он. — А какого фига здесь так темно? Ну я же просил! — капризно дернувшись и чуть не упав, раздраженно бросил босс. — Просил же, не выключать свет здесь! Ну что за... Гокудера! — заорал 10-й куда-то в коридор. — Ты гавнюк! Не будешь выполнять приказы и следить за порядком, уволю к Занзасовой бабушке! Понял?! И вообще, — разозлился Тсуна. — где эти хреновы маньяки? Собрание в 5, а их еще нет. Вот подожду еще 10 минут, если эти сволочи не появятся, — он махнул зажатой в руке бутылкой. — Распущу эту шайку монстров нахрен, а Занзаса пошлю к его бабушке. Хегей! — крикнул Тсуна, неуклюже подпрыгнув и так же приземлившись, при этом чуть не поцеловав косяк двери. Потом, приплясывая, крутанулся вокруг себя и, потеряв равновесие, налетел на вторую створку двери. Чертыхаясь, опять зажал между зубами горлышко бутылки, освободившейся рукой закрыл дверь, снова взял в руку бутылку и застыл, чтобы глаза привыкли к темноте. — Бляя, как же тут темно! Прям как у папуаса в жопе! Непорядок! Да-да-да! Нужно открыть окно! По-моему, хорошая идея! Цуна, ты молодец! Дооо! — и Савада, спотыкаясь, наугад пошел в направлении окна. — Гребанные маньяки, как же они меня достали. — бубнил себе под нос Цуна. — Вария! Уже от одного этого слова хочется застрелится! — с горем пополам дойдя наконец до окна, он присел на корточки, положил ноутбук на пол, а рядом поставил бутылку. Но тут его качнуло и он упал. — Твою мать! Чтоб тебя! — кряхтя и матерясь, 10-й Вонгола попытался встать, но запутался в шнуре от портьеры, которым был подпоясан, и снова упал. — Блять! — проматерился босс и снова попробовал встать. С трудом и помощью мата он все-таки поднялся на ноги. Схватившись за края закрывающих окна портьер, он качнулся и, повиснув на них, чуть было не сорвал, но, с трудом уравновесив положение тела, резко открыл их, и в комнату ворвался не очень яркий вечерний свет. — Ооо! Вот это другое дело. — сказал Цуна поворачиваясь к столу. — Теперь хотя бы не темень, как в жоп... — Савада не закончил фразу, ибо увидел, что за столом в полном составе сидели офицеры Варии.
Занзас сидел на другом конце стола, прямо напротив кресла Цуны, закинув ноги на стол, а руки сложив на груди, при этом слегка прищуренными глазами наблюдал за пьяным Савадой. Все остальные члены Варии, а именно: Бельфегор, Скуалло, Лусурия, Леви А Тан и Фран — были в полном ахуе. Даже у Бела было удивленное лицо — невозможно было сказать что-то по его глазам, но его рот был слегка приоткрыт от шока. А Фран аж присвистнул.
Цуна, узрев столь неожиданную картину, замер, а потом резко развернулся к окну и быстро задернул шторы.
— Это же надо, так жидко обделаться! — с досадой пробурчал себе под нос Савада. Глубоко вдохнул, выдохнул, натянул на лицо фальшивую улыбку и, отдернув шторы, повернулся к своим ненаглядным маньякам. — Здрааасте! — протянул он и помахал присутствующим рукой, слегка пошатываясь. — Я так рад вас видеть! — он душевно прижал руку к сердцу. — Вот прям не мог дождаться!
— Мусор, ты пьян! — констатировал несостоявшийся босс Вонголы.
— Я? — округлив от удивления глаза, спросил состоявшийся босс Вонголы. — Нееет! Так, чуть-чуть, выпили с Дино, за приезд... Два раза... — Цуна, увидев скептический взгляд Занзаса, обреченно сдавшись, утвердительно качнул головой. — Да! Я пьяный просто в хлам! И что? — начал быковать Савада. — Что ты мне сделаешь, а?
— Мусор! — только и сказал Занзас, а потом, презрительно скривив губы, закрыл глаза и отвернулся.
— То-то же! — не унимался Цуна. — Сиди там и молчи! Тоже мне, трезвенник нашелся! — с этими словами он, неуклюже нагнувшись, подобрал бутылку и ноутбук, выпрямился и, горделиво задрав подбородок, зашагал к своему креслу, при этом пытаясь идти ровно.
"Горделиво" дойдя до своего места во главе стола, при этом четыре раза споткнувшись о собственные ноги, он очень аккуратно поставил ноутбук на стол, рядом с ним бутылку, и с таким же пьяно-серьезным выражением лица сел в свое кресло.
— Ой ты Боже ж ты мой! — глядя на Саваду пропел Луссурия, прикладывая ладони к щекам. — Какая пуська! Маленький боссик такой мииилый!
— Луссурия. — елейным голосом заговорил Бельфегор. — Ты что, себе новую жертву присмотрел? — Иши-ши-ши-ши!
— Ну вооот! — отозвался Фран. — Теперь у нас вместо одного пьяницы-босса будет двооое.
— Ты что себе позволяешь?! — заверещал Леви, подрываясь с места. — Проклятый лягушонок! Как ты смеешь сравнивать Занзаса-сама с этим фальшивым боссом?! Когда это ты видел нашего босса в таком состоянии? — вытянув руку, он указал пальцем на Цуну. — Это же форменное неуважение к нам и нашему неподражаемому шефу! Да ты только...
— Ну, началооось! — опять, вздохнув, протянул Фран. — Леви-семпая опяаать понесло. Теперь его восхваляющие речи не закончатся, пока босс его не пнет.
-...вот поэтому это он должен ездить к нам на совещание, а не мы к нему... — вещал Леви.
— Боже-Боже! Как шумно! — капризным голосом сказал Луссурия. – Из-за этого гама мы не услышим, что нам хочет сказать Цунаеши-чан! Ну же, помолчите! Чшшш, чшш! — он замахал на всех руками. — Ну же! Вот вы противные! — надул губки вариец.
-...наш босс — самый пунктуальный и тактичный человек в мире...— все не затыкался хранитель грозы.
— Гооосподи! Семпааай. — протянул парень с лягушачьей шляпой на голове, обратившись к Бельфегору. — Бросьте в этого вещателя бреда пару стилетов, его это хоть на время заткнет.
— Иши-ши-ши-ши! — заулыбался принц, доставая невесть откуда острые ножи и в виде веера раскрывая в руке. — Лягушонок, я тебе что, слуга, чтобы выполнять твои просьбы? На вот, сам в него и кинь. — он молниеносным движением метнул стилеты во Франа, и ножи одновременно вонзились в его необъятный головной убор.
— ...и в то время, когда приспешники этого самозванца ничего не делают, мы, во главе с нашим боссом, стоим на страже порядка в мафии... — продолжал скандировать Леви, яростно жестикулируя руками.
— Что же вы наделали, семпааай?! — все так же меланхолично блеял Фран. — Вы опять испортили мою шляаапу. И еще, — ныл иллюзионист, вытаскивая из замысловатого головного убора ножички и втыкая их в стол, — вы же знаете, я не умею метать ножи, а вы умееете. Поэтому я вас и попросил. Злой вы, Бел-семпааай!
— ВРООООЙ! — на всю мощь своих легких заверещал капитан всея Варии. — Закройте рты, ублюдки! Эй, Савада, какого хрена ты так опоздал! У нас график, знаешь ли! У нас нет времени ждать, пока ты нахирячишься и на бровях приползешь на собрание! Нам хватает и выходок нашего чёртового босса!
— ...ты своим гадким присутствием оскорбляешь взор босса... — все не унимался А Тан.
— Иш-ши-ши-ши! Как же хочется убить всю эту чертову свору придурков! — коварно улыбался, Бел достав очередной веер стилетов.
— Боже мой! Какие же вы все шумные! — запричитал Луссурия.— Это плохо влияет на мою кожу! — он легко захлопал себя по щекам.
— ВРАААААЙ! Уроды...
— Боже, боже...
— Иши-ши-ши-ши...
— ...наш замечательный босс...
— Семпааай...
Голоса всей варийской элиты слились в сплошной громкий гул.
— А НУ, МАТЬ ВАШУ, ЗАВАЛИЛИ СВОИ ВОНЮЧИЕ ХЛЕБАЛА, ПАСКУДНОЕ СБОРИЩЕ ДОЛБАНЫХ ПОКЕМОНОВ! — вдруг во все горло закричал взбешенный Цуна.
И хотя мощью голосовых связок он уступал Скуалло, нужный эффект все-таки был достигнут, и в комнате воцарилась тишина.
— Вы, свора варийских дегенератов! — чуть понизив голос, но все равно громко говорил Савада, сидя в кресле.
Его руки удобно лежали на подлокотниках, голова расслабленно откинута на мягкую спинку, и вообще, он всем своим видом показывал, что вся эта ситуация его просто «слегка» раздражает. Прищурив глаза и обведя всю тусовку пьяным взглядом, он снова рявкнул:
— Вы хоть можете себе представить, как вы меня достали, а?! Вас же только в Кунсткамере за деньги можно показывать, и то только людям с устойчивой психикой. Ты! — Цуна вытянул руку и пальцем указал на Леви А Тана, при этом презрительно цыкнув. — Сядь и заткнись, Занзас и без тебя знает, что он самый пиздатый пацан в мире. А теперь ты, патлатый! — его палец указал на Скуало. — Если не убавишь свой голос до нормальных децибел, я тебе связки вырву! Эй, пидарасик! — теперь он показывал на Лусурию. — Если еще хотя бы одна гадкая сценка с моим участием всплывет в твоей голове, я тебя побрею налысо тупым столовым ножом, а потом им же кастрирую, понял? — Цуна рубанул воздух ребром ладони для наглядной демонстрации, вариец испугано ойкнул и замахал руками, мол "Больше не буду!" — Теперь вы двое — принц и его Царевна Лягушка. — 10-й поочередно показал пальцем на Бела и Франа. — Быстро перестали бросать тут своими зубочистками. После ваших садистских игр мне каждый раз приходится покупать новый стол, так как старый походит на разделочную доску для мяса. Так что, Фран, быстро вынул из столешницы эти хреновы ножи, потому что если их вытащу я, то вам с Белом будет очень трудно доставать их из своих задниц. — Цуна коварно улыбнулся.
Видимо, эти слова возымели своё действие, так как иллюзионист молча вытащил ножики из столешницы и аккуратной кучкой сложил их возле себя, а Бельфегор, перестав улыбаться, молча спрятал свои за пазуху.
— Так, с 6-ю мы разобрались, теперь на очереди великий и ужасный! — Савада наклонился ближе к столу и хлопнул по нему ладонью. — Занзас, во первых, сними ноги с моего стола. Во вторых, если на этом собрании я не услышу ничего кроме слова "мусор", то лишу ваше кодло финансирования и изыму все дорогое бухло с ваших погребов, а еще перестану давать наводки на самые прибыльные миссии. — сказал с нажимом 10-й, выжидательно глядя на босса Варии.
Как ни странно, после этих слов Занзас все-таки убрал ноги со стола, и то после упоминания про погреб, но глаз так и не открыл.
— Да...да...да как ты посмел?! — задыхался от возмущения Леви. — Да как у тебя язык повернулся так обращаться к боссу?! Да я тебя...
— Да...да...да... — кривляясь с варийца, перебил его Цуна. — Слыш ты, секретарша недоделанная! Я тебе сказал сесть. Ты чего-то не понял?
— ВРААААЙ! — напомнил о себе капитан Варии.
— Подожди, Скуало! — перебил его Савада, жестом ладони попросив не торопится. — Сейчас закончу с этим электрическим кипятильником, а потом выслушаю все, что ты хочешь мне проорать. — 10-й снова уставился на А Тана. — Итак, Леви, ты собираешься сесть и заткнутся, или мне попросить твоего любимого босса, чтобы он любовно приложил тебя головой об стол, и, как хорошего мальчика, усадил на место? — Цуна вопросительно посмотрел на варийца, а потом на Занзаса.
Леви А Тан в ужасе округлил глаза и, повернувшись к боссу Варии, возмущенно запричитал:
— Босс, вы только послушайте как этот мелкий... Оооууу! — варийца вдруг согнуло пополам и он, схватившись за промежность, осел на пол, тихо скуля.
— Ты слишком громко кричишь, кусок бесполезного мусора. — вдруг, открыв глаза, тихо произнес Занзас, закинув правую ногу на левую, после того, как неожиданно врезал ею по достоинству своего подчиненного. — Сядь на место и сиди так, чтобы я не замечал твоего существования. — после сказанного он колко зыркнул в сторону Цуны и снова закрыл глаза, удобнее складывая руки на груди.
— Да...босс... — только и смог выдавить из себя Леви, с трудом переползая на свое кресло.
— Ооо! Не плохо! — восторженно сказал Цуна, сжав руку в кулак и выставив большой палец вверх, при этом зажмурив один глаз и слегка высунув кончик языка. — Надо будет запомнить приемчик. А то есть у меня один ананасный властелин, достал жутко. — 10-й горестно покачал головой. — Вот на нем и опробую! Хехе!
— ВРААААЙ! — опять подал голос Ску.
— Ах, да! — опять перебил его Цуна. — Скуало так, что ты там ора... говорил? — сфокусировав пьяный взгляд на капитане, спросил он. — Ну, я тебя слушаю.
— ВРААААЙ!.. — начал Скуало.
— О боже, опять! – скривившись, между прочим пробубнил 10-й. — Что ж ты громкий-то такой!
— ВРААААЙ! Что ты там бубнишь себе под нос, Савада?! — закричал капитан.
— Говорю, — произнес Цуна растянув губы в улыбке, — что Занзасу пора либо затычки в уши покупать, либо памятник из чистого алюминия поставить за то, что он с тобой в одном доме живет. Слуховые перепонки у него, наверное, железные. Хм! — задумчиво нахмурился Цуна. — Неудивительно, что он в тебя стаканами бросается. Слушайте, а в вашей резиденции стекла на окнах, наверное, бронированные, ну, чтобы не лопались от постоянного ультразвука, да?
— Иши-ши-ши-ши! — вдруг раздался фирменный смех принца. — А это идея! И как мы раньше не додумались поставить такие окна. Тогда бы не пришлось каждые три дня вставлять новые. Иши-ши-ши-ши!
— Дааа! Это идея хорошая. — проблеял Фран. — Но меня больше интересует другое. Савада-сааан, а почему алюминиевый памятник, а не золотой? — спросил он, уставившись на Цуну удивленно-безразличным взглядом.
— А потому, — скептически сказал Савада, — что если поставить золотой, то вы его к чертям расплавите и продадите. А вот алюминий особо дорого не продашь, хоть на память останется. Хм! — ухмыльнулся 10-й.
— ВРААААЙ! — опять было начал капитан.
— Ладно-ладно. — снова перебил его Савада. — Давай говори, чего там орешь.
— Вы достали, куски никому ненужного дерьма! — махнув здоровой рукой заорал мечник.
— Ты прям читаешь мои мысли. — пробубнил себе под нос Цуна и вдруг, икнув, прижал ладонь к губам и пристыженно посмотрел по сторонам.
-...Савада! Ты хоть понимаешь, что время — это деньги, и нам некогда здесь прохлаждаться. – кричал, привстав с места, Скуало. — Давай по-быстрому скажи, чего собрал нас, у меня сегодня еще два заказа на убийство и один на выбивание денег.
— По-быстрому, говоришь? — тихо спросил Цуна, исподлобья зыркнув на Суперби. — Аха-ха-ха-ха! — вдруг засмеялся он и в припадке смеха аж заколотил по столу ладонью и покраснел. Потом резко замолк и слезящимися глазами обвел всех присутствующих. — Вот скажи мне, Скуало, что это такое? — спросил он, ткнув пальцем в ноутбук.
— Ноутбук. — озадаченно ответил тот.
— Правильно, это ноутбук. – улыбаясь, произнес Цуна. Потом схватил бутылку со своим неизвестным пойлом, зубами вытащил корок и, выплюнув его в сторону, а затем приложившись к бутылке, сделал один мощный глоток. Отняв бутылку ото рта, он со стуком поставил ее на стол и жутко сморщился. — Ммм! Вот же ж крепкая дрянь это виски. Боже, Занзас, как ты его пьешь? А, да ладно! — махнул он рукой в сторону босса Варии. — Так вот, про ноутбук. А знаете, почему именно ноутбук, а?
— Иши-ши-ши-ши! — подал голос принц. — Я думаю, ты нас просветишь в этом вопросе, юный босс Вонголы.
— О, Бельфегор! Да ты у нас, оказывается, гений, как я посмотрю. — издевательски зааплодировал ему Савада. — Так вот, ноутбук здесь потому, что если бы отчеты по вашим миссиям пришлось распечатывать на бумаге, то мне бы пришлось самосвал заказывать для того, чтобы всю эту макулатурку сюда дотащить. А так, вся информация тут, в этом маленьком черном ящичке. И никаких проблем. Правда до тех пор, пока я его не открыл. — Цуна мрачно улыбнулся. — Мне прям страшно открывать этот ящик Пандоры. Что-то мне кажется, что там даже надежды не осталось. А теперь, — грустно подытожил Савада. — сядь на место, капитанчик, и, если тебе так не терпится, начнем пожалуй.
Суперби озадаченно плюхнулся в кресло и посмотрел на Цуну. Даже Занзас приоткрыл глаза и внимательно наблюдал за боссом Вонголы.
— Ну что ж, с Богом! — сказал Цуна и воздав молитву всем богам в мире, зажмурился и открыл ноутбук.
Экран мягко загорелся и на нем появилась стандартная картинка рабочего стола Windows с немереным количеством ярлыков и папок. — Бляяя! — глянув на монитор скривился Цуна. — Это же ноут Спаннера. Ну и где я тут найду нужный мне отчет? — озадачено моргал глазами босс. — О, вспомнил! Вроде этот любитель конфеток говорил, что там должен быть нарисован череп. — бубнил про себя Цуна шаря глазами по монитору. — А! Нашел! Череп... О, страшный какой! Тааак! — 10-й слегка высунув кончик языка, сосредоточено начал водить курсором, пытаясь добраться до нужной папки. — О! Зашел!
— Иши-ши-ши-ши! Савада, да ты прям компьютерный гений. — издевался Бел.
— Ой, семпааай! — скептически посмотрел на Бельфегора Фран. — Кто бы говорииил? За последний месяц вы поменяли четыре компьютера, потому что каждый раз, когда на экране всплывало окно с отчётом об ошибке, вы разбивали монитор, отрезали все шнуры, выколупывали клавиши из клавиатуры и делали вскрытие мышке.
— Гадкий лягушонок. — прошипел принц и, прицелившись Франу в сердце, метнул пару стилетов. Иллюзионист пригнулся, и ножи вонзились ему в шляпу.
— Ну вооот, опяаать! Вы злой, семпай, я же правду говорю. — обиженно проблеял парень.
— Вы закончили? — положив руки на стол и сложив их в замок, по-деловому спросил Цуна у "веселой" парочки. Те осторожно кивнули. – Ну, вот и хорошо. А теперь, пожалуй, начнем. Гм, гм! — прочистил горло босс. — Первый отчет посвящается нашей низменной и вечной 6-ке великого Занзаса — Леви А Тану. Прошу внимания. Поаплодируем! — Цуна с серьезным видом захлопал в ладоши. — Поддержите товарища! Ну же! Что, нет? — наиграно удивился он, глядя на повернутые к нему удивленные глаза варийцев. — Не хотите, как хотите. — Савада пожал плечами. — Вот видишь, Леви, этим и показывается ихнее отношение к тебе. Задумайся! Эх! Бедняжка! Вечно бьют, издеваются, насмехаются, не любят! — сочувственно качал головой Цуна, прикрыв глаза. А потом резко замер и злорадно зыркнул через весь стол на Леви, который удивленно смотрел на 10-го полными слез глазами. — Так тебе и надо, козлина бородатая! — противненько так произнес Савада. — Хоть как-то ты расплачиваешься за свои проступки. Вот вроде ничего серьезного, по сравнению с другими, ты не делаешь, но все эти мелкие пакости жутко надоели. Ты прям опустился до уровня Ури, та тоже вечно Гокудере в тапки гадит и метит нижнее белье. Ты хоть в тапки и не гадишь, но тоже паскудишь умело. Вот недавно. — Цуна сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла, заложив ногу на ногу. Потом поняв, что в точно такой позе напротив него сидит Занзас, передернулся, и, расцепив руки, положил их на подлокотники. — Просыпаюсь я с утра, потягиваясь, подхожу к окну и вижу на своем газоне, большой знак Х, высаженный цветочками. Я было подумал, что это Гокудера балуется, но он тогда был на миссии. Ну, думаю, мож приехал, напаскудил и опять уехал. Этот шакал такое может. Но как оказалось — нет! Потому что на следующее утро я увидел рядом с первой Х еще одну и Хаято, который яростно вырывал цветочки, при этом матерясь и ногами притаптывая землю. Так я понял, а потом мне уже и слуги доложили, что это твоих рук дело, Леви. И еще, ты потерял на месте преступления календарик, с изображением спящего Занзаса. Боже, Занзас, как я тебе сочувствую! — прижав руку к груди, с надрывом произнес Цуна. — У меня тоже такой есть, "правая рука" называется, достал до чёртиков, фетишист-извращенец. Даже замуж зовет, прикинь? — 10-й скорбно покачал головой.
— Наш босс самый... — начал было Леви по инерции.
— Да-да! — перебил его Цуна, кивая головой и дирижируя указательным пальцем. — Все твои оды Занзасу мы знаем наизусть. И, наверное, если бы твой любимый боссик был бабой, то ты б на нем женился.
— Откуда... — округлил глаза шокированный вариец и жутко покраснел.
Его товарищи по цеху дружно повернули головы в сторону А Тана.
— Откуда?.. — Цуна задумчиво почесал подбородок. — Ну, как-то мои хранители поспорили, на деньги, естественно, сколько раз за день ты произносишь слово "босс". Выиграл, конечно, Мукуро, но эта паскуда, как всегда, смошенничал и присобачил к тебе прослушивающее устройство. Понятия не имею каким образом! — с нажимом сказал Цуна и многозначительно глянул на Франа, который, сделав рожу кирпичом, непонимающе на него смотрел. — Ну, в общем, таким образом он узнал очень много интересного. — Савада издевательски улыбнулся. — Про плакат Занзаса у тебя в шкафу, про нестираные носки твоего босса, которые ты воруешь и любовно коллекционируешь, складывая в резную шкатулку, про молитвы за его здоровье перед его фотографией, про то, как ты не спишь ночами и пишешь стихи о любимом боссе. Ну и все в таком роде. — скривился Цуна. — Было весело! Спасибо, повеселил. — 10-й весело улыбнулся. — Хорошие у тебя подчиненные, Занзас, а мои могут только брелки пошлые делать! А у тебя прям культ поклонения! — Савада схватил бутылку и отсалютовал ей боссу Варии. — За тебя! — торжественно крикнул он, глубоко вдохнул, резко выдохнул в сторону и, скривившись, приложился к стеклотаре, сделал мощный глоток. Резко поставив бутылку на стол, сильно зажмурился и закрыл рот рукой. Потом передернулся и, подняв голову, слезящимися глазами посмотрел на экран ноутбука.
Члены элитного отряда убийц с интересом наблюдали за действиями 10-го Вонголы. А их босс, глянув на Саваду, только презрительно хмыкнул.
— Одну секунду! — сдавленным голосом произнес Цуна и, вытянув руку перед собой, жестом попросил подождать. — Брр! — поежился он, и утер рукавом выступившие на глазах слезы. — Ядреная хрень! Итак, Леви, хочу еще кое-что с тобой обсудить. — Цуна исподлобья зыркнул на варийца. — Давай, когда в следующий раз Занзас скажет: "Приведи мне бабу!" для его утех, ты не будешь ездить по всем публичным домам в округе и, заходя в каждый, как Змей Горыныч, требовать самую красивую девушку. А потом привозить бедных путан к вам в резиденцию и устраивать кастинг: "Самая подходящая баба для босса". Прям "Мисс Вселенная"! — Савада хлопнул в ладоши и издевательски покачал головой. — Мало того, ты же в каждом борделе говорил, что женщина нужна 10-му боссу Вонголы! Ну да, с твоей точки зрения ты говорил чистую правду, но, блять, счета-то мне приходили! Ты хоть представляешь, сколько я от Мукуро пошлостей наслушался, а потом еле остановил Гокудеру, чтоб тот не взорвал к ебеням эти самые бордели! — Цуна истерил все больше, раздраженно хлопая ладонью по столу. — И это еще не все! Потом этих несчастных путан пришлось откачивать, после того как они побывали у вас в гостях. Кстати, Занзас, — Цуна, изогнув бровь, посмотрел на босса Варии, — я не знаю, что ты сделал с той девушкой, которая заняла первое место и была отправлена в твои покои, но после этого она постриглась в монахини. К чему бы это, а? — 10-й задумчиво взирал на Занзаса, потом махнул головой, отгоняя какие-то свои мысли. — А та, — продолжил он, — которую после всех кастингов увел Фран... Сейчас целыми днями сидит и читает книги, говоря, что у нее скудный словарный запас. Не знаю, зачем ей хороший словарный запас, с ее-то профессией. — пробубнил себе под нос Цуна. — А та что была с Бельфегором... — Савада замялся. — Нууу, короче, она теперь заикается и у нее тик на правом глазу. Ну, а увидев Скуалло, все "девушки" сказали, что с женщинами они не спят, а специализируются исключительно на мужчинах. В итоге, все оставшиеся ночные бабочки, попав в руки к Луссурии, теперь умеют вышивать крестиком и знают парочку приемов самообороны.
— ВРААААЙ!!! — начал было возмущаться Суперби.
— Да-да! — перебил его Цуна. — Понимаю, акулёнок. Но если ты что-нибудь не сделаешь со своими пейсами, то, как бы ты громко не орал, все будут принимать тебя за плоскогрудую бабу. — Савада скорбно улыбнулся и развел руками.
— Эй, Савада! — вдруг подал голос Занзас, лениво глядя через стол на своего бывшего соперника. — Ты подозрительно много знаешь про то, что творится у меня в особняке! Мусор, принеси мне выпить. — между прочим приказал великий и ужасный, ни к кому конкретно не обращаясь.
В ту же секунду с места сорвался Леви.
— Да босс, сию минуту! — раболепно заголосил он. — Вам принести "Джонни Уокер Блю Лейбл" (прим. авт.: стоит 355$) или "Джонни Уокер Блэк Лейбл" (прим. авт.: стоит 387$)?
Босс Варии молча поднял руку и показал 2 пальца.
— Понял! — сказал Леви и, презрительно скривившись, повернулся к Саваде. — Эй, выскочка, у вас, в этом захудалом домишке, есть хорошее виски?
— Ты это мне? — наигранно округлил глаза Цуна и ткнул себе в грудь указательным пальцем.
— Да, тебе, босс недоделанный! — огрызнулся А Тан.
В комнате воцарилась гробовая тишина, было слышно только раздраженное сопение Леви.
— Уууу! — вполголоса протянул Фран. — Вот это вы сказали, Леви-семпааай. Как будете выкручиваться, если Савада-сан на вас обидится и не скажет, где у них стоит виски? — парень скорбно покачал головой. — Поблизости магазина нет, знаете ли! А пока боссы в замешательстве, вы придумайте, какой хотите себе памятник. Такой, где вы будете стоять один, или же в трагичной позе лежать на коленях у Занзас-сана? — Фран положил перед собой лист бумаги и, взяв ручку, бесстрастным взглядом уставился на Леви. — Давайте, говорите, я щас быстренько нарисую и покажу как он будет выглядеть.
— Боже-Боже, как жестоко, Фран-чан, что ты такое говоришь? — пропел Луссурия, прижав кончики пальцев к подбородку. – Смотри, как Леви-чан побледнел, бедняжка.
— Иш-ши-ши-ши! Лучше бы ты вел себя более тактично по отношению к Саваде, Леви. Видишь, он сегодня какой-то буйный! — подал голос Бел, вертя в пальцах один из своих ножей.
— Так, подождите! — замахал руками Цуна. — Это ты мне хамишь?! — непонимающе-осоловелый взгляд 10-го босса Вонголы уперся в Леви.
А Тан поняв, что ступил, опасливо покосился на опять закрывшего глаза Занзаса. А потом скривился и, с искажающей до безобразия лицо улыбкой повернулся к Цуне.
— Нет Савада-сан! Это я не к вам! — сквозь сжатые зубы произнес вариец. — Это просто шутка! Я просто хотел спросить есть ли у вас "Джонни Уокер Блэк Лейбл". Дело в том, что босс очень любит эту марку виски.
— Ааа! Ну так бы сразу и спросил! — пожал плечами Цуна.
Потом взял свою бутылку виски и, повернув этикеткой к себе, поднес к глазам пытаясь прочитать название:
— "Dalmore Trinitas 64 "(прим. авт.: стоит 160100$), и олень какой-то... — с трудом прочитал Савада, бубня себе под нос. — Нет! Это не то что тебе нужно! — констатировал он, отрицательно махнув головой и поставил бутылку на стол.
Занзас шире обычного распахнул глаза и алчущим взглядом уставился на бутылочку Цуны.
"Видать, — подумал босс всея Варии, — этот мусор даже не догадывается, что пьет одно из самых дорогих виски в мире! Было выпущено только три бутылки! Ему же больше 140-а лет!"
— Вон, — наставлял Леви А Тана Цуна, — можешь в баре посмотреть, там должно что-то быть! Мукуро, собака, любит дорогое бухло! Мажор хренов! — бурчал 10-й, наблюдая как Леви идет к стоящему в углу бару, потом, фыркнув схватил бутылку и, под завистливый взгляд Занзаса, сделал из нее глоток.
— Ку-фу-фу-фу! — вдруг раздалось в относительной тишине комнаты.
— Да заткнись ты! — грозным шепотом отозвался еще кто-то.
Услышав до боли знакомый смех, Цуна от неожиданности подавился, и алкоголь больно обжег горло. Из глаз Савады брызнули слезы и он начал, задыхаясь, громко кашлять. От потуг он аж покраснел и начал бить себя кулаком в грудь.
— КХА-КХА-КХА! — никак не мог успокоится Цуна.
Потом, немного придя в себя, поднял на собравшихся слезившиеся глаза и сдавленным голосом спросил у удивленных варийцев:
— Эй! Вы что-нибудь слышали, кхе? – но, увидев недоумение на лицах, решил уточнить. – Ну, смех такой противный, на кудахтанье похож! — элита Варии все так же сидела с явно прорисованным удивлением на лицах. — Ндааа! Вот, кхе, меня проглючило. — как-то обреченно сказал Савада и почесал затылок.
Тем временем Леви, все-таки найдя нужное пойло, услужливо принес своему боссу на подносе стакан, почти доверху наполненный виски со льдом. Занзас, злобно зыркнув на Цуну, взял стакан и, сделав глоток, опять закрыл глаза и откинулся на спинку кресла. Цуна нервно оглядывался по сторонам. Он все никак не мог успокоится. Этот подозрительный смех — уж больно он был похож на смех этого чёртового иллюзиониста. Резко схватив свою бутылку со стола и прижав к себе, он весь сжался и воровато оглянулся по сторонам.
— Пс! Фран! — полушепотом позвал Савада, подавшись в сторону варийца. — Слышь?
Парнишка недоуменно посмотрел на странно ведущего себя Цуну и тоже к нему наклонился.
— Да, Савада-сааан. — тоже полушепотом произнес Фран. — Я вас внимательно слушаю. — и с интересом уставился на 10-го.
— Слышь, лягушонок, ты точно ничего не слышал? — так же шепотом и настороженно оглядываясь, спросил Цуна. — Ну, смех своего учителя, например? Иллюзии там всякие?
— Уууу! — протянул парень, скорбно качая головой. – Походу, белка!
— А? — не понял Савада. — Где белка? — и начал оглядываться по сторонам.
— У вас, говорю, белка? Галлюцинации всякие, звуки посторонние слышатся? — все также печально качал головой парень.
— Ааа! — протянул Цуна и, осторожно поставив бутылку на стол, скрестил руки на груди, скукожился и настороженно обвел взглядом всех присутствующих. — Ну да, как тут не свихнешься, в таком-то дурдоме. Брр! — передернулся Цуна, потом резко выпрямился в кресле, с силой хлопнув ладонями по подлокотникам. Все присутствующие в комнате аж дёрнулись от неожиданности, ну, кроме Занзаса, естественно.
— Так, всё! — крикнул 10-й. — Подурачились и хватит! Перейдем к делам насущным. Итак, Леви, с тобой всё ясно, вроде больше ничего серьезного ты не совершал. Кроме того, что я озвучил и 5000 счетов на разные суммы, которые пришли на мое имя. — Цуна прищурился. — Но вот одна загадка терзает меня. Как получилось так, что в большинстве случаев по счету рассчитывались моей кредиткой, которую спер Ламбо, а? Я не знаю, какие шашни у вас с этим рогатым чмошником, но если на мое имя придет хоть одна бумажка, с требованием оплаты того, что я не покупал, то... — Цуна вдруг резко запнулся и удивленно уставился в монитор. — Эээ! Леви, ты ведь все для босса своего ненаглядного покупаешь, да?
— Конечно! — буркнул вариец, зло глядя на Цуну.
— Ну, тогда скажи мне, пожалуйста, нахрена твоему боссу 100 пачек подгузников, 50 ёршиков для унитаза и газонокосилка, у вас ведь нет газона, насколько я помню? — вопросительно уставился на А Тана Цуна.
Все с любопытством уставились на товарища, даже Занзас удостоил своего подчиненного недоуменным взглядом. Видать, он не мог понять, зачем ему, великому и ужасному боссу Варии, нужна газонокосилка.
Леви немного помялся и пробурчал:
— Это мы для весу взяли. Ну, чтоб нужную сумму набрать. Просто когда идеи закончились, и мы не знали, что же еще такого взять, решили брать по приколу.
— Кто это мы? — спросил Савада насторожено.
— Я, Бовино и Рокудо. — тихо произнес Леви. — Я взял ёршики, Бовино — подгузники, а этот чокнутый иллюзионист приволок газонокосилку. И при этом бубнил что-то про выгодную сделку купли-продажи. А потом, ну, после покупки, позвонил какому-то другу по кличке Облачко, 6 раз кстати набирал, говорил, что что-то выбивает связь. Ну, в общем, попытался он втюхать эту газонокосилку этому Облачку за двойную цену, мол, для школы какой-то пригодится. Этот Облачко – лох, наверное, какой-то, потому что, глядя, как этот хвостатый гаденько улыбался и потирал руки, сделку эту он провернул и наварился на этой злосчастной газонокосилке, торгаш херов! — брезгливо закончил Леви.
— Вот же ж скотина беспозвоночная!!! — взорвался босс всея Вонголы. — Да чтоб ты сдох, падло хохластое! И тут без тебя не обошлось! — рвал и метал Савада.
— Камик...
— Ку-фу...
Раздалось одновременно.
— Та, блять, закройте рты! — прервал их раздраженный шепот.
— Стоп! — вдруг, прервал свою тираду Цуна. — Вот, опять этот противный смех. — он настороженно посмотрел по сторонам. — Вы что, опять ничего не слышали? — варийцы покачали головами. — А, ну ладно... — Цуна сделал, насколько смог, серьезное лицо и мирно уселся в кресло, сложив руки на коленях. — Ладно, Леви А Тан, с тобой мы разобрались. И, на будущее, если мне придет еще один непонятный счет, можешь смело писать завещание. — серьезно сказал Савада.
— Нууу! — протянул Фран. — Спрашивал же вас, Леви-семпааай, какой хотите памятник. — иллюзионист окинул безразличным взглядом сослуживца и зазывно покрутил между пальцами ручку. — Ну же, говорите, чего вам больше хочется, я вам нарисую.
— Эй, Савада Тсунаеши. — вдруг подал голос босс Варии, зло смотря на Цуну. — Какое ты имеешь право убивать моих подчиненных? Только я решаю, где и когда им умирать. — Занзас был настолько зол, что стакан в его руке треснул и жидкость тонкой струйкой полилась на пол.
— Послушай, Занзас. — сказал деловым тоном Цуна. — Если уж ты решаешь, где и когда, тогда будь добр, когда твои любимцы где нибудь паскудят, то сам за ними убирай, а не мне спихивай весь этот мусор. Как там... Мы в ответе за тех, кого приручили. Так и следи за своим зверинцем. — огрызнулся Савада.
Не обращая внимания на слова 10-го, Занзас, поняв, что стакан в его руке треснул и из него уже не попьешь, вдруг замахнулся и швырнул его в Скуало. Смачно стукнувшись о голову мечника, поврежденная тара разлетелась на множество осколков, при этом обрызгав капитана остатками виски.
— ВРААААААААААААЙ! — вскочил тот. — Какого хрена, босс! Я ведь даже ничего не сказал! Надо было бросать в этого дауна Леви!
— По привычке, мусор. — только и сказал великий и ужасный, а потом, снова сложив руки на груди, закрыл глаза.
— Слушай, Скуало, — вдруг подал голос Цуна, — а почему ты не уворачиваешься? Ты же мечник как никак, реакция должна быть хорошей. Мой, правда, тоже от ботинка не увернулся, но так это ж я его развел. Хе-хе-хе. — глупо заулыбался Савада.
— ВРАААААААЙ! — закричал Ску.
— Да-да, понял. Больше не буду поднимать этот наболевший тебе по голове вопрос. Хи-хи-хи. – по-идиотски засмеялся Цуна.
Увидев, что шутка не прошла и никто не засмеялся, "юморист" сделал серьезное лицо и опять обратился к Скуало:
— Гм-гм! Итак, Скуало. Следующим на растерзание мне будет знаешь кто? — Цуна вопросительно воззрился на мечника.
Но тот смотрел на 10-го как на идиота.
— ВРААААЙ! Савада, хватит, твою мать, херней заниматься! Давай быстрее проведем это собрание, и мы свалим наконец! — настойчиво верещал Суперби.
— Правильно, капитан, это будешь ты! — Цуна погрозил ему пальцем. — Ишь ты, какой догадливый. Сразу понял, что очередной скотиной, которую я сейчас буду заставлять есть свое собственное дерьмо, будешь ты, креветка патлатая! — последние слова Цуна как будто выплюнул, так и брызжа ядом, а потом, в порыве злости схватил бутылку и сделал небольшой глоток, при этом слегка скривившись. — Эээххх!
— Еще чуть-чуть и он будет виски, как воду, хлебать. Иши-ши-ши-ши! — вполголоса произнес Бел.
— Так, дорогие мои Варийцы, слушайте все сюда. — обратился ко всей честной компании Цуна, обведя их насмешливым взглядом. — Сейчас я хочу пообщаться с вашим любимым капитаном Скуало, и в связи с этим попрошу вас заткнуться и молчать до конца нашего с ним разговора. Все всем понятно? — Савада вопросительно уставился на сидевших за столом.
— Савада, ты смеешь указывать мне? — тихим и угрожающим голосом спросил Занзас. — Эй, мусор, принеси мне выпить. — опять, ни к кому не обращаясь, произнес он.
Леви, без лишних слов, резко вскочил и быстро направился к бару выполнять приказ шефа.
— Он что, кроме слов "Савада" и "мусор", к людям больше никак не обращается? — возмущенно бубнил себе под нос Цуна исподлобья зыркая на Занзаса. — Он к своей матери тоже "Эй, мусор!" обращается? Словарь Даля почитай! Может новых слов наберешься. Выпендрежник хренов. — раздражался 10-й.
— Что ты там бубнишь, Савада? Забыл, где у тебя громкость включается? — с издевкой спросил Занзас и презрительно ухмыльнулся.
— Ха-ха-ха! — наиграно весело засмеялся Леви, раболепно пытаясь поддержать шутку босса.
— Заткнулся бы ты, Леви. Сейчас неподходящий момент для подлизывания к боссу. — произнес Бельфегор брезгливо скривив губы.
Занзас зло посмотрел на Леви А Тана и, отпив из стакана, уже принесенного подчиненным, перевел взгляд на Цуну. Леви тут же замолчал и послушно сел на свое место.
"Прям как верный пес." — подумал Вонгола, а сам елейным голосом проговорил:
— Занзас, дорогой, можешь говорить все, что хочешь и когда хочешь. Ты же у нас, все-таки, директор этой цирковой труппы.
— Ты мне хамишь? — угрожающе спросил глава Варии.
— Я?! — Цуна изобразил на лице искреннее удивление. — Боже сбавь, я что, самоубийца? Нет, были попытки... — вспомнил он недавний инцидент с попыткой суицида. — Но я уже смирился с этой нелегкой судьбой. Так, ладно! — Цуна хлопнул в ладоши. — Не будем о грустном, давайте поговорим о Скуало. — сказал он и посмотрел на монитор ноутбука. — Ааа! — разочарованно протянул Савада. — О веселом не получится. Тут, как я посмотрю, тоже полная печаль. Правда, капитан Скуало? — Цуна растянул губы в фальшивой улыбке и посмотрел на мечника. — Ах! Капитан. ХА! — хохотнул Цуна — Окунь патлатый, чтоб ты сдох! И если Занзас тебя в скором времени не ухайдохает, то я тебе сам жабры вырву! — все так же улыбаясь, кричал 10-й. — Так, ладно, хватит о главном, давайте поговорим о самом главном. Но сначала... — Савада схватил бутылку виски и, сделав из нее глоток, поставил на стол, слегка зажмурившись, икнул и, открыв нетрезвые глаза, уставился окосевшим взглядом на мечника Варии. — Скуало, Рапунцель ты наша, скажи-ка мне, ты любишь зверюшек? — спросил босс Вонголы.
— ВРАААААЙ! К чему такие тупые вопросы, Савада?! — ответил в своей обычной манере мечник.
— Не понимаешь, да? — Цуна опустил глаза и сжал губы. — Тупые вопросы я задаю, да? — он положил сжатые в кулаки руки на стол. — Нет! Это мне тупые вопросы задавали, когда звонили из зоопарка. Ты что, совсем охренел, акула недоделанная, тебе всей Варии мало, вон сколько у вас новобранцев. — Савада судорожно вздохнул. — А эти зашибенные звонки типа: "Заберите, пожалуйста, вашего подчиненного, а то он так зашугал нашего льва, что тот перестал рычать и только тихонько мяукает." или: "Заберите, пожалуйста вашего парня с мечом, потому что наш гиппопотам боится с дерева слазить, мы даже не можем понять, как он туда забрался.". А, вот еще одно: "Пожалуйста, скажите вашему человеку, чтобы он перестал так громко кричать. Наши страусы уже 3-й день головы из песка не вытаскивают." А недавно ко мне пришел жаловаться директор зоопарка, что, мол, ты, пробыв в ихнем зоопарке 4 дня, умудрился распугать всех посетителей, разграбить все киоски с мороженым и закусками, а потом сломав клетку с обезьянами и украв у них из кормушки бананы, верещал что-то типа: "Чертов босс, я и без тебя выживу!"; после этого все обезьяны, увидев, как ты лихо машешь своим мечем, тоже схватили какие-то палки и, вырвавшись из раздолбаных тобой клеток, избили сотрудников зоопарка. Но тебе показалось мало! — нервно выкрикнул 10-й. — Ты залез в клетку к гризли и с криком: "Ну давай, нападай!" начал приставать к бедному животному. В итоге, после твоих воплей, бедный мишка до сих пор сидит в углу своей клетки, сосет лапу и жалобно стонет.
— Ээээййрр! — возмутился мечник. — Я хотел потренироваться, но все сильные животные меня игнорировали! Я просто пытался как-то их расшевелить.
— Значит, слушай сюда. — Савада угрожающе посмотрел на капитана Варии. — Если еще раз такое повторится, я тебя самолично закую в кандалы, одену рыбий хвост и сдам в местный аквариум, там тебя посадят в отдельный VIP бассейн, оденут акваланг, чтоб не задохнулся, а я на табличке попрошу написать: "Акула патлатая, семейство орущих. Осторожно! Близко не подходить бьется хвостом!".
— ВРААААЙ! — крикнул мечник, размахивая руками и пытаясь возмущаться.
— Погодь кричать, русалочка! — улыбаясь произнес Цуна. — Это только начало доклада. Так что не теряем времени, продолжим. Итак, — сказал он и перевел взгляд на монитор, — что там у нас дальше по списку? — и Цуна сфокусировал все свое пьяное внимание на пролистывании доклада. — Так, это зоопарк, зоопарк, зоопарк. О! — Победно крикнул он. — Нашел! — элитный отряд Варии замер в предвкушении. — Значит так. Мы все давно знаем, какой ты у нас зашибенный мечник, вундеркинд в своем роде. Сражаешься с самыми лучшими мечниками современности и без труда выигрываешь. Молодец! Браво! — Цуна зааплодировал, а потом неожиданно подорвался на ноги и упершись руками в стол заверещал. — Ну так, блять, и сражайся с самыми-пресамыми! Какого хрена ты трогаешь фехтовальщиков в спортивных секциях? Там люди спортом занимаются, понимаешь — спортом! Им твой "Путь меча!" нахер сдался! Зашугал бедных детей!
— ВРАААААЙ! — вставил свое веское слово Ску. — Я хотел преподать им урок!
— Какой, в жопу, урок?! — неистовал Савада. — Допреподавался уже, что теперь в стране нет олимпийской сборной по фехтованию, парни теперь боятся рапиру в руки взять. Все секции начали ускоренными темпами закрываться, а те, что остались, ведут подпольную деятельность. Обматывают свои рапиры поролоном, чтобы тренировки проходили как можно тише, чтоб ты ненароком не услышал скрежета скрещенных клинков. Ты ж как муха на дерьмо летишь, когда слышишь звук поединка. Короче, — более спокойно заявил 10-й, — ты меня уже конкретно достал со своими замашками, маньяк чокнутый. — Вонгола устало упал в кресло и, положив локти на подлокотники, одной рукой устало прикрыл глаза.
— ЭЭЭЭЭЙЙЙЙ! — Скуало возмущенно заголосил и хлопнул по столу кулаком. — Я не понимаю, в чем проблема? Я же сделал как лучше! — он опять в ярости ударил кулаком по столу. — Эти дол*баные бездарности не должны представлять нашу страну на соревнованиях!
— Ндааа! — устало протянул Цуна, печально смотря из-под ладони на варийца. — Ты поистине заслужил первое место в номинации "Самая тупая рыба". Наверное, это от того, что "меткий Занзас" разбивает о твою голову много стаканов. Бедный Скуало! — проныл, издеваясь, Цуна. — Слушай, а ты не пробовал в мотоциклетном шлеме ходить. Голова бы так не страдала, а? — отведя руку от глаз, Цуна вопросительно посмотрел на мечника.
— ВРААААЙ, Савада! — возмутился мечник, яростно взмахнув своей шевелюрой.
— Ага, понятно. — перебил его Цуна. – Значит, не пробовал. Ну что ж. — вздохнул он. – Нет — значит нет. Мазохизм не наказуем, если тебе так нравится, то совет вам да любовь, мальчики. — развел руками 10-й. — Так, если мы уже затронули тему извращенца, то давай-ка я тебе расскажу еще про один твой грешок, но перед этим... — Цуна протянул руку и, схватив заветную бутылочку, в очередной раз к ней приложился. — Эххх! — улыбнувшись скривился 10-й. — А мне это начинает нравиться! Гм-гм. — прочистил горло босс и снова посмотрел на Суперби. — Это... На чем это я там остановился? Ах да! — Цуна посмотрел на экран ноутбука и по-идиотски захихикал. — Ску, ну ты даешь! — веселился Вонгола. — Такое мутишь, я аж прям задумался, ты реально тупой или прикалываешься? Но судя по отчету, — хмыкнул он, — ты реальный дебил. — тут босс не выдержал и дико заржал, прикрыв глаза рукой, потом вытер выступившие слезы и, все еще смеясь, посмотрел на Скуало. — Акуленок, на будущее, гм, название "Алый клинок", "Острый меч и незабудка" и "Голубая шпага" это гей-бары, а не сообщество крутых мечников. И не нужно было врываться к ним в разгар вечера и, яростно тряся своей великолепной шевелюрой, кричать: "Выходи на бой самый лучший мечник этого притона слабаков!". А когда к тебе выходил милый, горилообразный мальчик, в обтягивающих шортиках и с накрашенными губами, не обязательно было верещать: "Гребаные педики, вы меня уже достали!", а потом громить в припадке ярости заведение. Кстати, мне тут звонил один пед... — Цуна замялся. – Короче, владелец "Алого клинка" и спросил сколько я хочу за, цитирую: "Этого горячего мальчика с чудесными серебристыми волосами, со сногсшибательной фигурой и великолепным голосом", а еще он спросил — носишь ли ты розовые стринги? — Савада улыбнулся. — Я сначала подумал, что это Мукуро опять стебётся, но когда мне рассказали в чем дело, я понял, что это наша русалочка шалит. В общем так, если ты не прекратишь страдать херней, я тебя реально продам. А деньги переведу на имя Занзаса, уж он точно не откажется от такой прибыльной сделки. Да, Занзас? — Савада через стол вопросительно посмотрел на босса Варии. Но тот только презрительно глянул на Суперби и, ничего не ответив, надпил из стакана.
Скуалло же, поняв наконец-то, как жестко ступил, открыл было рот чтобы возмутится, но увидев как насмешливо на него все смотрят, раздраженно грохнул кулаком по столу и плюхнулся в кресло, забористо проматерившись.
— Ску-тян! — обиженно проныл Луссурия, прижав ладони к раскрасневшимся щекам. — Почему ты меня с собой не взял? Я же тебя каждый вечер прошу куда-нибудь со мной сходить. Ах ты проказник!
— Закрой рот, гребаный педераст!!! — закричал на него злой капитан.
— Ку-фу-фу-фу! Ку-фу-фу-фу! — вдруг раздалось в воцарившийся на миг тишине.
— Да закрой ты наконец свой рот! — прошептал кто-то яростно, а потом послышался звук борьбы и тихий грохот, как будто что-то упало на пол.
Цуна, резко дернувшись, посмотрел в том направлении, откуда слышались до боли знакомые голоса. Но увидел только пустой угол комнаты и софу, обтянутую красным бархатом.
— Ну вот. — тихо произнес Савада. — Опять началось. Этот хренов ананас мне уже мерещится! Все, торба мне! Надо к врачу сходить. — с этими словами он схватил бутылку со спасительным алкоголем и, еще раз опасливо зыркнув в злополучный угол, поднес тару к губам и сделал один нехилый глоток.
@темы: стеб, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
четверг, 13 января 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: я, наверное))
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Всё! Fine...
Бокал летел рассекая пространство комнаты, по направлению к голове с прической, напоминающую ананас, вот еще чуть-чуть и он врежется в нее, но голова быстро отклонилась в сторону и несчастный бокал, со свистом разогнав воздух, врезался об стену, и разлетелся на миллиарды мелких осколков. Как же печальна судьба этого, ни в чем неповинного кусочка стекла.
— Етить! — с разочарованием бросит 10-й Вонгола. — Чтоб тебя, Мукуро! Вертлявый, гад. Ну ниче! Попытка не пытка, хотя что касается лично тебя, я не был бы столь уверен. Но, подожди. Я до тебя еще доберусь. Ну если не доберусь, зашугаю так, что ночью спать не сможешь, и будешь бояться, что из-за каждого угла тебя будет подстерегать летящий стакан. — босс злорадно потер руки. — Ой! — Цуна резко вскочил на ноги, покачнулся и, крепко схватившись за стол, уравновесился. Вся обстановка и его опричники завертелись у него перед глазами. — О, ё! Вот это вертолетики! Эге-гей! Ах, да. Чего я, собственно, встал. — Савада начал неуклюже выползать из-за своего кресла и, неосторожно зацепившись за ножку этого же кресла, с криком рухнул на пол.
— Джудайме! — с паникой в голосе, бросился к нему Гокудера. — Джудайме, вы в порядке? Ничего не сломали? Можете встать? — Хаято начал метаться вокруг лежащего и тихо матерившегося босса. — Я сейчас вызову врачей. Вас нужно срочно проверить на наличие внутренних повреждений. Кто-нибудь, дайте теле...Ай! — вдруг крикнул он.
Метание "правой руки" прервал 10-й, который, все так же лежа, резко ударил Гокудеру по ноге. Все хранители аж приподнялись в своих креслах чтобы лицезреть столь забавную картину. А Мукуро скорчило в очередном приступе смеха.
— А ну, замолкни и перестань метаться, как пришпаренный в жопу страус. — раздраженно буркнул Цуна. При этом он, пытаясь принять вертикальное положение, встал раком и поняв, что дальше этой позы он зайти не сможет, гаркнул — Хаято, руку!
— Да, босс, я ваша "правая рука"! — с воодушевлением произнес Гокудера. — Я сделаю для вас все, что пож...
— Я сказал руку подай, дебил! — процедил Цуна. — Ты что не видишь, у меня голова кружится. Помоги мне встать!
— Ааа! — Хаято протянул руку своему боссу и тот, с трудом, опершись на нее, все-таки встал. Шатаясь и тряся головой, Цуна держался за руку Гокудеры и пытался собрать мысли в кучу.
— Так, а че я вообще встал? — бубнил про себя Савада. — А, точно! — он поднял вверх указательный палец. — Вспомнил! Тцсс! Ой-ой-ой! Мне, это... ну короче... — Цуна, оторвавшись от руки своего хранителя и пытаясь держаться ровно, смешно приплясывая, целенаправленно пошел к двери, но его внезапно занесло и, неуклюже взмахнув руками, он налетел на кресла Ямамото, который, от неожиданности, как-то опасливо посмотрел на босса, и подвинулся ближе к столу.
— Джудайме! — закричал Хаято.
— О, Ямамото, привет! Ммм! — по идиотски заулыбался Джудайме. — А я тут шел, вижу ты сидишь. Дай, думаю, поздороваюсь. Приветули! — Савада помахал рукой, округлившему от шока глаза, Такеши. — Ну я пошел. — произнес Цуна, оттолкнувшись от спинки кресла и делая вид, что пытается идти ровно, хотя он шел вполне заметными зигзагами, при этом доведя Мукуро до такой истерики, что тот, скрутившись в кресле и поджав под себя колени, беззвучно душился со смеху.
Дойдя до двери и со второго раза схватившись за ручку, видать она двоилась у него в глазах, Цуна развернулся к своим хранителям.
— Я отлучусь на пару минут. Ну, мне надо. Не скучайте! — и, послав им воздушный поцелуй, навалившись на дверь, буквально, вывалился в коридор. С трудом выровнявшись, он тихонько прикрыл дверь и через пару секунд все находившиеся в комнате услышали, как в коридоре раздался звук бьющегося стекла, и отборный мат пьяного босса.
— Куфуфу! Эт...эт...это, — изнемогая от смеха задыхался Рокудо, — очередная вазочка династии Цы-ы-ын! Куфуфу!
— Заткнись, урод! Просто Джудайме плохо! — рьяно кинулся в защиту любимого босса Хаято.
— Неет, Куфуфу. Ему, как раз, хорошо. Куфуфу! — не унимался туманник.
— Хух! Во это да! — тихо протянул Ламбо. — Это же надо, до чего докатились? У нас босс — алкаш. Как это все напрягает.
— Это вы все виноваты! — рявкнул Гокудера. — Если бы вы все выполняли свою работу правильно, то босс бы так не нервничал. Просто у него нервы сдали. А все из за вас, идиотов!
— Куфуфу! Да ладно вам. — развалившись в кресле, улыбался иллюзионист. — Расслабьтесь и получайте удовольствие от столь редкого зрелища. Пьяный босс — это нечто! Жалко камеру не взял. Вот это фильмец можно было снять. Куфуфу!
— Я тебя дам камеру, сволочь! — опять зарычал ураганник. — Хоть пальцем тронь босса и я тебя уничтожу. Повыкорчевываю все твои ананасы и расскажу всем твоим последователям, что ты шулер. Во тогда посмотрим.
— Только тронь мои ананасики! — вдруг, перестав улыбаться, угрожающе произнес Рокудо. — Ты хоть знаешь сколько я над ними корпел?!
— Да мне плевать! — в свою очередь кричал Гокудера. — Сказал, выкорчую если тронешь босса, значит выкорчую!
На, колотящего кулаками по столу, онемевшего, Рехея никто не обращал внимание. Молчит — и слава Богу.
— Семпай, успокойтесь, все нормально. — только и сказал Ямамото, увидев немые вопли хранителя Солнца, а потом, снова грустно улыбнувшись, погрузился в свои мысли, видать, смерть пожилой пары еще долго не даст ему покоя.
— Ямамото, почему ты молчишь?! — надрывался Хаято. — Он посмел смеяться над нашим боссом! Как ты можешь такое игнорировать?
— Да-да. — отрешенным голосом произнес мечник, все еще думая о своем.
— Что, "да-да"?! Ты бейсбольный идиот! — кричал Гоку. — Я тебе говорю...
— Если вы сейчас же не заткнетесь, — тихо и угрожающе произнес Хибари, потянувшись к тонфа. — Я вас всех изобью до смерти, проклятые, шумные травоядные. — хотя Кея произнес это тихо, но его услышали все. И в комнате воцарилась гробовая тишина. Только у Ламбо заурчало в животе. Кея злобно и угрожающе на него зыркнул. Но тот молча пожал плечами, мол "А что я могу сделать?", и пробурчав что-то типа: "Проклятый Цуна, я хочу кушать", сложил руки на столе, положил на них голову, и решил вздремнуть.
Мукуро и Хаято перебрасывались гневными взглядами; Такеши грустно вздыхал; Рехей, как не странно, уже не пытался выдавить из себя хоть какие-то звуки и затих, положив руки сжатые в кулаки, на стол - смирился видать; Хибари холодно улыбнувшись, откинулся в кресле и закрыл глаза.
Так прошло 15 минут гробового молчания, очевидно, слова Кеи были довольно внушительными.
— А куда пошел Цуна? — вдруг, нарушив тишину, недоуменно спросил Ямамото.
Все, округлив глаза, уставились на него.
— Ты что, идиот? — удивленно лупая глазами, спросил Хаято. — Что значит "куда"? По надобности!
— По какой? — недоумевал Такеши.
— А ты знаешь, после 4-ех бутылок шампанского, можно пойти только в одно место. — иронично улыбнувшись, протянул Мукуро.
— Ааа! Понял, понял! — со своей обычной улыбкой, протянул Ямамото, видать его начало отпускать, и он, постепенно, приходил в свое обычное "ха-ха-ха" состояние. — Только вот, его уже минут 15 нет, а туалет всего через две комнаты от этой. — констатировал мечник.
— Джу... — подорвался Хаято, осознав правдивость слов Ямамото, но тут его крик оборвали.
— Я сказал — тихо! — грозно произнес Кея. — Сядь на место и не мельтеши перед глазами. А этот травоядный босс сам справится. Не маленький уже.
— Но Джудайме...
— Я сказал — сядь! — угрожающе сказал Хибари.
Хоть и ворча, но Гокудера все таки сел на место, бросая злобные взгляды на Хранителя Облака, что последнего абсолютно не волновало.
Прошло еще 20 минут
— Так, все, слишком много времени прошло. Я иду посмотрю, что случилось с Джудайме! — Хаято резко встал и направился к двери.
Не успел он сделать и двух шагов, как дверь скрипя отворилась и в проеме показался 10-й Вонгола
— А вот и я! Я вернулся! — подняв обе руки вверх, заголосил Цуна — Ну что, малышуньчики, не скучали без меня? — тут его качнуло и он, неуклюже, налетел плечом на дверной косяк. — Ой, ё! Вот это меня штормит! — не без труда приняв стоячее положение, Цуна закрыл за собой дверь и направился к своему месту, по дороге уверенно нарезая зигзаги.
Хранители, в немом молчании, следили за маневрами своего шефа. "Дойдя", наконец, до своего кресла и рухнув в него, босс поднял глаза на своих товарищей.
— Ну, и? — начал он, но увидел, что все хранители как-то странно на него смотрят. Он тоже недоуменно воззрился на них.
— Что? — удивился Савада видя, что все как-то подозрительно себя ведут.
Все, присутствующие в комнате, уставились на своего босса широко открытыми глазами. Потому, что в тот момент когда он поднял голову, все увидели, что на его щеке красуется отпечаток в форме герба Вонголы. А плиткой, с таким резным узором, выложены стены в туалете. И, видимо, когда их босс пошел туда, во время справления нужды, он в изнеможении, прислонился к стенке щекой и уснул в такой позе. Собственно, этим и объяснялось столь долгое его отсутствие.
И тут Мукуро просто взорвался смехом, не в состоянии его сдержать. Корчась в припадке веселья, он сполз со стула под стол, из под которого раздался очередной приступ истерического ржача. Ламбо тоже прыснул, но резко прикрыл рот рукой и отвернулся, но плечи его продолжали дрожать. Рехей, с удивлением в глазах, ничего не понимая, крутил головой. Даже у Кеи, от столь забавной картины, в глазах заблестели искры смеха, хотя лицо его осталось таким же без улыбчивым.
— Джу...Джудайме. — робко произнес Хаято. — У вас, это...Ну, на щеке в общем... — по Гокудере было видно, что он тактично пытается сдержать смех, но это плохо у него получалось.
Цуна потрогал свои щеки, но не обнаружив там ничего аномального, недоуменно пожал плечами.
— Придурки. — констатировал он и, опустив глаза, начал перебирать лежащие перед ним бумаги. — Меня не было всего 5 минут, а они тут устроили...!
После этих слов, из под стола раздался новый приступ смеха
— Чего это с ним? — недоумевал Савада. — Он что, чего-то покурил в мое отсутствие?
— Нет, босс. — услужливый Хаято пришел на помощь шефу. — Он просто... Да какая разница, Джудайме, не обращайте на него внимание. Он всегда такой. — Гокудера махнул рукой в сторону Мукуро.
— Да? Ну раз ты так говоришь, то ладно. — произнес Цуна и кинул подозрительный взгляд на дальний конец стола, из-под которого все еще раздавались тихие конвульсивные посмеивания. — Только вот, пусть вылазит от туда и сядет за стол, как все. Эй! — крикнул 10-й. — Хохластый, а ну-ка, вылазь оттудава, и быстро!
— Не хочу. — послышалось из-под стола. — Ты опять будешь в меня чем то бросаться. Мне страшно. Куфуфу! — не смог сдержать смешок туманник.
— Нет, ну ты что, я не буду больше ничего в тебя кидать. — наигранно миролюбивым тоном, пропел Цуна. — Давай, Мукурчик, яви свой светлый лик сему собранию. — при этом Цуна, взяв листок, нарисовал, на нем кое-как, подобие бокала и бутылку. Напротив бокала поставил цифру 5, а напротив бутылки — 1-2, и показал написанное Гокудере. Тот улыбнулся, кивнул и направился выполнять поручение. Через 20 секунд, перед боссом стояло 5 бокалов и, вытащенная из-под стола, бутылка шампанского.
— Я тебе не верю. — не унимался Мукуро. — Я только что слышал, как звякнули бокалы и видел, как Гокудера достал из-под стола шампанское.
— Это не бокалы, просто Хаято захотел пить, и пошел налить себе стакан воды. — Цуна вопросительно глянул на Гокудеру.
— Да! — наигранно произнес тот. — Я просто захотел пить!
— Вот видишь, давай вылазь. — Цуна зазывно махнул рукой и сделал несколько глотков из бутылки. — Ну же, Мукуро. — опять позвал Савада, при этом выстраивая бокалы перед собой. Потом он взял один и, отведя руку для броска, обиженно пробурчал. — Рокудо, если ты сейчас не вылезешь, я на тебя обижусь, вот!
Воцарилась гробовая тишина. Все затаили дыхание.
— Хорошо. — раздалось из-пол стола. — Уже вылажу, только ты обещал.
— Ну конечно. — сказал Цуна и еще сильнее замахнулся.
Послышалось копошение, и из-под стола показался синий хохолок, потом глаза, и в этот момент Савада запустил бокал, потом схватил второй, запустил его по тому же маршруту, потом третий, четвертый, и, наконец, схватив последний, захерячил его со всевозможной силой.
— Получи, паскуда хохластая! — крикнул при этом он.
Мукуро же, в свою очередь, не переставая выползать, ловко увернулся от первых четырех выстрелов, а пятый, который летел ему прямо в голову, он мастерски словил и изящно покрутив его в руке, поставил на стол.
— Ц-ц-ц! — зацокал он языком. — Как тебе не стыдно обманывать. А еще босс называется. — насмешливым тоном, промурлыкал иллюзионист. — Я же тебе поверил, а ты...— и, смахнув невидимую слезу, схватил трофейный бокал, и протянул его в сторону Гокудеры. — Эй, Ураганчик, налей-ка мне шампанского. Я хочу напиться с горя. Эх!
— Я тебе щас яду налью, падла! — огрызнулся Хаято.
— Вот блин, опять позорный промах. — разочарованно проныл Цуна. — Ну и ладно. Потом ему Кея наваляет. Да, Хибари? — он вопросительно воззрился на хранителя облака. Тот, в свою очередь, недовольно зыркнул на него.
— Сава... — начал, было, свой обычный монолог Кея.
— Значит — да! — проигнорировал его потуги босс. — Молчание - знак согласия. Вот и славненько. — сказал глава семейства и опять приложился к бутылке, потом со стуком поставив ее на стол, обратился к своей "правой руке".
— Итак, Гокудера, следующим на растерзание мне — будешь ты. — он ткнул в него пальцем. — С чего бы начать?
Гокудера, в свою очередь, не зная чего ждать от ТАКОГО босса, опасливо вжался в кресло и, исподлобья, наблюдал за Джудайме.
— Хаято, я понимаю, что ты предан мне сверх всякой меры, но иногда твоя "преданность" переходит все допустимые границы. — Цуна вздохнул. — Вот например, я знаю что среди тех фальшивых писем, которые мне подсовывал Мукуро, были и твои. Нет, Хаято, — настойчиво сказал Савада. — я не выйду за тебя замуж!
— Но, Джудайме! Так я смогу находится и защищать вас 24 часа в сутки, 7 дней в неделю! — рьяно оправдывался Хаято.
— Мать твою, Гокудера! Да ты и так находишься возле меня 24 часа в сутки, 7 дней в неделю! — проорал раздражено Цуна.
— Но тогда это будет на законных основаниях! — не унимался хранитель.
— Боже, Боже! Какие же у вас могут быть славные дети. — издевательски произнес Рокудо, отхлебывая из бокала, невесть откуда взявшееся шампанское.
— Так, Хаято! — не обращая внимание на туманника крикнул босс. — Еще раз это повторится, выгоню к чертовой матери, понял? — потом опять схватил бутылку и отпил из нее.
— Да, босс. — понурив голову пробубнил Гокудера.
— Едем дальше. — сказал Цуна и, просматривая лежащие перед ним бумаги, вдруг резко поднял голову, и сурово уставившись на хранителя урагана, прорычал. — Гокудера!
Подрывник, поняв, что его сейчас будут "сильно ругать", весь сжался и посмотрел на босса большими влажными глазами, при этом пытаясь навернуть слезу, но у него ничего не получалось.
— Гокудера, еб же ж твою налево! Сволочь, ты редкостная, имбицыл недоделанный. Ты понимаешь, что творишь?! Зачем ты... — тут Цуна резко замялся и опасливо глянул на Рехея. — Эээ, Рехей, закрой пожалуйста уши.
Хранитель Солнца вопросительно посмотрел на Саваду.
— Ну, пожалуйста, считай это моим маленьким капризом. — попросил босс.
Рехей, пожал плечами, но все таки закрыл ладонями уши.
— Отлично! — Цуна понизил голос почти до шепота, но так, чтобы все слышали, кроме Сасагавы естественно. — Хаято, чтоб тебя! Ты хоть понимаешь, что делаешь? Ты же знаешь, что я хочу сделать Кёко предложение, так почему, когда она приезжала в прошлый раз, я об этом нихрена не знал, а? — все так же, истерическим шепотом, кричал 10-й. — То-то я думал, почему ты тогда меня на Гаваи отправил, типа отдохнуть. Зато я знаю, как ты пытался утопить Кёко в бассейне, "случайно" туда толкнув и "случайно" привязав ей кирпич к ноге, а потом стоял рядом, и на ее мольбы о помощи оправдывался тем, что не умеешь плавать. И если бы не Ямамото, проходивший мимо, то все бы закончилось плачевно. Раз было подсыпал ей в еду яду, но она, добрая душа, перед тем как кушать, решила поделиться ее любимым пирожным с Ламбо, так тот чуть копыта не откинул! Хорошо, что Шамал был здесь и его смогли уламать, не без труда, чтобы он его спас.
При этих словах, Гокудера как-то разочарованно посмотрел на печально кивающего Ламбо.
Цуна снова схватил бутылку и сделал пару глотков.
— А эти, не весть откуда падающие на голову вазоны, что за цирк? — продолжал шептать Джудайме. — Так ты же сволочь, пошел к Реборну и заказал ему убить Кёко. Естественно, этот проныра заказ принял, взял у тебя деньги, а потом пришел ко мне и попросил в два раза больше, чтобы он ее не убивал.
Хаято разочарованно цыкнул и махнул головой.
— И это не одна Кёко терпит от тебя. — зло прошипел Савада. — Ты же бросаешься на любую особь женского пола, в радиусе 2-х метров от меня, и считаешь их врагами человечества.
— Но Джудайме, если вы женитесь, то это внесет дисгармонию в наши отношения. — оправдывался Хаято. — Женщина в доме — разлад в семье!
— Ты что, дебил? — гаркнул на него Цуна. — А наследника мне как получить?
— Босс, генетика шагнула вперед, ребенка можно вырастить и в пробирке... — рьяно отстаивал свою точку зрения Хаято.
— Нет, ну ты послушай, что ты говоришь?! — Цуна уже не мог шептать и сорвался на крик. — Ты же психованный! Вот отправлю тебя на месяц полечится. О, как раз через 2 недельки Бельфегор едет в санаторий. И тебя туда определим. Может, подлечишься.
— Нет, Джудайме, не надо! — взмолился подрывник, падая на колени и в молебном порыве протягивал к босу руки. — Я больше не буду! Клянусь самым святым в моей жизни! Клянусь Вами!
— Посмотрим-посмотрим. — скептически косясь на свою "правую руку" произнес десятый. — И еще, гребанный ты фетишист, Хаято! — опять сорвался на крик Цуна. — Если я, еще хоть раз, увижу у кого-то из Вонголы брелки в виде меня, футболки с моим лицом и надписью "I love Tsuna", или кепки с имитацией горящего на лбу пламя предсмертной воли, я тебя точно в дурку закрою!
Хаято хотел дернуться в свое оправдание, но наткнувшись на гневный взгляд, хоть пьяного, но босса, виновато опустил голову.
— Зато это класно. — пробурчал он обиженно. — И между прочим, у всех здесь присутствующих, тоже есть брелки и футболки с вашим изображением. Вот у Мукуро их только 15 разных, даже Кея у меня взял один, тот где вы в платьице.
— Каимкорос тебе, травоядное! — только и сказал Кея холодно зыркнув на Хаято.
— Зато у меня, есть весь ассортимент, этих чудо брелочков. Куфуфу! — подал голос Мукуро. — Я в своем роде коллекционер. Цунаеши, ты у меня есть в разном. Там даже есть как-бы, более открытые одежды. — он многозначительно задвигал бровями, и достав связку брелков затрусил ними перед всеми.
Джудайме потерял челюсть от такого расклада. Потом, все-таки собрав все остатки терпения в кулак, произнес:
— Изъять и сжечь. Все. До единой хрени. — цедя сквозь зубы, шипел Цуна. Потом резко выпрямившись в кресле и хлопнув ладонями по столу закричал. — Все, Хаято! Ты меня довел окончательно! Теперь ты точно поедешь в круиз до ближайшей психиатрической больницы!
— Но Джу... — конвульсивно дернулся Гокудера.
— Я все сказал! — с нажимом произнес Савада. — После того, как изымешь у всех эту хрень, которую распространял, сразу же отправишься на лечение. Нервы у тебя не к черту, как посмотрю. — веско сказал 10-й и отвернулся от убитого горем Хранителя Урагана, которого успокаивающе похлопал по плечу, улыбающийся Ямамото. — И вообще, у меня закончилось шампанское. — босс потряс пустой бутылкой перед носом Гокудеры, и холодно произнес: — Ты знаешь что делать.
Всхлипывающий Хаято, грустно посмотрел на босса и вздохнув, запустил руку под стол достал очередную бутылку, открыл и поставил перед боссом. Тот ее схватил и немного отпив поставил на стол, потом опять начал просматривать еще какие-то бумаги.
Хранители же в свою очередь, понимая что последним, кого еще не коснулся праведный гнев Джудайме, был ужасный хранитель Облака, затихли в предвкушении. Ламбо уже не проявлял особого желание лечь поспать и с интересом наблюдал за происходящим; Мукуро достал, невесть откуда, стакан попкорна и заложив ноги на стол, жевал, и весело зыркал своими красно-синими глазами; Ямамото перестал просто улыбаться, теперь его улыбка выражала заинтересованность; Рехей все так же сидел с прижатыми к ушам руками. Даже Гокудера, хоть и нахмуренный, но с плохо скрываемым любопытством, наблюдал за происходящим. Хибари же, с виду полностью уверен в своей непричастности к разного рода коллапсам, отрешенно сидел в своем кресле и делал вид, что все происходящее его абсолютно не касается.
Не отрываясь от бумаг, Цуна отпил из бутылки и поставил ее на место. Потом поднял голову, сложил перед собой на стол руки, и посмотрел на Хибари.
— Хабари, Хибари... — начал было он, но тут заметил, что Рехей все так же сидит с закрытыми ушами. — Рехей! — громко крикнул Цуна. — Можешь открыть уши! — боксер, видать, услышавший крик босса, отнял руки от ушей и благодарно кивнул Саваде. Джудайме опять перевел свой взгляд на Кею. — Так вот... Хибари, Хибари... Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй! Это что ж такое то, а? — 10-й осуждающе покачал головой, еле сдерживая улыбку. Все хранители, заинтересованно, подались вперед, предвкушая что-то интересненькое.
— Что ты хочешь этим сказать, Савада Цунаеши? — удивленно спросил Кея
— Ах, ты не догадываешься, сильняшка ты наш? — скептически изогнул бровь Цуна. — Хм! Ну что же, давай подумаем вместе. — задумчиво протянул босс. — Но вот, что хочу тебе сказать. Знаешь, Хибари, вот от кого, а от тебя я не ожидал такого! А ты у нас оказывается, шалун, а?
Недоумение в глазах Хранителя Облака говорило о том, что он не догоняет о чем говорит его шеф.
— Что ты имеешь ввиду? — холодно спросил парень с тонфами.
— О, я просто хочу сказать, — начал Цуна. — Что если ты где-то и кутишь, по черному, так делай это так, чтобы семья потом за тебя не краснела, понял?
Недоуменный взгляд хранителя, говорил о том, что нихрена он не понял.
— То есть, ты не помнишь. — продолжал повествовать Цуна. — Как недавно, ты пошел в бордель, и нализавшись там в какашку, угрожал посетителям, в итоге всех разогнав. Потом, выкрикнув "Все оплачено!", выпил еще одну бутылку бренди и запив ананасовым соком, сказал, чтобы к тебе привили путану, но чтобы она была лысая, с тремя сосками, чтобы у нее была большая задница и волосатая грудь, мотивировав это тем, что тебя потянуло на экзотику. — гаденько скривился Савада. — Естественно, таких мутантов у них не было, и ты, разозлившись, побил им все бутылки, а что не разбил то выпил, обоссал бильярдный стол, и губной помадой, отобранной у одной из девушек, написал на стене: "Здесь был хЕбари", сделав при этом две ошибки в собственном имени, а внизу дописал: "Камикорос вам в глаз". После, попросил принести тебе самый красивый ананас, и сфотографировать как ты его целуешь. Кстати, вот фотографии. — Цуна вытащил несколько фото и раздраженно хлопнув ими по столу. — Потом, когда охранник подошел к тебе и взял под руку, чтобы вывести из заведения, ты плюнул ему в лицо, дал пощечину и сказал, что подашь на него в суд за сексуальные домогательства. Потом, когда тебя пришли выпроваживать уже все охранники, ты их гордо отпихнув, пафосно сказал: "Я сам справлюсь, плебеи", и подойдя к двери долго не мог ее открыть, потому что толкал не в ту сторону. В итоге, охрана все-таки помогла тебе выйти, и ты сев в такси, и, заколупав водителя так, что пришлось отправить его к психиатру, для восстановления душевного баланса, с горем пополам все-таки добрался до своего дома. Не знаю, что ты делал дальше, история умалчивает ибо в твоем доме шпионов у меня нет. — закончил Цуна с иронией улыбаясь, глядя на Хибари.
Слушая рассказ своего босса, глаза Кёи, с каждой новой фразой, становились все круглее и круглее. К концу рассказа они почти вылазили из орбит.
— Это не я! — только и смог сказать Хранитель Облака
— Слушай, у меня есть свидетели. — сказал Цуна. — Много свидетелей.
Кея, в немом недоумении, таращился на босса.
И тут, нарушив гробовую тишину, на всю комнату раздался оглушительный смех. Все головы присутствующих повернулись к заходившемуся в истерическом припадке Мукуро. Он аж покраснел от потуг.
— Что-то он сегодня, прям, не унимается. — раздраженно буркнул Савада. Но вдруг его глаза резко расширились, он схватил бутылку, сделал из нее несколько глотков, поставил, встряхнул хмельной головой и пристально посмотрел на туманника. — Стоп,стоп, стоп. Хибари, ты сказал, что ничего не помнишь, да? — тот покачал головой. — Мукуро... — угрожающе произнес 10-й. - Ты ничего не хочешь мне сказать?
Мукуро, уже немного успокоившись, но все равно посмеиваясь, покачал головой.
— Ты, точно, не хочешь ничего мне рассказать? — более настойчиво сказал Цуна, приподымаясь в кресле.
— Неа, не хочу! — улыбаясь боссу ответил Рокудо. — А хотя, о чем рассказывать, ты же уже и сам догадался, правда?
— Так это ты, собака, все провернул?! — сорвался на крик Цуна. — Значит с помощью иллюзии, перевоплотился в Хибари и решил жестко постебаться, да?! А я то думаю, какого хрена мне в то утро позвонил Кея и сказал что-то типа: "Эй, травоядное. Я не знаю, что этот хохластый делает у меня дома, да еще и жутко пьяный. Но если ты сейчас же не заберешь это, из моего дома, я его расчленю и разошлю по частям в разные уголки планеты."
— Ага! — весело улыбался иллюзионист. — Но ты меня спас, Цунаеши-кун.Приехал, забрал, обогрел. И знаешь что, оно того стоило! А лицо Хибари? Это же шедевр мирового охуизма. Жалко нет фотоаппарата. Слушай, Облачко, можно я тебя на телефон сниму? Куфуфу! — засмеялся туманник.
— Ааа! — протянул Цуна. — Ну раз тебя это так забавляет, мы все тоже позабавляемся, после собрания, когда Хибари до твоего лица доберется. А пока, "Облочко", не мог бы ты присесть еще на пару минут. — попросил босс, видя как его хранитель уже встал, и приняв боевую позицию сжимая в руках тонфа, хищно и зло смотрел на иллюзиониста.
— Камикорос.Камикорос. Камикорос. — лепетал, не в состоянии ничего больше из себя выдавить, Кея.
— Хибари, пожалуйста, присядь. Осталось еще совсем чуть-чуть. — попросил парня Цуна и потянул его за рукав пиджака.
Видать, ничего не соображая от гнева, он подчинился просьбе и опустился в кресло, но так и не выпустил тонфа из рук.
— Камикорос. Камикорос. Камикорос. — продолжал бубнить он.
Потом моргнув глазами, и вроде проявив какие-то признаки адеквата, но все равно не выпуская тонфа из рук, очень угрожающе произнес:
— Готовся к мучительной смерти, долбаный ананас! — после чего глубоко вдохнул, выдохнул и своим обычным холодным взглядом посмотрел на Цуну.
— Так, пока Хибари затих, на неопределенное время, — быстро, на сколько позволял его заплетающийся язык, продолжил Цуна. — Хочу высказать ему еще, совсем немного, претензий по поводу выполнения поручений. — Савада откашлялся и, с пьяной укоризной, слегка шатнувшись, посмотрел на Кею. Потом, не отводя взгляда, протянул руку к бутылке, попытался ее нащупать, при этом чуть не перевернув. Но все-таки схватив шампанское и, все так же смотря на Хибари, сделал пару глотков, но потом, когда хотел поставить бутылку на стол, промахнулся, и она упала на пол. Бутылка не разбилась, только перевернулась, шампанское, вспенившись, вылилось, и шипящей лужицей растеклось по полу. Босс горестно скривился и оторвав таки, взгляд от Хранителя Облака, перевел на упавшую бутылку. — Эээх! — тяжело и грустно вздохнул он, — Ну что за день сегодня? Ладно, давай еще одну. — сказал он обращаясь к Гокудере.
И еще одна бутылка была извлечена из-под глубин стола, открыта той же неизменной "правой рукой" и поставлена перед боссом.
— О! — только и сказал Савада, посмотрев на шампанское, и тут же повернулся к Кее. — Итак, Хибари, я вот что хочу тебе сказать. Ты, конечно, парень круче некуда, задание выполняешь хорошо, в некотором смысле. Только вот там где нужно поговорить, ты предпочитаешь дать в морду. Знаешь, это, как бы то сказать, немного пугает людей и вгоняет в состояние некой паники. Хибари, я прошу проявлять хоть каплю лояльности по отношению к человеческой расе. Я понимаю, ты у нас высшая ступень эволюции и все такое, но ты же взрослый мужик, когда эти загоны были у тебя в юности, это понятно, переходной возраст и т.д. и т.п. Но, бля, Хибари, мне уже начали приходить заказики на тебя. Люди готовы отдать любые деньги, лишь бы я тебя задушил во сне подушкой, если так не смогу убить. Да, — кивнул пъяненько головой Цуна, — они не понимают, что это практически невозможно, но сам факт того, что мне, твоему боссу, заказывают тебя, уже о чем-то говорит. — он махнул на Кею рукой. — Так что будь добр. В следующий раз, когда я пошлю тебя на переговоры с союзной семьей, ты не будешь их избивать до полусмерти, лишь за то, что они предложили тебе выпить чаю с пирожинками, а их избиение, ты объяснял тем, что там был шоколадный крем, а ты любишь клубничный. Согласись, это как-то глупо.
Но, глядя на Кеино холодное и уверенное в своей пиздатости лицо, можно было предположить, что со словами босса он не согласен.
— И еще, — Цуна рубанул ребром ладони воздух. — Хибари, ты достал со своими заморочками! Сколько можно? — чуть прикрикнул на хранителя босс. — Этот детский сад, уже начинает раздражать, тебе что, 15 лет? Мы же даже не в Японии. Но НЕТ! Ты сказал, что будешь выполнять порученные тебе задания, только в том случае, если это будет касаться непосредственно Намимори. А это: ради школы Намимори, жителей Намимори, зверей Намимори, домов Намимори и даже, ебись оно всё в рот, воздуха Намимори! Ты, грёбаный, психованный маньяк! — верещал босс. — Сколь еще мне, чтобы заставить тебя сделать то или иное поручение, придётся писать в "Листе заданий", что ты должен что-то выполнить, потому что это ради Намимори? На меня уже смотрят как на шизофреника! — Цуна вздохнул. — На тебя то они не могут так посмотреть, это опасно для жизни, а мне отдувайся, да? И хватит в докладах писать, что ты побил людей, за то, что они плохо отзывались о школе, чтоб её, Намимори, умалчивая при этом как ты заставил их сказать это самое "плохое", чтобы иметь повод их избить. Я понимаю, это допинг для тебя, — Савада кивнул головой, — но это переходит все, допустимые человеческой психике, границы! — после этой тирады Джудайме, глубоко вздохнув, откинулся в кресле и прикрыл ладонью глаза.
Кёя, выслушав монолог своего босса, презрительно на него посмотрел и фыркнув отвернулся.
— Собственно, вот и всё, господа товарищи. Наше собрание плавно но с перекатами, подошло к концу. — Облегченно произнес 10-й.
— Подождите! — вдруг подал голос Мукуро — И это всё? Нет, нет, нет. Так дело не пойдёт. Мы с Чикусой поспорили, что собрание затянется на 3 часа, а прошло только 2,5. Ну давайте еще о чём-то поговорим, а? — туманник молитвенно сложил руки и умоляюще посмотрел на каждого из присутствующих. — Я же проиграю 100 $! Босс, — взмолился он, глядя на Цуну и протягивая к нему руки, — ты же наше Небо, ты должен нас оберегать и любить. Ну же, потяните время! О! Давайте анекдоты рассказывать! — подал идею иллюзионист.
Цуна, убрав руку с лица, исподлобья зло посмотрел на Рокудо. Часто задышал и вдруг, схватил бутылку и сделал пару глотков, поставил, и опять зло зыркнул на Мукуро.
— 100 $, говоришь? — тихо произнёс 10-й. — 100 $? — уже громче сказал он. — Ах, ты 100 $ проиграешь, сволочь?! — сорвался на крик Савада, потом нырнул под стол и вынырнув сжимал в рука две пустые бутылки из-под шампанского. — Тебе денег мало, да? Ах ты конченый, генно-модифицированный ананас, появившийся в следствии ошибки пьяного лаборанта! Денег ему мало? Ну так на! — и с этими словами, Цуна швырнул в Мукуро одну бутылку, потом вторую. — Иди, сдай, может еще немного подзаработаешь, шакал! — естественно, Рокудо увернулся и, улыбнувшись, посмотрел на, пышущего праведным гневом, босса. — Чего лыбишся? Мало тебе? Ну так у меня еще есть! — и Цуна опять нырнул под стол и достав еще одну пустую бутылку встал и кинул ее в Рокудо.
Хранитель тумана увернувшись от очередного боевого снаряда засмеялся.
— Куфуфу! — продолжал улыбаться он, глядя как красный от злости босс, тяжело дыша, плюхнулся в кресло, руками обхватил голову и устало оперся локтями о стол. — Да ладно тебе, Цунаеши-кун! — пропел елейным голосом Мукуро. — Мы же не рассказали еще, как хорошо гульнули недавно в одном особнячке, недалеко от Флоренции. Правда, от особняка XVIII века, остался только один дымоход и одна стена, с единственным уцелевшим окном. Прям не могу понять, как оно уцелело, мистика какая-то. А все из-за Кеи. Он своего ежа выпустил, а тот начал расти и расти, ну в общем ты понимаешь, к чему это привело. — разводя руками произнес Мукуро. — А кто ему доктор? Меня просто толкнули на него, ну мы и упали, и тут он спрашивает: "И что это мне в бедро упирается, конченный травоядный извращенец?", а я ему: "Это палка от моего трезубца, а ты о чем подумал, проказник?", а он мне: "Камикорос!". Ну и закрутилось, завертелось...Кстати, там были все кроме тебя. Ты как раз куда-то уехал по делам, а мы решили расслабится. В общем было круто! — мечтательно закатив глаза, произнес туманник.
Цуна медленно поднял голову и печальными, полными разочарования глазами, посмотрел на каждого из своих хранителей. Гокудера весь сжался и пытался спрятать глаза от любимого босса; Ямамото виновато улыбался и сочувственно смотрел на Хаято; Ламбо спрятал глаза, уткнувшись в лежащие на столе руки, и мелко дрожал; Рокудо ухмылялся во весь рот; Рехей виновато кивал головой, уставившись в стол; Хибари, как не странно, стыдливо метался взглядом по всей комнате, пытаясь сделать безучастное лицо.
Еще раз, обведя взглядом печальных глаз всех хранителей, 10-й босс Вонголы устало вздохнул, снял с себя галстук и начал медленно развязывать на нем узел. Наконец развязав его, он опять грустно вздохнул и кряхтя, шатаясь и пыхтя залез на стул, потом встал на ноги, покачнулся и перелез на стол. Шатаясь, дошел до того места, где над столом весела хрустальная люстра, он дотянулся до нее и привязал один конец галстука к люстре, а на втором сделав большую петлю. Еще раз обведя взглядом хранителей и уныло произнес:
— Все! Вы меня достали! Нет, вот реально, просто достали и все! Я вас всех ненавижу! Может на том свете я от вас отдохну. — и накинув на шею петлю, Цуна сложил молитвенно руки и начал лепетать. — Прощай мама, прощай папа, прощайте все мои бывшие друзья...
— Джудайме! — Гокудера выпрыгнул на стол и схватил босса за ногу. — Нет! Не позволю! Как же мы без вас! Лучше я повешусь!
Но Цуна начал настойчиво отпихивать его ногой, продолжая молится.
Ямамото, поняв что ситуация не ахти, перестал улыбаться и вытащив катану, был готов в любой момент перерезать галстук. Ламбо визжал, и в ужасе закрывал и открывал руками глаза. Рехей в немом крике, выпучив глаза и энергично качая головой, вскочил и схватил Цуну за вторую ногу. Мукуро же, откинулся на спинку кресла и вытянув руки положил их на стол.
— Ого! Куфуфу! — удивленно качал головой туманник. — Вот это развитие событий. — потом быстро посмотрел на часы. — Ну, давай, Цунаеши-кун, еще 15 минут и я выиграю 100$. Ну же, постарайся. А пока суть да дело... — тут он резко встал и, голосом профессионального зазывалы, закричал: — Господа! Быстренько делаем ставки! Кто победит: Савада Цунаеши или великолепная хрустальная люстра из венецианского стекла? — он зазывно помахал руками. — Ну же, кто? Кто погибнет первым? Это будет Савада — повесившись на на этом замечательном произведении искувства? Или люстра оборвется под его весом и погибнет, разбившись на мелкие осколки? Ну же, господа, ваши ставки!
Пока Рокудо голосил, Кея было вскочивший с места, чтобы остановить своего непутевого босса, резко застыл, оценивающим взглядом окинул разыгравшуюся драму, и видимо что-то для себя решив, искоса посмотрел на Мукуро, и в пол голоса произнес:
— Эй, хохластый, ставлю 200$ на нашего травоядного босса. — а потом более тихим голосом пробубнил. — Дуракам везет, а пьяным дуракам везет вдвойне. — и усмехнувшись сел на место.
И тут, эту трагическую сцену, прервал резкий и настойчивый стук в дверь. Все замерли.
— Эй, Цуна! — раздалось из-за двери. — Ты там? Ты уже все?!
— О, Дино! — Савада резко повернулся в сторону выхода. — Заходи, я уже все!
Ручка двери дернулась, но дверь не открылась.
— Дино! Тяни на себя! — крикнул 10-й.
На это раз дверь открылась и на пороге появился Дино Кавалоне. Он стоял шатаясь и с трудом держась одной рукой за створку двери. Кавалоне был без штанов, в одних трусах, на которых были нарисованы розовые пони, но в носках и кроссовках. В рубашке, которая была не правильно застегнута и с бутылкой шампанского в другой руке.
— О, Цуна! — заплетающимся языком произнес Дино. — А я тебя везде ищу! А ты тут! А что ты делаешь? — пьяненько удивился он.
— Я? — спросил Цуна — Вешаюсь.
— А? — не понял Дино. — Да ладно тебе! — улыбнулся Конь и махнул зажатой в руке бутылкой. — Пошли лучше отметим мой приезд!
— Так мы же уже отметили. — удивившись, констатировал Цуна
— Да? — Дино пожал плечами. — Ну, пошли тогда еще раз отметим
— Кстати, а почему ты без штанов? — непонимающе спросил Савада.
— А! — опять махнул рукой Кавалоне. — Я был в туалете, и снял их, чтобы сходить по нужде и не смог одеть обратно. Думал пойти так, но зацепился, упал и ударился. А потом, думаю, а ну их нахер эти штаны, все равно мешают. Ну я их и снял. Вот! — сказал Дино и скорчил рожицу. — Да ладно, это все фигня! Пошли отметим мой приезд.
— Приезд, говоришь? — задумался Цуна. — Ну ладно, пошли. — и он шагнул по направлению к двери, но забыл, что у него на шее удавка, споткнулся и, упав на колени, повис на ней, при этом начав задыхаться.
— Аааааа! — разнесся по комнате общий крик ужаса.
Ямамото, будучи готовым к такому повороту событий, резким взмахом меча, перерезал злополучный галстук. Цуна упал на стол и закашлявшись, с трудом стянул с себя удавку. Верный Гокудера подбежал к боссу и запричитал как наседка. По комнате разнесся общий вздох облегчения. Даже Мукуро и Хибари как-то слегка побледнели.
— Джудайме! — орал Хаято. — Может водички?
— Кхе, кхе, кхе! Не надо. — сдавленно ответил Цуна и пополз на карачках в сторону двери.
— Ну, ты скоро? — спросил Дино, пропустивший ужасный инцидент, потому, что нагнулся почесать коленку. — А то скоро придет Ромарио и начнет ныть, что у меня там целый клан, что я босс, что у меня много дел, и что я пиздец какой занятый.
— Уже, кхе, иду, кхе. — упорно подползал к краю стола Савада. Неуклюже с него сполз и, ухватившись за столешницу обеими руками, уравновесился. — Так! — обратился он к своим хранителям. — Любимые мои, засранцы. На этой замечательной, кхе, ноте, наше собрание заканчивается. Я удаляюсь с глубокоуважаемым, ого я выговорил это слово. — удивленно выпучил глаза 10-й. — Так вот, я удаляюсь с Дино. Мы давно не виделись, у нас есть о чем поговорить. Так что arrivederci, спиногрызики мои ненаглядные. — Цуна, шатаясь, подошел к двери, взяв Дино под руку, вышел и начал было ее закрывать, как вдруг остановился и опять заглянув в комнату, елейным голосом произнес. — Кея, как и обещал. Персональный танец с ананасом, прошу, развлекайся. — и дверь тихо за ним закрылась.
— Блин, Цунаеши-кун. — раздался разочарованный вопль Мукуро. — Нельзя было еще 5 минут подождать. Я же потерял 100 $ чистой прибыли. — а потом. — Эй, Кея-кун, без рук попрошу.
— Камикорос! — послышалось в ответ
— Ааааа! Только не хвост!
Цуна же, взяв под руку Дино и поддерживая его при каждом спотыкании, шатаясь целеустремленно поплелся коридором, по направлению к своему кабинету.
— Эээ, а там все будет в порядке? — спросил Дино, оглядываясь на закрытую дверь, за которой раздавались вопли и звуки погрома.
— Где, там? — тыкнул большим пальцем, по направлению комнаты для совещаний, Цуна.
— Ага!
— Дааа! — уверенно махнул головой Савада. — Слушай, давай быстрее, а то у меня через 2 часа еще одно совещание. — 10-й босс Вонголы скривился. — Правда, на этот раз с маньяками.
— С кем? — удивился Дино.
— С Варией...
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Всё! Fine...
Бокал летел рассекая пространство комнаты, по направлению к голове с прической, напоминающую ананас, вот еще чуть-чуть и он врежется в нее, но голова быстро отклонилась в сторону и несчастный бокал, со свистом разогнав воздух, врезался об стену, и разлетелся на миллиарды мелких осколков. Как же печальна судьба этого, ни в чем неповинного кусочка стекла.
— Етить! — с разочарованием бросит 10-й Вонгола. — Чтоб тебя, Мукуро! Вертлявый, гад. Ну ниче! Попытка не пытка, хотя что касается лично тебя, я не был бы столь уверен. Но, подожди. Я до тебя еще доберусь. Ну если не доберусь, зашугаю так, что ночью спать не сможешь, и будешь бояться, что из-за каждого угла тебя будет подстерегать летящий стакан. — босс злорадно потер руки. — Ой! — Цуна резко вскочил на ноги, покачнулся и, крепко схватившись за стол, уравновесился. Вся обстановка и его опричники завертелись у него перед глазами. — О, ё! Вот это вертолетики! Эге-гей! Ах, да. Чего я, собственно, встал. — Савада начал неуклюже выползать из-за своего кресла и, неосторожно зацепившись за ножку этого же кресла, с криком рухнул на пол.
— Джудайме! — с паникой в голосе, бросился к нему Гокудера. — Джудайме, вы в порядке? Ничего не сломали? Можете встать? — Хаято начал метаться вокруг лежащего и тихо матерившегося босса. — Я сейчас вызову врачей. Вас нужно срочно проверить на наличие внутренних повреждений. Кто-нибудь, дайте теле...Ай! — вдруг крикнул он.
Метание "правой руки" прервал 10-й, который, все так же лежа, резко ударил Гокудеру по ноге. Все хранители аж приподнялись в своих креслах чтобы лицезреть столь забавную картину. А Мукуро скорчило в очередном приступе смеха.
— А ну, замолкни и перестань метаться, как пришпаренный в жопу страус. — раздраженно буркнул Цуна. При этом он, пытаясь принять вертикальное положение, встал раком и поняв, что дальше этой позы он зайти не сможет, гаркнул — Хаято, руку!
— Да, босс, я ваша "правая рука"! — с воодушевлением произнес Гокудера. — Я сделаю для вас все, что пож...
— Я сказал руку подай, дебил! — процедил Цуна. — Ты что не видишь, у меня голова кружится. Помоги мне встать!
— Ааа! — Хаято протянул руку своему боссу и тот, с трудом, опершись на нее, все-таки встал. Шатаясь и тряся головой, Цуна держался за руку Гокудеры и пытался собрать мысли в кучу.
— Так, а че я вообще встал? — бубнил про себя Савада. — А, точно! — он поднял вверх указательный палец. — Вспомнил! Тцсс! Ой-ой-ой! Мне, это... ну короче... — Цуна, оторвавшись от руки своего хранителя и пытаясь держаться ровно, смешно приплясывая, целенаправленно пошел к двери, но его внезапно занесло и, неуклюже взмахнув руками, он налетел на кресла Ямамото, который, от неожиданности, как-то опасливо посмотрел на босса, и подвинулся ближе к столу.
— Джудайме! — закричал Хаято.
— О, Ямамото, привет! Ммм! — по идиотски заулыбался Джудайме. — А я тут шел, вижу ты сидишь. Дай, думаю, поздороваюсь. Приветули! — Савада помахал рукой, округлившему от шока глаза, Такеши. — Ну я пошел. — произнес Цуна, оттолкнувшись от спинки кресла и делая вид, что пытается идти ровно, хотя он шел вполне заметными зигзагами, при этом доведя Мукуро до такой истерики, что тот, скрутившись в кресле и поджав под себя колени, беззвучно душился со смеху.
Дойдя до двери и со второго раза схватившись за ручку, видать она двоилась у него в глазах, Цуна развернулся к своим хранителям.
— Я отлучусь на пару минут. Ну, мне надо. Не скучайте! — и, послав им воздушный поцелуй, навалившись на дверь, буквально, вывалился в коридор. С трудом выровнявшись, он тихонько прикрыл дверь и через пару секунд все находившиеся в комнате услышали, как в коридоре раздался звук бьющегося стекла, и отборный мат пьяного босса.
— Куфуфу! Эт...эт...это, — изнемогая от смеха задыхался Рокудо, — очередная вазочка династии Цы-ы-ын! Куфуфу!
— Заткнись, урод! Просто Джудайме плохо! — рьяно кинулся в защиту любимого босса Хаято.
— Неет, Куфуфу. Ему, как раз, хорошо. Куфуфу! — не унимался туманник.
— Хух! Во это да! — тихо протянул Ламбо. — Это же надо, до чего докатились? У нас босс — алкаш. Как это все напрягает.
— Это вы все виноваты! — рявкнул Гокудера. — Если бы вы все выполняли свою работу правильно, то босс бы так не нервничал. Просто у него нервы сдали. А все из за вас, идиотов!
— Куфуфу! Да ладно вам. — развалившись в кресле, улыбался иллюзионист. — Расслабьтесь и получайте удовольствие от столь редкого зрелища. Пьяный босс — это нечто! Жалко камеру не взял. Вот это фильмец можно было снять. Куфуфу!
— Я тебя дам камеру, сволочь! — опять зарычал ураганник. — Хоть пальцем тронь босса и я тебя уничтожу. Повыкорчевываю все твои ананасы и расскажу всем твоим последователям, что ты шулер. Во тогда посмотрим.
— Только тронь мои ананасики! — вдруг, перестав улыбаться, угрожающе произнес Рокудо. — Ты хоть знаешь сколько я над ними корпел?!
— Да мне плевать! — в свою очередь кричал Гокудера. — Сказал, выкорчую если тронешь босса, значит выкорчую!
На, колотящего кулаками по столу, онемевшего, Рехея никто не обращал внимание. Молчит — и слава Богу.
— Семпай, успокойтесь, все нормально. — только и сказал Ямамото, увидев немые вопли хранителя Солнца, а потом, снова грустно улыбнувшись, погрузился в свои мысли, видать, смерть пожилой пары еще долго не даст ему покоя.
— Ямамото, почему ты молчишь?! — надрывался Хаято. — Он посмел смеяться над нашим боссом! Как ты можешь такое игнорировать?
— Да-да. — отрешенным голосом произнес мечник, все еще думая о своем.
— Что, "да-да"?! Ты бейсбольный идиот! — кричал Гоку. — Я тебе говорю...
— Если вы сейчас же не заткнетесь, — тихо и угрожающе произнес Хибари, потянувшись к тонфа. — Я вас всех изобью до смерти, проклятые, шумные травоядные. — хотя Кея произнес это тихо, но его услышали все. И в комнате воцарилась гробовая тишина. Только у Ламбо заурчало в животе. Кея злобно и угрожающе на него зыркнул. Но тот молча пожал плечами, мол "А что я могу сделать?", и пробурчав что-то типа: "Проклятый Цуна, я хочу кушать", сложил руки на столе, положил на них голову, и решил вздремнуть.
Мукуро и Хаято перебрасывались гневными взглядами; Такеши грустно вздыхал; Рехей, как не странно, уже не пытался выдавить из себя хоть какие-то звуки и затих, положив руки сжатые в кулаки, на стол - смирился видать; Хибари холодно улыбнувшись, откинулся в кресле и закрыл глаза.
Так прошло 15 минут гробового молчания, очевидно, слова Кеи были довольно внушительными.
— А куда пошел Цуна? — вдруг, нарушив тишину, недоуменно спросил Ямамото.
Все, округлив глаза, уставились на него.
— Ты что, идиот? — удивленно лупая глазами, спросил Хаято. — Что значит "куда"? По надобности!
— По какой? — недоумевал Такеши.
— А ты знаешь, после 4-ех бутылок шампанского, можно пойти только в одно место. — иронично улыбнувшись, протянул Мукуро.
— Ааа! Понял, понял! — со своей обычной улыбкой, протянул Ямамото, видать его начало отпускать, и он, постепенно, приходил в свое обычное "ха-ха-ха" состояние. — Только вот, его уже минут 15 нет, а туалет всего через две комнаты от этой. — констатировал мечник.
— Джу... — подорвался Хаято, осознав правдивость слов Ямамото, но тут его крик оборвали.
— Я сказал — тихо! — грозно произнес Кея. — Сядь на место и не мельтеши перед глазами. А этот травоядный босс сам справится. Не маленький уже.
— Но Джудайме...
— Я сказал — сядь! — угрожающе сказал Хибари.
Хоть и ворча, но Гокудера все таки сел на место, бросая злобные взгляды на Хранителя Облака, что последнего абсолютно не волновало.
Прошло еще 20 минут
— Так, все, слишком много времени прошло. Я иду посмотрю, что случилось с Джудайме! — Хаято резко встал и направился к двери.
Не успел он сделать и двух шагов, как дверь скрипя отворилась и в проеме показался 10-й Вонгола
— А вот и я! Я вернулся! — подняв обе руки вверх, заголосил Цуна — Ну что, малышуньчики, не скучали без меня? — тут его качнуло и он, неуклюже, налетел плечом на дверной косяк. — Ой, ё! Вот это меня штормит! — не без труда приняв стоячее положение, Цуна закрыл за собой дверь и направился к своему месту, по дороге уверенно нарезая зигзаги.
Хранители, в немом молчании, следили за маневрами своего шефа. "Дойдя", наконец, до своего кресла и рухнув в него, босс поднял глаза на своих товарищей.
— Ну, и? — начал он, но увидел, что все хранители как-то странно на него смотрят. Он тоже недоуменно воззрился на них.
— Что? — удивился Савада видя, что все как-то подозрительно себя ведут.
Все, присутствующие в комнате, уставились на своего босса широко открытыми глазами. Потому, что в тот момент когда он поднял голову, все увидели, что на его щеке красуется отпечаток в форме герба Вонголы. А плиткой, с таким резным узором, выложены стены в туалете. И, видимо, когда их босс пошел туда, во время справления нужды, он в изнеможении, прислонился к стенке щекой и уснул в такой позе. Собственно, этим и объяснялось столь долгое его отсутствие.
И тут Мукуро просто взорвался смехом, не в состоянии его сдержать. Корчась в припадке веселья, он сполз со стула под стол, из под которого раздался очередной приступ истерического ржача. Ламбо тоже прыснул, но резко прикрыл рот рукой и отвернулся, но плечи его продолжали дрожать. Рехей, с удивлением в глазах, ничего не понимая, крутил головой. Даже у Кеи, от столь забавной картины, в глазах заблестели искры смеха, хотя лицо его осталось таким же без улыбчивым.
— Джу...Джудайме. — робко произнес Хаято. — У вас, это...Ну, на щеке в общем... — по Гокудере было видно, что он тактично пытается сдержать смех, но это плохо у него получалось.
Цуна потрогал свои щеки, но не обнаружив там ничего аномального, недоуменно пожал плечами.
— Придурки. — констатировал он и, опустив глаза, начал перебирать лежащие перед ним бумаги. — Меня не было всего 5 минут, а они тут устроили...!
После этих слов, из под стола раздался новый приступ смеха
— Чего это с ним? — недоумевал Савада. — Он что, чего-то покурил в мое отсутствие?
— Нет, босс. — услужливый Хаято пришел на помощь шефу. — Он просто... Да какая разница, Джудайме, не обращайте на него внимание. Он всегда такой. — Гокудера махнул рукой в сторону Мукуро.
— Да? Ну раз ты так говоришь, то ладно. — произнес Цуна и кинул подозрительный взгляд на дальний конец стола, из-под которого все еще раздавались тихие конвульсивные посмеивания. — Только вот, пусть вылазит от туда и сядет за стол, как все. Эй! — крикнул 10-й. — Хохластый, а ну-ка, вылазь оттудава, и быстро!
— Не хочу. — послышалось из-под стола. — Ты опять будешь в меня чем то бросаться. Мне страшно. Куфуфу! — не смог сдержать смешок туманник.
— Нет, ну ты что, я не буду больше ничего в тебя кидать. — наигранно миролюбивым тоном, пропел Цуна. — Давай, Мукурчик, яви свой светлый лик сему собранию. — при этом Цуна, взяв листок, нарисовал, на нем кое-как, подобие бокала и бутылку. Напротив бокала поставил цифру 5, а напротив бутылки — 1-2, и показал написанное Гокудере. Тот улыбнулся, кивнул и направился выполнять поручение. Через 20 секунд, перед боссом стояло 5 бокалов и, вытащенная из-под стола, бутылка шампанского.
— Я тебе не верю. — не унимался Мукуро. — Я только что слышал, как звякнули бокалы и видел, как Гокудера достал из-под стола шампанское.
— Это не бокалы, просто Хаято захотел пить, и пошел налить себе стакан воды. — Цуна вопросительно глянул на Гокудеру.
— Да! — наигранно произнес тот. — Я просто захотел пить!
— Вот видишь, давай вылазь. — Цуна зазывно махнул рукой и сделал несколько глотков из бутылки. — Ну же, Мукуро. — опять позвал Савада, при этом выстраивая бокалы перед собой. Потом он взял один и, отведя руку для броска, обиженно пробурчал. — Рокудо, если ты сейчас не вылезешь, я на тебя обижусь, вот!
Воцарилась гробовая тишина. Все затаили дыхание.
— Хорошо. — раздалось из-пол стола. — Уже вылажу, только ты обещал.
— Ну конечно. — сказал Цуна и еще сильнее замахнулся.
Послышалось копошение, и из-под стола показался синий хохолок, потом глаза, и в этот момент Савада запустил бокал, потом схватил второй, запустил его по тому же маршруту, потом третий, четвертый, и, наконец, схватив последний, захерячил его со всевозможной силой.
— Получи, паскуда хохластая! — крикнул при этом он.
Мукуро же, в свою очередь, не переставая выползать, ловко увернулся от первых четырех выстрелов, а пятый, который летел ему прямо в голову, он мастерски словил и изящно покрутив его в руке, поставил на стол.
— Ц-ц-ц! — зацокал он языком. — Как тебе не стыдно обманывать. А еще босс называется. — насмешливым тоном, промурлыкал иллюзионист. — Я же тебе поверил, а ты...— и, смахнув невидимую слезу, схватил трофейный бокал, и протянул его в сторону Гокудеры. — Эй, Ураганчик, налей-ка мне шампанского. Я хочу напиться с горя. Эх!
— Я тебе щас яду налью, падла! — огрызнулся Хаято.
— Вот блин, опять позорный промах. — разочарованно проныл Цуна. — Ну и ладно. Потом ему Кея наваляет. Да, Хибари? — он вопросительно воззрился на хранителя облака. Тот, в свою очередь, недовольно зыркнул на него.
— Сава... — начал, было, свой обычный монолог Кея.
— Значит — да! — проигнорировал его потуги босс. — Молчание - знак согласия. Вот и славненько. — сказал глава семейства и опять приложился к бутылке, потом со стуком поставив ее на стол, обратился к своей "правой руке".
— Итак, Гокудера, следующим на растерзание мне — будешь ты. — он ткнул в него пальцем. — С чего бы начать?
Гокудера, в свою очередь, не зная чего ждать от ТАКОГО босса, опасливо вжался в кресло и, исподлобья, наблюдал за Джудайме.
— Хаято, я понимаю, что ты предан мне сверх всякой меры, но иногда твоя "преданность" переходит все допустимые границы. — Цуна вздохнул. — Вот например, я знаю что среди тех фальшивых писем, которые мне подсовывал Мукуро, были и твои. Нет, Хаято, — настойчиво сказал Савада. — я не выйду за тебя замуж!
— Но, Джудайме! Так я смогу находится и защищать вас 24 часа в сутки, 7 дней в неделю! — рьяно оправдывался Хаято.
— Мать твою, Гокудера! Да ты и так находишься возле меня 24 часа в сутки, 7 дней в неделю! — проорал раздражено Цуна.
— Но тогда это будет на законных основаниях! — не унимался хранитель.
— Боже, Боже! Какие же у вас могут быть славные дети. — издевательски произнес Рокудо, отхлебывая из бокала, невесть откуда взявшееся шампанское.
— Так, Хаято! — не обращая внимание на туманника крикнул босс. — Еще раз это повторится, выгоню к чертовой матери, понял? — потом опять схватил бутылку и отпил из нее.
— Да, босс. — понурив голову пробубнил Гокудера.
— Едем дальше. — сказал Цуна и, просматривая лежащие перед ним бумаги, вдруг резко поднял голову, и сурово уставившись на хранителя урагана, прорычал. — Гокудера!
Подрывник, поняв, что его сейчас будут "сильно ругать", весь сжался и посмотрел на босса большими влажными глазами, при этом пытаясь навернуть слезу, но у него ничего не получалось.
— Гокудера, еб же ж твою налево! Сволочь, ты редкостная, имбицыл недоделанный. Ты понимаешь, что творишь?! Зачем ты... — тут Цуна резко замялся и опасливо глянул на Рехея. — Эээ, Рехей, закрой пожалуйста уши.
Хранитель Солнца вопросительно посмотрел на Саваду.
— Ну, пожалуйста, считай это моим маленьким капризом. — попросил босс.
Рехей, пожал плечами, но все таки закрыл ладонями уши.
— Отлично! — Цуна понизил голос почти до шепота, но так, чтобы все слышали, кроме Сасагавы естественно. — Хаято, чтоб тебя! Ты хоть понимаешь, что делаешь? Ты же знаешь, что я хочу сделать Кёко предложение, так почему, когда она приезжала в прошлый раз, я об этом нихрена не знал, а? — все так же, истерическим шепотом, кричал 10-й. — То-то я думал, почему ты тогда меня на Гаваи отправил, типа отдохнуть. Зато я знаю, как ты пытался утопить Кёко в бассейне, "случайно" туда толкнув и "случайно" привязав ей кирпич к ноге, а потом стоял рядом, и на ее мольбы о помощи оправдывался тем, что не умеешь плавать. И если бы не Ямамото, проходивший мимо, то все бы закончилось плачевно. Раз было подсыпал ей в еду яду, но она, добрая душа, перед тем как кушать, решила поделиться ее любимым пирожным с Ламбо, так тот чуть копыта не откинул! Хорошо, что Шамал был здесь и его смогли уламать, не без труда, чтобы он его спас.
При этих словах, Гокудера как-то разочарованно посмотрел на печально кивающего Ламбо.
Цуна снова схватил бутылку и сделал пару глотков.
— А эти, не весть откуда падающие на голову вазоны, что за цирк? — продолжал шептать Джудайме. — Так ты же сволочь, пошел к Реборну и заказал ему убить Кёко. Естественно, этот проныра заказ принял, взял у тебя деньги, а потом пришел ко мне и попросил в два раза больше, чтобы он ее не убивал.
Хаято разочарованно цыкнул и махнул головой.
— И это не одна Кёко терпит от тебя. — зло прошипел Савада. — Ты же бросаешься на любую особь женского пола, в радиусе 2-х метров от меня, и считаешь их врагами человечества.
— Но Джудайме, если вы женитесь, то это внесет дисгармонию в наши отношения. — оправдывался Хаято. — Женщина в доме — разлад в семье!
— Ты что, дебил? — гаркнул на него Цуна. — А наследника мне как получить?
— Босс, генетика шагнула вперед, ребенка можно вырастить и в пробирке... — рьяно отстаивал свою точку зрения Хаято.
— Нет, ну ты послушай, что ты говоришь?! — Цуна уже не мог шептать и сорвался на крик. — Ты же психованный! Вот отправлю тебя на месяц полечится. О, как раз через 2 недельки Бельфегор едет в санаторий. И тебя туда определим. Может, подлечишься.
— Нет, Джудайме, не надо! — взмолился подрывник, падая на колени и в молебном порыве протягивал к босу руки. — Я больше не буду! Клянусь самым святым в моей жизни! Клянусь Вами!
— Посмотрим-посмотрим. — скептически косясь на свою "правую руку" произнес десятый. — И еще, гребанный ты фетишист, Хаято! — опять сорвался на крик Цуна. — Если я, еще хоть раз, увижу у кого-то из Вонголы брелки в виде меня, футболки с моим лицом и надписью "I love Tsuna", или кепки с имитацией горящего на лбу пламя предсмертной воли, я тебя точно в дурку закрою!
Хаято хотел дернуться в свое оправдание, но наткнувшись на гневный взгляд, хоть пьяного, но босса, виновато опустил голову.
— Зато это класно. — пробурчал он обиженно. — И между прочим, у всех здесь присутствующих, тоже есть брелки и футболки с вашим изображением. Вот у Мукуро их только 15 разных, даже Кея у меня взял один, тот где вы в платьице.
— Каимкорос тебе, травоядное! — только и сказал Кея холодно зыркнув на Хаято.
— Зато у меня, есть весь ассортимент, этих чудо брелочков. Куфуфу! — подал голос Мукуро. — Я в своем роде коллекционер. Цунаеши, ты у меня есть в разном. Там даже есть как-бы, более открытые одежды. — он многозначительно задвигал бровями, и достав связку брелков затрусил ними перед всеми.
Джудайме потерял челюсть от такого расклада. Потом, все-таки собрав все остатки терпения в кулак, произнес:
— Изъять и сжечь. Все. До единой хрени. — цедя сквозь зубы, шипел Цуна. Потом резко выпрямившись в кресле и хлопнув ладонями по столу закричал. — Все, Хаято! Ты меня довел окончательно! Теперь ты точно поедешь в круиз до ближайшей психиатрической больницы!
— Но Джу... — конвульсивно дернулся Гокудера.
— Я все сказал! — с нажимом произнес Савада. — После того, как изымешь у всех эту хрень, которую распространял, сразу же отправишься на лечение. Нервы у тебя не к черту, как посмотрю. — веско сказал 10-й и отвернулся от убитого горем Хранителя Урагана, которого успокаивающе похлопал по плечу, улыбающийся Ямамото. — И вообще, у меня закончилось шампанское. — босс потряс пустой бутылкой перед носом Гокудеры, и холодно произнес: — Ты знаешь что делать.
Всхлипывающий Хаято, грустно посмотрел на босса и вздохнув, запустил руку под стол достал очередную бутылку, открыл и поставил перед боссом. Тот ее схватил и немного отпив поставил на стол, потом опять начал просматривать еще какие-то бумаги.
Хранители же в свою очередь, понимая что последним, кого еще не коснулся праведный гнев Джудайме, был ужасный хранитель Облака, затихли в предвкушении. Ламбо уже не проявлял особого желание лечь поспать и с интересом наблюдал за происходящим; Мукуро достал, невесть откуда, стакан попкорна и заложив ноги на стол, жевал, и весело зыркал своими красно-синими глазами; Ямамото перестал просто улыбаться, теперь его улыбка выражала заинтересованность; Рехей все так же сидел с прижатыми к ушам руками. Даже Гокудера, хоть и нахмуренный, но с плохо скрываемым любопытством, наблюдал за происходящим. Хибари же, с виду полностью уверен в своей непричастности к разного рода коллапсам, отрешенно сидел в своем кресле и делал вид, что все происходящее его абсолютно не касается.
Не отрываясь от бумаг, Цуна отпил из бутылки и поставил ее на место. Потом поднял голову, сложил перед собой на стол руки, и посмотрел на Хибари.
— Хабари, Хибари... — начал было он, но тут заметил, что Рехей все так же сидит с закрытыми ушами. — Рехей! — громко крикнул Цуна. — Можешь открыть уши! — боксер, видать, услышавший крик босса, отнял руки от ушей и благодарно кивнул Саваде. Джудайме опять перевел свой взгляд на Кею. — Так вот... Хибари, Хибари... Ай-яй-яй-яй-яй-яй-яй! Это что ж такое то, а? — 10-й осуждающе покачал головой, еле сдерживая улыбку. Все хранители, заинтересованно, подались вперед, предвкушая что-то интересненькое.
— Что ты хочешь этим сказать, Савада Цунаеши? — удивленно спросил Кея
— Ах, ты не догадываешься, сильняшка ты наш? — скептически изогнул бровь Цуна. — Хм! Ну что же, давай подумаем вместе. — задумчиво протянул босс. — Но вот, что хочу тебе сказать. Знаешь, Хибари, вот от кого, а от тебя я не ожидал такого! А ты у нас оказывается, шалун, а?
Недоумение в глазах Хранителя Облака говорило о том, что он не догоняет о чем говорит его шеф.
— Что ты имеешь ввиду? — холодно спросил парень с тонфами.
— О, я просто хочу сказать, — начал Цуна. — Что если ты где-то и кутишь, по черному, так делай это так, чтобы семья потом за тебя не краснела, понял?
Недоуменный взгляд хранителя, говорил о том, что нихрена он не понял.
— То есть, ты не помнишь. — продолжал повествовать Цуна. — Как недавно, ты пошел в бордель, и нализавшись там в какашку, угрожал посетителям, в итоге всех разогнав. Потом, выкрикнув "Все оплачено!", выпил еще одну бутылку бренди и запив ананасовым соком, сказал, чтобы к тебе привили путану, но чтобы она была лысая, с тремя сосками, чтобы у нее была большая задница и волосатая грудь, мотивировав это тем, что тебя потянуло на экзотику. — гаденько скривился Савада. — Естественно, таких мутантов у них не было, и ты, разозлившись, побил им все бутылки, а что не разбил то выпил, обоссал бильярдный стол, и губной помадой, отобранной у одной из девушек, написал на стене: "Здесь был хЕбари", сделав при этом две ошибки в собственном имени, а внизу дописал: "Камикорос вам в глаз". После, попросил принести тебе самый красивый ананас, и сфотографировать как ты его целуешь. Кстати, вот фотографии. — Цуна вытащил несколько фото и раздраженно хлопнув ими по столу. — Потом, когда охранник подошел к тебе и взял под руку, чтобы вывести из заведения, ты плюнул ему в лицо, дал пощечину и сказал, что подашь на него в суд за сексуальные домогательства. Потом, когда тебя пришли выпроваживать уже все охранники, ты их гордо отпихнув, пафосно сказал: "Я сам справлюсь, плебеи", и подойдя к двери долго не мог ее открыть, потому что толкал не в ту сторону. В итоге, охрана все-таки помогла тебе выйти, и ты сев в такси, и, заколупав водителя так, что пришлось отправить его к психиатру, для восстановления душевного баланса, с горем пополам все-таки добрался до своего дома. Не знаю, что ты делал дальше, история умалчивает ибо в твоем доме шпионов у меня нет. — закончил Цуна с иронией улыбаясь, глядя на Хибари.
Слушая рассказ своего босса, глаза Кёи, с каждой новой фразой, становились все круглее и круглее. К концу рассказа они почти вылазили из орбит.
— Это не я! — только и смог сказать Хранитель Облака
— Слушай, у меня есть свидетели. — сказал Цуна. — Много свидетелей.
Кея, в немом недоумении, таращился на босса.
И тут, нарушив гробовую тишину, на всю комнату раздался оглушительный смех. Все головы присутствующих повернулись к заходившемуся в истерическом припадке Мукуро. Он аж покраснел от потуг.
— Что-то он сегодня, прям, не унимается. — раздраженно буркнул Савада. Но вдруг его глаза резко расширились, он схватил бутылку, сделал из нее несколько глотков, поставил, встряхнул хмельной головой и пристально посмотрел на туманника. — Стоп,стоп, стоп. Хибари, ты сказал, что ничего не помнишь, да? — тот покачал головой. — Мукуро... — угрожающе произнес 10-й. - Ты ничего не хочешь мне сказать?
Мукуро, уже немного успокоившись, но все равно посмеиваясь, покачал головой.
— Ты, точно, не хочешь ничего мне рассказать? — более настойчиво сказал Цуна, приподымаясь в кресле.
— Неа, не хочу! — улыбаясь боссу ответил Рокудо. — А хотя, о чем рассказывать, ты же уже и сам догадался, правда?
— Так это ты, собака, все провернул?! — сорвался на крик Цуна. — Значит с помощью иллюзии, перевоплотился в Хибари и решил жестко постебаться, да?! А я то думаю, какого хрена мне в то утро позвонил Кея и сказал что-то типа: "Эй, травоядное. Я не знаю, что этот хохластый делает у меня дома, да еще и жутко пьяный. Но если ты сейчас же не заберешь это, из моего дома, я его расчленю и разошлю по частям в разные уголки планеты."
— Ага! — весело улыбался иллюзионист. — Но ты меня спас, Цунаеши-кун.Приехал, забрал, обогрел. И знаешь что, оно того стоило! А лицо Хибари? Это же шедевр мирового охуизма. Жалко нет фотоаппарата. Слушай, Облачко, можно я тебя на телефон сниму? Куфуфу! — засмеялся туманник.
— Ааа! — протянул Цуна. — Ну раз тебя это так забавляет, мы все тоже позабавляемся, после собрания, когда Хибари до твоего лица доберется. А пока, "Облочко", не мог бы ты присесть еще на пару минут. — попросил босс, видя как его хранитель уже встал, и приняв боевую позицию сжимая в руках тонфа, хищно и зло смотрел на иллюзиониста.
— Камикорос.Камикорос. Камикорос. — лепетал, не в состоянии ничего больше из себя выдавить, Кея.
— Хибари, пожалуйста, присядь. Осталось еще совсем чуть-чуть. — попросил парня Цуна и потянул его за рукав пиджака.
Видать, ничего не соображая от гнева, он подчинился просьбе и опустился в кресло, но так и не выпустил тонфа из рук.
— Камикорос. Камикорос. Камикорос. — продолжал бубнить он.
Потом моргнув глазами, и вроде проявив какие-то признаки адеквата, но все равно не выпуская тонфа из рук, очень угрожающе произнес:
— Готовся к мучительной смерти, долбаный ананас! — после чего глубоко вдохнул, выдохнул и своим обычным холодным взглядом посмотрел на Цуну.
— Так, пока Хибари затих, на неопределенное время, — быстро, на сколько позволял его заплетающийся язык, продолжил Цуна. — Хочу высказать ему еще, совсем немного, претензий по поводу выполнения поручений. — Савада откашлялся и, с пьяной укоризной, слегка шатнувшись, посмотрел на Кею. Потом, не отводя взгляда, протянул руку к бутылке, попытался ее нащупать, при этом чуть не перевернув. Но все-таки схватив шампанское и, все так же смотря на Хибари, сделал пару глотков, но потом, когда хотел поставить бутылку на стол, промахнулся, и она упала на пол. Бутылка не разбилась, только перевернулась, шампанское, вспенившись, вылилось, и шипящей лужицей растеклось по полу. Босс горестно скривился и оторвав таки, взгляд от Хранителя Облака, перевел на упавшую бутылку. — Эээх! — тяжело и грустно вздохнул он, — Ну что за день сегодня? Ладно, давай еще одну. — сказал он обращаясь к Гокудере.
И еще одна бутылка была извлечена из-под глубин стола, открыта той же неизменной "правой рукой" и поставлена перед боссом.
— О! — только и сказал Савада, посмотрев на шампанское, и тут же повернулся к Кее. — Итак, Хибари, я вот что хочу тебе сказать. Ты, конечно, парень круче некуда, задание выполняешь хорошо, в некотором смысле. Только вот там где нужно поговорить, ты предпочитаешь дать в морду. Знаешь, это, как бы то сказать, немного пугает людей и вгоняет в состояние некой паники. Хибари, я прошу проявлять хоть каплю лояльности по отношению к человеческой расе. Я понимаю, ты у нас высшая ступень эволюции и все такое, но ты же взрослый мужик, когда эти загоны были у тебя в юности, это понятно, переходной возраст и т.д. и т.п. Но, бля, Хибари, мне уже начали приходить заказики на тебя. Люди готовы отдать любые деньги, лишь бы я тебя задушил во сне подушкой, если так не смогу убить. Да, — кивнул пъяненько головой Цуна, — они не понимают, что это практически невозможно, но сам факт того, что мне, твоему боссу, заказывают тебя, уже о чем-то говорит. — он махнул на Кею рукой. — Так что будь добр. В следующий раз, когда я пошлю тебя на переговоры с союзной семьей, ты не будешь их избивать до полусмерти, лишь за то, что они предложили тебе выпить чаю с пирожинками, а их избиение, ты объяснял тем, что там был шоколадный крем, а ты любишь клубничный. Согласись, это как-то глупо.
Но, глядя на Кеино холодное и уверенное в своей пиздатости лицо, можно было предположить, что со словами босса он не согласен.
— И еще, — Цуна рубанул ребром ладони воздух. — Хибари, ты достал со своими заморочками! Сколько можно? — чуть прикрикнул на хранителя босс. — Этот детский сад, уже начинает раздражать, тебе что, 15 лет? Мы же даже не в Японии. Но НЕТ! Ты сказал, что будешь выполнять порученные тебе задания, только в том случае, если это будет касаться непосредственно Намимори. А это: ради школы Намимори, жителей Намимори, зверей Намимори, домов Намимори и даже, ебись оно всё в рот, воздуха Намимори! Ты, грёбаный, психованный маньяк! — верещал босс. — Сколь еще мне, чтобы заставить тебя сделать то или иное поручение, придётся писать в "Листе заданий", что ты должен что-то выполнить, потому что это ради Намимори? На меня уже смотрят как на шизофреника! — Цуна вздохнул. — На тебя то они не могут так посмотреть, это опасно для жизни, а мне отдувайся, да? И хватит в докладах писать, что ты побил людей, за то, что они плохо отзывались о школе, чтоб её, Намимори, умалчивая при этом как ты заставил их сказать это самое "плохое", чтобы иметь повод их избить. Я понимаю, это допинг для тебя, — Савада кивнул головой, — но это переходит все, допустимые человеческой психике, границы! — после этой тирады Джудайме, глубоко вздохнув, откинулся в кресле и прикрыл ладонью глаза.
Кёя, выслушав монолог своего босса, презрительно на него посмотрел и фыркнув отвернулся.
— Собственно, вот и всё, господа товарищи. Наше собрание плавно но с перекатами, подошло к концу. — Облегченно произнес 10-й.
— Подождите! — вдруг подал голос Мукуро — И это всё? Нет, нет, нет. Так дело не пойдёт. Мы с Чикусой поспорили, что собрание затянется на 3 часа, а прошло только 2,5. Ну давайте еще о чём-то поговорим, а? — туманник молитвенно сложил руки и умоляюще посмотрел на каждого из присутствующих. — Я же проиграю 100 $! Босс, — взмолился он, глядя на Цуну и протягивая к нему руки, — ты же наше Небо, ты должен нас оберегать и любить. Ну же, потяните время! О! Давайте анекдоты рассказывать! — подал идею иллюзионист.
Цуна, убрав руку с лица, исподлобья зло посмотрел на Рокудо. Часто задышал и вдруг, схватил бутылку и сделал пару глотков, поставил, и опять зло зыркнул на Мукуро.
— 100 $, говоришь? — тихо произнёс 10-й. — 100 $? — уже громче сказал он. — Ах, ты 100 $ проиграешь, сволочь?! — сорвался на крик Савада, потом нырнул под стол и вынырнув сжимал в рука две пустые бутылки из-под шампанского. — Тебе денег мало, да? Ах ты конченый, генно-модифицированный ананас, появившийся в следствии ошибки пьяного лаборанта! Денег ему мало? Ну так на! — и с этими словами, Цуна швырнул в Мукуро одну бутылку, потом вторую. — Иди, сдай, может еще немного подзаработаешь, шакал! — естественно, Рокудо увернулся и, улыбнувшись, посмотрел на, пышущего праведным гневом, босса. — Чего лыбишся? Мало тебе? Ну так у меня еще есть! — и Цуна опять нырнул под стол и достав еще одну пустую бутылку встал и кинул ее в Рокудо.
Хранитель тумана увернувшись от очередного боевого снаряда засмеялся.
— Куфуфу! — продолжал улыбаться он, глядя как красный от злости босс, тяжело дыша, плюхнулся в кресло, руками обхватил голову и устало оперся локтями о стол. — Да ладно тебе, Цунаеши-кун! — пропел елейным голосом Мукуро. — Мы же не рассказали еще, как хорошо гульнули недавно в одном особнячке, недалеко от Флоренции. Правда, от особняка XVIII века, остался только один дымоход и одна стена, с единственным уцелевшим окном. Прям не могу понять, как оно уцелело, мистика какая-то. А все из-за Кеи. Он своего ежа выпустил, а тот начал расти и расти, ну в общем ты понимаешь, к чему это привело. — разводя руками произнес Мукуро. — А кто ему доктор? Меня просто толкнули на него, ну мы и упали, и тут он спрашивает: "И что это мне в бедро упирается, конченный травоядный извращенец?", а я ему: "Это палка от моего трезубца, а ты о чем подумал, проказник?", а он мне: "Камикорос!". Ну и закрутилось, завертелось...Кстати, там были все кроме тебя. Ты как раз куда-то уехал по делам, а мы решили расслабится. В общем было круто! — мечтательно закатив глаза, произнес туманник.
Цуна медленно поднял голову и печальными, полными разочарования глазами, посмотрел на каждого из своих хранителей. Гокудера весь сжался и пытался спрятать глаза от любимого босса; Ямамото виновато улыбался и сочувственно смотрел на Хаято; Ламбо спрятал глаза, уткнувшись в лежащие на столе руки, и мелко дрожал; Рокудо ухмылялся во весь рот; Рехей виновато кивал головой, уставившись в стол; Хибари, как не странно, стыдливо метался взглядом по всей комнате, пытаясь сделать безучастное лицо.
Еще раз, обведя взглядом печальных глаз всех хранителей, 10-й босс Вонголы устало вздохнул, снял с себя галстук и начал медленно развязывать на нем узел. Наконец развязав его, он опять грустно вздохнул и кряхтя, шатаясь и пыхтя залез на стул, потом встал на ноги, покачнулся и перелез на стол. Шатаясь, дошел до того места, где над столом весела хрустальная люстра, он дотянулся до нее и привязал один конец галстука к люстре, а на втором сделав большую петлю. Еще раз обведя взглядом хранителей и уныло произнес:
— Все! Вы меня достали! Нет, вот реально, просто достали и все! Я вас всех ненавижу! Может на том свете я от вас отдохну. — и накинув на шею петлю, Цуна сложил молитвенно руки и начал лепетать. — Прощай мама, прощай папа, прощайте все мои бывшие друзья...
— Джудайме! — Гокудера выпрыгнул на стол и схватил босса за ногу. — Нет! Не позволю! Как же мы без вас! Лучше я повешусь!
Но Цуна начал настойчиво отпихивать его ногой, продолжая молится.
Ямамото, поняв что ситуация не ахти, перестал улыбаться и вытащив катану, был готов в любой момент перерезать галстук. Ламбо визжал, и в ужасе закрывал и открывал руками глаза. Рехей в немом крике, выпучив глаза и энергично качая головой, вскочил и схватил Цуну за вторую ногу. Мукуро же, откинулся на спинку кресла и вытянув руки положил их на стол.
— Ого! Куфуфу! — удивленно качал головой туманник. — Вот это развитие событий. — потом быстро посмотрел на часы. — Ну, давай, Цунаеши-кун, еще 15 минут и я выиграю 100$. Ну же, постарайся. А пока суть да дело... — тут он резко встал и, голосом профессионального зазывалы, закричал: — Господа! Быстренько делаем ставки! Кто победит: Савада Цунаеши или великолепная хрустальная люстра из венецианского стекла? — он зазывно помахал руками. — Ну же, кто? Кто погибнет первым? Это будет Савада — повесившись на на этом замечательном произведении искувства? Или люстра оборвется под его весом и погибнет, разбившись на мелкие осколки? Ну же, господа, ваши ставки!
Пока Рокудо голосил, Кея было вскочивший с места, чтобы остановить своего непутевого босса, резко застыл, оценивающим взглядом окинул разыгравшуюся драму, и видимо что-то для себя решив, искоса посмотрел на Мукуро, и в пол голоса произнес:
— Эй, хохластый, ставлю 200$ на нашего травоядного босса. — а потом более тихим голосом пробубнил. — Дуракам везет, а пьяным дуракам везет вдвойне. — и усмехнувшись сел на место.
И тут, эту трагическую сцену, прервал резкий и настойчивый стук в дверь. Все замерли.
— Эй, Цуна! — раздалось из-за двери. — Ты там? Ты уже все?!
— О, Дино! — Савада резко повернулся в сторону выхода. — Заходи, я уже все!
Ручка двери дернулась, но дверь не открылась.
— Дино! Тяни на себя! — крикнул 10-й.
На это раз дверь открылась и на пороге появился Дино Кавалоне. Он стоял шатаясь и с трудом держась одной рукой за створку двери. Кавалоне был без штанов, в одних трусах, на которых были нарисованы розовые пони, но в носках и кроссовках. В рубашке, которая была не правильно застегнута и с бутылкой шампанского в другой руке.
— О, Цуна! — заплетающимся языком произнес Дино. — А я тебя везде ищу! А ты тут! А что ты делаешь? — пьяненько удивился он.
— Я? — спросил Цуна — Вешаюсь.
— А? — не понял Дино. — Да ладно тебе! — улыбнулся Конь и махнул зажатой в руке бутылкой. — Пошли лучше отметим мой приезд!
— Так мы же уже отметили. — удивившись, констатировал Цуна
— Да? — Дино пожал плечами. — Ну, пошли тогда еще раз отметим
— Кстати, а почему ты без штанов? — непонимающе спросил Савада.
— А! — опять махнул рукой Кавалоне. — Я был в туалете, и снял их, чтобы сходить по нужде и не смог одеть обратно. Думал пойти так, но зацепился, упал и ударился. А потом, думаю, а ну их нахер эти штаны, все равно мешают. Ну я их и снял. Вот! — сказал Дино и скорчил рожицу. — Да ладно, это все фигня! Пошли отметим мой приезд.
— Приезд, говоришь? — задумался Цуна. — Ну ладно, пошли. — и он шагнул по направлению к двери, но забыл, что у него на шее удавка, споткнулся и, упав на колени, повис на ней, при этом начав задыхаться.
— Аааааа! — разнесся по комнате общий крик ужаса.
Ямамото, будучи готовым к такому повороту событий, резким взмахом меча, перерезал злополучный галстук. Цуна упал на стол и закашлявшись, с трудом стянул с себя удавку. Верный Гокудера подбежал к боссу и запричитал как наседка. По комнате разнесся общий вздох облегчения. Даже Мукуро и Хибари как-то слегка побледнели.
— Джудайме! — орал Хаято. — Может водички?
— Кхе, кхе, кхе! Не надо. — сдавленно ответил Цуна и пополз на карачках в сторону двери.
— Ну, ты скоро? — спросил Дино, пропустивший ужасный инцидент, потому, что нагнулся почесать коленку. — А то скоро придет Ромарио и начнет ныть, что у меня там целый клан, что я босс, что у меня много дел, и что я пиздец какой занятый.
— Уже, кхе, иду, кхе. — упорно подползал к краю стола Савада. Неуклюже с него сполз и, ухватившись за столешницу обеими руками, уравновесился. — Так! — обратился он к своим хранителям. — Любимые мои, засранцы. На этой замечательной, кхе, ноте, наше собрание заканчивается. Я удаляюсь с глубокоуважаемым, ого я выговорил это слово. — удивленно выпучил глаза 10-й. — Так вот, я удаляюсь с Дино. Мы давно не виделись, у нас есть о чем поговорить. Так что arrivederci, спиногрызики мои ненаглядные. — Цуна, шатаясь, подошел к двери, взяв Дино под руку, вышел и начал было ее закрывать, как вдруг остановился и опять заглянув в комнату, елейным голосом произнес. — Кея, как и обещал. Персональный танец с ананасом, прошу, развлекайся. — и дверь тихо за ним закрылась.
— Блин, Цунаеши-кун. — раздался разочарованный вопль Мукуро. — Нельзя было еще 5 минут подождать. Я же потерял 100 $ чистой прибыли. — а потом. — Эй, Кея-кун, без рук попрошу.
— Камикорос! — послышалось в ответ
— Ааааа! Только не хвост!
Цуна же, взяв под руку Дино и поддерживая его при каждом спотыкании, шатаясь целеустремленно поплелся коридором, по направлению к своему кабинету.
— Эээ, а там все будет в порядке? — спросил Дино, оглядываясь на закрытую дверь, за которой раздавались вопли и звуки погрома.
— Где, там? — тыкнул большим пальцем, по направлению комнаты для совещаний, Цуна.
— Ага!
— Дааа! — уверенно махнул головой Савада. — Слушай, давай быстрее, а то у меня через 2 часа еще одно совещание. — 10-й босс Вонголы скривился. — Правда, на этот раз с маньяками.
— С кем? — удивился Дино.
— С Варией...
@темы: стеб, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn
вторник, 11 января 2011
Человек - это величайшая скотина в мире. ©
Автор: великое мышко!!! *о*
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Допрос продолжается...
- Так, ладно. - устало сказал Цуна. - с Мукуро мы разобрались. Хотя, это всего лишь маленькая часть его "героических подвигов" . - иронично произнес он. - Мы тактично умолчим, - продолжал издеваться босс, - про выращивание ананасов в оранжерее, про денежные махинации, про моющее средство в фонтане, про пошлые "анонимные" записки мне, подписанные, будто бы, Гокудерой, про обстрел Хибёрда из рогатки. Хибари, ша!!! - успокоил хранителя Цуна, видя как тот медленно потянулся, к лежащим перед ним, тонфа. - Твой звездный час настанет по завершению сего мероприятия. В общем и т.д. и т.п. - подытожил бос. - Так, Гокудера! - Цуна нервно махнул рукой на свою "правую руку". - Неси ка еще бокал шампанского. Нет! Лучше сразу бутылку. О! И три бокала захвати.
- Куфуфу. А почему только три? Осталось же еще четыре жертвы. И лучше две бутылки неси, что-то мне кажется, одной маловато будет. - насмешливо пропел туманник.
- Ага! Правильно, Мукуро, еще четверо осталось. С математикой у тебя все хорошо, садись 5. - издевался Савада. - Только, вот, бокальчики не для них, а для того, чтобы ты не расслаблялся, гад. - и с этими словами, Цуна метнул очередной "снаряд", уже принесенный Хаято, в Мукуро.
- Куфуфуфу. - засмеялся Рокудо. - И снова мимо. Босс, теряете сноровку.
- Ничё-ничё! - зловеще заулыбался Цуна, отхлебывая из бутылки. - Я тебя еще сегодня достану, зараза. А если не я, так Хибари с тобой "потанцует". Ты не переживай. Хе-хе! А сейчас мы поговорим еще об одной Супер Стар сегодняшнего сборища. О нашем неподражаемом хранителе комедийного жанра, Ямамото Такеши. Все улыбаемся, дождик это любит. Ммм! - Савада растянул губы в улыбке. - Ну, чего вы? Давайте, улыбайтесь. - он опять отхлебнул из бутылки, при этом зазывно махая руками своим хранителям, понукая тех тоже улыбаться. - Ну что же вы такие грустные? А? - после добавочной дозы спиртного, язык Джудайме начал заплетаться еще больше. - Ламбо, давай, свяжи сопли бантиком и улыбайся. Мукуро... Ааа! вижу тебе уже смешно, красноглазый. - в словах Цуны слышалось пьяное раздражение. - Рехей, улыбайся. О Боже! - Цуна резко отшатнулся. - святые казинаки, что у тебя с лицом? Где твои 3 передних зуба? Ладно, это не важно, у тебя вечно каких-то зубов не хватает. Сходишь к нашему семейному дантисту, он тебя подлатает! - Савада махнул в сторону Рехея рукой. - А пока, просто не улыбайся. - скривился босс, с жалостью косясь на своего Хранителя Солнца.
- На чем я там остановился? - нахмурил лоб Цуна. - Ах, да! Ммм! - он опять по идиотски улыбнулся. - Мы все улыбаемся, да, Хаято? Улыбайся. - Цуна взял бутылку и, присосавшись к ней, сделал 3 глотка, после чего со стуком поставил ее на стол. - Бррр! - поежился он. - Что-то мне, как то! Эх! Да ладно! Гулять так гулять! Ну что, Хаято? Моя ты любимая "правая ручка", не можешь улыбнуться, да? Ты когда, вот щас, пытался улыбнуться, тебя так перекосило. А это плохо, Гокудера. - Савада похлопал своего хранителя по плечу. - Плохо, потому, что надо радоваться жизни. Без улыбки, в этом цирке уродов, можно сойти сума. - горестно покачал головой Джудайме. - И положат меня в дурку, в соседнюю палату с Бельфегором. Говорят, его Занзас каждые 3 месяца полечится отправляет. Ну, от кровожадности, а то он на своих бросаться начинает. - Цуну аж передернуло от такой перспективы. - Хибари... - бос повернулся к Облаку с улыбкой на лице. - Ну же, Хибари! Ммм! Что, нет? - разочарованно покачал головой шеф. - Совсем нет? Ну, хоть чуть-чуть, а?
- Савада Цунаеши...
- А, хрен с тобой, угрюмый ты человек. У тебя, даже Хибёрд и ежь, больше тебя улыбаются! - обидчивым тоном сказал Савада. - О! Может выпьешь, а? Слушай, должно помочь! Давай, я тебе налью! - и Цуна вопросительно воззрился на Кёю.
- Куфуфу! Гокудера, глянь ка, наш обожаемый босс полностью утратил чувство самосохранения. У Хибари, от злости, аж волосы на затылке начали подниматься. - не унимался Мукуро.
Хибари, холодно зыркнул на Мукуро и раздраженно фыркнув, перевел взгляд на Саваду. Окатив его сначала удивленным, а потом презрительным взглядом, опять фыркнул и аристократично откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. Показывая тем самым, что ему эта ситуация и пьяный босс, глубоко безразличны.
- О! - Цуна никак не мог отколупаться от Хибари. - Ты чего пыхтишь? Тебя что, пучит? - Кея, находясь в трезвом, и как всегда, более менее, адекватном состоянии, решил поступить умнее, и просто проигнорировал пьяный треп 10-го. - Вот это ты тугой, Хибари! Ууу! И что у меня за хранители? Один пыхтит, другой кудахчет, - Цуна начал демонстративно загибать пальцы. - третий сопли на кулак мотает, четвертый вечно ржет, как кирпичом ударенный, пятый проявляет какой-то нездоровый интерес ко мне, шестой...почему-то сегодня молчит. Кстати, Рехей, че молчишь то? - недоумевал Вонгола. - Хотя, не важно, - нервно замотал он головой, - молчи, поговорим с тобой позже.
После этих слов, Джудайме, как-то обреченно, посмотрел на бутылку шампанского, со вздохом взял ее и, приложившись к горлышку, сделал 4 мощных глотка. Подавившись на четвертом, закашлялся. Подбежавший Гокудера заботливо похлопал босса по спине.
- Спа...ибо, кхе, Гокуд...ра, кхе, - сдавленным от кашля голосом, прохрипел Цуна. - Кхе, кхе. Гм-гм! Бляя! Не получилось. - с разочарованием бросил он, глянув на недопитую бутылку. - Я же хотел одним махом допить. Бляя! - снова проблеял Савада. Потом, схватившись руками за край стола, резко поднялся. - Воу! Как все кружится! Дискотека! - заорал босс. Но, потеряв равновесие, опять шандарахнулся в кресло. Недовольно кряхтя он, все таки, принял более менее сидячее положение, и сделал, ну по крайней мере попытался, серьезное выражение лица.
- Хорошо! Я уже готов, давайте продолжим. - по деловому сказал 10-й. - Итак, Ямамото! - Цуна навел свой взгляд на хранителя Дождя. - Вижу, Такеши, улыбаться ты так и не перестал. Ммм! - опять начал кривляться Савада.
- Ха-ха-ха! Цуна, - улыбаясь произнес мечник. - я улыбаюсь потому, что ты сегодня определенно меня радуешь.
- Ну нифига себе! - раздраженно гаркнул Джудайме. - Радую я тебя, да? Ах ты ж... - Цуна схватился было за очередной бокал, но вспомнив, что Ямамото мечник и реакция у него хорошая, поставил приговоренный кусок стекла обратно. - Ах, Гокудера! - простонал он театрально. - Хочу пить, принеси воды.
После этих слов все хранители напряглись, так как помнили, чем закончился прошлый принос живительной влаги. Гокудера поставил принесенный стакан перед боссом и, злорадно улыбнувшись, покосился на Ямамото.
- О! Водичка! - удивленно-радостным голосом пропел Цуна. - Хорошо! - он взял стакан в руку, хранители все настороженно замерли. Но их босс только отпил немного воды и поставил стакан на стол. А потом со словами: "Что это у меня там чешется?", неуклюже нырнул под стол. Кряхтя, вынырнув из под стола и сдув волосы с глаз, выпрямился. И тут, вдруг, сделав удивленное лицо, посмотрел на входную дверь и удивленно крикнул. - Скуалло, а ты что тут делаешь!? - естественно, все хранители посмотрели по направлению взгляда боса. Воспользовавшись моментом, Цуна, замахнулся и метнул в Ямамото свою туфлю, которую, втихаря, держал в руке под столом. Естественно, не ожидавший такой подлости мечник, увернуться не успел и, начищенная до блеска, туфля смачно ударила его в ухо.
- Яху! - заверещал Цуна. - Что, не ждали? Придурки! Это чтобы вы не расслаблялись. Ну что, Ямамото? Ммм! - кривляясь, не унимался босс, глядя на потирающего ухо Такеши. - А теперь, разберемся с тобой. - и с этими словами, Савада начал копаться в небезызвестной куче бумаг. Достав стопку листов, Цуна помахал ими в воздухе. - Вот! Это твои подвиги, Дон Кихот недоделанный! - и он раздраженно начал листать вытащенную стопку листов. Потом, найдя то что искал, удовлетворенно хмыкнул и посмотрел на мечника. - Вот скажи мне, Такеши, у тебя есть водительские права?
- Нет. - улыбнулся Ямамото. - Я должен их скоро получить.
- Значит нет. -подытожил Цуна. - А водить ты умеешь?
- Нууу. - протянул Хранитель, внимательно рассматривая потолок. - Можно сказать, что да. Я умею водить.
- И какими транспортными средствами ты можешь управлять? - допрашивал своего подчиненного Джудайме.
- Эээ... Ну, мотоциклом умею управлять, велосипедом, немного автомобиль вожу. - перечислял Такеши задумчиво.
- Велосипед это хорошо. - в словах Цуны сквозила издевка. - Велосипед это весело. Угу! Но тогда скажи мне, паразит, - сорвался на крик Савада. - какого, мать вашу, хрена ты и этот припареный варийский дятел, Скуалло, угнали автобус? А? Вы же его все равно водить не умеете. Ну-ка, поведай сию увлекательную историю. - со скептическим интересом попросил босс.
- Ха-ха-ха! А, ты об этом? - заулыбался Такеши. - Ну, мы, как всегда, тренировались со Скуалло, он мне показывал новый прием. И тут, ему захотелось пить, и он предложил съездить в город. А так как во время тренировки нас занесло в неизвестном от вертолета, на котором мы прилетели, направлении, а рядом была автобусная остановка, то мы решили подъехать на автобусе в город, купить воды. Вот и все. - улыбнулся Ямамото.
- Все, говоришь? - спокойно спросил Цуна. - Ах все!? - крик босса сотряс стены комнаты. - А про то, как вы, два долбоёба, зайдя в автобус, вырубили водителя, и связав бросили в проходе между сидениями, я конечно догадываюсь, что это сделал этот патлатый карась. А потом ты, по "просьбе" Скуалло, уселся за руль, и вы решили поехать в город. Нет, я понимаю, почему ты сел за руль, а не этот...- так и брызжел раздражением босс. - Эта рыба до сих пор не может прав получить, потому что доводит своих инструкторов то до травматологии, то к лору, а то и в психушку. - Джудайме злился всё больше. - Ну хорошо,ты сел за руль, ладно, что у тебя прав нет, - обреченно махнул рукой на мечника Цуна, - ты хоть немного водить умеешь. Но, какого хрена, ты поехал по встречной полосе, - Савда постепенно начал хрипнуть от крика.
- Так это... - попытался оправдаться Такеши.
- Это не Япония, идиот. Это Италия! - истерически взвизгнул Савада. - Тут правостороннее движение. Надо ехать по правой стороне, дебил. - проорал он и, тяжело дыша, откинулся на спинку кресла. - Гокудера, шампанского. - приказал босс.
- Сейчас, Джудайме. - быстро проговорил Хаято и, злорадно зыркнул на Ямамото, пошел выполнять приказ босса.
- Цуна, это было так весело. Я даже улучшил свои навыки вождения. Скуалло похвалил меня. - горделиво сказал Ямамото.
- Значит, если вести автобус со скоростью 120 км/ч по встречной полосе и лавировать в потоке машин, это значит улучшить навыки вождения, - скептически произнес Цуна, -то да, Ямамото, ты ас. - Савада захлопал в ладоши. -Браво! А вот насчет, весело... - босс нахмурился. - Уверен, вам со Скуалло было весело, а вот 15-ти пассажирам, сидящим в салоне автобуса, эта поездка доставила некоторые "неудобства". - скептически произнес он. - В результате, что мы имеем? У двоих людей инфаркт, у шести нервный срыв и заикание на всю жизнь, пятерым нужно ставить слуховой аппарат, вопли этой патлатой тараньки, выдержать могут немногие. И еще двое... Это была пожилая супружеская пара. - Цуна горестно покачал головой. - Они тихо скончались от разрыва сердца, узрев мчащийся навстречу вашему автобусу грузовик, правда они не увидели как ты ловко его объехал. - Цуна опять захлопал в ладоши. - Молодец, Ямамото, хорошо рулишь. Только вот, компенсацию семьям придется выплачивать мне. - подытожил босс, и взяв принесенную Гокудерой, бутылку шампанского, сделал несколько глотков.А потом со стуком поставил ее на стол, при этом, шампанское, вспенившись, полилось через горлышко облив ему руку. Чертыхаясь, Джудайме помахал ладонью чтобы стряхнуть жидкость, а потом обтер ее об свои штаны. Горестно вздохнув, взял бокал, и со злостью швырнул его в, тихо давящегося от смеха, Мукуро.
- Куфуфу! - засмеялся вслух туманник, ловко увернувшись от летящего бокала. - Опять мимо, куфуфу!
Проигнорировав слова Рокудо, Цуна снова уставился на Ямамото, улыбка которого из веселой стала грустной.
- Покайся, Ямамото! - Джудайме ткнул в него пальцем. - Хотя, зная тебя, ты просто поржешь. Улыбашка ты наш. Хехехе. - по идиотски засмеялся босс, а потом опять схватил бутылку и отхлебнул шампанского.
В свою очередь, хранители, пока их босс лакал игристый алкоголь, занимались кто чем. Ламбо, поняв, что его грехи не столь существенны, перестал скулить и с настороженным любопытством наблюдал за Савадой, который, допив очередную бутылку, пытался, задрав голову, словить открытым ртом последнюю каплю шампанского. В итоге, его рука дернулась и капля угодила Цуне в глаз. Он резко зажмурился и, чертыхаясь, начал тереть глаз концом галстука, после чего снова закинул его за плече, видимо, чтобы не мешал. После столь живописной картины Мукуро сложило в новом приступе тихого смеха, он аж захрюкал, пытаясь громко не засмеяться. Ямамото сидел все с такой же грустной улыбкой, а Гокудеро злорадно косясь на него, и видя, что лежащий перед 10-тым доклад по Ямамото еще не весь озвучен, злобненько хихикая, медленно подсунул под руку пьяного Цуны, стакан с водой, в надежде, что этот метательный "снаряд" встретит свой конец разбившись об голову мечника. Рехей, в немом крике открыв рот, опять барабанил по столу руками. Кея, презрительно глянув на своего босса, фыркнул и перевел взгляд на лежащие перед ним тонфа, демонстративно показывая тем самым свое безразличие ко всему происходящему.
Цуна, пока его хранители страдали кто какой хернёй, допив очередную бутылку и запустив ее в дальний угол комнаты, опять начал рыться в бумагах, бубня что-то себе под нос. Потом, выкрикнув что-то нечленораздельное, достал еще n-ое количество листочков и начал читать, тряся головой пытаясь сфокусировать свой взор на плывущих строчках.
- Ай, да ну их! Я и так все помню! - крикнул Савада и отшвырнул от себя листы, которые хаотично разлетелись по столу. - Такуши...не-не...Такеши! Точно, Такеши! Слушай, - Цуна скривился и жалостливо посмотрел на мечника. - Давай, когда вы со Скуалло будете играть в игру "Посмотри что я умею", вы будете это делать вне приделов этого поместья, а? Ну, пожалуйста! Мне надоело, каждый раз отстраивать ту или иную часть дома. - он опять вздохнул. - Я конечно уже привык, к тому что после приезда Варии мне говорят, что чего-то из дорогого антиквариата не хватает. Но после ваших с Суперби "ролевых игр", я самолично нахожу, аккуратно убранные под коврик или спрятаны за шкаф, осколки дорогих ваз и статуэток. Знаешь ли, вазы династии Мин, это тебе не ширпотреб из киоска. И еще, - нервы опять начали подводить Джудайме, и он забарабанил пальцами по столу. - Давай, когда в следующий раз, нас всей семьей пригласят в театр , ты будешь держать свою ласточку в коробочке, а не выпускать ее, якобы, размять крылья. Мы то сидим в лоджиях, нам все равно, а вот люди из партера постоянно жалуются. - Цуна опять скривился. - Птичка то у тебя гадливая, зараза, оказалась. Быстрая но, сцука, меткая. Гадит только на самых богатых. И кстати, Хибари, тебя это тоже касается. - Цуна обвиняюще зыркнул на Кею. - Уйми свою желтую зверюгу. Он у тебя к горшку хоть и приучен, но вот орать гимн Намимори, когда звучит Ария Кармен... Это, как-то смазывает всю трагичность происходящего на сцене.
- Савада Цунаеши... - холодно начал Хибари.
- Да-да! - махнул на него рукой Цуна. - Это мы уже давно знаем. Камикорос? - и, не дав Кёе ответить, опять начал рыться в бумагах.
От столь вопиющего хамства, по отношению к его персоне, Кея сначала онемел, а потом, придя в свое обычное "вы все поплатитесь" состояние, потянулся руками к тонфа. Но, вспомнив, что ему обещали "поиграть" после собрания, он хищно росмотрел на изнемогающего от смеха Мукуро, как-то уж очень жутко улыбнулся, и выжидательно затих.
- О! - победно крикнул Савада, извлекая на свет Божий еще небольшую, на этот раз, стопку листов. - Так, Ямамото, с тобой мы, вроде как, закончили. - сказал Цуна глянув на, все еще грустно улыбающегося, Такеши, видимо смерть пожилой пары немного его расстроила. - Так что сейчас, мы поговорим с нашим солнышком. Но сначала. - он протянул руку к Гокудере. - Шампанского мне!
Хранитель Урагана, не вставая, протянул открытую бутылку боссу, вытащив ее из под стола. Видимо, он предусмотрительно поставил под стол несколько бутылок, наперед предугадав желание своего шефа.
- Ух ты! Оперативненько! Молодец, "правая рука"! - похвалил его Цуна. - Вот так бы и сразу. - и опять приложившись к бутылке, босс сделал несколько глотков, и не выпуская ее из руки прижал к себе, а в другую взял несколько листов и уставился посоловелым взглядом на Рехея. - Ну что солнечный мальчик, расскажешь своему боссу где провинился?
Рехей, энергично замахал руками, и попытался что-то сказать, но издал какой-то непонятный хрип.
Цуна удивленно захлопал глазами, глядя на своего хранителя.
- Эээ, Рехей, ты чего? - недоуменно спросил Савада и отхлебнул из бутылки.
Рехей снова зажестикулировал руками и что-то прохрипел.
- Да что с тобой такое? - все больше удивлялся босс глядя на боксера. - Ты что, не можешь говорить? - Сасагава энергично закивал головой. - Фига себе! То-то я думаю, почему так тихо сегодня. - Цуну это откровенно забавляло. - А что такое? Где твой экстремально-могучий ор? Гокудера, что с ним произошло? - обратился к нему Савада.
- А он голос сорвал. - услужливо ответил Хаято.
- Да?! Оказывается и такое бывает? - улыбнулся 10-й. - И как произошло сие волшебное событие, которое войдет в историю нашей семейки? К стати, за это нужно хорошенько выпить! - и босс надолго приложился к бутылке с шампанским. Выхлестав почти весь алкоголь, он оторвался от горлышка и, помахав пустой тарой перед своими глазами, обреченно вздохнул, и кинул бутылку под стол.
- Ну, когда в прошлый раз приезжала Вария, - начал объяснять Хаято, дождавшись когда босс "хорошенько допьет", - он с ними напился, и начал со Скуалло и Лусурией соревноваться, кто громче крикнет. Ну, очкастый педик охрип сразу, а оставшиеся двое еще 6 часов орали, в итоге Скуалло выиграл, а этот газоноголовый охрип и не может сказать ни слова.
- Вот же ж придурки! Ха-ха-ха! - веселился Джудайме. - Так даже лучше. По крайней мере, тише. Рехей, если уж ты ничего не можешь нам сказать, - издевался Цуна. - будешь писать. На вот, возьми листочек бумажки, ручку и будешь отчитываться в письменном виде. - улыбаясь обратился 10-й к своему хранителю солнца. - К стати, тут в отчете с тебя не особо большой спрос. Ну что, начнем пожалуй. В общем так, большой брат, это конечно хорошо, когда бюджет семьи пополняется. Но что это за хрень?! - опять сорвался Цуна, швырнув в сторону Рехея стопку денег.
Они разлетелись по столу, и каждый из хранителей, взяв по банкноте, удивленно на нее посмотрел. Это были неаккуратно распечатанные на принтере купюры по 10 евро. На каждой из купюр была какая-то странная печать в виде трезубца.
Рехей, взяв банкноту, посмотрел на нее, потом поднял голову и уставившись на Саваду непонимающим взглядом, пожал плечами, мол "В чем дело?"
- Что ты тут плечами пожимаешь?! -кричал Джудайме. - Что это за херня, я тебя спрашиваю?!
Рехей, посмотрев на Мукуро, еле сдерживающего смех, резко схватил листок бумаги и ручку и что-то яростно начал писать. Потом протянул Саваде.
Цуна, взяв листок, и с трудом разбирая почерк Рехея, начал читать. Через 30 секунд, его глаза округлились, и похоже, что он даже немного протрезвел от шока.
- Чего?! - в бешенстве заверещал 10-й. - Копии, заверенные нотариусом?! Ты что, издеваешься?! - Цуна ошалело уставился на своего хранителя солнца. Тот замотал головой. - Нет? Так, ладно. - Джудайме схватился за голову. - Хорошо. Давай разберемся. Кто тебе их дал?
Рехей сразу показал пальцем на Мукуро. И тут хранитель Тумана не выдержал.
- Куфуфу! Куфуфу! Куфуфу! - задыхался от смеха Рокудо, одной рукой прикрыв глаза, а другой колотя по столу. - Куфуфу! Вот идиот! Куфуфу! Это же надо, правда поверил! - не унимался он. - Ну ты и дятел, Рехей!
Рехей, скорчив злую рожу, что-то быстро застрочил по бумаге, потом протянул ее Цуне. Тот прочитал и медленно поднял глаза на иллюзиониста.
- Ну, Мукуро! Ну ты и скотина! - пришел в бешенство Джудайме. - Значит выменял у Рехея, привезенные им с миссии, доллары, на евро своего производства? Да? Мотивировав это тем, что в детский садик нужно купить новые кровати, а продавец берет только зелеными. - Цуна яростно хлопнул ладонями по столу. - Тебе что, мало твои "прихожане" денег дают, решил еще и семью подоить, упырь? А ты тоже, лошара, Рехей. - ткнул в него пальцем босс. - Нашел кому верить! Все! - гаркнул Цуна. - достали вы меня кровососы! Гокудера, бутылку мне!
И очередная бутылка, была вытащена Гокудерой из под стола, открыта с легким "Чьпок", и поставлена перед любимым боссом. Тот, взяв бутылку, и залпом выпив половину её содержимого, со злостью поставил ее на стол. Затем, Савда схватил последний бокал, и яростно запустил его в Мукуро.
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Персонажи: Вонгола
Рейтинг: G
Жанры: юмор, стеб
Допрос продолжается...
- Так, ладно. - устало сказал Цуна. - с Мукуро мы разобрались. Хотя, это всего лишь маленькая часть его "героических подвигов" . - иронично произнес он. - Мы тактично умолчим, - продолжал издеваться босс, - про выращивание ананасов в оранжерее, про денежные махинации, про моющее средство в фонтане, про пошлые "анонимные" записки мне, подписанные, будто бы, Гокудерой, про обстрел Хибёрда из рогатки. Хибари, ша!!! - успокоил хранителя Цуна, видя как тот медленно потянулся, к лежащим перед ним, тонфа. - Твой звездный час настанет по завершению сего мероприятия. В общем и т.д. и т.п. - подытожил бос. - Так, Гокудера! - Цуна нервно махнул рукой на свою "правую руку". - Неси ка еще бокал шампанского. Нет! Лучше сразу бутылку. О! И три бокала захвати.
- Куфуфу. А почему только три? Осталось же еще четыре жертвы. И лучше две бутылки неси, что-то мне кажется, одной маловато будет. - насмешливо пропел туманник.
- Ага! Правильно, Мукуро, еще четверо осталось. С математикой у тебя все хорошо, садись 5. - издевался Савада. - Только, вот, бокальчики не для них, а для того, чтобы ты не расслаблялся, гад. - и с этими словами, Цуна метнул очередной "снаряд", уже принесенный Хаято, в Мукуро.
- Куфуфуфу. - засмеялся Рокудо. - И снова мимо. Босс, теряете сноровку.
- Ничё-ничё! - зловеще заулыбался Цуна, отхлебывая из бутылки. - Я тебя еще сегодня достану, зараза. А если не я, так Хибари с тобой "потанцует". Ты не переживай. Хе-хе! А сейчас мы поговорим еще об одной Супер Стар сегодняшнего сборища. О нашем неподражаемом хранителе комедийного жанра, Ямамото Такеши. Все улыбаемся, дождик это любит. Ммм! - Савада растянул губы в улыбке. - Ну, чего вы? Давайте, улыбайтесь. - он опять отхлебнул из бутылки, при этом зазывно махая руками своим хранителям, понукая тех тоже улыбаться. - Ну что же вы такие грустные? А? - после добавочной дозы спиртного, язык Джудайме начал заплетаться еще больше. - Ламбо, давай, свяжи сопли бантиком и улыбайся. Мукуро... Ааа! вижу тебе уже смешно, красноглазый. - в словах Цуны слышалось пьяное раздражение. - Рехей, улыбайся. О Боже! - Цуна резко отшатнулся. - святые казинаки, что у тебя с лицом? Где твои 3 передних зуба? Ладно, это не важно, у тебя вечно каких-то зубов не хватает. Сходишь к нашему семейному дантисту, он тебя подлатает! - Савада махнул в сторону Рехея рукой. - А пока, просто не улыбайся. - скривился босс, с жалостью косясь на своего Хранителя Солнца.
- На чем я там остановился? - нахмурил лоб Цуна. - Ах, да! Ммм! - он опять по идиотски улыбнулся. - Мы все улыбаемся, да, Хаято? Улыбайся. - Цуна взял бутылку и, присосавшись к ней, сделал 3 глотка, после чего со стуком поставил ее на стол. - Бррр! - поежился он. - Что-то мне, как то! Эх! Да ладно! Гулять так гулять! Ну что, Хаято? Моя ты любимая "правая ручка", не можешь улыбнуться, да? Ты когда, вот щас, пытался улыбнуться, тебя так перекосило. А это плохо, Гокудера. - Савада похлопал своего хранителя по плечу. - Плохо, потому, что надо радоваться жизни. Без улыбки, в этом цирке уродов, можно сойти сума. - горестно покачал головой Джудайме. - И положат меня в дурку, в соседнюю палату с Бельфегором. Говорят, его Занзас каждые 3 месяца полечится отправляет. Ну, от кровожадности, а то он на своих бросаться начинает. - Цуну аж передернуло от такой перспективы. - Хибари... - бос повернулся к Облаку с улыбкой на лице. - Ну же, Хибари! Ммм! Что, нет? - разочарованно покачал головой шеф. - Совсем нет? Ну, хоть чуть-чуть, а?
- Савада Цунаеши...
- А, хрен с тобой, угрюмый ты человек. У тебя, даже Хибёрд и ежь, больше тебя улыбаются! - обидчивым тоном сказал Савада. - О! Может выпьешь, а? Слушай, должно помочь! Давай, я тебе налью! - и Цуна вопросительно воззрился на Кёю.
- Куфуфу! Гокудера, глянь ка, наш обожаемый босс полностью утратил чувство самосохранения. У Хибари, от злости, аж волосы на затылке начали подниматься. - не унимался Мукуро.
Хибари, холодно зыркнул на Мукуро и раздраженно фыркнув, перевел взгляд на Саваду. Окатив его сначала удивленным, а потом презрительным взглядом, опять фыркнул и аристократично откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. Показывая тем самым, что ему эта ситуация и пьяный босс, глубоко безразличны.
- О! - Цуна никак не мог отколупаться от Хибари. - Ты чего пыхтишь? Тебя что, пучит? - Кея, находясь в трезвом, и как всегда, более менее, адекватном состоянии, решил поступить умнее, и просто проигнорировал пьяный треп 10-го. - Вот это ты тугой, Хибари! Ууу! И что у меня за хранители? Один пыхтит, другой кудахчет, - Цуна начал демонстративно загибать пальцы. - третий сопли на кулак мотает, четвертый вечно ржет, как кирпичом ударенный, пятый проявляет какой-то нездоровый интерес ко мне, шестой...почему-то сегодня молчит. Кстати, Рехей, че молчишь то? - недоумевал Вонгола. - Хотя, не важно, - нервно замотал он головой, - молчи, поговорим с тобой позже.
После этих слов, Джудайме, как-то обреченно, посмотрел на бутылку шампанского, со вздохом взял ее и, приложившись к горлышку, сделал 4 мощных глотка. Подавившись на четвертом, закашлялся. Подбежавший Гокудера заботливо похлопал босса по спине.
- Спа...ибо, кхе, Гокуд...ра, кхе, - сдавленным от кашля голосом, прохрипел Цуна. - Кхе, кхе. Гм-гм! Бляя! Не получилось. - с разочарованием бросил он, глянув на недопитую бутылку. - Я же хотел одним махом допить. Бляя! - снова проблеял Савада. Потом, схватившись руками за край стола, резко поднялся. - Воу! Как все кружится! Дискотека! - заорал босс. Но, потеряв равновесие, опять шандарахнулся в кресло. Недовольно кряхтя он, все таки, принял более менее сидячее положение, и сделал, ну по крайней мере попытался, серьезное выражение лица.
- Хорошо! Я уже готов, давайте продолжим. - по деловому сказал 10-й. - Итак, Ямамото! - Цуна навел свой взгляд на хранителя Дождя. - Вижу, Такеши, улыбаться ты так и не перестал. Ммм! - опять начал кривляться Савада.
- Ха-ха-ха! Цуна, - улыбаясь произнес мечник. - я улыбаюсь потому, что ты сегодня определенно меня радуешь.
- Ну нифига себе! - раздраженно гаркнул Джудайме. - Радую я тебя, да? Ах ты ж... - Цуна схватился было за очередной бокал, но вспомнив, что Ямамото мечник и реакция у него хорошая, поставил приговоренный кусок стекла обратно. - Ах, Гокудера! - простонал он театрально. - Хочу пить, принеси воды.
После этих слов все хранители напряглись, так как помнили, чем закончился прошлый принос живительной влаги. Гокудера поставил принесенный стакан перед боссом и, злорадно улыбнувшись, покосился на Ямамото.
- О! Водичка! - удивленно-радостным голосом пропел Цуна. - Хорошо! - он взял стакан в руку, хранители все настороженно замерли. Но их босс только отпил немного воды и поставил стакан на стол. А потом со словами: "Что это у меня там чешется?", неуклюже нырнул под стол. Кряхтя, вынырнув из под стола и сдув волосы с глаз, выпрямился. И тут, вдруг, сделав удивленное лицо, посмотрел на входную дверь и удивленно крикнул. - Скуалло, а ты что тут делаешь!? - естественно, все хранители посмотрели по направлению взгляда боса. Воспользовавшись моментом, Цуна, замахнулся и метнул в Ямамото свою туфлю, которую, втихаря, держал в руке под столом. Естественно, не ожидавший такой подлости мечник, увернуться не успел и, начищенная до блеска, туфля смачно ударила его в ухо.
- Яху! - заверещал Цуна. - Что, не ждали? Придурки! Это чтобы вы не расслаблялись. Ну что, Ямамото? Ммм! - кривляясь, не унимался босс, глядя на потирающего ухо Такеши. - А теперь, разберемся с тобой. - и с этими словами, Савада начал копаться в небезызвестной куче бумаг. Достав стопку листов, Цуна помахал ими в воздухе. - Вот! Это твои подвиги, Дон Кихот недоделанный! - и он раздраженно начал листать вытащенную стопку листов. Потом, найдя то что искал, удовлетворенно хмыкнул и посмотрел на мечника. - Вот скажи мне, Такеши, у тебя есть водительские права?
- Нет. - улыбнулся Ямамото. - Я должен их скоро получить.
- Значит нет. -подытожил Цуна. - А водить ты умеешь?
- Нууу. - протянул Хранитель, внимательно рассматривая потолок. - Можно сказать, что да. Я умею водить.
- И какими транспортными средствами ты можешь управлять? - допрашивал своего подчиненного Джудайме.
- Эээ... Ну, мотоциклом умею управлять, велосипедом, немного автомобиль вожу. - перечислял Такеши задумчиво.
- Велосипед это хорошо. - в словах Цуны сквозила издевка. - Велосипед это весело. Угу! Но тогда скажи мне, паразит, - сорвался на крик Савада. - какого, мать вашу, хрена ты и этот припареный варийский дятел, Скуалло, угнали автобус? А? Вы же его все равно водить не умеете. Ну-ка, поведай сию увлекательную историю. - со скептическим интересом попросил босс.
- Ха-ха-ха! А, ты об этом? - заулыбался Такеши. - Ну, мы, как всегда, тренировались со Скуалло, он мне показывал новый прием. И тут, ему захотелось пить, и он предложил съездить в город. А так как во время тренировки нас занесло в неизвестном от вертолета, на котором мы прилетели, направлении, а рядом была автобусная остановка, то мы решили подъехать на автобусе в город, купить воды. Вот и все. - улыбнулся Ямамото.
- Все, говоришь? - спокойно спросил Цуна. - Ах все!? - крик босса сотряс стены комнаты. - А про то, как вы, два долбоёба, зайдя в автобус, вырубили водителя, и связав бросили в проходе между сидениями, я конечно догадываюсь, что это сделал этот патлатый карась. А потом ты, по "просьбе" Скуалло, уселся за руль, и вы решили поехать в город. Нет, я понимаю, почему ты сел за руль, а не этот...- так и брызжел раздражением босс. - Эта рыба до сих пор не может прав получить, потому что доводит своих инструкторов то до травматологии, то к лору, а то и в психушку. - Джудайме злился всё больше. - Ну хорошо,ты сел за руль, ладно, что у тебя прав нет, - обреченно махнул рукой на мечника Цуна, - ты хоть немного водить умеешь. Но, какого хрена, ты поехал по встречной полосе, - Савда постепенно начал хрипнуть от крика.
- Так это... - попытался оправдаться Такеши.
- Это не Япония, идиот. Это Италия! - истерически взвизгнул Савада. - Тут правостороннее движение. Надо ехать по правой стороне, дебил. - проорал он и, тяжело дыша, откинулся на спинку кресла. - Гокудера, шампанского. - приказал босс.
- Сейчас, Джудайме. - быстро проговорил Хаято и, злорадно зыркнул на Ямамото, пошел выполнять приказ босса.
- Цуна, это было так весело. Я даже улучшил свои навыки вождения. Скуалло похвалил меня. - горделиво сказал Ямамото.
- Значит, если вести автобус со скоростью 120 км/ч по встречной полосе и лавировать в потоке машин, это значит улучшить навыки вождения, - скептически произнес Цуна, -то да, Ямамото, ты ас. - Савада захлопал в ладоши. -Браво! А вот насчет, весело... - босс нахмурился. - Уверен, вам со Скуалло было весело, а вот 15-ти пассажирам, сидящим в салоне автобуса, эта поездка доставила некоторые "неудобства". - скептически произнес он. - В результате, что мы имеем? У двоих людей инфаркт, у шести нервный срыв и заикание на всю жизнь, пятерым нужно ставить слуховой аппарат, вопли этой патлатой тараньки, выдержать могут немногие. И еще двое... Это была пожилая супружеская пара. - Цуна горестно покачал головой. - Они тихо скончались от разрыва сердца, узрев мчащийся навстречу вашему автобусу грузовик, правда они не увидели как ты ловко его объехал. - Цуна опять захлопал в ладоши. - Молодец, Ямамото, хорошо рулишь. Только вот, компенсацию семьям придется выплачивать мне. - подытожил босс, и взяв принесенную Гокудерой, бутылку шампанского, сделал несколько глотков.А потом со стуком поставил ее на стол, при этом, шампанское, вспенившись, полилось через горлышко облив ему руку. Чертыхаясь, Джудайме помахал ладонью чтобы стряхнуть жидкость, а потом обтер ее об свои штаны. Горестно вздохнув, взял бокал, и со злостью швырнул его в, тихо давящегося от смеха, Мукуро.
- Куфуфу! - засмеялся вслух туманник, ловко увернувшись от летящего бокала. - Опять мимо, куфуфу!
Проигнорировав слова Рокудо, Цуна снова уставился на Ямамото, улыбка которого из веселой стала грустной.
- Покайся, Ямамото! - Джудайме ткнул в него пальцем. - Хотя, зная тебя, ты просто поржешь. Улыбашка ты наш. Хехехе. - по идиотски засмеялся босс, а потом опять схватил бутылку и отхлебнул шампанского.
В свою очередь, хранители, пока их босс лакал игристый алкоголь, занимались кто чем. Ламбо, поняв, что его грехи не столь существенны, перестал скулить и с настороженным любопытством наблюдал за Савадой, который, допив очередную бутылку, пытался, задрав голову, словить открытым ртом последнюю каплю шампанского. В итоге, его рука дернулась и капля угодила Цуне в глаз. Он резко зажмурился и, чертыхаясь, начал тереть глаз концом галстука, после чего снова закинул его за плече, видимо, чтобы не мешал. После столь живописной картины Мукуро сложило в новом приступе тихого смеха, он аж захрюкал, пытаясь громко не засмеяться. Ямамото сидел все с такой же грустной улыбкой, а Гокудеро злорадно косясь на него, и видя, что лежащий перед 10-тым доклад по Ямамото еще не весь озвучен, злобненько хихикая, медленно подсунул под руку пьяного Цуны, стакан с водой, в надежде, что этот метательный "снаряд" встретит свой конец разбившись об голову мечника. Рехей, в немом крике открыв рот, опять барабанил по столу руками. Кея, презрительно глянув на своего босса, фыркнул и перевел взгляд на лежащие перед ним тонфа, демонстративно показывая тем самым свое безразличие ко всему происходящему.
Цуна, пока его хранители страдали кто какой хернёй, допив очередную бутылку и запустив ее в дальний угол комнаты, опять начал рыться в бумагах, бубня что-то себе под нос. Потом, выкрикнув что-то нечленораздельное, достал еще n-ое количество листочков и начал читать, тряся головой пытаясь сфокусировать свой взор на плывущих строчках.
- Ай, да ну их! Я и так все помню! - крикнул Савада и отшвырнул от себя листы, которые хаотично разлетелись по столу. - Такуши...не-не...Такеши! Точно, Такеши! Слушай, - Цуна скривился и жалостливо посмотрел на мечника. - Давай, когда вы со Скуалло будете играть в игру "Посмотри что я умею", вы будете это делать вне приделов этого поместья, а? Ну, пожалуйста! Мне надоело, каждый раз отстраивать ту или иную часть дома. - он опять вздохнул. - Я конечно уже привык, к тому что после приезда Варии мне говорят, что чего-то из дорогого антиквариата не хватает. Но после ваших с Суперби "ролевых игр", я самолично нахожу, аккуратно убранные под коврик или спрятаны за шкаф, осколки дорогих ваз и статуэток. Знаешь ли, вазы династии Мин, это тебе не ширпотреб из киоска. И еще, - нервы опять начали подводить Джудайме, и он забарабанил пальцами по столу. - Давай, когда в следующий раз, нас всей семьей пригласят в театр , ты будешь держать свою ласточку в коробочке, а не выпускать ее, якобы, размять крылья. Мы то сидим в лоджиях, нам все равно, а вот люди из партера постоянно жалуются. - Цуна опять скривился. - Птичка то у тебя гадливая, зараза, оказалась. Быстрая но, сцука, меткая. Гадит только на самых богатых. И кстати, Хибари, тебя это тоже касается. - Цуна обвиняюще зыркнул на Кею. - Уйми свою желтую зверюгу. Он у тебя к горшку хоть и приучен, но вот орать гимн Намимори, когда звучит Ария Кармен... Это, как-то смазывает всю трагичность происходящего на сцене.
- Савада Цунаеши... - холодно начал Хибари.
- Да-да! - махнул на него рукой Цуна. - Это мы уже давно знаем. Камикорос? - и, не дав Кёе ответить, опять начал рыться в бумагах.
От столь вопиющего хамства, по отношению к его персоне, Кея сначала онемел, а потом, придя в свое обычное "вы все поплатитесь" состояние, потянулся руками к тонфа. Но, вспомнив, что ему обещали "поиграть" после собрания, он хищно росмотрел на изнемогающего от смеха Мукуро, как-то уж очень жутко улыбнулся, и выжидательно затих.
- О! - победно крикнул Савада, извлекая на свет Божий еще небольшую, на этот раз, стопку листов. - Так, Ямамото, с тобой мы, вроде как, закончили. - сказал Цуна глянув на, все еще грустно улыбающегося, Такеши, видимо смерть пожилой пары немного его расстроила. - Так что сейчас, мы поговорим с нашим солнышком. Но сначала. - он протянул руку к Гокудере. - Шампанского мне!
Хранитель Урагана, не вставая, протянул открытую бутылку боссу, вытащив ее из под стола. Видимо, он предусмотрительно поставил под стол несколько бутылок, наперед предугадав желание своего шефа.
- Ух ты! Оперативненько! Молодец, "правая рука"! - похвалил его Цуна. - Вот так бы и сразу. - и опять приложившись к бутылке, босс сделал несколько глотков, и не выпуская ее из руки прижал к себе, а в другую взял несколько листов и уставился посоловелым взглядом на Рехея. - Ну что солнечный мальчик, расскажешь своему боссу где провинился?
Рехей, энергично замахал руками, и попытался что-то сказать, но издал какой-то непонятный хрип.
Цуна удивленно захлопал глазами, глядя на своего хранителя.
- Эээ, Рехей, ты чего? - недоуменно спросил Савада и отхлебнул из бутылки.
Рехей снова зажестикулировал руками и что-то прохрипел.
- Да что с тобой такое? - все больше удивлялся босс глядя на боксера. - Ты что, не можешь говорить? - Сасагава энергично закивал головой. - Фига себе! То-то я думаю, почему так тихо сегодня. - Цуну это откровенно забавляло. - А что такое? Где твой экстремально-могучий ор? Гокудера, что с ним произошло? - обратился к нему Савада.
- А он голос сорвал. - услужливо ответил Хаято.
- Да?! Оказывается и такое бывает? - улыбнулся 10-й. - И как произошло сие волшебное событие, которое войдет в историю нашей семейки? К стати, за это нужно хорошенько выпить! - и босс надолго приложился к бутылке с шампанским. Выхлестав почти весь алкоголь, он оторвался от горлышка и, помахав пустой тарой перед своими глазами, обреченно вздохнул, и кинул бутылку под стол.
- Ну, когда в прошлый раз приезжала Вария, - начал объяснять Хаято, дождавшись когда босс "хорошенько допьет", - он с ними напился, и начал со Скуалло и Лусурией соревноваться, кто громче крикнет. Ну, очкастый педик охрип сразу, а оставшиеся двое еще 6 часов орали, в итоге Скуалло выиграл, а этот газоноголовый охрип и не может сказать ни слова.
- Вот же ж придурки! Ха-ха-ха! - веселился Джудайме. - Так даже лучше. По крайней мере, тише. Рехей, если уж ты ничего не можешь нам сказать, - издевался Цуна. - будешь писать. На вот, возьми листочек бумажки, ручку и будешь отчитываться в письменном виде. - улыбаясь обратился 10-й к своему хранителю солнца. - К стати, тут в отчете с тебя не особо большой спрос. Ну что, начнем пожалуй. В общем так, большой брат, это конечно хорошо, когда бюджет семьи пополняется. Но что это за хрень?! - опять сорвался Цуна, швырнув в сторону Рехея стопку денег.
Они разлетелись по столу, и каждый из хранителей, взяв по банкноте, удивленно на нее посмотрел. Это были неаккуратно распечатанные на принтере купюры по 10 евро. На каждой из купюр была какая-то странная печать в виде трезубца.
Рехей, взяв банкноту, посмотрел на нее, потом поднял голову и уставившись на Саваду непонимающим взглядом, пожал плечами, мол "В чем дело?"
- Что ты тут плечами пожимаешь?! -кричал Джудайме. - Что это за херня, я тебя спрашиваю?!
Рехей, посмотрев на Мукуро, еле сдерживающего смех, резко схватил листок бумаги и ручку и что-то яростно начал писать. Потом протянул Саваде.
Цуна, взяв листок, и с трудом разбирая почерк Рехея, начал читать. Через 30 секунд, его глаза округлились, и похоже, что он даже немного протрезвел от шока.
- Чего?! - в бешенстве заверещал 10-й. - Копии, заверенные нотариусом?! Ты что, издеваешься?! - Цуна ошалело уставился на своего хранителя солнца. Тот замотал головой. - Нет? Так, ладно. - Джудайме схватился за голову. - Хорошо. Давай разберемся. Кто тебе их дал?
Рехей сразу показал пальцем на Мукуро. И тут хранитель Тумана не выдержал.
- Куфуфу! Куфуфу! Куфуфу! - задыхался от смеха Рокудо, одной рукой прикрыв глаза, а другой колотя по столу. - Куфуфу! Вот идиот! Куфуфу! Это же надо, правда поверил! - не унимался он. - Ну ты и дятел, Рехей!
Рехей, скорчив злую рожу, что-то быстро застрочил по бумаге, потом протянул ее Цуне. Тот прочитал и медленно поднял глаза на иллюзиониста.
- Ну, Мукуро! Ну ты и скотина! - пришел в бешенство Джудайме. - Значит выменял у Рехея, привезенные им с миссии, доллары, на евро своего производства? Да? Мотивировав это тем, что в детский садик нужно купить новые кровати, а продавец берет только зелеными. - Цуна яростно хлопнул ладонями по столу. - Тебе что, мало твои "прихожане" денег дают, решил еще и семью подоить, упырь? А ты тоже, лошара, Рехей. - ткнул в него пальцем босс. - Нашел кому верить! Все! - гаркнул Цуна. - достали вы меня кровососы! Гокудера, бутылку мне!
И очередная бутылка, была вытащена Гокудерой из под стола, открыта с легким "Чьпок", и поставлена перед любимым боссом. Тот, взяв бутылку, и залпом выпив половину её содержимого, со злостью поставил ее на стол. Затем, Савда схватил последний бокал, и яростно запустил его в Мукуро.
@темы: стеб, фанфикшн, Katekyo Hitman Reborn